Жгучая страсть

Эти повторяющиеся каждый чертов раз действия сводили ее с ума. Постоянная беготня от гребаных убийц, смерть, ложная надежда, побеги… Как же она устала от этого всего. Как ей надоела эта жизнь. Нет, существование. И постоянный страх того, что она не сможет умереть даже от старости в этом замкнутом круге жестокости. Разве ради этого она все время пыталась выжить, старалась сделать себе имя? Упав на мокрую от росы траву, Юнчин чертыхнулась и ударила кулаком о землю. Со лба стекла капля пота. Ни одного заведенного генератора, все убиты. И опять. Опять за ней гонится не кто иной, как Хак Чиун! Ей было плевать на остальных убийц, но этот… Этот поднимал из глубин ее души омерзительные воспоминания, этот убийца застрял в ее голове настолько сильно, что даже сидя у костра она думала о нем, вспоминала лицо, руки, тело… Она никогда не думала о нем в таком ключе. Но постоянное выживание в мире Сущности заставили ее посмотреть на него с совершенно другой стороны: «Черт, а он горяч» — Тебе не скрыться от меня, детка, — прозвучал до боли в горле знакомый голос. Совершенно близко. Настолько близко, что на мгновение девушке захотелось слиться с травой, лишь бы он ее не нашел. — А вот и ты. Она вскрикнула и резко развернулась, отчего их взгляды встретились. Его, казалось, красноватые то ли от усталости, то ли от кровожадности глаза смотрели на нее. Он присел и с ласковой улыбкой мягко погладил Ли Юнчин по волосам. Она взглотнула. — Зачем же ты убегаешь, я не желаю тебе зла, ты же знаешь, — нежный голос ударил по ушам. Отвратительная ложь. Он всегда ей так говорил, а после убивал, с особой жестокостью и любовью к своему делу, убивал долго и мучительно, и именно ее, не кого-то другого. Так издевался он только над ней. — Давай совершим сделку. Последняя фраза застала ее врасплох, и Юнчин захлопала ресницами. Какую сделку может предлагать этот беспощадный парень? Развеселить его перед ее смертью? Потанцевать в утеху его желаниям? Совершить самоубийство или же вообще сделать харакири? Чего еще может захотеть этот человек? Из мыслей ее вывел тихий мужской голос: — У меня не так много терпения, детка. — Уж побольше, чем гордости, — сплюнула девушка, поморщившись. — Чего ты от меня хочешь? — Говорю же, сделка. Хочу немного поиграть, — кажется, он просто проигнорировал ее первую фразу, встал и протянул Юнчин свою руку. Она недолго колебалась, пока не приняла этот жест, и оказалась в крепких мужских ладонях. Бита с грохотом упала на землю. Девушка тяжело задышала, уставившись на мужскую грудь, которая виднелась из-за плаща. Чертовски привлекательная. — Я знаю, как ты смотришь на меня из-за спины. Как, прячась, разглядываешь мое тело. Сердце будто бы ушло в пятки и перестало биться. Глаза, раскрытые максимально сильно, слегка задрожали, будто бы через пару секунд Ли начнет всхлипывать, плакать. — У тебя крыша поехала, долбанный шизик? — рыкнула она в ответ на его фразу, быстро оправившись от шока. Ей нельзя было показывать свою слабость, не перед ним и не в такой обстановке. Не теперь, когда произошло все то, что случилось. Она попыталась оттолкнуть его, но хватка была стальной, словно его оружие. — Твое самодовольство уже порядком меня достало! — Тише, тише, малышка, — рявкнул Хак, будто бы собирался не успокоить, а выдрессировать свою собачонку. Он — убийца, которому только что попытались противиться. Конечно же, такое заденет его самооценку, пусть это и была его экс-коллега. Но даже так, он все еще был чертовски спокоен, будто бы и вовсе не убивал никого, а всего лишь показывал свой характер. Будто бы просто обиделся на ее слова, а не разозлился на поведение, — Если хочешь выжить, развлеки меня. Удовлетвори. Как она и думала. Ему было скучно, и теперь жертва должна была стать его шутом перед своей смертью. Он явно не собирался ее