Терпи, терпи — терпець тебе шліфує.
© Василь Стус
Огонь сигареты начинает неприятно щипать пальцы, а Натаниэль сделал дай бог одну затяжку. Неприятно. Крики за соседней дверью ещё неприятнее. Парень даже не открывал окно. Может, стойкий табачный запах перебьёт вонь спалённой кожи. Тогда пусть тихий треск бумаги заглушит молитвы. В этом забытом Богом здании нет места религии, жаль, что они этого не понимают. Хотелось бы растолковать этим беднягам, что спасти их задницу могла бы только информация, но это уже работа для подчинённых. Душно, даже чересчур, хотя кто-то жаловался на дождь. Кто это был? Разве есть смысл вспоминать? От металлического запаха уже воротит. В спешке Натаниэль оглядывает свои руки, нет, кровотечение не у него. Может, так ощущается дыхание старухи с косой. Поскорей бы. — Прошу, молю, я больше ничего не знаю, — удар, хрипы, снова удар. — Только не трогайте их. Натаниэль до боли протирает глаза и достаёт телефон. Он никогда не использует его на людях. Только лишний раз покрутят пальцем у виска. С новенького экрана на него смотрит команда «Лисов». Совсем свежая фотография. Он следит за каждым их дружественным матчем, сезон ещё не начался, но букмекеры уже активно принимают ставки. Нил хочет домой, очень хочет частью этой фотографии, но его там нет. Такая привязанность–то, чего он так боялся, но проститься с ними не хватает сил. Такая же больная привязанность, как и экси. Не стоило даже начинать это гиблое дело, может, в таком случае не проверял бы каждый день спортивные каналы, не скрещивал бы пальцы, ища счёт очередного матча. Они выглядят лучше, чем раньше. Хотя бы стараются делать вид, что прошлый сезон не был девятым кругом Ада. Сейчас среди них полно новых лиц, хорошо, что студенты согласились перейти в Пальметто даже после шумихи с Нилом. Если подумать, то игра в одной команде с Кевином стоит любых свеч. Прошлая серия игр действительно войдёт в историю по странности происходящего. «Лисам» в преддверии финала не хватило игроков даже до минимального количества. Рико был вынужден покинуть «Воронов», после пропажи Нила все обвинения посыпались в его сторону и, дабы замести следы наиболее быстро, Ичиро «посоветовал» ему заканчивать этот цирк. Потеря такого нападающего сильно пошатнула иерархию Эдгара Аллана. «Троянцы» же достойно отказались от первого места только лишь из-за неспособности противников доиграть сезон. В каком-то смысле, такой исход можно было считать самым лучшим, но что-то внутри Натаниэля каждую секунду повторяло «предатель». Такая неразбериха заставила репортёров отступиться от «Лисов» с вечными расспросами о пропаже Джостена. Натаниэль следил за их каждым интервью, и если ему и хотелось в последнее время кого-то убить, то это определённо были эти языкатые интервьюеры. Никто так и не дал комментариев по этому поводу, молчание заставило прессу склониться к решению, что Нил мёртв или, как и предыдущий игрок, загремел в психлечебницу. В конце концов, вынырнув из своих мыслей, Натаниэль проверяет время, блокирует телефон и просто нервно барабанит по нему, ожидая, пока за стеной наконец заткнутся. Зачем они мучают этого мужчину, он держит язык за зубами уже полчаса. Может, он уже заслужил быть пристреленным? Ещё час такого воя, и Нил застрелит сам себя, благо возможность имеется. Веснински плохо помнит, когда в последний раз был спокоен. Неделю назад Юрико во время спарринга уложила его одной левой… Да, тогда было тихо и спокойно, он даже подумал, что наконец-то умрёт, но это как то слишком милосердно. В итоге то, он снова сбежал? Да, сделал то, что умеет лучше всего. Рене сказала бы, что он заложник ситуации, но разве этим можно оправдать проблемы, которые он принёс «Лисам»? Он как самый настоящий бегунок принял чёрствый кусок хлеба за праздничный торт, жуёт, ломая зубы, и пытается сделать вид, что так и было задумано, что всё на своих местах. Только чувство вины постоянно о себе напоминает. Задобрить этот клинок практически нереально. Натаниэль испробовал все способы. Наконец нашел для матери место на кладбище, выбрал самое живописное, и пусть под землёй ничего нет, хочется верить, что это хоть что-то значит. Сейчас у него больше, чем достаточно денег, часть которых он отправляет в фонд команды «Лисов». Анонимно, конечно же, но, может, одной проблемой у Ваймака станет меньше. Нил договорился о неприкосновенности прошлой команды, какую чушь они бы не начали творить на эмоциях. Ичиро долго смотрел на него, изогнув бровь, но в итоге согласился. Он