***
— Бродяжка! — крик Паймон слышится ещё до того, как её видно. Путешественник тоже поднимает голос и зовёт. — Венти! Дерево Венессы стояло на прежнем месте, широко раскинув свои ветви во все стороны. Бабочки кружили вокруг, но больше всего привлекала внимание фигура среди маленьких цветов в корнях дерева. Венти тихо перебирал струны. — Итэр! О, и тебе привет малышка Паймон! — бард подкинул лиру, и инструмент рассыпался искрами. — Что вас привело ко мне на этот раз? Вспомнили о старом приятеле? Двое немного неловко переглянулись. И правда, уже долгое время путешествующий дуэт не навещал Венти, а всё разгадывал загадки в Инадзуме и встречал праздники в Ли Юэ. И хотя Венти выглядел как обычно, что-то в его действиях было скованное. Путешественник внушительно посмотрел на компаньона. Паймон поняла намёк. — Не забывали. — Итэр кивнул её словам. — Хочешь прогуляться в Ли Юэ? Венти удивился. Глаза его замечательно расширились, хотя и было в них какое-то недоверие. Тем не менее, бард приложил палец к подбородку, задумавшись. — Я подумаю. Встреть меня через два дня на моём месте. И тут Венти отвернулся. Он отвернулся и сделал шаг к дереву Венессы. «Скоро…» Путешественник взволнованно посмотрел на Паймон. Они отошли и остановились на расстоянии от Венти. Судя по всему, беспокойство охватило и компаньона тоже, потому что она закружила вокруг Итэра. Оба продолжили наблюдать за Венти. Тем временем бард положил руки на ствол дерева и прислонился лбом к коре. Его охватила странная аура, будто он общался с кем-то. Итэр испугался, когда колени Венти подкосились, но тот быстро выпрямился и замер. Путешественник и Паймон решили вернуться в Мондштадт. Джинн могла бы рассказать последние новости города.***
Через два дня Итэр оставил Паймон в «Хорошем Охотнике» поедать медовое мясо с морковкой, а сам отправился на поиски лучшего барда. На главной площади города как всегда было оживлённо, но толпы рядом со статуей Барбатоса не наблюдалось. Вместо этого люди распределились в полукруг и, задрав головы кверху, смотрели на одинокого музыканта, играющего на ладонях статуи. «Любимец Селестии», — подумал Путешественник, зачарованно глядя на Венти, который закружился в свете солнца, растягивая ноту. Тут он заприметил знакомое лицо в толпе, остановился, продолжил рассказывать историю чудесной песнью, но больше не кружился. Предчувствие заскреблось под лопаткой, но Венти слишком хорошо прятал причину своего необычного поведения. Нечто странное витало около него, и Путешественнику не нравилось, как оно захватывало всего Венти, почти не показывая его миру. Будто в коконе, Венти замкнулся от него. Выступление окончилось, и под хлопки и выкрики музыкант поклонился и спрыгнул с ладоней статуи. Толпа охнула. Порыв ветра удержал Венти у земли. Итэр махнул ему рукой, и бард подошёл с лёгкой улыбкой, сияя всем собой. — Понравилось? — спросил он, кивая наверх. — Не правда ли забавно, что никто не замечает моего сходства с ним? Но ты лучше скажи, была эта песня достойна знаменитого Путешественника? — Итэр захлопал глазами. Засмотревшись на Венти, он не обратил внимания на содержание песни, которая, похоже, посвящалась его путешествиям. Венти, увидев реакцию, неловко хихикнул. — Ничего страшного, она была не так хороша, как мне бы хотелось… Путешественник прервал его: — Спой мне её как-нибудь ещё. — Ха-ха, конечно! Когда выдвигаемся в путь? Итэр нежно улыбнулся. Венти согласился отправиться с ними в Ли Юэ, но только под условием, что вернутся они до Праздника ветряных цветов, который наступит через несколько недель. Итэр протянул ему свою руку, и Венти, схватив его, потащил к воротам города. — Подожди, там Паймон!***
