Я люблю тебя. Это здорово.

– Что делаете в эту пятницу? Есть планы? Мегуми в который раз подтвердил для себя, что у Ино к Нанами был подход особенный, потому что только с ним вечно пассивный и предпочитающий, чтобы от него в нерабочее время отъебались все и вся, Кенто – оживлялся, и проявлял кажущийся со стороны вполне естественным интерес: – А что, есть предложения? – голос как всегда ровный, но если Мегуми не придумывает, звучит тот заинтриговано, будто Кенто уже предвкушал. – Ага! В центре заведуха открылась новая, говорят, кормят хорошо, и наливают тоже – у них там пиво крафтовое прям особенное какое-то, уже неделю все на него молятся так что у меня уже горло сохнет, сил нет слушать! Сходим заценить? Там вроде и сеты дегустационные есть, чтоб прям основательно... – Да, давай сходим. – Супер! – не надо было смотреть на лицо Ино, чтобы знать, насколько то сейчас сияло неподдельной радостью. – Мегуми, а ты? Идешь?! Мегуми, шагающий впереди их мило воркующей парочки в компании идущих по следу собак, обернулся и ожидаемо наткнулся на взгляд сильно воодушевленного Такумы – расстраивать его не хотелось, но он и не сможет – главный участник уже подписался, чего для счастья Ино уже более чем достаточно – Фушигуро только легко помотал головой, и постарался придать голосу извиняющиеся нотки: – Есть планы, в другой раз. – Ну смотри, потом не отвертишься! – Ино даже пригрозил ему пальцем, но выглядел при этом как всегда доброжелательно. Фушигуро кивнул, и улыбнулся краем губ – наверняка получилось натянуто, но уж как есть. Ясное дело, планов никаких не было, и вечер пятницы он проведет так же как и все предыдущие – умотает себя до полусмерти в зале или на пробежке, дальше до самой ночи будет переписываться с Юджи, лежа на его же кровати, и потом еще час или два пялиться в потолок после того как Итадори уйдет спать, а Мегуми наврет, что и он – тоже. Все благодаря Кугисаки, которая зачем-то растрепала Итадори, что у Мегуми под глазами круги темные и жуткие, как-то умудрившись приплести к этой информации охуенную новость о покупке распиздатых корейских патчей-хуятчей и еще какой-то нефритовой хуйни по скидке, и теперь Юджи извелся на тему того, что Мегуми себя гробит. Гробит, да... Но вот Итадори знать это было совсем не обязательно. Чертова Кугисаки, ну кто ее за язык-то тянул... Если честно, то да, Мегуми тосковал. Очень сильно. Опять почему-то вспомнилось, как еще в первое утро после того как Юджи уехал, Мегуми проснулся и по привычке ждал, что в коридоре послышатся знакомые шаги, тихо дверь откроется, и после негромкого "Не спишь?" Юджи уже смелее начнет рассказывать о том, какая новая милая бредня ему приснилась и что на улице еще сильнее, чем пару дней назад, пахнет весной, о том, что у них кофе почти закончился, и Мегуми, еще сонный, пообещает сходить за ним в магазин, заодно подышать хваленым этим почти весенним воздухом, думая о том, что весна – она совсем не где-то, а прямо здесь, внутри их комнаты. Но вот шагов так и не услышал, а дверь – не открылась. Даже весна уже пришла, но не Юджи. Мегуми казалось, что со временем он привыкнет, что Итадори рядом нет, да вот только с каждым новым светлым и на пару минут большим за предыдущий мартовским днем становилось все хуже – будто зима, которая постепенно исчезала с улиц, проскальзывала через окна и щели к Мегуми поближе, прямо внутрь забиралась, и пускала в нем корни. Любить Юджи тайком, пока тот был совсем рядом, было так здорово... Счастьем настоящим. Лишившись этого, он сейчас умирал прямо как Чудовище из сказки про аленький цветочек. Ладно, не умирал, но скучал – смертельно... С каждым днем теплящаяся в душе надежда на то, что Итадори нагрянет вот прям не сегодня-завтра – вяла, кукожилась и покрывалась противной плесенью. Последняя мысль внезапно взбесила, и Мегуми не сдержавшись пнул попавшуюся под ноги жестянку, за что сразу же получил укоризненный взгляд от Кенто – та противно хлюпала весь свой недолгий путь по подтопленному дну, и в конце противно брякнула об стену старого заброшенного тоннеля метро, по которому они втроем сейчас шли. Фушигуро чертыхнулся про себя – вот надо было этой шумной банке здесь оказаться... Откуда вообще она тут взялась, к слову, было бы интересно узнать – ветка эта была закрыта долгие годы с тех пор, как власти города утвердили ее как непригодную к использованию. Оно и понятно, почему – грунтовые воды, которых весной прибывало с поверхности даже еще больше, сейчас просачивались сквозь невидимые щели, закрывая дно уже почти по самую щиколотку, так что вход сюда был строго по пропуску – его для них троих выбил Иджичи, а вот для всяких диггеров и остальных любителей полазить по мерзким местам тоннель этот был закрыт и почти что забетонирован... Странно, в общем. Но хуй с ней, с этой банкой. Голова быстро переключилась на очередную дурную мысль – если их с Итадори и Кугисаки и разлучила судьба почти как Наруто, Саске и Сакуру, то он определенно был Учихой – настроение было такое же мрачное, да и по катакомбам этим он уже почти жил – такими экспедициями с Нанами и Ино они занимались уже больше двух недель. Хотя если на счет Итадори он был уверен – тот точно привезет какую-то козырную технику, то на счет Сакуры явно погорячился – Кугисаки сейчас точно ничем полезным не занималась. Если серьезно, то от этих вылазок Фушигуро уже порядком тошнило – держался он только на том, что все это для дела, и если им удастся выследить особый уровень, и даст бог, изгнать – Юджи точно вернется к нему скорее. Собаки, хорошо помнившие энергию Махито, сейчас этот всплеск мечтательности поддерживали, и немного будоражили шаткие от недосыпа нервы – сегодня они наконец взяли след. Чем ближе к следующей заброшенной станции – по внутренним ощущениям Мегуми и тому, насколько хорошо он помнил карту, еще метров 200 и та появится впереди – тем теснее к головам прижимались уши у собак и сильнее чувствовалась знакомая уже сильная аура проклятия. Скоро тоннель действительно расширился – появился перрон и пространство за ним, где прямо на стене, у которой обычно ждали поезд пассажиры, сейчас огромными бурыми буквами было выведено: "7/3 N СОБЧКА! ПОNГРАNМ В ДРУГОМ РАС! М." – Это еще что за хрень?! – Ино смотрел на шедевр каллиграфии во все глаза. – "М" – Махито? Это он оставил? – Как мило, малыш учится писать. – съязвил Мегуми. – Не требуй от него слишком многого, Мегуми. С задачей он справился. – Кенто запрыгнул на перрон, и мазнул по одной из корявых букв пальцем. – Кровь. – Ну "7 на 3" это Кенто, тут понятно. "Собчка" – это что? – Собачка. Это я. – пояснил Мегуми. – В смысле, он что, только гончих видел? Ты остальных шикигами не призывал? – не понимал Такума. – А, не, это не из-за шикигами, там... Другая история. – вспомнилась их первая встреча и то, как высоко Махито оценил его попытку прикрыть Итадори спину. – Кенто, а как он это написал вообще? Он же физически не мог. – Думаю, заставил кого-то из обращенных. – Тогда где они? – спросил Ино. – Я почти уверен, что с минуты на минуту будут тут. Советую вам приготовиться. – Кенто уже успел достать из-за спины свой короткий клинок. – Когда появятся – ваша задача помочь мне их гуманно истребить. Не убивать! Для этого здесь я. Это понятно? – дождавшись двух кивков, продолжил: – Такума, отвлечешь их часть на себя, пока мы с Мегуми будем заниматься остальными. Мегуми, сможешь их обездвижить? – Использую Бездонный колодец. – Отлично. Тогда действуем по этому плану. Стоило Нанами закончить говорить, как искаженные тоннельной акустикой, кажется, отовсюду сейчас зазвучали приглушенные стоны и кряхтение, и еще через минуту показались первые трансформированные люди. Мегуми внимательно и немного шокировано их рассматривал – он никогда бы не догадался о том, что раньше эти существа были людьми – все они были чудовищно изуродованы – Махито от души поработал над каждым из них, кажется, ни разу не повторившись. Впрочем, хоть и разных, можно было найти что-то, что их объединяло – некоторые были большие и неповоротливые, другие – наоборот были превращены во что-то по строению тела больше напоминающее животных – такие двигались как раз даже слишком ловко и быстро. Похоже, опасаться стоило именно вторых. Мегуми насчитал уже восьмерых обращенных, но, судя по гулу вдали, показались еще далеко не все. – Хер этот, я смотрю, хуи не пинал! На прошлой его точке было всего шестеро! – крикнул с противоположной от Фушигуро с Нанами стороны Ино. – Осторожно там, не геройствуй! Понял?! – так же громко ответил Кенто. – Понял! И вам того же! Ино сразу отвлек на себя четырех трансформированных из первой пачки, и Фушигуро направил призванных лягушек, чтобы удержать еще троих, пока последним уже занимался Нанами. Все это напоминало слаженный конвейер – Мегуми перебрал на себя контроль за не особо ровным темпом прибывающим к ним стадом, и отгонял к Такуме самых медленных, пока самых быстрых – старался поймать с помощью свободных лягушек, постепенно передавая их Кенто. В какой-то момент Мегуми показалось, что следующая волна слишком большая, а сам он недостаточно полезен – свободная сейчас от печатей рука потянулась к тени на стене, и нащупав знакомую рукоять, достала любимый черный короткий меч. Почти полностью отдавая себе отчет в том, что собирается сделать, он приготовился к фактически первому в своей жизни уже не изгнанию, а убийству – сердце колотилось как сумасшедшее, но мысль о том, что Итадори делал это раньше, а значит должен и Мегуми, добавляла решимости – почему-то казалось, что перешагнув через это он каким-то образом станет ближе к Юджи. Как раз удачно на него сейчас неслось особенно ловкое и быстрое нечто, и Мегуми уже принял стойку, готовый одним ударом снести существу голову, как только то приблизится на достаточное расстояние. – Не смей! – Фушигуро, уже занесшего меч для атаки, буквально снесло в сторону большим и крепким телом Кенто, плечом оттолкнувшим его в сторону свободного от нашествия тыла. – Стой там! Двое на десять часов! Мегуми повиновался и направил языки лягушек в указанном направлении. Постепенно обращенных прибывало все меньше, а последних самых уродливых и медленных, они ждали еще минуты три после того, как основная масса закончилась, но быстро расправились и с ними тоже. – Мегуми, будь добр, напомни мне, каким был наш план? – начал Нанами – Фушигуро этого разговора ждал, но оправдываться настроения как обычно не было. – Вы – убиваете, я – держу. – сухо ответил Мегуми. – Тогда что пошло не так? – Мне показалось, что их было слишком много, и решил помочь. – Ты же понимаешь, почему я сказал вам с Такумой оставить это мне? – Понимаю. Но Итадори делал это. Почему я не должен? – Он делал это не по своей воле! Мегуми! Ты соображаешь вообще?! – это был, наверное, первый раз, когда Мегуми слышал, как Кенто повышает голос, тем более на него. Это порядком ошарашило, и все умные аргументы и оправдания разом вымыло из головы. – А если Итадори с моста прыгнет, ты за ним – тоже сиганешь?! – Ага. – Зря шутишь, Мегуми. Дело серьезное. – А я и не шучу. – тупо ответил, и сразу за этим по голове прилетел хороший такой подзатыльник от подошедшего к ним ближе Ино. – Ай, какого...?! – Я Итадори почти не знаю, но думаю, услышь он такое, то тебе бы прилетело от него куда сильнее. – Такума вышел вперед и уже спрятал руки в карманы. Мегуми на секунду подумал, что Ино неплохо читал людей – обжигающую пощечину от Юджи он еще хорошо помнил. – И вообще, а если бы он тебе такое сказал? Что следом за тобой убьется? От одной мысли о том, что Итадори может навредить себе, тем более из-за Мегуми, в горле встал противный нервный ком, а от собственной слабости вдруг стало тошно. В ответ он только раздраженно фыркает: – Он не станет. – А ты у него спроси. – усталым уже тоном ответил вместо Ино Кенто. – Если тебе так не терпится похерить свою жизнь во имя Итадори, то ради него же побереги ее, пока он еще жив. – он помассировал пальцами виски – плохой знак. – В общем, так. Еще раз ты ослушаешься старшего по званию без настоящей необходимости, и я доложу куда надо. После этого ты до конца службы будешь только сопровождать выезды и устанавливать завесы. Мы друг друга поняли? Шах и Мат. Делать нечего. Мегуми недовольно поджал губы, но все же ответил: – Да. – Будем считать, что инцидент на этом исчерпан. Все, выдвигаемся. Там дальше должен быть еще один выход, заодно