Идеальная картина

Постельное белье пахло корицей. Запах этого ингредиента, что мама добавляла всегда в яблочный пирог и домашние печенья Антон ассоциировал с новым годом. Так... по-родному. Москва самое комфортное место на планете, каждый раз думал про себя Тоша, сидя на гнусном уроке русского языка, слушая очередной гонорный тон на какого-либо одноклассника Лилии Павловны. Это село чужое. Новосибирск чужой. Люди здесь чужие. Когда в последний раз Антон чувствовал себя комфортно в компании людей? Наверное, никогда. Даже "на родине" друзей было столько, сколько Оля часов проводит на улице. Мальчик оглянулся. Его кровать была приставлена к стене. Она могла быть очень холодной, и , вероятно, он получил бы воспаление лёгких, облакачиваясь на ледяной кирпич, но этого не случилось, поскольку почти на весь диаметр был развешен огромный красный ковёр ручной работы, что подарил его отцу тот самый друг из Якутии, у которого свой ковряной бизнес. Вдоль противоположной стены во всю ширину стоял шкаф из отполированного дерева, состоящий из нескольких тумбочек, а в середине письменный стол с уже потухшей свечёй. Эта обстановка напоминает те самые последние дни перед тем, как семья уедет сначала на похороны бабушки, а потом уже в село. Ужасное время, когда не было денег даже на свет, а это конец осени. Зима в России страшна тем, что она начинается в ноябре. Жестокая и холодная зима. В доме было очень холодно, приходилось ходить в куртках в собственной квартире, и ложиться спать под кучу одеял. Очень резкий перепад от больших богатств до полной бедноты. Папа явно просчитался, деньги промыли ему мозги до такой степени, что он даже не заметил, что собственные товарищи его подставили. Не хочется вникать во всё это. Хочется просто жить обычным , на тот момент одиннадцатилетним мальчишкой, что думает только о том, какую игру придумать с друзьями во дворе, и как двойку от мамы в дневнике замазать, а не вот это. Нет никакой совы, нет никаких танцующих зверей под окном. Есть только двенадцатый этаж и полная темнота. Только та самая икона в углу мерцает от яркого света луны, что подглядывает через окно. Мальчик ущепнул себя раз. На секунду показалось,что ничего не почувствовал. Ущепнул себя два, уже неприятно. Три, четыре. На пятый раз уже больно. Значит не сон. Наверное, сейчас все спят? Поэтому нет смысла идти на кухню.. Двери в этой квартире очень скрипучие. Пришлось продать половину мебели и заменить её на более дешёвую, благодаря чему семья задержалась в этом городе ещё на два месяца. Но мебель не вечна, денег много не бывает. Пора уезжать. С другого конца квартиры послышались громкие голоса. Намечается ссора... Антону резко вдарило в голову воспоминание такое мерзкое , отчего к горлу подступила тошнота, живот ужасно скрутило и перед глазами образовалась пелена, так как... это та самая ссора... Тот самый переломный момент. Вы всё поймёте, сейчас. Тарелка с громким треском упала на звонкий кафель. Пожалуй, пора вмешаться, иначе не успеет. По ламинату послышались и, достаточно заметно прочувствовались тяжёлые и быстрые шаги, судя по трясущемуся полу. К сожалению, никто из родителей не стал замечать приближения их , на тот момент всё ещё желанного сына , поскольку двое были увлечены перепалкой, что разрасталась словно пламя, заполняя помещение огнём от только-только упавшей на ковёр горящей свечи. На самом деле в этом доме атмосфера никогда не была спокойной. Всегда что-то происходило . Не бывало такого, чтобы день был не насыщен моментами, эмоциями. И , как ни странно, почти всю жизнь эти эмоции были хорошими, уютными. Родными. До этого момента. Может быть, получится всё спасти? Предостеречь эту атмосферу? Мальчишка вбежал на кухню, и застал эту мерзкую картину: Мать, скривившаяся в нервной гримасе, пытаясь хоть как-то ослабить хватку отца, чьи руки благополучно красовались на шее Карины, сжимая её так сильно, что, вероятно этого достаточно для того, чтобы эта самая секунда стала для неё последней. В прошлый раз на месте Антона стояла Оля, рыдавшая как тюлень, у которого вырезали всю семью. Она не особо много тогда сделала, да и не могла. Кто будет обращать внимание на беззащитную и беспомощную девочку, стоящую в дверях, когда напротив тебя находится человек, с которым нужно немедленно разобраться. Который тебя обидел. Да... эти двое уже несколько месяцев словно убивали друг друга, питались энергией. Безжалостно пожирали все хорошие эмоции и моменты, проведённые