наверняка не верит Нилу, просто хочет посмотреть насколько далеко страх загонит человека. Натаниэль чувствует себя подопытным кроликом, но и слова не осмелиться сказать Морияме. Поэтому и совет не пытаться восстановить отношения с «Лисами» он неоспоримо выполняет. Сегодня предстоит ещё много работы, и хоть Натаниэль старается не участвовать в этом всём по максимуму, Юрико отдыха ему не даст. Они договорились допрашивать людей по очереди — значит, следующий горемыка за ним. За всё это время Нил так и не смог взять в руки топоры Натана. Он вообще не способен нанести вред человеку, пользуется только острым языком, но кровавые пятна преследуют его в кошмарах каждую ночь. В кармане приходится стабильно носить крекерную пыль, она глушит всё. Глушит Нила Джостена внутри Натаниэля Веснински. Иногда наркота снисходит, и вместо погони показывает сны, где он сидит на крыше. Образ Эндрю мелькает редко, но это и хорошо, иначе он бы не вынес всего этого. Наверное, у него никогда и не было шанса на спокойную жизнь. Ночью эта мысль сводит свои пальцы на его, Нила, шее, тогда он судорожно набирает по памяти номер Эндрю, но никогда не звонит. Просто цифры вмещают все, что он только хотел, отдаются теплом от самых кончиков пальцев через сердце и во всё тело. Зачем он это делает? Просто хочется верить, что где-то там его ещё ждут, что ему ответят, что он своим враньём ещё не всё испортил, что всегда можно схватиться за протянутую руку и подняться на ноги. Но, наверное, у них никогда не было шанса. Под подушкой опять лежит пистолет, даже не для самообороны. Если он пустит себе пулю в висок, у Ичиро не останется ни единой причины не донимать Стюарда, «Лисов» и Кевина в частности. Тем не менее, в черновиках висит сообщение для Эндрю и Ники, пусть он уж сам разошлет его остальным лисам, раз уж только его номер мелькал так часто перед глазами, что запомнился сам. Навряд ли ему хватило бы силы отправить эти сообщения даже под дулом пистолета. Для них Нил Джостен умер год назад. У него никогда не было шанса. Трудно признать, но он не в порядке. Ему нужна помощь. Сейчас бы он согласился поговорить с Бетси, выпить чашечку горячего шоколада. Всё что угодно, только бы не это. Имеем то, что имеем. Мужчина за стеной затих. Мёртв или в отключке? Лучше бы первое. Это просто чья-то пешка, как и все, с кем они сейчас разбираются. Единственная задача — выйти на ферзей и королей. Сам Нил никогда бы не справился, что он понимает в насилии? Всю свою жизнь он занимает позицию жертвы, даже сейчас черный костюм и такое же чёрное пальто не придают ему уверенности. Бедный загнанный ребёнок. Руководи он по правде всем этим действом, они бы ничего не добились. Дядя Стюарт понял это с первого взгляда, он сам подобрал для Натаниэля людей. Полная противоположность ему: громадные амбалы, умеющие убивать и молчать. Даже такое короткое взаимодействие убедило Нила, что Стюарт похож на маму. Те короткие моменты, когда он видел его в неофициальной обстановке и речь не шла о чей-то жизни и смерти, он недовольно расхаживал по комнате и ворчал — Мэри реагировала на незначительные проблемы точно так же. Один раз Нил всё же получил подзатыльник, когда пытался доказать, что его нисколько не угнетает происходящее. Мама сделала бы точно так же, только может чуточку сильнее. В большинстве случаев Стюарт был недоволен именно положением Натаниэля и тем, что тот вообще оказался во всей этой ситуации. В тот роковой день дядя должен был перебить всех Веснински, таков был указ, его нельзя было ослушаться. Убить Нила он не смог. Этот рыжий брошенный кот был последней памятью о Мэри, последним живым доказательством того, что сестра чертовски любила жить, ей просто не повезло. Никогда не везло, а Стюарт не был настолько откровенен с ней, чтобы заслужить полное доверие. Тогда в бегах, она так и не попросила его помощи, а он, скорее всего, не осмелился бы идти против другого клана. Они были молоды и глупы. Но они были. А теперь её нет. Тогда Стюарт чётко и ясно объяснил Нилу ход дел и то, что всё должно выглядеть так, якобы Натаниэль сам смог дать отпор отцу, что крысы давно поселились в доме Веснински, и когда люди дяди прибыли на место, никакой работы для них не осталось. Нил не бегал все эти года, а продумывал план мятежа, разрушал империю мясника изнутри. Наглая ложь, но Ичиро и глазом не повёл, и раз уж Натаниэль выглядит в этой ситуации зрелым и достойным протеже Натана, окрестил его главой дома Веснински. Так канул в небытие Нил Джостен, это имя даже