Не забывай о прошлом

Вновь вернуться в уютное кафе, находящиеся чуть дальше центра города, — это лучшее вознаграждение, которое Сычен себе мог позволить после месяца, загруженного нескончаемыми делами. В это кафе они ходили ещё в студенческое время и искали идеально подходящее место для них. Они делись здесь своими переживаниями, радостями и горестями. Эти стены слышали слишком многое. Он был бы рад встречи с Куном при совсем других обстоятельства за их любимым столиком. Но чрезвычайные обстоятельства вынуждают его ждать среди дня, прижимая папку документов к себе и волноваться о туманном будущем, которое ещё не раз подкинет им испытаний. Как и тогда они встречаются здесь, чтобы обсудить нелёгкое для обоих тему. Сычен посмотрел в окно, надеясь увидеть своего друга. Куна не было видно, и омега решил отвлечь себя и немного успокоится, поправляя свои каштановые волосы или ворот рубашки, выглядывающий из-под ворота синего свитера. Ему было страшно обсуждать нависшую над ними проблему, но, к счастью, он сумел взять себя в руки и договорится о встрече. За волнением и быстрым потоком мыслей он не заметил, как Кун подошёл к нему. Лицо омеги слегка порозовело из-за спешки, а чёрные волосы растрепались и завились в естественные волны на кончиках. — Ты позвонил мне так неожиданно, что я подумал, что случилось что-то серьёзное. — поделился с ним Кун, садясь напротив него и складывая руки на столе. — У меня к тебе очень важный разговор. — Сычен заметил как лицо друга напряглось, когда он увидел ту самую папку, что лежала в центре стола. — Хочешь сразу начнём с него? — Что-то случилось? — пытаясь скрыть волнение спросил Кун — Почему ты принёс её сюда? — Я нашёл её в коробке с детскими игрушками. Но я точно помню, что убирал её в другое место. — уверил он его — Юта сказал мне, что он не трогал её, а это может значит только одно. Кто-то из детей её нашёл. Они оба замерли: Кун от ступора, который накрыл его волной, а Сычен — от осознания, что теперь после того как он произнёс это вслух назад пути уже нет. — Если это так, они могут рассказать об этом другим? — с надеждой спросил его Кун, крутя в руках салфетку и уперев взгляд в стол. — Они умеют хранить секреты, но они также хорошие друзья. — не стал напрасно успокаивать его Сычен — Я не могу точно предугадать их действия. Сычен знал, что омега совсем не готов раскрывать всю подноготную, но им придётся это сделать, какими бы не были последствия. Ему не хотелось делать ему больно, но он так же не может поступить иначе. — Тебе нужно забрать её обратно. — он поставил его перед фактом и не поддался своей слабой стороне, когда встретился с испуганным и сомневающимся взглядом друга — А я спрошу Ренджуна и Джемина. Они не будут мне врать. Омега отвернулся к панорамному окну, сжимая кулаки. Сычену оставалось подождать, пока тот соберётся с мыслями. Для него это не просто, и Сычен уверен, что Кун примет правильное решение. — Хорошо, я заберу её. — всё ещё сомневаясь, решился омега. Сычен передал ему папку. Его сердце сжалось, когда она оказалась в руках Куна. Но ему было важно разобраться во всём пока есть возможность, даже если омега избегает этого разговора всеми возможными способами. — Вы не говорили об этом с Юнцинем? — Он не хочет об этом говорить. — ответил он ровным голосом и поджал губы. Сычен чувствовал, что за смирением друга прячется непонимание и обида. Он давно убедился, что между супругами это больная тема. — Может стоит уже рассказать? — он уже не первый год пытается помочь им, облегчить то, что нагрянет и оставит неизгладимый след. Ему было больно наблюдать со стороны на их жалкие попытки закрывать глаза и надеяться, что беда пройдёт их стороной. Каждый раз он слышал одно и тоже, и этот раз не был исключением. — Юнцинь ещё не готов. И я тоже. * * * Юкхэй чувствовал сонливость, лёжа в полумраке на тёплом и вкусно пахнущем лёгкими духами Чону. Он удобнее прижался щекой к животу, чувствуя ровное дыхание омеги. Чону с интересом смотрел фильм, поглаживая его волосы, а альфа не