Минхо
Почему тело болит так, будто я в качалке приседания со штангой раз сто сделал? Я чувствую, как ноет каждая мышца. Поворочавшись в кровати, я наконец разлепляю веки. Этого не может происходить снова! Хочется выть. Я накрываю лицо руками и даю волю эмоциям. Пребывая в подвешенном состоянии из-за ситуации с моей карьерой, эта смена тел добавляет еще больше раздражения. Невыносимо. — Что тебе от меня еще нужно? – кричу я, обращаясь не пойми к кому. К судьбе? Почему так воняет? Кажется, от меня. Джисон даже не помылся после тренировки. Айщ! Мышцы так непривычно забиты – с времен предебюта такого не чувствовал. Я встаю и прохожу в ванную комнату. Лицо заспанное и отекшее. Эх, Джисон, сказал бы, что так тяжело. Я быстро принимаю душ и уже чувствую себя немного лучше. Кажется, я смирился с этим, но все же хотелось это все как можно скорее закончить. — Черт! Поездка к родителям. Надо написать Джисону. То есть себе, – я открываю Инстаграм и захожу в наш диалог. Джисон уже успел настрочить десяток сообщений. LeeKnow: Минхо! LeeKnow: почему это опять происходит? LeeKnow: 😭 LeeKnow: у меня сегодня пересдача контрольной, которую ТЫ завалил! LeeKnow: да блин, за что?! LeeKnow: 😭 LeeKnow: Минхо, ответь! LeeKnow: мне нельзя в школу опаздывать!!! LeeKnow: 😭😭😭 LeeKnow: кто здесь айдол, а кто фанат?! я еле наш диалог нашел, а у тебя он должен быть на самом верху. мне все равно там больше никто не пишет 😢 j.one: мне тоже это не нравится. j.one: чего разнылся? помылся бы лучше, а то провонял весь. LeeKnow: Минхо! ты проснулся, фух. LeeKnow: блин, у меня сил не было после нашей трени. j.one: слушай, у меня к тебе просьба. напиши моей маме, что я не приеду сегодня. LeeKnow: ты собирался к родителям? j.one: да. но ввиду определенных обстоятельств я не смогу. напиши просто, что приболел и решил отлежаться дома денек-другой. они поймут. LeeKnow: а я что не могу поехать? j.one: с какой это еще стати?! так, ты в моем теле, поэтому сиди дома и не высовывайся. посмотри телевизор, поиграй в приставку. можешь еду заказать какую хочешь. LeeKnow: то есть тебе в моем теле можно ввязываться в драку, заваливать важную контрольную, ходить с моими друзьями играть в автоматы, а мне ничего нельзя? j.one: ты, кажется, забыл, что трахался с моим другом. не наигрался? LeeKnow: давай так. я не поеду к твоим родителям, если ты сейчас поднимешь свой зад и направишь его в школу. ты напишешь контрольную хотя бы на четверку. j.one: много просьб. LeeKnow: такова жизнь школьника. j.one: ладно. я попробую. а списывать можно? LeeKnow: если тебя не поймают, в чем я сомневаюсь, потому что ты, наверное, уже и забыл, как нужно списывать. j.one: я скину тебе тест, если получится его сфоткать, и ты все решишь. LeeKnow: ладно, но постарайся не попасться. мне не дадут второй шанс. j.one: не забудь маме написать. думаю, найдешь ее в контактах. LeeKnow: да-да. иди уже собирайся. и пропуск не забудь! j.one: раскомандовался, пфф. LeeKnow: 😝 Я лишь закатываю глаза на ребяческое поведение Джисона. Я оглядываю комнату и натыкаюсь на рюкзак, с которым Хан ходит в школу. Там школьная форма, которую он вчера запихнул туда. Рубашка помята, а разгладить нечем. Тяжелый вздох. Ну, у него же должна быть еще одна рубашка? Я роюсь в куче одежды на стуле. Какое-то дежавю. Не нахожу белой рубашки, но зато есть черная. Она тоже неглаженая, но на черной ткани это меньше заметно. Надеюсь, мне не сделают выговор? Лучше ведь прийти в чистой черной рубашке, чем по дресс-коду, но в мятой, будто из жопы достали? И снова я придаю этому гораздо больше значения, чем должен. Но все-таки мне почему-то не хочется подвести Джисона. Да, он испортил мне карьеру, ради которой я усердно старался, но Хан такой наивный малый. Он кажется чистым, девственным, будто не познал жизнь еще до конца. Да и откуда? Он же всего лишь школьник. В нем бушуют гормоны. Сначала он восхваляет меня, потом злится, и в итоге снова смягчается, пуская слюни. Джисон не может