вместе. Будто они и вовсе не муж и жена, а самые заклятые враги . Единственное, что мог Тоша сейчас сделать, так это заорать во весь голос. Заорать так, чтобы каждая пылинка встрепенулась во всем доме. Чтобы каждый сосед сбежался на крики. - ХВАТИТ! ПЕРЕСТАНЬТЕ! - Выдал из себя Антон. Эти слова оказались такими громкими, что и сам мальчик испугался. Но этого хватило для того, чтобы родители резко остановились. Однако, сейчас они... Находились в слишком неестественной позе. Стояли так, как и с самого начала. Только сейчас Тоша заметил, что в этом положении они находились всегда. Ни один мускул на лице не сдвинулся с того момента, как он вбежал на кухню. Но как.. такое возможно? За спиной раздался голос Оли. Похоже, она проснулась. - Антон... Антон? *** - Антон! Ты чего уснул? Мне родителей твоих вызвать в школу? - Стальной голос Лилии Павловны резко прервал сон Петрова. Класс залился диким гоготом. Эта смешливость, возникающая из желания посмеяться "над кем-то" уже знатно надоела за последнее время, что он находился здесь. Почему дети такие жестокие? Наверное, возраст такой. Когда ещё достаточно глупые для того, чтобы понять, что не все шутки и не все поступки беззаботные, и кто-то может действительно обидеться. Однако под строгим взором учительницы , хоть и нехотя, ответить что-то нужно. Несмотря на то, что Антон сейчас боролся с сильнейшим желанием просто встать, и выйти, нет, выбежать из класса, мальчик собрался с силами, и вымолвил одну простую , уже давно заученную фразу : - Извините. Лилия Павловна сегодня не была настроена на скандал и спор, именно поэтому та просто окинула его холодным взглядом, и вернулась к своему излюбленному месту - к доске . Блондин огляделся. Похоже, и записка та ему приснилась... Как камень с души. До конца урока осталось несколько минут, всё равно конспект начинать писать уже нет смысла , лучше повертеть своей головой и поразглядывать одноклассников. Ну точнее не лучше, просто получилось так на автомате. Уже звонок. Если первый урок, ну точнее для Антона первый закончился достаточно быстро, то это значит, что и весь день пролетит, даже не заметив. По крайней мере он так думал, пока не увидел в расписании физкультуру. Это означает, что придётся переодеваться в мужской раздевалке, а там парни, а там Рома... Да и в принципе Петрову всегда не нравилась физкультура именно этой обязательной процедурой переодевания, а то есть "нюханья чужого пота, грязных носков и тупых подколов одноклассников". Ведут себя как свиньи, ей богу. Хотя Бабурина сейчас нет, а значит и подкалывать-то особо некому. Вот только всё равно на душе тревожно... Не пойти тоже не вариант, если мама узнает, то это конец. Да и папа до конца дней будет издеваться, мол, "Двойка по физкультуре! Позор". А Оля... От одной мысли становится мерзко. И всё-таки, почему именно он бегает от Пятифана как трусливый зайчик? Это придало даже какой-то уверенности, раз Антон всё-таки решился подняться в спортивный блок. Правда перед дверью в мужскую раздевалку эта уверенность резко испарилась. Оттуда слышался хохот пацанов. Хочется так же беззаботно смеяться, как и они. Возможно юноша слишком вдумчив и серьёзен для своих годов? Может действительно стоит расслабиться... Снова дав слабину для своих раздумий, Петров и оглянуться не успел, как прозвенел звонок. Все ребята в торопях выбежали, направившись в спортзал. В раздевалке он остался один, но это и к лучшему. Быстро поменяв рубашку на белую футболку , а чёрные , немного мятые брюки, которые мама вчера не успела погладить , на шорты, что едва доходили до колен, Антон прошёл к остальным. Спортзалом это назвать было достаточно сложно, потёртые зелёные стены, в некоторых местах даже с дырками. Они были настолько "картонными", что некоторые девочки накинули на себя пиджаки и свитера, у кого что было. Честно признаться, зачастую и по телу блондина пробегались мурашки. После десятиминутного, максимально бесполезного бега по периметру все дети встали в строй. - А сейчас я разделю вас на команды, будем играть в волейбол. - вальяжно объявил физрук. Он был достаточно раздражен и явно не горел желанием активно участвовать в уроке, поскольку в подсобке его ждал трудовик с шахматами и сигарами, это можно было понять по тому, насколько часто он оборачивается и смотрит в сторону этой маленькой пристройки. Дети после этой новости будто бы проснулись, захлопали в ладоши и радостно закричали что-то из рода "Ура!", или "Чур я