Леди дома Торгерт

Сколь проснулся сразу же, как услышал шум, ведь если в лесу ты не спишь очень чутко, то, открыв глаза, можешь обнаружить, что нечто острозубое отгрызает у тебя ноги. Их палатка была спрятана и защищена, но это не означало, что опасности нет. В лесах Англии опасность была всегда. Лунный свет просачивался в палатку. Снаружи доносилось непрерывное жужжание. Сколь услышал звук: звук, который мог быть плачем или стоном, или криком птицы в ночном лесу. Трудно определить, когда услышал что-то во время сна. Шум вроде бы принеся с далекой горы. Парню было не жалко уйти из сна. — Это просто Мэди. — Равнодушно сообщил Хати сверху. В руках у него был кусок дерева и ножик, которым он его резал. Лезвие сверкало в лунном свете, танцуя по поверхности дерева. В этом свете кожа у него стала сплошным серебром, а глаза — двумя глубокими озерами темноты: он казался частью дерева, и луны, и ветра, который шелестел по высокой траве. Хати мало спал, а если и засыпал, то совсем ненадолго. Он не желал тратить и кусочка своей жизни на дремоту. Сколь встал и, осторожно двигаясь по палатке, отыскал Мэдисон. Она свернулся клубочком на краю кровати, словно младенец в колыбельке - да и на самом деле она едва вышла из младенческого возраста. Лицо у неё покрывали капельки пота, блестевшие в лунном свете, как драгоценные камни, как сокровище пиратов. Мэдисон стонал, беспокойно мечась во сне. Сколь начал гладить сестру по волосам. — Ты ей не помогаешь, знаешь ли. — Предостерег Хати. — Нечего ее баловать. — Надо было оставить ее у крокодильего пруда. — Улыбнулся Сколь. — Тогда ее плач тебя не будил бы. Хати ничего не ответил. Не стоило тратить силы. Сколь почти никогда не проигрывал в спорах, и не потому, что не ошибался, как раз ошибался он часто, а потому что никогда не уставал. Он не переставал на тебя наседать, пусть ты и был сто раз прав, пока ты не поднимал руки и не позволял ему победить, просто чтобы он оставил тебя в покое. Хати насмешливо захихикал. — Ты так и не будешь из-за нее спать всю ночь, будешь укачивать, словно мама со своим младенцем. — Сказал Хати. — Да что ты об этом знаешь? — Буркнула Мэдисон, которая проснулась. Она села на своей кровати и поежилась на месте от холода. — Никогда сам не видел таких, а то, как мама о нас заботились, ты не помнишь. — Видел я таких за этим. — Заявил Хати. — Давно Давно. Нарцисса нянчилась с Драко как-то при мне. Младенцы вопят, а мамы ходят туда-сюда и шепчут им, и качают их, точно так, как сейчас Сколь. Иногда младенцы замолкают, а иногда нет, а если нет, то их мамы начинают плакать сами. Не понимаю, почему бы им просто не накрыть таких младенцев одеялом, чтобы они замолкли. Можно подумать, они новых не смогут наделать. Он это не серьезно сказал. По крайней мере, Мэдисон кажется, что не серьезно. Для Хати все люди были заменимыми. Все, кроме них двоих. Ценнее Мэдисон и Сколя не было никого и ничего. Мир - был где-то на дне его понимание “Важного” и “Ценного”. Спустя какое-то время Мэдисон легла обратно, напевая тихую мелодию, которую запомнила когда-то, очень давно. Песня привела Сколя в раздражение. — Мэдисон, иди спи! Хати уставился в окно, на далекую луну. Луна здесь всегда была полная, всегда висела, словно зоркий глаз. Два застывших глаза. Маленькие руки, покрытые кровью. Его ножик танцевал в белом свете, пока луна не исчезла. Вопль еще звучал у него в ушах, когда Хати разбудило кукареканье брата: солнце как раз поднялось из-за гор. — Подъем! Солнце встало! Глаза Хати моментально распахнулись. Он осмотрел всю платку, остановив взгляд на Мэдисон, что кидала в Сколя подушку. — У нас сегодня важный день! Пошли за водой, мелкая! Накинув на плечи теплую кофту и аккуратно пройдя мимо Кощея, ребята отправились за водой с двумя кастрюлями и чайником. Дядя разрешил им приехать на матч в Англию, но отказался ехать с ними из-за риска. Когда они вернулись в страну, то их тут же встретили Тихон с Кощеем. Они будут их сопровождать постоянно. В основном они должны будут ходить только по самому Лондону и они не смогут гулять по магическом миру, но так было даже лучше. Обитатели палаток