Амнезия | Плата за жизнь

Незнакомец сощурил глаза, внимательнее вглядываясь в мое напуганное лицо. Его точно забавляло, что я нахожусь в смятении, мой взгляд выдавал меня, глаза метались из стороны в сторону, а связанные ноги, насколько это возможно, ерзали на месте, будто вырисовывали какой-то силуэт на полу. Слегка тряхнув плечом, я попыталась сделать выпад, но, как и ожидалось — попытки были тщетны и явно неуместны в моем положении. — Что вам нужно? Откуда вы знаете мое имя, кто вы? Уголки губ мужчины поднялись в полуулыбке. Он выпрямился и выровнял руки, что находились все это время за его спиной. Отвечать на мои вопросы незнакомец не спешил. Он обошел меня вокруг стула, руками задевая пряди моих уже спутанных волос, пропуская их сквозь пальцы и трогая их подушечками. Мое лицо исказило в гримасе отвращения и я тряхнула головой, чтобы он прекратил. — Красивая девушка. Такие чистые, голубые глаза… — снова встал передо мной он. — Страх придает твоему милому личику некой невинности. — Кто вы? Вам нужны деньги? У меня их нет, я бедна, с меня нечего взять. — Торопливо сказала я, первое, что попало на ум. — Ох, Аннабель. Денег у меня достаточно. — Кто вы такой?! — Очередной раз спросила я. — Человек, который вершит судьбы других людей. Хозяин этого мира. — Он снова наклонился и резко взял мой подбородок в руку, сильно сжимая его. — Человек, который по щелчку пальца может лишить тебя жизни и никто об этом не узнает. Никто даже не задумается о том, что милая Аннабель была убита. Ведь Анна так была несчастна в своей скудной жизни, что решила совершить самоубийство, к примеру, вскрыв вены или через повешенье… Его лицо приблизилось ближе и я взглянула в его глаза. Зеленые глаза, которые ближе к зрачкам отдавали серым оттенком. Меня пронзило будто током, от всплывающих в голове догадок. Это же…нет…не может быть… — Зачем…что я сделала? Для чего я вам? Мужчина снова проигнорировал мои вопросы и повернулся к двум стоящим качкам, отдавая им приказ не спускать с меня глаз, делая свой тон более жестоким, чем когда был обращенный ко мне. Сам он ушел, выходя за дверь, что стояла достаточно близко ко мне. Мои глаза сразу начали искать выход. Я торопливо осмотрела помещение, в котором не было почти ничего кроме освещения, проклятого стула, на котором я сижу и стола спереди меня, на котором красовались какие-то бумаги. С правой стороны помещения, в самой дали, я заметила железную дверь, на ней не было замков, но она, вероятно, закрыта. Если как-то убегать, я могу допустить ошибку. А та дверь, в которую вошел незнакомец? Куда ведет она? Скорее всего меня притащили через нее, так как больше я не видела зацепок и других входов. Хорошо, один из возможных путей отступления есть. Что дальше? Мне осталось понять, как выбраться из сковывающих меня веревок, как отвлечь этих «охранников» и как не попасться мужчине, который вошел в дверь, из которой, возможно, меня и привели. Если выживу, всегда буду носить при себе нож! — Извините, а вы…не могли бы чуть-чуть ослабить веревки? Я не убегу, просто, сильно давят. — Попыталась надавить на жалость, в голове согревая план побега. Один из охранников оглянулся в мою сторону, но проигнорировал меня, не выдавая никаких эмоций. И снова продолжил молча пялиться прямо перед собой. На что я рассчитывала? Попытка не пытка. Попыталась освободить руки от веревок, делая круговые движения кистями. Была надежда, что мои руки настолько тонки, что у меня получится протиснуть их сквозь веревки. Но они были затянуты так туго, что при каждом движении я причиняла себе только боль. Начала медленно тереться веревками об деревянный стул, уповая на создание силы трения, хотя и понимала, что это бесполезно. Попробовать притвориться, что потеряла сознание? Упасть на бок? Что это даст? В голову врезались разные мысли, одна за другой, но все они были будто тщетны и бесполезны. Верить в чудо? Опустив голову от безысходности, я мысленно взмолилась о спасении, и одновременно начала ругать