Ты помнишь солнце?

      Всё своё детство рыжеволосая девочка Ирэн провела в компании весёлого, с всклокоченными волосами цвета льна мальчишки — все его звали Рей. Ребята были очень дружны — они вместе строили планы на будущее, мечтали о том, как их важные на тот момент цели сбудутся — Рей всегда хотел стать военным, чтобы зарабатывать много денег и помогать не только своей больной и уже слёгшей в постель матери и младшей сестре, которая только-только начала делать свои первые шаги, но и остальным, что были бедняками или слабыми, маленькими в этом страшном мире людьми. Не то, что бы семья, в которой жил мальчик, была зажиточной, они тоже были на грани бедности, но глядя на то, как живут совсем нищие, он понимал, что им ещё хоть немного, но повезло — удалось отхватить свой небольшой кусок. Рей всегда был таким благородным и великодушным ребёнком, и он в это же время был, конечно, немного глупый — возраст и детство, но уже в тот момент было разглядеть в нём зарождение чего-то великого.       А Ирэн не могла разделить его мечту о военной службе — она боялась армии и в принципе всего, что могло так или иначе быть связано с войной. На неё, когда девочка ещё была совсем маленькой, ушёл отец, которого звали Чарльз, и не вернулся. А потом, через какое-то время, в их дом, где жила Ирэн и её мать, Луиза Альварес, красивая аристократка из богатого рода с душевными проблемами, пришло письмо о том, что мужчина пропал без вести, и, вероятнее всего, погиб. Девочка не совсем понимала этого — как это, пропал? Ей было слишком мало лет, чтобы понять смысл этого чудовищного слова. А вот её мать не могла найти утешения от горя, и пыталась оградить свою дочь от этого. Но ведь Ирэн всё равно поймёт, рано или поздно, но это случится. Когда девочка стала постарше, она поняла, что произошло в тот день и сразу же приняла твёрдое решение, что теперь её мечта, с которой она не могла определиться, теперь не просто мечта — цель. Цель бороться со злом. Уничтожить его до такой степени, чтобы оно исчезло из мира навсегда. И пусть даже ей одной не под силу это сделать, но она будет бороться до конца.       Ирэн родом далеко не из Такары — она жила в богатом, современном, по тем меркам, городе с многочисленным населением, имела там много друзей, находилась на домашнем обучении у самых лучших учителей, что были в округе — её отец хотел, чтобы дочь была образованной, ведь, как он говорил: «В образовании, моя Ирэн, вся сила!». Чарльз был прав — сейчас Ирэн может запросто соревноваться с великими умами, не давая им единого шанса. Сам отец девочки был учёным — он изучал магические артефакты и манускрипты, сам даже пытался обучаться колдовству, как и её мать — они, собственно, и познакомились на работе, а потом уже, спустя какие-то годы, на свет появилась милейшая девочка с именем Ирэн, которую они очень полюбили. Даже сейчас, спустя много-много времени, девушка всё ещё помнит свою семью и любит её. Жаль, что теперь ни отца, ни матери нет в живых, но прекрасно знает, что они всё время где-то здесь, около сердца, теплятся там и никогда не позволят опустить своей дочери руки, заставляя идти вперёд.       Из-за начавшейся войны семья была вынуждена перебраться в Такару исходя из цели прожить эти годы в безопасности без потерь, пока всё не утихнет, которая с первого взгляда абсолютно не понравилась Ирэн — здесь было стойкое ощущение того, что жизнь здесь остановилась ещё очень давно, лет сто назад точно — обшарпанные дома с японской, явно жаждущей ремонта, планировкой, вымощенные из огромного несуразного камня дороги, на которых встречались лужи и грязь, бедные, зачастую, люди, одетые в дырявые плащи, что скрывали силуэты. Всё вокруг выглядело очень древним, таким атмосферным и историческим. Здесь почти каждый день был туман, и неважно, было утро, обед или вечер. Погода, в целом, была прохладной и ветреной, да и солнце здесь было не таким, как в других городах, в которых посчастливилось побывать Ирэн за свою короткую жизнь, но она не придавала этому какого-то значения, а просто знала, как факт.       Именно через год, когда Ирэн стукнуло полных шесть лет, отец и ушёл на войну. Такова была его обязанность — в тот момент все мужчины отправлялись на фронт, да и сам отец не был против. Луиза как чуяла, что случится что-то очень плохое — у неё была хорошо развита интуиция, даже слишком. Она слёзно умоляла и просила своего мужа остаться дома, аргументируя это тем, что у него есть маленькая, подрастающая дочь, и сама она, конечно же — это ведь, семья, так как же он смеет выбрать фронт вместо неё? Но никакие уговоры, конечно, не смогли убедить Чарльза — он был слишком упёртый, и если решил, что пойдёт на войну, то он пойдёт туда, и его выбор никто никогда ни за что не поменяет — в этом и заключался его главный и самый важный минус. Тогда мать перестала что-то предпринимать, стараясь не показывать всего того хаоса, что происходил вокруг, самой Ирэн. Она ещё отхлебнёт в своей жизни горя сполна, ведь не бывает жизни без щемящей боли, не бывает без потерь и разочарований, как бы ни хотелось.       Чарльз ушёл, Луиза была в глубокой печали, и даже девочка это чувствовала сквозь маску женщины. Что-то явно было не так. И как бы Ирэн ни старалась узнать, почему отец ушёл, куда и зачем, мать отмалчивалась, прижимала девочку к себе и говорила, что всё будет хорошо. Женщина в это, если честно, и сама верила с большим трудом и натяжкой. Даже при всём своём оптимизме, находить в этом какую-то радость и надежду на лучшее выходило плохо. Ирэн по-прежнему ничего не подозревала, продолжая так же учиться, развиваться и играть в свои игрушки, которые ей подарили, в одиночестве в своей маленькой комнатушке, пока мать сидела около окна и долго, часами, смотрела в него и, подперев рукой подбородок, ждала, что её любимый мужчина вернётся целым и невредимым. Не вернулся, к сожалению. В этот момент в жизни что-то навсегда сломалось.       Луиза сходила с ума от горя, когда узнала столь трагичную весть с фронта, где служил её муж. Она безудержно рыдала, захлёбываясь в своих же слезах, билась в истерике, не веря в происходящее — молила Бога дать ей ответ, как ей жить дальше после этого. Как ей стать счастливой? Как оправиться после такого события? Она молилась каждый день, и даже начала ходить в церковь, молилась, ставила свечу за упокой своего супруга. И Ирэн, разумеется, узнала о том, что её отец погиб и это, стоит заметить, тоже разбило маленького, хрупкого, как фарфор, ребёнка — она часто плакала, в первые дни особенно сильно, ей снились кошмары с ужасом войны и отец, девочка утратила какой-либо интерес ко всему, что могло интересовать девочку в её возрасте. Как бы мать не пыталась вернуть Ирэн к прежней жизни, всё было бесполезно. Это был сильный удар, который болел, и эта боль, в душе, не утихала, накатывая в некоторые моменты с особенной силой.       Прошёл ещё год после случившегося, и тогда уже девочке было семь, она всё ещё не могла отпустить эту ситуацию — стала холодной, отстранённой, со своими ровесниками толком не общалась, отдавая предпочтение одиночеству, и в тот момент на горизонте появился мальчик, что был, кажется, настоящим солнцем — он сиял, особенно его красивые волосы, и глаза, цвета свежей, недавно политой дождём, травы, с бесхитростной, дурашливой улыбкой на тонких губах. Он первый проявил инициативу познакомится с Ирэн, и, как настоящий джентльмен, представился, мол так и так, меня зовут Рей, давай дружить. Ему, как показалось девочке, было лет тринадцать — на голову выше, чем сама девочка, тощий, как лист и слегка загорелый, на его щеках всегда был заметен лёгкий румянец — ну чудо, а не мальчишка. Ирэн была иного мнения, она не горела желанием общаться с ним, приняв угрюмый вид, но при виде такого очаровательного потенциального друга, всё же решила выйти из своей зоны комфорта.       На самом деле, Рей был правда слишком хороший, пускай и почти в два раза старше самой Ирэн, он был заинтересован в девочке, ведь считал её не по годам умной, такого развитого интеллекта не сыщешь у некоторых его ровесниц, а тут семилетка, и смышлёная такая, невероятно. Рею всегда хотелось иметь такую подругу — с ней можно было и подискутировать на какие-то странные детские темы, и подурачиться, и поиграть в рыцарей, отломав пару крепких, длинных веток от сакуры и убрав лишние веточки, выставляя перед собой, словно это настоящие мечи, будто они на поле сражения и приходятся друг другу заклятыми врагами. Это было весёлое времяпровождение. Рею нравилось иногда поддаваться Ирэн, притворяясь раненым и говорить театральным трагичным голосом, что он сдаётся, но иногда девочка действительно сражалась так упорно, что тут было далеко не до подыгрываний, мальчику приходилось отбивать удары девчонки то от ног, то от живота, то от головы.       