ruby love

— Иди сюда, — девятилетний Чонгук улыбается и тянет младшего к себе за руку, его красные глаза, налитые кровью, сверкают. Тэхён улыбается в ответ, холод рубиновых глаз его ни капли не пугает. Ведь их обладатель к нему чрезвычайно добр, всячески поддерживает и смеётся так голосисто. Единственное, что пугает мальчишку — родители Чонгука, которые максимально холодны. Нет, они его не обижают, но смотрят так... Странно. Тэхён не так давно присоединился к их семье. Хоть он и мал, но уже понимает, что собственная мать ушла. Она всегда твердила, что её сын не больше, чем товар. Маленький омега на это никогда не обижался, принимал, как должное. Но, потом, в его жизни появился Чонгук, цвет глаз которого — особенный, кожа необычайно бледная. Вечно счастливый ребёнок делал счастливым и его, заражал улыбкой и позитивом, никогда в обиду не давал. — Ты нравишься мне, ТэТэ, — улыбается старший и притягивает блондина к себе, прижимает чуть сильнее обычного и утыкается носом в макушку. — И запах твой мне нравится... — Мне твой тоже, — Тэхён обнимает в ответ, вжимается в Чона всем своим слабым телом. Мальчик болеет и его сердце не выдерживает нагрузок, поэтому парнишка часто отключается и старается не перенапрягать себя. Гук грустно улыбается, поджимает пухлые губки и молится каждую ночь. Молится, чтобы Тэхён прожил чуть больше, чтобы остался с ним хотя бы до совершеннолетия. — Тебе грустно, я чувствую, — шепчет Тэ чуть отстраняясь. — Давай поиграем? — Давай, — Гуки снова возвращает привычную улыбку на своё лицо, тянет младшего за собой и сажает на пуфик. — Как твоё сердечко? — невзначай спрашивает, чуть хмурясь. — Оно не болит, Гуки, — Тэ смеётся, когда старший щёлкает его по носу и треплет по волосам. — Не переживай, — улыбается и целует в щёчку бледную, на коей ни капли румянца. — Ты хорошо спал сегодня? Я слышал крики... — Должно быть, кто-то из горожан снова пытался забрать наши сокровища, — пожимает плечами Чонгук и укладывается на колени младшего. — Твои родители очень сильные, Гуки, — Тэ гладит его по смольным волосам, — и они смогут тебя защитить. — Нас, — шепчет. — Я без тебя не хочу... — Ты такой хороший, Чонгук, — слабо улыбается Тэхён, и целует старшего в макушку. — Жаль только, что я... — Не говори, пожалуйста... Молчи, — болезненно хмурится и перехватывает ладони. — Ты будешь жить. Ким хихикет и ложится рядышком, не в силах бороться со сном. Он всегда быстро засыпает. Быстро устаёт, поэтому и спит крепко, особенно в ставших родными объятиях. Чонгук сгребает его в охапку и со спины прижимает к себе за талию, утыкаясь носом в затылок. — Ты останешься со мной, — сипит мальчик, совсем не обращая внимание на то, как родители заглядывают в его комнату. Тэхён к нему лицом в кольце рук поворачивается, улыбается сквозь сквозь сон и обнимает в ответ. — Он не сможет его выпить, — шипит женщина. — Они сблизились, а ты чего ожидала? — отвечает мужчина, прикрывая дверь. — Мальчишка лишь сосуд, — шепчет Чон Давон, — он всё равно скоро умрёт, чтобы жил наш мальчик. Наш Чонгукки должен выжить, но это так неправильно... — Даже, если Тэ... Умрёт... Мы не должны так относиться к нему, иначе, чем мы лучше тех легенд, что о нас слагают? — Тц, я не хочу, чтобы он... — вампирша уходит, аккуратно прикрывая за собой дверь, исключительно, чтобы не разбудить своего сына. *** — Тэхён! Спустись, живо! — голос Давон явно рассерженный и омега испуганно дёргается, по лестнице спускается спешно и едва не врезается в женщину. — Миссис Чон, я— — Именно. Ты. Чонгук опять сбежал, где он? — Давон поправляет чёрное платье и подходит ближе. Тэхён пятится назад, врезается спиной в стену и нервно сглатывает, шепча тихое: — Я не знаю, где он... Чонгук мне ничего не сказал. — Он всё и всегда тебе говорит, Тэ, ну не ври мне! — Госпожа Чон, я действительно не знаю! Когда я проснулся – его уже не было в поместье, — отрицательно мотает головой омега, на его глазах появляются слёзы, когда он пробегает мимо. — Тэ, извини, я просто переживаю за него, сам же знаешь, — женщина порывается за младшим. — Они его ищут, и, не дай бог, найдут! Ким садится на диван, пытаясь перевести дыхание, которого не хватает. Зрачки бегают из стороны в сторону, а в голове слова Чонгука: «Ради тебя я готов бороться со смертью, если понадобится.» Тэхён пальцы в свои волосы запускает и шипит. — Я не знаю, где он и куда ушёл, я ничего не знаю и— Раздаётся грохот, а омега подскакивает. — Нет, они снова, — Давон оборачивается и переводит испуганный взгляд на Тэхёна. — Тебе нужно спрятаться, — она дёргает младшего за руку и отодвигает картину, портрет их семьи... За которым Тэхён видит дверь, о которой даже не знал. — Я не собираюсь спасаться бегством и оставлять вас! — кричит омега и вырывает руку из чужой хватки. — Тебе не понравится то, что ты увидишь, Тэхён, ну же, беги! — кричит Давон в ответ, когда входная дверь слетает с петель. Ким поворачивает голову, натыкаясь на нескольких вооруженных людей. — Мы пришли за твоим сокровищем, Чон Давон, — ухмыляется мужчина с пистолетом. — Я не скажу вам где мой сын, даже под страхом смерти, — шипит женщина. — Мальчишка сам примчится, кажется, ради него, — кивает на Тэхёна, глаза которого испуганно округляются. Госпожа Чон толкает его и слабо улыбается, захлопывая дверь. — Нет! — успевает крикнуть омега, краем глаза увидев альфу. Он едва не падает с лестницы, но успевает ухватиться за перила. Берёт в руку горящий факел и, поджимая губы, ступает вниз. По стенам развешаны картины, и Тэ помнит, изучал, что на них изображены вампиры из древа Чонов. Подвал довольно таки пыльный, поэтому Ким идёт быстрым шагом, надеясь, что наверху всё будет хорошо. Ведь Чонгук объявился в самый последний момент. Тэхён замирает. Воспоминание вспышкой мелькает перед глазами и он покачивается, удерживает равновесие упираясь рукой в стену.

