-x-X-x-
Идзуку проводит рукой по волосам Момо, его пальцы поглаживают кожу головы и массируют ее. Он использует причуду, поэтому неудивительно, что она шатается от этого, ее глаза наполовину закатываются в череп, а из горла вырывается бульканье наслаждения. Через некоторое время Идзуку отстраняется и с ухмылкой смотрит на прекрасную молодую наследницу. — Я хочу продолжать… если ты тоже хочешь. Он не ожидал, что Момо откажется, и не удивился, когда она быстро пришла в себя и с энтузиазмом кивнула головой. Поднявшись на ноги и обильно покраснев, Момо отбрасывает полотенце, которым она вытирала лицо, и на мгновение зажмуривается. — Д-да! То есть… да, я хочу продолжить. Эм, к-как… как мы начнем?» Усмехаясь, Идзуку оглядывает сарай на долю секунды, прежде чем покачать головой. — Мы начнем с того, что отправимся в путь, я бы сказал. Это не то место, где можно провести свой первый раз. Давай вернемся к тебе домой, хорошо? Мы можем сделать это в комфорте твоей собственной кровати. Момо моргает и краснеет от этого предположения. Ее рот на мгновение беззвучно открывается и закрывается, и Идзуку может сказать, что она взвешивает все за и против этой идеи. С одной стороны, потеря девственности в собственной постели, наверное, звучит привлекательно. Это будет место комфорта, безопасности и защиты для нее… и, учитывая, как сильно она наслаждалась с Идзуку до сих пор, она, несомненно, ожидает, что это также оставит ее с чувством экстаза и эйфории. Но в то же время… — Х-Хорошо. Хотя, есть некоторые вещи, которые ты должен знать… о моей семье. В-Вдруг мы столкнемся с ними. Идзуку просто улыбается и кивает головой, довольный тем, что она все объяснила, а они, приведя себя в порядок, покидают сарай и направляются к въездным воротам U.A., где Момо может вызвать машину, чтобы забрать их в считанные мгновения. Если она не беспокоится о том, что ее водитель кому-то что-то расскажет, то Идзуку тоже, и когда они усаживаются на заднее сиденье, он позволяет Момо приступить к делу… даже когда он скользит рукой по ее бедру и вниз между ее ног, заставляя ее шипеть и краснеть, но в конце концов она широко раздвигает ноги и позволяет ему сделать свое дело. По мере того, как он прижимается к наследнице, она пытается рассказать ему все о своей семье. Дело в том, что Идзуку слушает лишь вполуха… в основном потому, что он уже знает все, что нужно знать об очень богатой, очень успешной семье Момо Яойорозу. Для начала, глава семьи, матриарх Яойорозу. Нико Яойорозу была генеральным директором международной компании Yaoyorozu International с многомиллиардным оборотом. Она была чрезвычайно успешной бизнес-леди, которая в свое время была невероятно известной героиней. Она вошла в десятку самых известных, а затем ушла на пенсию, чтобы сосредоточиться на семейном бизнесе и, в конечном итоге, развить его даже больше, чем удалось ее предкам. Благодаря тому, что Нико Яойорозу была профессиональным героем, ее способности были хорошо известны. Как и Момо, она обладала причудой Творения. Однако, в отличие от способности дочери, способность Нико позволяла ей создавать части тела на поверхности чего угодно, а не создавать что-либо из поверхности собственного тела. По слухам, она была довольно пугающей силой, с которой можно было сражаться, еще когда она была известна как профессиональный герой Хана Хана. Нико также была биологической матерью Момо… что многие путают, думая, что Момо на самом деле родилась от жены Нико, Казеханы Яойорозу. Идзуку, конечно, уже знал все, но он не собирается говорить Момо, что знает все о ней и ее семье. Поэтому он позволяет ей все рассказать, пока она упорно убеждает его в том, что Казехана — ее мачеха, а не родная мать. Не то чтобы у них были плохие отношения или что-то в этом роде. Момо быстро заверяет его, что это не так. Скорее, Казехана — извращенная пышнотелая и, в определенном смысле, трофейная жена Нико Яойорозу. Как мачеха Момо, она, очевидно, является той, с кем они чаще всего сталкиваются, поскольку, когда она не ходит по магазинам, она проводит большую часть дней, слоняясь по особняку Яойорозу. Тем не менее, Идзуку уже знал все о двух матерях Момо, поэтому он более чем готов к ее объяснениям и оправданиям, а также более чем готов дать ей понять, что он ни капли не возражает. Однако к чему он не готов… так это к следующему откровению. — И… маловероятно, что мы вообще с ней столкнемся, но тебе, наверное, стоит знать о моей сестре, Йор. Подождите, что? Идзуку моргнул, впервые по-настоящему ошеломленный и удивленный. Насколько он