Судьба благоволит тебе, Поттер

– По моим расчетам, взять пробу того раствора, который готовил убийца, все же возможно. – сказал Гермиона, садясь за стол. – Времени, чтобы убрать следы со всех поверхностей ему бы не хватило. Утром субботы мы остались после завтрака в Большом зале, чтобы обсудить наши дальнейшие действия. Блейз с разбитым лицом, Панси, которая никак не отличалась от себя прежней, Гермиона, с кичкой, которую держали два карандаша, и я, с целой тарелкой сэндвичей, которые по моей просьбе любезно сделал Сэр Николас. – Как ты собралась это делать? Я не думаю, что тебе хватит знаний, провернуть такое дело, – предположил Блейз, косясь на мою тарелку. – Поттер, дай один. – Ты только завтракал. Прекрати клянчить еду. – Панси ударила протянутую ко мне руку Забини. – Потом не проси меня заниматься с тобой из-за складок на животе. Блейз закатил глаза и показательно скрестил руки на груди. Все-таки эти слизеринцы веселые ребята. – Ты прав, я одна не справлюсь. Здесь нужен человек, с более глубоким знанием предмета, чем у меня. – Ты предлагаешь взять в нашу подпольную организацию нашу химичку - профессора Вектор? – улыбнулась Панси. – Было бы хорошо, но думаю, она развалит нашу группировку. – ухмыльнулась подруга. – Я подумала, то можно попросить о помощи Клару. Она девушка Рона, когтевранка, а значит знает об остаточных компонентах явно больше меня. – Ей можно доверять? – с сомнением протянул Блейз, неотрывно глядя на мою тарелку. Я ревниво прикрыл ее рукой. – Нет никаких сомнений, что можно. Она помогала нам в самом начале расследования и понимает, чем мы занимаемся. Проблемы возникнуть не должно. – Хорошо. Я не против. – ответила Панси, переложив свои длинные волосы на одно плечо. – Ты слишком помешана на своих волосах. – проследив за движениями слизеринки, сказал Забини. – Они, конечно, чудесные, тебе бы только в рекламе шампуня сниматься, но иногда мне кажется, что, если я начну тонуть, ты не полезешь меня спасать, потому что не захочешь мочить волосы не по расписанию. – Я тебя не спасу лишь в одном случае - если тонуть ты будешь по моему желанию. – Моя ж ты прелесть. – оскалился Блейз. – Люблю тебя, зайка. – И я тебя, принцесска. Я уже привык к их телячьим нежностям. Это было нормальным общением между этими двумя. Они ненавидели друг друга, но потом эта ненависть сменялась такой привязанностью, что бразильские сериалы могли бы взять на заметку несколько милых розовых словечек из их лексикона. – Это хорошая идея, Герм, но почему нельзя привлечь к этому Виктора? Он может взять пробы и сказать, что случайно нашел этот кабинет. – я, в принципе, понимал, почему этого нельзя было делать, но очень хотелось, чтобы Гермиона сказала об обратном. – Нельзя. Тогда полиция поймет, что преступник снова активизировался и начнет проверку заново. И в итоге мы придем к тому, с чего все и начали. – И он снова заляжет на дно. Печально. – Блейз постучал пальцами по столу. – Что нужно делать? Если мы, наконец, нашли то, чего нам не хватало для расследования, нужно это использовать по максимуму. – Гарри? – Гермиона вопросительно подняла бровь. Все за столом уставились на меня в ожидании ответа. – Ну что ж… – начал я, но сбился и замолчал, увидев Драко, шедшего к нам. Он был бледен, не считая разбитой мною губы, которая немного покрылась красной коркой, и какой-то помятый. Эта ночь явно далась ему непросто. Я сочувствовал ему и жалел, что никак не мог помочь. – Пока вы меня не прогнали прочь, я скажу пару слов. – быстро начал он. – Я полнейший кретин. Я не должен был говорить вам того, что