Невозможный лжец

- На его сознание наложена сильная защитная печать. Мне не удалось взять разум под контроль. – Ино последней закончила отчитываться перед Хокаге. Девушка с неприятной тревогой в сердце смотрит на наставницу, боясь, что та смогла увидеть легкую фальшь в ее словах, но Цунаде лишь тепло улыбнулась ученице, и кивнула, принимая отчет. Даже дотошный до точных пересказов Шикамару не стал напоминать про небольшой полет от отступника. Отпустив ребят, внучка Первого небрежным движением убрала свитки с отчетами в ящик стола и тяжело вздохнула. Акацуки перехитрили их, убедив, что охотятся за головой Лорда. Сведения от Харуно неприятно царапали душу, а попытки предугадать следующий шаг Акацуки вызывали лишь глухое раздражение и головную боль. Отступники притихли после разборок с Наруто, но теперь их действия стали более хаотичными. Миссия была провалена, и теперь впереди замаячила перспектива словесных баталий со старейшинами и Данзо. Горло заныло, требуя глотка саке, чтобы успокоить нервы, но Сенджу с усилием воли проигнорировала позыв тела, и хмуро посмотрела на часы. Десять минут первого ночи. Через пять минут к ней должен прийти «пациент». Покинув кабинет, Цунаде неспешным шагом спустилась в полуподвальное помещение резиденции, которое она редко использовала в собственных целях, и имело обширную библиотеку по медицинской литературе. Здесь ей никто не помешает. Помимо нее доступ в данное помещение имели только ее ученицы – Харуно и Яманака. Но обе сейчас вернулись с миссии, и интересоваться исследованиями будут в самую последнюю очередь. Включив свет, Сенджу с улыбкой вдыхает запах старинных книг и едва уловимый аромат лекарств, что приносило уставшей душе умиротворение и покой. Закрыв дверь, Хокаге распахнула окна для визитера, и прошлась вдоль книжного стеллажа, проводя кончиком пальцев по шершавым корешкам книг, чувствуя ни с чем не сравнимое удовольствие. Книги всегда были ее любовью, способом убежать от реальности, но в последнее время не было возможности их читать из-за загруженной работы. С улыбкой она достала новый справочник по леченым растениям, и пролистала несколько страниц. Внезапно на страницы справочника упала тень, заставившая женщину испуганно вздрогнуть, и сделать пару шагов назад. - Орочимару! - Доброй ночи, Цунаде. - Еще раз так бесшумной войдешь – убью! - Как скажешь. – улыбнулся змеиный санин. - На будущее устрою переполох в Конохе, чтобы ты точно не пропустила мое появление. В ответ Цунаде лишь страдальчески закатывает глаза. У бывшего напарника был богатый опыт в подобных делах, и лучше промолчать, чем испытывать судьбу селения и собственной жизни. - В следующий раз немного погромче топай. – пробурчала Сенджу, возвращая книгу на законное место, я махнула рукой на кушетку. – Раздевайся. - Полностью? - До пояса! Рявкнув, Цунаде поспешно отвернулась, чтобы скрыть легкий гневный румянец. Бывший товарищ по команде всегда нервировал ее своим спокойствием и вкрадчивым голосом. Джирайя тоже нервировал, заставлял краснеть, но все это сопровождалось весельем и легкостью в душе. Но Орочимару, наоборот, веяло опасностью, тьмой и подвохом. Позади скрипнула кушетка, и ирьенин подходит к пациенту с бесстрастным лицом. Однако, в душе проснулась легкая зависть. Тело змеиного санина выглядело молодым, не поверженным даже первым признакам старости. Самой же Сенджу приходилось использовать хенге, чтобы сохранять молодой вид. Вздохнув, Хокаге спрашивает. - На что жалуемся? - После небольшой стычки кое с кем, у меня нарушился поток чакры. Нахмурившись, Цунаде с любопытством смотрит, как