Прошло почти две недели с празднования дня рождения, а парни, к сожалению, начали довольно редко общаться: когда Дилюк приходил домой, Чайльд чаще всего спал, а утром было наоборот: спал Дилюк, шёл на работу Чайльд. Но впервые за столько дней Дилюк нашёл согласного подменить его вечером человека, и с чистой совестью смог уйти домой. К удивлению, Тарталья ещё не спал. Это радовало... Но сбивало с толку. Они почти не виделись около двух недель, а сейчас оба дома, и, возможно, стоит поболтать, провести время вместе? Но какими же странными и абсурдными казались эти мысли, хотя на то и причины не было. Дилюк глянул на занятого друга, тихо поздоровался и лёг на кровать, уткнувшись в телефон. Но Тарталья, даже за столь короткий промежуток наблюдения за соседом, заметил кое-что — бармен будто сам не свой, неестественно мрачный и... печальный? Не то, чтобы он и раньше отличался особой жизнерадостностью, он скорее был похож на вечно обиженного ребёнка, но сейчас Рагнвиндр отличался.
Чайльд закрыл ноутбук и посмотрел на друга.
— Дилюк? Что-то случилось?
Тот продолжал размышлять о всяком, а иногда и о Тарталье, пока ему не задали вопрос.
— М? — среагировав через какое-то время, Дилюк поднялся и посмотрел на рыжего. Тот, казалось, был чем то встревожен. — О чём это ты?..
Чайльд отбросил ноутбук, сложил руки на коленях и посмотрел на хозяина квартиры.
— Ты какой-то... Мрачный?
— Мрачный? — Дилюк, не совсем понявший в каком смысле это было сказано, отвёл взгляд, задумываясь. — Наверное, просто устаю сильно. Последнюю неделю был сущий кошмар на работе.
Чайльд подсел ближе, одну руку положив на спинку кровати, перебирая между ее пальцев алые волосы друга.
— Да ну... Дело явно не в работе! Мое лисье чутье подсказывает, а оно никогда не обманывало.
Посмотрев в васильково-синие глаза, Дилюк мягко улыбнулся. Да, дело было не в работе, далеко не в ней.
— Просто... Ты тоже сильно устаёшь, а я... — он отвернулся, словно боялся увидеть реакцию на свои дальнейшие слова. — Я, наверное, соскучился.
— Соскучился?.. — Чайльд задумался, а затем звонко рассмеялся. — Слушай, если ты хотел заняться со мной сексом, то мог просто прямо об этом сказать!
— Я... — Дилюк впал в ступор от такой реакции, а на щеках появился возмущенный румянец. Стало неприятно. — Нет, я не хотел... В смысле, я просто хотел бы побыть с тобой...
Чайльд нахмурился.
— В смысле? — Аякс всматривался в красное лицо друга, не понимая, что тот хочет сказать. — Люк, не смущайся ты так! Как будто за всë время только раз друг с другом переспали... Я не против!
— Да я не про это! — он повернулся обратно, нахмурившись. — Я просто хочу провести с тобой время. Не знаю... Посмотреть фильм, или погулять, просто... Просто побыть вместе, понимаешь?
Аякс тихонько промычал, пытаясь состыковать все в своей голове. Слабо говоря, не получилось.
— Нет, знаешь что? Я пожалуй, пойду спать. Прости конечно, что не могу твоим желаниям угодить.
После этого Чайльд убрал ноутбук в большую сумку, напоминающую походную, положил в нее еще пару вещей, поставил будильник, и лег под одеяло прямо в одежде.
Такие слова стали громом среди ясного неба. Дилюк непроизвольно сжал кулаки, молча наблюдая, как Тарталья собирается и ложится. Что-то внутри словно сдавило лёгкие, мешая вдохнуть. Сейчас стало по-настоящему неприятно. В голове не укладывалось, почему Тарталья повёл себя так, ведь до этого они могли проводить время не как секс-партнёры, а как обычные... Друзья? Или так казалось только ему. Всё это так по-дурацки.
— Тарталья... — Рагнвиндр, наконец собрав мысли в кучу, взглянул на уже задремавшего соседа. — Прости. Спокойных снов.
Переодевшись, парень лёг на свою сторону, отвернувшись к стене. Засыпал долго, и спал беспокойнее обычного.
***
Утром, по обыкновению, Дилюк с Тартальей не пересёкся. Но, возможно, это было к лучшему. Не известно, что бы сказали они друг другу, учитывая вчерашнее событие. Рагнвиндр ушёл на работу, отпахал снова до позднего вечера, и буквально приполз домой. Весь день он боролся с желанием позвонить или написать Тарталье, но знал, что тот не ответит, так что надеялся хотя бы увидеть его вечером.
Но Тартальи дома не оказалось.
На часах было одиннадцать вечера. Время, в которое рыжий уже находится дома и чаще всего спит. Но квартира, чёрт возьми, была пуста.
Тревога отвратным комком собралась в груди. Теперь Дилюк не думал — сразу позвонил соседу. Только он не отвечал. Ни первый, ни третий, ни седьмой раз, ни один вообще. Как оказалось позднее, его сим-карта вообще лежала на прикроватной тумбочке. Стало ещё страшнее. Может, у него проблемы на работе? Или решил провести вечер где нибудь вне дома? А может, с ним случилось что-то похуже? Мозг Дилюка разрывался от подобных мыслей и беспокойства за Тарталью. Он позвонил ему ещё около пяти раз — всё тщетно.
Рагнвиндр, не переодеваясь, лег в кровать, не выпуская телефон из рук. Он старался успокоить себя мыслями о том, что Тарталья парень взрослый, и в случае чего сможет за себя постоять.
Но уснуть в эту ночь не получилось.
Как и всю последующую неделю. Дилюк не спал, отчего косячил на работе, и получал выговоры от начальницы. Сославшись на плохое самочувствие, он взял отгул на четыре дня. Тарталья так и не объявился. В прочем, Дилюк оставил попытки дозвониться ещё на третий день его пропажи. Среди всех причин его исчезновения из жизни Рагнвиндра выделялась одна — отказ в сексе в тот злополучный вечер. Почему Дилюк вообще думал, что между ними может быть что-то кроме физической близости? Как это глупо и наивно. Эта дурацкая симпатия к случайно появившемуся в жизни человеку и попытки сблизиться... Почему Дилюк думал, что это может быть взаимно? Он смеялся с собственной глупости. Действительно, Тарталья ведь мог уйти, потому что ему надоело глупое поведение безнадёжно влюблённого Дилюка? Ну конечно... Кто бы на его месте не поступил бы так же?
Первые сутки своих выходных Дилюк просто спал. Проснувшись на второй, первым делом он подошёл к зеркалу: Под глазами залегли тени, а волосы без должного ухода превратились в одно большое кудрявое гнездо. Едва закончив с расчёсыванием этой копны, парень услышал стук в дверь. Абсолютно не имея вариантов о том, кто это мог быть, Рагнвиндр лениво поплёлся её открывать.