лидер!". - Возьму два капитана команд. Так.. А ты кто такой? - Анатолий Иванович, так звали учителя, нехотя стал оглядывать ребят в поиске нормального командира, дабы с ним возни было меньше, и наткнулся на Антона. Видимо, он видит его впервые, ну или просто не запомнил... Ну только не сейчас... Петрову сегодня хотелось быть тихим как мышка, и незаметным как трава. Все устремили свои взгляды на него, и опять зашушукали. В этом классе что, хобби такое? Сплетничать. - Я Антон... - под нос промямлил юноша. Естественно, его никто не услышал. - Кто-кто? Ладно, парень, у меня нет времени с тобой возиться, становись, ты будешь капитаном первой команды. А вторым будет.. - Он ещё раз оглядел толпу, и в этот момент, запыхавшись, ввалились Пятифан и Бяша. Лицо физрука заметно подбодрилось. - Ромка, давай. Выбирайте себе участников по очереди, короче вы знаете. Я пошёл, как звонок будет - позовёте. Рома молча, можно сказать изначально даже удивившись, подошёл и встал рядом с Антоном, презрительно окинув его взглядом. - "Ну и пожалуйста... " - подумал Петров. Очередь выбирать... Каждый лидер должен по очереди приглашать в свою команду одного одноклассника до тех пор, пока никого не останется. Все дети, словно на рынке , где остался всего один горячий пирожок начали толкать друг друга и кричать, мол, "Ромка! Выбери меня!". Девочки строили глазки, и так ласково, так протяжно привлекали внимание своим "Ромочка, а можно меня?". Про Антона и вовсе все забыли... Только одна Катька молчала. За всей этой суматохой блондин только сейчас заметил, что Полины сегодня нет. Она жаловалась на голову, наверное заболела. Стоит её навестить после школы. Однако Пятифан не собирался брать в свою команду слабаков и девочек. Он одноклассников хорошо знает, не дай бог проиграет... Очкарику. Естественно сначала взял Бяшу, а дальше только самых сильных, изредка кидая оценивающие взгляды на Петрова. Антону тоже удалось набрать пару сильных ребят, и они , конечно же, не особо были довольны тем, что попали именно к нему. Началась игра. Это было похоже на какую-то дешёвую версию олимпийских игр по футболу. Все те, кто пришёл сегодня без формы оживлённо болели за понравившиеся команды. Девочки лепетали каждый раз, когда Рома бросал мяч так, что его не могли словить противники, тем самым зарабатывая очко. Счёт три один в пользу Пятифана. Это было очевидно, если честно, Антон и не надеялся на выигрыш. Он хотел просто чтобы это всё поскорее закончилось. В один из моментов , когда Ромка очередной раз бросал мяч, перед этим предпрыгивая и вытягивая руки, у него немного задралась футболка. Этого было достаточно, чтобы Петров обратил всё своё внимание на это. Засмотревшись , он и не заметил приближающегося мяча, что летит ему прямо в лоб. Парень даже отскочил, упав на копчик. Это было больно... Все резко замолкли, предвкушая того, что будет дальше. Первым делом он принялся проверять очки. Слава богу не сломались. Было стыдно поднимать взгляд на Рому, но пришлось. Всего две секунды ему удалось посмотреть на Пятифана, пока не подбежала Катька. Прозвенел звонок, все начали расходиться по раздевалкам. - Петров! Ты как? - с ноткой беспокойства заговорила Смирнова. - Нормально... - ответил Антон. Не хотелось ни с кем говорить. Блондинка, пожалуй, это заметила, и поспешила за подругами, напоследок кинув что-то в роде " Сходи к медсестре ." Он остался сидеть один в этом большом спортзале, уставившись в одну точку, пока его не окликнул физрук. - Эй, пацан, ты чего тут расселся? Все уже давно переоделись, чеши отсюда. - А, да.. Извините. - быстро встав с холодного пола, сказал блондин, и постремился скорее скрыться с глаз учителя. Тихонько приоткрыв дверь, в надежде, что там никого нет, мальчик застал Пятифана, стоящего к нему спиной и переодевающего верх. На нём были брюки и майка. Антон постарался незаметно, точнее не нарываясь на конфликт, тихо пройти к своему рюкзаку, и так же тихо переодеться. Рома заметил присутствие постороннего и, немного повернув голову к нему, стал наблюдать. Петрова это смутило. Раньше он без каких-либо странных мыслей переодевался с другими мальчишками, и мало того играл в бои одеждой в одних трусах, болтали о всякое ерунде. Тогда он чувствовал себя уютно, а как переехал сюда.. - Ну и какого хрена ты не словил мяч? - Первым тишину нарушил одноклассник. Блондин даже немного дёрнулся от того, насколько это было неожиданно. Казалось, Ромка никогда не соизволит с ним поговорить, а