уже посыпались. — Что за украшения? — Сказал Тихон, разглядывая их половину. Украшение Болгаров было очень красивыми. Палатки здесь не были увиты живой растительностью, но на каждой из них красовался плакат, с которого смотрело хмурое лицо с густыми чёрными бровями. Лицо, естественно, двигалось, но лишь моргало и хмурилось. — Мне здесь все больше нравится. — Сколь ярко улыбался, подходя к Тихону. Он больше не боялся декана Хорса. — Думаю, англичане болеют за Ирландию. — Они хотя бы сюда не явятся. — Покачал головой Старик. У колонки собралась очередь. Мэдисон посмотрела на зеленую траву под ногами и сняла свои балетки. Было прохладно и мокро от росы, но это приводило в чувства. — Молодые люди, давайте быстрее. — За ребятами стоял какой-то мужик и начинал повышать на них голос. — Тут же есть и другие! Вы живёте по закону и совести, а?! — По ситуации. Чисто по ситуации. — Ответила ему Мэдисон и отвернулась, так как настала их очередь наливать воду. С кастрюлей и чайником, полными воды, они медленно продвигались через лагерь. Когда они их занесли, то не обнаружили нигде Хати. Можно было подумать, что он опять куда-то свалил, но он оказался у костра вместе с другими подростками из Болгарии. Он с ними разговаривал и что-то показывал на руках, видимо, проблемы в языковои барьеры были. Подойдя к ним, Мэдисон всем улыбнулась и присела, тоже подключаясь в разговор — Кто это, как ты думаешь? — Услышала Мэдисон краем уха. Она хотела было повернуться, но её загораживал крупный парень и она не могла выглянуть. — Они ведь не из Хогвартса? — Наверно учатся в какой-то зарубежной школе. Я знаю на свете полно волшебных школ. Хотя я не знаком ни с кем, кто бы там учился. Билл когда-то переписывался с девочкой из Бразилии… давным-давно… Он хотел поехать туда по обмену, но у мамы и папы не было денег. Мэдисон хотела привстать, а потом резко огонь в костре вспыхнул и все отодвинулись от него. — Это крутые штуки. — Сказал один парень, держа в руке побрякушки с порохом.Мэдисон сглотнула и замерла. Хати заметил. Он их услышал. И Мэдисон должна молча сидеть, чтобы они их не заметили в толпе иностранцев. Но какой-то укол в сердце Мэдисон почувствовала… сильный укол, а потом боль. Они направились в свою палатку и хотели уже было зайти внутрь, но Тихона, который шёл последний, остановили. — Тихон, старик. — Тяжело дыша, сказал какой-то мужчина, приближаясь к их палатке. — Какой день, а? Какой день! Лучшей погоды и быть не могло! Вечер, похоже, будет безоблачным, и фактически ни одной прорехи в организации. Мне практически нечего делать. — О, ты начинаешь стареть. Вон, седина уже появляется. — Седина? Где? — Сейчас устрою. Тихон не любил англичан. Он в принципе не любил иностранцев, хоть и был знаком со многими. — Хочешь поставить на матч, а? — Взволнованно сказал тот, не желая отступать, позванивая значительным количеством золота в карманах черно-желтого одеяния. — Родди уже сбился об заклад, что Болгария откроет счёт. Я повысил ставку, принимая во внимание, что тройка Ирландских нападающих сильнее, чем когда-либо. А малышка Агата Тиммс поставила половину своей доли в ферме по разведению угрей на то, что матч будет продолжаться неделю. — Ага, ну тогда… — Сказал Тихон, делая задумчивый вид. Он резко нахмурился. — Ставлю галион на то, что Ирландия будет глотать пыль. — Ты такой смешной, Тихон. Но Тихон не шутил. И это было понятно всем. Тихон просто напросто не умел и не желал шутить, это для него было оскорблением. — Ставлю на победу Ирландии. — Болгария ржёт в сторонке с тебя, старая свёкла переросток. — Тихон Покачал головой. Он достал мешок с золотыми и глаза его знакомого загорелись. Тихон открыл его и кинул все монеты ему в ноги. — Тихон… почему золото на земле? — Гравитация. — Тихон….! — Ставлю все это на победу Болгарии. Если поиграю - значит происки судьбы и до меня добрались. Теперь уйди, бесишь меня. — Всё это? Мне кажется ты бы на кого угодно поставил, только бы не на тоже, что и я. — У того вытянулось лицо, но, быстро овладев собой, он добавил. — Прекрасно, прекрасно… ещё кто-нибудь? Смотрели и обращались прямо к ним. Хати