мог избавиться от желания ещё раз поцеловать его. Юкхэй подвинул голову вверх, что бы увидеть лицо омеги. Альфа разглядывал нежные очертания щёк и подбородка, высокий и тонкий нос, большие глаза, в которых он тонул с головой. Пухлые розовые губы соблазняли его своей нежностью и влажностью от воды, которую Чону пил несколько минут назад. — Ты чего? — удивлённо спросил его Чону. Он перестал гладить его по голове и улыбнулся ему растерянно, когда Юкхэй подвинулся к нему ближе, опираясь на руках над ним. — Хочу поцеловать тебя. — прошептал он, и Чону притянул его за шею, соединяясь с ним в медленном и чувственном поцелуе. Юкхэй почувствовал как по его телу прошёл жар, когда ладони омеги спустились с шеи вниз по крепкой груди и дальше к животу, на котором после армии появились кубики пресса. Он простонал в губы, чувствуя как рука Чону спустилась под пояс штанов, вызывая у него дрожь от возбуждения и тягучего наслаждения. Юкхэй притянул его за талию ближе к себе, раскрывая покрасневшие губы языком. Омега податливо раскрыл рот, не прекращая трогать его рукой. Юкхэю казалось, что он потерял голову окончательно. У них больше года не было секса, и сколько бы он не успокаивал себя тем, что для важно просто быть рядом с Чону, желания вновь насладиться близостью с омегой не пропадало. — Нам нужно поменяться местами. — прошептал ему в губы Чону. Юкхэй только промычал в знак согласия, спускаясь поцелуями к его шее и оставляя бордовые следы на гладкой коже. Они всё-таки перевернулись, и теперь фигура омеги возвышалась над ним, стягивая футболку и кидая её на спинку дивана. Для Юкхэя этого было достаточно, чтобы отпустить с цепи все свои желания и погрузиться в похоть с головой. Он забылся в жадных и глубоких поцелуях, жару их тел и шорохе их одежды, которую они стягивали друг с друга, приближаясь к долгожданному наслаждению. Он старался изо всех сил доставить Чону удовольствие, утопая в его томных и сладких стонах. Позабыв обо всём, они тяжело дышали и быстро двигались, как единое тело. Юкхэй жадно ловил его тёплое дыхание, любовался блеском пота его тела, которое освещал экран телевизора, трогал его кожу во всех местах, до которых мог дотянуться. Ему хотелось насладиться этим подольше, прочувствовать всем телом пока он не потерял над собой контроль. Чону крепко спал рядом, разнеженный и уставший. Его волосы разметались по подушке, а губы были приоткрыты и выпускали звуки сопения, которые Юкхэй считал милыми и очаровательной чертой своего парня. Он не мог заснуть из-за волнения, которое не покидало его. Ему было не понятно что могло его так сильно беспокоить, поэтому он продолжал любоваться спящим омегой, позволяя любым мыслям клубиться в голове. Юкхэй нахмурился, когда пытался вспомнить использовали ли они презерватив или нет. Он осознал, что именно это беспокоило его так сильно и мешало ему заснуть. Чону как-то говорил ему, что пьёт противозачаточные. Тогда он успокоился и больше не переживал по этому поводу, но они не виделись больше года, и Юкхэй больше не уверен, что омега всё это время продолжал принимать их. Тревога внутри росла, и он начал успокаивать мыслями, что его внимательный и сообразительный Чону позаботился о себе и продолжал принимать их. "Он ведь стал бы заниматься со мной сексом, если бы не пил противозачаточные, не так ли?" — подумал он и закрыл глаза, пытаясь заснуть. Беременность была бы лишней в их жизни. Они оба студенты, которые меняют одну подработку на другую, чтобы обеспечить хоть какую-то стабильность в их и продолжать снимать скромную однокомнатную квартиру. Он не чувствует, что готов к взрослой жизни или способен поменяться и стать более ответственным. Юкхэй заснул с единственным желанием, чтобы его опасения не подтвердились. * * * Юнциню показалось забавным, как дети, одетые с иголочки, сидели в ряд на диване в гостиной, выпрямив спины, чтобы не помять брюки или рубашки. Госпожа Кан внимательно следила за ними с пряжей в руках и была готова в любой момент снова отгладить их парадную одежду или