проверим не потерялся ли кто. – сказав это, Кенто развернулся в сторону тоннеля, из которого до этого появились обращенные. За Нанами сразу же послушно пошел Ино. «Ну охуеть теперь» Постояв на месте еще секунд десять, Мегуми молча поплелся следом за ними. *** Выйдя из мастерской, Мегуми мрачно подумал о том, что 20е марта будет уже в следующее воскресенье. То, что подарок для Юджи был готов, одновременно и радовало, и расстраивало тоже – Фушигуро уже слабо верил в то, что Итадори вернется хотя бы в этом году, и то, что купленная в интернете и слегка подправленная под нестандартный размер Убийцы Демонов система скрытого ношения ножа еще не скоро сможет встретится со своим будущим обладателем – огорчало. Хотя, а что если... Психануть и... Поехать к нему на выходных... Итадори говорил, что не собирается отмечать с ребятами, так что Мегуми не должен помешать. В субботу смена, но к его удаче – утренняя, можно было попасть на вечерний поезд, и в воскресенье утром быть уже там... Юджи, конечно, будет его отговаривать, заладит старую песню о том, что Мегуми надо больше отдыхать и что он точно скоро уже вернется... Но вот только у самого Мегуми сил терпеть больше не было. И, хоть это и было бы некрасиво, но вообще Юджи можно было бы поставить уже перед фактом. А если Итадори не захочет его видеть – всегда можно сразу же сесть на обратный поезд... От этой мысли в груди все неприятно скрутило – было и правда страшно – вдруг Юджи потерял к нему всякий интерес, даже дружеский, и Фушигуро теперь для него снова чужой... "Похуй, хуя ты киснешь, надо хотя бы попробовать!" – Мегуми никогда не был падок на подобные авантюры, но сейчас огонь сумасшедшей влюбленности диктовал свое – стоило рискнуть. Рискнуть отпроситься у все еще держащего на него зуб Годжо, а потом – рискнуть собственным уже почти разбитым этим одиночеством сердцем, что не будет отвергнут Юджи... Сопливо, но на это совсем уже похуй. Главное, что у него, кажется, появился план. К его удаче Сатору был в техникуме, и Мегуми решил, что это действительно шанс – сама судьба велела ее попытать, потому что попроси он разрешения поехать по телефону – получил бы отказ сразу же. Фушигуро потоптался перед дверью в чужой кабинет еще пару секунд, наконец собрался с духом и постучал, и после короткого "Да" уже не медля зашел внутрь. – Привет. Это снова я. – Привет, проходи. Что, снова будет допрос про Итадори? – Сатору улыбнулся немного устало. Сильно же он Годжо заебал за этот месяц. Мегуми мысленно себя пнул – надо было быть аккуратнее. – Нет. Точнее, не совсем. – О как. Ну давай, выкладывай. – голубые глаза сверкнули уже ярче, заинтриговано. Мегуми глубже чем обычно вдохнул и выдохнул, как он надеялся – незаметно, и уткнулся прямо в проницательный взгляд Сатору решительным своим: – Я хочу поехать к Юджи на выходных. – Отказано. – Да блять, ну почему?! – внутри все ухнуло вниз гулко. – Почему нет?! Ладно, ему нельзя сюда – это я понял, но почему я не могу увидеть его там?! – Потому что ты наказан, Мегуми. – Годжо откинулся в кресле, и сбил их зрительный контакт. – За что?! – голову прошибло внезапным предположением. – А-а черт, да там все не так плохо было, Нанами зря драму устроил... Сатору подался к нему ближе опять, снова заинтересованный, но в этот раз как-то совсем уж мрачно: – Да я вообще-то про то же, что и раньше. А что, у Кенто есть еще что мне рассказать? Понимание того, как сильно Мегуми опять проебался, накрыло липким потом, резкой тисками сжимающей головной болью и тошнотой. – Нет, я... – внезапный звук отвлек, и Мегуми вскинул побледневшее лицо, во все глаза наблюдая то, как Сатору снял очки и теперь ладонями растирает свое лицо – так, как делают часто уставшие, растерянные люди в попытке взбодриться и прийти в себя. – Сатору, послушай, серьезно, там все не так... Блин, он даже не собирался рассказывать! – Ты меня в гроб загонишь... Я же тебя давно знаю, ты только с виду умным кажешься, а так – идиот сумасбродный... Стало даже как-то стыдно. – Прости, я... – слова шли совсем туго, будто он рисковал ими подавиться. Сатору наконец оставил в покое лицо, и вернул очки на нос, спрятавшись за ними как за стеной. – Ладно, раз Кенто решил не говорить – значит на то есть причина. Мегуми... Я не знаю, как мне тебя просить и уговаривать. Посиди ты на жопе ровно еще немного, Итадори твой любимый никуда от тебя не денется. Как с ума посходили оба, честное слово... И давай без глупостей – ты знаешь, у меня есть все возможности продлить тебе время ожидания. – он шумно выдохнул, снова требовательно взглянул поверх темных очков. – Хорошо? Мегуми кивнул и все еще под внимательным взглядом наконец выпрямился, и пошел к выходу. План пошел по пизде даже слишком эпично. *** Что ж он за неудачник-то такой... Казалось, что все кому не лень только и рвались поставить его на место – просто руки связаны. В такие моменты, наверное, и становятся злодеями? Так сказать, сворачивают на темную дорожку... Мегуми как раз повернул с главной хорошо освещенной дороги в сторону парка, ныряя в привычный полумрак. Свет сюда доносился либо издалека, либо от редких на ладан дышащих фонарей, да и они светили крайне скудно. По весеннему свежий вечерний воздух приятно обдувал лицо, но все равно не радовал достаточно – пальцы выудили из кармана куртки пустую почти пачку сигарет, где совсем уже свободно болталась черная зажигалка. Осталась последняя. Это казалось символичным, будто он прощался так – всегда думалось, что точно дотянет ее до возвращения Итадори, но, видимо, не судьба. Слегка помятая бумага привычно легла между губ, птичкой чиркнуло колесико зажигалки, вспыхнув такой яркой в темноте искрой и Мегуми поднес к огню кончик сигареты, делая первую самую вкусную затяжку. Телефон провибрировал входящим – даже думать не приходилось, от кого это – Итадори всегда каким-то мистическим образом чувствовал, когда ему было особенно хреново. «Как ты?» Мегуми нажал на кнопку записи видеосообщения – на экране было видно только слегка подсвеченное темной темой мессенджера лицо и отчетливо – огонек тлеющей сигареты, вспыхнувший ярче, когда он глубоко затянулся. Короткая запись улетела в чат. «Щуришься так»