отпускать, даже если ее шутовство и правда придется ему по вкусу. Но то, что он сказал дальше, стало словно громом посреди ясного неба. — Сделай мне приятно. Ты же понимаешь, о чем я, верно? — томный голос коснулся края уха Юнчин, и та раскраснелась. — И, если мне понравится, я тебя отпущу. Клянусь. — До черта мне твои клятвы, — вновь взъелась девушка, не поднимая взгляда. Хак одной рукой поднял ее подбородок и насмешливо, победоносно улыбнулся. Он увидел красную словно помидор Ли Юнчин. Девушку, которая никогда не показывала слабостей. — И до черта твои сделки. Она убрала его руку и отвернулась, прикусывая губу. Как стыдно! Неужели нельзя было сдержать свои мысли на поводке, не думать и не представлять то, о чем просил ее Трюкач? Просто притвориться, что от этого тебе тошно, отвратительно? Улыбка сползла с лица парня, а глаза тут же потускнели. Он отпустил Юнчин и поднял с земли биту. В этот момент девушка поняла, что нужно бежать. Она развернулась и резко рванула в сторону здания, запрыгнув в него через окно. Отдышавшись, она начала оглядываться по сторонам в надежде на то, что увидит спасительный черный люк. И, о чудо, он был именно здесь! Стоило лишь встать, подойти и прыгнуть в него! Но… — Ох, что же это я, оставил его здесь открытым, — Хак со вздохом прошел в здание и посмотрел на ничего не предпринимающую Юнчин. Она смотрела то на люк, то на Трюкача, словно бы пытаясь что-то понять. Шестеренки в ее голове начали медленно крутиться, и она со злобой в глазах рыкнула. — Ты не посмеешь… — Еще как посмею, детка. Он быстрым шагом подошел к люку, в то время как Юнчин пыталась неуклюже встать на свои каблучки в неудобной для таких манипуляций накидке. Его нога остановилась в паре сантиметров от дверцы, девушка охнула и протянула руку, во взгляде так и читалось одно единственное слово: «нет». — Хотя… Знаешь, что, — глаза хитро блеснули. — Если ты все же согласишься на мои условия, я, так уж и быть, не трону ни тебя, ни этот люк. — Ты… — Юнчин сжала руки в кулаки и оперлась ими о деревянный пол дома. Секунда, вторая в раздумьях, и она соглашается. — Хорошо. Да, она ведь и сама этого хотела, но не хотела признавать, что постоянно желала чего-то большего, нежели просто глазеть на его подкачанную спину, рельефный торс, руки с притягательными на них венами, на округлый зад и лицо, такое притягательное лицо… Да, он убийца, но это не умаляло его внешность ни на грамм. Никаких отмазок, она не смогла солгать самой себе, что согласилась не во благо своего спасения, а ради своих томных фантазий. Дьявольская улыбка вновь притянула женский взгляд к себе. Он засмеялся и отошел от люка, приблизившись к стоящей на коленях девушке. — Правильный выбор. Хак поднял Юнчин на руки и понес к дивану, мягко положив ту на него. Бежать было некуда: по обе стороны крепко сжимали диванную ткань мужские руки. Но, кажется, она и не собиралась предпринимать какие-либо попытки к бегству. Звуки шепота от близлежащего люка заглушал их собственные слова. — Ох, детка, ты прекрасно пахнешь, — вдруг сказал парень, прижавшись лицом к волосам девушки. Он мягко зарылся своим носом в ее локоны и слегка щекотал ее шею. Она издала тихий стон. Как же прискорбно осознавать, что сейчас они в этой глуши, в чужом измерении, откуда нет выхода. Что они — не обычные люди без убийственных тараканов в голове. Как же ей хотелось быть просто продюсером, и чтобы он был простым певцом, без всяческих историй. К сожалению, этому не бывать. Без лишних слов она коснулась его плеч и силой заставила перевернуться и сесть на диван. Трюкач с улыбкой наблюдал за ее действиями и не сопротивлялся. Рядом лежала бита, до люка еще нужно добежать. Да, он был в напряжении, но не показывал этого. Темные глубокие глаза посмотрели в солнечного цвета глаза парня. Сейчас, в свете ламп, они выглядели намного