про себя он проговаривал редко. Теперь он был в полной власти Мориямы, строить план побега бессмысленно. Ускользнуть из-под носа японской мафии? Смех, да и только. Он хочет только к Лисам. Он не хочет бежать. Он хочет только вернуться. Стюарт знает это, видит в его глазах, непривычно ровной стойке, потухшем, сухом голосе. Не так должен выглядеть подросток, не такое будущее подходит Нилу. Помощь он смог выразить только в подборе лучшей претендентки на роль правой руки Веснински. Юрико — самая достойная замена Лолы. Будучи одногодкой Нила, она ведёт себя старше своего возраста лет на двадцать. В отличие от него, она пошла работать добровольно. Заработать уважение в таком специфическом кругу девушке практически невозможно, поэтому всё своё свободное время она просвещает исключительно делу. Натаниэль пытался найти на неё хоть какую-то информацию, но всё о детстве было удалено. Она не была похожа на Рико или Ичиро, но и на Нила она не походила. Сама себе на уме, поначалу она реагировала только на очередной намёк людей выше, что пора бы им уже венчаться и то только колким взглядом в сторону Натаниэля. Тот только поднимал руки и поспешно переводил тему разговора. — Если ты действительно согласен с ними и думаешь, что господин Стюарт поддерживает меня только ради продолжения твоего рода, тебе придётся спать с одним открытым глазом, — фыркнула она, приставив к горлу Нила нож. В голове промелькнула мысль, что больно везёт ему на знакомых со спрятанными ножами. — Не интересуюсь девушками, которые могут отпинать меня на спарринге. — Ты не умеешь драться, Веснински? Комплимент не засчитан. — Проблема? — После шести в тренировочном зале. Так начались их регулярные тренировки. Что ж, теперь Натаниэль хотя бы мог ударить человека, не сломав себе палец. Узнал, что Юрико переводится как «любимый ребёнок», что мать её умерла от передозировки наркотой, а отец отказался от дочери и потом загадочно исчез. Юрико единственная знала о склонности Нила глушить кошмары веществами, поэтому на регулярной основе устраивала ему обыски, в один раз он чуть не потерял так зуб. — Ну так застрелись сразу, придурок, зачем тянуть со смертью. — Чтобы мелкие шавки побольше гавкали, — позже Нилу было стыдно за сказанное, но тогда кровь бурлила, и когда ему пригрозили врезать в стенку головой, он ухватился за длинные волосы Юрико и сильно оттянул. На следующий день она пришла с короткими волосами и кулоном в виде прицела, точно такой протянула Натаниэлю: — Хочешь выжить, прекрати раскачивать лодку. Никто не вытащит тебя, здесь только мы вдвоём. Либо дай мне тебе помочь, либо убирайся с моего пути. Нил не мог уйти, ему не давали возможности, осталось только довериться. Всё там же, за стеной, того бедного человека мучила именно она. Бедняга уже слишком долго не подаёт никаких звуков — мёртв. За спиной хлопнула дверь, действительно для той шестерки это был конец. — Натаниэль, пойди оцени. Это не тело, а произведение искусства, не то что бы я… — Юрико продолжала что-то говорить, но шум воды заглушал её речь. Вытерев насухо руки об собственный свитер, она жестом пригласила пройти. Нил даже не окидывает комнату взглядом, ничего тут не меняется, за исключением мертвецов на полу. — Подох от болевого шока. Протянул и так чересчур долго, поэтому узнали всё, что хотели. — Как всегда на отлично, — похвалил Натаниэль скорее по привычке, зная, что для Юрико важен результат каждого допроса. — А то! Ожидаю от тебя того же, — логичнее звучало бы «не то что ты», но в комнате находились несколько громил, и сеять смуту в их рядах не было нужды. Нил не может быть на месте палача, он ещё год назад должен был закончить в луже собственной крови. Но вот он стоит посередине пыточной, а слева от него топоры отца. Натаниэль уверен, что они не тяжелее вратарской клюшки, но в руки взять всё равно не получается. Такое ощущение, что они, даже будучи на стене, нацелены на его, Нила, шею. Прямо как в детстве. Может, стоило попытаться дать отпор отцу ещё тогда и просто умереть? Но тогда не было бы экси, не было бы «Лисов», не было бы Эндрю. — Ты какой-то несобранный, — шепнула ему на ухо Юрико, повернув к единственному окну в комнате, пока то, что осталось от пешки, уносили. — Побыть с тобой? — Да, давай. Я возьму на себя большую часть работы завтра, — согласился Нил, понимая, что завтра всё повторится опять. — Не надо, заполнишь бумаги вместо меня, по рукам? — в ответ Натаниэль только кивнул и так и продолжил рассматривать окно, когда Юрико вернулась