Орочимару отводит глаза при упоминании битвы. Интересно, кто же так потрепал его? Активировав медицинскую чакру, погрузилась в изучение потоков чакры. В целом они работали исправно, и иногда поток на мгновение словно замирал. Такое повреждение, в принципе, не мешало нинздя продолжать работать, но для джонинов, которые использовали сложные техники, и постоянно выполняли сложные миссии, подобная остановка чакры могла быть фатальной. Но это было не единственной проблемой. Помимо этого, были повреждены многочисленные органы. Не смертельно, но повреждения достаточны, чтобы причинять своему хозяину дискомфорт и боль. - Паршиво у тебя. – Цунаде задумчиво пожевала нижнюю губу, размышляя над полученной информацией, и вновь задумчиво смотрит на бывшего напарника, которые терпеливо ожидал вердикта. – Кто тебя так отделал? - Какая разница? Хмыкнув, блондинка принимает ответ. Разницы никакой. Это никак не изменит его лечение. Додумав последнюю мысль, девушка замерла. Лечение? Поставив диагнозы, она приготовилась лечить? Отступника, врага Конохи? Человека, которого она опасалась? Нужно что-то делать с собственной добротой… До добра точно не доведет. - Ну… Что я могу сказать. Тебя можно вылечить, но лечение будет долгим. От Орочимару не ускользает заминка бывшей напарницы, как и ее нервные движения рук, словно она вела внутреннюю борьбу. Он слишком хорошо знал ее, чтобы догадаться, о чем сейчас думает. Тихо вздохнув, негромко произнес: - Мне бы хотелось, чтобы ты занялась моим лечением. Эти слова дались ему непросто, но сейчас ее помощь была просто необходима, если он хочет сохранить свой уровень сил, а так же продолжать эксперименты. С таким телом он слишком слаб, чтобы противостоять Саске и Кабуто. А жить хочется. Карие глаза Цунаде слегка прищуриваются, скрывая изумление, но уголок рта слегка дернулся, демонстрируя самодовольство. Ей приятно, когда враг просит о помощи. - Моя помощь не бесплатная. - Чего ты хочешь? Сенджу вновь задумалась. Чего она могла попросить от Орочимару? Сейчас он не мешал Конохе, проводя все дни напролет в своей лаборатории. Даже АНБУ отмечали его примерное поведение, а Данзо утратил интерес к его устранению. Бессмысленно требовать обещание о «ненападении». Тогда что? Помощь? Да подавится ведь от такой помощи. Его знания? Желудок не выдержит, и попрощается с ужином. Так и не сумев прийти к какому-либо решению, ирьенин лишь махнула рукой. - Будешь в долгу. Орочимару криво усмехнулся. Он ненавидел быть в долгу, и любил, когда сразу озвучивают цену. - Здесь, в это же время, жду тебя через неделю. Мне нужно подготовиться к твоему лечению. Не прощаясь, Цунаде поспешным шагом покидает помещение, упрямо игнорируя прожигающий спину змеиный взгляд. *** Конан устало прикрывает глаза, сканируя чакрой пространство вокруг себя, и слабо улыбнулась, когда ощутила чужеродную, но привычную чакру копирующего ниндзя.Мужчина безукоризненно выполнял задание Конохи, но и в то же время не навязываясь, не мешая ей своим присутствием. Не вмешивался, в какой бы вопиющей с точки зрения морали она не оказывалась. Этими качествами он отличался от остальных шпионов Конохи. Те постоянно пытались скрыться от ее чакры, но в то же время постоянно вторгались в личное пространство, вызывая раздражение. Какаши, наоборот, не пытался особо скрыть свое присутствие, прекрасно понимая, что она все равно сразу почувствует чужеродную чакру, и со свойственным ему спокойствием лишь наблюдал за серым кардиналом Акацуки. Не приближаясь, но и не отдаляясь. Подобная тактика забавляла Конан. Усмехнувшись, брюнетка с легким