схватил Мэдисон за шкирку и потянул внутрь. — Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей и три кната. — Поспешно вставил знакомый голос. Послышался звук монет. — Что Ирландия победит, но Крам поймает Снитч. А, и добавим поддельно-волшебную палочку. Послышался хохот снаружи. — Здорово, я такой хорошей подделки уже лет сто не видел! Даю вам за нее пять галеонов. — Так, мелочь. — Вставил свои слова Тихон и своей палкой ударил ведро. — Ваши сбережения тратить на такую херь? Вы не слишком ли уверены? Такие молодые и такие же тупые! — Вы тоже тратили свои деньги, Сер! — Я свое уже прожил и мне скоро в гроб ложиться. Свои деньги я могу тратить куда хочу! — Как и мы! — Они достаточно взрослые уже, чтобы делать ставки, Тихон. Вот правда, не будь таким скучным. — Заткнись или я тебя в пиявку превращу. — Вы тот самый Тихон? Из Колдотворца? Мы не думали, что кто-то из русских будет присутствовать на кубке мира по Квиддичу. У вас же даже правила другие. — Не верьте слухам. — Тихон хмыкнул и направился в сторону палатки. — Я ещё хуже. Я полагаю, вы оба шалуна будете рады, когда матч закончится. — Рады?! Не помню, когда в последний раз кто-то получал подобное удовольствие… всё ж, не то, чтобы у нас на горизонте не было ничего новенького, а Барти, а? Осталась ещё куча организационных дел. — Мы договорились не сообщать об этом публике, пока все детали… — Ох уж эти детали. Ведь всё уже подписано, все уже согласились, ведь так? Уверен, что ребята всё равно все скоро узнают. Ведь это же будет происходить в Хогвартсе… — Что будет происходить в Хогвартсе? — Немедленно спросила Мэдисон. — О чём шла речь? Хати и Сколь тоже не знали ничего про это. Мэдисон ринулась на другой край палатки и выглянул в своеобразное окно. К полю по тропе направляли люди из министерства, а за ними не спеша шло четверо человек. Все рыжие. Мэдисон ахнула, когда узнала Уизли. Артур почти никак не изменился, Фред с Джорджем вытянулись и их волосы отросли. Перси же оставался таким же гордым и видимо, упрямым. — Это секретная информация до тех пор, пока Министерство не найдет нужным предать ее огласке. — Напыщенно сказал Перси. — Мистер Крауч был совершенно прав, когда не пожелал ее разглашать. — Заткнись, Всезнайка — Оскалился Фред. — Как мы и думали. — Около девочки встал Хати. — Уизли на матче. Надо поосторожней быть вечером, хорошо? — Мы это и так знаем. — Отозвался Сколь и вздохнул. Он слишком скучал по Близнецам. Прямо как Мэдисон по Гарри, Рону и Гермионе. После полудня возбуждение в лагере стало почти осязаемым. К сумеркам, ещё по-летнему тёплый воздух, казалось, дрожал от предвкушения удовольствия, а когда темнота окутала покрывалом тысячи с нетерпением ждущих волшебников, последние следы притворства испарились. Министерство покорилось неизбежному и перестало бороться с совершенно явными проявлениями магии, происходящими во всех концах лагеря. — Что это? — Спросил Хати, видя в руках Сколя флаг, а на его лице красовались поддельные усы. — Ты похож на идиота. — Я хотя бы им не являюсь, да, Хати? Со всех сторон до них доносились тысячи голосов: крики, смех и пение. Атмосфера безумного веселья оказалась очень заразной: улыбка не сходила с лица Мэдисон. Они шли через лес двадцать минут, громко болтая и веселясь, пока, наконец, не оказались по другую сторону леса в тени гигантского стадиона. — Вместимость - сто тысяч. — Сказал Кощей и усмехнулся. Это ухмылка распугала тех, кто смотрел на интересного и странного иностранца. — Министерство направило пятьсот человек работать над этим стадионом, и работали они целый год. На каждый квадратный дюйм наложено Заклинание Отталкивания магглов. Все заторопился к ближайшему входу, у которого уже топталась шумная толпа волшебников и волшебниц. Перед входом их попросили снять капюшоны и подростки неохотно это сделали. Светиться им не особо хотелось. — Самые лучшие места! — Отметила колдунья из Министерства, стоящая на контроле билетов. — Верхняя ложа! Идите наверх по лестнице, молодые господа. Мы безумно рады видеть сегодня представителей такого сильного волшебного мира. Надеюсь вам понравится. — Да-да. — Махнул ей