Г е р м и о н а
— Подойди-и-и… прикосни-и-ись ко мне, — умолял змеиный шепот. Гермиона очень медленно и с ненавистью посмотрела на Джинни. Она так просто ей его не отдаст. — Девочки, спокойнее! Я сейчас его заберу, — где-то позади раздался встревоженный голос Сириуса. — Пожалуйста, закройте уши и отвернитесь. — НЕТ! — разъяренно вскинулись девушки. Гермиона чувствовала, как ей физически больно стоять здесь, в нескольких шагах от драгоценного камня, и не держать его в руках. Не касаться его и не слушать… Грейнджер знала, что Джинни ощущает то же самое. — Сириус, кажется, у них крыша от этой штуковины поехала, — не на шутку испугался Рон. — Именно так, моя мамаша в свое время имела слабость ко всему темному и опасному, — без привычной веселости в голосе объяснил Блэк. — Если мы не спрячем камень, то в лучшем случае они перебьют друг друга, а в худшем — сойдут с ума. В одной из многочисленных комнат в доме Блэков, где миссис Уизли решила провести генеральную уборку, случилась пренеприятнейшая ситуация: посреди кучи волшебного и старинного хлама Гермиона нашла стеклянный шарик с рубиновым камнем в форме сердца внутри. Оказалось, что с виду безобидная безделушка являла собой опаснейший темный артефакт, но только для женской половины обитателей дома. — Для чего нужен этот шар, Сириус? — с недоумением спросил Гарри, боясь пошевелиться. Когда он в первый раз сделал шаг вперед, Гермиона, подобно дикой разъяренной кошке, оскалилась, зашипела и чуть ли не кинулась расцарапывать ему лицо. Это было предупреждением и для всех остальных. — Если дотронешься до него, то узнаешь, кто и в какое время был в тебя влюблен. — Ничего себе, — восхищенно охнул Джордж. — Вот это реально годный артефакт, — подтвердил невысказанные мысли брата Фред. Слишком долго тянулись минуты. Гермиона уже была окончательно не в себе от зовущего ее проклятия. Больше медлить было нельзя. И только она об этом подумала, только корпусом подалась вперед, как прыткая Джинни со скоростью молнии оказалась у полки с камнем. И немудрено: младшая Уизли была куда спортивней Гермионы. — А ну отдай! — завизжала Грейнджер, словно ее только что полоснуло непростительным. — Никогда! — так же отчаянно завопила Джинни. Рыжеволосой девчушке потребовались секунды, чтобы понять, куда бежать спасаться. Прямо перед ней расположился узкий дверной проем, ведущий в тесную кладовку. Туда она и кинулась прятаться вместе с дьявольским шариком и его секретами. Как только Гермиона перестала видеть перед собой ядовито прекрасное сердце, то и жуткий голос куда-то исчез. Будто кто-то с помощью волшебного пульта переключил канал в ее голове и вернул ей собственные мысли. Чары спали, и она очнулась от проклятия. — Ради всего святого, чего вы стоите? — ужаснулась Грейнджер. — Помогите Джинни избавиться от камня! Оцепеневшие друзья разом пришли в себя и бросились к запертой двери. — Уговорите ее выйти, а я позову Молли, — дал команду Сириус, выбегая из комнаты. Но долго просить не пришлось. Буквально сразу после ухода Блэка дверца с протяжным скрипом приоткрылась. Из щели выкатился шарик, прокатился немного вперед и остановился у туфель Гермионы, вводя ее в новую волну транса. — Гермиона, не вздумай поднимать его! — взмолился Рон, но было уже поздно. Ее холодные пальчики сомкнулись на стеклянных гранях, а слух впитывал каждое слово.Ф р е д
Гермиона стояла неподвижно. Ее лицо было сосредоточено, а губы сжаты в тонкую линию. Грейнджер выглядела растерянной, почти недовольной, но весьма обескураженной. Фред знал, что так будет. Однако не рассчитывал, что и сестренка попадет под раздачу, оказавшись в кладовой, рыдая и отказываясь выходить. — Ну что, Гермиона? Чье имя ты услышала? — заерзал в нетерпении Рон, когда новоявленная староста Гриффиндора перестала быть полностью отрешенной. — Братишка, я не думаю, что Гермиона захочет с нами этим делиться, — резонно отметил Джордж. — Странно, что ты спросил, Рональд, ведь это ты… — помедлив, утолила всеобщее любопытство Гермиона. Фред насупился, но продолжал следить за выражением лица девушки и демонстрировал крайнюю степень недоумения и недоверия. Ему не верилось, что это действительно то, что услышала Грейнджер. — Я не… да что за глупость, Гермиона, — запротестовал Рон, уши которого были краснее носа оленя Рудольфа, из рождественских сказок маглов. — Ты уверена, что правильно все расслышала? Этот проклятый шар точно сломан. Вон, смотри, Джинни вся в соплях сидит. Не знаю, кого ей там нагадали, но она явно ждала другого. — Грейнджер, я думаю, что наш Ронни прав, — вмешался Фред. — Может, тебе список поклонников переслушать? — Я все понимаю, но серьезно, давайте больше не будем трогать артефакт миссис Блэк, — сказал Гарри, единственный не потерявший голос разума. — И успокоим Джинни заодно. Парень двинулся с места, подходя к импровизированному убежищу подруги, когда та начала успокаиваться, но при виде Поттера она вдруг разозлилась, залилась краской и быстро выскользнула из кладовой наверх в женскую спальню. — Я все верно услышала, — запротестовала Гермиона, смотря прямо на Фреда. В ее взгляде было нечто неуловимое. — Это был Рон, либо камень действительно неисправен, — твердо заключила она. У Фреда Уизли сердце пропустило удар, и все внутри похолодело. Отчаянные романтики описали бы его состояние как: «земля уходит из-под ног», тем не менее он стоял не шелохнувшись. И только глаза по привычке метали шаловливые искорки.