Им было слишком хорошо друг с другом — ни Рею, ни Ирэн никто нужен не был. Они вполне наслаждались обществом друг друга, став настоящей парой верных друзей, и к ним никто не пытался влиться в компанию. Иногда девочку задирали другие мальчишки, но порой, когда Ирэн не могла постоять за себя, а такое тоже бывало, подключался Рей и ставил несколько крепчайших тумаков обидчикам девочки, а те, в свою очередь, тоже нападали на него, и тогда уже подключалась сама девочка. По итогу — Рей побит, губа разбита, из носа кровь идёт, а Ирэн отряхивает лёгкое платьице и дует на свои сбитые коленки, жалуясь на болеющую теперь голову, но, невзирая на боль, организовывает своему другу первую помощь, промывая раны и волоча его до ворот дома, а противные мальчуганы в страхе перед опасной парочкой друзей, разбегаются по домам, вытирая сопли.             — Так вам и надо, мелкие недоумки, — Рей изобразил на лице победную ухмылку, вскидывая подбородок вверх, озираясь на Ирэн, — да?             — Ага, ты прав, — восторженно сказала девчонка, принимая такой же важный вид, как у своего друга, — здорово мы их уделали.       Сзади ребят возникли аплодисменты. Рей резко обернулся, автоматически закрывая собой девочку, готовясь к бою. Но какого же было удивление мальчика, когда он увидел вместо очередного отребья высокого, облачённого в боевые доспехи статного рыцаря с чёрными, как крыло ворона, взъерошенными волосами и карими глазами. Рей захлопал глазами, а из-под его спины выглянула маленькая Ирэн с любопытством изучая наблюдающего. Она спросила у своего друга с нескрываемым интересом:             — И давно этот рыцарь здесь на нас смотрит? — её голос был тих, а потому её вопрос услышал только Рей.             — Й-я… не знаю, — он немного заикался из-за нахлынувшего волнения. От его самоуверенности, что была пару мгновений назад, не осталось ни следа.             — У тебя, малец, есть неплохой потенциал, — одобряюще начал рыцарь. — но ты должен всегда быть храбр и силён, иначе тебя легко будет победить. Ну, это я так, на заметку.       Ветер, дующий с юга, резко затих. С покачивающийся ветки цветущей сакуры сорвался листок, и, выписав в воздухе замысловатую петлю, опустился на землю, больше не поднимаясь из-за отсутствия ветра. За широкой спиной мужчины висел длинный и тяжёлый меч, который был одет в ножны и закреплён несколькими ремнями на груди. Даже на расстоянии от стали смертельного оружия на коже ощущался леденящий холод. Рей поёжился.             — Не бойтесь, я не причиню вам вреда, — сказал рыцарь спокойно и размеренно, будто знал, о чём говорит, и был уверен в своих словах, — меня Грэй звать, а вас как?       Рыцарь остановился напротив них, в паре метров, и Рей невольно напрягся. Он не знал, чего ожидать от этого человека.             — Я Рей, а эта девочка, — он замялся, — Ирэн.       Девочка, переставляя ножки, встала рядом с Реем, смотря Грэю в глаза. Мужчина тепло улыбнулся, и словно изучал Ирэн глазами, и больше не казался ребятам таким жутким и опасным дядей, которым был раннее. Рей облегчённо вздохнул, и девочка, внезапно рванувшая вперёд, подбежала к мужчине и протянула свою детскую ручонку для рукопожатия. Её губы сжались, а лицо стало до потехи серьёзным.             — Приятно познакомится, дядя Грэй.       Мужчина весело рассмеялся и крепко пожал девочке руку. Его немного обижало то, что его уже называли дядей — он ведь не такой уж и старый, ему даже тридцати нет. Они обменялись серьёзным рукопожатием. Ирэн, наконец, выпустила руку Грэя, и она, обернувшись, обменялась взглядом с Реем. Друг девочки посмотрел на неё с какой-то грустью, а та, в свою очередь, смерила его недоумением. Мальчик потупил взгляд, теперь больше пытаясь скрыть свою резкую смену настроения.             — Почему рыцари в Такаре? Что-то произошло? — спросил Рей, подходя к рыцарю и заглядывая ему в глаза. У мужчины был широкий шрам на половину лица, который достался ему в одном из боёв.             — Ничего серьёзного, поверь, — убедительно отвечал мужчина. — просто по заданию.             — А если честно, дядя Грэй? — вежливо начала девочка, смотря на него таким взглядом, что уклоняться от ответа дальше он не решался.       Какого-то чёрта эта девочка казалось ему слишком убедительной.             — По всей стране чрезвычайная ситуация. Принцесса Акеми издала срочный указ о том, чтобы обезопасить всех жителей Такары. Грядёт что-то страшное, дети.       Рыцарь явно что-то не хотел говорить, он знал больше, чем сказал. Всё это было заметно по его слегка нервному виду. В этот момент солнце, что ярко озаряло всю округу, внезапно скрылось и вокруг стало очень холодно. Ирэн поёжилась и быстро огляделась — всё вокруг выглядело каким-то мрачным, стало темно так, словно на дворе была глубокая ночь, а не раннее утро. Грэй поднял голову и присмотрелся — на небе не было ни малейшего облачка, оно было чистым, но… Солнца не было. Небо почернело.             — Что это? — тихо спросила Ирэн, чувствуя, что ей становится не по себе. — Почему так темно?       На вопрос девочки никто не ответил, потому что, очевидно, ни Грэй, ни Рей тем более не знали, что это за чертовщина происходит. Ирэн подняла голову выше, насколько могла, встала на носочки и замерла. По небу неожиданно понеслись чёрные, тёмно-фиолетовые, бурые толстые тучи, быстро, стремительно, как будто спасаясь от чего-то бегством, само же небо приобрело пугающий цвет. Засвистел сильный ветер, понёсший за собой порывом листья, обрывая ветки деревьев, поднимая пыль с земли и толкая Ирэн в спину. Грэй, вовсе растерявшись от происходящего, не мог даже сообразить, что ему делать.             — Быстро! За мной! — приказал мужчина детям, и они послушно, даже не разбираясь, рванули куда-то за ним. Его голос был полон ужаса.       Грэй планировал спрятать их и себя в каком-нибудь небольшом укрытии, чтобы переждать бедствие, но Ирэн, из-за того, что была маленькой девочкой и совсем не умела быстро бегать, часто отставала и падала на землю, а потому им приходилось задерживаться. В конечном итоге, Грэй устроил рыжую на своей спине. Между тем, погода становилась всё хуже и хуже — это явно была не природное явление, будь то буря или что-то такое, это пугало, и где-то на подкорке сознания у Грэя появилось понимание, что это связано с принцессой Акеми и её жемчужным ожерельем, на которое многие точили зуб — чёртов Тоширо в особенности. Рыцарь предполагал, что это из-за него происходит невесть что. Откуда же он всё это знал? Ответ прост — из-за некоторых обстоятельств он был вынужден сблизиться с принцессой, а потому и был в курсе всех событий, но это уже немного другая история.       Между тем, Грэй спрятал Рея, что судорожно прижимал к себе Ирэн, за главным мостом, который был достаточно прочным, и сильных порывов ветра там не было. Он попробовал успокоить детей и сказал им, что скоро придёт за ними, но не успел он пойти за малейшей помощью, как на них набросился омерзительный, сошедший с ума от голода вурдалак. Грэй, достав свой меч из-за спины, набросился на чудовища, которое уже быстрыми рывками неслось к детям, но он успело добежать, как сзади напрыгнувший Грэй, что-то крикнув, обрушил на вурдалака такой град ударов, что тот был тут же повержен и из гниющей плоти вурдалака полилась потоком яркая, воняющая кровь, что все сразу зажали носы. Его кровь брызнула на девочку, окрасив её лицо и огненные волосы в зловещий красный цвет, стекая вниз. Она провела чистой ладошкой, и она испачкалась. Девочка замерла, как в ступоре, не в силах отвести взгляд. Она ощущала на себе эту отвратительную субстанцию. Рей принялся трясти её за плечи, приводя в чувство.             — Ирэн! Ирэн! Ты слышишь меня? — он сжал её плечи крепче и приблизился к лицу, пытаясь вывести из этого состояния, но девочка не шевелилась.       Перед её глазами пронеслись все страшные события — смерть отца, труп, рыдающая, безутешная мать, кучи растерзанных тел людей, залитое кровью лицо Рея и его прерывистое дыхание, гулкое биение сердца, лязгающее о сталь при каждом новом ударе оружие, и падающая рядом окровавленная рука, непонятно кому принадлежащая. В ушах поднялся ужасный звон, девочка резко закрыла уши и крепко зажмурилась. Сердце, казалось, не билось, и окружающий мир казался нереальным и пугающим. Она опустила голову, по щекам поползли слёзы одна за другой, разбиваясь о землю. Ирэн не понимала, что с ней происходит, но ей стало в один миг так плохо, что хотелось разбежаться и спрыгнуть с обрыва, закончив всё это. А затем мир погрузился в густой мрак, в который она начала медленно проваливаться. Её веки тяжело опускались и поднимались, она обрывающимися кадрами видела над собой лицо перепуганного Рея и Грэя. Мужчина что-то говорил блондину, а тот непонимающе моргал глазами и постарался пробудить девочку, но она с каждой секундой всё больше проваливалась в сон, а затем и вовсе потеряла сознание.