поправить причёски. Деджун и Янян сухо поприветствовали его, не отрываясь от своих мобильных телефонов. Чэнле был самым недовольным среди детей. Ему было ещё сложно понять важность подобных ужинов и поддержания безупречного образа. Мальчику хотелось побегать по дому, поиграть в его многочисленные игрушки или порисовать в альбоме, но никак не сидеть мирно на одном месте в ожидание, когда его родители будут готовы поехать в гости. — Пап, когда мы уже поедем? — жалобно спросил Чэнле. — Скоро, сынок. Я пойду проверю готов ли папа, и мы поедим. Хорошо? — он осторожно погладил его по голове, не испортив причёски, чтобы поддержать младшего сына. Мальчик кисло улыбнулся ему, но не начал плакать, чему Деджун и Янян были очень рады. Им совсем не хотелось пытаться успокоить брата или выслушивать его крики и нытьё. Юнцинь поцеловал в лоб детей, обнадеживающе улыбаясь им, а потом поспешил к лестнице на второй этаж, чтобы проверить готов ли Кун уехать или его нужно ещё подождать. Они обычно быстро справлялись со сборами на ужины и встречи, поэтому он был уверен, что его муж должен быть уже одет. Он зашёл в их спальню комнату и увидел, что дверь в гардеробную комнату открыта. Кун стоял перед зеркалом в наполовину застёгнутой кремовой рубашке, которая подчеркивала бледность его молочной кожи. Он задумчиво всматривался в своё отражение и медленно застёгивал пуговицы. Юнцинь не старался быть бесшумным и не пытался напугать его, но омега вздрогнул от неожиданности, когда альфа появился у него за спиной в отражение зеркала, а его руки обняли за талию. — Как ты меня напугал. — с неподдельным испугом в глазах признался ему Кун. Его руки замерли на полпути, чтобы застегнуть пуговицу, когда Юнцинь положил руки ему на ладони, чтобы помочь ему закончить с рубашкой. — Извини. Я думал, ты меня видел в зеркале. О чём ты так глубоко задумался? — с любопытством спросил альфа, продолжая застегивать его рубашку. Он встал напротив мужа, закрывая своей широкой спиной зеркало. Кун не сразу ответил ему. Юнцинь пронизывающим взглядом встретил его нерешительность в тёмно-карих глазах. Ему оставалось покончить с последними тремя пуговицами, когда Кун решился ответить ему. Он не стал говорить ему правду о том, что всё это время думал о папке, которую он спрятал в их спальне между перекладиной каркаса кровати и матрасом. — Я просто думал о себе. — неохотно сказал он, отводя взгляд в сторону. Юнцинь нахмурился, догадываясь какие мысли терзали его супруга. Альфа положил ладони ему на плечи, привлекая его внимание к себе. — Что на этот раз тебя волнует? — Тебе не кажется, что я не в лучшей форме? — неуверенно спросил омега, отводя взгляд в сторону. "Надеюсь из меня выходит не плохой актёр '' — пронеслось в мыслях Куна. — Нет. Ты хорошо выглядишь. — альфе не нравилось в каком направлении шёл их разговор. Ему достаточно семилетнего сына, который мог в любой момент начать вредничать или устраивать сцены, и в его планы совсем не входило успокаивать ещё и мужа. — Но разве не стоит ли быть немного лучше? Юнцинь нахмурился, думаю, на что намекает он ему. До их свадьбы омега выглядел вполне привлекательно, и по слухам в университете у него даже было несколько поклонников. Конечно, всегда найдётся много людей, которые будут красивее его, но в нём определённо всегда были особые черты, которые Юнцинь заметил спустя время. Альфа догадывался, что у него есть неуверенность в себе, особенно после того, как кто-то скажет о нём неприятные вещи. — Кто-то говорил о твоей внешность? Кун вспомнил слова той троицы в холле, которая сплетничала о его внешности. Обида и сомнения вновь пробудились, возвращая его в то утро, когда он почувствовал себя уязвимым. — Сотрудники из бухгалтерии обсуждали меня. — Просто уволь их. — непринуждённо ответил ему Юнцинь, как будто предложил ему избавиться от измятого фантика, пролежавшего долгое время в кармане. Омега улыбнулся ему и обнял, положив подбородок ему на плечо. В отражение его лицо уже не улыбалось, а стыдливо поникло. — Так и сделаю.