«— Ты передумала, верно? — Минхо садится рядом в женой.

— Я думала и поняла, что не смогла бы, как Ким поступить... Отдать своего единственного сына на съедение... Я не понимаю её и мне действительно жаль Тэхёна. Ему было семь, когда его мать привезла нам Тэ в качестве долга. Я была такой дурой, что согласилась взять его как пищу для нашего сына, боже, мне так стыдно за это...

Ким закрывает рот ладонями игнорируя текущие по щёчкам слёзы.

Его отдали за долги, родная мать...

И... Чонгук должен убить его собственными руками, согласно договоренности.»

Тэхён отрицательно мотает головой и идёт вперёд, он должен увидеть Гука. *** Чонгук вытирает кровь с губ и переводит взгляд на мать, которая пытается свернуть шею человеку. И всё же сворачивает. — Где он? — шипит Чон. Ровно в этот момент замечает, как сильно повзрослел её сын. Черты лица заострились, взгляд больше не робкий, наоборот, серьёзный и зрелый. — Мам, где Тэхён? — повторяет он, подходя ближе. — В подземном проходе, прячется.. — А где Дживон? — оборачивается она, не находя мужчину среди трупов. — Блять, нет, — Чонгук срывает картину со стены и дверь с петель срывает тоже, хватает факел и бежит по следам омеги. Давон отрывает подол платья и следует за сыном, обеспокоено поджимая губы. Чоны замирают, когда слышат пронзительный крик, узнавая знакомый голос, они ускоряют шаг. Чонгук едва ли не бежит, боясь не успеть и резко тормозит, когда видит Дживона. Дживона, который держит Тэхёна за волосы блондинистые. У мужчины на лице порезы от ногтей и голова разбита. На полу валяются осколки вазы из древнего рима, которую, очевидно, Тэ разбил об его голову. — Отпусти! — кричит омега, когда человек его снова за волосы дёргает и замолкает, когда к его горлу прикладывают нож. — Советую послушать его и я подарю тебе быструю смерть, — цедит Чон. Тэ не прекращает попыток вырваться, невзирая на лезвие ножа холодящее кожу. Откровенно говоря, ему плевать на свою жизнь, ведь всё изначально предрешено. Он распахивает глаза и смотрит на Чонгука, когда новый приступ сковывает в тиски. Дышать становится тяжелее, а сердце болит. — Неужели, чета Чон неравнодушна к человеку? Не вы ли хотели сожрать его? Я упрощу вам задачу, — улыбается и убирает лезвие от чужой шеи, замахивается для удара в живот омеги. Чонгук дёргается вперёд, но всё идёт не так. Тэхён в руках человека неожиданно обмякает и падает на пол. Приступ. Единственный факел гаснет и помещение погружается в темноту, коим вампир пользуется и нападает на Дживона. Терзает его тело в клочья, разрывает и рычит бешеным зверем. Давон подрывается к рубильнику и включает свет. — Тэ, мальчик... — шепчет она и падает рядом с человеком. Женщина поднимает его с холодного пола, прижимает к себе трясущимися руками, ощупывает шею и не чувствует пульс, целует как в лоб, так и в закрытые глаза. — Чонгук, Тэхён... он... Сердце остановилось... — шепчет Давон неверяще. Они не успели. Совсем немного... Чонгук дёргается от упоминания родного имени и поворачивает голову, его красные зрачки пульсируют, когда взгляд переводится на омегу. Уши не слышат стук родного сердца, а грудная клетка младшего не вздымается. — Нет... быть не может, — шепчет он на грани отчаяния. Альфа оказывается рядом, забирает блондина из рук матери и прижимает к себе, погружаясь в собственный океан боли и отчаяния. — Ты обещал дожить до моего совершеннолетия! — кричит он, сгибаясь полам, утыкается в шею носом, не ощущая пульса. — Я обещал тебе бороться со смертью... Прежде, чем мать испуганно вскрикнет, Чонгук кусает омегу в шею, отпивает немного, ещё тёплой, крови и отстраняется. Хватает валяющийся на полу нож и мажет им по своей ладони, сразу прикладывая её к губам Тэхёна. Кровь стекает по его губам прямо в рот и Чонгук искренне надеется, что