В ловушке чужой мечты

Эля открыла глаза от шума за окном, который посмел потревожить ее сон. Это были проносящиеся мимо машины. Дорога становилась оживленнее. Сначала Эля и вовсе не смогла понять, где находится и что происходит вокруг. Но потом вспомнила события, происходившие с ней за последние сутки. Теперь в ее голове все встало на свои места. Она по-прежнему была в машине Жана на пассажирском сидение, только почему-то укрытая пледом, да и за окном было уже утро. — Проснулась? Рано ведь, поспи ещё, если хочешь. — Жан улыбнулся, не отрывая взгляда от дороги. Сейчас движение было намного оживленнее, чем ночью, и нужно было быть внимательнее. Быстро мелькающие пейзажи за окном показались Эле знакомыми. — Который час? — Она прибывала в легком недоумении. В голове просто не укладывалось, как она могла так крепко заснуть, да еще и проспать всю ночь. — Около четырех. — Жан не стал смотреть на часы, дабы не отвлекаться от дороги и поэтому сказал примерное время. — Прости, я заснула… — Эля не успела договорить, как парень перебил ее. — Все хорошо, тебе нужен был отдых. Я и сам хотел предложить тебе поспать, правда, на переднем сидении наверняка было бы не очень удобно. — Жан немного сбавил скорость и включил поворотник. Он решил заправиться на ближайшей заправке, которая была от них по левую сторону. — Тебе кофе взять или что-нибудь другое? — парень собирался заглянуть в небольшой магазинчик, находящийся рядом. — Без разницы. — Эля все еще никак не могла отойти ото сна. Все ее мышцы затекли так, будто бы она спала не одну ночь, а дней пять напролет. — Может, пойдешь со мной и выберешь сама? — решил осведомиться Жан. — Ой… мне бы еще встать… — Эля попыталась разогнуться, но кости, казалось, закаменели в одном положении. Она чувствовала себя какой-то дряхлой, отвратной старушенцией. Жан лишь усмехнулся. Он остановился у одной из колонок. Перед выходом из автомобиля парень засунул руку в карман, перепроверив, не забыл ли он свой портмоне и надел на лицо чёрную защитную маску. — Серьезно? В маске пойдешь? — Эля была удивлена подобному. Она чувствовала себя героем кого-то фильма про бандитов. Раньше Эля просто обожала смотреть все это на экране телевизора. Только вот тогда она и подумать не могла, что однажды сама станет главной героиней одного из них, что ей придется скрываться и бояться за собственную жизнь. — Конечно, нам нельзя в открытую палить свой маршрут. Вальдовцы очень скоро догадается, что их поиски напрасны и копать стоит в другом направлении. Это я уже просто продумываю заранее, — парень достал из бардачка очки и так же нацепил их на свое лицо. Они на удивление очень сильно ему шли. Жан выглядел так, словно популярный артист пытается скрыться от надоедливых фанатов и журналистов. — Еще и очки? Ну, ты прям при параде. — Эля улыбнулась, наблюдая за тем, как Жан поправляет остатки своей причёски, смотрясь в зеркало. — Так, ладно… Не стоит нам тут задерживаться. Нужно побыстрее заправить машину, купить все и сваливать. — Жан вышел из машины и потянулся. Он жутко хотел спать, но старался с этим бороться. Эту ночь парень провел за рулем автомобиля, расслабиться возможности так и не выпало. В ногах была легкая дрожь и покалывание. «О боже. Не думал, что будет так тяжело» — Жан размял шею и пошел оплачивать бензин. По плану нужно залить полный бак, чтобы потом это уже не беспокоило, и можно было спокойно ехать дальше. Эля же тоже вышла из машины, но лишь для того, чтобы немного размяться. У нее возникло ощущение, что она только что прилетела из космоса, где провела не меньше полугода. Даже обычные шаги давались ей с трудом. Каждая мышца, каждая косточка ныла с такой силой, что хотелось и вовсе не чувствовать ничего более. Жан пробыл в магазинчике относительно недолго. Уже минут через десять он вышел оттуда с небольшим пакетиком в руках и с двумя стаканами горячего кофе. Парень озирался по сторонам, словно беглый преступник. Эле на секунду показалось это довольно смешным, и ее губы расплылись в широкой улыбке. — Размялась? Садись в машину. — Жан закинул пакет на свое сидение и, поставив