прищуром смотрит на конец длинного переулка, и покачав головой, продолжает бесцельно бродить по улицам деревни Дождя, периодически кивая головой знакомым. В свободное от работы время Конан любила сбегать на родину. Пусть здесь она пережила много горя, но именно здесь и были самые счастливые моменты в жизни. Яхико и Нагано. Ее самые близкие друзья, товарищи… Здесь когда-то звучал их смех, мечты. Не существовало бездушного Пейна и Нагано, ослепленного идеями о мире. Порой ей казалось, что счастливое детство было лишь иллюзией, воображением ее уставшего разума. - Тетя Конан! Вздрогнув от неожиданности, девушка повернулась и с улыбкой посмотрела на маленькую пятилетнюю девчушку из сиротского приюта. - Ата, мы же договаривались, что ты не будешь покидать приделы приюта. - Там скучно! – та сразу насупилась, и обиженно отвернулась. Конан тихо смеется, и нежно гладит ее по макушке. - Ата, мир за пределами приюта очень опасен. Прошу, не покидай его без разрешения. Деревня Дождя находилась в плачевном состоянии, и Конан жертвовала внушительные суммы денег приюту, чтобы у него была необходимая защита. Жители знали о ее покровительстве, и не трогали детей. Но никто не обещал ту самую защиту за пределами приюта. Почувствовав чужеродную чакру, Конан резко обернулась и нахмурилась. К ней приближались трое ниндзя. И, пусть на их монах стоял знак дождя, серый кардинал Акацуки чувствовала, что от них не стоило ожидать ничего хорошего. Стиснув руку малышки, девушка растерянно оглянулась, ища пути отступления. Справиться с таким противником для нее не проблема, но не хотелось подвергать девочку жуткому зрелищу. Может просто укутать ее коконом, изолируя от мира, и расправиться с ними? - Хей! – самый низкорослый ниндзя с разрисованным лицом махнул ей рукой, и гадко улыбнулся. – Отойди от ребенка. Конан почувствовала, как ее ладошку силой сжали, и опустив взгляд, с удивлением отметила бледный цвет лица девочки, и панику в ее глазах. Люди всегда боялись подобных ниндзя, но… здесь была совершенно иная ситуация. - Ты знаешь их? Ата вздрагивает от вопроса, и мотает головой. Однако, это была ложь. - Атония, отойди от этой женщины! – продолжал тем временем клоун. – Мамочка уже ищет тебя! Мамочка? А вот это уже интересно, учитывая, что родная мать погибла прямо на глазах у Конан. Любопытно…. Любопытно… Против ее воли, в груди проснулся темный интерес к столь интригующей истории, а на губах невольно промелькнула улыбка, моментально подавленная силой воли и совестью. Брюнетка угрюмо вздохнула. Порой она так ненавидела свою любовью расследованиям, головоломкам и загадкам, которая просыпалась в столь неподходящих ситуациях. Тут бы просто расправиться с противниками, а не радоваться очередной загадке. Лучше уж расследовать кражу украшений у знатной дамы, чем кровавые дела мафии. Команда клоуна стала постепенно приближаться, неминуемо сокращая расстояние, и первой сломалась Ата. Вырвав ладошку, девочка со всех ног побежала в противоположную сторону от шиноби, и скрылась в повороте. Конан растерянно смотрела вслед девчушке, и это стало ее фатальной ошибкой – двое клоунов моментально бросились в погоню. Бумажное ниндзю в считанные секунды создает барьер, и успевает стать препятствием для оставшихся членов команды. Мысленно выругавшись, девушка попыталась броситься в погоню, но свистящий звук металла заставил отскочить в сторону. Блок лишь на секунду задержал противников, имеющих хорошие способности к тайдзюцу, что ставило в невыгодное положение. Вскинув руку, брюнетка послала в противников бумажную волну, и сосредоточила внимание