рукой Тихон, а после тихо и с раздражением добавил. — Англичани. Ступени на стадион были устланы ковром ярко-фиолетового цвета. Они поднимались вместе с толпой, которая медленно расходились в двери направо и налево, а они шли и шли вверх по ступеням пока не достигли последней лестничной площадки, на которой была расположена небольшая ложа высоко над стадионом прямо посередине между золотыми шестами ворот. Около двадцати позолоченных стульев с фиолетовой обивкой стояли здесь в два ряда. Перед ихними глазами сто тысяч волшебников и волшебниц занимали места, поднимающиеся вверх от длинного, овального поля. Стадион был залит таинственным золотым светом, который, казалось, исходил от самого стадиона. С высоты игровое поле казалось гладким, как бархат. На противоположных сторонах поля на высоте пятидесяти футов стояло по три золотых кольца, а почти на уровне их глаз висела гигантская доска. Это ложа - почётные места для иностранцев. В Англии к ним относятся по разному: кто-то поражается, кто-то шепчется за спиной, кто-то восхищен. Наверное, именно из-за такого Тихон не особо жалует Англию и ее народ. Так как они русские, к ним, соответственно, и обращение другое. Для них русские волшебники ужасно сильные, страны, но так же богаты. Все знают какое министерство у русских: пока от их главного не сказано сесть, все будут стоять. Даже главы других страх. Подул ветер и Мэдисон пришлось придержать свой капюшон. — Дамы и господа… добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата Мира по Квиддичу! Зрители закричали и разразились аплодисментами. Тысячи рук махали тысячами флажков, и несогласованное пение национальных гимнов вносило еще больший шум в общий хаос. Появилось: БОЛГАРИЯ — 0, ИРЛАНДИЯ — 0. — А сейчас, без промедления, позвольте мне представить вам… Талисманов болгарской сборной! — Интересно, кого они с собой привезли. — Сказал Кощей, наклоняясь вперёд. — О, Вейлы. Вейлы начали танцевать и разум многих абсолютно безмятежно опустошился. Они танцевали быстрее и быстрее, и дикие, оборванные на полуслове мысли. — Хорошо придумали. — Прозвучал спокойный голос Хати. Мэдисон подняла взгляд на братьев, что сидели рядом. Они были абсолютно спокойны, их глаза все так же были холодны к происходящему. Простых Вейл мало, чтобы вскружить им разум, тут надо кое-что посильнее. Так же Тихон и Кощей сидели со спокойными лицами, а Тихон даже зевнуть успел. Музыка остановилась. — А сейчас. — Прогремел голос Людо Бэгмэна. — Пожалуйста, поднимите палочки вверх… и поприветствуйте Талисманов ирландской сборной! И тотчас же, что-то похожее на огромную зеленую с золотом комету, ворвалось на стадион, пронеслось по кругу, разорвалось на две меньшие кометы, каждая из которой понеслась к золотым шестам на краях поля. Над полем сверкнула радуга, протянувшаяся от одного светового шара к другому. Толпа заорала, как будто на фейерверке. Радуга исчезла, шары света объединились, слились и сформировали огромный искрящийся лепесток клевера, который поднялся высоко в небо и поплыл над трибунами. Что-то, похожее на золотой дождь лилось из него на зрителей. — Классно. — Улыбалась Мэдисон, когда клевер поравнялся с ними и осыпал их дождём тяжелых золотых монет, которые отскакивали от голов и сидений. — Лепреконы? — Удивился хмуро Тихон. — Счастье то от денег сколько. — Осматривал трибуны Кощей, видя, как все толкаются и кричат, чтобы заполучить монеты. — Вроде это вы в сказках над златом чахните. — Переглянулся с ним Сколь. Огромный клевер растворился в воздухе, лепреконы спустились вниз на поле, по-турецки уселись на противоположную от Вейл сторону и приготовились смотреть матч. — А сейчас, дамы и господа, я прошу вас поприветствовать… национальную сборную Болгарии по Квиддичу! — А вот и Крам. — Сказал Сколь, когда вылетел Ловец. Виктор Крам был худым, темноволосым, со смуглой кожей с желтоватым оттенком и крупным крючковатым носом под густыми бровями. Он смахивал на огромную хищную птицу. Трудно было поверить, что ему всего восемнадцать лет. — А теперь, пожалуйста, поприветствуйте… национальную сборную Ирландии по Квиддичу! Такого Квиддича Мэдисон