скрывать своих эмоций, его читаешь, как открытую книгу. За ним было интересно наблюдать, когда он гневался, а еще интереснее, когда отстаивал свою позицию. Не боится высказаться и ответить – я заметил это еще в нашу первую встречу. Есть в тебе что-то такое, Хан Джисон. Я оделся, взял рюкзак, проверил, что пропуск и тетрадки с пеналом лежат внутри, и вышел из общежития. Сегодня эта смена тел меня не сильно напрягает. Работы на ближайший месяц у меня почти никакой нет – только тренировки, чтобы тело не отвыкло от танцев и голосовые связки не ослабли. Я, конечно, собирался сегодня отдохнуть, навестить родителей, но пребывание в школе – тоже некая смена обстановки. В школе я подошел к расписанию, узнал, какой первый урок, и пошел в кабинет. Алгебра. Я замечаю Сынмина и иду к парте. Парень немного встревожен и, кажется, он растерян сильнее, чем обычно. — Привет, – я сажусь рядом и достаю тетрадь, предварительно взглянув, что она именно по математике, а не английскому, например. — Привет, – на выдохе издает парень. Я вопросительно поглядываю на него. — Что-то слу… – не успеваю договорить, как в класс заходит Пак Чонхо. Теперь лучше помалкивать, чтобы он не выгнал Джисона. Сынмин утыкает нос в тетрадь, записывая за учителем тему. Я тоже пытаюсь что-то законспектировать, но, если честно, не сильно вникаю в происходящее. Пытаюсь не высовываться, не издавать лишних звуков. Пак Чонхо ненавидит тех, кто мешает ему вести урок. Спустя двадцать минут урока Сынмин толкает меня в плечо и в шоке указывает на мою тетрадь. «Что?» – слегка вскидываю руки. Сынмин закатывает глаза и мотает головой. Да, я не записывал формулы, а рисовал котиков на полях тетрадки. И что теперь? Сынмин потом поделится записями с Джисоном. Единственное, о чем я ему пообещал, это о том, чтобы переписать контрольную. На остальных уроках я просто буду тише воды, ниже травы, будто меня здесь и вовсе нет. Не дай бог еще к доске позовут. Лучше не надо. Урок заканчивается – и я облегченно выдыхаю, когда Пак Чонхо покидает класс. — Ты чем занимался весь урок? – с неким раздражением спрашивает Сынмин. — Слушал, – отвечаю я, складывая тетрадь с пеналом в рюкзак. — А записывать? Да что это на него нашло? — Поделишься потом записями, пожалуйста? – улыбаюсь я, поджимая губы. — Поделюсь, – вздыхает парень, вставая и перекидывая рюкзак через плечо. Мы идем на следующий урок. И как Джисон это терпит? Скукотища. Я уже устал после математики, а сейчас нужно слушать лекцию по истории. Мы не доходим до класса, потому что я прислоняюсь к ближайшему подоконнику и тяжело вздыхаю. — Ты чего? – вскидывает брови Сынмин. — Так не хочу туда идти, – ною я. — Не выспался, что ли? Пошли, – тянет за руку. — Я дам тебе лекцию потом переписать. Рисуй своих котиков. Я поражаюсь такой добросердечности, и на лице улыбка появляется от такого теплого отношения между друзьями. Джисон будет доволен моими прекрасными рисунками на полях. Или не будет. Пофиг. Наконец, время обеда. Я ведь даже не позавтракал, неудивительно, что сил нет. Я наблюдаю за Сынмином, который какой-то грустный. — Что случилось? – может, я смогу дать школьнику какой-нибудь жизненный урок? Вряд ли, но попробовать можно. — Эх, – вздыхает парень. — Я слушаю, – мне действительно интересно выслушать, какие у школьников нынче проблемы. — Блин, я даже не знаю, как сказать, – Сынмин откладывает палочки. — Вываливай все, как есть. — В общем, я был в гостях у Йеджи, – начинает Ким. — О-о-о, – протягиваю я. — И мы спокойно решали уравнения по математике. Ничего такого, о чем ты там себе думал. И о чем же думал Джисон? – ухмыляюсь я внутри. — Все было хорошо. Я, конечно, все равно волновался. Она ведь такая красивая и умная, – вздыхает парень. — У меня живот скручивает, когда она рядом со мной. Первая влюбленность, понятно. — Это нормально. Она же тебе нравится. — Да, так и есть. Она мне нравится, а не он, – убеждает себя Сынмин, кажется, позабыв, что я сижу напротив. — Он? – я