***

      Следующие несколько дней у Ирэн будто вычеркнули из памяти и проснулась в полном непонимании, что было. Она не может вспомнить, каким образом оказалась дома и что вообще случилось, куда пропал Рей и где тот загадочный рыцарь с именем Грэй. Когда она вернулась в сознание, то атмосфера в доме была какой-то иной, словно что-то переменилось, стены невероятно давили своим весом на девочку. Когда Луиза узнала о том, что её дочь очнулась, вернувшись с кухни, она очень была рада и заметно оживилась — она расцеловала своей дочери всё лицо, много раз обняла и, не веря своим глазам, не отпускала Ирэн от себя.             — Дочка, — её голос дрожал, — я думала, что потеряла тебя.       Девочка крепко обняла свою маму в ответ и они устроились на кровати. Женщина сразу же принесла той большой стакан, до краёв наполненный водой и Ирэн, взяв его в маленькие ладошки, поднесла к губам и принялась жадно, по большому глотку, пить. Луиза была немного взволнованной, она часто озиралась по сторонам, а затем спросила:             — Как ты себя чувствуешь? — она неотрывно смотрела на рыжую.             — Непонятно. Я ничего не помню, — поставив стакан на прикроватную тумбу, она взглянула на мать своими светло-зелёными глазами, обрамлёнными пушистыми, длинными ресницами. — ты Рея не видела? Где он?             — Рей… — Луиза прижала руку ко рту. — я не знаю, не видела его.             — Совсем? — напугано спросила Ирэн.             — Последний раз, когда он вернул тебя домой в компании какого-то рыцаря. — вспомнила женщина, — его, кажется, Грэй звали.             — Да! — согласно кивнула девочка. — Именно так. Он ничего не говорил тебе?             — Нет, ничего, — та отвела взгляд на окно. — велел тебя выхаживать.             — И долго я пролежала вот так, мамочка?             — Два дня, — зевнула Луиза, поникнув. — я очень переживала, Ирэн. Тот мужчина… — она что-то недоговаривала.             — Что?             — Нет, — женщина встала. — ничего. Не волнуйся. Пошли, покормлю тебя.             — Да, пойдём, но сначала я кое-что хочу проверить.       Девочка встала с кровати и подбежала к окну, протягивая руку до занавески, чтобы одёрнуть её, но ей не позволила мать. Она за долю секунды оказалась около дочери и притянула её на себя, прижимая голову девочки к себе, ограждая от этого необдуманного поступка. Будто бы там, за окном, было то, чего Ирэн не должна была видеть.             — Не надо, — тихо попросила Луиза. — пожалуйста.       Ирэн не понимала, в чём дело.             — А что там?       Мать проигнорировала вопрос девочки.             — Идём на кухню. Живо, — коротко сказала Луиза, и уже через минуту они были в назначенном месте.       Женщина усадила дочь за стол, посадив на старый стул. Ирэн поёжилась от протяжного скрипа, что резал уши. На столе перед той стояла тарелка со свежим, только что сваренным рисом, от которого вкусно пахло — Луиза всегда очень хорошо готовила. Мать села рядом с той, подперев рукой подбородок. Она вела себя странно — в её взгляде было много сожаления, но девочка не могла понять, в чём дело.             — Приятного аппетита, дорогая, — Луиза легонько улыбнулась.             — Спасибо, — ответила дочь, принимаясь за еду.       Посидев рядом с девочкой, через пару минут женщина встала и, повернув голову в сторону, услышала какой-то громкий шум, словно что-то упало, на улице.             — Я сейчас приду, — предупредила Луиза.             — Хорошо, мамочка.       Женщина сразу же покинула кухню, а Ирэн, съев ещё немного, отложила тарелку — аппетита вовсе не было, но у неё была идея. Она встала, как только входная дверь закрылась и вернулась в комнату, приблизившись к окну. Ею окончательно завладело любопытство, очень хотелось узнать, что там такое, что ей нельзя было видеть. Ирэн резко раздёрнула шторы. На улице было темно, как ночью, но ощущалось, что сейчас был день. Там стояла мать, озираясь по сторонам, выискивая источник звука. Ничего примечательного, в принципе. Голова Ирэн сейчас вовсе не была готова думать о том, где солнце, ей снова захотелось лечь и поспать несколько часов. Когда она уже собиралась задёргивать занавеску обратно, раздался душераздирающий женский вопль. Сердце Ирэн рухнуло в пятки, она резко раскрыла занавеску обратно и её нежному взору открылась ужасающая картина — её мать была бледной, а широко раскрытые от ужаса глаза стали стеклянными, она не моргала. Из её множественных ран на шее потоком лилась кровь, собираясь в лужу под ней. Платье женщины стало пропитанным жидкостью. Ирэн закрыла рот руками, подавляя крик и отшатнулась назад, ей казалось, что её сейчас вырвет. Из глаз потекли слёзы, дыхание прерывалось, а руки затряслись, ноги стали ватными. Она не верила своим глазам и не могла отвести взгляд. Внезапно какое-то существо, отдалённо напоминающее человека, но с искривлёнными костями, обтянутыми кожей, прыгнуло на бездыханную мать, впиваясь своей пастью и зубами в её горло и потроша её плоть, да так, что куски мяса от неё отлетали в стороны. Внезапно голова чудовища развернулась на девочку с характерным хрустом. Ирэн обдало холодным потом. Девочка набрала полную грудь воздуха и закричала, что было сил, резко разворачиваясь, рванула на кухню, надеясь скрыться от чудовища. Она забежала туда и закрылась, а за дверью уже слышались быстрые шаги. Девочка заревела, не зная, что ей делать, но тут её взгляд остановился на окне. Заперев дверь посильнее, чтобы хоть как-то сдержать очевидно приближающуюся смерть, выпрыгнула в окно, застревая в кусте, но адреналин со смесью ужаса овладел ей и она выпуталась оттуда, побежав туда, куда глаза глядят. Она переставляла свои настолько быстро, насколько могла, дышать было нечем — из неё словно выкачали весь воздух, но останавливаться было нельзя. Ирэн ощущала спиной стремительно приближающегося монстра, но, закусив губу, добавила скорости. Силы начинали заканчиваться, как вдруг впереди себя она увидела размытый, до боли знакомый силуэт — в её глазах всё поплыло, делясь на части, и девочка обессиленно упала на землю, готовая принять свою учесть умереть в семь лет, но в последний момент от чудовища, вурдалака, что преследовал её, осталась лишь разрубленная пополам плоть. Рыжую словно парализовало, она свернулась калачиком, дрожа и плача, но её тут же подняла чья-то сильная рука. Она кое-как разлепила глаза и увидела Грэя с мечом в другой руке. Ирэн, без раздумий, крепко обняла того — девочка была рада, очень рада. Этот мужчина спас её от смерти. Грэй, взяв девочку на руки и спрятав меч за спину, спросил:             — Ты цела? — его голос был обеспокоен состоянием Ирэн.             — Цела, — коротко ответила девочка, вытирая слёзы. — моя мама… её там… она умерла! Умерла!             — О боже, — он растерянно кашлянул. — Ирэн, спокойно, хорошо? Давай поговорим с тобой попозже? Здесь опасно.       Рыжая, ещё немного поплакала, обессиленно закрыв глаза, зевнула, впадая в сон. Грэй, заметив, что та уснула, понёс её осторожнее, чтобы не разбудить. Мужчина дошёл до таверны, где он остановился со своими товарищами несколько дней назад, и вошёл внутрь, оглядываясь на наличие людей. В зале было, как оказалось, мало народу, только за одним дальним столом сидела компания из четырёх мужчин, и за барной стойкой стоял старик и трактирщик Бенжиро, добродушно улыбающийся Грэю, приветствуя его. Мужчины за столиком были одеты в плащи, капюшоны закрывали лица, они о чём-то перешёптывались. Понаблюдав за ними недолго, мужчина подошёл к Бенжиро. Тихо кашлянув, очищая горло, он начал говорить:             — Здравствуй. Старик, у тебя здесь есть какая-нибудь комнатушка? — он расправил плечи, и указал взглядом на спящую девочку на его руках. — Сам видишь.             Бенжиро остановился протирать кружку из-под эля. Он, переваривая просьбу своего знакомого, посмотрел на него, потом на спящего ребёнка. Мужчина, заметив взгляд трактирщика, сказал:             — Не бойся, она просто спит. Ей нужна всего лишь комната, не оставлять же на улице. Пока мы будем ждать завтрашнего утра, когда всё прояснится, ей нужно где-то перекантоваться. Пожалуйста, — его тёмные глаза начали умолять пожилого мужчину. Тот снисходительно выдохнул и тихо ответил:             — Третья комната слева на втором этаже, — Бенжиро немного улыбнулся и, похлопав по карману штанов, достал оттуда ключ. — как её зовут хоть?             — Ирэн, — ответил Грэй, перенимая ключ в свои руки, — огромное спасибо. Всегда выручаешь. Ты настоящий друг, Бенжиро, — мужчина облегчённо выдохнул. Девочка в его руках зашевелилась.             — Иди уже. Хотя подожди, — задержал его старик. — завтра утром вы уже уезжаете в столицу?       Грэй слегка поник. Ему не хотелось возвращаться, на самом-то деле, но у него служба, иного выхода не было, потому он ответил:             — Да, — его волосы упали ему на лицо, — на рассвете. Ситуация с этими вампирами набирает обороты. По всей стране введено чрезвычайное положение. Завтра вас, жителей Такары, должны эвакуировать отсюда — здесь небезопасно.             — Я понимаю, Грэй, — кивнул Бенжиро, — сегодня весь день отбиваюсь от этих чудовищ. Это очень страшно, проклятие. Сейчас хотя бы стало немного поспокойней, — он посмотрел на посетителей. — знаешь, там, наверху, уже все комнаты заняли, ты забрал последнюю. Раненых много, и мужчин, и женщин, и… Детей. В какой момент моя таверна превратилась в госпиталь? — непонимающе вслух спросил тот.             — Людям некуда идти, — ответил Грэй. — у вас здесь, как я заметил, с медициной и госпиталями тухло. Не могу представить, как это возможно. Страшно.       Бенжиро покачал головой, соглашаясь.             — Так и живём, мой дорогой друг. Выживаем, — он с печалью улыбнулся. — откровенно говоря. Если бы ты знал, сколько раз я хотел всё бросить и уехать отсюда туда, где всё цивилизованно и по-человечески. Но куда? У меня здесь дом, работа, друзья… Я не могу их бросить, да и смирился уже, что придётся коротать свой век здесь, так и оставшись добряком-трактирщиком Бенжиро.       Грэю вдруг стало грустно от того, что это, скорее всего, их последняя встреча. Бенжиро был добрым и честным человеком, который помогал другим, не требуя ничего взамен — таких людей сейчас было крайне мало, и мужчине стало жаль, что такой, как этот старик, умрёт в одиночестве, так и не дождавшись от мира настоящего счастья. Грэй прекрасно понимал, что ничего действительно не изменишь, а потому на месте Бенжиро тоже бы смирился. Наверное.             — Я верю, что у тебя всё будет хорошо, Бенжиро. Ты заслуживаешь лучшего и, видит Бог, всё сложится только в твою пользу, — серьёзно произнёс Грэй, и старик улыбнулся, положив руку ему на плечо. — спасибо тебе за всё, что ты сделал для меня. Я никогда этого не забуду, клянусь.             — Как же давно я не слышал таких хороших слов, на душе стало легче. Мне очень приятно слышать от тебя подобное. Бог с тобой, Грэй. Желаю тебе ровной и быстрой дороги.       Темноволосый кивнул Бенжиро и, обменявшись словами на прощание, Грэй ушёл. На его душе почему-то стало тяжело, тяжело было смириться с реальностью. Ему не хотелось, чтобы всё происходило именно так, но ведь судьбу не переделаешь, увы. Стараясь приободрить себя, он отнёс девочку в комнату и положил на кровать, накрыв ту одеялом. Выглянул в окно, а за ним — тьма, слышится чей-то громкий крик, от которого все птицы, сидящие на ветке дерева, разлетаются по сторонам. В груди Грэя защемляет от ужаса, на лбу выступил пот. Мужчина посмотрел на сладко спящую рыжую девчонку, сжимающую краешек одеяло — тяжёлый взгляд из-под густых бровей становится мягче. Грэй ощутил, будто начинает привязываться к своей внезапно появившейся подопечной, как к дочери и, кажется, в его жизни начинает зарождаться смысл.