себя за то, что попала в подобную ситуацию, за то, что со мной вечно что-то происходит. И за свою слабость, что не могу дать никому отпор, ни физически, ни почти никогда морально. Дверь, в которую вышел мужчина, слегка приоткрылась и в нее просунулась рука, как бы придерживая изнутри. До меня начал доноситься разговор двух мужчин, которые не стесняясь говорили в полный голос, отчего все было отчетливо слышно. — Что на этот раз тебе нужно? Ты отвлек меня от важных дел. — Раздражительно произнес более молодой и знакомый мне голос. Боже, нет…Кайл?! — Ты кажется забылся, с кем разговариваешь, мерзавец! — Рявкнул мужчина на Кайла. — Отец… Что?! Отец? Эйден Уорд? Кажется, я в полном дерьме. — У тебя новое задание и начнется оно прямо сейчас. — Я не буду выполнять твои приказы! Не стану проливать просто так чью-то кровь! Я услышала резкий шлепок, видимо Эйден (если это правда он) дал пощечину Кайлу. — Ты и так не убиваешь людей, которые нужны мне. Думаешь я не знаю? Думаешь не знаю, как ты все мои приказы спускаешь на волю своим псам: Харви и Блейку, а сам ощущаешь себя с чистыми руками. Ты киллер, профессиональный убийца, ты рожден и обучен выполнять приказы. Мои приказы! — Злостно выплюнул Уорд. — Но знаешь, Кайл, пусть ты и не мараешь свои руки, но они по прежнему по локоть в крови. Перекладывая ответственность на других, она не меньше остается и на тебе. — Что тебе нужно? Я делаю то, что ты просишь. Допрашиваю людей, если приходится — пытаю по твоему приказу. Но убивать я не стану, даже не проси! И да, ты прав, за меня это делают мои верные псы, но не потому что они верны мне, а потому что эти идиоты верны тебе, они лишь доделывают мою работу, к которой я не хочу иметь никакого отношения. — Мои указания не являются просьбой. Я был к тебе лоялен, зная все это. Но сейчас, ты обязан исполнить мой приказ. — Эйден распахнул настежь дверь. — Черт бы тебя побрал. — Недовольно буркнул Кайл, входя в помещение. Наши взгляды встретились. Он замедлил шаг, а потом и вовсе встал поотдаль от меня, как статуя, которая была сделана из бетона. Его шокировало мое присутствие, но и меня не меньше. Пазлы в моей голове начали соединяться воедино, вычерчивая более или менее адекватную картину происходящего. Я продолжала молчать, а тело выдавало мою панику, демонстрируя легкое дрожание конечностей. — Серьезно? — Заговорил Кайл спокойным, почти скучающим тоном. — Что девчонка тебе сделала? Обозвала стариком в супермаркете? Кайл усмехнулся своим словам, но не отводил от меня взгляда, его кадык дернулся от заглатывания слюны, а зеленые глаза слегка сощурились. Эйден рассмеялся, похлопав медленно в ладони. — Забавно. Еще что скажешь? — Отец, я понять не могу, ты мне позвонил в такое позднее время, чтобы я приехал и разобрался с какой-то девкой? Сам справиться не мог? Да она на вид как карточный домик — дунешь и развалится. Кайл сложил руки на груди, как-бы показывая свое безразличие. Я все еще молчала, боясь произнести и слово, я решила подыграть ему в его игре, если это и правда была игра. Возможно произошла ошибка и прихвостни Эйдена спутали дома? Тогда откуда Эйден знает мое имя? Нет, тут не все так просто. — Мне надоел этот спектакль. — Эйден подошел к нам ближе и встал по другую сторону от моего стула, хватая его за спинку рукой. — Моя очередь устраивать выступление, надеюсь, тебе понравится. — Улыбнулся Эйден, замахиваясь ладонью. Его рука сильно лязгнула меня по щеке, откидывая мою голову в левую сторону. Я ощутила острую боль, потому что прокусила щеку. Во рту появился металлический привкус крови, который обволакивал мои зубы и язык. Щека горела и скорее всего была очень красная от такого сильного удара. Я выпрямилась и посмотрела на Кайла. При ударе — он дернулся, одна его нога сделала шаг в мою сторону, но сейчас была возвращена на место, а взгляд остался все таким-же скучающим и безразличным. — Что вы делаете? — Подала голос я. — Что вам нужно от меня, да кто вы такой? — Сплюнула сгусток