часто хлопаю ресницами, пытаясь понять, верно ли я расслышал. — Черт, – Сынмин хватается за голову. — Такого ведь не бывает. Со мной такого просто не может случиться, – причитает парень. — Чего именно? Что тебе понравился парень? – ухмыляюсь я. — Не говори этого. Нет-нет, – еще немного – и, кажется, Сынмин заплачет. — Почему ты пытаешься это отрицать? Сердцу сложно приказать, – пожимаю плечами. — Я к отношениям с девушкой-то не был готов, а тут… А-а-а, – ноет Сынмин. — А кто он хоть? Может, мудак какой. — Брат ее – Хван Хёнджин, – Сынмин печалится, опуская голову на стол. Я чуть едой не подавился. Я ведь его знаю. Не общался напрямую, но видел пару раз, как Хёнджин пытался пройти кастинг в мою компанию. Присутствовал на отборах. Танцует Хван хорошо. Конечно, ему есть еще чему поучиться, но у него бесспорно есть талант. Прекрасно понимаю Сынмина – на Хёнджина невозможно не запасть. Не говорю, что пускал на него слюни, как Джисон на меня, но внешность Хвана однозначно запоминающаяся. Он харизматичный, и у него достаточно мощная притягательная аура. — Что ж, может, тебе стоит с ним познакомиться? Подружиться? — Что? Я не смогу. Нет-нет, – отнекивается Сынмин, мотая головой. — Тогда ты не узнаешь, понравился ли ты ему. — Почему ты думаешь, что меня это интересует? – удивляется парень. — А разве нет? Тебе же было интересно, понравился ли ты Йеджи? Да? — Да, – робко отвечает Ким. — Здесь все точно так же. Эти отношения ничем не отличаются, разве что сексом, – сказал я, позабыв, что нахожусь в теле невинного Джисона. — Джисон! – в шоке смотрит Сынмин. — Не спрашивай. Статью в Интернете прочитал однажды, – машу рукой. Ким смотрит недоверчиво, но потом его черты лица смягчаются. — Странное чувство такое. А может, он мне понравился, потому что он ее брат? Они просто похожи. Логично тогда. — Ты пытаешься найти оправдание, что у тебя встал на парня, – и снова я забываюсь. — Джисон! – щеки Сынмина залились краской. — Я имел в виду, что не надо на это смотреть, как на что-то из рода вон выходящее. Мир развивается, прогрессирует. Не загоняй себя в рамки. Удалось мне дать ему совет? Вроде успокоился немного. — Ты так разумно рассуждаешь. Я поражен. — Я не тупой, знаешь ли, – огрызаюсь. — Знаю, просто у нас редко выходит содержательный разговор. Спасибо. Ты мне помог сейчас. Мне нужно переспать с этими мыслями, – Сынмин вновь берет палочки и начинает есть. Удалось, – радуюсь я внутри. Мне сложно понять метания Сынмина, я никогда не зацикливался на общественном мнении. Лишь с вступлением в компанию мне пришлось серьезнее относиться к своему имиджу, скрывая свою истинную личность, но это не мешало мне в тайне жить своей жизнью. И в школьные годы я пытался завести отношения с парнем, только вот подходящего кандидата не было. И почему я сейчас задумался о Джисоне?Джисон
Я начал сильно тревожиться, когда вновь оказался в теле Ли Минхо. Кажется, я уже достаточно наигрался и даже успел подпортить ему жизнь. Почему ты такой глупый, Джисон? Но, если честно, кто устоит перед всеми возможностями, которые предлагает жизнь успешного артиста? Никто. Поэтому я, наверное, снова совершаю глупость, не сдерживая свое обещание, и собираюсь в гости к родителям Минхо. Мне интересно познакомиться с людьми, которые поддерживают своего ребенка, верят в его способности, да и просто – любят. Я не могу сказать, что мои родители меня не любили. Конечно, они желают мне только самого лучшего, только они полностью игнорируют то, чего хочу я. У меня еще есть шанс доказать, что я способен самостоятельно выбирать свой путь. Может быть, эта поездка в дом семейства Ли в чем-то мне поможет. Может, прочувствовав поддержку хоть и от чужих мне людей, я наберусь больше уверенности. Когда я собрался и уже стоял в дверях, вызывая такси, я не учел одного момента – я не знаю адрес, где живут родители Минхо. К счастью, в приложении с картой у Минхо было отмечено множество разных адресов, в том числе и адрес его дома. Я облегченно выдохнул. Когда я хотел заблокировать телефон, на него пришло сообщение.Мама:
сынок, привет! напиши, как поедешь. мы с отцом вышли в магазин, но, думаю, скоро вернемся. люблю!
Минхо: привет! как раз выхожу из дома. Минхо: тоже люблю! Ох, не привык я писать такие сообщения. Редко когда мне мама пишет с такой заботой. Да она мне, в принципе, не пишет. А отец интересуется раз в месяц только моей успеваемостью. На сердце как-то грустно и тепло одновременно. Я понимаю, что они не мои родители, но ведь они будут видеть во мне своего сына. Как бы не накосячить в этот раз, но не думаю, что мое поведение будет гораздо хуже поведения Минхо. Родителям Чонина я ведь нравлюсь, его мама вечно хочет меня накормить, а отец делится занимательными историями о том, как в молодости он состоял в рок-группе. И кто ж знал, что после такой бурной юности он станет серьезным генеральным директором одной из крупных фирм по продаже недвижимости. Дом семьи Ян, наверное, был единственным местом, где я чувствовал себя комфортно. Дорога на такси не заняла много времени. Дом находился в пригороде Сеула, но не слишком далеко. Эта местность отличается значительной тишиной и чистым воздухом. Столичная суматоха, если честно, уже давила на все нервные окончания. Мой организм стал довольно часто находиться в состоянии повышенного стресса, который я смог снять, лишь вымотав себя на вчерашней тренировке. Точнее, у меня не было даже сил долго переживать, потому что я просто завалился спать. Подойдя к дому Ли, я еще раз сверился с картой – номер дома был верный. Интересно, вернулись ли родители? Я отворяю калитку и прохожу во дворик. Неуверенно поднимаюсь на крыльцо и тянусь рукой к звонку. — Минхо! Сынок! – слышится сзади. Я оборачиваюсь и вижу счастливую женщину, у которой глаза сияют, потому что она спустя долгое время встретила своего сына. У нее в руках две на вид тяжелых холщовых сумки. Миссис Ли ставит покупки на землю и раскрывает руки для объятий. Я немного опешил, но спустился и робко приобнял. — Как я рада тебя видеть, – кажется, что она вот-вот пустит слезу. Неужели Минхо так долго не приезжал к родителям? Дом ведь не так далеко от Сеула. — Я помогу, – предлагаю я и нагибаюсь, чтобы взять сумки. — Спасибо, – она гладит меня по голове. Я еще не вошел в дом, но уже ощущаю тепло, растекающееся в грудной клетке. Одна улыбка мамы Минхо заставляет почувствовать себя любимым. А ведь так странно слышать, как незнакомая женщина обращается к тебе «сынок». Но складывается ощущение, будто так все и должно быть. Как только я поднимаю сумки, из-за спины матери появляется мужчина, видимо, отец Минхо. На первый взгляд, он кажется серьезным – хмурые брови, губы сжатые в полоску. Но как только он замечает меня, то его выражение лица меняется – губы растягиваются в улыбке, глаза распахиваются шире. — Минхо, здравствуй! – отец держал в руках еще две сумки, но он не стал их ставить. Я слегка склонил голову в знак уважения и приветствия. Надеюсь, что я не перестарался. — Как доехал? – спрашивает мужчина, начиная подниматься на крыльцо. Я шел за ним, а мать ступала за мной, время от времени поглаживая меня по спине. — Ты стал таким крепким. Надеюсь, ты не изнуряешь себя? – с ноткой тревоги спрашивает миссис Ли. — Нет. Все в порядке, мам, – говорю я, не задумываясь, а потом осознаю, как я только что назвал маму Минхо. Это все похоже на театральное представление, но только я один играю не свою роль, хотя, кажется, у меня неплохо получается. Родители Минхо не вскидывают вопросительно брови, озадачиваясь поведением своего сына. Может, Минхо на самом деле не такой грубый, каким кажется? Наконец, я попадаю в дом семейства Ли. В нем однозначно пахнет уютом и свежей выпечкой. Уже с порога я замечаю на стенах семейные фотографии. На многих снимках Минхо еще маленький. Такой милый, – думаю я и улыбаюсь. — Поставишь на кухню? Я разберу покупки, ты можешь отдохнуть, – улыбается мать и гладит меня по спине. — Я