знал, Момо была единственным ребенком. Кто… кто была эта Йор? Момо краснеет, ерзает, учитывая, что его пальцы все еще находятся между ее бедер. — Она моя старшая сестра, понимаешь… но она никогда не хотела быть профессиональным героем… и вообще не хотела иметь ничего общего с семейным бизнесом. Мама… мама уважает то, что Йор, похоже, хочет проложить свой собственный путь, проложить свой собственный путь… так что, ну, она вроде как держится подальше от света… Момо много болтала без умолку. Похоже, эта Йор Яойорозу была черной овцой в семье Яойорозу. Это могло объяснить, почему Идзуку не нашел ее. Тем не менее, он ненавидел, когда его заставали врасплох. Он не показывает этого на своем лице, даже когда дарит Момо еще одну нежную, понимающую улыбку. — Я понимаю. Похоже, что она отправилась строить свое будущее, да? Момо, сияя, кивает… и издает тихий стон, когда пальцы Идзуку загибаются внутри нее. Мгновение спустя, она бьется бедрами о его руку, кончая для него прямо там, на заднем сиденье машины. Идзуку убрал пальцы и дал ей прийти в себя… и не слишком быстро. Он, конечно, почувствовал это через свои причуды. То, что они уже почти приехали. И вот, когда Момо уже сидела, раскрасневшаяся, но не слишком растрепанная, они прибыли к месту назначения. Особняк Яойорозу — впечатляющее архитектурное сооружение, и Идзуку некоторое время любуется им, даже когда Момо торопит его внутрь. Однако пока они входят, он использует свои Причуды, чтобы проверить окружение и выяснить, с кем именно им, возможно, придется иметь дело. К его легкому удивлению и очень легкому разочарованию… никого нет дома. По крайней мере, никого важного. Конечно, есть еще слуги — в таком большом доме они бы понадобились, но от матери и мачехи Момо не осталось и следа. И никаких следов этой загадочной старшей сестры тоже. Остановившись на своих экстрасенсорных причудах, Идзуку позволил Момо провести его в ее спальню. Это причудливое, функциональное помещение. Не такое девчачье, как у других молодых девушек ее возраста. Очень… аскетично, сказал бы Идзуку. Конечно, кровать все еще довольно большая и выглядит вполне удобной. Подведя его к ней, Момо остановилась и замялась, явно не зная, что делать. К счастью для нее, Идзуку пришел на помощь. Обняв молодую наследницу и удивляясь тому, как она нервничает и волнуется, когда ее выводят за пределы зоны комфорта, Идзуку долго целует ее. Затем он начинает раздевать ее догола. К чести Момо, она быстро последовала его примеру и, похоже, взяла с него пример. Действительно, вместо того, чтобы стоять, как краснеющая девственница, когда его руки двигаются по ее телу, Момо очень быстро реагирует, кладет свои руки на его тело и почти зеркально повторяет его действия. Результат прост: вскоре они оба оказываются раздетыми до гола, груди Момо прижаты к рельефной груди Идзуку, а член Идзуку упирается в ее лоно и живот. Оторвавшись от поцелуя, Момо покраснела и посмотрела ему в глаза. — П-пожалуйста… возьми меня. Ухмыляясь, Идзуку проводит рукой по спине Момо, по ее заду, крепко сжимая одну из ее ягодиц, что вызывает у нее «ип!» в ответ. — Ваше желание — мой приказ, миледи. Затем, вопреки своему джентльменскому тону, Идзуку приподнимается, используя то, что Момо знает как его причуду, чтобы легко удержать ее на ногах, а затем уложить на кровать. Они падают вместе, когда Идзуку почти прыгает на кровать, держа Момо в руках, и она оказывается под ним, а он прижимает ее к себе. Мягкий матрас хорошо держит их, и Момо инстинктивно раздвигает ноги, ее мокрая киска покрыта соками и готова для него. Ухмыляясь, Идзуку помещает головку члена у входа в киску Наследницы, дразня ее вход всего на мгновение, пока она хнычет и извивается. Он ждет, пока Момо откроет рот, скорее всего, чтобы умолять его трахнуть ее или спросить, почему он ждет… и тогда он наносит удар. Красивая молодая девушка не успевает произнести ни слова, потому что, когда Идзуку ударяет в ее девственную пизду, дыхание вырывается из ее легких, и только один задыхающийся выдох воздуха вырывается из ее горла, когда она содрогается под ним. На мгновение на лице Момо появляется выражение боли… но Идзуку уже готов к этому. Его руки тянутся к ее бокам, а большие пальцы впиваются в плоть ее живота, надежно удерживая ее. Но это не просто надежная фиксация. Когда его большие пальцы проводят успокаивающие круги по ее телу, он делает нечто большее, чем просто успокаивает ее. Он использует одну из своих многочисленных причуд, очень тонкую, превращая боль в удовольствие, а удовольствие — в чистое