красивее, нежели на улице, темнота которой придавала им ослепительный кровавый цвет. Нежные женские ладони неуверенно коснулись чужого торса. Она заметно дрожала. От страха ли, или же от предвкушения — знала лишь она сама. Но секундная задержка рук на прессе лишь раззадоривала Хака, от чего тот грубо переместил одну из ладоней на штаны, под которыми пульсировал набухший от крови член. — Не медли уж, — процедил парень в зубы, от чего Юнчин резко и глубоко выдохнула. Хак закатил глаза от удовольствия, как только маленькие пальчики надавили на нужное место. — Да, вот так, продолжай… Переборов стеснение, Юнчин коснулась брюк с уже большей уверенностью и начала медленно расстегивать ремень. В этот же момент выше ее макушки пронесся сладостный стон, не сдерживаемый Трюкачом. Он был очень возбужден, и тому в доказательство его достоинство слегка дернулось, что не ускользнуло от взгляда девушки. Красные от налившейся крови щеки пылали, ей стало жарко, из-за чего она сразу же избавилась от своей накидки, оставшись в блузке. Грудь сдавливало что-то тяжелое, словно бы на нее чем-то давили, и тогда она поняла: в бюстгальтере становится труднее дышать, именно он сковывает ее легкие. Хак свистнул от открывшейся перед ним картины. Девушка медленно, пуговка за пуговкой, расстегивала свою блузку, и, когда осталось лишь снять ее, чужие руки остановили процесс. — Сделаешь это чуть позже. Сначала я, — от этого в груди как-то странно защемило. Юнчин ощутила внутри себя чувство, схожее с некой обидой. Неужели он не хочет даже мельком взглянуть на ее тело? Она ему противна? Тогда бы явно не затевал подобное… Но все встало на свои места после следующей фразы. Она еще больше смутилась. — Оставим сладкое на потом. Разгоряченные тонкие руки стали более уверенными, как и сама их обладательница. Ремень тут же полетел в сторону, ловкие пальчики коснулись застежки на штанах и быстро разъединили ее. Стоило лишь этому случиться, как дыхание обоих сбилось с такта, и пустой дом заполонили громкие вздохи. Терпения не хватало не только Трюкачу, но и его продюсеру. Грубые мужские руки схватили блузку, но после этого остановились. Хак словно бы о чем-то ненадолго задумался, а после вновь продолжил свои действия: осторожные движения потянули уже расстегнутую полностью блузку вниз, снимая ее с плеч девушки, аккуратно и в то же время напористо, будто бы он желал лишь этого. В это же мгновение Юнчин продолжала постепенно снимать мужские штаны. Убийца приподнял бедра и дал ей с легкостью провести манипуляцию с одеждой. У него были чертовски привлекательные бедра и ноги, подкачанные, как и все остальное тело, и… Ох, черт, она явно сошла с ума. Даже не столько от увиденного, как от осознания всего происходящего. Она… С ним… — Нравится? — со смешком спросил Хак, явно издеваясь над Юнчин, но та не ответила, лишь продолжила оголять его ноги, а после, когда нижняя часть тела парня была полностью нагая, коснулась ляжки и слегка сжала ее своими длинными пальцами. Парень запрокинул голову назад и приоткрыл губы. — А ты стала смелее… Юнчин оторвалась от своего прежнего занятия и глянула на лицо Хака. Она привстала и присела коленями на диван, обняв своими бедрами бедра парня. Юбка слегка приподнялась, от чего стало видно ее нижнее белье. Глаза проскользнули с торса вверх, на подбородок, а после на фиалковые волосы. Ладонь коснулась чужой щеки, палец прошелся по нижней губе. Трюкач приоткрыл веки, разглядывая ее лицо, каждую его деталь. Если не знать предыстории, все это выглядело так, словно двое влюбленных хотят сплестись в страстном поцелуе. — Хочешь? — спросила Юнчин, не отрывая ни взгляда, ни рук от Хака. — Смотря о чем ты спрашиваешь, — слегка охрипшим голосом ответил он, перемещая свои руки на бедра девушки. — Поцелуй. Он не дал внятного ответа, лишь тихо промычал что-то