могу помочь, если… – и не успеваю я закончить свою мысль, как моей ноги касается что-то, а точнее, кто-то. Мягкое прикосновение. Котик. Рыжий кот трется о мою ногу, нежно мурлыкая. Я застыл, наблюдая за этим пушистым созданием, который был рад видеть своего хозяина. — Суни очень соскучился по тебе, как и остальные, – говорит отец, мягко улыбаясь. Я даже кроссовки снять не успел. Стоял в прихожей с сумками в руках и не мог пошевелиться. Не хотел спугнуть Суни. Хотя я же в теле его хозяина, вряд ли я его спугну. Я осторожно ставлю сумки на пол, разуваюсь, а потом заношу продукты на кухню. Котик следует за мной. — Спасибо, сынок, – благодарит мать. — Если ты проголодался, то можешь перекусить. Я штрудель приготовила. Я подхожу к пирогу и вдыхаю сладкий яблочный аромат. Почему от простой родительской заботы плакать хочется? — Спасибо. Может, чуть попозже, – улыбаюсь я и обращаю все свое внимание на Суни, который вился возле моих ног. — Я пойду в комнату ненадолго, – говорю я, а сам даже не знаю, где тут моя комната. Однако мне интересно все осмотреть. — Конечно, отдыхай. Я позову, как накрою на стол. Я прохожу в гостиную, замечаю еще больше семейных фотографий, которые висят на стене, стоят на стеллаже рядом с различными фигурками и статуэтками. Кажется, на первом этаже нет жилых комнат, поэтому я поднимаюсь на второй. Деревянные ступеньки скрипят под ногами. Мне это навевает приятные воспоминания, когда я ездил в детстве к бабушке. Ее дом довольно старый, в нем каждая деревянная половица скрипит. Вспоминаю, как иногда прокрадывался летом ночью мимо спальни родителей, чтобы сбежать с деревенскими друзьями на речку. Я знал, где именно скрипят доски, поэтому ступал так, словно перепрыгивал с камня на камень через пропасть. Вот было время. У бабушки я чувствовал себя поистине счастливым. Я не заметил, как Суни поднимался за мной – видимо, очень соскучился. — Хочешь на ручки? – спрашиваю я, присаживаясь на корточки. Котик льнет к ноге, прикрывая глаза. Я осторожно поднимаю Суни, который совсем не сопротивляется тому, что его взяли. Шерстка такая мягкая, гладкая. Я всегда мечтал о домашнем животном, но родители были против. Мне нравилось встречать бродячих котиков в деревне у бабушки. Я их гладил, носил на руках, иногда незаметно приносил домой, но на следующий день отец выставлял кота на улицу. Они твердили, что у мамы аллергия на шерсть, но это почему-то не мешало ей каждые выходные ездить в гости к подруге, у которой две кошки и маленький песик. Честно, мне на это уже плевать. Проходя по узкому коридору, я рассматривал все, что попадалось мне на глаза: картины, вазочки, фигурки, расписные тарелки – чего тут только не было. Да, возможно, вещей в этом доме было слишком много, но, учитывая то, что семья Ли живет здесь довольно давно, может, даже несколько поколений, это неудивительно. Да и этот антураж создавал ощущение уюта в доме. Я заглянул в одну комнату, но сразу понял, что это спальня родителей. Потом подошел к другой двери, на которой вырезанными из картона буквами было наклеено имя – 리노. Это очевидно комната Минхо. Как только я захожу внутрь, Суни спрыгивает с моих рук и бежит к окну, на подоконнике которого стоял небольшой домик. Котик без проблем запрыгивает на подоконник и садится, устремляя свой взгляд на прохожих на улице. Комната Минхо чистая, одежда аккуратно убрана в шкаф, покрывало разглажено, а подушки на постели взбиты и кажутся очень мягкими. В помещение вливается приятный солнечный свет. Я подхожу к стеллажу. На полке стоит коллекция фигурок, которую я тоже хотел собирать в детстве, но родители сказали, что это пустая трата денег и не стали мне их покупать. За фигурками стоят книги. В принципе, ничего необычного. Но потом мой взгляд поднимается выше, и я вижу несколько кубков и медалей за победы в соревнованиях по тхэквондо. Минхо и в спорте преуспел, и карьеру айдола построил. Я действительно им восхищаюсь, не могу этого отрицать. Я сажусь