Ветра в Ли Юэ менялись. Менялись стремительно, но в то же время незаметно для простого человека или Адепта. Сяо не был простым. Ветер никогда раньше не подводил его, и он не знал, из-за его ли Глаза Бога или из-за покровительства Архонта, до недавних пор. Глаз Бога служил всё также хорошо, но ветер казался теперь чужим, новым, необузданным. Сяо телепортировался повыше, оглядывая весь каменный лес с пика Цинъюнь. На вершине дули мощные ветра, которые не прощали оплошностей. Якша не собирался плошать. Глаз Бога ярко засветился, образуя на кончике копья энергию Анемо, Сяо поднял оружие вверх и сам задрал голову. Так он и думал. Ветер видимо обходил остриё и создавал кривой поток, который, скорее всего, мог бы притянуть кучу листьев без труда. Теперь у Сяо был ответ. Его надёжный спутник, ветер, вёл себя необычно, потому что с Анемо Архонтом что-то не так. Сяо вздохнул, понимая, что не в силах помочь. Опустил копьё и исчез в тёмных всполохах.***
— Бродяжка, куда бы ты хотел пойти? Паймон всю дорогу была удивительно доброжелательна к Венти и даже не злилась его шуткам. Может, летающий компаньон тоже почувствовала странное настроение барда. — Ты бы хотел встретиться с Чжун Ли? — сразу спросил Итэр. — Или у тебя есть другие знакомые из Ли Юэ? — Почему бы и нет? Венти материализует лиру. Путешественник спрашивает, знаком ли Венти с Хранителем Облаков. Тот кивает. — Сяо! — вдруг выкрикнула Паймон. — У него ведь Анемо Глаз Бога, значит, ты должен знать о нём! — Она захлопала в ладоши, радуясь своей сообразительности, но взгляд Венти стал немного замылен и даже печален. Он странно посмотрел на свою ладонь, где скопилась стихия, и послал сгусток Анемо энергии в воздух. Все трое смотрели, как зелёный шарик улетал в сторону постоялого двора Ваншу, пока бард не заговорил: — Это бедное дитя… Я так и не смог ему помочь. Итэр не задавал лишних вопросов. Он и так догадывался, что Глаз Бога Сяо получил не просто так, особенно после событий в Инадзуме, где открылось, что подарки Архонтов символизируют самые сокровенные мечты и скрытые желания. Ему только оставалось сочувствующе коснуться Венти, который, похоже, очень жалел Якшу и разделял его боль. — Ты хочешь пойти к нему? — снова поинтересовалась Паймон. — Сяо немногих подпускает к себе, но ты, наверное, в их числе, — и, не дожидаясь ответа, позвала: — Сяо! Сяо! — Нет, малышка Паймон, не зови его! Путешественник быстро глянул на Венти, по лицу которого пробежалось небольшое волнение, и тоже попросил Паймон прекратить звать Адепта. Компаньон отвернулась от них, надулась, а Венти облегчённо утёр лоб. Итэр хотел успокоить его, отшутившись и уверив, что на зов Паймон Сяо никогда не приходит, как за их спинами раздался голос: — Меня звали? Все повернулись. Как ожидалось, прямо рядом с ними стоял Сяо, скрестив руки на груди. Его бесстрастное выражение лица было привычно, но Венти повернул голову в другую сторону. Паймон просияла, но сразу же сникла. Может быть, решила, что всё-таки не надо было звать Сяо, раз уж Венти был против. Сяо тем временем очень внимательно посмотрел на Путешественника, а затем на компаньона. Осознав, что внезапно им неловко говорить с ним, Сяо сделал шаг в сторону Венти. — Я получил Ваше послание. Я признателен, что Вы сочли меня стоящим предупреждения о Вашем прибытии. Хотите, чтобы я сопровождал Вас? Вежливый тон Сяо очень