Три непростительных заклятья

      Яркий свет пронизывал веки Вивьен, и она боялась, что ослепнет от него, если откроет глаза. На правой руке она чувствовала чье-то прикосновение. Слегка приподняв веки она увидела знакомые светлые волосы.       — Ты в порядке? — спросила она у Драко и сама удивилась хрипоте своего голоса.       — А ты, похоже, нет, — поднял голову и улыбнулся ей Драко.       — Кхм, — она прокашлялась и заговорила привычным голосом. — Нет, всё нормально. Если не считать ослепительного света, — она несколько раз зажмурила и открыла глаза.       — О, прости, в следующий раз я постараюсь не быть таким неотразимым.       Они засмеялись, и рядом с постелью возникла мадам Помфри с каким-то колбами.       — Выпей это, деточка, — она протянула ей колбу с бирюзовой жидкостью.       — Всю?       — Конечно, — ответила целительница так, будто это всем было очевидно.       Вивьен опустошила колбу, и её язык обожгло приторным и концентрированным мятным вкусом, с примесью чего-то терпкого. Ей подумалось, что это не лекарство, а просто какая-то мерзкая жижа, чтобы позлить её, но она не сказала об этом вслух.       — Умница. Думаю, ты уже можешь идти. Если начнёт тошнить, приходи ко мне, — заботливо предупредила она.       — Спасибо, мадам Помфри, — улыбнулась Вивьен и отбросила одеяло. — До свидания.       — До свидания, — повторила она и кивнула Драко, который ничего не сказал, но попрощался таким же кивком.       Они вышли из больничного крыла, и Вивьен уверенно зашагала по коридору.       — Сколько я пробыла там?       — Всю ночь, сейчас девять утра.       — Что мне нужно знать?       — Вся школа в курсе, — ответил Драко так, будто сам был виноват в этом.       — Что? — Вивьен резко остановилась и уставилась на него.       — Дамблдор. Никто не знает подробностей, но ты теперь такая же знаменитость в этой школе, как и Поттер. Ко мне сегодня трижды подошли с расспросами, они знают, что я, Уизли и Гермиона были там. Я пока говорю, что ничего не знаю и меня там не было. Отцу не понравится, что я в таком участвовал, проще сказать, что это сплетни.       — Отвратительно. Отрезать бы этому старому болтуну его длинный язык. — разозлилась Вивьен.       — Согласен.       — Где Поттер?       — Там же в больничном крыле, он всё ещё не пришел в себя.       — Ещё бы, он применил магию, которая мне даже неизвестна. Надо будет поговорить с ним, как очнётся, — Вивьен уже уверенно шагала по лестницам вверх. — Нужно проконтролировать, чтобы Гермиона и Рон тоже лишнего не болтали. Мне уже не отделаться, но про тебя они должны молчать.       — Я уже поговорил об этом с Гермионой, они будут молчать.       — Спасибо. Мне нужно к Дамблдору, я пойду одна. Встретимся позже. И… спасибо, что был со мной, — смягчилась и улыбнулась под конец Вивьен.       Драко тоже ответил улыбкой, развернулся в противоположную сторону и ушел. Вивьен добралась до кабинета и встала на платформу под каменным грифоном.       — Фиолетовый рассвет, — платформа с грифоном поднялась вверх, вращаясь вокруг себя. Вивьен постучалась в дверь.       — Да, входите, — послышался голос Дамболдора.       — Директор, камень был временно изъят, вы можете вернуть его в любой момент, если пожелаете, — заговорила Вивьен, как только убедилась, что в кабинете они вдвоём.       — О, мисс Перинс. Это хорошо. Мы с Николасом уже обсудили ваше предложение и он согласился, что так будет лучше для всех, — с доброй улыбкой ответил Дамблдор. — По правде сказать, он хотел его уничтожить, но я убедил его, что лучше хранить великие открытия там, где их не смогут использовать во зло. Уничтожение камня было бы кощунством.       — Вас, похоже, не беспокоила судьба камня, — с прищуром посмотрела на него Вивьен.       — От чего же? Беспокоила, но не более, чем жизнь детей. Я рад, что вы помогли мистеру Поттеру. Я полагаю, вы уже знаете о его ситуации?       — Не думаю, что я достаточно осведомлена. Он применил против Квиррелла магию, которая мне неизвестна. Я займусь изучением вопроса, — серьёзно ответила Вивьен.       — О, не мучайте себя догадками, эту тайну я вам открою. Лили наделила сына защитой. Это древняя могущественная магия, — Дамблдор загадочно улыбнулся и внимательно посмотрел на неё. — Магия любви.       — Я не так много знаю о магии любви. Она весьма запутана и размыта, — нахмурилась Вивьен.       — Думаю, вы сможете найти нужные книги в вашей библиотеке, — уверенно кивнул директор. — Это жертвенная защита, мисс Перинс.       — Разве она действует так долго?       — Её действие можно продлить, если это необходимо.       — Что ж, вам стоит написать об этом свою книгу, — улыбнулась Вивьен. — Не забудьте упомянуть, что этой защитой можно сжечь убийцу заживо.       — О, нет-нет, мисс Перинс, — вздохнул директор. — Он жив. Если, конечно, это можно назвать жизнью.       Вивьен поджала губы и задумчиво посмотрела в окно. Дамблдор тоже погрузился в раздумья.       — Благодарю, директор, — вздохнула и деловито заговорила Вивьен. — К мистеру Фламелю придут, чтобы получить от него письменное согласие на изъятие.       — Вы всегда его получаете? — вернул себе загадочную улыбку Дамблдор.       — Когда есть владельцы — да.       — Могу я попросить вас забрать ещё одну вещь? Мне ни к чему в школе опасное зеркало, которое может свести с ума, — он указал в сторону, где стояло то самое зеркало.       — Да, — обрадовалась Вивьен. — Конечно, — она достала из поясной сумки светлый пергамент с лёгким фиолетовым оттенком и протянула его директору. — Прочитайте и подпишите.       Она сделала несколько шагов по кабинету и приблизилась к зеркалу. Её собственное отражение быстро исчезло, а на его месте возникла женщина, в бархатной фиолетовой мантии с капюшоном. За её спиной сидели множество других фигур в таких же мантиях. Вместо лиц под капюшонами была лишь непроглядная тьма. Женщина протягивала Вивьен такой же пергамент, какой она только что дала директору, и маленькую фиолетовую карточку. Сердце глухо ухнуло и взорвалось.       — Ваши мечты обязательно сбудутся, мисс Перинс, — мягко сказал Дамблдор, протягивая ей подписанный пергамент. — Всё в ваших руках.       Вивьен немного дёрнулась, возвращаясь в реальность, и удивлённо посмотрела в голубые глаза директора, в которых поблёскивала загадочная радость.       — Не совсем, — неуверенно ответила Вивьен.       Дамблдор ничего на это не сказал, а только настойчивее протянул ей пергамент.       — А, да, — она взяла бумагу и приложила к зеркалу. — Изъять.       Зеркало исчезло и директор даже немного подпрыгнул от удивления. Вивьен вдруг увидела в нём радостного ребенка, которому показали фокус, и улыбнулась.       — Профессор, — заговорила она, меняя тон на более серьёзный. — Я бы хотела избежать лишнего внимания.       — О, мисс Перинс, боюсь, вам это не удасться, — хитро усмехнулся директор и сразу оговорился. — И дело даже не в том, что школа уже знает о случившемся. В конце концов, разве вы сами не понимаете, что ваши намерения связаны с некоторым вниманием?       — Мои намерения намного скромнее, чем вам кажется, — ответила Вивьен. — Я не хотела бы… чтобы лишнее внимание навредило мистеру Малфою. Его отцу не понравится настоящая история.       — Здесь вы тоже не правы, мисс Перинс, его отец уже отправил мне сову, — Дамблдор подошел к окну и мечтательно засмотрелся вдаль. — Он горд своим сыном, который дружит с такими юными дарованиями, как вы и мистер Поттер. Однако, он разгневан тем, что его сын подвергся такой опасности в школе. Его чувства можно понять, мы всегда гордимся смелыми детьми, но боимся, что смелость их погубит.        — Он не знает? — нахмурилась Вивьен.       — Думаю, он не верит, — он повернулся к ней с грустной улыбкой. — Ведь поверить в это, означало бы признать, что его семья находится в смертельной опасности, — директор внимательно посмотрел на неё. — Я могу что-нибудь ещё для вас сделать?       — Нет, — покачала головой Вивьен. — Спасибо за доверие, директор. До встречи.       — До свидания.       Вивьен покинула кабинет и все подавленные чувства нагнали её. В горле встал ком, а глаза заслезились. Она вышла на улицу и решила прогуляться по галерее. Через пол часа её там нашел Драко.       — Как прошло с Дамблдором? — тихо спросил он опершись на изгородь рядом с Вивьен.       — Всё в порядке, но твой отец уже знает, — Вивьен немного опустила голову вниз, чтобы волосы прикрыли лицо.       — Да, я получил от него письмо. Теперь у меня полно работы, придётся переписывать воспоминания так, чтобы это было логично, — с тяжестью в голосе сказал Драко.       — Времени осталось мало, но и дел сейчас никаких особо. Можем чаще бывать в палатке. Даже днём, — предложила Вивьен и в её голосе послышалась предательская гнусавость.        — Да, Уизли и Гермиона проследят за Гарри, но нам нужно будет собраться вместе, чтобы придумать правдоподобную историю.       — Угу.       — Вивьен? — сказал он со смесью удивления и недоверия.       — Да?       Драко убрал с её лица волосы. Она возмутилась такой наглости, но в процессе повернулась к нему, и их взгляды встретились.       — Ты плакала? — на смену недоверию пришло сочувствие, но удивление никуда не пропало.       — Да. Это из-за мамы.       — С ней что-то случилось?       — Не с ней, — слёзы снова подступили. — Я с таким трудом сделала два изъятия, но наделала столько ошибок и это только… — она осеклась. — И опять их делаю. Прости. Это не моя тайна.       — Хорошо. Скажи, если я могу тебе чем-то помочь, — смирился он.       — Спасибо, Драко, — Вивьен улыбнулась.       Они провели почти весь остаток недели в лесу. Несколько раз по пути они встретили Хагрида, который едва сдерживал слёзы и однажды даже обнял Вивьен в порыве чувств. Он винил себя в произошедшем, потому что, как выяснилось, это он рассказал Волан-де-Морту, как пройти мимо Пушка. Вивьен смогла убедить его, что он этим спас жизнь Пушку, потому что иначе, злодей бы просто убил животину.       Хагриду явно нужно было с кем-то поговорить, и они задержались у него в хижине в тот день. Он показал им альбом с фотографиями семейства Поттеров. Это был сюрприз, который он готовил для Гарри. Драко только делал вид, что с интересом рассматривает фотографии, а сам витал в своих мыслях. А вот Вивьен заметила несколько фотографий маленького Поттера, что было очень странно, учитывая, что их дом сгорел. На её вопрос Хагрид неубедительно ответил, что это отправили их старые друзья. Вивьен не стала его допрашивать.       Настроение Драко беспокоило её больше. В последнее время он выглядел уставшим и частенько только изображал своё присутствие. Когда Вивьен это замечала, он отшучивался и старался перевести разговор в другую сторону. Она решила вытащить его ночью, чтобы полетать над лесом. После событий этого года Запретный лес перестал его пугать, и она решила не говорить ему, что заранее продумала маршрут, чтобы они не наткнулись на опасную живность.        План сработал ещё до того, как они взлетели. Стоя посреди опушки, которая раньше служила им местом встреч, она вытащила серебряную иглу из своей броши и увеличила её заклинанием. Саму брошь она приложила к правому запястью и та обвила его, превращаясь в браслет. Всё это время Вивьен украдкой наблюдала за выражением лица Драко.       — Что это? — озадаченно спросил он.       — Моя метла, — намеренно плохо скрыла улыбку Вивьен.       — Она почти невидимая, — посмотрел он на неё, как на сумасшедшую. — Как ты собираешься поймать её, если решишь упасть?       — Смотри.       Она запустила прозрачную метлу в сторону, как копьё, и оставила руку вытянутой. Метла пролетела всего пару метров и вернулась обратно, ударившись в её ладонь. На лице Драко быстро сменилось несколько эмоций, и в итоге он прикусил губу и посмотрел куда-то вниз.       — Да, — поняла его Вивьен. — Но у меня будет условие, — она сняла браслет и протянула ему.       — Какое? — недоверчиво замер Драко.       — Тебе придётся поговорить со мной о том, что с тобой происходит, — теперь уже она прикусила губу и виновато поморщилась.       Драко убрал руку, которая замерла на полпути к браслету, и опустил голову. Вивьен уже жалела о своей манипуляции, как вдруг он снова посмотрел на неё с хитрой улыбкой и кивнул своим мыслям.       — Так тебя беспокоит моё настроение? — начал он.       — Да, — неуверенно ответила Вивьен.       — Целью этой вылазки было улучшить его? — вскинул брови Драко.       — Да.       В его глазах запрыгали озорные огоньки и он указал на браслет.       — Ты в ловушке, — весело заключил он.       Вивьен посмотрела на браслет и его слова сложились в логическую цепочку. Она закатила глаза, впечатала браслет в грудь смеющегося Драко и забрала у него Нимбус.       — Иногда я забываю, что ты тоже Слизеринец, — едко проговорила Вивьен.       — Всегда рад напомнить, — усмехнулся он и позволил броши опутать своё запястье.       — Осторожно! — выкрикнула Вивьен, но было уже поздно. Метла вырвалась из её руки и с силой ударилась в ладонь Драко. — Это может быть больно.       — Я уже понял, — он перехватил метлу другой рукой и встряхивал ушибленной. — Она же мне руку сломает.       — Нет. Она адаптировалась, когда ты к ней прикоснулся, — Вивьен поставила колено на Нимбус и выжидающе посмотрела на него.       — Адаптировалась? Значит эта скорость была для тебя? — удивлённо и немного обиженно спросил Драко и тоже поставил колено на едва видимый подножник.       — Я летаю на ней всю жизнь, — пожала плечами Вивьен. — Мы друг к другу привыкли.       Драко усмехнулся и вертикально взлетел. Они умчались за самые облака и остановились, только когда стало тяжело дышать. Он накинул на голову капюшон мантии и отклонился на спину, падая с метлы. Вивьен улыбнулась и сделала тоже самое. Она летела и наблюдала за удаляющимися звёздами. Справа разливалась полоса Млечного пути, а слева торчал яркий Мицар, за которым скромно поблёскивало созвездие Гончих Псов. Облака спрятали её от неба и окатили холодной будоражащей влагой. Ещё немного понаблюдав за виднеющимися за ними звёздами, она оседлала Нимбус и умчалась вниз.       Над кронами деревьев летал тоже мокрый, но довольный Драко. Он прочувствовал всю лёгкость, которую дарит эта метла, и совсем забыл о каком-либо страхе. Вивьен высушила их одежду заклинанием, но повторить трюк с падением они не решились. Виражи над Запретным лесом тоже были весёлым занятием. Они вернулись в замок через час. Драко так и не рассказал ей ни о чём, что его тревожило, но уверил, что всё в порядке.       Через два дня наконец очнулся Поттер, и Гермиона позвала их в больничное крыло ночью, потому что днём мадам Помфри никого не пускала. Вивьен очень удивилась лёгкости, с которой Гермиона теперь говорила о ночных прогулках по школе. Будто это она привыкла к этому за целый год, а не они с Драко. Дамблдор уже наведывался к Гарри и сказал, что камень уничтожен. Особой легенды они не придумали, просто решили никому не рассказывать подробностей.       Наступил день объявления результатов. Вивьен привыкла, что к ней теперь много внимания, но Большой зал битком забитый людьми, которые оборачиваются тебе вслед — это совсем другое дело.       — Вот, что чувствовал Поттер каждый день, — сказала она Драко, как только они сели за стол. — Я могу и привыкнуть к такому.       — О, так тебе нравится быть в центре внимания? — удивился Драко.        — Да, тебе разве нет?       — Ну, они смотрели на тебя, а не на меня, — немного обиженно ответил он.       — Разве ты не хотел скрыть факт своего участия? — игриво спросила Пэнси.       — Да, я просто боялся реакции отца, — честно признался Драко.       — Ой, сейчас всё в порядке? — заволновалась Пэнси, которая понимала, о чём он говорил.       — Да, почти, — немного запнулся он. — Ты знаешь, как это бывает.       Пэнси и большинство детей за столом дружно закивали. Вивьен нахмурилась, она предполагала о чём они, но не стала высказывать свои предположения.       Зал снова зашумел, потому что явился Гарри. Стол Гриффиндора как всегда, был самым громким. Они вставали со своих мест, приветствовали Гарри. Вивьен мысленно снова порадовалась, что её родной факультет более сдержан и воспитан. Она бы не вынесла такого шума и навязчивых прикосновений.       В одно мгновение зал, как по команде, затих. Появился директор и начал торжественную речь. Вивьен прокрутила в голове, что у их факультета четыреста пятьдесят два балла. Они лидировали. Это же подтвердил директор, от чего их стол тоже решил немного пошуметь. Флаги, развешанные по всему залу, говорили о победе в прошлом году, но сейчас Дамблдор мог что-то учудить. Так и случилось.       — Однако, мы не учли последних событий… — повернул свою речь директор в ту сторону, которой и боялась Вивьен. — Итак, в свете последних событий некоторые ученики заработали некоторое количество очков. А именно, мистеру Драко Малфою за способность работать в команде с соперником, когда этого требуют обстоятельства, и потрясающий талант к игре на флейте, я присуждаю двадцать очков.       — Талант? — возмутился Драко, но его возмущения заглушили аплодисменты. — Я долго учился этому.       — Гриффиндорцы просто не знают, что такое усердная работа, — усмехнулась Вивьен.       — При чём тут они? — не понял Драко.       — Дамблдор учился на Гриффиндоре, — ответила Вивьен, когда шум наконец прекратился.       — Мистеру Рональду Уизли за лучшую игру в шахматы в истории Хогвартса я присуждаю двадцать очков, — продолжил директор, и шум возобновился.        Один из братьев Рона начал кричать, что это его брат.       — Дикари, — возмутилась Вивьен.       — Далее… мисс Гермиона Грэйнджер, — произнёс Дамблдор, когда стало чуть тише. — За потрясающее умение сохранять холодный рассудок перед лицом опасности, я присуждаю двадцать очков.       Вивьен заметила, что Гермиона расплакалась.       — Мисс Вивьен Перинс, — в этот раз, Дамблдор знал, что зал затихнет сам от её фамилии. — За непревзойдённый магический талант и готовность рисковать собой ради друзей, я присуждаю тридцать очков.       Вивьен тяжело вздохнула, а Драко едва сдержал смех. Зал стал невыносимо громким.       — Мы набрали полтысячи очков! — закричал кто-то с их стола громче аплодисментов.       — И наконец, мистеру Гарри Поттеру, — зал в мгновение окутала тишина. — За фантастическую храбрость перед лицом самой смерти, железную выдержку и впечатляющий дар убеждения, я присуждаю сорок очков.       Вивьен закатила глаза, то ли от того, что слова про дар убеждения, относились к тому, что Гарри уговорил её вмешаться, то ли того, что зал снова зашумел с небывалой силой. В этот раз её разочаровали даже свои, хотя она могла их понять, она тоже хотела кубок школы.       — Таким образом, — громко сказал Дамблдор, пытаясь заглушить крики. — сохраняя традицию последних шести, а теперь уже семи лет, Слизерин получает кубок школы.       Директор ушел на свой трон, а зал разразился новой волной аплодисментов. Радовались даже Гриффиндор, хотя они могли бы победить, но похоже, всех воодушевила дружба двух сильнейших факультетов. Вивьен тоже была рада, она работала над тем, чтобы восстановить репутацию своего факультета, а дружба с Гриффиндором была большим шагом в этом направлении.       На столах перед ними вдруг появились небольшие свитки с их фамилиями и баллами за экзамены. На свитке Вивьен, под результатами, красовалась надпись: «Лучшая ученица факультета Слизерин и школы чародейства и волшебства Хогвартс». Она заглянула в свиток Драко, там никаких дополнительных надписей не было. Некоторые результаты её удивили. По предметам Бинса и Флитвика она набрала больше максимальных баллов. МакГонагалл просто поставила высший балл, как и Квиррелл, который, видимо, успел проверить их работы, прежде чем попытаться украсть философский камень. Снейп поставил ей восемьдесят пять баллов из ста. У Драко было ровно сто. Вивьен сочла это щедростью по отношению к ней.       Позже они с Гермионой сравнили свои баллы, чего Вивьен не хотела делать, но подруга настаивала. Результаты Вивьен были лучше только по зельеварению и истории магии, но этого хватило, чтобы у Гермионы была только надпись «Лучшая ученица факультета Гриффиндор». Она, похоже, не слишком расстроилась, но Вивьен всё равно поставила себе в голове галочку, больше не сдавать экзамены настолько хорошо. Тем более теперь она знала, что школа не требует от них многого.       Почти весь Хогвартс устремился к поезду, после пира. Им вручили бумажки с предупреждением о запрете колдовать за пределами Хогвартса, что позабавило и Вивьен, которая планировала усердно тренироваться, и Драко, который уже привык использовать магию в быту и дома ему этого не запретят. Они сели в уже привычное купе, вместе с Крэббом и Гойлом, которые пообещали им подтянуть свои знания на каникулах, ради блага факультета. Они плохо сдали экзамены и почти не принесли факультету баллов в этом году. В этот раз Драко лучше перенёс изменение памяти, но всё равно был сонным и слегка заторможенным.        В Лондоне их встретили родители и фальшивая мама Вивьен завела разговор о поездке в Норвегию летом. Старший мистер Малфой пригласил их отужинать, прежде, чем он подумает о том, чтобы отпускать сына. Они договорились приехать в Мэнор в середине июня, Вивьен настораживала идея такого ужина, но больше ей хотелось встретиться с другом и летом.       Драко снова обнял её на прощание, теперь Вивьен догадалась, что такое поведение, следствие изменения памяти. Она не была против объятий, просто переживала за состояние Драко. Она и не заметила, как сильно к нему привязалась за этот год, и даже не думала, что способна на такую привязанность к кому-то, кого встретила всего год назад.