стаканы на панель, подошел к бензобаку, открыв его и вставив в бензобак пистолет от бензоколонки. В эту свободную минутку ему захотелось позвонить брату. Сейчас он как никогда хотел поговорить с родственником. Но не мог. Нельзя было его так подставлять. Лучшим вариантом было просто отгородить от себя всех, тем самым обезопасив. И снова Жану пришлось терпеть эту невыносимую внутреннюю боль, которая буквально пожирает изнутри. В жизни парня она не нова. Порой были моменты, когда она достигала своего пика и тогда и вовсе жить не хотелось. Было слишком тяжело. Да и до сих пор ее отголоски дают о себе знать. Жан отчетливо понял лишь то, что как бы трудно не было сейчас, но дорогих себе людей он больше терять не может и не желает. С него довольно. — Жан? Что-то случилось? — спросила Эля. Она заметила взгляд парня, направленный в одну точку, и от этого даже ей самой стало не по себе. — Нет, все хорошо. Просто задумался немного. — Жан тут же опомнился и натянул на лицо фальшивую улыбку. Он вытащил пистолет из бензобака и повесил его на место. — Поехали, за нами тут уже очередь образовалась, — сказал Бэнслер, указав на одну машину, ждущую своей очереди на заправку. Эля и Жан сели в машину и покинули данное место. — Я предлагаю съехать куда-нибудь с дороги, спокойно позавтракать и немного передохнуть. Если честно, то я уже педали не могу нормально выжимать, ноги ватные. — водитель продумывал то, где им лучше всего остановиться. — Я только за, — ответила Эля, потягиваясь. — Тогда я знаю отличное местечко для этого, — глаза Жана загорелись данной идеей. Вскоре они свернули на какую-то давно позабытую людьми и заросшую бурьяном грунтовую дорогу. Она вела прямиком в лес. — Ты, случаем, в маньяки не записался? — усмехнулась Эля, смотря по сторонам. — Ну, ты же знаешь, что от свидетелей принято избавляться в первую очередь. А ты прям много чего свидетель, — Жан сказал это с таким серьезным видом, что это больше походило на чистую правду. — Интересно, какую же участь ты мне уготовил. — внутри у Эли все-таки появилось некоторое волнение, хоть она и понимала, что все это лишь шутка. — Пока не решил, но для такой королевы я придумаю что-то наиболее интересное. — Они ехали по узенькой дорожке через лес. Деревья вокруг сгущались, образуя своеобразный живой туннель. И вдруг Жан остановил машину на небольшой полянке. — Ну вот мы и прибыли. Тут можем отдохнуть немного. — Парень вышел из машины, направившись вперед. «Давно я тут не был… это место изменилось. Хотя, может, это просто я вырос» — размышлял Жан, осматриваясь. Трудно было вообразить, какую величественную картину являла собой небольшая шумливая речка, плавно перетекающая в водопад. Это природное явление, казалось, способно загипнотизировать любого, кто посетит данное место. С двух сторон его будто обнимает раскидистый и слегка угрюмый лес. В утренних красках это великолепие кажется таинственным, неизведанным и отчасти волшебным. Туман стоял над водой, образуя небольшую пелену, словно стараясь скрыть сие прекрасное явление от людских глаз, дабы никто не разрушил его красоту. Солнце и не думало сегодня радовать людей своим появлением. Поначалу оно еще старалось пробиться сквозь густо громоздившиеся на небе тучи, но теперь уже отбросило все попытки, погрузив мир в унынье. — Ух ты! — Эля подошла к самой кромке стекловидного озера. Шум водопада приносил в душу умиротворение, а приятная прохлада окутывала нежностью. Невероятная красота данного места завораживала. Берега от переизбытка влаги были покрыты ярко зеленым мхом, который не видоизменялся осенью. Он и под снег уйдет таким же веселым и ярким, в отличии от всего остального. — Тут красиво, правда? — Жан сел на берег, наслаждаясь тишиной этого прекрасного утра. — Да… у меня просто нет слов. Я ничего подобного в жизни не видела. — глаза у Эли блестели, как у ребенка, загоревшегося от эмоций. — Откуда ты вообще про него узнал? — Я был тут раньше… — он явно оборвал себя на полуслове. Эля присела рядом с парнем. На время повисла тишина. Но нет, она не была тяжелой или неловкой. Ее и вовсе не хотелось