сказал. Меня немного подкосило то, что улик нет и я не смог сдержаться. Я прошу у вас прощения. И даже если вы не примете меня обратно, я буду вам очень благодарен, если вы продолжите искать его, даже без меня. Вы единственная моя надежда. Я верю в вас. Но, если вы решите не продолжать расследование из-за моего тупого поступка, я не буду в обиде. Я все понимаю. – он замолчал и стянул рукава толстовки ниже. Я боролся с собой, чтобы не встать и не обнять его прямо здесь. Это было максимально жалкое и печальное зрелище. Потомственный аристократ не должен так себя вести. Малфои не должны быть такими. Но он сейчас стоял перед нами с опущенной головой и просил прощения, наверное, впервые в жизни от чистого сердца. Ему было сложно запихнуть свою гордость в задницу и подойти к нам, еще сложнее было сказать всё это, но он смог, и я им гордился. – Значит так. – сказал я и все перевели взгляд со стола на меня (и да, из-за уважения к Драко, мы не смогли смотреть на него в момент его речи). – Наши дальнейшие действия отныне строго регламентированы. Никакой самодеятельности, никаких ненужных действий и прочих ошибок, которые мы совершали ранее. Только полное взаимопонимание, уважение друг к другу, и преданность делу. Больше ничего не надо. – я замолчал и все кивнули, соглашаясь. Кивнули все, кроме одного человека. – Ты понял, Драко? Он поднял на меня удивленные глаза и замер на несколько секунд. – Да. – поспешно сказал Малфой, неловко переминаясь с ноги на ногу. Ему было безумно стыдно за прежнее свое поведение и за то, что сейчас приходится стоять перед нами как нашкодивший котенок. Мы это понимали и не собирались давать ему понять, что это как-то изменило наше к нему отношение. Он все равно останется чертовым засранцем, самодовольным индюком, но хорошим парнем, которому мы можем доверять. Панси подвинулась и освободила место для Драко. Он благодарно улыбнулся, сел на скамью, и мы встретились взглядом. Он, замерев, ожидал от меня какой-то агрессии, но я спокойно улыбнулся ему и кивнул, в знак примирения. Малфой ответил тем же. – Ночью мне пришла в голову одна мысль. – сказал я. – Нужно отправить эту формулу Сириусу. Он пробьет все, что может быть с ней связанно. Вдруг, когда-то она уже светилась. Тогда это в миллионы раз упростит нам жизнь. Будут существенные зацепки. – Идея хорошая, но мало осуществимая, Гарри. – грустно улыбнулась мне Гермиона. – Вероятность того, что она уже известна полиции крайне скудна. Они же проводили исследования крови Кевина и других, они знают, как препарат действует на организм, и какие нераспавшиеся компоненты остаются в нем. Они бы давно уже его нашли. – Я согласен, но, все-таки, не отказывался бы ни от одной попытки что-то узнать. Если это может принести результат хотя бы в 0,01%, мы должны попробовать. – произнес Драко чуть тише, чем всегда. Я ободряюще улыбнулся ему и продолжил: – У нас очень мало времени. Через три дня мы покинем замок, поэтому нужно действовать максимально быстро. Соберем все, что может пригодиться. А работать с этими материалами можно и из дома. Действуем следующим образом: Герм, отправь Сириусу формулу, а затем вместе с Кларой попробуйте раскопать что-то стоящее в кабинете. Она нам точно поможет. Малфой, у нас с тобой не менее важная задача - проанализировать об убийце все то, что мы сможем вспомнить. Мы его видели, и примерно сможем понять, что он из себя представляет: рост, вес, телосложение и прочее. Панси, ты тоже понадобишься. Нам нужно попробовать составить психологический портрет нападавшего. Попробуй его набросать. Возможно, наши