Женщина вальяжно сидела в кресле так, словно она восседала на троне с бокалом вина собственного производства, каждая бутылка которого была отменна, однако эта — особенная. Инкрустированная цветами из серебра и небольшими золотыми деталями стеклянное изделие наполненное кровью невинных дев находилось на журнальном столике между двумя креслами. Более старшая дама, сделав очередной глоток и подержав жидкость из алых ягод во рту, раскрывая вкус, обратила янтарный взор на молодую особу, сидящую неподалёку. Худосочное тельце съёжилось, явно напряжённое присутствием массивной дамы, а тонкие пальчики то и дело сжимали книгу, настойчиво пряча личико за толстым переплетом. Графиня усмехнулась. Она слишком долго находилась в этой позе, даже не переворачивая страницы в абсолютно не интересующей ее книге по истории Румынии. Наконец увесистый кладезь знаний с глухим звуком упал на мраморный пол из полностью онемевших рук, но девушка не торопилась его поднимать, застыв на месте с отсутствующим взглядом. Осознав данную ошибку, юная мисс со страхом в глазах посмотрела на бледный лик дамы на чьих устах расплылась хищная ухмылка.
—Что вам нужно от меня? — нахмурив бровки вопрошала дева подрагивающим голосом, всеми силами делая его более уверенным.
Темноволосая женщина прищурилась, в который раз проходясь оценивающим взглядом по изящному стану. Выделяющиеся ключицы, так и манившие провести по ним языком, собирая солёные капельки, все ещё оставшиеся на нежной коже, острые плечи, скрываемые лишь куском ткани, накинутой на них, и конечно же лебединая шейка, на которой хотелось сомкнуть стальную хватку, услышать хруст позвонков и последний жалобный вскрик, вырывающийся из девичьей глотки. Чуть ниже очам хозяйки предстала небольшая грудь, скрытая за неплотной рубашкой, через которую отчетливо виднелись уже вставшие соски, не смотря на то, что в просторной комнате, обставленной самой дорогой мебелью, вероятно стоившей целое состояние, горел камин, согревая обеих женщин своим теплом. Ножки, которые Аманда пыталась прикрыть тем единственном элементом одежды, что был на ней, особа подогнула под себя, уже множество раз ощутив покалывание от переодически смены позы. Она казалась такой беззащитной, хрупкой словно фарфор, находящийся во дворце на каждом углу, только тронь ее, задень за живое и прийдется собирать большое количество осколков. От этого сломать ее хотелось ещё сильнее, каждый раз нанося удар за ударом, слыша всхлипы и чувствуя, как косточки крошатся на мелкие частички. Хотелось надломить ее будто плод гранатового дерева и смотреть, как кровь стекает по богато украшенным бокалам словно сок, способный утолить невыносимую жажду путника, что так долго искал этот источник жизни.
— Я хочу убить тебя. — с той же улыбкой —
оскалом — на идеальном лице проговорила дама, сверкнув янтарем в полумраке на опасный манер.
Внутри все похолодело. Судорожно бегая напуганными глазками по покоях госпожи, Сэмюэлс сползла с мягкой поверхности на пол, делая неуверенные шажки назад, подальше от этой ужасной женщины. Но бежать слишком поздно — обе это понимали. Стоило задумываться об этом как только молодая особа переступила порог чарующего своей загадочностью и величием замка, как только встретила трёх вселяющих страх в любого девушек, но не тогда, когда она уже принадлежала госпоже этих мест, этой проклятой деревни всецело и без остатка. Леди поднялась со своего места во весь свой рост. Шелковая шаль, до этого бывшая на широких плечах, стекла водопадом, оставляя женщину в ночном платье, таком же длинном и достигающем туфель на высоком каблуке, как и ее привычный образ. Словно Афина — великая богиня войны и безграничной мудрости — она возвышалась над маленьким смертным, ожидая часа, что бы обрушить на него свой неминуемый гнев, разрушая все преграды на своём пути к цели. И в данный момент ее целью была молодая девушка. Преодолев разделяющее их расстояние за пару больших шагов, госпожа схватила гостью за хрупкое запястье, сжимая его с такой силой будто грозясь и вовсе сломать пополам небольшой, в соответствии с дамой, сустав. Видеть как солёные слёзы скатываются по покрывающимся румянцем щекам, слышать жалкие мольбы о помощи, которая наверняка не прийдет было просто восхитительно. Приятнее будет только пустить ей кровь и вдоволь насладиться ею, словно самым изысканным вином.
