Леди дома Торгерт

Тонкие линии пара заманчиво струились вверх от довольно большого горячего кофе, который должен был спасти Теодора от засыпания на уроке. Бессонница в последнее время наведывалась к нему все чаще, отнимая драгоценные минуты, а то и часы, отдыха, которые впоследствии замещались разными бодрящими напитками. Сегодня была очередь кофе. Стаканчик с глухим стуком опустился на стол. Пустой стол. Теодор украдкой обвел взглядом класс, подмечая отсутствие вездесущей светлой макушки, обычно мерцающей то тут, то там. Где Драко носит? Теодор опустился на стул, устало кладя голову на руки, и прикрыл глаза, уже забыв о кофе, который дожидался его на столе. Дремота тут же захватила парня, однако шестеренки продолжали беспокойно крутиться в голове. Перед мысленным взором то и дело возникали сцены, в которых с Малфоем непременно что-то случалось: вот он поскальзывается на коварном декабрьском льду, спрятанном под тонким слоем снега, и вылетает на дорогу; вот он - опять же поскользнувшись - ломает ногу и, не в силах встать на отдающую резкой болью конечность, замерзает на холодной земле; вот он убегает от стаи бешеных собак, одной из которых все же удается догнать юношу и плотно стиснуть его руку в пасти; вот его окутывает слабый свет, и ноги начинают отрываться от земли под влиянием какой-то неведомой силы, стремящейся утянуть его в огромную летающую тарелку… Стоп, что? Парень открыл глаза, наткнувшись взглядом на тот же стакан уже остывшего кофе, и поднял голову. Судя по всему, занятие уже началось: Снейп неспешно что-то рассказывал у доски. Теодор мысленно поблагодарил судьбу за то, что его не выставили за дверь. И что в него не кинули Авадой сразу. Хотя к концу года он становился более или менее снисходительнее, особенно после новостей о том, что Амбридж - корга старая - куда-то делась. Почему-то Тео думал, что Снейп знает что с ней, но все таки молчит. Нотт сделал пару глотков холодного напитка и оглядел свое пустое место, а потом и весь класс. На месте были почти все Слизеринцы и Гриффиндорцы. Кроме Драко и…. Гермионы. — Мать моя китайская провинция. — Прошипел Теодор, все ещё осматривая класс, пытаясь найти тех, кого явно здесь не было. — Ты чего? — Спросила лениво Пэнси, когда услышала ругательства. Тео только отмахнулся от неё, потому что в этот момент к ним повернулся Поттер. Нотт губами прошептал "Где?", а Гарри просто пожал плечами и ясно давал понять, что не знает, где эти двое шастают. — Мать моя Малфоя на выходные замариновала. — Теодор ударил себя по лбу. То есть, пока они тут учатся, страдают и думают, что вообще творится в их мире, он с Грейнджер гуляет? — Не факт ещё, что он с ней. — Говорит Пэнси, словно мысли его прочитав, а потом машет Гарри, чтобы он от них отвернулся. Рон повернулся к ним и долго оглядывал. — Мать моя домой такую же стремянку хочет, как Уизли. — Теодор опустился на парту. — Так, Тео. Чтобы больше "Мать моя" я не слышала. — Почему тогда я не сомневаюсь в том, что они вдвоём? — Потому что будь на его месте ты, ты бы точно не отказался от прогуливания Зельеварение с одной милой девчушкой. — Съязвила Пэнси и Теодор недовольно закатил глаза. — Ну, это другое. — В чем разница? — В менталитете. — Покачал головой парень и Пэнси словно только сейчас поняла о ком они говорят. Это Малфой и Грейнджер - это раз. И во-вторых, это Малфой и Грейнджер! — Хотя звучит. — Пожимает плечами Теодор, а потом улыбается. Пэнси смотрит на него, как на больного. — Ага, ты это ему потом в лицо скажи. Ему и дяде с тётей Малфоем. — Тут как с пластырем. — Ставит факт Теодор, а потом снова ловит на себе взгляд Поттера и Уизли. — Надо резко. После того, как урок закончился, все ученики поспешили к выходу. Последние, конечно, чуток задержались Теодор с Пэнси, а также пойманые ими Гарри и Рон. — Лично я даже знать не хочу где они. — Шипит почти сразу Рон. — Что гадать то, вы нашли же прекрасное место для таких встреч. — Ворчит в ответ Пэнси. Гарри и Теодор идут чуть позади них, слушая ворчание Рона с Пэнси о том, что эти двое вообще