«?»

«Красиво» «Новые взял?»

«Нет» «Это еще те, что ты оставил»

«Хуя се» «На месяц растянул?»

«Это последняя»

«Понял» «Скоро еще привезу» На подобные ободряющие реплики Мегуми уже давным-давно перестал реагировать, эту он так же успешно пропустил мимо ушей, зацепившись взглядом за другую, куда более интересную и подозрительную строчку:

«🙄» «Ты опять куришь?»

«Ага» «Как день?»

«Не спрыгивай» «Нахуя?» «Ты же бросил»

«Я хз, кроет чет» «Мне так легче»

«Расскажи»

«Да забей, ерунда» «🙃» «Так как твой день?» Сигарета закончилась, окурок полетел в мусорник, и Мегуми, предусмотрительно опустив информацию про поход в мастерскую, и особенно не задавшуюся аудиенцию у Годжо, в нескольких коротких предложениях описал в остальном скучные события прошедшего дня. Неподалеку слышался собачий лай, и Мегуми не обращал на него внимания, не отвлекаясь от переписки даже тогда, когда тот из одиночного и осторожного перешел в уже хор целой стаи, но когда к нему прибавились еще и крики какой-то девушки – телефон был спрятан в карман куртки, а сам он рванул на помощь. Через около минуту и примерно триста метров по извилистой дороге, рядом с небольшой спортплощадкой почти у выхода из парка показалась та самая вопившая девушка, вокруг которой остервенело гоняли молодого кудрявого спаниеля почти с десяток дворовых собак. Мегуми быстро оценил обстановку – рядом как раз удачно нашлась большая трухлявая палка, которую он удобно перехватил двумя руками и с громким и как можно более устрашающим "Фу, пошли нахуй!" без намерения попасть швырнул ее в сторону предполагаемого вожака – крупного кобеля, который лаял поменьше, и действовал хитрее, чем остальные шавки. Это сработало, и стоило тому псу испугаться и дать слабину – остальные тоже резко потеряли запал, и сразу же разбежались. Спаниель перепугался не меньше, и когда понял, что его не преследуют, дал деру в сторону выхода и ближайших жилых домов. Мегуми кинул быстрый взгляд на девушку – та явно была все еще в ступоре, и как-то испуганно и обреченно смотрела вслед удирающему питомцу, явно низко оценивая свои шансы его догнать – Фушигуро чертыхнулся под нос, и побежал за зайцем улепетывающей в темноту рыжей шкурой. Судя по звуку шагов за спиной, девушка все же побежала за ним, и даже не сильно отставала. – Вы в той стороне живете?! – крикнул куда-то назад Мегуми. – Да! В тех панельках, где продуктовый видно! – звучала она собранно, но будто из последних сил – он кинул быстрый взгляд назад чтобы убедиться – ей многого стоило сейчас не начать плакать. – Он наверное домой погнал, сейчас догоним! – попробовал подбодрить. – Он мог не запомнить! – кажется, она всхлипнула. – Первый день у меня, мы до этого не гуляли! Это многое объясняло – и неопытность хозяйки, и то, почему местные дворняги решили загнать незнакомую собаку – свора воспользовалась их неуверенностью, почувствовав азарт. Оставалось только надеяться на хорошую память молодого пса – Мегуми уже секунд 30 как потерял его из виду. Они как раз добежали до того самого дома на который указала девушка – та начинала заметно отставать. – Дальше куда?! – Направо! – она уже надрывно дышала. – Дальше арка! За ней – подъезд! Вынырнув из проема, Мегуми на секунду остановился, и быстро осмотрев несколько ближайших слабо подсвеченных тусклыми лампочками подъездов, заметил у одной из дверей дрожащий и зажатый в угол комок, и остановился в метрах десяти от него, уже точно узнав того самого рыжего подросшего щенка. – Идите Вы, не хочу его спугнуть. – сказал как раз поравнявшейся с ним хозяйке. Собаку Мегуми мысленно похвалил – то ли память, то ли нюх все же привели его куда надо. Талант к охоте налицо, вот только молодой еще, пугливый – казалось, сейчас он даже тени своей боится, и на нервозную хозяйку он реагировал тоже неуверенно – та успокаивала его ласковыми речами как только могла. Мегуми, наблюдая уже за тем, как карабин поводка-рулетки надежно защелкнулся на ошейнике, подумал, что на этом его работа закончена: – Ну, я пойду. – Подожди! Я не знаю как тебя благодарить даже, ты меня просто спас! Поднимешься с нами? На кофе? Или чай, что это я, уже, наверное, поздновато для кофе, да? – она мило тараторила и улыбалась немного неловко, рассматривая сейчас стоящего в островке света подъезда Мегуми. Мегуми смотрел на нее тоже – она была старше, но трудно было сказать точно – на вид ей было около 25ти. Довольно высокая, светлые волосы, которые чуть не доставали до плеч, и с выразительной челкой, обрамляющей симпатичное