к работе. Здесь стекло было тонированным, и даже будучи уверенным, что на дворе день, Натаниэль отчаянно ищет на небе звёзды. На дереве совсем рядом с домом сидят птицы, хочется услышать их пение. Настолько хочется, что даже скребёт где-то внутри. Да, они далеко за пределами штата, но птицы ведь везде поют одинаково. Может, хотя бы так он на минуту успокоится, почувствует себя дома. Здесь всё чужое, и чем дольше Нил находится тут, тем больше теряет себя. Даже собственным мыслям веры нет. Слышится громкий хлопок двери. Если закрылась сама собой — значит, руки обоих громил заняты одним бедным человеком. Насколько же сильна может быть любовь к жизни? Хоть рот бедняги наверняка закрыт, не составляет труда угадать, когда он получает удар. Преувеличение полномочий. Бить пленников можно только в случае сопротивления, а его сейчас явно не было. Дело в том, что информация, которую они пытаются вытянуть, на вес золота, и потерять её только потому, что какой-то шкаф решил распустить руки, — идиотизм. Напоминать об этом не было нужды, Юрико всё сделает сама, в случае повторной ошибки она решает проблему радикально — выстрелом промеж глаз подчинённого. Но вот желание поворачиваться отпало совсем. Зачем смотреть на ещё одного сломленного, разбитого и побитого человека? Только чтобы и этот образ душил его в кошмарах? По шуршанию бумаги стало ясно, что Юрико готовится зачитать всё, что у них есть против данного гражданина. Тот в свою очередь героически хранит молчание, чем, конечно, только раззадоривает девушку. — Итак, товарищ, — разбрасываться именами в этой комнате не принято, только обвинениями и требованиями, — я как погляжу, вы сплошная заноза в заднице. Роите информацию, обходите засады… о, а это моя любимая часть. Юрико оперлась об стену и кинула взгляд на Натаниэля, словно собиралась рассказать ему самую смешную шутку. — Представь себе, уложил троих наших рабочих. Даже не насмерть, что опыт сидения в колонии имеется? — девушка снова перевела взгляд на «пешку». — Тут написано, что действительно имеется. Нил для себя решил уйти раньше, чем она начнёт бить по больным местам жертвы: зачитывать список близких людей и что с ними станет, если он не расколется. — Только ты лишь травинка под нашими сапогами, — не унималась Юрико, — настолько жалок, что даже семьи нет. У Нила и Юрико тоже нет. Сомнительный аргумент. Им нужно не разозлить этого человека, не заставить плакаться, а довести до отчаяния. Поэтому не решаясь открыто вмешиваться в процесс, он просто постучал пальцами по подоконнику. Повторять не было нужды, Юрико отступилась и предоставила громиле продолжить умопомрачительный рассказ. Что-то было не так в поведении Юрико. Она проворно вытащила свой телефон из кармана и принялась сосредоточенно что-то искать. Результаты явно удовлетворяли её. И когда отморозок закончил и хотел подкрепить сказанное ударом под дых, навела пистолет на подчинённого. Сзади послышался хриплый кашель, но выстрел не состоялся. Значит, просто предупреждает. Комната опустилась в тишину, оттого слова Юрико звучали как раскат грома. — Думаю, пора предоставить слово нашему гостю. Или я не права, Натаниэль? Имя Веснински прозвучало легко и непринужденно, но Юрико ведёт грязную игру, это видно по её хитрой ухмылке, нетерпеливому постукиванию каблука. Ей не нужно одобрение, ей нужна театральщина, реакция пленного, который после вопроса стал непривычно спокойным. — Пусть будет так, Юрико. Если раньше парень сзади и пытался всеми своими движениями показать, насколько ему не по душе происходящее, то теперь смиренно ждал. Испугался? Натаниэля? Может, раньше он работал на его отца или просто наслышан об этой семейке? Юрико довольно цокнула языком и подала знак, чтобы ткань вытащили изо рта пленника. Нет, ещё одной порции молитв они не выдержат. На этот раз Иисусу или Аллаху? Жалко буддисты встречаются тут редко, их просьбы звучат интереснее. Но шестёрка не молит, не просит, просто прочищает горло, пытаясь перестать кашлять. Лучше бы ему не сидеть на холодном полу, но разве здоровье здесь ценится? Наконец собравшись с мыслями, пленник произносит всего несколько слов, но такое ощущение, что бьёт Нила камнем по голове. — Вы, Натаниэль, забрали у меня кое-что. Нет. Нет. Нет. Это неправда. Воспалённый мозг играет с ним злую шутку. Ему просто кажется! Ни при каких обстоятельствах, он не должен был услышать голос Эндрю. Но там точно Эндрю. Это объясняет всё: раненых головорезов, поведение Юрико, спокойствие пленника. Зачем он