воспоминания смогут помочь, поэтому будешь работать с нами в связке. Блейз. Ты займешься тем, что узнаешь, как он в ту ночь проник в кабинет продвинутой химии. Нужно все - начиная от смены партуля, и заканчивая тем, откуда был получен ключ, потому что дверь не взломана. – Он мог проникнуть в него так же, как и мы в библиотеку. – предположила Гермиона. – Мог. Но у него не было такого прекрасного взломщика, как Малфой. – хмыкнул я. – Может быть он использовал отмычки, я не знаю, но, если нет - мы должны знать. Понял, Блейз? Все, что возможно, копай в том направлении. Виктор тебе поможет. Встретьтесь с ним и подумайте над этим. Ну, вроде всё. Все довольно кивнули и с надеждой посмотрели друг на друга. Я в предвкушении большой работы потер руки и собирался вставать, но неожиданный вопрос Гермионы, усадил меня обратно. – А Рон? Мы не будем его задействовать? – Зачем? – Он наш друг. Он может помощь и готов это делать. – горячо воскликнула она, разозленная моим вопросом. – Я очень люблю Рона, Герм, и ты это знаешь. Но сейчас он нам не может помочь. – Почему же? Он мог бы… – она сбилась с мысли. – Он может… – Подруга, посмотри правде в глаза. – Панси накрыла руку гриффиндорки своей. – Его помощь нам не пригодится. Ему нельзя ничего доверять. Все знают, что у него язык развязан, он разболтает всем, чем он занят. Он неисполнительный, ленивый, и, прости Господи, глупый. Ты можешь его защищать, но это правдивые факты, от которых никуда не деться. Мы справимся сами. – Панси, ты его не знаешь, как ты можешь так говорить? – Гермиона выдернула свою руку и вскочила с места. – Он совсем не такой! – Герм, послушай меня. – я встал и подошел к подруге. – Это неприятные слова, я знаю, но Панси права. И ты это знаешь. Да, мы не можем позволить, чтобы нашего друга так называли, это отвратительно, но сейчас мы не можем рисковать. Рон, неплохой человек. Просто иногда он не думает о последствиях своих поступков. Он может нас подвести. Мы еще чудом не попались, нам благоволит что-то свыше, но такая удача будет не всегда, и мы должны минимизировать риски. Рон мой лучший друг, но сейчас нам нужно двигаться без него. – я погладил ее по щеке. – Ты мне доверяешь? – Это очень обидно, Гарри. Он же…это же наш Рон, верный и добрый. Он может помочь. – Да. Ты права. Это он, наш старый, добрый Рон, но пока ему лучше быть в стороне. Она печально опустила голову и, как будто, всхлипнула. Я не понимал, что с Гермионой. Она никогда так себя не вела. И я всегда думал, что она будет первой, кто отвергнет кандидатуру Рона в помощи. И, мягко сказать, я был удивлен такому поведению. Ведь то, что сказала Паркинсон - было правдой, хоть и не приятной. – Хорошо. Я сделаю так, как ты говоришь – она развернулась, не смотря на меня, и направилась к выходу из зала. – Нервишки пошаливают у твоей красотки, Поттер. – пробормотал Забини, откусывая мой сэндвич. – Не все так сладко в вашем королевстве… – Заткнись, Блейз. – Панси отобрала у него только половину моего завтрака и сложила все обратно на тарелку. – Поттер, не переживай. Бывает. Она успокоится. Вот увидишь. Если что - я всегда смогу с ней поговорить. Она не подведет. Это же Гермиона. – Я не сомневаюсь в ней. Она справится с тем, что ее гложит. – ответил я, смотря на закрывшуюся дверь. – Ну что ж…приступим. *** Три дня - это чертовски мало. Мы можем не успеть. А если Клара откажется нам помочь? Мы не продвинемся дальше. А по нашему возвращению, возможно, и не останется никаких следов в лаборатории. Нужно все делать быстро и качественно. Без помарок и косяков. Я чувствую, что