крови на пол. — Ох, Аннабель, мне всего-лишь нужна твоя смерть. — Произнес Уорд старший. Лицо Кайла напряглось, он явно не ожидал услышать мое имя из уст своего отца. Будь уверен, Кайл, для меня это тоже стало неожиданностью. — Сынок, припоминаешь Рея? — Он мёртв и что? — Конечно он мёртв. Ты ведь убил его. — Что ты несешь? — Повысил голос Кайл, смотря на своего отца. — Я решил преподать тебе урок. Привел сюда её, — он кивнул в мою сторону, — ты отнял у меня лучшего сотрудника, человека, который всю жизнь учил тебя, заботился о тебе… — Заботился? Он уничтожал меня с каждым днем, пытал меня, не давал жить нормальной жизнью, делал меня твоим рабом! — Ты хоть и мой сын, но по прежнему остаешься и моим слугой. Я долго ждал этого момента, знал несколько лет о том, что ты убил его своими же руками. Думал мне не сообщат? Глупый мальчишка. Плохо же ты знаешь своего отца. — Сделал Эйден паузу. — Пора платить за жизнь — жизнью. Убей её. — Рявкнул Уорд старший. Услышав эти слова, мои зрачки расширились, я начала сильнее дергаться, в попытках высвободить руки. Дергала плечами, кистями, качалась из стороны в сторону — паника начала овладевать мной. Неужели Кайл убьет меня? — Подождите! — Крикнула я. — Отец, ты безумен. Отпусти девушку, она ничего не сделала и никак не мешала твоим делам. — Напряженно попросил Кайл. — Она дорога тебе и этого достаточно, чтобы ты оплатил свой долг. Долг за убийство Рея. Я снова замотала головой, а из глаз потекли слезы. Мой взгляд взмолился к Кайлу, но он не смотрел на меня. Он оглядывал рядом стоящих охранников, что стояли как статуи и лишь ждали очередного приказа Эйдена. Руки зеленоглазого были опущены вниз, а на его поясе красовался целый набор киллера: два пистолета по бокам, несколько мелких кинжалов и кастет, прикрепленный спереди ремня. — Я выполню любой твой приказ, кроме этого, только отпусти ее. Если надо кого-то убить, приказывай. Но отпусти Аннабель… — Сквозь зубы произнес Кайл. Мужчина рассмеялся и отошел от моего стула, проходя мимо Кайла. Он встал напротив него и изучающе начал рассматривать сына, пытаясь найти еще одну слабую точку, помимо меня. Эйден сжал губы, будто мыслил о своем поражении, ведь правда в том, что он проиграл еще на том моменте, когда зачал ребенка с самой светлой женщиной в жизни Кайла — Эмилией. И наконец-то правда в том, что Кайл действительно не был похож на своего отца. То что я услышала, то что я вижу — дает мне понимание о происходящем. Со стороны два таких похожих и в тоже время разных мужчины, носящих одну устрашающую фамилию — Уорд. Один воспитан болью, другой живет ею и наслаждается. Гадать, кто есть кто, нет никакой необходимости. Я начала сожалеть, что наговорила Кайлу в доме Реми, что прогнала его в тот момент, когда казалось он сам нуждается в помощи, говоря, что его мечтают все убить. А сейчас, находясь на волоске от смерти, понимаю, что так и не успею сказать ему, что никакой он не ублюдок, а самое настоящее зло — это его отец, который сейчас без зазрения какой-либо совести, готов отомстить сыну, за смерть своего киллера, лишив меня жизни. — Лично убьешь? Своими руками? — Хитро улыбнулся Эйден. — Да. Только не трогай ее и все что связано с ней. — Повторил Кайл. Я хотела закричать, остановить его. Ведь он мог сказать все что угодно, он заставит его убивать невинного человека. Ты не должен этого делать, Кайл…ты не можешь себе этого позволить… — Хорошо, я сохраню девчонке и ее родным жизнь. Но, оплатить долг за Рея тебе все же придется. Я называю имя, у тебя три дня. — Довольно хмыкнул мужчина. — Маркус Рифт. Готов? Услышанное меня пронзило в грудь, я сильнее заплакала и шепотом произнесла слово «нет». Мои рыдания сопровождались резкими хватаниями воздуха и приступами воя, что доносился из моего рта. Я не хотела, не желала это слышать. Было ощущение, будто кто-то заживо вырывает мое сердце из груди. Мои страдания были вызваны чувством вины, беспомощности и сожаления. Слабость моего тела предательски отзывалась в позывах рвоты, которая безжалостно требовало вырваться наружу. Поднимая голову, я начала видеть размазанные силуэты мужчин, собственные слезы так сильно застилали глаза, что не хватало ладоней, чтобы их протереть и открыть моим глазам путь к чистому взору. — Да. У меня три дня. Будет сделано… — Отстраненно произнес Кайл. — Не слышу! Громче! — Будет выполнено.