кукольное, ангельское почти лицо – большие глаза на нем особенно выделялись, и подчеркивали открытый, теплый и заинтересованный взгляд. Еще полгода назад он подумал бы, что вариант отличный, и более чем удачная возможность завести знакомство. – Не стоит, все нормально. Рад, что все обошлось. – уже собираясь уходить. Она в пару шагов подлетела к нему, будто боясь упустить, и мягко накрыла ладонью локоть Мегуми: – Пойдем, ну! Как минимум, руки помыть – та палка совсем гнилая была, а ты даже не побоялся испачкаться! – она заглядывала в глаза восторженно. – Идем-идем! Блин, ты как ее швырнул, та свора прям рассыпалась, так быстро, я даже понять ничего не успела! Мегуми на автомате посмотрел на свои руки – те и правда были безобразно перепачканы в древесиной трухе и грязи – вымыть их хотелось невероятно. Тем временем его легко потянули к двери, и он вдруг поддался, слушая показавшуюся такой знакомой и близкой болтовню, больше напоминающую чирикание – голос у нее был не такой, как у Юджи – девичий, высокий. В кабине лифта воцарилась неловкая тишина, как бывает, наверное, всегда – захотелось разбавить ее хоть чем-то: – Так что, Вы только сегодня с ним познакомились? – кивая головой на сидящего у ее ног щенка. – Ой, не совсем. – она улыбнулась, явно радуясь, что Мегуми решил заговорить. – Это пес моей подруги, она в отъезде сейчас. Привезла его ко мне на пару деньков, а у меня в содержании собак опыта ноль, но она все равно в меня поверила. Зря, как видишь. – она сделала виноватое лицо, стыдливо выглянув на него из-под густой челки. – И давай на ты, хорошо? Меня Хана зовут. На последний вопрос Мегуми кивнул, и ответил: – Мегуми. – представился тоже. – Испугали... лась? – Очень! Ты знаешь, в какой-то момент я уже с ним даже попрощалась... Мегуми понимающе улыбнулся краем губ – так и думал. В квартире его сразу же проводили в ванную и вооружили приятно пахнущим лавандой мылом – от вида того, как руки снова становятся чистыми, становилось легче почти что физически. Ополоснул раковину, и стряхнул лишнюю влагу с пальцев, уже собираясь выходить, когда в незакрытую дверь легко постучали. – Я принесла свежее полотенце. – Спасибо. – вместе с тканью кожи коснулись чужие пальцы, скорее всего намеренно. Хана подняла на него свои большие глаза снова: – Ну что, заварю нам чай? – она легко и приятно улыбалась. Ее интерес был почти осязаем – скрывать то, что Мегуми ей нравился, Хана даже не пыталась – это, безусловно, чем-то цепляло, и тешило те крохи самолюбия, что у него были, но в голове тревожным звоночком звучало только "Юджи, Юджи, Юджи, Юджи..." Девушка явно очень надеялась, что Мегуми останется – буквально чувствуя это, он понимал, что исход у этого может быть только один – чаепитием все точно не закончится. – Прости, правда, мне надо уже идти. – Ой, это ты меня прости, отняла у тебя столько времени! – Я не это имел в ви... – Знаю. – улыбнулась уже ободряюще, хоть и, казалось, немного грустно. – Может, оставишь свой номер? Если ты не против пообщаться, конечно... Это "пообщаться" явно было бы не лишено того, чего он дать не мог, но отказывать ей еще раз было слишком неудобно. Он кивнул, и Хана, снова воспрянув, убежала искать свой телефон. Перед тем как выйти из ванной, он сложил полотенце и оставил на тумбе у раковины. В коридоре его уже ждали – Мегуми сразу надиктовал номер. В голове мелькнула короткая мысль о том, что можно было назвать пару неправильных цифр, но так подло обманывать милую девушку было стыдно – всегда можно будет аккуратно свернуть разговор, а может она и вовсе не напишет – втайне Мегуми на это и надеялся. Его проводили до двери, и перед тем, как он переступил порог, Хана не упустила возможности в прощальном жесте ладонью погладить его по плечу. – Счастливо! Мегуми в ответ только повернулся и коротко махнул рукой, сразу направляясь к лестнице вниз – ждать лифт и стоять здесь, когда она рядом, не хотелось. Скорее бы убежать уже в свою конуру, спрятаться ото всех в кровати Юджи, в мыслях о нем, и их разговорах... Этот день его совсем вымотал. Всего каких-то 20 минут и он опять дома – в его комнате все так же темно и тихо, но все так же хорошо. Телефон вибрирует входящим сообщением – и в этот раз это либо Итадори, либо новый контакт – с опаской Мегуми снимает с блокировки экран, и с облегчением выдыхает: «Эй» «Бать» «Тебе нормально? хд» «Не это уже нихуя не смешно» «Мегуми» «Ты где??» «Бля я сейчас наберу»

«Нормально» «Меня не было меньше часа» «Успокойся»

«Фух» «Нахуй так пугать, а??»