нарушать. Казалось, что это моральный отдых, перезагрузка для обоих. — Тебе ведь было интересно, почему за мной гоняется эта чертова мафия? Чем же я так им насолил? — вдруг спросил Бэнслер и перевел взгляд на девушку. Сейчас, когда они были в тишине, на лоне природы, он решил, что это будет идеальным моментом для того, чтобы поведать ей всю правду. — Да, — тут же ответила Эля. Она заинтересовалась пуще прежнего и вовсе не скрывала этого факта. — Ну, только вот вопрос в другом… Изменишь ли ты свое мнение обо мне после этого? — Жан лег на сырую траву, ощущая как одежда медленно пропитывается холодной, утренней влагой. — А впрочем, это не столь важно. — Парень перевел дух, готовясь к словам, что слетят с его языка, — от рождения у меня были другие имя и фамилия. На самом деле меня звали Юстиниан Вальд. — Что? — Эля опешила, она не могла поверить в услышанное. — Да-да, тебе не показалось и не послышалось. Я Юстиниан Вальд. Старший сын Байрона Вальда. Но таковым я себя уже давно не считаю. Меня «убил» собственный отец. Так же как моего младшего брата, мою мать, моих товарищей и друзей. Я лишился всего этого в одночасье из-за того человека, которого раньше звал отцом, — на лице парня появилась болезненная улыбка, и он закрыл глаза — Он просто-напросто напился, что было для него не ново и протаранил автобус, на котором я со своей баскетбольной командой ехал на соревнования. В результате той страшной аварии автобус упал с обрыва. Я плохо помню, что там произошло. В моих воспоминания осталось лишь то, как страшно было очнуться и увидеть вокруг окровавленные трупы всех, кто был для меня жизнью. Как оказалось, я был тогда единственным выжившим. Ощущать себя живым мертвецом крайне неприятно. Кстати, когда я очнулся, мать еще была жива. Думаю, ее можно было спасти, если оказать вовремя помощь. — Голос Жана дрогнул так, словно он желал ослабить свою боль слезами, но не позволял эмоциям взять верх. — Помню, как окровавленными руками тормошил ее из последних сил. Покрытые пеленой слез глаза отказывались помогать мне, я словно ослеп, все было в смуте. Она ведь тогда пришла в себя и даже сказала мне одну фразу, которой я придерживался все эти годы. Мама прошептала: «Беги, прячься от него. Он несет только смерть». Я тогда ведь осознавал, что моя мать умирает у меня на руках, а я ничего не могу с этим поделать. В тот момент лишь поднял взгляд наверх и увидел Байрона. Он стоял и просто смотрел на то, что сотворил. Возможно, мне и показалось, но, по-моему, он даже улыбался. Для тринадцатилетнего подростка это действительно смерть. Не физическая, но моральная точно. Я понял, что должен бежать оттуда. Это я и сделал, раз у меня была такая возможность. Бежал я так далеко, как только мог, без остановки, пока еще был в шоковом состоянии и не чувствовал боли. Наверное, именно это меня и спасло. У меня было порядка десяти переломов. Ну, это и неудивительно после подобного. Только вот боль начала настигать меня и становилась нестерпимой, но я старался бежать. Через пару метров после этой мысли мои ноги подкосились, я потерял сознание. Сколько же разочарования у меня было тогда. Я буквально проклинал себя за то, что слишком рано сломался. Именно в тот момент я понял, что физическая боль может быть ничтожна, какой бы сильной она не казалась, если внутри ты полностью разбит. Тело — это всего лишь оболочка, которой свойственна боль. С того времени я отношусь к ней, как к должному. — Жан тяжело вздохнул. Впечатления от увиденного тогда до сих пор были свежи в его памяти. — Да уж… Моя жизнь больше похожа на трейлер к фильму ужасов. — Жан… — Эля резко кинулась и обняла его так крепко, что, казалось, его ребра снова окажутся сломанными. — Ну ты чего? Жалеть меня собралась? Нет уж, не нужно, — он приобнял Элю. — Ты очень сильный. Я не жалею тебя. Я наоборот горжусь тобой. — Девушка не могла переварить всю эту информацию. Она была готова услышать любую историю от Жана, но о таком даже подумать не могла. Наверное, сейчас он и впрямь изменился в ее глазах. Но Эля не посчитала его хуже и не начала бояться. А этого как раз таки и