***
Шурф Лонли-Локли, единственный наследник древнего рода. Надменный аристократ, в прошлом состоящий в ордене Дырявой чаши. Подающий надежды маг, удивительно образованный для своего возраста. Ему прочили еще более головокружительную карьеру и даже место Великого магистра ордена. Сейчас он лежал на грязном полу в собственном подвале. Длинные, ниже талии, черные волосы слиплись от крови и пота. Он смотрел в потолок безумными, светящимися глазами. Брови сошлись на переносице, а губы скривились в недовольной гримасе. Тонкая, бледная рука сжалась в кулак, с силой ударяя о каменную плитку. В тишине комнаты отчетливо послышался хруст и хлюпающий звук. В лицо попало несколько капель из кровавой лужи, а в полу осталась заметная вмятина, впрочем, тут же заполнившаяся кровью. Безумец неуклюже повалился на бок. Опираясь на руки, с трудом уселся. Волосы и одежда неприятно липли к телу. Сил почти не было. Шурф злился. Под его взглядом расплавился и утек на пол газовый светильник. Шурф не просто злился — он ненавидел. Ненавидел все и всех в этом мире. Не понимал, что снова пошло не так. Рыбник не мог осознать, где совершил ошибку, а невозможность уснуть постепенно сводила с ума. Он поднялся одним рывком. Пошатнулся, едва не падая. Кое-как устояв на ногах, исчез из подвала. Ему срочно нужно выпустить пар. Мужчина оказался на ничем не примечательной улице. Однако в дюжине метров от него обнаружилась компания людей. Пять человек. Все в одинаковой форменной одежде, а значит, принадлежат к одному ордену. Впрочем, Шурфа это мало волновало. По ходу он отметил, что двое из присутствующих вполне заслуживают быть съеденными. Еще один, с золотисто-рыжими волосами, был довольно симпатичным, и с ним можно было бы провести ночь. Оставшиеся не имели значения. Их участь — быстрая смерть. Так и вышло. Ребята до последнего не замечали надвигающейся опасности, а потому были совершенно не готовы к вонзившимся в шею когтям. Те вошли удивительно плавно и резким движением дернулись в сторону, перерезая чужие глотки. Кровь окатила шокированно застывших парней. Двое более могущественных довольно быстро пришли в себя, начиная читать боевое заклинание. Слишком медленно. Рыбник засмеялся и шагнул в их сторону. Он накинулся на того, что пытался атаковать. Вцепился зубами в глотку, а руками — в грудную клетку. Пара мучительных мгновений, и у него в руках затрепетало свежевырванное сердце. Вцепиться клыками в еще теплую плоть. Кровь туманила и без того не слишком ясный рассудок. От трапезы его отвлек истошный вопль, тут же, впрочем, оборвавшийся. Недовольный Рыбник крепче перехватил добычу зубами, разворачиваясь на звук. Он увидел, как оставшийся колдун зажал рот смертельно напуганному парню и что-то шипит тому на ухо. Рыбник с удивлением заметил сходство между ними. Мягкие черты лица, карие глаза. Тот, что кричал, был явно младше и, в отличие от брата, отращивал волосы. Поймав его взгляд, мальчик зажмурился и всхлипнул. Колдун кинул взгляд в сторону Шурфа. Движение они начали одновременно. Рыбник рванулся к своим жертвам. Колдун толкнул мальчика в сторону, кидая ему вслед какое-то заклинание. Развернулся, отправил в сторону нападающего проклятье. Рыбник без труда увернулся. Схватил вытянутую в защитном жесте руку. Рывок, и чужая конечность с характерным звуком оторвалась, оставаясь в его хватке. Улицу огласил отчаянный вопль. Тело перед ним осело на землю. Рыбник опустился следом. Протянул когтистую руку, погладил по щеке, двинулся ниже. Внезапно ощутил слабую хватку и легкое покалывание на собственном запястье. Колдун из последних сил пытался сопротивляться. За этого его можно было бы уважать, но Рыбника это позабавило. Он опустил вторую руку на мешающую кисть. Хватка все усиливалась, пока не послышался хруст и хрипящий звук. Рука разжалась и упала. А Рыбник продолжил вести пальцами вниз. С силой надавил на ключицу. Хрипы стали мучительнее и громче. Зубы Шурфа сомкнулись на чужой шее, прокусывая сонную артерию. В рот брызнула кровь. Тело под ним задергалось в бессмысленных попытках сбежать. Он оторвался, но лишь для того, чтобы переместиться чуть выше и вырвать кусок плоти. Дальше были последние хрипы, много крови и мяса. Рыбник вспорол живот своей жертвы и склонился подобно хищной твари, выгрызая все, что показалось ему съедобным и привлекательным. Закончив, он поднялся. Вытер рот рукавом собственной мантии. Он чувствовал чужое присутствие. Оглядываясь и не находя никого, он закрыл глаза и принюхался. Секунда, другая. Рыбник распахнул глаза. Хищно ухмыльнулся, показывая ровный ряд окровавленных зубов. Подворотню огласил его безумный смех. Он двинулся в сторону одной из стен. Проходя мимо ничем не примечательного места, он замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Повернулся всем корпусом к стене. Протянул руку, погладил пустоту перед собой. Ответа не последовало, а потому он сжал руку, резко рванув на себя. С тихим всхлипом к его ногам упал светловолосый мальчик, тут же пытаясь уползти к стене. Рыбник присел перед ним на корточки. Рука вновь оказалась в чужих волосах. Мягкие и пушистые, те слипались, пачкаясь кровью с чужих рук. По щекам катились слезы, капая на мантию. Шурф придвинулся ближе и слизал одну из слез. Мальчик дернулся в попытке увернуться, но, услышав чужое рычание, замер. Рыбник довольно оскалился, припадая к чужим губам грубым поцелуем. Прокусывая чужую губу, слизывая кровь. Он не спал уже очень давно. Жизнь окончательно превратилась в кошмар. Ненависть к тем отвратительным тварям, что лишили его сна, перекрывала собой все ощущения. Киба Аццах и Юк Юггари. Так звались эти демонические отродья. Ничего выдающегося они из себя не представляли. Убить их оказалось не особенно трудно. Было достаточно забрать демоническую левую руку, и Киба не протянул и нескольких секунд. С Юком Шурф расправился голыми руками. Просто