— Твердо произнес Кайл, смотря ему прямо в глаза. Эйден развернулся к своим телохранителям и жестом головы приказал следовать за ним, затем посмотрел на меня, как на раненого ягненка, словно ему было жаль, что я нахожусь в таком потрепанном и неудачном положении. Но черты его лица снова приобрели жесткий характер и он вздернул голову вверх, демонстрируя свою власть и силу, свое могущество перед сыном, очередной раз напоминая ему, кто является хозяином его жизни. Кайл лишь стоял и наблюдал за отцом, не в силах ничего сделать. Он спас мою жизнь сейчас, в обмен на чужую. Мужчина развернулся на своих вычищенных до блеска черных туфлях, и пошел в сторону выхода, явно удовлетворенный своим решением и победой, оставляя меня, Кайла и мою боль наедине. Когда дверь захлопнулась и мы остались одни, я позволила себе громко выдохнуть, будто на моей шее все это время затягивали петлю. Кайл тоже сделал выдох. Затем его зеленые глаза обратились ко мне, он слегка прикрыл их, будто раздумывал над чем-то, но уже через секунду спешил ко мне и присел на одной колено, доставая один из кинжалов, находившиеся у него на поясе. Сначала веревки на ногах, затем на руках, он разрезал их, не говоря ни слова, но так торопливо, будто каждая секунда моей жизни на счету. Когда с веревками было покончено и они упали тяжелым бременем около стула, на котором я провела некоторое время, я позволила себе упасть на его плечи, обнять его и уткнуться носом в его теплое, пахнущее дорогим парфюмом плечо. Он обнял меня в ответ, что стало для меня неожиданностью. Но поняв, что я позволила себе лишнего, я резко отстранилась и посмотрела на него. Наверное, я выглядела совсем ужасно в этой помятой пижаме и тапочках, сделанных из искусственного меха. Удивительно, как они не спали с меня вовремя того, как меня волокли по земле. — Ты в порядке? Ничего не сломано? Как твое лицо? — Обеспокоенно спросил Кайл, разглядывая меня со стороны. — Что ты наделал? Мы не можем позволить невинному человеку умереть. Тем более это родственник Дарена, да? Или однофамилец? Ты…ты не обязан это делать, Кайл. Я теперь все поняла, поняла что происходило в твоей жизни, поняла, кто на самом деле твой отец. — Всхлипывая произносила я. — Ты еще многое не знаешь. Если бы я не сказал это, ты была бы уже мертва. Даже если бы я затеял тут стрельбище, убил бы тех охранников, напал бы на своего отца — ты была бы мертва. Любой другой исход, принес бы тебе смерть, потому что помимо присутствующих здесь, на улице были еще его люди. Я лишь выиграл нам время. — Говорил Кайл, постепенно помогая мне подняться. — У меня столько вопросов… — Знаю, потерпи, я постараюсь ответить на то, что знаю сам. Идти можешь? — Да… Встав в полный рост, я выпрямила плечи и покрутила руками и ногами, разминая их. Сделала то, о чем мечтала — вытерла слезы с лица и постаралась взять себя в руки. Я больше не ревела, а старалась отдышаться и прийти в более стабильное состояние. Сделав шаги в сторону выхода, Кайл не отставал, медленно шагая сзади меня, будто готовый в любой момент меня подхватить, если я начну падать. А упасть я действительно могла, ведь ощущала сильную слабость из-за потраченных нервов и понимания в каком очередном дерьме я оказалось. Надежда на лучшую жизнь с каждым днем рушится все больше и больше… Когда мы вышли, я начала оглядываться вокруг, как и предполагалось ранее — это безлюдное место. Сарай, стоявший в окружении высоких стволов деревьев и мрачная тишина. Лишь изредка доносился шелест осенних листьев, упавших от неистовых ветров и скользящих по земле. Холодное дыхание осеннего ветра, окутывало