боялся Жан. Но, к счастью, все его переживания оказались напрасны. Эля не видела в нем сына главы мафии. От одной этой фразы в голове возникает страшное представление бандита, с которым у Жана нет сходства от слова совсем. — А потом меня спасла Пелагея. Это старая лекарша из ближайшей деревни. Я потерял сознание не так далеко от ее дома. Она-то меня и спасла. Можно сказать — выходила. В первые недели у меня почему-то пропала память. Возможно, из-за боли, а, может, из-за шока. Видимо, это была защита моего организма от моральной боли, так как от физической избавиться было невозможно. Я тогда так переживал из-за этого. Но сейчас отчетливо осознаю, что хотел бы, чтобы она вообще ко мне не возвращалась. Может тогда было бы проще жить дальше, — у Жана перед глазами отчетливо всплыл образ тех дней, что он провел в том старом деревенском домике. До сих пор помнил взволнованное лицо Пелагеи. Она до последнего не верила, что у него есть какие-то шансы выжить. — Самым болезненным было, когда я вспомнил произошедшие события. Я тогда и вовсе перестал говорить. Невозможно было и слова произнести. На время я стал абсолютно немым. Жизнь меня потрепала знатно. — А где сейчас Пелагея? — спросила Эля. — На кладбище. — Голос парня был мрачнее и холоднее обычного. — Байрон убил и ее, когда узнал, что она меня спасла и дала возможность бежать. Но даже перед смертью она смогла увести этих ублюдков от меня подальше. Всего лишь сказала, что переправила меня за границу со своими родственниками. Это и дало мне столько лет спокойной жизни. Но ничего вечного нет. — А как ты попал в Фармэль? — на лице Эли отчетливо был виден весь ужас. Она даже представить себе не могла, каково Жану было жить вот так. Его жизнь действительно была обращена в ад с самого рождения. Такое ощущение, что он пришел в этот мир для сплошных мучений. На фоне всего этого ее собственные проблемы, которые она некогда считала глобальными, просто меркли. Сейчас она поняла, что ее жизнь еще не так плоха. — Я решил, что самым лучшим вариантом будет остаться где-то в этих краях. И я не прогадал. Тут Байрон стал искать в самую последнюю очередь. Город Фармэль я знал давно. Это единственный город, в котором я частенько бывал помимо своего родного. Он нравился мне всегда. Большой красивый и в тоже время жизнь в нем размеренная. А так вообще я понимал, что податься мне некуда. У меня нет ни документов, ни вещей, да и денег не так много. У меня было лишь то, что дала мне Пелагея на первое время. С огромным страхом я ступил в неизвестность. От деревни до Фармэля я шел пешком. Было много времени на размышления. Сколько же боли, сомнений и страха тогда меня терзало. Но вот только выбора у меня все равно не было. Либо вперед, либо прямиком в могилу, — Жан на время замолчал. — Ну, а дальше ты уже знаешь. В первые же дни я встретил Августа. Просто бесцельно брел по улице и увидел, как его избивали парни постарше. Я тогда подумал просто пройти мимо. Мне и так проблем хватало. Но не смог. Я увидел его бегающие от страха глаза. Август как раз таки из тех людей, кто ярко выражает все свои эмоции, какими бы они не были. По меньшей мере он не стыдится самого себя. Тогда я на миг увидел в этом побитом, покоцанном, но не сломленном мальчишке своего брата Юлиана. Это чувство заставило меня вмешаться и вступить в драку. После этого было невозможно отвязаться от навязчивого мальчишки, который видел во мне благородного спасителя. Да и я сам не особо хотел избавляться от него. У него действительно было некоторое сходство с Юлианом. Даже по возрасту. Я видел в нем того, кого мне так сильно не хватало. Он стал моим спасением, — наконец-то на лице Жана появилась улыбка от этих воспоминаний. — А потом родители Августа взяли тебя в семью? — вопрошала Эля. — Да, я очень сильно им благодарен. Они действительно стали мне родными людьми. Теми, что принимают меня любым. Теми, к которым я могу прийти, когда мне плохо, и меня пожалеют. Могу прийти и разделить с ними свою радость. Именно они поддерживали меня во всех начинаниях. Они же затратили много усилий, чтобы сделать мне