Невозможное счастье.

Луч солнца бессовестно щекотал закрытые веки спящего юноши, желая пробудить его ото сна. Джихангир слабо застонал сквозь стиснутые зубы - его тело словно онемело и отдавало неприятными коликами по всей коже. Первые несколько секунд он недоуменно смотрел в высокий резной потолок, не понимая,почему не ощущает под собой мягкость перины. С усилием приподнявшись на локтях, юноша оглядел покои и убедившись в полном одиночестве, неловко поднялся на ноги. Голова шумела - тиски вчерашней боли покинули его, но как это бывало всегда, пришло дурное тошнотворное послевкусие боли. В который раз он уже проклял эту жизнь и само это неразумное свое существование - не в силах бороться со своим недугом, юноша как никогда чувствовал свою никчемность. Сквозь пелену едкой горечи самобичевания Джихангир мельком, словно вчерашний сон, вспоминал произошедшее накануне. Сладкий, чуть приторный аромат опиума обвалакивал пульсирующий болью разум и беспокойные синие глаза напротив... Какие чувства плескались в них, о Аллах! Презрение и разочарование, что он несомненно заслужил от этой красавицы... Её тоска по Селиму, которая почему то ужасно раздражала Джихангира. И наконец, жалость... Острая, непрекрытая жалость, так ненавидемо им... Шехзаде сносил это чувство с самого своего рождения - то мама, плакала над его колыбелью, слезами умывая свое дитя ;отец, что бежал от него, боясь признать порок сына, братья, сестра, слуги... Весь мир жалел калеку - принца, что никогда не станет султаном. Парень ненавидел свою беспомощность, ненавидел взгляды, что смотрели на него с печалью и снисхождением, ненавидел само понятие жалости... И сейчас та, чьё сердце принадлежало его брату, также жалеет его, не достойного и униженного своей слабостью и болезнью. "Только не она!, - лихорадочно мелькнула мысль, и жаркий стыд от своей вчерашней беспомощности залил лицо Джихангира, - Сафира не должна была увидеть меня.. такого... Я же так холоден был с ней, питал её сердце злобой, чтобы проклятая жалость к моему положению не пустила ростки в её добром сердце... Однако все напрасно... Лишь одна ночь смогла перечеркнуть все то, чем я жил эти месяца с ней... Теперь она смотрит на меня иным взглядом и я снова чувствую себя беспомощным жалким ребёнком - против её сочувствия нет у меня оружия. Злоба моя отныне мне не поможет - я видел её глаза... " Поднявшись на ноги, он сделал несколько неловких шагов, позволяя дурману из головы окончательно рассеятся. Отпив свежей воды из высокого стакана, юноша наконец огляделся - было заметно, что Сафира совсем недавно покинула покои. На ложе аккуратно расправив подол, покоилось её платье, которое вчера свело с ума Селима. "Верно, она в хамам пошла, - отстранёно подумал юноша, осторожно, словно боясь быть замеченным, погладил мягкий шёлк девичей одежды. Прикрыв глаза, он вызвал в памяти образ Сафиры- её безупречное лицо в обрамлении светлых кудрей, тонкую фигурку, прелести которой так подчеркнуло это платье... Не совладав с собой, юноша осторожно приподнес к лицу дорогую ткань, с упоением вдыхая её аромат. Сквозь послевкусие сладковатых Восточных духов, он едва уловил аромат, присущий самой девушке - нежной тонкой лилии. " с чего я вообще решил, что она пахнет этим цветком?, - неосознанно спросил сам себя юноша, отложив одежду, - разве делил я с ней постель, чтобы знать на вкус её кожу? И не зарывался лицом в её прекрасные кудри, чтобы утверждать это... Но почему же, Аллах, лишь находясь рядом с ней я погибаю от этого чудесного аромата свежей лилии?! Не иначе, меня подводит мой разум - он посылает мне то, что мне не нужно... " Сердце вновь пропустило удар, лишь только вспомнив о взглядах Селима на эту девушку. Болезненное, мучительное чувство зародилось в тот момент у Джихангира, когда эти двое, таясь, словно нашкодившие кошки, разглядывали друг друга за столом... Тогда он, едва сдерживая свой гнев, мысленно доказывал