если и захочет, то точно не начать диалог первым. - Я... - начал Антон, а после отступился. В этом помещении было только два человека и дверь, плотно закрытая от лишних глаз. Люди эти наполовину одеты, один в майке и в штанах, а на другом кроме шорт вообще ничего не было. Рома заинтересованно выгнул бровь, и предстал в ожидании. - Разве тебе есть дело до этого? - так и не решив дать ответ на вопрос, закончил Петров. Хочется, чтобы Пятифан понял, что он не хочет с ним сейчас разговаривать. Но вместо ожидаемого цоканья и последующего за ним ухода, одноклассник остался стоять на месте. - Есть. - После некоторого времени молчания, ответил тот. - Ты меня обманываешь. - обиженно сказал Антон, и поторопился скорее одеться, дабы уйти отсюда. Рома на секунду опешил, а после даже в каком-то "учительском" тоне спросил. - А ты меня нет? Этот вопрос заставил помедлить с футболкой, и наконец повернуться лицом к юноше. Пятифан сделал тоже самое, агрессивно кинув свои вещи на скамейку. - Вижу, ты быстро освоился. - эта мимолётная фраза одноклассника ввела Антона в ступор. - В каком смысле? - вырвалось у блондина. Ромка, дабы не сорваться, всё это время в руках сжимал какой-то листок бумаги. Наверное, его это успокаивает, по крайней мере Антон на это надеялся, поскольку не хотелось бы устроить драку среди вешалок, об которые можно хорошенько так удариться виском и потерять сознание. - Раньше ты с Катькой так близко не общался. Понравилась? - Огрызнулся Пятифан. На секунду показалось, что он это сказал даже в какой-то степени ревниво. Но это всего лишь показалось. Однако Петров опешил, симпатия к такой грымзе, как Смирнова - серьёзное обвинение. Пусть она и стала лучше к нему относится, он всё равно ей не доверял. - Кто? Катька что-ли? Да никогда в жизни! - оскорбленнно ответил Антон. Это получилось достаточно громко, достаточно для того, чтобы Ромка посмотрел на него исподлобья. - Ясно всё с тобой. - сказал одноклассник, одновременно закончив с футболкой. Он нацепил на одно плечо рюкзак, и направился к выходу. От обиды блондин зажал губу, дабы не расплакаться. Неужели он заслуживает это ленивое "ясно"? Неужели на него настолько низко смотрит Рома, что допускает тот факт, что Антон променяет друзей на какую-то девчонку? Не в силах больше сдерживать злостный поток мыслей, Петров заставил остановиться юношу своим словом. - Да пошёл ты! - агрессивно крикнул блондин. - Чего? - явно шокированный такой резкой смелостью Антона к пререканию, тупо спросил Пятифан. Убежать уже не удастся, раз начал конфликт, значит его надо и закончить. Ну или продолжить.. - Что слышал. - Уже не так уверенно и громко промямлил блондин, успев за это время десять раз пожалеть о том, что вообще сюда пришёл. Но Рома услышал. - Да как ты.. - Бумажке в руке шатена оставалось желать лучшего, от злости мышцы его лица напряглись, а кулак уже пульсировал от силы, с какой он сжал его. - Как ты смеешь так вести себя?! - продолжил одноклассник. - Как? - истерично усмехаясь, задал встречный вопрос Антон. - Как баба! - Яростно бросил Ромка. Раздевалку покрыло тишиной. Петров переваривал в голове фразу, что несколько секунд назад сказал одноклассник, а Пятифан искал в себе силы и аргументы, дабы подтвердить сказанное им. После минуты молчания он продолжил. - Посылаешь меня, а потом сам же ходишь обиженный. Как истеричка, ей богу. Даже ни секунды не думая, блондин ответил. - Ты даже нормально поговорить не можешь, вечно со своими пацанскими принципами. Не думаешь, что они уже устарели? - У меня они хотя бы есть! А ты делаешь всё, что вздумается. - Уж лучше вести себя как девочка, чем как невоспитанный козёл! - Это кто ещё козёл?! - Ты! Это уже даже не было похоже на конфликт, а просто на конкурс "Кто больше оскорбит, тот и победит." Благо ума хватило осознать обоим бесмысленность этого "спора". Ромка развернулся, и от злости хлопнул дверью так сильно, что некоторые вешалки, что держались "на соплях" попадали с грохотом на скамейки затем, отскачив, на пол. Антон снова остался один. Обиженный и оскорбленный. Только через несколько минут тупого взирания в одну точку он заметил бумажку, лежащую на полу. Это была та самая бумажка, что сжимал в кулаке Рома. Видимо, выпала из руки, когда тот дверью хлопал. Петров поднялся с лавки, и подошёл поднять этот листочек, вырванный из тетрадки в клеточку. Он был сложен на две части. Корявым ромкиным почерком на лицевой стороне было выведено " Антону Петрову" .