растерзал в клочья, оторвав под конец правую руку. Откуда же ему было знать, что со смертью физического тела тот не умер. Как и Аццах. Пожалуй, Шурф продержался так долго на чистом упрямстве и ненависти. Сегодня он закончился. Закончился его запал, его упрямство и сила воли. Он больше не вытянет без сна. И именно поэтому сегодня он воплотит в жизнь то, ради чего когда-то искал силу. В конце концов, лучше умереть от прекрасной и безудержной темной силы того существа, что он собирается впустить в их мир. Все лучше, чем заснуть и попасть в лапы этих низкоранговых сонных тварей. Забыть самого себя и потерять рассудок оказалось для него куда легче, чем забыть когда-то прочитанную информацию. Среди множества спутанных мыслей ярко вспыхивали цитаты из каких-то книг. Кровавые символы сложились в печать призыва. По краям горели свечи, каждая условно на своем месте. Все символы, вычерченные в каменном полу, были сделаны довольно ровно и четко, но далеки от идеала. У него не было права на ошибку. «Малейшая ошибка в ритуале приведет к неминуемой и крайне мучительной смерти». Умирать Шурфу не хотелось. Именно поэтому он продолжал. Наконец подготовка завершилась. Шурф начал читать заклинание. С последними словами он оставил на руке длинный порез во все предплечье. Ритуальный нож вошел легко. Капли крови тут же струйками покатились вниз. Мгновение, и в пентаграмме собрались тени. Смеющийся голос зазвучал словно отовсюду: — Зачем ты потревожил меня, маг? — Я призвал тебя кровью и силой своей. Служи мне, покуда срок контракта не истечет. — Голос надменный, уверенный в собственной силе. Мужчину внезапно пронзила боль. Он вздрогнул, но не отступил. Морщился, шипел, но оставался на месте. Малейшая попытка отступить — и он мертвец. Боль становилась все сильнее. Сознание помутилось, а картинка перед глазами заплясала. Нет уж. Он будет держать контур до последнего вздоха. Даже если умрет от болевого шока. Представив замешательство демона, когда человек, и умерев, не отпустит его, Шурф все-таки расхохотался. Внезапно боль отступила. — А ты занятный. Я хочу помогать. «Хочу помочь. Эта фраза никогда не предвещает ничего хорошего, ибо говорящий не уточняет, как и кому именно будет помогать. Если демон собирается что-то сделать, он просто заявляет о своем намерении. Если хочет помочь, говорит "я помогу"». — Ты будешь мне служить. — Рыбник проговорил эти слова сквозь безудержный смех. «Нельзя проявлять лишние эмоции». Ему вторил чужой смех. Злой и надменный. — Мальчик, что ты можешь предложить мне за службу? Собравшиеся в пентаграмме тени образовали высокую и худую фигуру, но все, что видел Шурф — глаза. Зеленые и светящиеся. — Ты будешь служить мне. — Голову сдавило болью. Нарастая, она давила на виски и затылок, не позволяя сосредоточиться на заклинании. — Не указывай мне, жалкий человек. Мы не заключили сделку, и мне ничего не стоит убить тебя. — Голос, внезапно смягчившись, продолжил: — Впрочем, ты слишком безумен, чтобы обсуждать с тобой хоть что-то. Занятный, но сумасшедший. С каждым словом боль все отступала, пока вовсе не исчезла. У демона слишком быстро менялось настроение. Из круга вытекло несколько темных отростков. Шурф ничего не мог с ними поделать. Вообще-то печать должна была удерживать демона, но на деле оказалось не так. Тени тем временем подбирались все ближе. Окружали. Терлись о ноги, постепенно поднимались вверх по телу. Ну что ж, он прожил хорошую жизнь. А смерть от рук высшего демона — не так уж и плохо, мелькнуло в его голове ровно за мгновение до того, как ее накрыла тень. Шурф мотнул головой, с удивлением осознавая себя стоящим в собственном подвале. Волнами накатывали воспоминания о последних годах. Аквариумы, бесконечное счастье бытия, моменты просветления, сонные твари… Шурф глубоко вздохнул. Захлебнулся воздухом, закашлялся. — Не так дышишь, — раздался безразличный голос. — Вдох на восемь счетов, пауза, выдох. Снова пауза и по новой. Шурф молча попытался повторить, с удивлением понимая, что не может. — Ну, тогда на пять или шесть счетов. Он дышал, каким-то самому себе неясным способом удерживая заклинание. От каждого вздоха желание упасть в обморок прямо здесь отступало. — Ну, а теперь я повторяю свой вопрос. Что ты можешь предложить мне за службу? Тень уселась, замерев в метре над полом. Попыток выбраться демон, впрочем, не предпринимал. Хотя сейчас Шурф как никогда ясно понимал, что он сможет. Задумавшись на несколько секунд, он все-таки ответил: — Ты служишь мне и не позволяешь умереть. Я создам тебе тело и помогу воплотиться в этом мире. — Наконец хоть что-то связное. — Голос казался ехидным. — Давай, начинай, мальчик. — Я, Шурф Лонли-Локли, призываю себе в услужение... — тут последовало не воспринимаемое человеческим ухом сочетание звуков, заменяющее демону имя. Услышав его, демон улыбнулся. Шурф ощутил это каким-то шестым чувством. — Взамен я подарю ему тело и душу. На последних словах из круга раздался тихий смешок. Что именно развеселило демона, осталось для Шурфа загадкой. — Я, Максимилиан Первый, Черная Смерть, Лихой Ветер, Владыка перемен, Вершащий мир, согласен с условиями сделки. Границы защитного круга вспыхнули красным. Красное свечение опутало сгусток теней, а после исчезло. Сделка была заключена. Шурф наконец отпустил заклинание и рухнул на пол. Все-таки это отняло значительно больше сил, чем ему хотелось. Из круга выплыла тень. Она пролетела по комнате, осматривая предметы, необходимые для ритуалов, книги по черной магии и склянки с зельями. Наконец демону надоело бродить по комнате, и он подплыл к Шурфу. Зависнув над ним, демон прошелестел: — Ты можешь звать меня Макс, мальчик. Шурф хмыкнул, но отвечать не стал. Он еще успеет приучить демона называть его по имени. Он еще все успеет. Осознав, что все закончилось, Шурф провалился в сон. Вокруг была тьма, вязкая, отвратительная, и в