***

      На долгожданном рассвете, который так и не наступил, Ирэн уже стояла на улице, укутавшись в тёплую ткань, ожидая, когда к ней придёт Грэй. Девочка так ничего и не стала говорить ему о случившемся вчера, она практически не проронила ни слова — словно язык отрезали. Ирэн не могла припомнить тот момент, когда сказала, что её маму убили. Вокруг суетились жители Такары, стояли повозки, присланные, очевидно, из столицы, и бодрых, ржущих и лягающихся лошадей. Тут царил громкий ропот. Какие-то взрослые мужчины и женщины с маленькими детьми, среди которых не было видно ни одного мальчика, даже Рея. Ирэн волновалась о том, куда он мог пропасть, если он погиб, то это очень плохо, но девочка была к этому готова. Ничто не могло её потрясти больше, в плохом смысле, чем смерть матери на глазах. Высокопоставленные люди из столицы что-то говорили жителям, их уже во всю эвакуировали. До ушей Ирэн донёсся фрагмент разговора:             — Эвакуация идёт по плану?       Мужчина кивнул.             — Да, как и планировалось. Тварей не видно, наши уже заняли позиции. У нас есть несколько часов. В Такаре не так много людей — справимся. Продовольствие, лекарства — всё есть. Мы поможем.             — Конечно! Ещё есть новости?             — Ты, скорее всего не знал, но принцесса Акеми издала указ — всех мальчиков с семи лет без исключения забирать на службу в армию королевства.             — Я знаю об этом, Жак, — тот обернулся, — кажется, уже почти закончили. Интересно, всех мальцов уже забрали?       Ирэн вдруг осенило. Значит, если Рей жив, то его забирают на службу. Она поёжилась, выискивая в толпе своего друга глазами. Как бы она ни пыталась найти светловолосого, его не было видно. Она подалась вперёд, крутя головой. Вдруг сзади раздался знакомый голос:             — Ой, Ирэн, куда несёшься так? Мы уже скоро поедем, — он присел и заботливо поправил ткань на шее девочки, чтобы ей не поддувало. — я попросил тебя меня подождать, пока я ходил по делам.             — Мне нужно найти друга, — отстранённо ответила рыжая.             — Рея? — предположил Грэй, и был прав.       Ирэн кивнула.             — Я его давно не видела. Он ведь поедет с нами, да? — спросила та, зная, что ответ будет отрицательным. Ей хотелось проверить мужчину на то, соврёт он или нет.             — Нет, — он опустил взгляд и встал, стараясь не смотреть на девочку. — не поедет. У нас указ отправлять всех мальчишек на службу. Прости.             — А можно его увидеть? — она сделала робкий шаг к мужчине.             — Я не думаю, что это возможно.       Сзади тех раздался громкий мальчишеский крик. Девочка его сразу узнала. Это Рей. Ирэн обогнула мускулистого мужчину и широко раскрыла глаза. К ней на встречу, запинаясь, бежал Рей, и она рванула к нему, крича тому в ответ:             — Рей! — из её уголков светлых глаз брызнули слёзы радости, а на губах появилась лёгкая улыбка. Появился повод для радости. Она едва ли не разбила колени, пока неслась к тому, да и даже если бы разбила — всё равно.             Крупная, как градина, слеза, скатившись по щеке Рея, разбилась о тонкую, порванную кофточку. Он расставил руки в стороны, забирая рыжую к себе в сильные, насколько это было возможно, объятия. Девочка задрожала в его руках, как в лихорадке. Она вцепилась в Рея, не желая его отпускать и даже зная, что он уезжает, и они вряд ли ещё когда-то увидятся, девочка цеплялась за него, оттягивая последний момент. Рей посмотрел той в глаза и грустно улыбнулся, пока потрескавшиеся губы Ирэн изгибались в опечаленной гримасе.             — Ирэн, — он взял её за плечи, попутно смахивая капельки с её щек. — это не навсегда, вот увидишь. Ты веришь мне?             — Верю, — с третьей попытки проговорила Ирэн, теперь ещё больше захлёбываясь слезами, — но пообещай мне, — она набрала полную грудь воздуха, и из её рта громко вырвалось. — что мы ещё увидимся! И ты скажешь мне…       Ирэн сдавленно замолчала, не в силах закончить. Она не могла принять этого и внезапно возненавидела всю эту ситуацию с расставанием, её охватил тихий гнев. Девочка сжала кулаки, её короткие ногти впивались в ладошки. Брови изогнулись, глаза стали красными и мутными. Подняв голову к тому, впиваясь в лицо, она поняла, что не может пошевелиться, словно её телом управляет кто-то другой. Рей убрал свои руки с её плеч и из его глаз потекли прозрачные струйки слёз — он больше не мог выносить этого. Его подбородок слегка задрожал. Было тяжело сохранять позитив в такой ситуации Это их последний шанс. Рей еле слышно прошептал, но так, чтобы слышала только Ирэн:             — Мы встретимся, — сглотнув и собравшись с силами, твёрдо ответил Рей. — я обещаю тебе.       Сзади мальчишки раздался чей-то голос, говорящий, что уже пора отправляться в путь. Времени нет. Они слишком мало были друг с другом. Рей прижал руку к своей груди и сжал, словно оттуда что-то внезапно вырвали, оставляя зияющую дыру. Как ему хотелось сказать так много разных слов, о которых молчал… Рей очень долго молчал. Сзади раздался тот же голос, уже более недовольный. Рей дрогнул и в последний раз сжал девочку в своих объятиях, вдыхая её такой породнившейся, приятный запах огненных волос. Настала пора прощаться. К Рею со спины подлетел мужчина и потянул его на себя за ткань кофты, насильно отрывая от Ирэн. Она потянула руки вперёд, не успев ухватиться за Рея, который тоже тянулся к ней. Девочка упала на колени, сдирая на тех кожу. Её руки обессиленно опустились вдоль тела, а от внезапно пошедшего дождя волосы прилипли к телу. С её губ сорвался тихий вздох, она смотрела тому вслед и выставила руку вперёд, пытаясь дотянуться. Когда он уже был далеко, Ирэн, что было воздуха в её лёгких и сил, прокричала:             — Пожалуйста…       Силуэт Рея вдалеке остановился, ожидая слова Ирэн, которая будто в один миг язык проглотила. Говорить уже не страшно. Всё равно, что подумают другие, Рей должен услышать её. Либо сейчас, либо никогда.       Всё вокруг стихло и замерло в ожидании. Голос Ирэн срывался.             — Никогда не забывай обо мне!       В ответ ничего не последовало. Силуэты скрылись, не оставляя возможности посмотреть на Рея. Ирэн, закусив губу, упала вперёд, мараясь в липкой, намокшей от дождя земле. Почему-то после сказанного ей стало легче. Ирэн ещё долго не могла успокоиться, пока не почувствовала, как кто-то положил руку ей на спину. Девочка затихла. Это был Грэй.             — Нам пора, Ир…       Девочка приподнялась, повернула голову к тому, демонстрируя испачканное, зарёванное лицо. Мужчина замолчал, не договорив имя той.             — Почему так тяжело расставаться с теми, с кем совсем не хочется? — спросила Ирэн, вытираясь рукавом и заглядывая на того с надеждой.       Грэй мог ответить на тысячу и один вопрос, но на то, что спросила девочка, было сложно ответить. Даже ему. Это чувство, когда от сердца буквально отрываешь, невозможно объяснить словами — все люди грешат этим, неосторожно привязываясь друг к другу, пуская корни.             — Знаешь, так всегда, когда уходит родной человек, становится невероятно сложно, но нужно быть сильнее, чтобы перейти через этот этап. Только не вешай нос, Ирэн, ты справишься.             — Ты… — Ирэн впервые так к нему обратилась. — веришь в меня?       Последовал детский всхлип. Грэй слегка улыбнулся, вселяя в ту какую-то маленькую надежду:             — Верю.       Ирэн улыбнулась такому ответу, а потом обняла Грэя, как будто боялась, что он тоже исчезнет, но не исчез. С этого момента Грэй вряд ли покинет жизнь девчонки, пока не состарится и не отойдёт в мир иной. Ему не хочется наступать на те же грабли, но теперь уже поздно — он будет натыкаться на них каждый день, ведь теперь не мог поступить иначе. Помолчав ещё минуту, каждый думал о своём, а затем Грэй поднял свою подопечную с земли и они направились к повозке. Что бы там ни было дальше на его жизненном пути и как бы ни сложилась его судьба, до тех пор, пока эта дорога не закончится, он будет жить. Роль наставника, отца и старшего друга его теперь не отпугивала и не казалась обременительной, как раньше.