удивил Итэра, не говоря о том, что лицо Сяо выражало нежность, благоговение и даже некую мольбу. Венти посмотрел на него. Слегка расстроенный, Архонт качает головой: — К чему эти формальности? Прошло не так много лет с тех пор, как ты звал меня по имени. Сяо молчит. Молчит достаточно громко, чтобы Итэр вмешался в разговор. — Ты останешься? — и тут же пожалел, потому что Сяо быстро кивнул, неотрывно рассматривая Венти. Венти остаётся серьёзным. — Пожалуйста? — совсем уже неожиданно просит Адепт. Паймон шепчет так, чтобы только Путешественник услышал: «Паймон правильно услышала? Сяо просится с нами?» Итэр в тон ей отвечает: «Не с нами, а с Венти». А Сяо тем временем с явным усилием и смущением добавляет: — Могу я сопровождать тебя, Венти? — Хорошо, — разрешает Венти. — Только с тебя экскурсия! И никогда больше не хочу слышать от тебя «Вы». Вся его серьёзность слетает в мгновение ока, когда он закидывает руку на плечо Якши. Паймон испускает вздох облегчения. — Куда сначала? Конечно туда, где я могу спеть для тебя песню, как раньше!***
Они сидят на мощных ветвях дерева у подножия горы Хулао, и Итэр без преуменьшения очарован переменой в Венти, когда он поёт песнь о былых временах. Сразу видно, что именно эта музыка близка его сердцу, но что удивительнее, так это с каким расслабленным видом Сяо, стоящий внизу, слушает. Венти заканчивает играть на лире и обращается к Путешественнику. — Ты всё ещё хочешь услышать ту оду, которую я сочинил о твоих подвигах? — А Паймон там есть? Самый лучший компаньон заслуживает песни, да? Венти смеётся. Краем глаза Итэр замечает, что Якша поднял голову и тоже слушает их диалог. А может, хочет понять, почему музыка прекратилась. А может, ему нравится видеть, как… — Я могу сочинить песню для тебя прямо сейчас! Как насчёт, кхм-кхм: «Надёжный друг и компаньон, к Архонтам следует Паймон. В столицах трёх её все знают…» — Вау, а ты действительно знаешь, как передать истину в стихах! Паймон нравится! — »…Консервой, правда, называют!» Ха-ха-ха! — Паймон — не консерва, грубиян! — смех Венти и возмущения Паймон смешиваются, создавая так много шума, что Итэр начинает беспокоиться, как бы их не навестили Адепты. Сяо недолго смотрит на хохочущего Венти (Итэру снова видится теплота в его взгляде), а потом со смешком закрывает глаза и типично складывает руки.***
— Мы собираемся навестить Чжун Ли, не так ли? Где он? — Паймон суёт нос в карту рядом с Итэром, который тыкает пальцем в сердце Ли Юэ. — Я думаю, мы найдём его либо в ритуальном бюро Ваншэн, либо в «Трёх чашках в порту». Венти, ты как? — Путешественник поворачивает голову в сторону барда. Он крутит между пальцами сесилию. — Завяла… — выдаёт Венти. — Всё-таки погода в Ли Юэ не подходит для такого привередливого цветка. Слишком много гор. — Венти разжимает пальцы, и сесилия, разделившись на лепестки, разлетается вместе с попутным ветром. На берете Венти теперь явно чего-то не достаёт. — А где Сяо? Паймон летает туда-сюда, но Якши нигде нет. — Только что здесь был, — Итэр недоумённо озирается. Венти качает головой и жмёт плечами. В мгновение воздух пронзает тёмная вспышка, которую все сразу узнают — так появляется только один их знакомый. Сяо оказывается рядом с Архонтом и протягивает ему деликатный, нежный цветок. — Держи. Это циньсинь. Я подумал, что, пока ты в Ли Юэ… ты мог бы носить его. — И краснеет. — Он стойкий, долго не зачахнет. Венти с короткой благодарностью принимает цветок и быстро вдевает его в берет, где раньше была сесилия. Сяо отходит и прячет лицо. Итэр и Паймон переглядываются, один с улыбкой, другая — с удивлением. Ветер меняет своё направление и становится лёгким и приятным.***