на главаре, оценивая его скорость, реакцию и способности. Пытливый ум выискивал слабости, и, найдя, моментально поразил слепую зону. Остальные двое были не так шустры, и оригами без особых препятствий нанесли смертельные удары. Расправившись с противниками, Конан бросилась к повороту, за которым скрылась Ата. Сердце испуганно сжималось. Жива ли она? А если и похитили, то куда? Время беспощадно, и она упустила его, отвлекшись на реакцию малышки. Свернув в переулок, девушка резко остановилась, окинув растерянным взглядом бессознательные тела на земле. Сама Ата была цела и невредима, и радостно улыбалась своему спасителю. Какаши… Мужчина подхватил девочку, и усадил ее на сгиб локтя, продолжая о чем-то увлеченно рассказывать, но в то же время его серые глаза внимательно смотрели на Конан. Ата тихо рассмеялась. Серый кардинал с облегчением выдохнула. Девочка в порядке, но факт, что Ата так легко доверилась постороннему мужчине неприятно кольнул сердце. Девушка не могла похвастаться завоевыванием доверия среди детей. Сироты боготворили ее, всегда радостно встречали, но… боялись. - Ата, давай ко мне… - нукенин протянула руки, чтобы забрать девочку у ниндзя Конохи, но та внезапно за сопротивлялась, и еще крепче вцепилась в спасителя. Девушка беспомощно смотрит в спокойные глаза Какаши, и прикусывает губу. – Ата, так нельзя. Ему тяжело держать тебя… - Все в порядке, Конан. Полагаю, Ате стоит вернуться в приют? - Разумеется. Конан холодно улыбается, но внутри ощущает странную, и непонятную дрожь. Только что Какаши назвал ее по имени. Без приказных ноток. Без недовольства, без заискивания. Так просто и спокойно к ней обращались только Нагано и Яхико в далекие времена непростой, но счастливой юности. Дорога до приюта была короткой, но нервной. Конан пытается разузнать у Аты про мужчин, но девочка упрямо молчит. Как и Какаши, совершенно не вмешиваясь. Это нервировало. Немолодая нянечка с удивлением встречает гостей, но, увидев Ату-беглянку, рассердилась. Поругав девочку, нянечка отдает ее помощнице, которая уводит девочку внутрь. - Простите, Конан-сама. Дети взрослеют, любят дерзить. Вот иногда и сбегают. Нет, вы не подумайте, что мы совершенно не следим за ними. Просто порой столько работы, что… - нянечка неопределенно взмахнула рукой, не в силах подобрать подходящие слова, и украдкой бросила настороженный взгляд на молчащую Конан. Ее спутник загадочным образом словно растворился в воздухе, пока она отвлеклась на Ату, но нянечка могла поклясться, что видела мон страны Огня. И этот факт встревожил ее. Нельзя допустить, чтобы информация просочилась. Иначе, она не жилец… - Как часто дети сбегают? - Ну… периодически… Конан слегка наклоняет голову в бок, раздумывая над ответом. Она доверяла няне, но интуиция подсказывала, что здесь что-то не сходится. - На Ату напали бандиты. - Это ужасно! Придется снова прочесть ей лекцию об опасности! Но, Конан-сама, вы уж простите, но это ожидаемо. Все же страна Дождя… Страна преступников… - Так оно и есть. Директор здесь? - Нет, Конан-сама. Ушел вот недавно. Несколько встреч запланировано. Мне что-нибудь передать ему? - Нет, не стоит. Конан неспешным шагом покидает территорию приюта. Пусть внешне она оставалась спокойна, но в душе, вместе с беспокойством за судьбы детей, проснулся интерес и азарт. На мгновение потеряв контроль, девушка ухмыльнулась. Опомнившись, поспешила закрыть ладошкой рот, и оглянулась. Улица была пустынна. Не было свидетелей темной частички ее души. Только лишь Какаши безмолвно наблюдает за ней, скрытый в тени кроны дерева, и бесшумно следует по пятам.