этой тьме его уже ждали. Две твари. Они ни капли не изменились с их последней встречи. В этот раз они не проронили ни слова, а сразу приступили к делу. Шурф вновь умирал. Вполне возможно, этот сон стал бы для него последним, но спустя несколько вечностей он увидел нечто странное. Кусок тьмы уплотнился и, казалось, потемнел еще сильнее. Приобрел человеческие черты. На предполагаемом лице зажглись два зеленых огонька, а после по тьме разнесся голос: — Брысь отсюда. Один из мучителей исчез, вспыхнув зеленым пламенем, не успев даже обернуться. Второй остался, лишь отступив на несколько шагов. — Господин, этот человек должен мне, — прошипела тварь, показывая обрубок левой руки. Шурф больше почувствовал, чем действительно увидел, недовольно-укоризненный взгляд зеленых глаз. Потом раздался щелчок. Обрубок вспыхнул зеленым, а когда погас, был уже вполне цельной конечностью. — Теперь человек ничего тебе не должен. Брысь, пока я тебя не прикончил. Шурф открыл глаза, схватился за горло, судорожно хватая ртом воздух. Первое, что он увидел, были зеленые глаза. В них не читалось осуждения. — Я не буду спрашивать, зачем тебе понадобились конечности этих существ. Лучше приведи себя в порядок. — Тень плавным движением пролетела в сторону выхода. Шурф лежал в теплой воде. Впервые, кажется, за всю жизнь он был полностью спокоен. Дышал на счет, пытаясь привыкнуть к яркости ощущений. Макс ушел исследовать дом. Лонли-Локли стоял у зеркала. Простая белая рубашка и домашние брюки. В руках гребень. Волосы сильно отросли, спускаясь чуть ниже талии. И все бы хорошо, но от лопаток они состояли из сплошных колтунов. Кровь и грязь он смог отмыть, а вот колтуны придется вычесывать. Вздохнув, Шурф приступил к распутыванию множества узелков. Именно за этим занятием его и застукал вернувшийся Макс. К тому моменту Лонли-Локли переместился в кресло, а волосы были распутаны примерно наполовину. Демон молча устроился под потолком. Как бы странно это ни звучало, Шурф чувствовал его взгляд и заинтересованность. — Разве не легче их просто отрезать? — раздался голос с потолка. — Легче, но раз уж я начал распутывать, будет неправильно бросать дело на середине и отстригать их. — Он говорил и продолжал понемногу расчесывать пряди. — Как хочешь, мальчик. На этом их разговор оборвался, и каждый занялся своим делом. Спустя какое-то время Шурф удовлетворенно встряхнул головой. Гребень свободно проходился по всей длине, ни за что не цепляясь. Он встал и подошел к зеркалу. Теперь волосы выглядели опрятно, но длина их была крайне непривычной. Он никогда не отпускал их до такой степени. Обычно подстригал до плеч, реже — до лопаток. Теперь он при желании мог закутаться в них, как в плед. Вздохнув, Шурф принялся заплетать эту красоту в косу, чтобы утром не пришлось возиться так же долго.***
Они вместе уже десять лет. Маг и его демон, тенью ступающий следом. Об этом дуэте знают во всем королевстве. Знают, но стараются не упоминать лишний раз. Никому не хочется стать пищей недовольному демону или подопытным для мага. Шурф привычным жестом отдал приказ о зачистке. Лучшие колдуны королевства перед ним дрожали и всхлипывали. Кто-то, вконец обезумев, бился головой о каменную стену. Бился сильно и целеустремленно. Светлые волосы спутались, взметываясь от каждого резкого движения. Ногти на руках были обломаны до крови. Он продолжал скрести пальцами по стене в бессмысленной попытке то ли облегчить боль, то ли остановить эту пытку. Это не помогло. Макс не отпускал, пока стена не окропилась кровью из разбитого черепа. Тело наконец повалилось на землю. Волосы слиплись от пота и крови, глаза были широко распахнуты. Он умер не сразу, еще какое-то время лежал, истекая кровью. Макс удовлетворенно хмыкнул и перешел к следующему заинтересовавшему его человеку. Этим человеком оказался совсем молодой парень. Он сидел, забившись в угол, накрыв голову руками в отчаянной попытке отгородиться от того ужаса, что происходит вокруг. Кажется, плакал и молился. Глупо, конечно, но что с него взять. Макс медленно надвигался. Он медлил специально, ожидая, пока его заметят. Мальчик оказался не так плох. Почувствовал опасность за какие-то несколько секунд и сразу поднял заплаканные глаза. Еще доли секунд ушли у него на анализ ситуации. Глаза наполнились животным ужасом. Мальчик неуклюже попытался отползти. Почему же он не встает на ноги? Ах, они сломаны. Как это похоже на Макса. Демон не торопился, приближаясь медленно и неумолимо. Отличный способ помучить жертву. Мальчик прекрасно осознавал, что сбежать нет никакого шанса, но продолжал тщетные попытки. Он пытался ползти, подтягиваясь на руках. Омерзительно. Жалкое существо. В такие моменты Шурф понимал, почему Макс испытывает отвращение к ним. Наконец демону надоело наблюдать за чужими трепыханиями и попытками спастись. Он дал достаточно времени, но человек не попытался воспользоваться магией, не попытался напасть. Сделать что угодно. Рывок — и демон завис прямо над человеком. Парень вскрикнул, закрыл лицо руками. Зажмурил глаза. Мало кто мог пережить такое близкое присутствие демона. Его аура давила — ни вдохнуть, ни выдохнуть, а голову жертвы сдавливало болью и ужасом. Со стороны казалось, будто Макс ничего не делает, но в пещере раздался хруст, а после истошный вопль. Выгнутые под неестественным углом руки бессильно повисли. Мальчик все еще истошно вопил. Откуда только силы находит. Макс протянул дымную и не оформившуюся до конца руку. Огладил чужое лицо, заправил черную прядь за ухо. Мальчик вздрогнул всем телом, пытаясь уйти от прикосновения. В ответ он услышал тихий смех, надменный и жестокий, не предвещавший ничего хорошего. Тень нависла, почти полностью закрыв тело. Интересная смерть. Мальчик задыхался. При попытке вдохнуть легкие наполнялись чем-то. Чем-то черным и совершенно непригодным для дыхания. Тело под Максом уже отключилось, но