***

      Как бы тяжело ни было Ирэн приживаться к совершенно чужой обстановке и людям, она справлялась, с каждым днём всё больше отдаляясь от прошлого. По началу она, конечно, была белой вороной среди других — ей пришлось столкнуться с чужими детьми, которые казались Ирэн ненастоящими. С ними не было так весело, как с Реем, они были скучные, глупые и надменные. Она совсем отвыкла от городской жизни, это точно. Столичные люди были не такими, как в Такаре, да и всё, в принципе было противоположно. Всё это воспринималось немного проще, чем то, что теперь она живёт не с родными родителями, став в один миг круглой сиротой, а чужим мужчиной — да, Грэй, всё же, удочерил её. Ирэн доверяла ему и очень дорожила, осознание этого ей пришло спустя очень долгое время. Разумеется, Грэй не мог заменить ей обоих родителей, но его заботы и нежной, подобно родительской, любви хватало, и это было по-настоящему бесценно. Ирэн даже перестала чувствовать себя одинокой в этом страшном мире, а это что-то, да значит — многое. Под его крылом было тепло, хорошо и безопасно — она понимала, что мужчина её не бросит. Грэй удивительно добр к ней, хотя многие считают его в какой-то мере жестоким и злым, и только Ирэн знала, что те были далеко неправы в своих поспешных выводах. Грэй по-своему следит за душевным и физическим состояниями своей подопечной, и, если что-то подозревает, то спрашивает, всё ли у неё в порядке, всегда слушает её болтовню, если у Ирэн такое настроение и поддерживает, если это требуется. С Грэем никогда не было скучно — он постоянно чем-то её занимал, водил на долгие прогулки, учит замечать красоту природы, развлекал и даже учил драться — у неё отлично получается стрелять с лука и управляться катаной. Да, девочка делает хорошие успехи, что не могло не радовать, из неё мог бы выйти отличный воин, но… Ирэн не захочет этого, по собственным причинам, но вряд ли Грэя, или её, будут спрашивать, если это потребуется.       Годы плавно шли, Ирэн очень быстро взрослела. Когда девочка уже достигла двадцати лет, она уже спокойно и непоколебимо драться. Грэй уже потерявший былую силу из-за возраста, наблюдая за всем этим, со стороны, очень гордится своей «дочерью». Рассудительность и спокойствие у неё только усилилось, в ней появился внутренний стержень и равновесие. В самом деле, Ирэн талантлива, а глядя, сколько она вкалывает в себя, можно не сомневаться — у неё великое будущее, далеко пойдёт, что говорится. Редкий случай. Она намного сильнее и опаснее, чем по внешнему виду хрупкой, рыжей девочки-подростка. Недруг, что переступит ей дорогу, глазом моргнуть не успеет, как Ирэн снесёт ему голову одним точным, заученным движением клинка. Теперь ей не страшна кровь на её лице. Безусловно, всё это и заслуга Грэя в частности — он научил её противостоять слабостям, побеждая их. Он научил её многому, но самое главное, что теперь она знает ответ на свой главный вопрос. Ирэн знает, кто она. Её первое открытие — она сама. Все же ужасы, что она пережила на своём пути, только начало. Вместо робкой девчонки, сломанной судьбой, стоит уже другая. Взрослая, сильная и уверенная в себе. Холодный разум. Непроницаемый взгляд, жаждущий справедливости. Словно кошка, она мягко подкрадывается со спины, и наносит удар катаной со спины, чьё лезвие проходит через сердце. Ни одна мышца ей утончённого лица не дрогнула. Всё ради цели. Она не остановится ни перед чем, но… точно ли она шагает той дорогой, которой хотела? Или идёт по тропе убийцы, не замечая, что её путь ведёт в никуда?       Теперь ей уже не так была страшна армия, она даже поступила на службу в двадцать три года, быстро продвигаясь по этой лестнице, заняв высокую и уважаемую должность. Оказалось, это не так уж сложно, даже если ты женщина — а этого, стоит заметить, не понимали. Женщины обычно не принимали участия в такой деятельности, а Ирэн смогла пробиться благодаря своим усилиям — Грэй ею очень гордился, о чём не раз говорил. Она дослужилась до генерала, заимев отличную репутацию строгой, хладнокровной женщины. Кто-то её побаивался, а кто-то тайком ненавидел, но все одинаково относились с почтением. Ей это было, конечно, приятно и она осознала свою власть, но не злоупотребляла ею, осознавая, что у неё есть границы и стоит знать меру, оставаясь человеком. Это было так же важно, как всё что угодно на этом свете — человечность, это то, что проще всего было утратить в мире, где много искушений и соблазнов. Никто даже не знал, через что прошла она, чтобы теперь находиться здесь, и командовать теми, кто был ниже по должности. Ирэн нравилось, когда ей подчинялись. Она участвовала в многих боях, и в одном из них, по злой шутке судьбы, потеряла левую руку — её оторвало на взрыве, когда она пыталась вытащить из-под обстрела своего раненого солдата, который, стоит сказать, не пострадал настолько сильно — порезы, ссадины и шрамы, которые останутся, это ещё цветочки. Девушка не помнит, сколько времени прошло с того дня, но она проснулась в госпитале уже с механическим протезом — такая практика была слишком новой для их времени, но прогресс никогда не стоял на месте. Врач, который осматривал её после такой операции, сказал, что она выжила чудом, и с помощью своего молодого и крепкого организма, на что Ирэн лишь улыбнулась. Она была ослаблена. Очень обидно и досадно, что она потеряла родную руку, но главное, что её солдат выжил. Он потом ещё очень долго благодарил её за то, что она спасла ему жизнь, целовал руки, вознося её до высшего божества. Она была рада, но это её задача — спасать своих людей, и она спасла. Постепенно Ирэн приноровилась к своей ненастоящей руке и даже научилась с нею управляться — это оказалось немного сложнее, но нет ничего невозможного. А ещё, она больше не могла служить и теперь была в почётной отставке.       В то время уже во всю бушевали вампиры. Мерзкие, мёртвые упыри, что кусали мирных людей, заставляли одну половину умирать в агонии, а других превращать в себе подобных. Как бы королевство не пыталось с ними бороться, всё было впустую, абсолютно. Их количество множилось не по дням, а по часам. Одну из придворных в дворце принцессы Акеми даже укусил вампир, но та умерла, не пройдя превращение полностью, скончавшись на втором этапе. Ирэн даже стало страшно — она не могла нормально вести свою жизнь, зная, что каждый встречный, а может даже и её любой знакомый может оказаться такой тварью, что вцепится ей в глотку и отравит, заставляя стать подобным. Но судьба и тут решила подложить ей свинью — через год, когда Ирэн только стукнуло двадцать пять, когда она возвращалась домой, на улице, среди всепоглощающей темноты, на неё начал упырь и увы, Ирэн не смогла от него отбиться. Вампир, очевидно сошедший с ума от голода, едва ли не высосал из девушки все силы, запустил через укус в шею яд. Всё произошло за какие-то считанные минуты, но ощущать весь этот калейдоскоп мучений она начала сразу же, не в силах подняться с земли. Она была сильно отравлена. Кое-как добравшись до своего дома, она ещё целую неделю сходила с ума от того, что с ней происходила глобальная трансформация. Её мучала жажда, невероятный то холод, то жар. Её трясло, как чёрт знает что. Ирэн не могла нормально питаться, от человеческой пищи её воротило спустя несколько дней после укуса. Она царапала стены ногтями, орала, потом лежала без сознания и неделя, которая тянулась невероятно медленно, закончилась тем, что она окончательно стала вампиром. Особенно тяжело ей дался голод. Ирэн не была готова пить человеческую кровь, но жажда была сильнее, что окончательно её сломало. Девушка выследила свою потенциальную жертву поздно ночью, ею оказалась другая горожанка, что просто шла домой, и, Ирэн, собрав волю в кулак, напала на неё, буквально за минуту высосав необходимый для себя объём. Вряд ли её жертва что-то вспомнит, но Ирэн сто раз внутри себя извинилась перед ней — она не хотела, чтобы так вышло, и эта девушка — просто жертва обстоятельств, увы. Стоит отметить, кровь была вкусна и ароматна — Ирэн, будучи вампиром, начала думать именно так. Текучая, сладкая — то, что нужно. Самый, так сказать, сок. После этого случая неопытная вампирша перешла на искусственную кровь, которую добывать было очень сложно. Подобное в королевстве считалось незаконным и строго наказывалось. Вот уж не думала Ирэн что примкнёт к этому злу и будет нарушать. Досадно, но ничего не поделаешь. В этом даже были свои плюсы — теперь она будет вечно молодой и бессмертной, потому что уже мертва. Только вот прежнего румянца на щеках теперь не было, вместо него — слегка синеватая, бледная кожа, ярких веснушек не стало, волосы, будучи яркими рыжими, стали более тёмными, она потеряла массу тела, теперь выглядя болезненно худой, но всё же сила в ней была такая же, как и при человеческой жизни.       В конечном итоге, Ирэн решила вернуться в Такару, из которой её забрал Грэй, когда она была маленькой девочкой. В её груди теплилось чувство ностальгии, вмешанное с грустью. К тому времени Грэй уже отошёл в мир иной, как бы это ни звучало, от старости, он прожил долгую жизнь, посвятив себя Ирэн. Девушка безумно благодарна ему за то, что он дал ей. Грэй стал для неё самым лучшим наставником. Ирэн всё ещё помнит о Рее, своём друге детства, пускай и прошло всего лишь сто лет, какой-то век. На самом деле, вампирская жизнь её утомляла в какой-то степени, но ей даже нравилось. Не стареть и оставаться такой же молодой и красивой было хорошим бонусом, который её даже более чем устраивал. В Такаре всё было так же. Люди здесь снова жили так, как и много лет назад. Никто даже и не знал, что какое-то время Такара была буквально заброшена. Забавно было знать о том, о чём никто не догадывался.       Такарская таверна всё та же — ещё более покосившаяся, но заполненная разными людьми, а только ими ли? Кто знает, но Ирэн не чувствовала в ней присутствия других вампиров, разве что вон тот молодой человек у дальнего окна с курительной деревянной трубкой у рта, загадочно изучающий взглядом посетителей, настораживал рыжеволосую. Из-под его тёмно-синего плаща с какими-то замысловатыми узорами ниспадали на плечи пепельные, длинные волосы. На устах играла хитрая, лисья ухмылка жёлтых кошачьих глаз. Ирэн уже в открытую смотрела на того, допивая третью кружку с элем — здесь его потрясающе готовили, наверное, нигде по всему королевству не сыщешь именно такого. Незнакомец, кажется, почувствовал, что на него кто-то смотрит, а потому сразу же обнаружил своего наблюдателя. Он убрал свою трубку ото рта и с нескрываемым любопытством смотрел на неё в ответ, словно спрашивая, что ей нужно. Их «диалог» продлился недолго, пока засмущавшаяся Ирэн не отвела свой взгляд в сторону, словно что-то заподозрив. Она встала из-за столика и уже собралась уходить, как её остановил незнакомый голос:             — Соизволите со мной побеседовать?       Ирэн, обернувшись, оказалась в ступоре. Перед собой она увидела того самого незнакомца. Теперь от него был специфический запах. Такой же, как и у остальных вампиров, но было в нём что-то ещё, такое неуловимое и необъяснимое. Вампир был высок, на голову выше Ирэн, и ей приходилось поднимать свою, чтобы рассмотреть его лучше. Девушка недоверчиво ответила:             — Не думаю, что это возможно, — она посмотрела тому в глаза.       Что же это за смутное чувство? Или дело просто в его одурманивающем, сильном запахе?             — Скажите честно — я вас напугал? — он тихо посмеялся. Его смех был бархатным и беззлобным. На разбойника он не был похож, значит, можно немного расслабиться.       Рыжая молчала. Ей было не по себе, и она не знала, как себя вести. На него Ирэн смотрела с некоторым опасением, словно незнакомец был хищником, который может в любой момент напасть.             — Вы слишком внезапны, не ожидала, — призналась Ирэн, поправляя волосы. — но испуга я не ощутила.       