«Если пальцы настолько противны, то насколько же противен член»
— Я не буду… — тихо произнёс Феликс, смотря на Джисона снизу вверх. Парню хоть и страшно даже слово сказать, но делать ему минет точно не собирался. — Ещё как будешь, — усмехнулся Джисон, — Я хочу чтобы ты доставил удовольствие нам двоим, — добавил он, медленно и не спеша дроча рукой. — Какое с этого удовольствие получу я?! — слегка повысил голос Феликс, показывая своё недовольство. Буквально сразу же ему прилетает очередная звонкая пощёчина. Теперь не факт, что покраснение сойдёт быстро, а кожа не будет гореть. На глазах у Феликса начинают собираться слёзы, которые польются даже от обычного обзывательства. — Следи за языком, слишком много болтаешь. Со временем ты втянешься и тебе понравится, — ответил Джисон и схватил того за волосы, — А сейчас, поработай ротиком, — улыбнулся Хан и тыкнул его лицо в свой член. Феликсу пришлось открыть рот, иначе бы он сломал ему орган, а изобьют его. Пальцы противные? Нет! Это противнее во много раз! По вони, что била в нос, ощущение будто он его совершенно не моет.«Хоть бы влажной салфеткой протёр»
Рука Хана грубо стягивала волосы парня, позволяя себе вдалбливаться в его рот. Феликс не мог сопротивляться этому, лишь беспомощно мычать и плакать. Противное ощущение органа, которое чувствуется аж до стенок горла, вызывает рвотные позывы не меньше, чем запах. Приходится их подавлять всеми силами, под звуки стонов Джисона. Видимо Феликс всё делает верно, да тут по другому и нельзя, следующий удар точно будет похоронным. Время тянулось чертовски долго для Феликса. Каждый толчок приносил боль, становилось противно от самого себя. Но Джисону было хорошо, парень действительно приносил ему удовольствие, которое не мог принести никто другой. — Умница Феликс, — похвалил его Джисон, меняя темп с грубых толчков, на медленный и нежный. Это было ещё ужаснее. Так хотя бы боль затмевала отвратительный вкус и блевануть не было возможности. А теперь чувствуется каждый миллиметр, отчего Феликс готов блевать всю жизнь. Мелкий руками пытался оттолкнуть Хана, но не выходило, сложно сосредоточиться на чём-то ещё, кроме как очистки своего рта после чужого члена. Джисон после каждой попытки сопротивления сжимал его волосы сильнее, доставляя ещё больше дискомфорта и слегка постукивал второй рукой по лицу Феликса. Наконец темп ускорился, Феликс уж надумал радоваться. Да только Джисон наяривал по полной, что у парня не только слёзы и сопли польются, но и органы наружу выйдут. У Хана приближается разрядка и он долбится в него всё быстрее и быстрее. Феликс уже молился в душе, чтобы это побыстрее закончилось. Рот потихоньку онемел и уже почти не чувствуешь, что он есть. С блаженным стоном Джисон достиг пика оргазма и кончил прямо в рот мальчику, отпустив его волосы. Феликс моментально отстранился и уже собрался выплёвывать инородную вязкое семя, как его рот заткнули рукой, не давай возможности сделать это. — Глотай, — стальным голосом приказал Джисон. Он не намеревался убирать руку, пока не убедится, что парень сделал это. Феликс напуганными глазами смотрел на Хана, но выхода нет, придётся переступить через блевотный позыв. Зажмурившись, Феликс громко глотает и морщится от ощущений и противного послевкусия. Он чувствовал как эта консистенция протекает по горлу, прямо в желудок. Джисон надавил большим пальцем на подбородок, тем самым открывая его рот, чтобы проверить, проглотил ли он. Убедившись в правдивости его действий, он отпустил парня. — Молодец, ты доставил мне удовольствие, — довольно говорил Джисон, поглаживая голову мелкого, но тот отпрянул от его касаний. Паренёк выглядел мягко говоря не очень. Волосы мокрые от пота и растрёпанные, будто на его голове была вторая мировая. Лицо припухшее от слёз, из уголка рта вытекает семя. А голова опущена в пол, слегка подрагивает от всхлипов. — Чего ревёшь? Тут радоваться нужно, ты прирождённая шлюха, без работы не останешься, — немного потряс его Джисон, сообщая ему «радостную» новость. Только чему тут радоваться Феликс не понимал. Его грязно использовали ещё и шлюхой прозвали, хотя он бы и не занимался сексом с кем попало, если бы Джисон не изнасиловал его. Хан взял расчёску с полки стеллажа и начал приводить мелкого в