сердце все еще билось. Впрочем, недолго. Остальные кричали и корчились в адских муках. Максу было вовсе не обязательно лично подходить к каждому. Он мог бы убить их за несколько мгновений, но это было бы слишком просто. Он, как всегда, просчитал какую-то выгоду, последствия и решил, что может развлечься. Пять минут — и от дюжины могущественных магов осталась лишь гора изуродованных трупов. Шурф мог разглядеть нескольких людей со вспоротой грудной клеткой, у кого-то не хватало конечностей. Те, впрочем, лежали отдельной горкой неподалеку. Миг — и мертвые тела охватил синий огонь. Кажется, слышны были крики умирающих душ. Синий огонь уничтожает полностью, не оставляя от существа или предмета даже горстки пепла. Макс никогда не оставлял трупы. На вопрос о смысле этого действа Шурф когда-то получил довольно развернутую лекцию. Сжигая мертвых, Макс получал часть их силы. Чужая сила заменяла ему пищу, а тянуть ее только из Шурфа было непредусмотрительно.***
Вот уже сотню лет лет Макс служил Шурфу. Убивал, поднимал мертвых. Переносил его без печатей и магических порталов. Ходил по следам мертвецов, мастерски путал и стирал их собственные. Пройти по следу Макса никто не мог. Хотя бы потому, что Макс не оставлял следов, но мог менять уже имеющиеся. Макс вообще многое мог. Шурф был благодарен ему. Всем самым интересным заклинаниям его научил именно Макс. А сейчас он хотел отплатить ему. Шурф искал тело. Это должен быть привлекательный юноша. Никаких болезней и дефектов. И такой нашелся. Макс сам его нашел. Просто однажды во время их странствий он дернул Шурфа за полу мантии и куда-то потащил. Шли они около пятнадцати минут, пока не вышли к озеру на опушке леса. Из воды выходил парень, на вид не старше восемнадцати лет. Худой, с торчащими ребрами, веснушками по всему телу и копной золотисто-рыжих волос. С круглыми, синими, будто вечернее небо, глазами. — Он. Он будет моим телом, — непреклонно заявил голос в голове. Говорить вслух никто из них не собирался, чтобы не спугнуть мальчика. Шурф молча кивнул. — Это твой выбор, Макс. Нравится этот, его и возьмем. — Со временем Шурф все лучше умел контролировать свои чувства, но с демоном это не работало. Тот всегда читал Шурфа как открытую книгу, не обращая ни малейшего внимания на тон и внешние эмоции. — Рад, что тебе понравилось. Мне тоже кажется, что мальчик удивительно хорош собой. Следующий месяц пролетел незаметно. Шурф слишком увлекся подготовкой к ритуалу. Им пришлось много работать. Макс носился с кучей дел. Убить всех врагов, добыть нужные ингредиенты. Почему-то Шурф был уверен, что после ритуала Максу придется восстанавливать свою силу практически с нуля. Глупости. Да, человеческое тело некоторое время будет сковывать и ограничивать силу, но не настолько. Первую неделю ему лучше не сталкиваться с агрессивно настроенными демонами, но с людьми он справится, даже будучи почти инвалидом по своим меркам. Впрочем, переубеждать Шурфа он не собирался. Пусть думает что хочет. Шурф стоял чуть поодаль, наблюдая за чужими действиями и мысленно восхищаясь могуществом. В воздухе над домом вырисовывалась сложнейшая печать. Макс создавал ее, стоя рядом. Вереницы рун и букв неизвестной Шурфу письменности расползались в разные стороны. Макс контролировал их движение, параллельно строя печать на земле. Это вызывало восхищение. Шурф смог бы создать нечто похожее на земную печать. Возможно, даже на ту, что висит в воздухе, но никак не две одновременно. — Сейчас, — спокойным тоном заявил Макс. Шурф молча кивнул, вытаскивая ритуальный кинжал. Красивый. Черный металл, резная рукоять из кости какой-то неведомой твари. Инкрустирован зелеными камнями. Подарок Макса. Впервые увидев его собственный кинжал, тот долго матерился, а после исчез на двое суток. Просто пропал из мира. Не отвечал на зов, не откликался на призыв. Вернулся вечером второго дня. От него за несколько метров разило кровью. Просто появился в гостиной, щелчок — и у Шурфа на коленях уже лежал кинжал. На вопросы о том, где он его достал, Макс наотрез отказался отвечать. Принес и принес, отстань со своими расспросами. Уже привычным движением оставил длинный порез во все предплечье. Макс одобрительно кивнул. Шурф протянул травмированную руку, зачарованно наблюдая за тем, как кровь потянулась в сторону демона. Собралась в печать — теперь Макс удерживал уже три печати, — распалась брызгами. Пропала в земле и в воздухе. Обе части заклинания вспыхнули и рассыпались дождем искр. Работа была завершена. Теперь для посторонних этого дома не существовало.***
Ночь опустилась на мир. В кресле у камина сидел мужчина. Плечи его укрывала черная тень. Она колыхалась и жила собственной жизнью. Шурф молча раскурил трубку. Макс не мог курить сам, но любил, когда курят в его присутствии. Дым и дыхание курящего были его способом получать удовольствие. Шурф выдыхал дым, Макс спокойно лежал на его плечах. Оба наслаждались ситуацией и спокойствием, что так редко гостило в их доме. Шурфу нравилось ощущать чужую силу так близко. Он чувствовал потоки темной энергии. Купался и грелся в чужом могуществе. Теплую обстановку нарушило оповещение от сигнальных чар. Их гость проснулся и уже попытался сбежать. Шурф недовольно поморщился, неохотно поднимаясь на ноги. Макс не подавал никаких признаков жизни. Только сильнее вцепился в чужую мантию. Хмыкнув, Шурф вышел из комнаты. Спускаясь в подвал, он явственно почувствовал запах паленой плоти. — Был слишком активный, — безразлично отозвалась тень. Он остановился перед тяжелой металлической дверью. Вспыхнуло охранное заклинание, и дверь бесшумно открылась. В комнате было темно. Глаза вошедшего светились и мерцали в темноте. Обычное дело для практикующего мага. Темнота нисколько не мешала разглядеть полулежащего у противоположной стены парня. Никаких сдерживающих заклинаний, что не слишком удивительно. Их