Вампир выдавил из себя ухмылку.             — Я рад, что подобного не произошло. Позвольте с вами познакомиться, — он протянул руку.       Ирэн вложила в неё свою ладонь.             — Можете обращаться ко мне, как Рей, — вампир галантно поцеловал тыльную сторону ладони девушки. — как ваше имя?       Ирэн нахмурилась. Рей? Скорее всего, это просто совпадение, и не более.             — Ирэн, — девушка приветливо улыбнулась. — приятно познакомится, Рей.       А может, и не совпадение вовсе. В любом случае, стоит держать дистанцию.             — И мне приятно познакомится с вами, — его глаза хитро прищурились и блеснули в желтоватом свете таверны, — предлагаю перейти на «ты».             — О, я только за.       Рей хлопнул в ладони.             — Присядем за тот дальний столик? — он смотрел на Ирэн с томительным ожиданием.             — Конечно, — она кивнула, а затем неуверенно продолжила. — пойдём.       Обращаться на «ты» с ним было непривычным. Через минуту они уже устроились за столиком, Рей присел напротив Ирэн. Он поставил локти на стол, положив подбородок на сцепленные руки. Девушка не могла не отметить, что Рей, вопреки её представлениям, был очень даже симпатичным. И пускай на его голове всё так же лежал капюшон, даже из-за него было видно его приятные контуры лица. За этим дальним столиком практически не было слышно шума, царящего внутри этой таверны. В тишине раздался его слегка хриплый голос:             — Ты приезжая, Ирэн? — спросил вампир, пытаясь разговорить знакомую.             — Да, — коротко ответила девушка. — недавно сюда… приехала. В домике поселилась.             — О, так ты, значит, неместная, — Рей улыбнулся. — какими ветрами занесло в Такару, если не секрет?             — Надоела столичная жизнь, — начала девушка, не желая раскрывать всей правды. — решила вернуться.       Вот чёрт, она сказала лишнего. Рей вдруг оживился:             — Бывала тут раньше, значит. Здесь многое поменялось, — отметил Рей, затягиваясь трубкой, — а, ты ведь не против? — неуверенно спросил он, явно намекая на курение.             — Нет, — девушка мотнула головой, — всё нормально. А в Такаре я жила, будучи ребёнком, — она помолчала. — давно это было.       Рей опустил взгляд. Он заметил протезированную руку вампирши и явно хотел спросить, откуда это, но это было бы бестактно, поэтому он продолжил:             — И как в столице дела обстоят? Я давно её не посещал.             — О, там… В общем-то, всё не так плохо. Активно борются с вампирами, — Ирэн улыбнулась.             — Я так понимаю, безуспешно?             — Верно, — девушка облегчённо выдохнула. Кажется, разговор начал идти на лад.             — Вампиров всё больше и больше, — с каким-то сожалением сказал Рей.             — Ты ведь тоже один из них, — заметила Ирэн.       Мужчина посмотрел той в глаза:             — Как и ты, — в его голосе ощущался вызов. — я не прав?       Ирэн на выдохе ему ответила:             — Прав, не отрицаю.             — Угу, — пробормотал Рей, — разница лишь в том, что одна часть вампиров желает господствовать над паладинами и простыми людьми, а другая хочет мирной жизни на равных условиях со всеми.             — И к какой части ты относишь себя? — ей стало любопытно узнать.             — Я ещё не решил, — он пожал плечами, затягиваясь, — с одной стороны иметь власть не так уж и плохо, а с другой… мне тяжело видеть, как люди страдают из-за этого.             — Вампирам не свойственна жалость, — сказала Ирэн твёрдо.             — Я не всегда был таким, — диалог явно переходил не в то русло. — мне не хотелось становиться одним из них, но пришлось. Я повидал за свою жизнь много вампиров, которые тоже могли сострадать тем, кто был человеком, так что не стоит думать, что все они, то есть мы, бесчувственны и чёрствы.             — Я так не думала, — Ирэн покачала головой, поднимая на него глаза. — и не буду думать. Нас слишком много, чтобы считать всех одинаково жестокими. Но, в любом случае, таких представителей очень мало. Удивительно, что ты такой. Я искренне рада.             — Это хорошо, — он отложил трубку, складывая руки перед собой в замок. — а ты к какой части себя относишь, Ирэн?       Девушка задумалась.             — Ко второй. Я сторонник мирной жизни, без кровопролития, ибо… — она закусила губу, потупляя взор. — слишком много его повидала.       Рей заметил смену настроения своей собеседницы.             — Если хочешь поговорить об этом, то хорошо. Я слушаю тебя.       Рыжая набрала полную грудь воздуха.             — Я служила в армии долгое время, — она закрыла глаза, — потому так. Мне пришлось пережить множество боёв, я… теряла много своих товарищей, и даже друзей на поле битвы. Тяжело расставаться с теми, кто был дорог. Я это поняла ещё в детстве, когда… — прервалась. — когда пришлось расстаться с близким человеком.             — О, так вот что, — он сдавленно кашлянул. — значит, ты ещё и служила. Этот протез… — он посмотрел на механическую руку, — связан с…?             — Молодой солдат попал под удар и… — Ирэн повернула голову в сторону, пытаясь остановить поток эмоций. — я его спасла ценой собственной руки. Он выжил. Шанс того, что я не умру, был низок, но я выкарабкалась.             — Это… — Рей был ошарашен, не зная, что и сказать. — героический подвиг. Спасти незнакомого человека способен далеко не каждый, а ты смогла. Это показывает тебя, как настоящего воина, способного на самопожертвование.             — Да, есть такое, — кивнула та, и спросила. — ну, а ты? А то всё обо мне да обо мне.             — Что конкретно тебя интересует? — решил уточнить Рей, слегка наклонив голову в сторону. — Спрашивай.             — Кто ты?       Рей похлопал глазами.             — Это слишком обширный вопрос.       Ирэн не собиралась униматься.             — А то, что ты сказал, не ответ.       Между ними проскочила быстрая, почти незаметная искра интереса. Это чувствовалось под слоем одежды, оставаясь на коже лёгким покалыванием.             — Коренной уроженец Такары. Человек, обращённый в вампира. В прошлом — генерал, в настоящем — странник Рей, защищающий свой родной край от нечисти. Такой ответ тебя устроит, Ирэн?       Девушка засомневалась в том, что происходит. Ощущение того, что это был тот самый Рей, становилось более стойким, но что-то в ней твердило об обратном. Её разрывало изнутри от мыслей. Уроженец Такары, обращён в вампира, генерал… Слишком много совпадений на одну встречу. Может, ей всё это кажется? Ирэн ни за что не поверит, что её Рея, которого она всегда знала, обратили в вампира.             — Что ж, молчание — знак согласия, — закончил мужчина, заметив тишину в ответ. — давай дальше.             — Ты был обращён целенаправленно или просто стал случайной жертвой вампира?       Тот решил помолчать.             — Я встретился с королём вампиров, — сухо ответил Рей, — Тоширо.             — С самим королём? Жуть какая, — бровь Ирэн поползла вверх.             — Дальнейшие события того дня как в тумане — я не смог одержать победу в бою и проснулся в плохом здравии. Это был тяжёлый период. Перед этим я и принцесса Акеми сильно повздорили, ну и такие дела, — он говорил об этом так, словно ему было всё равно, но почему-то казалось, что это было далеко не так.             — Из-за чего вы поругались, если не секрет?             — Акеми слишком много на себя брала, за что и поплатилась, — он сжал свою курительную трубку так, что та отчаянно хрустнула. — но я её не виню.             — Это её задача, она ведь правила, как-никак, за ней нет вины что Тоширо помешался на этом ожерелье. Идиот.             — Тоже верно, но… о мёртвых либо хорошо, либо ничего, так что давай больше не станем затрагивать эту тему, хорошо?             — Без проблем, — она пожала плечами. — ты говорил, что защищаешь Такару. От чего? Здесь до сих пор орудует нечисть?             — Не только она, — поправил Рей. — помимо ниндзя, зомби и прочего здесь с недавних пор объявились разбойники. Беспокоят жителей, занимаются грабежом и убийствами. Чёрт знает, где они прячутся, но я найду их.             — Это ведь нелегко. Разве возможно найти это место в одиночку? Не по силам же.       Рей кивнул.             — Я понимаю, но это моя работа. Я обязан защищать людей, а потому…             — А потому ты сам идёшь на риск, — закончила за него Ирэн. — может, тебе нужна помощь?             — Да, она не будет лишней.       Ирэн заломила пальцы на руке.             — Я могу тебе помочь с этим, но при условии, что я буду иметь с этого выгоду, — помолчала. — мне нужна оплата, Рей.             — Сколько? — спокойно поинтересовался мужчина.             — Ну, — девушка почесала подбородок, — где-то…             — В Такаре, кстати, ценится жемчуг, — перебил её тот. — и я обычно оплачиваю работу щедро.       Девушка ещё по приезду узнала о том, что теперь здесь жемчуг был гораздо важнее, чем монеты.             — Мне нужно удостовериться, что ты не обманываешь.       Рей, без капли сомнения, достал откуда-то из кармана мешочек, повязанный чёрной шёлковой лентой, и положил его на стол. Открыв его, он показал наличие внутри него жемчуга. Та кивнула.             — Ну что, Ирэн? — он заострил внимание на её имени.       Их глаза встретились.             — Какое первое задание? — коротко спросила та.             — О, так быстро, — Рей улыбнулся. — я рад. А задание…             — Расскажи о нём как можно больше. Мне нужно знать.             — Мне удалось выяснить, какой план у одной из шайки этих разбойников. Через несколько дней они планируют нападение на главные городские ворота, перебив всю охрану. Их должно быть от пяти до десяти человек. Увы, точное число не получилось узнать.             — М-м-м… Их достаточно много.             — Боишься? — провокационно спросил Рей.             — Нет, — холодно ответила та. — и не с таким сбродом приходилось сталкиваться. Было бы неплохо убить каждого из них по одиночке, по пути того, как они пойдут к воротам. Если их будет слишком много, это облегчит мне задачу на самом месте нападения. Может, даже получиться узнать, где их логово.             — Это слишком опасно.             — Я не собиралась идти туда. Просто узнать местоположение, только и всего.             — Не совсем уверен, что получится. Вряд ли кто-то из них проговориться.             — Я справлюсь, — уверенно ответила Ирэн.             — И всё же, — покачал головой Рей. — думаю, ты не настолько сильна, чтобы сделать это.             — Знаешь что, — зелёные глаза рыжей сверкнули злым огнём, — не стоит сомневаться в моих способностях. Ты не видел меня в бою, чтобы утверждать это.             — Хорошо, — он выставил перед собой руки, — я понял. Но, если тебе вдруг понадобится помощь, то зови.             — Договорились.       Он протянул рыжей тот самый мешочек с жемчугом. Ирэн непонимающе его осмотрела.             — В качестве предоплаты, — пояснил Рей, и девушка забрала мешочек, не став возражать.             — Спасибо. А сколько здесь…             — Достаточно, чтобы ты смогла некоторое время прокармливаться не думая о том, что жемчуг закончится.       Ирэн сглотнула. Что ж, значит, сумма приличная — это хорошо. Умеет же этот хитрый лис заманивать. Да и отказываться от такого было бы глупой затеей, деньги никогда не будут лишними. В этой таверне они просидели не так много времени, сколько хотелось бы, из-за занятости самого Рея. У него, как он сам сказал, важная миссия, которая не терпит отлагательств, а что именно за дело, даже и не проговорился, в целом, Ирэн это особо и не волновало на данный момент, а вот её задание это было действительно неожиданно, а потому все оставшиеся дни до него упорно тренировалась на заднем дворе своего дома. Девушка заметила, что немного потеряла форму, но это не было страшно, расправиться с этими бандитами будем проще простого.