На входе в город Сяо останавливается, а за ним останавливается вся группа. — Я не должен показываться смертным. Это может навредить им. Останусь здесь. Венти хмурится, не давая Путешественнику и Паймон продолжить путь без Сяо. Его надутое лицо смущает Якшу, так что тот отводит взгляд. Сяо прав. Кармический долг, который носит в себе Адепт, действительно способен навредить человеку. Город, как правило, оживлённый, поэтому люди будут находиться под угрозой рядом с Сяо. Итэр решает не объяснять это Венти, у того шестерёнки в голове могут ворочаться, как надо. Архонт не говорит ничего с минуту, после чего хлопает кулаком по ладони и заключает: — Тогда Моракс сам к нам придёт. Заткните уши. — Что? Зачем это? — Паймон наклоняет голову к плечу и подносит палец к подбородку, а Итэр и Сяо тем временем подчиняются команде. Венти не повторяется: он подносит руки ко рту, произносит тихо, почти шёпотом: — Моракс! Паймон оглядывается и, ничего не понимая, спрашивает ещё раз: — И что? Зачем уши-то закрывать! И тут порыв ветра сносит её в сторону, она только успевает зацепиться за волосы Итэра, а звуковая волна прокатывается по скалам и уходит в город. Отчётливо слышен голос Венти, в несколько десятков раз громче, чем он произнёс одно единственное слово, но что за слово — неясно, ибо ветер растянул его так, что звуки смешались в один неразборчивый. Паймон, чуть очнувшись от потрясения, яростно кружит вокруг Венти и дёргает его за косички. Бард смеётся, пока она не тянет особенно сильно, что больно. — Я же предупредил! — растягивая слова, жалуется Венти. — Почему ты злишься?! Так, за шутливым обменом слов между Паймон и Венти, проходит какое-то время, и их отвлекает только Сяо, внезапно опустившийся на одно колено. К ним, всегда спокойный и величественный, но сейчас растерянный, подходит Чжун Ли. — Мой господин. — Сяо, опусти это. Я больше не Архонт, — Сяо мотает головой, явно противник этой идеи, — как и ты больше не Алатус. — Якша вздрагивает от имени. — Путешественник, Паймон и… Венти, верно? Приветствую. — Привет, Чжун Ли! — Итэр кивает. — Давно не виделись, Моракс! — Венти подаёт руку Сяо, который почему-то не встаёт с колен. Венти пинает его носком правой ноги. — Думал, может ты соскучился по старому другу. Чжун Ли предпочитает встать рядом с Итэром, пока Сяо неловко отходит подальше, а Венти встаёт напротив бывшего Архонта. — Отдыхаешь, значит? А меня навестить не планировал, старый болван? Итэр не может сказать, но между двумя какая-то напряжённость, но необычная, а такая, словно им необходимо остаться наедине для разговора, поэтому он предлагает переместиться в Заоблачный предел.***
Два Архонта наблюдают за облаками, медленно плывущими и меняющими свою форму. Барбатос сидит на траве, свесив ноги с обрыва и со стаканом в руках. Его обычно тёплый и игривый образ что-то тяготит. Моракс стоит рядом и медленно пьёт дымящийся чай. — Я знаю, что ты недавно только живёшь жизнью простого смертного, но всё равно, Моракс, позволь мне спросить. У тебя когда-нибудь бывало чувство, что ты не принадлежишь этому миру? Наверное, тебе покажется глупым, потому что Гео элемент стабилен по большей части. Ветра зовут меня, понимаешь? Моракс кивает, отпивая из чашки. Он действительно не совсем знаком с этим чувством, ибо камень не переменчив, как ветер, и уж точно Властелин Камня не связан со своей стихией такими