идиоты, ради них стараешься, а они выбирают кого-то другого. — Ты не знаешь где они? — Спрашивает Гарри негромко. — Кто именно? — Ты знаешь кто. Да. Теодор прекрасно знал про кого он. Но он так же прекрасно не знал ничего. Поэтому он качает головой и думает, что их мысли с Гарри сейчас крутятся в одном направлении. — Ладно. Начнём с того, что знаем. — Гарри оглянулся на всякий случай, хотя их бы все равно не услышали. Рон с Пэнси так громко возмущались по поводу того, как ужасна жизнь и любовь, поэтому можно было говорить спокойно. — Я её видел в больнице в начале года, но оттуда она сбежала. — Да, я в курсе. — Тео хмыкнул и дотронулся рукой до шеи. — Я её достал оттуда. Гарри переводит на него нечитаемый взгляд, а потом снова смотрит прямо. — Куда перенёс? — К Малфоям. Они там были втроём долгое время, честно, вообще не знаю, что там случилось. Думал увидеться на Рождество, но когда я к ним пришел, никого уже не было. Вообще. — Они все идут в одном направлении через коридоры и некоторых учеников, которые на них смотрят, но потом быстро забывают. — То есть, это странно. Они не сбежали, не умерли, не были пойманы. Испарились. — А Драко их видел? — Да, наткнулся только на неё и немного они разговорились, но в тот же день они все и пропали. Словно по щелчку. Пэнси тоже видела… Его. — Пытается как-то намекнуть Теодор, понимая, что имена ни в коем случаи нельзя произносит. Пока они в школе. Пока они в этой клетке. Гарри посмотрел на то, как Теодор проводит линию от уголков рта вверх и кивает. Потом он смотрит на Пэнси. — Она говорит, что выглядел он помято. Словно труп белый, лохматый, усталый и совсем без сил. Словно его пытали или прямо из земли достали. И, опять же, немного перекинулись словами, а потом он исчез. — Бессмысленно. — Повторяет Гарри, скорее, себе. — Я не вижу тут логики. Дажи ИХ логика не может быть такой. — Знаю. Прекрасно знаю. — Кивает Теодор и вздыхает. — А вы спрашивали о них у…. Ну, понял. — Поттер, думаешь, если бы мы были в курсе всего, то сейчас бы болтали с тобой? — Теодор качает головой. — Ничего нам и никогда не говори. А уж по этому повода тем более. — А другие как отреагировали на это? — Спокойно. Значит они не сбежали, иначе бы их уже давно проклинали и матами кидались. — Тео остановился и опускает голову. — Они даже просто не ругаются, что говорить тут о действиях? Словно это их не касается и все идёт так, как должно. Гарри остановился не так далеко от него. Он посмотрел вслед Рону и Пэнси, а потом на свою обувь, пнув какой-то камень. — Значит, все идет по их плану. Теодор и Гарри какое-то время молчали, а потом одновременно вздыхают и произносят: — Почему с ней всегда так сложно? Они переглядываются, а потом, снова вместе, проговаривают. — Это у них всегда все сложно. Они снова идут дальше, но уже в тишине, каждый думая о своём. Теодор думает, что если не успокоится, то с ума сойдёт. В его голове слишком много мыслей и они мешаются порой. Он смотрит на Поттера, когда они подходят к двери Выручай Комнаты. Почему-то ни Рона, ни Пэнси рядом нет. — Гарри. — Зовёт его как-то непривычно Тео. Поттер дергается, но поворачивается к нему с немым вопросом. Они смотрят друг на друга какое-то время, а потом, когда дверь начинает открывается, Теодор все таки спрашивает. — Каково это? Гарри не понимает. Какого, когда готовишься тайно с другими к дуэлям? Какого, когда ты ничего не знаешь о врагах? Или какого, когда ты видел смерть во плоти? Стоял рядом с ней, чувствовал её, а потом сбежал? От смерти же не убежишь? Но ответ на все эти вопросы один и Гарри устало кивает Нотту, зовя его в комнату, откуда слышатся голоса. — На самом деле - хреново. Теодор давит смешок, а вместе с ним и Гарри. **** Когда Гермиона видит Драко, то первым делом хочет уйти. Но все таки остается и заходит в пустую комнату. — Кажется, все идет не по плану, верно? Не по твоему плану, так? — Насмешливо произнесла спустя пару минут тишины и напряженного безмолвия Гермиона. Ее глаза лучились какою-то уверенностью и осознанностью, которые Драко принял за потаенную силу