Он такой милый, когда спит

      Шеррия всегда любила выходные. За то, что можно никуда не идти, отдохнуть от заданий и тренировок, просто валять дурака в гильдии с друзьями и поболтать о том, о сем.       Но сегодня было немного иначе.       За окном шел дождь, даже ливень, противный, он бил по крышам домов, отскакивал крупными каплями от покрытого водой асфальта, заливал окно, закрывая обзор. Бленди сидела как раз у этого самого окошка, выходившего на небольшую улочку города, в котором находилась «Чешуя Сирены», подперев подбородок рукой, и откровенно скучала. Шерри была с Реном, Юки и его бессменный напарник-собака (девушка постоянно забывала его имя) — на задании. Да и народ, постоянно сидевший за барной стойкой и потягивающий пиво, как назло отсутствовал. Кто-то решил отлежаться дома, кто-то работал. Нормальное дело для большой гильдии, но Шеррия все равно была не рада этому.       И только Леон пришел сегодня, не отлынивал, потоптался пару минут у доски заданий, будто выбирая что-то, убрал пустые кружки со столиков и лично протер все до единой, разнес по местам все забытые книги и бумаги, — одним словом, изображал бурную деятельность.       Вскоре и его подхватила общая дождливая меланхолия, и он, присев на диванчик, облокотился на спинку, закрыв глаза.       Бленди, не отрываясь, смотрела на него: на расслабленное лицо, на сложенные на груди руки, на безмятежную улыбку, на скрещенные ноги. Парень не выглядел сейчас на свои двадцать шесть, он смотрелся маленьким ребенком, уставшим после целого дня непрерывных шалостей и Шеррия невольно умилилась этой картинке.       — Чего пялишься? — проскрипел за спиной чей-то голос сварливо, и девушка вздрогнула. Обернувшись, она облегченно выдохнула — это была всего лишь Ооба-сама.       — А, это вы, мастер, — поприветствовала старушку Бленди и махнула ей рукой. — А вы куда-то уходите? В такой ливень?       — Да, противно, но придется. Срочное дело, не терпит отлагательств.       С этими словами Ооба-сама направилась к выходу, на ходу раскрывая нелепый оранжевый зонтик в синий цветочек.       Шеррия проводила ее глазами и вернулась к своему занятию — созерцанию спящего парня. Взгляд совершил вновь свое нехитрое путешествие — лицо, руки, улыбка, ноги, — как вдруг Леон нахмурил брови и слегка поежился, заставив девушку немного удивиться — замерз? Ледяной маг? И как на это реагировать? А может, ей померещилось, показалось? Вроде бы нет — вот Бастия пытался подтянуть ноги к груди, но этому помешала неудобная сидячая поза.       Бленди наконец-то решилась подойти к нему. Прихватив небольшое покрывало, девушка медленно, боясь разбудить неосторожным движением, приблизилась к Леону.       «Такой милый, когда спит,» — промелькнуло у нее в мыслях.       Шеррия наклонилась к магу, раскрыв одеялко, розовые хвостики свесились по обе стороны от его лица, и Бленди аккуратно накрыла Бастию.       Она так и стояла над ним, не шевелясь, только смотря на его лицо, на прикрытые глаза, и вдруг легко, невесомо, дотронулась своими губами до его.       Девушка отстранилась, не продлевая поцелуй, и приподняла голову, не желая отходить, но и не в силах оставаться рядом, как вдруг почувствовала сильные руки у себя на талии — и когда он успел их вытянуть? — которые в этот же момент прижали Шеррию к крепкому телу.       Леон поцеловал ее, пунцовую от смущения, куда более страстно, зарывшись одной рукой в волосы Бленди, растрепав прическу.       — Леон-сама, — выдохнула та, когда парень отстранился, и обняла мага за шею.       — Что? — он в ответ мягко улыбнулся.       — Надеюсь, теперь вы не замерзнете.