отношениями, как Барбатос со своей. Моракс, немного погодя, любопытствует: — Ты, кажется, говорил, что был рождён из ветра? Можешь ли ты принимать эту форму? Барбатос залпом допивает из своего стакана. — Да. Только они зовут меня навсегда. Если я уйду… — А ты хочешь уйти? — Моракс отставляет чашку. Внимательно разглядывает собеседника. — Нет, не знаю, может быть… Но если я уйду, то родится новый Анемо Архонт. Что если он будет, как Декарабиан? Моракс, почему это должно быть так сложно? — Ты знаешь, что настала эпоха человечества. Архонты не имеют больше такой власти, какая была раньше. Главный вопрос сейчас, хочешь ли ты вернуться к ветру? Это важное решение, не торопись с ним и не будь импульсивным. Барбатос крутит одну прядь распущенных волос на пальце, задумчиво смотрит вниз с горы; ветры вокруг него принимают причудливые формы и изгибаются. — Что бы ты ни решил, помни, что некоторые твои подданные болезненно переживают за тебя. Не забудь сказать об этом им. — Тебе не нужно следить за словами рядом со мной, Моракс. Я знаю, что ты имеешь в виду. Сяо твой подданный. И ты заботишься о нём больше, чем показываешь. Ветер опять сменяется, и Моракс хмурится. Он теперь тоже мог чувствовать, хотя не слышать, как Барбатос, зов ветра. Настойчиво, стихия просит хозяина стать с ней единым. Зов ласков, но не менее обеспокоен чем-то. Барбатос рядом усмехается. — У меня ещё есть время принять решение. Спасибо. — Он заплетает пряди в косички и уходит туда, где остался Путешественник.***
Путешественник смотрит прямо на Сяо, который кажется взволнованным, и просит Паймон слетать пока куда-нибудь. Компаньон очень недовольна, но она всё равно улетает в сторону котла. Итэр садится на землю рядом с Адептом. Ему трудно придумать, как начать разговор, так что он решает, что Сяо оценит прямолинейность. Путешественника мучает несколько вопросов. — Зачем ты сопровождаешь нас? Якша рассматривает узор облаков, не слишком обращая внимания на Итэра. Тот терпеливо выжидает. — Чтобы обеспечить безопасность Анемо Архонта на землях Ли Юэ. Не могу допустить скандала, если с ним что-то случится. Итэр едва не теряет лицо, желая закричать, потому что этот парень упрям. И скрытен. И… — Ты заметил, что Венти необычно себя ведёт? — следует вопрос. — Да, — признаётся Сяо, — это тоже причина, почему я здесь. Хорошо. Уже ближе. Итэр, однако, не готов к тому, что Адепт говорит дальше: — Ветра ещё более непостоянны, чем обычно. Это опасно. Он нуждается в помощи. — Опасно для людей или для него? — Для всех. Но прежде всего для него. Почему-то Итэр находит себя раздражённым, хотя он не рассчитывал на подробное объяснение от Сяо. Слово за словом, он должен вытянуть из Якши всю доступную ему информацию, ведь беспокойство за Венти сводит Итэра с ума. Ветер резко треплет волосы. Недавно он дул совсем в другом направлении. Он понимает, что Сяо имеет в виду. — Тогда что мы можем сделать для того, чтобы оказать ему эту помощь? Сяо вздыхает. И это вздох самой настоящей беспомощности, которая пугает Итэра. Пугает она и Сяо. — Ничего. — Сяо словно хочет запечатать свои эмоции за этим словом. — Только сам Венти может помочь себе. Просто… будь рядом с ним, хорошо? — Он обращает взгляд к Итэру, это точно такой же взгляд, как до этого он смотрел на Венти, это просьба. Итэр снова не знает, как на этот взгляд реагировать. Единственное, приходящее в голову: — А что насчёт тебя? — Я не могу. — Ожидаемый ответ, но он не удовлетворяет Итэра совсем. — Так зачем ты нас сопровождаешь? — Я уже