порядок. Он аккуратно и нежно расчёсывал каждую его прядь, которые между прочим ОН спутал. Делал это настолько осторожно, будто и не вдалбливался в его рот со всей силы пару минут назад. — Я привёл твой вид в более менее нормальный, умойся и Чанбин отвезёт тебя домой, — сказал Хан и приблизился к лицу парня, подняв его за подбородок, — Ты моя шлюха, которая умеет дарить МНЕ удовольствие, — шёпотом, обдавающим горячим дыханием, произнёс Джисон и напоследок поцеловал его в лоб и вышел из комнаты, оставив парня наедине. Мелкий пытался собраться с мыслями и первое, что он хотел узнать, сколько времени над ним издевались. Найдя взглядом часы на стене, парень впал в ступор. Прошло не больше десяти минут, хотя Феликс предполагал все два часа, настолько медленно для него тянулось время. Феликс надолго не задерживался и прошмыгнул в ближайшую ванную комнату. Наспех умывшись, Феликс даже не смотрел на себя в зеркало, категорически не хотелось на себя смотреть. Парень собирался привести себя в полный порядок дома, и то психологически в порядок он себя не приведёт. У машины его уже ждал Чанбин. Феликс не ждал, что Джисон его проводит, да и не хотел этого. Пройдя все формальности открывания дверей, Феликс попросил отвезти его в свою квартиру. В таком виде и состоянии заявиться к Сокджину, это как верную смерть переться. — Ты не откажешься от контракта, верно? — прервал тишину Чанбин, оглядываясь в зеркало заднего вида. Феликс сначала не реагировал на его слова, но всё же после раздумий замотал головой и Чанбин тяжело выдохнул. — Ты же понимаешь, что стал его куклой? — поинтересовался водитель, и парень еле заметно кивнул, будто он ещё не смирился с этим, — Если поднимешь подлокотник, то там есть все необходимые мази, таблетки и средства гигиены, на такие случаи, можешь брать сколько хочешь, Джисон не знает об этой заначке, — сказал Чанбин и нажал на кнопку возле руля, которая блокировала подлокотник. Это единственное, чем он мог помочь в таких ситуациях. И это уже колоссальная помощь, Феликс вряд ли разбирается и явно бы просто не стал такое покупать, иначе бы навредил бы только себе. — Спасибо тебе, — поблагодарил его Феликс, но брать ничего не стал. По приезду домой, фигурист, как только переступил порог квартиры, рванул в ванную. Первым делом он начал вызывать рвоту, засунув два пальца в рот как можно глубже. Его вырвало один раз, но от этого легче не стало, всё ещё противно от себя. Он повторил манипуляцию, но всё равно не то, ещё и ещё. На четвёртом разе парень остановился, блевать было уже нечем. Нажав кнопку смыва и прикрывая крышку, он перешёл к раковине. Феликс опёрся об неё руками и осмелился взглянуть на себя в зеркало.«Противно, ужасно, грязно, отвратительно…»
Феликс взял в руки зубную щётку, щедро выдавил на неё пасты и начал прочищать все уголки рта, которых коснулся его орган. Одного раза ему показалось мало, ощущение грязи не проходит. Феликс чистит ещё раз, второй, третий, но противность как будто въелась в язык, как и отвращение к чему либо им прикасаться, даже к обычному яблоку. А если жидкость походит на то, что его заставили проглотить, то парень уверен, он повторит эти многочисленные процедуры. Полчаса ему потребовалось, чтобы остановить себя и снова взглянуть в зеркало. Вроде ничего не изменилось, он такой же с завораживающей внешностью, в которую многие влюбляются. Но отношение к своему лицу координально изменилось. На губы Феликс смотреть вообще не мог, только в глаза и на свои веснушки, на большее взгляд не позволял пасть.«Есть маски… на улице я буду в маске…везде в маске»
Ему казалось, что если ему отвратителен вид своих губ, то они стали такими для всех. Была бы его воля, он бы и дома напялил маску, но здесь он один, а в зеркало можно просто не смотреть. Сейчас Феликс один и это даёт некое спокойствие, но он понимает, что в доме тренера будет ещё лучше. Туда Джисон точно не сунется, из-за чего и ощущалась безопасность.«Это будет не последний раз. Нужно просто не обращать на это внимание, выкинуть из головы. Будто ежедневная рутина, пошёл, сделал, забыл»