нечленораздельное и облизнул свои губы, слегка прикусив нижнюю и выдохнув Юнчин в шею. В ее глазах это выглядело чертовски эротично, от чего во рту пересохло. Правая рука парня начала медленно перемещаться вверх, по боку, затем к спине. А затем наконец достигла женской шеи. Он слегка надавил на затылок, чтобы та поддалась вперед, ближе к его лицу. Мгновение, и… Сначала будто бы робкое и неуверенное касание губ, а после языки страстно переплетаются между собой, сдерживая дыхание, не давая глотнуть воздуха, лишь постоянно перерывами вздыхать и выдыхать в чужой рот, оставляя эхо стона, который растворялся в неизвестном шепоте черного люка, который не давал этим развратным звукам выйти куда-либо за пределы комнаты. Она не стала смелее, лишь показывала свой истинный характер, который сдерживала из-за всех обстоятельств. Из-за того, что это — владения Сущности, из-за того, что он — убийца, из-за того, что хотела выжить. Но сейчас это не так уж и важно. Она согласилась на сделку, и даже если он ее убьет, она насладится хотя бы чем-нибудь приятным в этом проклятом месте. Ей хотелось получить эту капельку наслаждения в море безумства. Юнчин понимала: как только она вернется к костру, все забудется, поэтому сейчас не имеет значения, как и что именно она будет вытворять с этим фокусником. Поцелуй не прервался даже тогда, когда чужие руки проскользнули по внутренней стороне бедра к трусикам, лишь заставил охнуть и издать стон еще громче предыдущих. Он начал действовать. Коснулся через нижнее белье сокровенного места, мягко прижимая пальцы к половым губам и круговыми движениями выискивая самую важную часть ее тела, самую чувствительную. Юнчин простонала и вновь убрала руки к торсу парня и плавными движениями скользнула вниз, касаясь налитого кровью члена. Она проверяла его реакцию: коснулась головки, затем уретры, слегка помассировала ее и прошлась вдоль ствола. И каждый раз слышала новые звуки, издаваемые его ртом: то хриплый рык, то мычание в нос, то учащенные вздохи. Отстранившись от губ Юнчин, Хак прильнул к ее шее и оставил на ней темный засос, от которого девушка слегка прищурилась. Она не любила такие метки, которые делали телу больно, которые оставляли кровоподтеки. Эти гематомы, как она знала, были довольно опасной штукой, особенно для ее хрупкого тела. Она протяжно простонала имя Хака, когда тот одним пальцем проник сквозь трусики к ее влагалищу и, размазав естественную смазку девушки, резко вошел им в нее. Импульс прошелся внутри ее живота, и она выгнулась, понимая, что сейчас ее тело как никогда чувствительно к любым ласкам. Она так давно не чувствовала ничего столь приятного, что полностью забыла эти ощущения напрочь. И сейчас, когда тело вновь осознало наслаждение, ей хотелось большего. — Да ты таешь на глазах, — в шутку прошептал парень, добавив второй палец и надавив на стенку влагалища, от чего внутри все запылало. Одна рука сжала плечо убийцы, а вторая ослабла на его члене. Она уже хотела звать всех богов этого мира ради продолжения, но Хак отстранил руку и коснулся ею своего рта, облизав два пальца. — Какого черта ты делаешь? — со смущением в глазах проговорила она, толкнув его в грудь, заставив его лечь. Он лишь рассмеялся на это, от чего девушка почувствовала себя не в своей тарелке. Юнчин оперлась одним коленом о диван, а вторую ногу выпрямила и каблучком коснулась пола. Парень хотел положить ладонь на ее бедро, которое так и манило к себе в такой приятной позе, но она отодвинулась от него. Он в непонятках глянул на это действо, а после жадно улыбнулся. Ее ход мыслей был полностью правильным. Именно то, чего он хотел. Опустив лицо над членом парня, Юнчин заправила ниспадающие локоны волос за ухо и исподлобья глянула на Трюкача. Он был очень доволен положением и лишь расслабленно разлегся на диване. Язык коснулся члена. Первый