на постель, трогая мягкое покрывало, и делаю глубокий вдох. Несмотря на то, что это не моя жизнь, я никогда не жил в этом доме и не чувствовал такой любви и заботы от родителей, эта поездка положительно на меня влияет. Это похоже на некую реабилитацию – так спокойно на душе. Суни спрыгивает с подоконника и запрыгивает на кровать рядом со мной. Он трется головой о мое плечо, явно не может нарадоваться долгожданному приезду хозяина. — А где твои братья? – спрашиваю я, поглаживая котика. Я решаю вновь пройтись по дому. Напротив комнаты Минхо была еще одна комната, напоминающая гостиную, но поменьше. В ней находилась парочка игровых комплексов для котов, и на одном из таких на самой вершине лежал второй точно такой же рыжий котик. Он услышал мои шаги, поэтому резво спрыгнул и сел напротив, наклонив голову на бок. У этого котика был рыжий носик. Кажется, это Дуни, – вспоминаю я. Минхо делился когда-то фотографиями своих котов. Я только запомнил, что Суни и Дуни рыжие. Дуни тихонько мурлыкал, глядя на меня. Я присел и погладил его по голове. Оглядев комнату, я заметил третьего «ребенка» возле мисочки с кормом. Дори. Котик слегка флегматично подошел, немного потерся и запрыгнул на диван, будто приглашая меня тоже сесть. Кажется, это комната полностью принадлежала котикам. Суни единственный был более активный и сам магнитился ко мне. Я не успел сесть на диванчик, как с первого этажа донесся звонкий голос миссис Ли: — Минхо, спускайся, будем кушать, – зовет мать. Я лишь по пути к лестнице заглядываю в ванную комнату, чтобы помыть руки, после чего спускаюсь на первый этаж и следую за ароматом домашней пищи. Давно я не сидел за семейным столом, не ел приготовленную мамой еду, да и вообще просто не чувствовал себя членом семьи. Мне так неловко, с одной стороны, а с другой – сердце переполняет радость. — Как тебе? – спрашивает мать, интересуется вкусом приготовленного блюда. — Очень вкусно. Давно такого не ел. Спасибо. — Завтра еще поешь, – улыбается та, а мне жаль ее расстраивать, потому что я не планирую тут оставаться на ночь. Я не сдержал обещание, что не поеду к родителям Минхо, поэтому, когда мы поменяемся телами обратно, будет странно, если он окажется здесь. — Я, наверное, уеду вечером, – с ноткой грусти произношу я. — Как? У тебя же вроде свободные дни. Мы так были рады, когда ты сказал, что останешься у нас на несколько дней, – мать тут же печалится. — Может, послезавтра снова приеду. Просто кое-какие дела остались, – поджимаю губы. — Ладно, дорогой. Конечно, мы понимаем, – мама старается вернуться в приподнятое настроение. — У тебя ведь все в порядке? Мы слышали, что о тебе ходят какие-то слухи, но решили не вникать – мало ли клевета, да и только, – говорит отец. — Я все еще артист, – вроде. — Кое-что я уладил, осталось только подождать, пока все перестанут об этом говорить, наверное, – я, если честно, вообще без понятия, что там именно творится с карьерой Минхо. Какие ему поставили условия? На какой срок отменили концерты? Сколько по времени ему придется отсиживаться и не выступать? Я стал сочувствовать Минхо, ведь ему, наверное, действительно нелегко переживать эту ситуацию. Он столько лет усердно работал, и ради чего? Ради того, чтобы какой-то школьник, то есть – я, взял и разрушил за ночь его карьеру? На самом деле это так прискорбно. Какой я придурок! — Ты чего, сынок? – обращается миссис Ли, обнаружив, как я заметно приуныл. — Все нормально, – натягиваю улыбку и принимаюсь доедать еду на тарелке. Как только я складываю палочки на стол, я чувствую, как в кармане джинсов вибрирует телефон. — Спасибо за обед. Я пойду в гостиную, – улыбаюсь я. — Да, конечно. На здоровье! Это Минхо строчит мне сообщения. j.one: в общем, я смог сфоткать тест. решишь? Блин, тест по английскому. Я уже и забыл. LeeKnow: окей. j.one: *фото* LeeKnow: а еще более смазано не мог сфоткать? j.one: у меня руки дрожат. я вообще-то пытаюсь, чтобы ты свою репутацию задрота сохранил. j.one: у Сынмина только потом все лекции попросишь, мне лень было писать LeeKnow: ладно. делай вид, что решаешь тест, пока я действительно буду его делать. думаю, минут за двадцать управлюсь. LeeKnow: кто тут задрот? я?! j.one: а кто еще? жду тест. Задрот, пфф. Я просто стараюсь хорошо учиться. И так я сел писать тест по английскому. Он оказался совсем несложным, кроме письменной части, над которой пришлось поработать чуть подольше. Но в целом я быстро справился с тестом и удивился, как Минхо мог его завалить – он ведь учит английский в компании, он об этом как-то в прямом эфире рассказывал. Я фоткаю тест и отправляю Минхо. LeeKnow: *несколько вложений* j.one: 😧 LeeKnow: переписывай и не спались! Если Минхо справится с этой задачей, то я готов даже обнять его. Хотя…заслужил ли он? Нет, ну один раз можно. Скорее, даже не для него, а для себя. А о чем я вообще думаю? Остаток дня прошел спокойно. Я поиграл с котиками, покормил их, даже в лотке у них убрался, сам не знаю, что на меня нашло. Но было приятно проводить время в компании родителей Минхо и его трех пушистых «детей». Я никогда не смотрю телевизор, но посмотрел с отцом Минхо какую-то спортивную передачу после того, как помог матери убраться на кухне после нашего обеда. — Я тебе с собой тогда еду заверну, – заботливо произносит мать, улыбаясь. Она немного расстроилась, что ее сын не останется на пару дней, но все равно старалась радоваться даже такой непродолжительной встрече. — Спасибо большое, – я принимаю сумку с парой коробочек. — Не за что. Надеюсь, что у тебя появится еще время заехать, – гладит по голове, а я прикрываю глаза. Так приятно. — Хорошей дороги. Береги себя, а то холода наступают, – говорит отец, хлопая меня по плечу, а потом затягивает в объятия. Такие крепкие и теплые. Я чувствую, как в ногах ходит котик. Опустив взгляд, я замечаю, что подошел Дуни, затем – Суни, а потом присоединился и Дори. Они все стали провожать меня или же не хотели отпускать. Мне самому не хотелось уходить, но это не моя жизнь. Я снова лишь заглянул за кулисы. На этот раз примерил образ сына, которого безмерно любят и поддерживают. И здесь я снова завидовал, однако чувство радости перекрывало все другие эмоции. Такие родители не могли вырастить того дерзкого грубияна, который открылся передо мной. Хочется верить, что Минхо на самом деле доброжелательный и хороший человек. Одно я знал – слово свое он держит. А вот я… Сдержал слово лишь раз, удалив видео.Минхо
Фух! Контрольную написал, точнее, Джисон написал, но я зато умело смог списать – навыки не растерял. Я изрядно утомился. Оказывается, выслушивать лекции, хоть и не вникая в них, выматывает. Мозг все равно пытается уловить суть сказанного. Теперь у Джисона тетрадки с котиками на полях. Отчего-то я иду к выходу из школы и улыбаюсь. Мне понравилось, как прошел этот день? Видимо, да, раз улыбка до ушей и походка почти вприпрыжку. Осталось только вернуться в общежитие и лечь спать. Завтра я буду уже в своем теле и, возможно, съезжу к родителям, наконец. Выйдя из здания школы, я решил прогуляться до общаги, потому что там пешком всего остановки четыре – если устану, то сяду на автобус. Когда я дошел до угла школы, то услышал шум, смех и чужие всхлипы. Я поворачиваю голову в переулок. Там двое хулиганов кого-то лупили ногами. — Эй! – кричу я, ускоряя шаг. Да, я мог бы спокойно пойти в общагу, проигнорировать увиденное, но я не смог. — Отошли от него! – я подхожу ближе и понимаю, что это те два утырка, что избили меня однажды в туалете. — О! Белка! Иди, пока тоже не получил, – огрызается тот и хочет занести новый удар по беззащитному парню, который содрогался на асфальте. — Я сказал, отошел от него! – рычу я и со всей силы бью кулаком по лицу. Тот недалеко отлетает, ударяясь плечом о кирпичную стену здания школы, после чего хмурится и буквально наваливается на меня. Рюкзак падает с моего плеча. Мне с трудом удается отпихнуть его. Бью коленом по его яйцам, так что