здесь? Случайно попал или намеренно всё спланировал? Как такое вообще можно спланировать! Если Эндрю искал его, то значит, и про настоящее имя всё знает. Юрико окликнула его намеренно. Все всё давно поняли и любезно толкнули Нила в пропасть. Ему нужно что-то делать. Раньше было «бей или беги». Теперь нельзя ни драться, ни скрываться. Сколько от него уже ждут ответа, а он, как младшеклассник, даже не может повернуться. Там ведь Эндрю. Воплощение его старой жизни, всех его ошибок. За спиной у него не пленник, а личный палач, его смерть. Пусть этот кошмар скорее завершиться. Нил не может посмотреть на Эндрю. Ему чертовски стыдно, ему страшно, но он так хочет верить, что в глазах Миньярда не увидит злости и обвинения. Эта детская надежда расцветает в нём и рвёт грудную клетку изнутри. — Что ж, надеюсь, это достаточно ценно, чтобы покрыть все наши хлопоты, — парирует Юрико. Она знает про Эндрю. Знает, насколько он дорог Нилу, и даже не будь его сейчас в комнате, всё равно привела бы сюда. Ей не движет дружеская поддержка, личные высшие цели — вот что застилает глаза. — Достаточно ли… Натаниэль? — эта секундная пауза стоит Нилу нескольких годов жизни. Всё, что было в Пальметто, — бесценно. Будь миражом, исчезни, когда я обернусь. Не спрашивай, Эндрю, ненавидь меня. Я так хочу домой, ты бы знал. У меня больше нет сил, мне не хватает смелости посмотреть в твои глаза. Прости меня. Пол под ногами будто состоит из сахарной ваты, и Нил проваливается в него. Хочется ухватиться за что-то, только подоконник рядом. Дрожащими пальцами он цепляется за спасительную стабильность. В ушах звенит, и он молит Бога, чтобы Эндрю молчал. Ещё одного вопроса он не переживёт. Дурацкое сердце просто перестанет биться. Сзади, заметив эти изменения, Эндрю шумно выдыхает. Нил находится на расстоянии вытянутой руки. Он заберёт эту побитую собаку, или лучше сказать лису? Может даже не станет бить, но вот от подзатыльников команды навряд ли станет спасать. С плеч будто падает камень. Ошибка стоила бы ему жизни: Нил мог просто сбежать, а не примкнуть к Ичиро, мог не находиться сегодня на работе, мог не играть важной роли в этом всём. В конце концов, он мог отказаться от всего, что было раньше. Пережевать и выплюнуть. Но вот он здесь: во всём черном, но такой потерянный, дрожащий, родной. Вся комната давит на него. Юрико не нужна помощь в допросе. Давит присутствие Эндрю, ему нужны ответы, которых у Нила нет. — Я не нанималась переводчиком и трудоголиком тоже, — подаёт голос девушка, понимая, что Натаниэль не справляется с демонами в голове. — Раз уж это твоё личное дело, Натаниэль, не буду мешать, и вы тоже не станете. Подчинённые, пожав плечами, всё-таки удалились из комнаты. А вот Юрико не спешила, если в чувствах и преданности Натаниэля не было и сомнений, то намерения Миньярда оставались туманными. От хлопка, закрывающейся двери, Нил вздрогнул и вынырнул из мыслей. Бросил просящий взгляд на Юрико, но та не сдвинулась с места. Оба знали, что этот разговор необходим. Наконец Нил нашёл в себе силы обернуться. Эндрю. Действительно он, действительно здесь. Немного помятый, с лишними ссадинами на лице, но довольный как мартовский кот. Даже стоя на коленях, со связанными сзади руками, он выглядит, как абсолютный хозяин положения. Если бы в интернете попросили прикрепить фотографию к словосочетанию «слабоумие и отвага», Нил запечатлел бы именно этот момент. Он так скучал. По Эндрю. По его голосу, по выражению лица «Ты придурок». Всё, что он так тщетно пытался заглушить внутри себя, сейчас трепещет от счастья. Вот он, его дом. Нил боялся увидеть злость, но глаза Эндрю, что всегда напоминали бушующий огонь костра, в котором приятно сгореть до тла, сейчас были похожи на расплавленный шоколад, что приятно обволакивает сознание, уносит с собой. Миньярд определённо тоже устал, но свой выигрыш он уже чувствует всеми фибрами души. — Мне нет смысла тебя допрашивать, — впервые говорит Нил. Говорит именно так, потому что объясняется должен он. Эндрю будто и не слышит его. Он внимательно изучает каждый шрам на лице. Увечья есть, потому что он жив, потому что он не побочка. Всё тот же Нил. — Я всё расскажу, Натаниэль, только не бейте, у меня же скоро матч, — он знает, что говорить. Наступает сразу со всех сторон. Кто в последний раз говорил с Нилом об экси? А ведь это то, к чему всегда тянулась душа. — Можно и не на «вы», раз я твой должник, Эндрю, — имя слетает с языка так привычно, будто и не было всего этого года. Так хочется, чтобы