гость был достаточно могущественен и пока не настолько ослаблен, чтобы не попытаться бежать. Изящный пасс. Человека дернуло и потащило к столу. Пока его тянуло, он не пытался сопротивляться, но, оказавшись на каменной поверхности, внезапно решил побороться за жизнь. Глупо, конечно, но занимательно. До этого считалось, что колдовать поврежденными руками вовсе невозможно. А тут, гляди-ка, колдует как миленький. Конечно, это ни в какое сравнение не идет с его былыми возможностями, но все-таки. Шурф, хмыкнув и не глядя на парня, прошел к стеллажу в другой стороне комнаты. Макс незаметно стек с чужих плеч, помогая обездвижить подопытного. Из нижнего ящика Шурф вытянул белые перчатки. Из соседнего были извлечены несколько склянок с разноцветной жидкостью, свечки и небольшая шкатулка из черного дерева. Все извлеченные предметы пролетели по комнате и опустились на край стола. — То, что ты все еще можешь колдовать, довольно занимательно. Предлагаю проверить, в какой момент силы окончательно покинут тебя и как быстро ты умрешь. Шурф плавным движением отправил все свечи в полет. Они устроились по четырем сторонам от лежащего тела. Щелчок, и все свечи разом зажглись, освещая темную комнату. Увидев, кто стоит у стола, мужчина задергался еще отчаяннее. — Лонки-Ломки, чтоб тебя черти побрали. Ты с ума сошел? Какие эксперименты ты собрался проводить над моей тушкой? — Голос казался насмешливым, но от подопытного явственно несло страхом. Шурф молча поморщился, услышав очередной вариант собственной фамилии. Если бы не любопытство и желание изучить, он бы давно убил этого человека. Шурф молча расстегнул рубашку на парне, удивившись и порадовавшись про себя тому, что Мелифаро не прокомментировал это его действие. Откупорил одну из склянок с ярко-синей жидкостью. Капнул на грудь подопытному. В ответ на это действие раздался болезненный вскрик. Ощущения не из приятных. Будто на тебя льют раскаленный металл. Шурф знал не понаслышке. В конце концов, именно он изобрел это зелье и проверял его действие когда-то на себе. Кожа по краям капли будто оплавилась. Шурф молча вылил еще раствора, ведя дорожку от центра груди к низу живота. Тело на столе задрожало и задергалось в путах. Руки сжались в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. Из глаз покатились слезы, но больше он не издал не звука. Макс тихо хмыкнул каким-то своим мыслям. Шурф не придал этому значения. Открыл следующую колбу. Ярко-красная жидкость полилась на тело подопытного. На этот раз сдержать крик у него не вышло. Обжигающе ледяная жидкость, пересекаясь с раскаленной, будто во много раз усиливала эффект. Ощущения смешались, оставив только боль. Мелифаро непроизвольно попытался облегчить боль заклинанием. К удивлению Шурфа, у него это получилось. Что ж, значит, самое время заняться его руками. Шурф вылил остатки растворов на правую руку. Мелифаро распахнул зажмуренные до того глаза. С ненавистью уставился на Шурфа. Каждому магу известно, чем может закончиться травма рук. Шурф смотрел в чужие глаза, оставляя почти пустые склянки на столе. Он вытащил из ножен на поясе кинжал. Чужие глаза сощурились. Страх окончательно пропал, оставив искристую ненависть. Макс молчаливо устроился у него на плечах, перелетев через корчившегося от боли человека. Происходящее его не слишком занимало. В конце концов, он не первый раз наблюдал за подобным. — Спутался с демонической тварью, а, Ложки-Лонки? — Мелифаро практически выплюнул эти слова. Шурф нахмурился сильнее. — Кто бы говорил, Двуликий, — отозвался с его плеча Макс. — Молчи, дьявольское отродье. Ты… — договорить он не смог. Внезапно захлебнулся воздухом и замолчал. Шурф вопросительно приподнял бровь, переводя взгляд с Макса на Мелифаро. — Я ничего не скажу. Исследуй и делай выводы. Только не убей мальчишку, — равнодушно отозвался Макс. Шурф послушался, впервые за все время сканируя тело на наличие чего-то инородного. Просматривая результаты, он мысленно поправился. На наличие кого-то. Парень был сосудом какой-то твари. Вот и ответ на вопрос, почему он мог колдовать. Демоны могут и не такое. Другой вопрос, зачем демону выдавать себя за Мелифаро или… Еще одно уточняющее заклинание подтвердило странную гипотезу. Демон ни за кого себя не выдавал. В теле находились две личности. Тем интереснее. Первоначальный вопрос потерял актуальность, но появились новые. Шурф одним движением убрал растворы с чужой кожи. На местах, где тело контактировало с зельем, остались глубокие кровоточащие борозды. Впрочем, они затягивались на глазах. Шурф, молча наблюдавший за этим, подхватил оставшиеся склянки и двинулся к своему стеллажу. Со вздохом убрал все по местам, взамен вытаскивая рулон из плотной ткани и три пробирки. Ткань была бережно расстелена на краю стола. На ней лежали разные инструменты: пять тонких серебряных ножей, странного вида щипцы, ножницы, несколько игл разного размера и толщины, еще два ножа с короткими, обрезанными под углом лезвиями. Увидев это разнообразие, парень ощутимо вздрогнул, но промолчал. Шурф вытащил один из двух ножей. Перевернул левую руку пленника и сделал разрез на локтевом сгибе. Достаточно глубокий. В ране начала скапливаться кровь и вскоре потекла по руке. Шурф откупорил одну из пробирок. Подставил, собирая кровь. Емкость была заполнена только наполовину, когда кровь перестала идти. Рана затянулась. Шурф молча повторил свое нехитрое действие, возобновляя поток крови. Подставляя вторую пробирку, он с раздражением заметил вновь затянувшийся порез. Сделал надрез. Заметив, что тот начал постепенно зарастать, с недовольным рыком воткнул нож и как следует им подвигал. Ответом ему стал болезненный вскрик. Но Шурф и не думал останавливаться. Нож погрузился в чужую плоть по самую рукоять, пробирка заполнилась кровью, а он все не прекращал. Остановился он, только услышав хруст. — Повредил кость, — безразлично