мое тело, заставляя обхватить себя руками и сжаться, а мокрое заплаканное лицо намеревалось быть сильно обветренным от столь ледяных потоков. — Прыгай в машину, не май месяц на дворе. — Требовательно попросил Кайл, залазия в багажник, уже заведенного автомобиля. Торопить меня более не требовалось. Я юркнула на переднее сиденье в машину, попутно шмыгая носом от неприятной ночной прохлады. Кайл достал плед, и сев на водительское протянул его мне. — Потерпи минуту, я включил обогрев. Накинь на себя плед. Укутавшись в плед, я почувствовала как по ногам и лицу начала доходить теплота, от включенного Кайлом обогрева. Прислонившись лбом к стеклу, я прикрыла глаза, имея желание заснуть и забыть произошедшее только что. Так не хватает еще бокальчика виски, снять стресс. Различные мысли, вопросы, состояние души — не позволяли мне сделать этого, я повернулась лицом к Кайлу. Зеленоглазый смотрел на дорогу, одна рука покоилась на руле, вторая находилась у подбородка, сжатая в кулак, как-бы подпирая голову, будто он о чем-то думает. Хотя, вероятнее всего так и есть. — Ты не мог бы отвезти меня к моему дому? Мне нужно найти телефон и переодеться. Кайл положительно кивнул. Его рука на подбородке дрогнула и он опустил ее к рулю, сжимая его в нижней части. Я вгляделась в лицо Кайла, мысленно начиная анализировать схожесть с его отцом. У них почти одинаковые носы, губы и глаза. Но различие в них также было немалым. Что же ему тогда досталось от его матери? Может любовь к черному цвету? Уорд как всегда был во всем темном, в черной расстегнутой ветровке из-под которой выглядывала черная кофта, черные джинсы с дырками в районе колен и ботинки «Гриндерс», сделанные из натуральной кожи. Иронично оглядев себя, я усмехнулась своему внешнему виду. Щека уже не болела, отец Кайла вложил не всю силу в удар, в противном случае я могла бы лишиться зубов. Привкус крови во рту пропал, более она не текла, однако сейчас у меня было самое большое желание — смыть с себя всю грязь этой ночи. Мои мысли снова начали атаковать меня по всем фронтам. Смотря на Кайла, видя его полуспокойное состояние, я ему начала завидовать. Моя зависть заключалась в том, что я не умею так как он: быть твердой, спокойной, рассудительной, иногда хладнокровной. Он умеет контролировать свои эмоции, лишь изредка позволяя себе проявить вспышку ярости в очень серьезных моментах, к примеру в том же доме, когда я оскорбила его, кинув в него его же продуктами. Мои раздумия меня подводили к глубокому смыслу, ведь все, что со мной начало происходит в последние дни — это результат моих действий и решений. Все это началось с ресторана, затем необдуманного выхода к нему среди ночи на своем районе и в конечном итоге в согласии украсть для него чертову красную папку. Я могу сожалеть хоть вечность, могу корить себя за совершенные поступки, могу продолжать убивать себя, притягивать к себе только негативные эмоции. Могу всю жизнь винить Кайла за появление его в своей жизни, но итог все равно будет один — все это я сделала сама. К этому я пришла сама, и лишь судьба немного помогла мне, будто демон на моем плече вел меня, шепча на ухо требования совершить подобные действия, а ангел на втором плече и вовсе спал глубоким сном. — Я хочу извиниться. — Прервала я тишину. Кайл на секунду повернул лицо ко мне и вопросительно приподнял одну бровь. — За то что неделю назад наговорила тебе, сорвалась на тебя. Тогда я увидела цветы и на меня нашло воспоминание о матери, о том, как она любила заниматься садом. Мне стало грустно и тяжело на душе. Из-за этого я поддалась сильной эмоциональной вспышке и все что произошло — вылила на тебя. Мне не было страшно, убьешь ты меня или нет, я ненавидела тебя за то, что происходило в моей жизни. Но сейчас… Мое дыхание сбилось, я прикрыла глаза, намереваясь снова дать волю слезам. Кайл притормозил и остановился на обочине, еще не доехав до города. Заглушив мотор, он повернулся ко мне, я взглянула на него в ответ. — Но сейчас