Аманда толком и не поняла, не увидела сквозь пелену слез, как она оказалась уложенной на шелковых простынях, коими была усеяна массивная кровать, однако ощущение разорванной кожи быстро приводили в чувства, сопровождаясь жгучей болью в кровоточащих местах. Димитреску вонзила острые, словно лезвия, ногти в податливую плоть, кусала до тех пор, пока металический вкус полностью не заполнил рот, а жизненно важная жидкость не начала стекать на девственно чистую простынь, лишая девушку сил на малейшее сопротивление. Желтые очи в наслаждении закрылись в тот момент когда покои наполнились душераздирающими криками. Рука, не без чужой помощи, вывернулась в обратном от правильного направлении, издав на последов жалобный хруст, а после и вовсе обмякнув, словно у тряпичной куклы, которую всего навсего положили не так как следовало. Слёзы брызнули из глаз. Это чертовски больно. Упиваясь чужими страданиями, миледи только сильнее надавила, вызывая ещё одну волну боли и наблюдая за тем, как ее добыча мечется из стороны в сторону. Когда Сэмюэлс свыклась с мыслью о том, что она больше не чувствует левой руки, дама припаяла мягкими устами к аккуратной груди, задевая чувствительные бусины зубами и один раз едва ли не откусив одну из них. Настойчивые поцелуи слишком резко достигли самого сокровенного места и молодая особа ощутила мурашки по всему телу, словно ее окатили холодной водой. Она убьёт ее, убьёт и выбросит остатки словно ненужный хлам. Тело бедной мученицы никогда не будет найдено, а лицо девушки появится на плакатах с пометкой «Пропала без вести» и никто не узнаёт всей горькой правды. Не узнаёт какие кошмары происходят в замке и на что способна его хозяйка, вытворяющая такие ужасные вещи.
Аманда заметалась с новой силой, однако на этот раз акт своенравиях прервался болезненным укусом чуть выше тазобедренной кости. Взглянув на место откуда распространялись болезненные ощущения, девица наткнулась на беспристрастное лицо мучительницы чьи челюсти сжались вокруг намеченного участка с новой силой. Хотелось оттянуть женщину за мягкие волосы, вьющиеся крупными кольцами, от раны, с каждой секундой становящейся все больше, но это вызовет лишь ещё больше гнева со стороны дьяволицы. Дева плотно закрыла глаза, взвыв из-за очередных действий графини, пока та усмехалась, держа в зубах свой трофей — кусок только что оторванной нежной плоти. Жертва судорожно сжимала кровоточащую рану, пытаясь хоть как-то остановить утекающую из неё жизнь, пока леди Димитреску звонко хохотала над безнадёжностью ситуации в которой оказалась эта бедная душа.
—Советую тебе стиснуть свои зубки посильнее. — ухмыльнулась старшая женщина, наклонившись к заплаканному личику девицы и проводя языком по одной из соленых дорожек и оставляя другую, алую. — Ведь это было самое невинное, что я могу с тобой сделать.
—Нет, прошу. — взмолилась девушка, все ещё держась за место, в котором раньше не было такой пустоты. — У вас же есть дети, что если бы с ними что-то случилось?
Но уже через пару секунд особа пожалела о сказанном, когда огромная ладонь легла на израненное горло с силой сжав его. Мертвецки бледное лицо вплотную приблизилось к миниатюрной мордашке, опаляя ее своим горячим дыханием и сжигая взглядом, который мог испепелить дотла. Постепенно воздуха становилось все меньше и юная особа всячески пыталась расцепить пальцы, сомкнувшиеся на шее мертвой хваткой, оставшейся здоровой рукой, но тщетно.