сказал… — Это та же причина, почему ты улыбаешься, когда слышишь смех Венти, почему делаешь так, как он хочет, почему ты, в конце концов, принёс ему цветок. И эта же причина, почему ты должен быть рядом для него. Сяо молчит. Итэр понимает, что за мысли вертятся в его голове, понимает также и то, что ему неловко признавать такие свои чувства, поэтому не давит. Они сидят в молчании несколько минут, и тогда их тишину прерывает Венти. Он тоже молчит, только шаги говорят за него. Путешественник не может не заметить тяжесть его взгляда. Венти садится рядом с Сяо. Никто не поднимает вопрос, который витает в воздухе. «О чём вы говорили?» Чжун Ли приходит ещё через пару минут, но садится он не на землю, а на стул. — Я полагаю, ты получил ответ на свой вопрос? — Вдруг спрашивает Чжун Ли у Венти. — Боюсь, больше советов я не могу предложить. — Если тебе нужно идти, так и скажи. Недовольство из Венти прямо-таки сочится. — Тогда я желаю вам удачи в вашем странствии. Путешественник, Сяо, Венти, передайте мои извинения Паймон. До свидания. Итэр прощается, и Чжун Ли спускается с горы, сопровождаемый тремя пронзительными взглядами. Они, кажется, бывшего Архонта не беспокоят. Атмосфера становится тяжёлой. Поднимать тему не решается никто, так что Венти вынужден попросить Путешественника вернуться в Мондштадт. Ему, наверное, думается, что в городе свободы его выбор станет чуточку легче. Может и так, Итэр ему не отказывает. Сяо, только вот, выглядит расстроенным. Они дожидаются Паймон, чтобы вместе покинуть Заоблачный предел и отправиться в сторону постоялого двора Ваншу. Венти незаметно накрывает ладонь Сяо своей и слегка сжимает. Паймон возвращается, не замечает перемены настроения, и четверо начинают спуск. Пейзаж вокруг сначала теплеет от света закатного солнца, а следом мрачнеет. Венти играет на флейте. Итэр думает, что дождь сюда бы вписался куда лучше.***
Ночь на постоялом дворе Ваншу проходит мирно. Перед тем, как уснуть, Путешественник слушает звуки флейты с крыши, и мелодия исцеляет раны. Благодарен тот, кому посвящены живительные звуки.***
В Мондштадте Венти снова достаёт лиру, но послушать талантливого музыканта путешествующему дуэту не доводится. Венти сбегает в Долину Ветров. Это последний раз, когда Путешественник, поймавший ветер, видит Анемо Архонта.***
Несколько сотен лет проходит в мгновение для человечества, но каждый следующий год для Сяо тянется дольше, чем когда-либо ему казалось. Несколько сотен лет, как легендарный Путешественник покинул Тейват и несколько сотен лет, как последний раз Сяо чувствовал себя живым. Это очередной день, когда он вынужден коротать минуты ночной печали в одиночестве. Когда зло истреблено, это всё, что остаётся делать защитнику Ли Юэ на протяжении тысячелетий. Мгновения тишины не радуют, как бы ни хотел он притворится. Ветер пытается заговорить с ним, но Сяо одёргивает. Последний раз он говорил с ветром после того, как узнал, что все следы Анемо Архонта ведут на утёс Звездолова. Город свободы, говорил он. Город ветров, говорил он. Ветер свободен. Ветер не оставил ему ни единого шанса. Сяо не говорит с ветром, потому что боится услышать его голос. За спиной Сяо — шаги. За спиной Сяо — голос. За спиной Сяо — сожаления. Так всегда, когда мысли его забредают в запретные воды его памяти. Он думает, что сможет вспомнить его облик, даже если прямо сейчас увидит его. — Уверен? За спиной Сяо — флейта. За спиной Сяо — богоподобный юноша. За спиной Сяо — много лет одиночества. А в сердце — жажда новой встречи.