тот сгибается пополам, хватаясь за свое достоинство. В этот момент второй с разбегу несется на меня, замахиваясь для удара, но я ловко уворачиваюсь и припечатываю к ограде напротив стены. Его лицо трется о металлическую сетку. Я держу его за шею и ударяю головой о забор. — Ай-ай-ай, – вопит. — Если я еще хоть раз увижу, что вы кого-то избиваете, то в следующий раз не отделаетесь простыми синяками, – рычу на ухо. Я отпускаю хулигана, который подбирает свою сумку и хватает напарника за руку. Я даю одному из них вдогонку пинка под зад, так что след моего ботинка отпечатывается на его штанах. Они в панике убегают. Не ожидали такого от Джисона, да? Я сажусь на корточки, чтобы взглянуть на пострадавшего парня. — Чонин?! Он кашляет, выплевывая слюну смешанную с кровью. Губа разбита, под глазами начинали появляться фингалы. — За что тебя так? – я помогаю ему встать, но у Чонина ноги не слушаются. Он не может подняться. — Хён… – едва произносит парень. — Давай я тебя понесу, – я присаживаюсь, давая ему обвить руки вокруг моей шеи. Младшему еле-еле, но удается повиснуть на мне, тогда я подхватываю его ноги и встаю. Я подбираю наши рюкзаки. — Ты где живешь? – вырывается у меня, но потом я понимаю, что Джисон ведь, наверное, был у него дома и не раз. Да и какой толк сейчас что-то у него узнавать – парень не может и двух слов связать. — Хён… – вновь обращается младший. — Да? – отвечаю я, пока мы идем по улице в направлении общежития. Это единственное место, которое я знал. — Не надо домой, – кажется, что на эту фразу у Чонина ушли все силы. — Мы пойдем ко мне. Спрашивать, почему он не хочет к себе домой, я не стал. Чонин вряд ли сможет ответить. Да и сейчас это не сильно важно. Конечно, оказаться в родном доме гораздо лучше, но неизвестно, какие парня ждут проблемы, появись он в таком состоянии. Будут ли у него проблемы? Может, он просто не хочет показываться в таком виде перед родителями, но они, наоборот, помогут ему, а парень просто боится. Я этого, скорее всего, не узнаю. Зайдя в комнату, я положил Чонина на кровать, намочил в ванне теплой водой полотенце и начал вытирать парню лицо, избавляя от крови и грязи. На синяки нужно положить лед, а на раны – наложить мазь. Но где у Джисона аптечка? Есть ли она вообще? j.one: Джисон! где у тебя аптечка или хотя бы что-то для оказания первой помощи? LeeKnow: что случилось?! 😳 j.one: Чонина избили. я принес его к тебе в общагу. LeeKnow: что? опять? блять! за что его так?! j.one: это мы потом выясним. скажи, есть у тебя мазь какая-нибудь? и где лед взять? «Мы»? Зачем я так написал? LeeKnow: аптечка в нижнем ящике стола, а лед на общей кухне можешь взять. налево по коридору до конца. j.one: спасибо. LeeKnow: как он вообще? j.one: его сильно побили, но он держится. сейчас обработаю раны и ссадины. j.one: кажется, он заснул. LeeKnow: ох😰 j.one: не знаешь, почему он не хотел, чтобы я его к нему домой отнес? LeeKnow: понятия не имею. его родители очень хорошие люди, понимающие. j.one: ладно, я пошел. спасибо. LeeKnow: удачи! К счастью, в морозилке оказался лед, а в ящике стола действительно лежала небольшая аптечка. Я приложил к синякам лед, обмотанный в полотенце, и наложил на расквашенную губу мазь. Эти ублюдки еще били Чонина в живот. Но я решил сейчас не тревожить парня – он уже спал. Я просто сел возле кровати на пол и устало выдохнул. Мое знание боевых приемов отлично сочеталось с прыткостью Джисона. Я так быстро увернулся от удара. Как интересно взаимодействуют его тело и мой разум, будто мы дополняем друг друга. Однако эта драка меня вымотала, поэтому я всего лишь снял пиджак и, положив рюкзак под голову, лег на полу – ведь места на кровати больше нет, а Чонину нужен отдых гораздо больше, чем мне. Хён… Меня так никто никогда не называл. Джисон – пример для подражания. Чонин на него равняется, видит в старшем авторитет. Вероятно, я недооценил Джисона, посчитав его глупым школьником. Может, он не такой уж и легкомысленный.