что? — Тихо спросил он. — Ничего. Прости если можешь… — Ты мне звонила именно поэтому? Хотела попросить прощения? — Это не я. Мы с Джен занимались поиском работы, выпивали и она по пьяне решила позвонить тебе, потому что я выдумала историю, что мы познакомились в больнице, что у твоего кузена тоже рак и всякая подобная херня. Она решила, что из-за своих проблем я не хочу с тобой общаться, ну и решила, видимо, это исправить. — Значит Дженни. — Улыбнулся Кайл, проводя рукой по волосам. — Я уже думал, что ты соскучилась. — Нет, я хотела забыть о тебе. А Джен все испортила. — И как, успешно? — Наклонил он голову в бок, как бы изучая мое лицо. — Мне почти это удалось. — Почти? За неделю? — Кайл рассмеялся. — Многие женщины не могут меня забыть годами, а ты меня умудрилась почти забыть за неделю. Интересно. — Просто думала, что если уберу тебя из своей жизни, то все наладится. А вышло как-то все дерьмово. — Тебе не за что извиняться, ты в тот день сказала обо мне правду. Это я должен извиниться за то, что причинял тебе боль. Ты будто потянула за невидимый рычаг, будто нажала на опасную кнопку в моей душе. Твои слова заставили меня задуматься о смысле своего существования, переосмыслить свои действия. Но я все же тот, кем я являюсь, этого уже не отнять. Иногда я получаю кайф от своих поступков, иногда у меня может и болеть, иногда мне страшно… Наши глаза встретились, и мне будто удалось проникнуть сквозь зеленые радужки в его душу, посмотреть на его состояние. Мы были как два осколка, как два разбитых кусочка, которые лежали по разным сторонам, не надеясь на восстановление или реставрацию. — Кайл… — прошептала я его имя. — Мы все люди, боль и страх нам свойственны. — Сегодня я впервые испытал сильный страх, когда увидел тебя там, сидящей напротив моего отца. Я думал, что ты лишишься жизни. Мне очень жаль, я даже представить себе не мог… — Но ты все же спас меня… Из моих глаз начали вырываться маленькие капли слез, скатываясь по щекам. Мы смотрели друг на друга в надежде забрать боли, сожаления, не верные решения, будто могли сейчас что-то исправить, изменить, перемотать время назад, поступить иначе. Кайл протянул ладонь к моей щеке, большим пальцем смахивая слезинку, что катилась к моему подбородку. Его лицо было впервые таким мягким и уязвимым, каким еще не удавалось мне застать. Немного прильнув к его руке, я неосознанно потерлась об нее, а его палец аккуратно провел по моим пересохшим губам. Взгляды снова встретились и сейчас его глаза сияли как изумруды, горели так, что было видно в салоне машины, окруженной темнотой. Кайл поддался вперед и прикоснулся кончиком своего носа к моей щеке, слегка потерся об нее, а затем плавно перешел к губам, еле касаясь их, будто спрашивал разрешения. Он проводил своими пухлыми губами по моим, трепетно, оставляя на них тепло. Я не выдержала, не могла и не хотела отстраняться, и отдалась этому чувству, прильнув к нему. Его ладонь не отрывалась от моей щеки, Кайл лишь нежно поглаживал ее. Наши пальцы сплетались, передавая всю трепетность и ощущение электрического разряда, а свободную руку я положила к нему на грудь, поддаваясь вперед и требуя больше. Он углублял поцелуй, словно этот миг вот-вот кто-то разрушит, словно это наш последний поцелуй, словно он стоит на краю пропасти — один шаг и он упадет. Кайл немного отстранился, давая мне взглотнуть немного воздуха, но затем снова впился, уже требовательным поцелуем. Его рука зарылась мне в волосы, слегка поглаживая их, аккуратно оттягивая. Страх, боль, желание, безумие, отчаяние, страсть — все это мы, все это наша судьба. Его прикосновения стали медленными, более убаюкивающими, а движение губ плавными, но более чувственными. Затем он медленно отстранился, лишь касаясь своим носом моего. Он начал тереться об него, и в конечном итоге оставил еще один быстрый, но нежный поцелуй на моих губах, выпрямляясь на водительском сиденье. Что сейчас было… — Когда мир рушится у тебя на глазах и с каждым шагом