Размышляя Феликс просидел до вечера, сам того не заметив. Нужно ехать обратно «домой». Теперь это станет его настоящим домом. Приехав домой на такси, дверь он открыл своими ключами, медленно проворачивая их. Мало ли чем они занимаются там, Феликс не изолирован от этой информации и знает, что когда его нет дома, то они могут заняться любовью. Поэтому Феликс иногда без причины ночует у себя на квартире. После того как он открыл входную дверь, его встретил Намджун, опирающийся на дверной косяк спиной. На его лице была еле заметная улыбка. — Сокджин на смене, — напомнил ему Намджун. Феликс совсем забыл про это, мог бы открывать дверь, как нормальный человек. Парень переоделся в домашнюю одежду и пошёл на кухню за чаем. Нужно было заняться домашкой, скоро экзамены, да и отвлекает неплохо. И отвлечься ему точно нужно, даже сильнее, чем домашкой. Пока Феликс наливал в кружку кипяток, облокотившись одной рукой, он задумался, не витал в мыслях, а полнейшая тишина в ушах. И парень не заметил, как вода начала литься через край посудины. — Блять! — громко выразился Феликс на родном английском, отдёргивая ошпаренную руку. Ладонь моментально покраснела от перемен температуры и начинает сильно щипать. Парень подставил руку под холодную воду, чтобы облегчить свои страдания и на кухне появляется тренер, пришедший на мат. — Что случилось? — спросил он, зная, что мелкий не станет матерится при тренере просто так. — Руку обжёг, — ответил Феликс, периодически проворачивая руку под струёй воды. — Сильно? — Намджун подошёл в плотную сзади. Он взял его повреждённую руку и придвинул её поближе рассмотреть. Волдырей не было, уже хорошо, видимо реакция у парня не отказала в этот момент. Намджун отпустил его и ушёл за аптечкой, пока Феликс продолжает охлаждать кожу. — Иди сюда, — подозвал его тренер, отодвигая для него стул напротив себя. Феликс сел и протянул руку взрослому. Намджун напшикал ему на ожог охлаждающий крем, аккуратно равномерно распределил по руке и начал забинтовывать её. — В облаках витал или руки кривые? — спросил Намджун пока заканчивал свою действия. — Задумался… — ответил с ноткой сожаления Феликс. — Бывает, но лучше это делать без чайника в руках, — улыбнулся мужчина, подбадривая его. Закончив оказание первой помощи, Намджун убрал аптечку на место, а вернувшись застал Феликса, убирающего за собой беспорядок. — Я уберу, не хватало тебе ещё вторую руку обжечь, — забрал у него тряпку и начал убирать воду со стола. Феликс не стал спорить и возражать, поэтому молча вернулся в свою комнату, так и не сев за весь вечер за домашку.***
За месяц Феликс очень изменился. Джисон не насиловал его больше, считая, что пока достаточно и этого до чемпионата. Хотя Хан наверняка скажет, что всё добровольно. Но даже без половых связей, всё равно давил на парня и морально, и физически. Джисон знал, где он живёт, поэтому делал всё незаметно, без всяких последствий, которых невозможно оправдать чем-то другим. Что же изменилось за месяц? Феликс не мог сконцентрироваться на чём-то. Он часто пропускал задание мимо ушей и приходилось переспрашивать сокомандников. Иногда сталкивался с кем-то. До него сложно доораться, чтобы подозвать. Это заметно абсолютно всем, но расспрашивая Феликса, что же случилось, постоянно один ответ, всё нормально, просто устал. В конце сезона это очень правдоподобно, многие настолько устают, что бывают симптомы похуже, чем у Феликса. Так что снимать его с чемпионата мира не стали. Проходит он в Лондоне, куда отправили Феликса, Хёнджина, Чонгука и Сынмина. Впрочем основной олимпийский состав на этот сезон. Самого старшего снова поселили с самым младшим, так как это уже привычно. Хёнджина напрягало, что Феликс выглядит не сосредоточенным всё время. Даже после хорошего проката короткой, где Феликс отставал от легенды на пять баллов. Так что в выходной день, он повёл его и Сынмина в район Ноттинг-Хилл, где находились красивые, невысокие разноцветные домики. Здесь можно было бы наделать красивых фотографий. А после и в Галерею Тейт, наблюдать за искусством. Они собирались сделать это все вместе, но Чонгук отказался от предложения, вероятнее всего из-за Феликса. Младшего это немного, но развеяло, ему нравилось проводить время со старшими и изучать, осматривать новые страны и города. Так что он смог на время забыть о реальности и радоваться моменту, смеяться и не думать о последствиях.***