этот спектакль наконец закончился. Просто уткнуться в чьё-то, желательно Эндрю, плечо и забыться. Вместо этого Нил присаживается рядом. Всё ещё не то, но чуточку лучше. Он принимается развязывать узлы на ногах Миньярда, представляя, насколько те затекли. Юрико стоит в дальнем конце комнаты и даже не смотрит на этих двоих. Всё внимание сосредоточено на кольце на безымянном пальце правой руки. Теперь у неё есть шанс. — Как ты дошёл настолько далеко? — наконец спрашивает Нил, ожидая услышать какую-то колкость, но точно не: — Ичиро помог, — Эндрю чертовски важно удерживать зрительный контакт, поэтому он изворачивается всем телом, на время прерывая попытки развязать узлы. — Он не помогает просто так, — подаёт голос Юрико, хотя выглядит, как живой мертвец. Нил сжимается всем телом, представляя, какие именно условия ставит Морияма за свою помощь. — Нил, он не верит тебе. Ты ведь знаешь гонорары игроков национальной сборной, а во сколько ты оценишь свою работу здесь? Нил. Он действительно не Натаниэль. — Зачем тогда держать меня здесь, — Эндрю ещё раз громко вздыхает. Ну конечно Джостен здесь не по своей воле. Вечно приходиться вытягивать его из трубы. Хочется прикоснуться к нему, напомнить, что он тут точно не один, но только дёргает руками, возвращая Нила к работе. Запястья растёрты в кровь. Страшно даже лишний раз их задеть. Как Эндрю вообще может сидеть со связанными руками, беря в расчёт его непростое детство. Нил пытается вспомнить, можно было ли ему прикасаться к рукам. Но как только последний моток верёвки падает на бетон, чужие руки сами тянуться к нему. — Мне жаль, что пришлось вот так, — еле слышно бормочет Нил, всё больше теряясь в собственных чувствах. — Из всего, за что ты можешь просить прощение, в этом ты виноват меньше всего. Трудно принять происходящее. Неужели всё так просто. Нил с дрожащими ногами поднимается. — Он не отпустит меня просто так. — Поможешь встать? — тело не слушается после такой неудобной позы. Нил послушно берет его за руку, но обратно Эндрю её не выпускает, сильнее сдавливая. — Уверен, у него уже всё схвачено. — Я займу твоё место, — немного торопливо, но уверенно ответила Юрико. — Уверена, что оно тебе нужно? — Я стремилась к этому всегда. Прокладывала себе путь трупами и кроватью. Честно рада, что на тебе не пришлось использовать ни то, ни другое. Эндрю недовольно поморщился, но всего лишь на несколько секунд. О каком-то соперничестве и речи не могло идти, он тут вообще-то своего любовника вытаскивает из рук японской мафии. — Он знает, что ты здесь? — спрашивает Нил. — Наверняка, он сказал, что найдёт тебя сам, когда подготовит условия договора. — Тогда мне нужно подготовить всё остальное, — окрылённая Юрико проворно вынырнула из комнаты и уже из коридора добавила. — Не плошай! Впервые за сегодняшний день они остались вдвоём. Так бы и простояли в тишине вечность. — Почему я выгляжу лучше тебя? — Эндрю недовольно окинул взглядом Джостена. — Я хочу поцеловать тебя, да или нет? — даже если это самый прекрасный сон на свете, нужно выжать из него всё. — Да. Тепло чужих губ ощущается так привычно и непривычно одновременно. Проворные руки Миньярда в мгновение ока вытянули из одного кармана пальто пистолет, а из второго нож. Наконец оторвавшись друг от друга, Эндрю прокомментировал находку: — Это моя привилегия — быть вооруженным до зубов, — Нил особо не сопротивлялся, тем более, что использовать по назначению оружие ему приходилось в последнее время всего несколько раз. Покрутив между пальцами небольшой пакетик с порошком, Эндрю посмотрел прямо Нилу в глаза. — Это проблема? — Нет, клянусь. — Я всё равно расскажу всё Эбби, — не поверил Миньярд, — а Ваймак и так хочет поколотить тебя. Совсем тихо, даже как-то на пробу, Нил засмеялся. Так приятно заглядывать в это туманное будущее, тем более что сейчас оно более чем реально. — Ты правда думаешь, что они примут меня назад? — наконец спросил Нил вопрос, что мучил его ещё задолго до появления Эндрю тут. У него не должно было быть шанса. — Не верю, что ты не следишь за новостями, — парень облокотился об стену. Страшно даже представить, сколько раз его могли случайно приложить об пол, пока тащили сюда. — У нас же не линия нападения, а чёрти что. — В этом я помочь не смогу. Клюшку в руки год не брал. — А вот за это побить тебя хочет Кевин. — Не самая приятная картина вырисовывается, — цокнул Нил и подошёл чуть ближе к Эндрю. — Без синяков совсем никак? — Я попрошу поумерить свой пыл, но ты и так выглядишь, как