констатировал Макс. — И связки. Шурф запоздало понял, что немного раздражавшим его звуком оказались истошные вопли подопытного. Усмехнувшись, он одним движением выдернул нож. Окровавленное лезвие было отложено в сторону. Мелифаро смотрел на него с животным ужасом. Шурф же вновь потянулся к инструментам, на этот раз взяв в руки ножницы, больше походящие на очередной кинжал. У них даже ножны были. В закрытом виде их выдавала лишь рукоять, все-таки состоящая из двух половин с полукольцами на концах. Шурф склонился к чужой голове, отрезая несколько темных прядей и помещая их в новую пробирку. Следом он извлек щипцы. Кажется, Мелифаро догадался о их предназначении и крепко сжал руки в кулаки. Хотя думать в его положении было крайне затруднительно. Он еще не опомнился и не зарастил предыдущую травму. — Давай ты сам раскроешь руку. Мои методы тебе совсем не понравятся. — Шурф сам удивился, услышав, насколько ласковым, но угрожающим был его голос. Небось от Макса нахватался. На Мелифаро это, впрочем, не произвело никакого эффекта. Шурф клыкасто улыбнулся. — Я тебя предупреждал. Мелифаро и не заметил, как в чужих руках появился очередной острый предмет. Только почувствовал невыносимую боль в предплечье. Нож довольно глубоко вошел в плоть. Кулак сам собой разжался. Хмыкнув и не обращая ни малейшего внимания на очередные крики, Шурф вырвал несколько ногтей. Они также отправились в пробирку. Шурф молча отложил все три пробирки. С другой стороны покоились использованные инструменты. Потянувшись, он вытащил два тонких и длинных кинжала. Быстрым движением пригвоздил правую, а затем и левую руки к столу. Кинжалы вошли четко в центр ладоней, проходя их насквозь. Та же участь постигла ноги и живот. Мелифаро только хрипел, кажется, сорвал голос. Пробирки отправились в стеллаж. Инструменты были очищены специальным заклинанием и отправлены следом, перчатки сброшены и сожжены небрежным жестом. Шурф развернулся на пятках и вышел из комнаты. На улице царила глубокая ночь. В кресле у камина сидел мужчина с идеально ровной осанкой, курил трубку. На плечах у него уютно устроилась темная масса.***
Черные свечи горели синим пламенем. На каменном столе лежал обнаженный юноша. Худое тело сковывали стройные ряды заклятий. Из круглых, широко распахнутых глаз катились слезы. На его животе располагалась замысловатая печать красного цвета. Мужчина в белой мантии чертил по столу какие-то знаки, читая заклинание. Кинжал без особого труда входил в камень, оставляя глубокие борозды. — Пожалуйста, отпустите меня. Я ничего не делал, — всхлипывал юноша. Шурф поморщился, но молча продолжил свое занятие под непрестанные всхлипы и мольбы. Наконец ему надоело изображать бесчувственную скалу. Шурф проворчал что-то нечленораздельное и явно нецензурное. Схватил парня за волосы и впечатал затылком в стол. Юноша потерял сознание. — Не убей мое тело раньше времени, — раздался спокойный голос за его спиной. — Не убью. Я просто вырубил его, чтобы не мешал подготовке. Разве тебе не надоело слушать его всхлипы и скулеж? Тень подлетела к мужчине и потерлась о протянутую руку. Довольно своеобразный, но понятный способ сказать спасибо и выразить любовь. Во всяком случае, Шурф так понимал этот жест. Он открыл глаза. Опять открыл глаза. Который раз он просыпается в этом месте? А были ли другие места? Воспоминания постепенно мутнели. Сейчас он уже не вспомнит собственного имени. Он лежал на каменном столе, связанный по рукам и ногам неведомой магией. Камень неприятно холодил обнаженное тело, но это была не единственная и далеко не самая большая проблема. Его мутило от специфического запаха. Здесь всегда что-то жгли. Темная комната вся в густом дыму. Едкий и горький, тот заполнял легкие, мешая дышать. Мешая думать, мешая жить. Он не помнил, когда в последний раз ел или пил. Дни слились в один. Кошмарный день его смерти, который почему-то длился и длился. Каждый его приход он помнил даже слишком хорошо. Высокий и похожий на ангела в своих белых одеждах. Но сколь бы божественно он ни выглядел, действия его не походили на ангельские. Его тягучие, бредовые размышления прервал скрип двери. Он знал, кто пришел. Знал, но ничего не мог изменить. Мужчина подошел к столу, за плечом, как всегда, высилась тень. — Здравствуй. Надеюсь, сегодня ты будешь спокойнее. Чем быстрее ты смиришься, тем быстрее все для тебя закончится. — Голос звучал спокойно. В нем не читалось никаких эмоций. Зачем, зачем он снова пришел? — Полагаю, мы можем начинать, — обратился к кому-то другому. А дальше начался ад. Его персональный ад. Мужчина вытянул откуда-то черный кинжал с костяной рукоятью. Из противоположного угла начали раздаваться ритмичные удары. Мужчина читал заклинание на неизвестном языке, занося кинжал над парнем. Звуки заклинания били по ушам. Все смешалось в отвратительную какофонию. Шум ударов, непонятный звон, речитатив мужчины, чужой хриплый голос, тянущий все те же непонятные слова. Речитатив все ускорялся. Незнакомые слова и ритм завораживали. Удары становились быстрее, как и слова. Он держал кинжал двумя руками. Замер. Заклинание набрало максимальный темп. Мужчина уставился в непроглядную тьму за спиной жертвы. Внезапно его лицо озарила улыбка, немного кривая и кровожадная. Оба голоса сорвались на крик, к ним присоединился третий истошно вопящий голос. Из центра печати торчала только рукоять кинжала. Парень шокированно смотрел на свой живот. Ритм внезапно изменился. Стал тягучим и устрашающим. Мужчина перед ним вновь что-то говорил, но теперь растягивал каждый слог. Удары не ускорялись, оставаясь равномерно ритмичными. Кровь стекала по бокам. Растекалась по бороздам, вырезанным в столе, образуя кровавый узор. Все происходило донельзя медленно и болезненно. Все, что он мог — наблюдать за собственной смертью. Кровь полностью окрасила символ под ним. Миг, и до того горящие