«Да что со мной случится-то?»

«Ой» «У меня бурная фантазия»

«😏»

«😠» «Доведешь меня» «Еще раз так пропадешь, и я позвоню в ментовку» «Или Годжо» «Да, лучше сразу Годжо» «Понял??»

«Да, папочка»

«😳» Мегуми думает, что уже в который раз за эти несколько дней его отчитывают как провинившегося щенка и ставят нелепые условия, но только сейчас ему так хорошо... И снова тепло. В этот раз он подчинится добровольно и даже охотно – если Юджи и правда переживал, то Мегуми больше никогда не заставит его волноваться. Юджи... Экран телефона гаснет, и в темноте Мегуми наконец снимает верхнюю одежду, падая на чужую, но уже почти что свою кровать – так много времени он на ней провел. Потолок, в который он устало и отчаянно смотрит, отвечает ему угнетающей тишиной. Хочется скулить. *** Весь этот день – блядский туман, и Мегуми в нем – потерявшийся ежик. Утром в пятницу Мегуми напоминает больше разбитую статуэтку, чем живого человека – в последнее время бессонница усугубилась, в голову лезли бессвязные мысли, и сон совсем не шел – этой ночью уснуть получилось где-то после трех ночи. Голова ватная до безобразия, но он вливает в себя кружку кофе и совершает ошибку выходит из комнаты. Перед второй сведенной парой со второгодками к его столу даже слишком незаметно совой подкрадывается Кугисаки – если он и пугается, то только на секунду. – Что с лицом? – и в ответ на приподнятую в немом вопросе бровь продолжает: – На тебе его нет. – Забыл надеть утром. – лениво отшучивается Мегуми. – Мне кажется, ты его проебал где-то. Примерно месяц назад. Мегуми наконец поворачивается к ней и смотрит в ответ – взгляд у Нобары привычно колкий, но необычно глубокий, с тенью беспокойства на дне. – Тебе чего? – делает вид, что не замечает. Кугисаки недовольно и шумно выдыхает: – Ничего. Ты вечером дома будешь? Идти куда-то вечером не хотелось – хватило вчерашнего приключения, так что он просто кивает в ответ. Нобара бросает на него последний внимательный взгляд и немного раздраженно дернув подбородком, разворачивается и уходит обратно к Маки. «Странная» – коротко думает Мегуми. Разговор этот слишком сюрреалистичный – кажется, что он ему просто приснился, хотя... В его состоянии недосыпа уже вполне возможны даже галлюцинации – только что показалось, что он слышал в коридоре голос Итадори. Полный бред. В итоге Мегуми задается вопросом о том, какой смысл вообще от его пребывания на этой лекции, и приходит к выводу, что его нет. После пары, закинув в пустой желудок пару бутербродов и залив чаем, Мегуми падает на кровать и наконец отрубается – сон его беспокойный и похож на какой-то бэд-трип – он заблудился в очередных катакомбах и отчаянно пытается найти выход, почему-то совершенно уверенный, что где-то там его точно ждет Юджи. Это почти сводит с ума, а надежда увидеть Итадори тает с каждым шагом, и он готов уже стены рыть, но они не пускают – только манят бесконечной темнотой куда-то дальше вперед, путают хаотичными разветвлениями тоннелей... Будит его сигнал входящего сообщения, и как у собаки Павлова – слюна, у Мегуми на лице, не смотря на пережитый только что кошмар, сразу же появляется легкая улыбка – он в полной готовности прочитать очередное шутливое приветствие от Юджи. Снимает экран с блокировки, открывает мессенджер, и тут же хмурится. Это не Итадори. "Хана Монтана" – гласит никнейм незнакомого контакта, и Мегуми, прибитый еще тяжелым дневным сном пытается вспомнить... "Хана" звучит знакомо, все-таки открыв чат, где одиноко висит скромное "Привет", и пролистав парочку фото Мегуми узнает девушку с собачкой из парка. Бля-ать... Он уже поверил и обрадовался, что все обошлось. Еще минуту он тупо смотрит на экран, пока думает, что ему делать, когда вдруг несколько гулких ударов в дверь заставляют его подпрыгнуть и на автомате смахнуть мессенджер в сторону, так и оставив Хану без ответа. Видимо, он и правда ужасно устал, если даже не услышал приближающихся шагов. Телефон летит куда-то в складки покрывала и Мегуми подходит к двери, в темноте коридора за ней обнаруживая вполне домашнюю на вид Кугисаки – не похоже, что она тут по делу. Эта догадка быстро подтверждается: – Выпьешь со мной? – она тыкает ему под ребра чем-то твердым – неприятно, и Мегуми смотрит вниз – у нее в руках бутылка, судя по видимому фрагменту этикетки, с вином внутри. Пальцы на автомате обхватывают длинное горлышко, и отводят его в сторону, но Нобара понимает Мегуми по-своему: – Ты че, совсем дурак? Через порог нельзя передавать! Я зайду?! – Ты как вампир. – отступает на шаг назад, пропуская ее внутрь, и бутылка тут же оказывается в его руках, пока Нобара проскальзывает в комнату и, судя по характерному скрипу, с размаху падает на кровать Юджи. – Вмпр...? – прилетает запоздалый вопрос, приглушенный подушкой. На секунду Мегуми раздражается, но грустно вспоминает, что Итадори там уже давно не пахнет – он лично прогнал через свои легкие все до последней молекулы. – Им разрешение нужно. – и глядя на даже слишком озадаченное повернувшееся к нему лицо Кугисаки, продолжает: – Уловки придумывают всякие, чтобы войти. – А-а... И ниче я не придумываю, я что, не могу просто взять и захотеть с тобой выпить? – в ответ ей только скептично поднятая бровь Мегуми. Нобара фыркает: – Умничает тут стоит, открывай давай. – Штопор взяла? – уже