стон. Губки мягко начали всасывать головку, и послышался второй стон. — Ох, блять… — послышалось над головой девушки, но она не оторвалась от своего занятия, продолжив понемногу заглатывать его член все сильнее, слегка втягивать в себя и помогать языком доставлять еще большее наслаждение. Взяв нижнюю часть члена рукой, она гладила его, слегка сжимая и разминая пальцами, и в ответ слышала стоны, которые Хак уже не приглушал. От этого ей стало приятно, но после она очнулась и тут же отстранилась. — Ну? — Сделкой было сделать тебе приятно. И я услышала, что тебе это понравилось. Кажется, уговор должен быть окончен, — сказала вдруг она, понимая, что просто так после этого он ее не отпустит. Терять было все равно нечего, поэтому она просто хотела раздраконить его. И, кажется, он понял ее мысли. — Вижу, овечка пытается навязать волку свои правила. И чего же ты хочешь? Юнчин прикрыла глаза и привстала на упирающуюся в пол ногу. Коснувшись замка юбки сбоку, она нарочито медленно потянула его вниз, заставляя молнию скрипя расходиться сверху вниз. Она следила за взглядом Чиуна, который был полностью сосредоточен на данном процессе. Он вновь облизнул губы и сглотнул. Юбка с шорохом спала с ее бедер, за ней слетели и трусики, оголяя все тело девушки. Закрытыми остались лишь груди. — Лижи. Она сказала это намеренно надменным голосом, с желанием командовать парнем. Это была своего рода месть за все те страдания, которые он ей причинил. Даже если он сейчас не захочет, она в любом случае уже добилась своего, потому что знала, что Хак не остановится и сделает все, лишь бы кончить, и точно захочет сделать это с ее помощью. — Дьявол, вот это мне уже больше нравится, — вдруг ответил он, чем удивил Юнчин. Не такой реакции она ожидала на свои слова. Вопреки всему, он сразу начал действовать: обеими руками коснулся задницы девушки и тем самым подтянул ее ближе к себе, нарушив ее равновесие и заставив обоими коленями оказаться на диване. Затем он заставил ее развернуться к себе спиной и наклонил ее вниз. Она тихо пискнула и сжала одной рукой спинку дивана, чтобы не упасть лицом прямо на член парня. Юнчин поняла сразу, что в этой позе он хочет не только доставить наслаждение, но и получить его самому. Хак же лишь опустился на лопатки и сжал бедра девушки руками, тут же коснувшись языком ее клитора. Она выдохнула разгоряченным воздухом и на секунду прикрыла глаза. Губки тут же принялись посасывать член, иногда прерываясь, чтобы вдохнуть полной грудью. Ей казалось, что каждое его движение отдается неимоверной пульсацией, которая задевала каждую частичку ее тела, разрядами проходя по нервным клеткам и заставляя девушку постоянно вздрагивать. Томные ласки превратились в неистовые, Хак слабо покусывал и всасывал изнеженную бусинку, стимулировал ее, входил пальцами в лоно, и все это вызывало бурю эмоций в девушке, настолько сильную, что само тело парня отзывалось на ее стоны, дрожь и трепет. Член в какой-то момент становился тверже, от чего Юнчин не могла взять его полностью, а после, обмякший, сильно пульсировал. Ему хватило минут пять, чтобы довести ее до оргазма, от которого она вся сильно сжалась и по-кошачьи выгнула спину. Хак привстал, облизнулся и с улыбкой начал поглаживать ее по идеальной осанке. Эта поза была притягательной настолько, что, когда смущенная Юнчин попыталась встать, парень остановил ее. — Детка, — начал он, выбравшись из-под нее и привстав на коленях, — Я хочу большего. Намек был понят. Она слегка раздвинула ноги и еще больше выгнулась, локтями упираясь в мягкую ткань. Щеки налились румянцем, но теперь это была лишь реакция организма на недавний экстаз. Она не могла выровнять дыхание, постоянно сбивчиво стонала, пытаясь прийти в себя. Не только Хак хотел большего, ей уже не терпелось почувствовать в себе его член, ощутить полную