— Феликс! — подозвал его Намджун на утренней тренировке перед произвольной программой. — Ты меня вообще слышишь? Что ты творишь? Вернись с небес на лёд пожалуйста и делай как надо, — попросил его тренер, смотря тому в глаза. Феликс выглядел вымотанным, в глазах лишь пустота, таким он и поехал на очередной прокат без музыки. Но даже с такой рассеянностью, программу прокатал он не хуже обычного, со второго места его не сместят. Вся команда Намджуна как обычно состояла в последней, самой сильной разминке. Все выступают в обратном порядке по местам после короткой. Получается Хёнджин как обычно последний, Феликс перед ним, самый первый Сынмин и за ним Чонгук. На разминке с ними были ещё два фигуриста, японец и русский. Всё проходило гладко, даже Феликс кажется смог сосредоточиться, а Сынмин метит на пьедестал. Хёнджин уже перешёл на вращения, пока Чонгук вместе с дорожкой прыгает пятерной флип. Феликс заходит на фирменный кваксель со сложного захода, состоящего только из поворотов и разбега в начале. Первое правило фигуриста, смотреть по ходу движения. Исключение, если только хореография или поворот не позволяет это сделать. Вот у Феликса скоро первый поворот и нужно отвернуться, чтобы поменять руки и изменить положение туловища. Подготовка сделана, как и поворот. Буквально на мгновение он замечает японца, который едет на полной скорости прямо на него. Нет времени чтобы обработать эту информацию, не то чтобы избежать столкновения. Всё происходит буквально за секунду. Феликса задевает японец и его по инерции, на огромной скорости падает плашмя на лёд, закручиваясь. При падении он не слабо ударился головой, из лёгких выбило весь воздух, а рёбра приняли на себя остальной удар. Пару секунд, мозг не понимает что произошло, а уже лежишь на льду, ощущая ужасную боль. Всё произошло слишком быстро, но боль вернула в реальность. Понадобилось пару секунд, чтобы осознать столкновение и переместиться с живота на бок. В глазах всё плывёт, воздуха не хватает, а вместо вздоха получается лишь кашель, раздирающий горло. Подождав, пока боль в лёгких поутихнет, Феликс перевернулся на спину. Казалось всё длится целую вечность, но на самом деле и минуты не прошло. Первым к нему подъехал Хёнджин, который плевал на правила, что каждый сам за себя. Он присел перед ним на колено, всматриваясь в лицо. — Встать сможешь? — задал тупой по своему мнению вопрос Хёнджин и тут же начал помогать подняться. Здесь уже и Сынмин, и даже Чонгук подтянулись. Правда Феликс мало что сейчас различал, зрение вроде и вернулось, но голова кружится нехило. Втроём они подняли Феликса, но до борта тот решил поехать самостоятельно. Только сейчас он заметил, что Японцу тоже досталось, видимо Феликс зарядил ему рукой по голове, пока падал и тот тоже повалился. Как только Феликс провёл пальцами по подбородку, то на руке осталась кровь, которая растеклась по шее. Чонгук и Сынмин поехали дальше разминаться оставшееся время, а Хёнджин поехал с младшим для подстраховки. И не зря ведь. Почти доехав до выхода, Феликс начал снова закашливаться и чуть ли не валиться с ног. Благо его подхватил Сокджин, который уже ждал того у выхода и Хёнджин сзади. Сокджин повёл Феликса с катка прочь, Намджун погнал Хёнджина разминаться и тоже пошёл с фигуристам, помогая мужу. Феликса посадили на стул возле аптечки, чтобы не уводить его слишком далеко. — Феликс, сколько пальцев видишь? — показал Сокджин два пальца. Фигуристу понадобилось время, чтобы увидеть точное количество. — Два, — сомнительно сказал Феликс. Сокджин начал вытирать с его шеи и лица кровь, пока тот запрокинул голову наверх. — Я его снимаю? — спросил Намджун уже направляясь в сторону судьей. — Нет! — воскликнул Феликс и тренер удивлённо остановился. — У тебя сотрясение, — напомнил ему Сокджин. — Нишимура снялся, — объяснил ему Намджун, предлагая сделать тоже самое. — Я выступлю, — стоял на своём Феликс. Тогда Намджун подошёл ближе, смотря тому в глаза. — Ты же понимаешь, что ничего не сможешь сделать? — уточнил тренер и фигурист кивнул, — Ладно, но пятерные не прыгай, убьёшься, — пригрозил мужчина и тут Феликс не стал спорить, он понимал, что с ними реально убиться можно. — Голова кружится? — спросил Сокджин, заклеевая подбородок пластырем, позже зашьёт, если понадобится. — Немного. — Старайся