документы. Меня никогда не отделяли от Августа. Хоть я им и был неродным ребенком, которого они взяли буквально с улицы, меня никогда ни в чем не обделяли. Родители считали и считают меня таким же родным сыном, как и Августа. — Жан пожал плечами. — Думаю, все сложилось так, как должно было. — Ты из тех, кто все держит в себе. Это плохо, — вдруг заявила Эля. — Я не хочу говорить это. Одни только воспоминания об этом будоражат мою душу, бередят старые раны. На самом деле я боюсь, что меня станут сравнивать с этим ублюдком. Да и не хочу я, чтобы хоть кто-то знал о том, что он вообще мой «отец». Будь моя воля, я бы и вовсе стер воспоминания о нем из своей жизни. Но я никогда не забуду тот момент, когда после аварии я поднял взгляд и увидел его смеющегося, окутанного сигаретным дымом. Он словно восхищался тем, что натворил с высока, — о Байроне Вальде Жан говорил с великим отвращением. Даже сейчас Эля видела, сколько детских обид и злости таится внутри Жана на этого человека. А вот детская обида — это самое страшное. Как бы то ни было, ее просто невозможно исправить. Она останется в той или иной мере на всю жизнь. — И ты планируешь возвращаться в Фармэль? — Когда все это снова немного утихнет, я обязательно вернусь туда. Там вся моя жизнь. — Жан улыбнулся и вдруг перевел взгляд на Элю. — Если захочешь, то вернешься со мной. Все-таки в этом городе неплохое образование. Ты сможешь начать свой путь к мечте. — А? Ну да, возможно. Я подумывала над тем, чтобы заработать деньжат и уехать за границу. Там и образование найду и пристроиться смогу. — Эти слова заставили испариться улыбку на лице парня. Он снова помрачнел. — Решать только тебе, я тут уже лезть не стану. Наступило молчание. Каждый погрузился в свои думы. Эля пыталась хоть как-то разложить по полочкам всю полученную информацию. Жан же почувствовал некое облегчение после того, как смог излить душу хотя бы кому-то. Это было так, словно с его плеч резко свалился тяжкий груз, который ему приходилось нести в одиночку долгие годы. Оказывается, нужно было просто рассказать кому-то об этом. Эля долго думала, и вот ее губы разомкнулись, она хотела что-то произнести, но все не могла решится. Она сделала глубокий вдох и, набравшись смелости спросила: — Как ты все это пережил? Неужели человек действительно может столько выдержать? — эти слова словно эхом отразились в голове Жана. Он немного помолчал, словно пытался сформулировать правильный ответ, но не мог подобрать нужных слов. — Знаешь… я думаю, что человек не в состоянии все это выдержать, — наконец-то начал он. — Да, и я давно умер. Зачах, как цветок на окошке, который забывали поливать, оставляя под лучами палящего солнца. А потом и вовсе разбили все, чем я жил. — Жан потер пальцами переносицу. — Человек не может столько выдержать. В один прекрасный момент его жизнь превращается, в лучшем случае, в пустое существование, а в худшем, он просто не захочет существовать в этом бренном мире полном боли. Я же просто сломался. Моя жизнь была разделена на до и после. Можно сказать, что это две разные жизни одного человека. Крайне странно, но если посудить, то так оно и есть, — усмехнулся он. — Трудно это осознавать, но даже когда я понимал, что моя семья немного… нет, очень странная; что мама и вовсе срывает на нас всю свою злость; что отец пьянствует, шляется непонятно где и периодически всех нас избивает; я осознавал, что это не то, что стоит считать нормой, но для меня это было идеалом. О лучшем я даже мечтать не мог. Если бы не та авария, думаю, все так и оставалось на прежнем уровне. Думаю, моя жизнь сложилась бы совершенно иначе. Так что тут судить нельзя. Может, эта ситуация была моим шансом на спасение? Может сама судьба решила спасти меня из этого болота, в котором я утопал. Но чудес, как известно, не бывает. Все имеет свою цену и плату. Видимо, моя свобода и спокойная жизнь имела слишком высокую цену. У Эли даже не укладывалось в голове все это. Она хотела понять Жана, но боялась. Ведь чтобы его понять, нужно было поставить себя на его место. А о том ужасе, который ему пришлось пережить, даже