потерянный котёнок, — Эндрю потянул руку к лицу Джостена, задумался на секунду, но всё же коснулся выжженной татуировки на лице. — Всё настолько плохо? — Они думали, что ты мёртв, так что примут в любом состоянии. Мёртв. Нил и сам себя таковым считал. Похоронил заочно на опережение. — Ты «умер» хуже, чем Сет, нам не было что оплакивать. Они считали или даже считают Нила частью своей семьи, поэтому такая неясная, резкая потеря, конечно, должна была сильно ударить по ним. Сможет ли он заслужить их доверие снова? — Мне жаль, правда. Кстати, говоря о правде, не всё, что я говорил, было ложью, — Нил ощущал потребность как можно скорее реабилитироваться хотя бы в глазах Эндрю. — Знаю, но я бы хотел выслушать полную версию. — Обязательно… Надеюсь, ты решил сунуться в логово врага не потому что Натаниэль Веснински задолжал тебе правду? — Нила Джостена, номер 10 нападающего «Лисов» университета Пальметто. Это было дороже, чем тысяча признаний, хотя сам он никогда бы не сказал, что такой риск оправдывает цель. — Наверное, это действительно стоит тех «хлопот», — Нил вспомнил слова Юрико, и всё в нём снова напряглось. Он ещё не в Лисьей Норе, а значит, расслабляться рано. — Стоит, иначе я бы здесь не стоял, — Эндрю склонил голову на бок и встретился взглядом с Юрико, что тихо открывала дверь, но поняв, что ничего интересного подслушать не удастся, закрыла её со стуком. — Я связалась со Стюартом, его абсолютно устраивает такой расклад. Теперь с ещё одного человека сняли груз ответственности. — Мне всё равно не верится. — Надо брать пока дают, Натани… Нил? — девушка знала о фальшивом имени Натаниэля, но раньше никогда не использовала его. — Ага, — улыбнувшись, ответил Джостен, понимая, что одно лишь упоминание этого имени сглаживает обстановку, и все острые углы глубоко в душе. — Твой дядя сказал, его знакомые из ФБР внесут это имя и фамилию в базы данных, — Юрико медленно, как бы показывая, что она всё ещё не угроза для Эндрю и Нила, подошла и сорвала цепочку с шеи парня. — Может, я была не права. У тебя есть шанс, определённо есть попытка на новую жизнь. — Не думаю, что это новая жизнь, просто старая перестаёт душить, — туманность в голове отдалась болью в висках, но он даже не подал виду, хоть и понимал, что от такого количества информации ему нужен отдых. Юрико, очевидно, неправильно поняла такую отчуждённость во взгляде Нила и добавила: — За меня не беспокойся. Рано или поздно это должно было произойти, — она хвастливо покрутила кольцом, что теперь было на левой руке. — Так что спасибо, спас меня от фамилии Веснински. Неужели она правда считала, что Натаниэль собирается жениться на ней? — Ты всё ещё можешь уложить меня на лопатки, — напомнил Нил, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы напомнить, что он никогда не воспринимал её как объект. — Именно поэтому никакой правды тебе нет. Он ведь тоже дерётся лучше тебя, — Юрико указала на Эндрю и впервые за всё их знакомство искренне засмеялась. Эндрю отказался комментировать ситуацию, растирая кисти рук и рассматривая себя на серьёзные повреждения. — Я соберу твои вещи, — Юрико не готовилась выслушивать протесты, но в дверях всё-таки приостановилась. — У меня тут ничего нет… — Деньги, бумаги и контактные номера тебя больше не интересуют? — перебила его девушка, не оставляя шансов на победу. — Хорошо, мы подождём. Юрико опять закрыла за собой дверь и удалилась по-хозяйски раздавать распоряжения. — Право использовать слово «мы» ты мне тоже задолжал, — напомнил Эндрю. Нил изогнул бровь и развернулся на каблуках ботинок. — Ты из тех, кто хочет побить меня морально? — Из прошлого списка меня не стоит вычёркивать, — фыркнул Эндрю и наконец оторвался от стены, заглянув в глаза Нилу. Что-то с этим рыжим было не так. Кажется, не так люди должны реагировать на подарки судьбы. Он будто так и не вынырнул из толщи воды, в которую его затянул голос Эндрю. — Как ты? — напрямую спросил Миньярд. — Я в… неважно себя чувствую. Я боюсь сейчас проснуться и оказаться не… что всё будет не так. Привычное «я в порядке» даже не получалось сказать, он правда не может принять такие резкие повороты. — Наркотики всё-таки проблема? — предположил Эндрю, пытаясь разглядеть аномально расширенные или суженные зрачки. — Нет, экстренная помощь, — Нил снова вспомнил каждую из кошмарных ночей, когда возможность услышать голос Эндрю была наподобие сказочного спасательного круга, и вот, он стоит перед ним. Ожившая фантазия. — Народная медицина? — Ага. — Если было трудно, надо