больше не ударяться головой, — предупредил его Сокджин, зная, что сейчас, он будет падать со всех элементов. Сокджин не позволял до своего выступления вставать, пусть мозги хоть немного придут в норму. Как сказал Намджун «встанут на место». Рядом с ним разминался Хёнджин, стараясь не сильно мелькать и оставаться в одном месте. Феликса немного подташнивало, зато организм снова насытился кислородом. Намджун ещё несколько раз спросил, будет ли он катать, но ответ фигуриста был неизменным. После своего выступления Сынмин подменил Хёнджина, отправляя того разминаться нормально. Хоть Сокджин и стоял рядом с Феликсом, парни всё равно не хотели оставлять его. Феликс выступает следом за Чонгуком и когда он выходил на лёд, старший протянул ему кулачок. Феликс удивился, но всё же ответил на действие. Лёд немного уходил из-под ног, но не так критично. На пятерные парень в здравом уме не пойдёт. Начинается программа. Первым идёт четверной лутц с которого Феликс конечно же падает. Сейчас у него полная раскоординация, а после вращений это ещё хлеще. Встав с одного, он едет на другой прыжок, также падая с него. Вращения он хотя бы выполнил, но прыжки после них просто срывал, не понимая где он даже находится. Итог, все прыжки не выполнены. Феликс не ожидал чуда после первого падения, но он всё же пытался сделать всё хотя бы на базовые баллы. Выйдя со льда, Феликса обнял Намджун, поглаживая по спине. Они сели в kiss&cry зоне в ожидании баллов, не понятно зачем. И так было ясно, что Феликс далеко за пьедесталом. Так и оказалось, после Хёнджина он стал седьмым. Феликс пошёл в раздевалку один, так как взгляд стал более чётким, а дезориентация почти прошла. Как его сзади догнал Хёнджин, приобняв за плечи. — Куда это ты? — поинтересовался старший. — В раздевалку, хочу переодеться уже, — ответил Феликс, скидывая руки друга, доказывая, что сам сможет дойти, — У тебя награждение, возвращайся, — напомнил он ему. Хёнджин знал об этом и что ему нужно поторопиться, но сейчас даже не хочется вставать на пьедестал. Без него не хочется. Ощущение будто он выступал один, а не все двадцать человек. На олимпиаде было похожее ощущение, но это же второе олимпийское золото, скорее всего из-за этого было такое. Не из-за Феликса. Нет. И сейчас тоже. Он не причём. Просто не интересно соревноваться без него. Нет. Просто ему больно и оставлять его одного никак не хочется. Нет, просто Чонгук мог выступить лучше и сместить его. Да. Поэтому… — Чёрт, — пришёл обратно к катку Хёнджин, оставляя поток мыслей за бортом.***
Последние два дня Феликс провёл в кровати, пока остальные готовились к показательным. Ему запретили смотреть телевизор и часто пользоваться телефоном, чтобы сотрясение не осложнилось. На тумбочке стояла кружка с горячим чаем, таблетки от Сокджин для лучшего кровообращения и книга Хёнджина, который тот читал в данный момент. Чичиков, точно, увидел даму, которую он совершенно было не приметил, раскланиваясь в дверях с Маниловым.«Ужасный язык»
Она была недурна, одета к лицу. На ней хорошо сидел матерчатый шелковый капот бледного цвета.«Как Хёнджин это читает? Что тут интересного? Перевод на корейский ужасен, ничего не понимаю»
Феликса надолго не хватило, читать мёртвые души он больше не желал. Отложив книгу на тумбочку, парень решил поспать пока остальные на тренировке показательных. Уснул то он быстро, но его также быстро разбудили спустя пару часов. Чья-то рука убрала волосы со лба, проверяя температуру. Феликс сонно приоткрыл глаза, увидев расплывчатый ещё силуэт тренера. — Выпей таблетки, — сказал ему Намджун, когда тот проснулся. Феликс должен был выпить их час назад, но благополучно забыл про это. Он принял сидячее положение и запил две синие таблетки водой, которую принёс мужчина. — Ты вроде почитать хотел, — кинул взгляд на книгу Намджун. — Это невозможно читать, как можно читать русскую литературу? — начал возмущаться Феликс и тренер присмотрелся к названию книги. — Мёртвые души? Это ещё нормально, ты видел книги Сокджина? Вот это невозможно читать, — улыбнулся Намджун, он смог развеселить немного паренька. Да уж, книги Сокджина это отдельная тема. Это похуже, чем война и мир на русском. Да что уж там, русский легче выучить, чем понять, что читает доктор Ким.