блаженство. Мимолетный дискомфорт на лице Момо исчезает так же быстро, как и появился, а ее глаза становятся косыми, когда она издает смущенный стон. Она определенно не ожидала, что ей будет так хорошо и так быстро, но они все равно здесь. Идзуку совершенно уверен, что такая девушка, как Момо… даже если бы с ней не поговорили как следует, она бы сама навела справки после их первой встречи во время вступительного экзамена на получение рекомендаций. О да, он так и представлял себе Момо, поглощающую всевозможные материалы по сексуальному образованию после того, как он довел ее до кульминации своим языком. Он также мог представить, как она ложится спать каждую ночь, мастурбируя на воспоминания и думая о нем. Этого достаточно, чтобы Идзуку стал трахать бывшую девственницу еще сильнее, заваливая ее на кровать, пока она стонет под ним. Не желая привлекать слуг в свою комнату, Идзуку снова завладевает ртом Момо и глубоко целует ее, хватая ее руки своими, переплетая их пальцы и отводя ее руки назад по обе стороны от головы. Лучше заставить ее замолчать сейчас, чем потом, когда она перейдет на визгливые крики экстаза. И это не преувеличение. Проходит совсем немного времени, и Момо уже кричит ему в рот, ее голос заглушают его губы. Ее бедра выгибаются навстречу его толчкам, и она отдается почти так же хорошо, как получает. Такая отзывчивая, такая чувствительная… такая упругая, подтянутая и прекрасная. Момо просто… идеальна. В отличие от Мирко, или, скорее, Руми, которую он как бы случайно сделал своей женщиной, Момо была частью Плана. Она была одной из тех, кого Идзуку очень хотел с самого начала. Он хотел, чтобы она была рядом с ним, сейчас и навсегда, как часть его целей на будущее. Не только его личное будущее, но и будущее самой Японии. Этот момент, здесь и сейчас, когда он трахает ее и так тесно привязывает ее к себе, имел решающее значение для этого будущего. Она играла ключевую роль в его планах. И более того… она действительно была очень милой девушкой, не так ли? Она защитила его от Кацуми, даже если он не нуждался в помощи. Более того, она готова была выслушать его идеи и осуществить его план в их классе Героев. Протянув руку вверх, чтобы схватить Момо за волосы, Идзуку прижимается губами к ее губам еще сильнее, даже когда чувствует, как стенки ее пизды сжимаются и разжимаются вокруг его члена в том, что может быть только действительно взрывным оргазмом. Момо кричит громче, чем когда-либо, но ее заглушают глубокие, наполненные языками поцелуи. Когда стенки ее киски прижимаются к нему изо всех сил, Идзуку чувствует, что приближается к краю. Он хочет кончить внутрь, действительно хочет… но, к сожалению, не может. Обрюхатить Мирко — это одно. Размножить героя-кролика — это, честно говоря… ну, одна из самых возбуждающих мыслей на свете. Но и то, что она забеременела, не конец света. Учительница может забеременеть и при этом сохранить свою работу. А вот студентка курса Героики не может забеременеть и продолжать учебу. Идзуку не хотел быть причиной недовольства Момо. Если бы она забеременела его ребенком и из-за этого ей пришлось бы бросить UА, это не только стало бы скандалом века, но и разрушило бы слишком много его планов. Увы, если бы не Руми, он бы даже не чувствовал себя в состоянии войны с самим собой из-за этого. Плодовитый шоколадный кролик вложила в его голову эти проклятые идеи. Но все же он контролирует ситуацию, а не его первобытные инстинкты. И вот, в последнюю секунду, Идзуку выходит из Момо Яойорозу и покрывает ее живот и грудь своей спермой, вместо того, чтобы наполнить ее лоно до краев. Он хрипит, а Момо задыхается, глядя на мгновение вниз затуманенными глазами, и выражение ее удовольствия весьма приятно, если он сам так считает. Через мгновение Момо просто… падает назад, кажется, теряя сознание на месте. Кажется, она слишком сильно напряглась для одного дня. Идзуку недолго смотрит на нее, а затем ласково улыбается. Убедившись, что она и впрямь отключилась, а не притворяется по какой-то странной причине, он использует пару своих причуд, чтобы привести ее в порядок, а затем укладывает ее обнаженное тело в постель. Он рад, что они сделали это здесь, если она собиралась отключиться вот так. Лучше, конечно, чем у него дома или в сарае, где ему пришлось бы решать, что делать дальше. Как бы то ни было, их рандеву закончилось, а значит, Идзуку пора уходить. Направляясь к двери, Идзуку в последний раз оглянулся на спящую, обессиленную Момо и мягко улыбнулся, прежде чем выскользнуть из ее спальни в коридор.-x-X-x-