становится всё хуже — жизнь тебе подкидывает еще больше испытаний, а также больше мучений и страданий. Ты действительно готова идти «сквозь тернии к звёздам», Аннабель? Готова ли ты победить демона, что тащит тебя еще глубже в пропасть? Готова ли еще больше страдать в своей и без того паршивой жизни? — Готов ли ты быть счастливым, Кайл? Мой вопрос его однозначно ошарашил. Это было заметно по его мимике. Одна его бровь вздернулась вверх, а губы слегка приоткрылись в немом вопросе. Кайл провел ладонью по своим слегка вьющимся темным волосам, затем глубоко вздохнул и рассмеялся, смотря вперед себя, на дорогу. — Счастливым? — Он поджал губы и перевел взгляд на меня. — Я перестал быть счастлив с момента смерти матери. Машина снова тронулась с места, выезжая на главную дорогу. Казалось, я задержала дыхание, окунувшись в собственные мысли и думая о том, что произошло между нами. Остаток дороги до моего дома мы ехали в тишине. Я позволила себе вздремнуть десять минут. Тело и разум были явно непривыкшие к такому потоку стресса и эмоций одновременно. Кайл негромко сообщил о нашем приезде, снова надевая маску безразличия, будто ничего не произошло. Направившись к своему дому, я обнаружила свой телефон, который покоился на траве. Он был цел и невредим, что меня безумно обрадовало, и я позволила себе громко вздохнуть от облегчения. Прижав его к груди, я зашла в дом, тихо ступая по полу, чтобы не разбудить отца. Он спал и мне повезло, что я прошмыгнула в свою комнату, оставшись незамеченной. Представляю лицо отца, увидел бы он меня в таком виде. В надежде, что Кайл не уедет, я быстро направилась в ванную комнату, захватив с собой всю необходимую одежду и приняла душ, оставляя голову немытой. В быстром темпе вытерлась, надела спортивный костюм, сверху толстовка с капюшоном, заплела волосы в неаккуратную косичку. Также я позволила себе уделить минуту на нанесение туши на свои и без того густые ресницы. Мой сет был черного цвета, лишь штаны выделялись надписью белыми буквами. Прихватив телефон, ключи от дома и салфетки из тумбочки, я закинула их в свою маленькую сумку. Затем аккуратно, не издавая лишних звуков, спустилась вниз, надела белые кроссовки и выбежала из дома, закрывая за собой дверь. Кайл стоял у машины, облокотившись своей пятой точкой к водительской двери. Он медленно выдыхал никотин из легких, смотря куда-то перед собой. Подойдя ближе к нему, я заявила о своем появлении, осторожно кашлянув, чтобы не нарушать его идиллию размышлений. — Ты же киллер. А если бы это была не я? А ты тут стоишь в своих мыслях и ничего не замечаешь. Кайл медленно повернул голову ко мне и сразу начал изучать мой внешний вид, пробегаясь глазами по всему телу, сощуривая их, будто я была обнажена. Этот взгляд меня заставил смутиться, но я не двигалась. — Тебе идет черный цвет. — Заключил Уорд и кивнул головой, приглашая меня в машину.

***

В народе ходит одна философская мысль: «ночь — честнее дня». Ночью люди становятся более восприимчивы к миру, к собственным мыслям и чувствам. Чаще всего ночь сопровождается тишиной и спокойствием, нежели день. Именно поэтому в этот промежуток дня нам в голову врезаются различные думы и мы погружаемся в них. Также и я, в собственных мыслях, на пирсе перед озером, укутанная в плед, с чашкой горячего какао, под покровом ночи. Когда я была в доме Кайла первый раз, к пирсу подойти так близко у меня не было возможности. Появившись здесь вновь, я пожелала прийти сюда и немного посидеть, собраться с мыслями, потому что мне еще тяжело забыть тот страшный день, когда Дар мог лишиться жизни… когда и я могла лишиться её. Я знаю, что времени мало, нужно действовать, а не думать. Нужно решать проблему, а не попивать горячий какао. Нужно задать ему вопрос, который меня волнует больше всего, а не трястись от страха и погружаться в себя. Мои глаза слипались от усталости. Сейчас я осознала, насколько слабо мое тело и непривыкшее к таким сильным стрессовым ситуациям. Не было почти и