зная ответ наперед. – Не. Мегуми устало вздыхает и плетется на кухню, откуда возвращается уже с откупоренной бутылкой. Темную жидкость разливает по кружкам – одну гостевую, с плюшевым мишкой, из которой особенно любил пить чай Сатору, он отдает Кугисаки, вторую, свою уже, берет с собой, и садится напротив Нобары на свою кровать. Пьют в тишине, пока она рассматривает стену над койкой Юджи – на ней скотчем закреплены снятые на полароид новогодние фотографии. – Я уже забыла почти как он выглядит. Итадори. – Соскучилась? – Наверное. – "Наверное"? Это как? – Не знаю... Отвыкла. Во рту становится горько – и не от терпкости вина. Обидно. За Юджи. Интересно, догадывается ли он, что его девушка за время его отсутствия уже успела почти его забыть, и не может толком сказать, скучает ли. Усталый мозг плохо контролирует его рот, когда он вдруг сам от себя не ожидая спрашивает: – Ты его любишь? Кугисаки отвечает сразу, без размышлений: – Не знаю даже, нет, не люблю. Как-то до этого не дошло у нас – он меня тоже не любит, думаю. Нравится просто. – Чем? – немного ошарашенный ответом, тупо спрашивает Мегуми. Взяла и так просто призналась, что не любит. В голове не укладывается. – Ну... Он хорошо выглядит, шутит, трахается, хах, это я могла бы и пропустить, ну да ладно, э-ем что еще... Точно, воспитанный очень, не видела еще, чтоб пацаны его возраста так себя с девушками вели. Ну и в целом интересный он, простой, конечно, как 5 копеек, но все равно прикольный... «Это Итадори-то простой? Какая же она слепая... Или тупая». Отвечает правда только ничего не выражающим: – Ага. – А ты? – Что я? – Любишь его? – Что? – Мегуми кажется, что ему послышалось. – Спрашиваю – любишь Итадори? Не послышалось. Почему-то Мегуми сейчас кажется, что его за руку поймали на воровстве, прям на горячем спалили. Хорошо, что в комнате довольно темно – светит только настольная лампа, и его лицо, которое сейчас горело стыдом, было наверняка плохо видно: – С чего такие вопросы? – Значит, любишь. Он так и застывает, не найдя ничего хоть более-менее остроумного для ответа, и пробует выдавить из себя уверенное "Не люблю", но рот отказывается произносить откровенную ложь – так и сидит, приоткрывая, и обратно сжимая губы в напряженную тонкую полоску. – Что, даже препираться не будешь? – с кажущейся всезнающей ухмылкой спрашивает Нобара. – А какой смысл... – внутренняя борьба закончилась, и Мегуми сдается в этот раз почти без боя. – Да ладно! – вдруг удивляется Кугисаки. – Хах, я тебя просто на понт взяла, блин, не думала, что признаешься. – Мегуми в очередной раз думает, что он тупой кретин, но Нобара продолжает: – Хотя знаешь, я так и думала. Ну, что любишь. Ты и до этого себя странно вел, а как он уехал – на тебя смотреть больно стало. Подумала, спою тебя немного – может поспишь хоть. Мегуми наконец поднимает на нее глаза – она смотрит в ответ без тени насмешки, ему кажется даже, что там, в ее взгляде – теплится сочувствие. Вдруг остро хочется поделиться с ней всем тем, что чувствовал, что за это время пережил, но доверять кому-то, даже если это Кугисаки, все еще страшно. Уже сейчас он боится представить, какие последствия будут у этого смазанного откровения, но обратно слова уже не забрать. Признался же по сути. Говорит он только о последнем из наболевшего, что подкосило его окончательно: – Я хотел поехать к нему завтра, увидеться. – И что, перехотел? – Годжо запретил. – С хуя это? – искренне удивилась Кугисаки. – Сам толком не знаю, но официальная версия – я все еще наказан. – За Махорагу? – быстро смекает. – За него. – Вот же хрыч, чего он к тебе прицепился, уже и так месяц прошел, сколько можно... – ворчит под нос, разливая им в кружки остатки вина. От того, что она сейчас вроде как на его стороне, становится чуть легче. – Он и так последнее время кроме своих командировок на все хуй ложил, а теперь вдруг контролировать решил тебя, пф. Я те серьезно говорю, можно вообще забить и поехать, он все равно скорее всего и не заметит нихуя... – Прикроешь? – ухватившись за ее настрой вдруг спрашивает Мегуми. Кугисаки смотрит на него долгим нечитабельным взглядом, и делает большой глоток, прежде чем ответить: – Не понимаю, зачем мне тебе помогать. Итадори так-то все еще мой парень. «Идиот. Какой же ты идиот» Еще несколько минут они проводят в напряженной тишине. Прерывает ее Кугисаки, когда отставляет свою кружку на тумбочку рядом, и встает с кровати, чуть наиграно зевая: – Я спать. И там это, расписание поменялось, ты, наверное, не в курсе – я выхожу с тобой в утро. – Ага. – Ага. – эхом отвечает уже у двери, не оборачиваясь. Дверь тихо хлопает, и он опять остается один. Полный пиздец. *** Утром Мегуми натыкается на Нобару, когда выходит из ванной, и коротко кивнув в знак приветствия, пытается ее обойти. За то, что так глупо проговорился вчера, утром вообще накрывает зудящей тревожностью, так что он оттягивает момент разговора как можно дольше. Но когда Кугисаки вдруг тормозит его, упираясь в грудь рукой, и не позволяя выйти, и осматривает пристально и хмуро – сердце вовсе гулко падает куда-то вниз, кажется, вот сейчас она ему скажет все, что о нем на самом деле думает, возможно, даже посмеется. Вместо этого она заталкивает его обратно и усаживает на бортик ванной, и Мегуми послушно поддается, ждет, пока