красным свечи загорелись синим. Он перестал понимать хоть что-то. Вот синие всполохи освещают комнату. Вот над ним сгущается тьма. Последнее, что он увидел — пронзительно зеленые глаза. В глазах этих огонь преисподней и сотни смертей. Глаза все приближались. Зеленый огонь заслонил его от мира. Свечи погасли одновременно. Смерть настигла жертву. Все стихло. В помещении остался только высокий темноволосый мужчина и труп светловолосого парня с кинжалом в животе. Несколько минут ничего не происходило. Мужчина уже начал волноваться. Неужели что-то пошло не так? Внезапно труп юноши пошевелился. Дернул рукой и открыл глаза. Пронзительно зеленые. Поднялся, опираясь на руку. Мотнул кудрявой головой. Опустил глаза на торчащий из живота кинжал. Смотрел долго и пристально. Хмыкнул и одним рывком вытащил лезвие. Шурф рванулся к нему, но не успел остановить. Парень положил оружие рядом с собой и упал обратно на стол. Рана затягивалась на глазах. Минута, и о ней напоминал только небольшой шрам. Мужчина все-таки подошел. Наклонился над столом, разглядывая чужое лицо. Веснушки, аккуратный нос, закрытые глаза. Пушистые ресницы. Черты изменились, став более острыми и хищными. — Макс? — прошептал с удивившей даже самого себя надеждой. Человек распахнул глаза. Смотрел пристально, задумчиво. Внезапно улыбнулся, протянул руку. Погладил чужую щеку. Шурф прижался к этой руке. Холодной и хрупкой. — Я здесь, — прошептал демон в человеческом теле.***
От Макса пахло дымом. Тогда, после пробуждения в новом теле, он попросил набить ему трубку. И с тех пор практически не расставался с ней, наотрез отказываясь обзаводиться собственной, а Шурф и не пытался ее отобрать. Обзаводиться новой, впрочем, тоже не спешил. Они садились у камина. Макс устраивался у него на коленях или на полу у его ног. Раскуривал трубку и молча передавал Шурфу. Шурф стоял на пороге ванной, мысленно признавая, что не зря так мучился с интерьером этой комнаты и установкой бассейна. Его старания в полной мере окупились. Выкрашенные в черный стены. Паркет, на котором тут и там расставлены свечи. Они являлись единственным источником света в комнате, однако Макса это нисколько не смущало. Он лежал в воде, из-под опущенных ресниц наблюдая за мужчиной в дверях. Шурф неподвижно застыл на пороге, наслаждаясь зрелищем. Светлые волосы Макса рассыпались по плечам. Свечи отбрасывали желтые блики на кожу, создавая множество теней. Тени плясали и подпрыгивали, точно пытаясь привлечь чужое внимание. Наконец отмерев, Шурф приблизился на несколько шагов. От него несло кровью и чужим страхом. Макс молча втянул носом воздух, распахнул светящиеся зелеными искрами глаза. Смотрел внимательно, глубоко дышал. Шурф молча принялся снимать пропитавшиеся чужой кровью вещи. Стащил перчатки. Снял мантию. Медленно, растягивая удовольствие, расстегнул рубашку. Брюки отправились к прочим предметам гардероба. Все вещи легли на пол аккуратной стопкой. Макс не проявлял признаков нетерпения, безмолвно наблюдая за чужими действиями. Взору предстало удивительно идеальное тело. Его не портили даже немногочисленные шрамы. Несколько коротких, тонких полос на ребрах — режущие заклятья. Подставлялся по молодости. Макс с некоторым удовольствием перевел взгляд на собственную метку под чужой левой ключицей. Знаки складывались в его имя на древнем языке. Непосвященный увидел бы лишь переплетение черных линий. Шурф опустился в воду, почти сразу ощущая, как сомкнулись на талии чужие ноги. Подхватил Макса под спину. Чужие руки стащили ленту с волос. Шепот в самое ухо: — Знаешь, чего сейчас хочет и требует это тело? Шурф знал и был совершенно не против чужих желаний.***
В гостиной, прежде светлой, сейчас было практически невозможно находиться. По углам собрались тени, завороженно наблюдая за существами в центре комнаты. Высокий блондин с ярко сияющими синими глазами внимательно следил за стоящим напротив парнем. Тот был явно младше и немного ниже. Рыжие волосы растрепались, окончательно выпав из хвоста. Зеленые глаза светились потусторонней силой. Миг, и в противника полетело заклинание неизвестной природы. Воздух в комнате нагрелся и искрился от схлестнувшихся сил. Макс без особого труда увернулся от летящего проклятия, посылая ответное. Не дожидаясь, пока противник ускользнет, Макс запустил в него оказавшимся под рукой креслом. — Добрый вечер, Лойсо. В ответ он услышал смех. И неожиданно получил кулаком в скулу. Ухмыляясь, потянулся когтями в попытке вспороть горло. — Привет, Вершитель, — насмешливо протянул демон. — Давно не виделись. Смотрю, успел обзавестись телом, как тебе? — перехватил тянущиеся к шее когти, выворачивая руку под неестественным углом. В комнате послышался хруст. Макс скорее ощутил, как Шурф пытается кинуться на помощь. — Стоять. Сам разберусь, — прорычал по внутренней связи. Лойсо наблюдал за этой сценой, продолжая изображать заинтересованность. Вершитель вернул руку в привычное положение. Улыбнулся мужчине. — У этой формы есть определенные плюсы, — безразлично произнес Макс, в очередной раз кидаясь на демона. Он был сосредоточен и собран. Шурф никогда ранее не видел Макса таким. Таким напряженным. Этот незнакомый демон был явно старше. Видимо, они знали друг друга. Задумавшись, Шурф допустил ошибку. Непростительную ошибку. Он забыл о Кеттарийце, что стоял недалеко. Глубже погружаясь в свои мысли, он чуть не попал под внезапно кинутое тем заклинание. Швырнул ответное проклятье и только потом с удивлением понял, что в него летело всего-то парализующее. А он ответил вполне себе смертоносным проклятьем. Однако Кеттариец лишь отмахнулся от него. — Давай мы не будем опускаться до их уровня, — спокойный голос сопровождался кивком в сторону катавшихся по полу демонов. Шурф с удивлением понял, что слышит не только смех незнакомца, названного Лойсо, но и смех Макса. На его памяти Макс практически не