Г е р м и о н а и Ф р е д
Гермионе казалось, что сегодняшний день был невыносимо долгим, миссис Уизли от беспокойства за девочек стала излишне назойливой, а случайное открытие оказалось для нее чересчур неожиданным. После ужина она отстала от Джинни на лестнице и в последний момент решила не подниматься в спальню, аргументировав это тем, что якобы Тонкс просила ее помочь со сверкой лунной карты. Убедившись, что Джинни ушла, Гермиона направилась к спальне близнецов. Грейнджер не боялась застать Фреда и Джорджа вместе, так как знала, что последнему нездоровится в ванной после очередной неудачной попытки протестировать партию блевательных батончиков. Без лишних колебаний Гермиона постучала в дверь, и спустя мгновение ручка сама собой повернулась, разрешая девушке войти. — Ну как ты, Джордж? Полегчало? Надеюсь, мама тебя не видела, — сидя спиной к двери, говорил Фред. — И я, кажется, нашел ошибку в формуле, из-за которой у нас нет времени принять вторую половинку батончика. Гермиона много раз бывала в комнате близнецов вместе с Роном или Джинни, но сейчас она впервые оказалась здесь одна. Перед ней предстал Фред, исписывающий кипу пергамента за рабочим столом. В их комнате царил настоящий разноцветный хаос. По всей спальне были вперемешку разбросаны пестрые коробки, эскизы будущих товаров «Всевозможных волшебных вредилок», конфеты, одежда, книжки и прочий мальчишеский хлам, от которого миссис Уизли делалось дурно. Когда ответы на свои вопросы Фред не получил, то обернулся и расплылся в ухмылке. — Ах это ты, Гермиона, — он встал с места, но не предпринял попыток приблизиться к гостье. — Какими судьбами? — Пришла поговорить, — продекламировала Грейнджер. — Хорошо. Давай поговорим, — Фред одним взмахом палочки закрыл за ней дверь, а затем прислонился к столу и скрестил руки. — О чем будем говорить? Уизли выглядел одновременно заинтересованным и насмешливым. Его несерьезность раздражала. Гермионе уже казалось, что она все неправильно поняла и рискует остаться в дураках, если заговорит. Однако отступать было поздно. Надо срывать пластырь резко и навсегда. — Почему ты мне не сказал, что я нравлюсь тебе? — Почему ты соврала утром про Рона? — То есть мне надо было при всех твое имя назвать? — Значит, ты признаешь, что соврала про моего брата и камень? — Да как ты в принципе можешь быть в меня влюблен, если весь прошлый год встречался с Анджелиной, а лето проводишь в ожидании писем от нее? — А Джонсон тут вообще причем? Их встречный допрос встал в тупик. Никто не отвечал на вопросы, но оба отчаянно хотели знать правду. Теперь Фред сиял. Он улыбался, но не с издевкой, как это часто бывало, а излучая искреннее удовольствие от происходящего. Объясняться Уизли начал первым. — Отвечаю на твой вопрос, — он отлип от стола. — Трюк с камнем — это и был мой своеобразный способ признаться. — В смысле? Что значит… — строгость спала с лица Гермионы, а на ее месте проступило изумление, когда смысл сказанного дошел до нее без подсказок. — Вся эта ситуация утром не была случайной?! Это вы с Джорджем устроили? Очередная шалость? — Ну, я бы поспорил с определением, но отчасти ты права, да, — Фред пожал плечами. — Ну, а что касается Анджелины, так мы в том же году и расстались. И письма я жду не от нее, а от ее отца, который работает в Министерстве в отделе, занимающемся регистрацией малого бизнеса. Насколько тебе известно, у нас с Джорджем большие планы на «Всевозможные волшебные вредилки». Гермиона захлебнулась от эмоций, бурливших в ней. Стыд, злость, эйфория — все это мешалось в ней, захлестывало и пыталось вырваться. Фред же оставался спокойным. — Ты думал, что это будет весело? Какой-то треклятый камень гипнотизировал меня, а Джинни довел до истерики! И все это, чтобы я узнала о твоих чувствах ко мне? — не унималась Гермиона, все больше распаляясь. — На самом деле я не знал, что артефакт настолько проклятый. На нас ведь с Джорджем его темная магия не распространилась. Даже когда мы взяли его в руки, чтобы послушать, — парень стал медленно подходить