она чем-то шуршит в стороне. Чужие пальцы вдруг тянутся к его лицу, и он мелко вздрагивает, чувствуя холодное и мокрое прикосновение к левой скуле: – Не дергайся. Сейчас вторую приклею, снимешь через пятнадцать минут. Или когда подсохнут, только долго не держи. Мегуми смотрит в зеркало над раковиной – под глазами у него пара золотистых наклеек: – Зачем? – Ты к нему собрался с этими вот мешками ехать? – она рисует пальцем в воздухе круг вокруг его лица, усмехается однобоко, но весело. – Не советую, он тебя сразу прибьет. – Ты... передумала? – и в ответ на ее кивок, спрашивает: – Почему? Кугисаки чуть неуверенно пожимает плечами: – Да жалко тебя, дурака. Это ж надо было влю... – она одергивает себя, и понижает голос до интимного шепота – хоть и утро раннее, но все-таки ванна у них на этаже – место общественное. – ...влюбиться в пацана, так и тот – спит с женщинами... Да и знаешь, вообще я тебе доверяю. Ты мне такую свинью не подложишь, правда же? – Мегуми оторопело кивает, и она продолжает: – Так что, придумал уже, что мне врать, если Годжо будет искать тебя? С ней он согласен – участь у него и правда незавидная. Пока она критически рассматривает его лицо, подтягивает холодные пластыри повыше, Мегуми напряженно думает: – Не знаю, скажи, что пьяным видела. – Чушь. – фыркает сразу. – Мало ли еще придет смотреть, или ты на бочку лежишь, чтоб точно не заблевался. Причем он будет знать, где искать, а если не найдет – кипишнет. Думай головой своей хоть немного, ладно? – она забавно постучала пальцем себе по виску, как чернокожий парень из мема. – Тут другое нужно. – Что, например? – Ебу. О, точно! Скажу, что вечером видела тебя на улице с девкой какой-то, что прям вешалась на тебя. Личико-то у тебя смазливое, так что в это легко поверить. Не думаю, что Годжо расстроится, что ты кого-то там ебешь и пропал на сутки. Вариант не самый плохой, и вспоминая недавний инцидент в парке, Мегуми думает, что лучшая ложь та, в которой есть частичка правды. Хотя он все еще не думает, что получится правдоподобно – сам бы он сейчас пошел на такое только если бы сильно ударился головой. Но об этом, к его удаче, почти никто не догадывается. – Идет. И... Спасибо. Кугисаки кивает, и явно горда тем, что ее блестящую идею одобрили, довольно улыбается. Напоследок показав на себе чуть повыше щек, намекая на наклейки, она уходит. Мегуми в ступоре просиживает в ванной еще пару минут, и наконец вспоминает – билет. Ему нужен билет на сегодня. А что если уже все раскупили?! Нет-нет-нет, хоть бы нашелся для него один... Хотя даже если и не будет – все равно не проблема. Как там в той песне было... Караванами, пароходами, но Мегуми точно доедет. Он почти что бежит в комнату за телефоном, вбивает в поисковик нужный рейс, и с облегчением выдыхает, оформляет бронь. Его больше не покидает приятное чувство – кажется, они с Юджи скоро увидятся. Смена дарит иллюзию деятельности и немного отвлекает от бурного потока мыслей о поездке. Он совсем немного рад, что сегодня работает с Мей, а не с Кенто – после их последнего задания Мегуми малодушно хочется его избегать, хотя понимает, что это слишком по-детски. Мей спрашивает его о самочувствии и хорошо ли он спит – видимо, патчи Нобары ему уже были как мертвому припарка. Часы идут спокойно, и поэтому чудовищно медленно – про Махито сегодня ни одного сообщения, но Мей говорит, что люди в городе продолжают пропадать – Мегуми мрачно предрекает, что на днях Нанами найдет и как противный гнойник вскроет еще какое-то из его убежищ, и Мей кивает, полностью с ним соглашаясь – скорее всего, жертв там будет еще больше, чем раньше, потому что Фантомас пидорас совсем разбушевался. Но даже не смотря на это, настроение все равно хорошее. Он немного переживает, что Нобара проговорится, или просто передумает опять, но от нее даже полунамеков не слышно, которыми она успешно могла бы пощекотать ему нервы – похвально. За это он любит Кугисаки даже еще чуточку больше. На часах уже почти 15, и пока Мегуми пишет короткий отчет об отсутствии происшествий – думает о том, какие вещи кинуть в сумку, и чтоб обязательно не забыть чехол для Убийцы. Пора бы уже, кстати, написать Итадори... Хотя, куда спешить, это можно сделать и в комнате. *** Пока Мегуми поднимается из диспетчерской на жилой этаж, он думает, что что-то не так. С каждым пролетом ступенек кажущееся обманчивым чувство усиливается, но он до последнего думает, что его просто глючит. Неужели он настолько плох... Если уже и его радар на Итадори барахлит, то дело дрянь, это точно. Уже у двери он замирает на пару секунд, перед тем как войти внутрь, но думает, что этого просто не может быть, и пальцы решительно уже давят на дверную ручку. Он открывает дверь... ... и даже рассмотреть ничего не успевает, когда в него впечатывается большое теплое тело, в нос еще сильнее бьет уже забытый почти ягодный запах, и за ним – теплый, обволакивающий, родной аромат волос и кожи у шеи, в которую Мегуми прячет свое лицо. – Юджи? Что ты... Как ты здесь вообще...? – сам не понимает, как переходит на шепот, и оборачивает руки вокруг чужих ребер. Если это галлюцинация – то лучшая в его жизни, других не надо... – Сюрприз. – шепот в ответ теплым дыханием мазнул по краешку уха. ... но нет. Здесь и сейчас, в его объятиях, Юджи реален как никогда.