—Я смогу защитить своих крошек во что бы то ни стало, особенно от жалких людишек вроде тебя. Знаешь сколько охотников приходило сюда в надежде забрать наши жизни и богатства? Сотни. — женщина аккуратно, почти нежно коснулась кончика девичьего носа своим и медленно провела им от щеки до виска, когда пухлые уста щекотали ушную раковину своим шепотом. — Они все мертвы.
Миг — клыки впиваются в мочку, сильно дёргая за неё и пуская единичные капельки крови, перед тем как припасть к старой ране, делая большие глотки. Разум затуманился, а перед глазами плыла массивная комната. Именно поэтому Аманда почувствовала музыкальные пальцы лишь когда дама вводила их по одному во влагалище. Насухо даже одного толстого пальца госпожи было вполне достаточно и в тот момент, когда леди добавила второй изо рта молодой девы вырвался хриплый стон. Соленая жидкость на лице полностью высохла, оставляя после себя неприятно стянутую кожу. Сил не осталось, а потому голова просто откинулась на мягкие шелка. Как только из растянутой до предела вагины потекла тонкая струйка крови в связи с добавлением в неё ещё одного пальца, пожилая мадам осторожно провела по ней языком, собирая на нем темно-красный нектар. Подержав его во рту Альсина блаженно закрыла янтарные очи. Возможно она подарит этому крольчонку ее жизнь. По крайней мере пока даме не надоест.
Слюна, все ещё окрашенная в алый, упала на клитор и подушечка большого пальца начала постепенно растирать круги на уже влажной плоти, вытягивая из Сэмюэлс удовлетворённые вздохи. Однако продлилось это недолго. Хруст и девушке пришлось сцепить зубы до боли в них. Правая лодыжка. Сквозь пелену шока что-то, скорее кто-то, водил когтями от места перелома до колена и обратно, словно успокаивая и заглаживая свою вину, однако это не так. Эта женщина — чудовище с ангельским ликом, не знающий ни милосердия, ни пощады. Колено леди замка ломала медленно, пытаясь растянуть своё садистское удовольствие как можно дольше, наслаждаясь новой порцией воплей молодой особы, пусть уже и не таких громких из-за осипшего голоса.
Она постепенно теряла сознание, моля всех богов известных ей о быстрой смерти, но они, кажется, не слышали или не хотели слышать, безмолвно наблюдая за тем как ранее прекрасная девушка лежала на дорогих тканях полностью поломанная руками огромного чудовища. Аманда не была святой, не была безвинной, про ее грехи можно было написать целую книгу, однако она никогда не расчитывала на столь печальное завершение своей жизни. Дева даже не успела попрощаться с родителями, крупно поссорившись накануне поездки. Если бы она только могла все исправить. Темнота подступала все ближе, утягивая юный разум в свою манящую неизвестностью пустоту. Она раскрыла страдалице свои объятия, от которых та была не в силах отказаться.
~~~
С трудом открыв тяжелые веки, девица предприняла попытку принять сидячее положение и осмотреться, однако это не представлялось возможным. Повернув голову и осмотрев себя, дева ужаснулась нахлынувшим воспоминаниям о вчерашней ночи. Рука и нога были плотно зафиксированы на месте, пах полностью обернут бинтами, судя по запаху мазей, совершенно свежими, а все тело усеяно пластырями. Камин погас, оставляя одинокие угольки тлеть. На смену его огню пришло множество свечек, поставленых в канделябры. Постельное белье источало цветочные ароматы и на мгновение, юная мисс закрыла глаза, всеми фибрами души желая оказаться дома, где пахло похожим образом из-за сада, за которым так ухаживала ее мать. Но увы, вновь открыв очи, вместо привычной уютной обстановки ее встретила лишь холодная роскошь. На краю кровати находится серебряный поднос с различными фруктами и запиской, красивый почерк на которой гласил:
Признаю, мне и впрямь
понравилась наша маленькая игра.
Надеюсь, что в дальнейшем их будет намного больше
А. Димитреску