заполненность. Не говоря лишних слов, парень пристроился между женских бедер и мягко начал входить. Смазка покрыла его орган, слила воедино два тела, сводя с ума их хозяев. Они оба настолько давно не ощущали этого кайфа, что каждый из них подумал: «Черт, я сейчас (снова) кончу» Войдя полностью, Хак на секунду остановился, не делая никаких движений. Только Юнчин привыкла к этому приятному чувству, как начала слегка вилять бедрами и приподнимать зад, как бы давая согласие на продолжение. Люк уже давно никого не волновал, двое забылись в удовольствии, которое приносил им этот секс. Это неправильно, странно, но никого не волновало, что можно было подумать о ситуации, в которой они сейчас были. Убийца сделал первый толчок, затем еще один, более уверенный, а после начал ускоряться, стал грубее, жестче, от чего стоны девушки усилились, она чуть ли не кричала, выговаривая его имя. В эти моменты член твердел настолько, что сильнее задевал верхние стенки влагалища, твердел до боли, которую мог ощутить Трюкач. Но это не останавливало его, нет. Наоборот. Он ускорялся, а после менял темп, до покраснения сжимал пальцами задницу девушки, начал оставлять на ней следы от ударов, а после вновь коснулся клитора… Юнчин взревела от внезапного прикосновения, выгнулась настолько, насколько позволяло ее миниатюрное гибкое тело, ослабла и уткнулась лицом в диван. Хак остановился и глянул на нее. Капля пота стекла по шее вниз. Он вытер ее, хмыкнул, и осторожно перевернул девушку на спину. Та распласталась на диване, все еще тяжело дыша, с закрытыми глазами слегка прижала колени друг к другу. И те тоже дрожали. Наклонившись над ней, парень коснулся губами шеи, медленно начал вести дорожку из поцелуев вниз, к груди, одна рука проскользнула под Юнчин и ловко расстегнула лямку бюстгальтера. Ненужная вещь полетела на пол, а губы начали блуждать по округлостям, задевая ореолы и соски, не щадя их ласковым покусыванием, что каждый раз сопровождалось дерганием женского тела. Она отзывалась на каждую ласку. Он рыкнул и вновь вошел в нее, уже более напористо и жестоко, нежели в первый раз. Выгнулся и встал над телом Юнчин, жадно разглядывая его. Запрокинув одну дрожащую ногу на плечо, он приподнял ее бедра в более удобной для него позе. Женские ладони сжали ткань дивана, так, что костяшки побелели. Стиснув зубы, она еле сдерживала вздохи. К уху прикоснулось чужое дыхание, и фраза «не сдерживайся» полностью ее расслабила. Яркие стоны вырвались из наполненных воздухом легких. Правильно. Не за чем держать все это в себе. Хотелось выплеснуть наружу то, что сидело внутри, что хотело больше внимания к себе. — Да.! Да! Чиун! — манящим голоском звала его Юнчин, и услышала в ответ свое имя. Внутри все сжалось от нетерпения. Чужие пальцы вновь ласкали клитор, доводя до второго оргазма, который мгновенно сорвался криком с уст девушки. В этот же момент кончил и парень…

***

— Предлагаю как-нибудь повторить, — съехидничал Хак, натягивая на себя рубашку и смотря на то, как девушка медленно ищет свою одежду, аккуратно наклоняясь и давая парню лицезреть наипрекраснейшую для него картину. — Обойдешься, — послышалось бурчание в ответ. В нем слышалась толика радости. — Признаться честно… — слышен мужской вздох, после чего женское тело обнимают сильные руки, — я уже давно мечтал трахнуть тебя. Жестко так трахнуть, чтобы ты навсегда запомнила. Ответа не последовало. Но он знал, что Юнчин смутилась и улыбнулась, ведь видел ее раскрасневшиеся и приподнятые вверх пухленькие щечки. Поцелуй на прощание, после которого девушка скрывается в люке. — Черт, а ведь это лучше, чем просто постоянно убивать ее, — сказал Чиун в пустоту, взяв биту и хмыкнув на шепот Сущности. Пришло и его время возвратиться в небытие и ждать новой встречи с этой невероятной красоткой. Он точно пойдет на второй круг.