себе, что ненависть, пылающая сейчас на сердце, ничто иное как страх быть разоблаченным перед султаном. И лишь сейчас, оставшись наидине с мыслями, юноша наконец себе признался - он ревновал свою "жену" к Селиму... Так глупо и безрасудно Джихангир не чувствовал себя никогда - даже влюблённость к Хуриджихан приносила ему меньше проблем.. "Хуриджихан!" - мелькнуло в мыслях, и тяжко застонав от бессилия, Шехзаде упал ничком на мягкое ложе. Лучше бы он никогда не просыпался, либо лишился бы разума, чем помнить все это! Как назло, память угодливо подсовывала ему воспоминания о вчерашнем безобразии, но и этого ей было мало! Парень прекрасно знал, что в такие минуты, когда отрава заполняет собой разум, мешая ему мыслить разумно, он звал Хуриджихан. Он не знал, почему образ именно этой девушки приходит к нему - возможно, это всего лишь воспоминания о былой любви... Значит, Сафира все слышала и один лишь Аллах ведает, что юноша ей успел наговорить о своём неудачном любовном прошлом. Стыд и раскаяние сжигали Шехзаде - он не хотел больше видеть эту девушку, и лишь усилием воли Джихангир смог себя уговорить не уезжать в столицу сейчас же. Дверь неслышно отворилась и в покои вошла Сафира,облаченная в обычное, скромное платьице. Её кудри хранили влагу - девушка действительно была в хамаме. Джихангир медленно встал с кровати, страшась взглянуть в глаза гречанке. Сафира же, сделав несколько неловких шагов остановилась возле стола, негромко спросив -Как ваше самочувствие, Джихангир? Парень резко вскинул голову, впившись в девушку яростным взглядом. Он искал в её глазах усмешку, но находил лишь тёплое сочувствие и сопереживание. Не сумев отличить эти чувства от жалости, Джихангир разьярился. Недавний стыд и смущение перед Сафирой пропали и он с вызовом сверкнул тёмными глазами. - насладилась вчера моими жалкими потугами? - выплевывая сквозь стиснутые зубы слова, процедил юноша, - теперь решила узнать, как я себя чувствую? Отлично, Сафира! Я не доставлю тебе такого удовольствия!. Ты только и ждёшь, когда я отправлюсь к Всевышнему! Девушка опешила от несправедливого обвинения. Ещё сегодня утром, не решившись потревожить сон Шехзаде, она решила быть с ним помягче. Девушка своими глазами видела, какие мучения испытал накануне бедняга и сейчас, едва справившись о его самочувствии, получила в ответ плевок яда. Словно не он вчера, распластавшись без сил, стонал от боли и звал загадочную Хуриджихан.... -Вы отвратительный! - - в сердцах крикнула Сафира, чувствуя как к глазам поступают слезы обиды, - я никогда не думала плохо о людях, но вы... Слабый, жалкий, злобный! Все это лишь вы, Джихангир! Я совсем теперь не удивлена, что та девушка не стала вашей! Верно, вы и ей говор... Звонкая пощёчина обожгла щеку Сафиры, заставив её пораженно замолчать. Лицо Джихангира помертвело - то, что он так боялся, все же случилось. Сафира теперь знает про дочь Хатидже и его провальную любовь. Ярость затмила его разум - он поднял руку ещё для одного удара и девушка обречённо закрыла глаза,сжав узкие плечики. Джихангир мысленно ликовал- пусть сквозь призму боли глупая девчонка наконец поймёт, как полезно иногда держать язык за зубами. Но, словно наяву, он увидел как его тяжёлая ладонь наотмажь бьёт девушку, и её прекрасные глаза наливаются слезами. Во взгляде её плещется страх - но как никогда, он сейчас противен юноше... Шехзаде медленно опустил руку, так и не завершив пощёчину. Он чуть удивлённо, словно не совсем понимая, разглядывал сжавшуюся перед неменуемым ударом девушку, и в душе его поднималась волна отвращения к себе. Шехзаде, не сумевший окончательно оправится от ухода Хуриджихан к его брату, наказывал за эту сердечную боль совершенно невинного человека... Он отступил от девушки полшага, и Сафира наконец открыла глаза. Юноша видел в них слезы и стыд стал невыносим. -Прости меня! - треснувшим голосом попросил парень, окончательно теряясь перед красавицей.