ещё не видела. Она так сильно прижимала Омнинокл к лицу, что он впивались в переносицу. Игроки носились с молниеносной скоростью. Квоффл перебрасывали так быстро, что Бэгмэн только успевал произносить имена игроков. Мэдисон опять покрутила циферблат на Омниоклях и замедлила игру. В следующую секунду около них пронесся игрок. Хати и Сколь придержали капюшоны, а вот Мэдисон про него забыла. Она уставилась на быстрого игрока с распахнутыми глазами. Наверное, летать на такой скорости, чувствовать ветер на лице - это самое прекрасное. — ТРОЙ ЗАБИВАЕТ ГОЛ! — Прокричал Бэгмэн и стадион содрогнулся от грома аплодисментов и одобряющих воплей. — Десять: ноль в пользу Ирландии! — Если ты не будешь смотреть с нормальной скоростью, Мэди, ты все пропустишь. — Услышала она рядом Сколя. Мэдисон покрутила ручку, вернувшись в нормальную скорость и снова взглянула в него. Дважды ирландцам пришлось разлететься в разные стороны, и во второй раз Ивановой удалось пробиться мимо них, увильнуть от Вратаря, Райана, и забить первый гол. Сколь и Хати сразу закрыли уши. Вейлы поднялись со своих мест и начали колдовской танец. Когда Мэдисон оторвала взгляд, то заметила какой-то блеск, но тут же его потеряла. Вейлы уже не танцевали, а болгары опять захватили Квоффл. — Димитров! Левский! Димитров! Иванова! У ста тысяч волшебников перехватило дыхание, когда оба Ловца рухнули вниз между Охотниками с такой молниеносной скоростью, как будто прыгнули с самолёта без парашютов. Мэдисон следила за их полетом во Омнинокли, щурясь изо всех сил, пытаясь отыскать Снитч. — Они разобьются! — Кричал кто-то из зрителей. Девочка перевела взгляд на Кощея. — Они не разобьются? — Более спокойно спросила Мэдисон, а Кощей пожал плечами. В последнюю секунду Виктор Крам резко вышел из пике и стал подниматься по спирали вверх. Снитч же ударился о землю с такой силой, что гулкий грохот отозвался во всех концах стадиона. С ирландских мест раздался многоголосый стон. — Посмотрите на судью. — Мэдисон подняла голову из-за слов Тихона. Хассан Мустафа выступал перед танцующими Вейлами, и вёл себя странно. Он хорохорился, напрягая мускулы и оживленно поглаживая усы. И тут какой-то блеск снова достал Мэдисон, что та зажмурила глаза на долю секунды. Она схватила Омнинокли и попыталась проследить за странным блеском, ища его по всему полю. Потом она повернулась в сторону трибун. Это был другой Омнинокли, который был направлен прямо на неё. Мэдисон сначала дернулась, но после каких-то жалких секунд, снова взглянула. Тот Омнинокли все еще был направлен на неё. Мэдисон попыталась разглядеть его обладателя, но он сам решил выпрямиться. Высокий парнишка, в парадной мантии, что сидел во второй главной ложе. Глаза темно-синего, насыщенного цвета, в которых можно было тонуть. Мэдисон смотрела на него какое-то время, а потом быстро отскочила от своего Омниокла и тот чуть не повалился за трибуны. Сердце заколотилось от страха. Дикого, словно животного страха. В голове было только желание убежать. Спрятаться, чтобы ее не нашли. Но поздно. Он её увидел, даже на таком расстояние. — Таймаут! Да ну, Крам не может продолжать игру в таком состоянии! Да вы только смотрите на него! — Размахивал руками Сколь. Ирландский Ловец внезапно стал пикировать. — Он увидел Снитч! Он видит его! Только посмотри, как он летит! Мэдисон уже не обращался внимание на игру. У неё не было сил даже нацепить свой капюшон. Смысла в этом уже нет. Он видел её! Он знает, что она здесь! Почему именно она так опозорилась! Нет! Нет! Нет! Крам в алых одеждах, пропитанных кровью, медленно поднимается вверх, зажатом кулаке сверкал золотой снитч. Подобно реактивному самолету, заводящемуся мотору, шум со стороны ирландских болельщиков становился всё громче и громче, пока не взорвался громовыми криками радости. — ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! — Кричал Бэгмэн, который появился у ирландцев, не ожидавший внезапного завершения матча. — КРАМ ПОЙМАЛ СНИТЧ - НО ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! Господи! Кто бы мог подумать!? — Ох, старая моя селезенка. — Как ни в чем не бывало сказал Тихон.