было, наверное, хоть знак нам подать, мы же всегда рядом. — Ага. — Который сейчас час? — вопрос был совсем не к месту, но игнорировать его было бы странно. — Три часа дня, — ответил Нил, совершенно не заботясь о том, что раньше он старался не включать телефон при сторонних глазах — Нормально, а мой телефон куда дели? Набери, мне нужно дать знать Ваймаку, что ты жив. — Ага, — Нил действительно начал набирать номер Эндрю, будто это была самая обычная просьба. Эндрю наконец потерял остатки самообладания, подошёл и опустил руки на плечи Нила: — Всё хватит, выдыхай. Ты не должен тащить всё на своих плечах, я уже рядом. Это всё нереально, невозможно. — Нил, в глаза мне смотри. Это не сон, не видение, не мираж, не эффект наркоты. Я здесь и не исчезну. Ты можешь прикоснуться, и я не исчезну! — в подтверждение своих слов он опустил руку Джостена рядом со своим сердцем. — Я… это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я такое не заслужил. Мгновение — и щека Нила горит огнём. Такой звонкой пощёчины он давно не получал. Даже не удосужился спросить «зачем?» или приложить руку к лицу. Действительно рассеянность в мыслях поубавилась. Навряд ли у него был какой-то фетиш на боль, поэтому это явно не был сон. — Лучше? Ещё немного, и я спишу это на порошок и отправлю тебе в наркодиспансер, — пригрозил Эндрю, следя за изменениями в лице напротив. — Это правда конец? — осмелился спросить Джостен. — Я хочу тебя обнять, да или нет? — такой вопрос был даже неожиданнее удара. — Не уверен, что смогу держать руки при себе. Нил не хотел нанести вред своей несобранностью и забывать про личные границы только из-за ситуации не собирался. — Не проблема, кое-кто подарил мне год на подготовку, я жду ответа, — это даже не был упрёк, просто самый надёжный аргумент. — Да, конечно, — больше не сопротивлялся Нил и позволил наконец себе выдохнуть, растаяв в объятиях. Так спокойно. Так правильно. У Эндрю не меняется парфюм и шампунь тоже. — Что ж, номер телефона моего ты помнишь, так что бить больше не буду. А лисы на заставке спасут тебя ещё от пары ушибов. — Я думал, ты правда ищешь свой телефон. Так глупо раскрыть то, что он скрывал от остальных на протяжении долгих месяцев. — Воспользуюсь твоим, — немного подождав, оборвал тишину Эндрю и так же проворно, как и в прошлый раз, обчистил карманы Нила, вытащив оттуда мобильник. По памяти набрал номер и включил громкую связь. Ваймак. — Добрейший денёчек, — пролепетал Эндрю, в ответ посыпался целый поток брани и обвинений. — Знаю… Нет, совести у меня нет. Нет, спасибо, откажусь. Ну вы же знаете, я по пустякам не звоню. Эндрю кинул быстрый взгляд на Нила, спрашивая, готов ли он. В ответ получил уверенный кивок. — Я тут совершенно случайно встретил человека, который не против вернуться на линию атаки. Место же у нас есть? На той стороне провода повисла тишина. — Сукин сын, не говори мне, что… Ты где вообще? — тренер точно не был тем, кто верит в случайности. — Вы сказали, я и мертвеца из себя выведу, работаю по предназначению. Ваймак снова замолчал, и теперь Нил был как никогда готов показать признаки жизни. — Я клянусь, я всё объясню, — даже по голосу было слышно, что он улыбается. Что-то на заднем фоне с грохотом упало, потом всё затихло, неразбериху после трудно было охарактеризовать. Скорее всего, Эндрю позвонил в разгар тренировки. — Хорошо, Нил, — позади всё снова утихло. — Только возвращайся домой. Каждой клеточкой тела можно было ощутить тот подъём, что испытывали члены команды. Кто-то одобрительно прикрикнул, но определить, чей именно это был голос, было трудно. Может, Ники? Но вот реплику Элисон было невозможно не услышать. — Ах ты мелкий гадёныш, ты не представляешь, сколько денег я заработала сейчас. Разбор полётов было решено оставить на потом, и после завершения звонка Нил абсолютно точно был в порядке. — Они серьёзно ставили на меня? — спросил он уже по прошествии получаса в главном коридоре дома. — Лисы были подавлены, а наш успех до этого не всем нравился, поэтому особо бессмертные решили победить нас нашим же оружием. Какие-то совершенно левые люди предлагали нам спорить, раз мы были так уверены, что ты жив и в порядке. Это было подло, но тогда его появление станет неожиданностью не только для прессы. — Насколько я знаю, не отказывался спорить никто. Элисон была готова отдать всё состояние, чтобы когда ты вернёшься утереть им всем нос. Нил закрыл глаза и запрокинул голову. «Лисы» всегда останутся «Лисами». Нил Джостен всегда останется Лисом.