***

      Погода была не самой приятной — промозглый ветер забирался прямо под одежду и морозил кожу, немного моросил дождь. Видимость была практически нулевой. Затаившись в кронах густо-зелёных деревьев, Ирэн томно ожидала прибытия разбойников и начала самого действия. Держа лук со стрелами на готове, она то и дело осторожно высовывала голову и оглядывалась, но никакого движения не происходило. Может, этот Рей её просто обманул, или они передумали нападать? Глупость какая. Ирэн махнула головой и навострила уши, прислушиваясь. Шорох листвы, завывающий ветер, где-то поющие птицы вдалеке, размеренное дыхание — больше ничего. Вдруг её внимание привлёк какой-то тусклый свет в сумерках, очевидно, от нескольких фонарей, что с каждой секундой приближались всё ближе. Ирэн собралась с мыслями — нужно всего лишь по одиночке выцепить каждого, убить стрелой и не оставить за собой следов. Ирэн осторожно переместилась поближе к тем по плотно прилегающим друг к другу деревьям — перемещалась девушка, словно настоящая хищница в слежке за своей жертвой. Как только свет стал более ярким, она теперь точно была уверена в том, что это те самые разбойники — одетые в ужасные ошмётки, подобные одежде, с мантиями из шкур диких зверей и длинными поясами на талии и оружиями — острые, искривлённые кинжалы, двухсторонние топоры. Разбойников было шесть. Похоже, что они вовсе не ожидали, что на них будет совершено нападение — они громко разговаривали о чём-то, смеялись и опускали глупые шутки, от которых у рыжей мороз шёл по коже. Омерзительные твари — так она подумала. Те остановились. Ирэн, выждав момент и устроившись поудобнее, направила в голову одному из разбойников, который немного отставал, свой лук. Она выстрелила, метя ему прямо в затылок, и, конечно, не промахнулась — в голове мужчины красовалась стрела, сразу брызнула кровь. Тот, распрощавшись со своей жизнью, повалился на землю. Минус один. Девушка быстро переместилась на другое место, чтобы её не заметили. Разбойники тем временем, изрядно получив испуг, встревожились. Грэй всегда говорил девушке, что нужно действовать гуманнее, но сейчас она вошла в азарт. Она смогла скрытно убить ещё трёх человек, и Ирэн задавалась вопросом — кого они набирают в свои отряды? Пушечное мясо, с ними любой дурак справится. Вдруг раздался свист. Ирэн оглянулась. Этот звук означал, что её заметили.             — Эй, я нашёл её! — крикнул один из разбойников другому, подзывая его к себе.       Ирэн не ожидала, что её так глупо поймают. Что ж, плохо, но несмертельно. Она спрыгнула на землю, выходя к тем. Ей не было страшно, она нагло улыбнулась, провоцируя тех. Весь её расслабленный, на первый взгляд, вид, говорил о том, что она мало заинтересована в происходящем.             — Девка? — подошедший разбойник удивлённо хлопнул глазами. — Тому кровососу нанять некого больше что ль? Уже людей берёт?       Ирэн не хотелось беседовать с этими уродами — каждое слово из их ртов было либо оскорблением, либо глупостью. Значит, они знакомы с Реем, ибо это было очевидно, вряд ли здесь найдётся более воинственный «кровосос», чем он.             — Хватит болтать, — сказала она, доставая из-за спины катану. — не заставляйте меня убивать вас с такой лёгкостью.       Разбойники очевидно были ошарашены, но только чем именно? Тем, что их «друзей» уложила одна девушка, или тем, что они просто стоят и болтают? Время на раздумья не было, и Ирэн, не став выжидать ответа, решила напасть первой. Лучшая защита — нападение, ага. Поднырнув под рукой первого, она крутанулась на месте и сделала стремительный выпад, но промахнулась — оба разбойника имели хорошую реакцию. Вампирша едва ли не расстелилась на земле, но, дотронувшись до земли рукой, развернулась и встала в стойку. Её глаза злобно блеснули, пока те упивались. Ирэн тяжело задышала.             — С тобой разделаться — раз плюнуть. Его дружков покоцали, и с тобой справимся. Зря ты это затеяла.       Девушка сжала оружие крепче. Эти слова только подлили масла в огонь.             — Только и можешь языком чесать, а от атак уворачиваешься. Вы оба — слабаки. Вас даже убивать жалко, — презрительно бросила Ирэн, выравнивая дыхание, готовясь к дальнейшим действиям.             — Это умение не раз спасало мою шкуру, — тот мерзко улыбнулся, демонстрируя кривые зубы. — тебе бы не помешало научиться не поддаваться на мою уловку. Правда, может, ты лучше с дыркой в спине поймёшь?       Сзади раздался злорадствующий смех. Ирэн резко развернулась и увидела второго разбойника, зашедшего к ней со спины — это было отвлечение, чтобы она потеряла бдительность. Он резко пырнул ту ножом в живот, введя его достаточно глубоко. Ирэн отшатнулась и охнула, ослабев. Удар был чётким, отточенным. Видать не в первый раз вот так поступает. Первый разбойник подошёл к ней и пнул в спину, от чего та обессиленно упала. Разбойник залился смехом.             — И это всё? Больше героиню из себя корчила, а на самом-то деле… Я же говорил.       Второй разбойник дёрнул того за рукав, и указал пальцем на живот той. Он коротко сказал:             — К-крови нет, сэр.       Разбойники помолчали. Первый ошарашенно спросил:             — Неужели в… вампир?       Ирэн тихо засмеялась, думая, какие же они глупые. Она подскочила с земли и, сжав рукоять торчащего ножа в своём животе, вырвала его и отбросила куда-то в сторону. За какие-то считанные секунды она испытала самые противные ощущения. Обширная рана сразу же затянулась, не оставив за собой ни следа. Сдув волосы с лица, она подняла валявшуюся рядом катану и решительно махнула ею в воздухе, разрезая его.             — Прикончим эту тварь, ну же! — крикнул первый второму.       Разбойник тяжело сглотнул, доставая оружие. Воспользовавшись моментом, пока те мялись, она напала на второго, который неопытно пытался атаковать её, и ответила ему — вонзила свой клинок в грудь того полностью, проткнув насквозь в тот момент, когда та была без защиты. Встретившись с его тухнущим взглядом, наполненным злобой, она на секунду ощутила жалость. Первый разбойник что-то прокричал, очевидно, имя своего дружка и побежал с модифицированным двухсторонним топором, уже готовый разрубить ту пополам, но Ирэн успела отклониться в сторону, едва ли успев. На лбу выступила испарина. Поддаваться эмоциям в такой момент было очень не вовремя, но ей это играло только на руку. Тот не сдавался, он продолжал наносить серии ударов, чтобы та хотя бы чуть-чуть устала, но не тут-то было. Они сражались не на жизнь, а на смерть, их оружия то и дело встречались в воздухе, громко и упёрто скрипя друг о друга — никто из них не планировал сдаваться. Либо она его, либо он её. Разбойник был невероятно силён, и с ним было очень трудно — натренированный, чёрт возьми. Он попытался сбить ту с ног, но вампирша в последний момент подпрыгнула и задела того клинком, разрезая ему руку у локтя. Тот взвыл, и с новой силой попытался ударить ту, и Ирэн, не успев сориентироваться, получила удар от толстого лезвия топора прямо в правый бок. Рыжая почувствовала тупой, сильный удар. Она схватилась за рану и скрипнула зубами, отходя назад, пока тот приближался к ней. Девушка впилась спиной в дерево, выронив оружие из рук, пока тот уже готовил свой топор, чтобы сделать последний штрих. Девушка не хотела проигрывать, а потому пыталась сопротивляться, уходя от его добивающих атак, но всё было бесполезно. Когда он уже занёс оружие для решающего удара, Ирэн представила себя, будто её голова находится в выемке гильотины, и уже через пару секунд ужасающий нож этого страшного механизма отрубит ей голову. Она не может пошевелиться, её сковал настоящий страх перед смертью, перед глазами за какие-то секунды со скоростью света проносится жизнь, Ирэн отчаянно вздыхает, принимая на себя свой приговор. И вот, когда при свете бледной, наблюдающей луны страшный топор её убийцы вздымается вверх, летит прямиком ей в голову, готовясь разрезать ей голову, девушка кричит, что было сил, во всё пересохшее горло, единственное, что смогла.