это очень важная зацепка, которую мы не можем просто просрать. – А может попросить Клару посмотреть на формулу? Она нам скажет, что это. – задумчиво спросил я у воздуха. – Поттер, не глупи. Нельзя никого в это посвящать. – ответил воздух голосом Панси. – Хватит витать в облаках, у нас работа стоит. – Я не знаю, Панс. Меня что-то тревожит. Я не могу с этим ничего поделать. – я откинулся на спинку стула и бросил карандаш на стол. – Не могу сосредоточиться. – Поттер, ты один из главных свидетелей. Соберись. Нам нужно составить его характеристику. Это важно. – ее голос звучал как из-под плотного слоя ваты, я практически не слышал ее, погруженный в собственные мысли. – Что-то не так. Я что-то упускаю. Нужно рассказать Кларе. Она сможет помочь. – я закрыл глаза и вновь их открыл через пару секунд. – Нет. Нельзя. Никто не должен об этом знать. – Но она уже знает. Гермиона должна была ей рассказать и попросить помощи. – подал голос Драко. Он все еще был скромен и учтив. Это вселяло беспокойство, но, одновременно, он был настолько милым в своей застенчивости, что это хотело продлить. – Я запутался. Мне кажется, я начинаю сходить с ума. – я потер глаза пальцами. – В одно мгновение мне кажется, что я все делаю неправильно, что всех подвожу. А потом - что все так и должно быть, что никто кроме меня не сможет этого сделать… Если я начну себя неадекватно вести - сдайте меня в психушку. Там точно мое место. Обзаведусь новыми друзьями - Наполеон, премьер-министр Британии…какие возможности откроются с такими знакомствами…просто космос… – Гарри, сейчас не время раскисать и сходить с ума. Давай все закончим, а потом хоть на всю жизнь закрывайся в психиатрическом отделении. Я почти уверена, что там хотя бы человека четыре должны считать себя Роуботэмами*, а значит можешь с каждым из них спорить о том, что земля круглая. Ты найдешь, чем себя занять… – Супер, Пэнс. – с сарказмом сказал Драко. – Это лучшая речь ободрения, которую ты могла выдумать. Браво. – Малфой, если можешь лучше - давай. А я пас. Не могу смотреть на это безумие, которое называется «Страдания Поттера». Это слишком смешно. Она встала, показательно громко фыркнула и ушла от нас. – Я все испортил. Прости, Драко, просто сейчас…я немного не в форме. – Я удивлен только тем, как у тебя нервы не сдали раньше. Ты молодец, Поттер. – он похлопал меня по руке, и я уставился на него в удивлении. – У тебя все получится. Ты поможешь мне, я знаю. Но только не сегодня. Иди отдыхай. Продолжим завтра. – Мы не можем. У нас каждый день на счету. Отдых - непозволительная роскошь. – Напомню тебе, что ты только что пережил первое раздвоение личности. Еще чуть-чуть и станешь Голлумом**. И я не стану твоей прелестью, а дам твою пустую тарелку из-под сэндвичей. Вот тогда будет прикольно. И не сомневайся, это видео попадет на все информационные площадки с подписью «Сын британских миллионеров сошел с ума». Я даже планирую получить с этого какой-то процент. Проспонсируй мой новый бентли, Поттер. – А ты умеешь уговаривать. – улыбнулся я. – С возвращением, Малфой. А то я думал, ты уже не отомрешь из своего анабиоза. – Ты без меня ни на что не годен. Только на день тебя оставил, а ты уже плачешь, как девчонка. Слабак. – Ты делаешь меня сильнее. Как бы странно это не звучало. – на полном серьёзе сказал я. –Эм…хм…я пойду. До встречи. Драко быстро встал и также мгновенно скрылся из виду. Мне кажется, что я сказал что-то не то. Но это не точно. * Самуэль Роуботэм – английский учёный, автор теории о плоской Земле. ** Голлум – существо из персонажей «Властелина колец».