обряд объединения сработает. — Гуки, ты... Боже, что ты творишь? — растерянно шепчет Давон. — Хочу, чтобы он жил так, как должен был... Нет сердца — нет проблем... — Ты с ума сошел... — Он должен жить! — рычит Чон, по его щекам стекают слёзы. Безмолвный крик. Смотрит на бледное лицо и губы, приподнимает его голову за заднюю часть шеи и прижимает к себе. Укачивает в своих руках и не может отвернуться, боится до ужаса. — Ну же, Тэхён, давай, — шепчет сбито, поглаживая по щеке. — Открой, пожалуйста, глаза и посмотри на меня! — Чонгук, — сипит Давон и кладёт ладонь на плечо сына. — Он не очнётся... — Нет! — капилляры в глазах лопаются и те наливаются кровью, а зрачки чернеют. — Он будет жить, я обещал! — Сынок... — Мам, — плачет Чон, — он мой человек, моя любовь, я... Срывается на рыдания. *** Чонгук берёт белую, холодную ладонь в свою и мягко поглаживает, оставляет лёгкий поцелуй, прикладываясь лбом. Он принёс его около часа назад, а с тех пор омега сильнее побледнел, под его глазами тени залегли. Мать от них двоих не отходит, внимательно за состоянием Тэхёна следит. Минхо она так же к жизни вернула, обрядом объединения, но она сделала это до того, как его сердце остановилось. — Он сильно испугался, наверное, — прерывает Давон молчание. — Тэхёни держался молодцом, защищался и меня оставлять не хотел... Смелый мальчик, таким я его и помню. — Он всегда был таким, — шепчет Чонгук. — Самый смелый в мире. Мой мальчик... Тэхён приоткрывает рот и слабо приоткрывает глаза. Чон подскакивает на месте и вздыхает с облегчением, расцеловывает лицо омеги и снова рыдает. — Мой прекрасный, ты умничка, — обнимает растерянного и испуганного младшего. — Тише-тише, всё хорошо, не переживай. Ким мягко улыбается и переводит взгляд на мать Чонгука. — Вы живы, — шепчет. — Глупый человечишка, — мотает головой Давон отрицательно и гладит его по ладони. — Опять ты нас пугаешь. — Я не— — Не хотел, знаю... — Моя мать, она... Я всё знаю... Спасибо, — снова улыбается и сжимает ладонь миссис Ким в своей. — За что? — вздымает она брови. — Вы стали мне семьёй, — Тэ с трудом, не без помощи Чонгука, приподнимается, и сразу же падает к нему в объятия обессиленно. Альфа гладит его по спине, целует в макушку блондинистую и носом в неё утыкается. Живой, и больше из этой жизни не уйдёт. — Теперь вы связаны крепче, чем истинные. Связаны кровью, — опускает голову вампирша. — Теперь ты от Чонгука никуда. — Ты меня не убьёшь? — смотря на Чона, поджимает губы Тэхён. — Я тебе жизнь свою отдал и, как обещал, со смертью потягался, — усмехается альфа. — Глупенький, я же тебе ещё в детстве сказал, что ты мне нравишься. Как я могу лишить тебя жизни? — Даю благословение, если интересно, — Давон встаёт с насиженного места и оставляет поцелуй на лбу омеги, прежде, чем покинуть спальню сына. — Полежи и отдохни, — Чонгук его на постель укладывает и рядом ложится. — Он тогда так резко из-за угла выскочил, я не успел среагировать, — Тэ пальчиками цепляется за чужую ладонь. — Я ему вазу об голову разбил, — улыбается. — И лицо ногтями исполосовал.. — Умничка, я тебя самообороне научу, хорошо? Я тебя люблю, — слишком буднично шепчет. — И я тебя люблю, так когда первые занятия? — в той же манере, словно ничего особенного и не произошло. Чонгук ответить что-то ещё не в силах, поэтому, не справившись с эмоциями, накрывает чужие губы в поцелуе и прижимает к себе за талию. Тэхён ладони ему на щёки укладывает и отвечает на поцелуй, который у него не первый. Они с Чонгуком целовались уже и не один раз, ведь всегда влекло неимоверно. — Мои глаза теперь тоже красные, да? — шёпотом. — Да, — омегу в очередной сладкий поцелуй утягивают и обнимают гораздо крепче. Сердце у Тэхёна больше болеть не будет. А в его руках чонгуково. Всецело. ❤️‍🩹❤️‍🩹❤️‍🩹