думать страшно. — Жизнь трудна и порой очень болезненна. Но в любом случае мы должны знать ей цену. Раз родились, то мы для чего-то нужны в этом мире. Подумай над этими словами. — Жан посмотрел на Элю, погрузившуюся в свои думки, и тяжело вдохнул. — Наверное не стоило мне загружать тебя всем этим. — Нет, я рада что ты все-таки решил поделиться со мной. Думаю, что сделать тебе надо было еще раньше. Нести весь этот тяжкий груз в одиночку было наверняка сложно. — Так, ладно, довольно болтовни. Давай перекусим и поедем дальше. Засиживаться нам сейчас ни в коем случае нельзя, — он обрел свой обычный тон и вид, словно ничего и не было. Жан поднялся и пошел в машину. Эля осталась ждать его на берегу. Ей и вовсе не хотелось прерывать этот разговор, но она понимала, что это сейчас необходимость. Теперь в ее сердце поселился еще более сильный страх перед Вальдовской мафией. Что будет дальше? Об этом она сейчас страшилась даже думать. Надежда была лишь на то, что судьба все рассудит сама. Но шансы на счастливый исход, казалось, уменьшались с каждым днем. Жан вернулся, держа в руках все то, что приобрел в магазинчике при заправке. — Так, машину то мы заправили, пора и самим заправиться, — он сел рядом с Элей и протянул ей стаканчик с кофе. — Спасибо, — она с удовольствием взяла его. — Тут так тихо и спокойно. Хотела бы я здесь остаться навсегда, — на лице Эли появилась улыбка. — Да уж… Только вот тут совсем не безопасно. Байрон Вальд тоже любил это место раньше, как сейчас уж не знаю, — Жан сделал глоток уже слегка остывшего кофе. — Что же нас ждет впереди? — Эля перевела взгляд на парня. — А впереди нас ждет только лучшее. Верь в это, — Жан улыбнулся и устремил свой взгляд куда-то в даль. — По возможности я организую тебе перелет за границу. Останется лишь правильно подгадать момент. Ну, а за тобой уже поступление и тому подобное. Ты девушка не глупая, целеустремленная. Думаю, у тебя все получится. — Я думаю, не стоит заглядывать в будущее, оно для нас все еще закрыто, — голос Эли был слегка подсевшим. — Ну, в любом случае, так легко сдаваться я не намерен. Столько лет бегал, скрывался, а сейчас… На месте Байрона я бы и вовсе оставил затею найти меня. Он ведь наверняка понимает, что я не прощу его уже никогда. Мы чужие друг другу люди. Единственное что нас до сих пор связывает это кровь, текущая по нашим венам. Как бы прискорбно мне не было признавать это, но я ведь сильно похож на него, — Жан достал из пакета круассаны и отдал их Эле. — Думаю, что ищет он меня вовсе не потому, что хочет восстановить отцовскую связь со своим сыном. Я нужен ему совсем по иным целям. Думать об этих целях я даже не желаю. — Ты думаешь, что он попытается убить тебя, как только найдет? — Эля с удовольствием надкусила круассан, делая глоток кофе. — Нет, не думаю. Убивать меня он не станет. Если бы хотел сделать именно это, то давно бы заслал своего лучшего снайпера и прикончил бы меня тогда, когда я вообще ни о чем не догадывался. Для него это проще простого. Но, однако же я нужен ему живым. Боюсь, что он просто хочет сделать меня своим приёмником, — Жан сжал руку в кулак с такой силой, что на ладони остались следы от ногтей. Одна мысль об этом человеке и все, что с ним связано, заставляли Бэнслера вскипать. Он ненавидел Байрона всеми фибрами души. Ну, у него и были на то вполне обоснованные причины. — Так-так-так… засиживаться нельзя! Пора ехать дальше. Расслабляться нам еще рано очень, — он устало потянулся. — Ты устал наверное… давай, я поведу? — предложила Эля. — Ты умеешь машиной управлять? — удивился Жан. — Я что, на медведя в цирке похожа? Думаешь, только на велосипеде ездить могу и то с трудом? — возмутилась Эля. Так как она еще кушала, и у неё во рту по прежнему находилась еда, то выглядела девушка, как злой и в то же время очень милый хомячок, который забил свои щечки запасами. — Слушай, ну, я не откажусь от возможности пару часиков вздремнуть. А то боюсь, мне скоро нужны будут спички, чтобы в глаза их вставлять. А то они у меня уже сами закрываются! — Жан улыбнулся. — Ну, тогда спокойно доедай и потом поедем.