Рей…

      Ирэн не нужно было кричать что-то ещё, чтобы её спаситель пришёл. И он здесь. Рыжая это чувствовала. Рядом раздался тихий шорох, а затем растерянный голос разбойника, который явно не понимал, что здесь происходит. Стоило ему только повернуться в сторону с источником звука, как на него обрушился один удар мечом, что снёс его голову с плеч, и та покатилась по высокой траве куда-то во тьму, теряясь в ней. Ирэн всё это время не открывала глаз, накрыв лицо испачканными ладонями. Ей не хотелось смотреть на такое жуткое зрелище, это пробуждало в ней старые, пугающие воспоминания. Проще было не наблюдать этого. Лязг меча заставил её содрогнуться, она развела пальцы руки и сквозь образовавшуюся между ними щель и увидела знакомую фигуру, облачённую в ту же одежду, что и тогда, те же волосы, которые развевались на поднявшемся ветру и тот же взгляд хищных глаз, когда они посмотрели на испуганную Ирэн, которые словно спрашивали: «Ты в порядке?». Накинутый на голову капюшон скрывал лицо того в чернильном мраке, но сомнений не было, что это Рей. Её Рей, которого она знала ещё очень давно. Наконец, она осознала, что всё это — не сон.             — Рей, — прошептала она, разлепив свои пересохшие губы.       Мужчина поднялся с земли, поправляя свой капюшон, наклонив голову вбок и посмотрев на обезглавленное тело. В его взгляде не было и капли сожаления к умершему, он презрительно осмотрел его и спустя пару мгновений подошёл к Ирэн, пряча окровавленный меч в ножны одним резким движением. Девушку потрясывало, она словно вросла в землю, у неё не получалось встать — в голове стоял оглушающий звон, а в пальцах неприятно покалывало. Рана в боку отдавалась по всему телу тупой, но ощутимой волной. Девушка болезненно поморщилась.             — Ох, — он сел напротив той, осматривая рану. — ты не сможешь идти, верно?       Он медленно протянул руку.             — Да. Сомневаюсь, что я хотя бы пару шагов сделать смогу. Мне здорово прилетело, — отшутилась Ирэн, стараясь не показывать своей слабости.       Рей на миг закрыл глаза, словно что-то обдумывая, а затем еле слышно сказал:             — Да уж…             — Что?       Он чертыхнулся.             — Я говорю, ранение серьёзное. Ты… давно не пила?             — А, — Ирэн закрыла глаза. — давно. Недели три точно.             — Хм, Ирэн, — покачал головой вампир. — у меня есть идея.       Рыжая промолчала.             — Отправляемся ко мне. Тебе нужно восстановиться. Нужна кровь. Много крови. Иначе ты долго не протянешь.       С каждой прошедшей секундой Ирэн становилось всё хуже. Она кивнула головой. Сейчас она согласилась бы на всё, что угодно, лишь бы ей стало хотя бы немного лучше.             — Плохо дело.             — Ты можешь быть хотя бы немного оптимистичнее? — раздражённо спросила Ирэн, пытаясь встать. Как будто она сама не понимала тяжести своего положения.             — Предпочитаю говорить так, как есть.       Внезапно на Ирэн словно что-то упало сверху непосильным грузом, её ноги подкосились, но её успел схватить Рей. Обняв её за талию, он прижал ту к себе покрепче, не давая упасть. Их взгляды встретились. Ирэн выдохнула и зажмурилась, а Рей молча наблюдал за ней, делая вид, что его вовсе не смущает происходящее, хотя внутри себя он бился в истерике от переполняющих его эмоций.             — Мне нехорошо, — тяжело сглотнув, сказала девушка. В глазах стремительно темнело.       Рей молча взял её на руки, устраивая ту так, чтобы ей было комфортнее — сейчас любой дискомфорт, очевидно, причинял ей неприятные ощущения. Ирэн закинула свои руки ему на шею и положила ему голову на плечо — девушка ощущала себя полностью обессиленной, словно из неё все соки выжали. Мужчина кашлянул и как-то с ноткой беспокойства попросил:             — Если тебе станет хуже — подай знак.             — Поняла, — она кивнула.             — Попробуй уснуть, не трать силы попусту, они у тебя и так на исходе.       Ирэн, как посоветовал Рей, расслабилась, и её сразу же накрыла дремота. Веки стали тяжёлыми и она отключилась, став в его руках, словно тряпичная кукла. Уже через какое-то время на месте встречи с разбойниками никого не оказалось, кроме трупов самих разбойников. В это время вся Такара спала, и, к счастью, их никто не заметил — иначе пришлось бы объясняться, почему в такое позднее время ещё кто-то разгуливает. Ирэн пришла в себя спустя пару часов, как оказалась в доме у Рея. Поначалу она ещё долго не могла понять, где находится — непонятное место, чей-то дом. Прохладно. Окно без занавесок, а за ним — большая луна, которая иногда пряталась за облаками. Скрипучая кровать. Приподняв верх одежды, она посмотрела рану — всё так же, как и было, не затягивается. В комнатушку вошёл Рей — он заметил, что Ирэн проснулась, и сел рядом с той.             — Наконец, ты проснулась, — облегчённо сказал вампир. — это хорошо. Как себя чувствуешь?       Ирэн слегка покраснела.             — Слабость сильная, — Ирэн легла обратно. — хочу крови.       Тот улыбнулся. Наличие аппетита — хороший знак.             — Я сейчас.       Рей скрылся в коридоре, а затем вернулся обратно с кружкой, в которой была налита багровая жидкость. Он протянул её девушке:             — Пей.       Та взяла кружку в руки и принялась пить кровь, что там была налита. Сейчас Ирэн не особо волновало, чья это кровь и откуда она, ибо была слишком голодна. Ирэн осушила кружку за пару мгновений, жадно сжимая. После того, как та опустела, она попросила:             — Хочу ещё.       Рей отрицательно качнул головой.             — Нельзя пить много за раз. Плохо станет. Я всегда тебе говорил, что всё должно быть постепенно.       Ирэн поперхнулась. Воспоминание, одно за другим, наполнило её мысли. Да, Рей всегда любил её учить уму-разуму.             — Рей, я…       Девушка не знала, что сказать.             — Я обескуражен не меньше, а ведь узнал тебя ещё в трактире, когда ты только туда вошла.             — Ты даже виду не подал.       Рей улыбнулся, забирая пустую кружку из рук девушки и поставил её на тумбу.             — Это было бы слишком… слишком. Сама понимаешь.             — Знаешь, всё это неожиданно. Я думала, что мы больше никогда не встретимся.             — И я так думал, Ирэн. Но знаешь, что неизменно? Это ты. Сколько бы лет не проходило, ты всё такая же. Тебя можно узнать из тысячи.             — Это оскорбление?             — Ни в коем случае, — он выставил перед собой руки.             — Да ладно, — девушка легонько улыбнулась. — мне просто неловко.             — Постарайся расслабиться.             — Я не могу. Всё-таки столько лет прошло, — Ирэн опустила взгляд. — я думала, что ты обо мне уже давно забыл.             — В тот день я пообещал тебе, что мы ещё увидимся.       Его голос стал твёрже.             — А я всегда выполняю свои обещания.       Ирэн вся заалела. Как не вовремя.             — Как давно это было, но я тоже всё прекрасно помню. Я была слишком эмоциональным ребёнком…             — Я бы не сказал.             — Вечно ты вносишь свои коррективы, — рыжая закатила глаза, поправляя волосы.             — Какой есть, — он пожал плечами.             — Как сложилась твоя жизнь после того дня? — вопрос об этом вырвался сам.             — Воевал, Ирэн, и проживал день за днём, пока меня не обратили, после этого всё пошло по другому пути, ну а потом занял свою нишу здесь.             — Мне хочется так много всего спросить у тебя, кто бы только знал, — вампирша нервно принялась гладить своё запястье, впиваясь в того глазами. — я очень скучала по тебе.             Тот повернулся к рыжеволосой, обдумывая услышанное. Наверняка если бы у него билось сердце, как при жизни, то сейчас бы оно напрочь выскочило из груди. На миг он ощутил себя таким же мальчишкой, как очень много-много лет назад.             — Правда? — еле выдавил он из себя.       Вампирша искренне улыбнулась, невзначай демонстрируя свои клыки.             — Правда.       Рей, словно мотылёк, подлетел к Ирэн и осторожно её приобнял, крепко зажмурив глаза. Ирэн вздохнула, не ожидая такого действия, но не была против. Её прохладные пальцы легко коснулись спины вампира, поглаживая. В душе у девушки зародилась какое-то невидимое упоение, она слегка улыбнулась. Тупая боль затмилась радостью — сама мысль, что Рей теперь рядом, наполнила её ощущением спокойствия и безопасности. Старые друзья говорили всю бесконечную ночь напролёт, не обращая внимания на происходящее вокруг. Здесь царило умиротворение и тихое утешение. Ирэн думала, что всё это сон, но всякий раз, когда Рей что-то ей рассказывал и улыбался, опасения по этому поводу растворялись в воздухе. Это было самое важное событие для девушки, и сейчас она была готова разделить всю свою жизнь на «до» и «после». Спустя столько лет они оба заслужили быть счастливыми и любимыми. Пройдёт ещё много времени, прежде чем между ними возникнет настоящая близость, и не было сомнений в том, что они будут стремиться к лучшему. Впереди у них — целая вечность, в которой они раскроются друг другу и подарят много счастливых моментов, о которых будут вспоминать с теплотой. Ирэн обязательно скажет Рею о том, как тяжело жить в неизвестности и о том, как сильно его любит. Сильнее, чем что-либо на планете.

***

      Теперь, каждый раз, целуя его холодные губы, она задаёт ему извечный вопрос, ожидая какого-то неочевидного ответа:             — Ты помнишь солнце?       В глубоких глазах Рея, кажется, плещется целый водопад и видно отражение Ирэн. Ответ же не заставляет себя долго ждать:             — Оно никогда не забудется, — говорит он, неохотно отрываясь от её губ.       Разумеется, Рей прекрасно помнит. Солнце светит ему каждый раз, когда он находится рядом со своей милой Ирэн, которая теперь стала для него семьёй. От чувств у него слегка кружится голова. Его рыжее, такое обжигающее чудо с зелёными глазами и хитрым взглядом затмит самую ярчайшую звезду, даже не пытаясь этого делать. Ирэн греет его изнутри, а Рей, в свою очередь, ни за что не даёт ей потухнуть — он не позволит этому случиться. Рей пообещал себе, что его любимая больше не будет проливать слёз горя и сделает Ирэн самой счастливой, чтобы она никогда не чувствовала себя одинокой.

А раз уж пообещал, то непременно сдержит своё слово.