к ней. — Вы легко отделались, — Грейнджер зыркнула на него, как загнанный в ловушку хищник. — Откуда ты вообще про него узнал? — Сириус как-то раз напился и рассказал о своем наследстве, которое ему досталось от ненавистной матушки. В шутку он вспомнил про камень. С его помощью Сириус до четвертого курса влюбленных в него девчонок находил и встречался с ними. И я подумал… — Что таким способом найдешь себе подружку? — съязвила Гермиона. — Что подружка сама найдет меня, — в том же тоне поправил ее Фред. Гермиона старалась дышать ровнее. Ее лицо горело от смущения, а глаза не знали, куда им смотреть. — Когда это случилось? — она осторожно взглянула на парня, словно тот мог ее ослепить. Фред поднял вопросительно бровь. — Понял, что влюблен в меня. — Я не считал, но точно после Святочного бала. Фреда поразила реакция Гермионы. Она ощетинилась, расхохоталась и гневно сузила глаза, подступая ближе. — Скажи, можно даже по секрету, но только ответь, семья Уизли страдает от наследственных проблем со зрением? Вот например, мой лучший друг Рон тоже заметил меня после бала. Я бы даже сказала, что он наконец разглядел во мне девушку как раз во время бала. Как считаешь, мне надо носить платья с глубоким декольте не снимая, чтобы все семейство Уизли про мой женский пол не забывало? — Да мы же не… — попытался встрять Фред, осознавая насколько обидными для Гермионы оказались его слова. — Что?! Не видели во мне только друга? А конкретно ты закадычную подружку своих младших брата и сестры? — она в воздухе ткнула пальцем ему в грудь. — Ну знаешь ли, ты ведь тоже меня никогда как потенциального парня не воспринимала. Гермиона ахнула, не зная, чем отразить достойный выпад. — А может, когда-то я думала о тебе, — резко объявила Грейнджер, бесстрашно смотря на Фреда, — как о парне… Но, поверь, это было о-очень давно, — она состроила высокомерную гримасу. — Гермиона, ты будешь в ярости, хотя какая разница, если ты итак уже разозлилась, — Фред хохотнул, окончательно сократив расстояние между ними. — Но я знаю, что это не совсем правда. Я же еще в самом начале нашего разговора сказал, что слушал камень. И там было твое имя. До сих пор. Снова потрясенный вздох вырвался из груди Грейнджер, но на этот раз не ее собственные слова, а решительные действия Уизли остановили его. Фред мгновенно притянул девушку к себе одной рукой, придерживая за талию, а второй приподнял острый подборок. Приоткрытые губы и нахмуренный лоб — это последнее, что он увидел перед тем, как закрыть глаза и поцеловать Гермиону. В поцелуй он вложил всю серьезность своего утреннего признания. Его прикосновения не были нежными или аккуратными, как описывают первый поцелуй влюбленных в подростковых книжках. Фред был настойчивым до жадности. Он постепенно углублял поцелуй, что неосознанно ему позволяла делать Грейнджер, с силой впиваясь в ее мягкие губы и не желая отстраняться до тех пор, пока совсем не хватало воздуха. Фред Уизли не боялся предположить, что, возможно, сегодня между ним и Гермионой состоялся их последний разговор наедине. Если это в самом деле так, то больше у него шанса поцеловать ее не будет, а значит, и стесняться не надо. Хрупкая ладошка уперлась Фреду в грудь. Он все еще не протрезвел от поцелуя, но с неохотой отстранился. — Это была провокация, — коротко выдохнула Гермиона, облизывая опухшие губы. — Так нечестно. — А быть такой красивой честно? — хриплым шепотом спросил Уизли. — Перестань, Фред, — простонала она. — Это уже не смешно. — А я и не смеюсь. И не прошу со мной встречаться. Гермиона снова обратила на Фреда заинтересованный и удивленный взгляд, только сейчас расцепив руки, обвивавшие его шею. — Тогда ты мне не дала договорить, — Грейнджер молчала и выказывала несвойственное ей послушание, — когда я узнал от Сириуса про камень, то подумал, что хочу признаться тебе в своих чувствах, но не для того, чтобы играться с тобой, как делал Блэк в школе. Мне просто нужно было, чтобы ты знала правду, и если когда-нибудь решишь найти себе кого-то получше Крама, то я всегда буду здесь, готовый стать одним из кандидатов. — Я буду иметь в виду. — Звучит как деловая договоренность, — Уизли усмехнулся. — Ну, твой способ признаться мне в чувствах я тоже не могу назвать обычным. — Справедливо. Фред остался стоять на месте, когда гриффиндорка не спеша направилась к выходу из спальни. Гермиона уже повернула ручку и приоткрыла дверь, как вдруг остановилась и, не смотря на парня, тихо добавила: — Я соврала про Рона, потому что хотела посмотреть на твою реакцию, Фред. Ты был очень огорчен, но все равно не поверил, — она переступила порог. — И между прочим, ты целуешься лучше Крама, поэтому имеешь все основания стать не «одним из», а единственным кандидатом.