минуты, когда я не думала о произошедшем сегодня. Не только о моем похищении, но и о том неожиданном поцелуе. Возможно я нуждалась в его прикосновениях. Кайл будто забрал небольшой кусок моей боли, страха и отрешенности, которая длилась всего мгновение, в его машине. Интересно, как он себя чувствует, о чем думает сейчас? Стоило мне задуматься об этом, как зеленоглазый оказался рядом со мной, держа в руках два бокала с виски. Он был не против, что я побыла немного одна, прежде чем говорить с ним и снова погружаться в стресс. Надеюсь, я смогу держать себя под контролем. Хотя бы в этот раз. Отставив кружку допитого какао, я взяла бокал виски из рук Кайла. — Надеюсь ты не замерзла тут сидеть. Тебе немного лучше? — Спросил Кайл, садясь рядом со мной. — Да. Спасибо за какао и за виски тоже… — Маркус Рифт — это дядя Дарена. Родной брат его отца соответственно. — Вот так, сразу в лоб, отчеканил Уорд младший. Я не успела вздохнуть, как он продолжил говорить: — Маркус не плохой человек и он гораздо умнее своего брата. Он вставляет палки в колеса моему отцу, срывает некоторые сделки. Именно поэтому Эйден хочет убрать его с дороги. — Кайл сделал глоток виски, а я повторила за ним. — Отец поручил это убийство мне, зная, что я не справлюсь. Не только из-за своей слабости, но и из-за силы, которую имеет Маркус. Он гораздо влиятельнее отца Дара, гораздо защищеннее. — Но что нам делать? — Если я не убью Маркуса… то мой отец убьет тебя. — Повернувшись ко мне лицом, заявил Уорд. При упоминании убийства и смерти, я невольно взглотнула слюну, пытаясь избавиться от кома, что встал у меня в горле. Кайл говорил совершенно серьезно, да и мне практически сразу стало понятно, что Эйден Уорд не простой человек. Он действительно убьет меня, если Кайл не избавится от Маркуса. Нам срочно надо что-то придумать, нельзя просто взять и лишить жизни человека, тем более близкого родственника Дара, которого он скорее всего сильно любит. — Кайл, давай переместимся в дом, холодно… Практически каждый миллиметр моего тела покрылся мурашками. И нет, не от осенней прохлады, а из-за мыслей, что раз за разом влетали в мою голову, создавая клубок мыслей, которые все сложнее становится распутать. Наконец, мы переместились в дом, где Кайл уже успел зажечь камин, пока я прохлаждалась около озера. Я направилась на кухню, где быстро помыла стакан и убрала на верхнюю полку. Как же много неприятных воспоминаний с этой кухней… Вернувшись в гостиную, я осмелилась снять с себя толстовку, под которой находилась простая, но просторная майка. В доме было достаточно тепло. Распустила волосы, заплетенную в небрежную косу и шлепнулась на диван, параллельно массируя распущенные волосы. — Прости, что веду себя тут как хозяйка, но я жутко устала и нанервничалась, и если ты позволишь, я сегодня останусь здесь. Нам еще о многом предстоит поговорить. — Не боишься? — Спросил Кайл, вопросительно вздымая одну бровь. — После сегодняшнего? Нет. Ты уже и тарелку в меня швырял, и пистолетом тыкал где только можно. Знаешь, я так устала бояться за свою жизнь, что мне уже практически все равно, убьешь ты меня тут или нет. Но одно я знаю наверняка — ты не убьешь меня, потому что ты не убиваешь невинных девушек. — Слишком много слово «убьешь». — Рассмеялся Кайл, подмигивая мне. — Ты права. — Расскажи мне больше об отце. Думаю после всего этого, я заслуживаю знать хоть что-то. — Это слишком долгая история. — Отворачиваясь к камину ответил мне Кайл. — Времени у нас, конечно, не много, но лучше говори все сейчас. Сегодня. Пока у нас есть хоть какой-то шанс придумать, что нам делать. Покрутив очередной бокал виски в руках, Кайл, видимо, раздумывал над моими словами, а языки пламени в камине подыгрывали его мыслям, разгораясь сильнее и исполняя невероятно красивый «огненный вальс». Будто каждая мысль зеленоглазого — искра, которая может сжечь все, к чему прикоснется. Обратившись взглядом ко мне, он медленно кивнул в знак согласия и затем начал рассказывать…