проявлял эмоций. Если и смеялся, то надменно или зловеще. Но этот звук... Так смеются маленькие дети и совершенно счастливые люди. Уж точно не демоны, сражающиеся за собственную жизнь. — А с чего ты, собственно, взял, что он сражается за жизнь? — недоуменно спросил Кеттариец. — А на что это еще похоже? — раздраженно хмыкнул Шурф. — Глаза открой и поймешь, — сказал и отошел на несколько шагов, подняв руки ладонями к Шурфу. Тот молча кивнул и уставился на демонов. И действительно, они все больше походили на играющих котов. Он с удивлением понял, что Лойсо не бьет со всей силы, зачастую останавливая заклинания на подлете к Максу. Они все еще катались по ковру. — Если бы Лойсо хотел убить, он бы сделал это за пару минут, — раздался голос Кеттарийца. — Зачем он здесь, если не убивать? Чиффа молча прошел в сторону кресел, подальше от дерущихся демонов. Уселся, кивком указывая на соседнее кресло. — Я пришел поговорить, а Лойсо всегда со мной. — Кеттариец вытащил из-под кофейного столика чайник и две чашки. Налил в них незнакомую ароматную жидкость. Подвинул одну из чашек к Шурфу. Тот недоверчиво принюхался, не спеша пить. Чиффа хмыкнул и сделал показательно большой глоток. — Не сверли меня таким взглядом. На мне сейчас мантия задымится. Что я от тебя хотел? В твоем доме находится мой подопечный, и мне это не нравится. Шурф молча слушал, и Чиффа продолжил: — Мне бы очень не хотелось тебя убивать, слишком мало таких способных мальчиков. Поэтому я решил для начала попробовать договориться. На словах об убийстве Шурф напрягся. — Что вы можете предложить взамен? Ваш подопечный — крайне интересный объект для моего исследования. Мужчина улыбнулся. — Ты отдаешь мне Мелифаро и не лезешь в дела тайной полиции, — заметив, что Шурф собирается перебить, он поднял руку и продолжил: — Взамен я могу пообещать, что охота на вас закончится. Шурф молча приподнял бровь. Весь его вид говорил, что этого мало. С охотой они прекрасно справляются, а перестать вмешиваться в дела Семилистника и короны — значит выйти на пенсию раньше времени. Чиффа, видимо, заглянувший в его мысли, хмыкнул. — Я ничего не говорил про Семилистник и короля. — Он толкнул к Шурфу белый конверт. — Там имена людей, которых нельзя трогать, и список фолиантов и артефактов, что я готов предложить. Шурф молча распечатал конверт, пробегаясь по строчкам. Лицо его нисколько не изменилось, однако внутри поднималась волна удивления. С чего это Чиффа так расщедрился? — Я хочу спокойно работать, а ты довольно часто путаешь мне карты. Чужие дела меня не волнуют. Какие-то пара артефактов и фолиантов не сделают меня беднее. — Смею заметить, что это далеко не «какие-то артефакты», — безразлично обронил Шурф. — На меньшее ты бы не согласился, и мне пришлось бы тебя убить, — пожал плечами его собеседник. — Допустим, я соглашусь, но прежде чем я отдам вам Мелифаро, мне нужно взять у него материал для дальнейшей работы. Чиффа молча пожал плечами, мол, делай что хочешь. Шурф поднялся на ноги, вслед за ним встал Кеттариец. Протянул руку для закрепления их договора. Шурф молча ее пожал. Их руки вспыхнули белым сиянием. Оборачиваясь, Шурф уже представил, как попытается разнять демонов. Но обнаружил лишь идиллическую картину: существа устроились на потолке, Макс беззвучно, но крайне экспрессивно что-то рассказывал. Лойсо клыкасто ухмылялся, то и дело вставляя какие-то фразы в чужой рассказ. — Макс, — аккуратно позвал Шурф по внутренней связи. Макс молча оглянулся, вопросительно приподнял бровь. Шурф кивнул в сторону Кеттарийца: — Мы отдаем ему Мелифаро. Макс вздохнул, сказал что-то Лойсо, и они вдвоем опустились на пол. Макс выглядел непривычно довольным. Подойдя вплотную, он потерся о плечо Шурфа; впрочем, почти сразу отбежал снова к Лойсо. Шурф не обратил на этот жест особого внимания, двинувшись в сторону подвалов. Рядом шел Чиффа. Замыкали процессию демоны.***
— Макс, — Шурф склонился над спящим парнем, аккуратно тряся за плечо. — Чтоб тебя всей преисподней на дне колодца через лисий хвост имели, — прорычал тот ему в ответ, впрочем, и не думая просыпаться. Спустя еще около получаса и далеко не одну дюжину самых разнообразных матерных оборотов Макс открыл глаза. Голубые, как ясное апрельское небо. Моргнул раз, другой, и цвет их сменился на травянисто-зеленый. Глядя на мужчину, сидящего в кресле и что-то сосредоточенно записывающего, Макс потянулся и хрипло заговорил: — Доброе утро. Шурф укоризненно посмотрел на парня. — Я пытаюсь разбудить тебя уже тридцать восемь минут сорок девять секунд. А ты только материшься, но надо отдать тебе должное, крайне интересно и витиевато. Так что в данный момент я записываю твои обороты для дальнейшего анализа. Макс покачал головой и с ухмылкой упал на подушки. Мужчина отложил свой блокнот и сел на край кровати. Уставился внимательным взглядом. — Что ты там разглядел? — насмешливо спросил Макс. В этой двуспальной кровати он выглядел обманчиво хрупким и беззащитным. Казалось, что овладеть им не составит труда. Шурф мог одной рукой удержать чужие кисти. Одно неаккуратное движение, и человек на кровати сломается. Разлетится сотней хрустальных осколков. Впечатление, конечно, было ложным, но имело место. — Ты сегодня очень красивый, — безучастным тоном ответил мужчина. Правда, его с головой выдавали глаза. Демон не мог не умиляться этим попыткам скрыть эмоции. Человек был очень забавным. И сейчас, чувствуя на себе его тяжесть, ощущая чужое дыхание на шее, Макс мог с уверенностью сказать, что не жалеет о своем решении. Шурф подарил ему замечательную жизнь. Закатное солнце освещало комнату. Мужчина над ним мягко поцеловал, запуская руку в чужие волосы. Тем печальнее будет его убивать. Ну ничего, Макс справится. В конце концов, он не станет убивать этого мужчину, пока полностью не восстановит силы. И плевать, что до этого момента остались считанные минуты.