духа. На губах играла самодовольная усмешка. Ему же, таким потерянным, запутавшейся, испуганным и сломленным, очень не хватало этой уверенности в своих действиях. Находясь на грани между смирением и противостоянием, он не знал, правильно ли поступает, нужно ли это кому-то бы не было, нужно ли то, за что он боролся с самой неизвестностью, с самим собой. — Да, так и есть. План провалился еще в самом начале. — Уголки губ немного дрогнули, хриплый голос Драко прорезал эту странную, полную спокойствия тишину. Гермиона посмотрела на него. Волосы были взлохмаченные, всегда практически ровная спина непривычно ссутулилась, руки закрывали лицо, легко дрожа то ли от нетерпения, то ли от осознания безнадежности. Сама его фигура не предвещала ничего хорошего. Видеть Драко таким - Сломленным и беззащитным - не хотелось, от этого было больно. Гермиона знала, что должна что-то сказать, но слова так же, как и у Драко, застревали в горле, и даже звуки не хотели разбить нависшую тишину. Девушка давно догадывалась, что Слизеринцы ведут какую-то свою, не предназначенную командной работе, какая была у них до этого, игру. Подозрения часто посещали ее, но окончательно подтвердились в последнем событии. Драко играл довольно хорошо, практически профессионально, свою роль во всех действиях той пьесы, которую бездарно писали Пожиратели. Да, они были могущественны, при их упоминании ком в горле становился, чего уж таить, она опасалась их. Инстинкт самосохранения просто визжал в глубине души, призывая вовремя спохватиться и остановиться. — Что собираешься делать? Чем займешься? — Дрожащим голосом поинтересовался Драко, убрав с лица ладони, закрывавшие его. Глаза смотрели устало, потеряно и в то же время настолько самоуверенно, что понять, о чем думает Малфой было невозможно. Но голос, дрожащий и хриплый, такой непривычный и отчужденный, выдавал его с головой. — Ну, для начала было бы неплохо пойти на урок. Скорее всего вернусь к обучению магии, думаю, со мной захотят работать многие в министерстве. А дальше найду человека, которого смогу полюбить и… — Начала было перечислять свои планы на дальнейшую жизнь Гермиона, но, заметив насмешливый и все наперед знающий взгляд Драко, замолчала. Брови нахмурились, и лицо скривилось в гримасе, выражающей и понимание правоте друга, и недовольство тем, что ее поняли. Последнего, конечно, было в разы больше. — Не смотри на меня так! Вроде взрослый человек, а ведешь себя еще хуже, чем в прежние времена. — Тише, тише, не бушуй так. Чтобы ты знала, я, вообще-то, ничего не сказал, так что фактически ты бесишься на пустом месте. И это наводит меня на мысль: а не добрался ли я до истины, раз ты так злишься и мечешь глазами молнии? — Самодовольно ответил Драко, в примирительном жесте выставив руки вперед. — Вот погоди, все это закончится - ночью приду за твоей шкурой. — О. — Драко на секунду замолчал, а потом снова хитро улыбнулся. — Многие мне это говорили, но я все ещё на ногах. — Ага, особенно ты был бодр на ногах, когда тебя превратили в хорька. — Гермиона приподняла бровь, смотря на Малфоя, как на дурака последнего. — Но я все еще жив, заметь. — Драко посмотрел на свои руки и сделал глубокий вздох. — Чудом жив. Потом Драко смотрит куда-то прямо и резко переводит взгляд на Гермиону. Девушка немного не понимает его такое поведение, но потом она ловит себя на мысли, что словно сейчас Драко решил что-то для себя. — Я помогу. — Что? — Переспрашивает Гермиона, немного не понимая. А потом её глаза расширяются. — Поможешь? Ты же… Не должен. То есть, погоди. Гермиона хватается за голову. Что-то она не понимает. Малфой поможешь? Но в чем и зачем? Это же Малфой! Гермиона цокает и отгоняет свои мысли. Просто это странно и даже не привычно. Гермиона вспоминает слова Мэдисон о том, что не считает ни Драко, ни Пэнси, ни, тем более, Теодора плохими. Они такие же, как и они, просто тоже не с самой лёгкой судьбой. Почему надо делить людей и выбирать, если хочется общаться со всеми? Гермиона искренне верит Мэдисон и хочет так же верить Драко. Правда хочет.