Две серебряные головы

      Жила как-то женщина, что была замужем. Её муж был добрым и богатым человеком, а потому мог позволить себе и особняк, и небольшое лесное угодье, и прислугу. И пусть не было у этого человека дворянской крови, но была щедрая душа, а потому всячески он баловал свою жёнушку и маленького сына.       Как-то раз купила супруга две рыбины. С серебряными головами и медными хвостами. «Ого, — подумала женщина. — Такой рыбы и на королевском столе не найдёшь»! Отрубила она головы, выпотрошила рыбу и выкинула потроха, а мякоть бросила на сковороду. И стоило ей отвернутся, как рыбьи головы выпрыгнули из мусорной корзины и помчались из кухни. Шлёп-шлёп. Шлёп-шлёп! Шлёпали они по начищенному паркету, по ковру, по лестнице к самой дальней комнате. В ней жила юная девушка — дочь мужчины от первого брака. Серебряные головы прыг-прыг! И влезли в её комнату. Почувствовав неприятный запах, женщина бросила готовку и пошла на запах. Что же скажет супруг о том, какая она хозяйка, если позволяет рыбьим головам по собственной воле скакать! Да ещё в спальню юной девицы! Подкралась она к двери, но не успела постучать, как услышала голоса.       — Нет-нет! — зло произносила старшая дочка.       — Да-да! — произносили тонкие противные голоса.       Женщина распахнула дверь, желая увидеть, с кем болтает падчерица, но увидела перед ней только две серебряные рыбьи головы.       — Что же они здесь делают? — нахмурилась женщина, качая головой.       — Верно, собака принесла. — холодно ответила девушка.       И верно, около постели дремала овчарка и облизывалась. Женщине не понравился тон девушки. А потому она забрала рыбьи головы, чтобы выбросить их за дверь, и пса, чтобы оставить его ночевать в будке. «И всё же, чьи это были голоса?» — подумалось ей.       Вернувшись к плите, женщина с удивлением заметила, что рыба не только не сгорела, но даже не зажарилась. Встала она у плиты и стала ждать, когда мясо зажарится. Ждала она и пять минут, и десять, и полчаса, и всё вздыхала о том, как ей не удастся накормить свою семью. А в это время рыбьи головы посмотрели друг на друга мутными зрачками, расхохотались и попрыгали обратно в дом. Но дверь оказалась закрытой. Головы не растерялись. Они стали прыгать на вьюн, что рос по стене дома. Они подбрасывали друг друга и так, скоро и легко забрались на подоконник комнаты старшей дочери. Они начали ещё громче хихикать издавая своё шлёп-шлёп. Шлёп-шлёп! И так развеселились, что услыхала женщина из кухни смех и снова поднялась к комнате. «Раз рыба не готовится, теперь я спешить не стану,» — подумала она и прислонила ухо к двери.       — Нет-нет-нет! — чуть не плача произнесла старшая дочка.       — Да-да-да! — издевательски тянули булькающие голоса.       Мачеха стукнула кулаком по двери, а та оказалась не запертой. Увидела на подоконнике женщина серебряные рыбьи головы, схватила их, выбросила на лужайку и заперла окно. Падчерица уже не была холодной, а скорее напуганной. Женщина, напротив, начала сердится.       — Что же здесь делают рыбьи головы? — строго спросила она.       — Верно, их принесла белая сова. — покачала головой падчерица и опустила взгляд.       И верно, на яблоне, что цвела под окнами старшей дочери, сидела белая сова и пялилась в окно. Женщина задёрнула шторы и, не бросив взгляд на девушку, удалилась. «Какие глупости! Какие странности! — сердито думала она. — Не бывает так, что рыбьи головы болтали, а мясо их не жарилось»!       И всё же так и было. Когда женщина вернулась рыбье мясо только чуть-чуть начало белеть. Тогда женщина рассердилась, стряхнула его со сковороды и пошла за рыбьими головами. Они притворились обычными, но женщина заметила, что только правые глаза у них были мёртвыми, с белыми прожилками, а левые оставались чёрными и живыми. Она схватила их, вернулась в дом и бросила в раскалённое масло. От боли рыбьи головы раскрыли рты, начали подпрыгивать и молить.       — Пощади нас, хозяюшка! Вытащи нас из масла!       — Вытащу, — удовлетворённо произнесла женщина, когда поняла, что головы оказались непростыми. — Если расскажете мне, зачем дочь мою преследуете и съест себя не даёте.       — Расскажем! — охотно согласились головы, и женщина их вытащила на тарелку. Серебро с них слезло, предстала ржавая чешуя с гнилыми пятнами. Женщина скривилась. — Преследуем мы твою падчерицу потому, что сватается к ней король гоблинов. А съесть себя не даём потому, что некому тогда передать ему будет весть о её согласии.       «Вот те на! — подумала женщина и рассердилась ещё больше. — Какие пожаловали гонцы и от какого вельможи».       — Но ведь она отказала уже ему! И не раз! Разве прилично докучать своими привязанностями юной девушке?!       Головы переглянулись и промолчали. Гоблинские посланники, что им знать о приличиях?       — Ну так вот, — произнесла женщина. — Не дам я своего родительского дозволения, пока жених сам не явится в дом, не попросит руки и не получит дочкиного согласия. Так ему и передайте.       Головы испуганно переглянулись. Но выбор невелик.       — Так отдай нам наши потроха и мясо, — сказали головы. — Мы с ними быстрее ветра прибежим к королевскому замку.       — О, нет! — произнесла женщина. — Пойдёт только один из вас. А когда доложит, вернётся с вестями снова. Тогда отпущу обоих.       Сказала, вытащила половину потрохов и мяса. Самая грустная рыбья голова прикатилась к телу, соединилась, плавниками потроха обратно запихала и, словно никогда не была разрезана, попрыгала прочь от дома. Шлёп-шлёп! Шлёп-шлёп только и слышала хозяйка. Вернулась рыба настолько скоро, что и не успела женщина двух раз мигнуть.       — Наш король сказал, что явится на рассвете следующего дня для сватовства! — довольно проговорила рыба.       Женщина удовлетворённо кивнула, отдала оставшиеся части второй рыбе и выпроводила их из дома. Но, закрыв дверь, тут же приложила к ней ухо и затаилась.       — Какие глупые эти люди! — произнесла одна рыба.       — Это точно! — произнесла вторая. — Вот наш король явится ночью за невестой, украдёт её, а к рассвету уйдёт так далеко, что не догнать не смогут. Глупые-глупые люди!       И ржавые рыбы разразились противными смешками.       «И всё-таки глупые создания эти рыбы и гоблины,» — подумала женщина и побежала наверх.       Падчерица сидела на кровати и безучастно смотрела за закрытые шторы. Женщина присела рядом и сделала свой голос сладким, как мёд, и мягким, как перьевая подушка. Она взяла дочку мужа за руку и рассказала всё, что с ней приключилось. Девушка отнекивалась, но услышав, как глумились рыбы, сильно опечалилась.       — Что же мне теперь делать? — спросила она. — Как бороться?       — А вот как, — произнесла женщина и подмигнула. — Когда все уснут, я лягу на твою кровать, а ты на мою. Спрячешься под одеяло и ни за что не высунешься из-под него. А я уж встречу незваного гостя.       — Только не давай ему согласия на помолвку, — взмолилась девушка.       — Никогда! — прошептала женщина и обняла дочь.       Так и сделали. Когда уснуло солнце, женщина спряталась в девичьей кровати. Тело она спрятала под одеяло, рыжие волосы под чепчик. Горло смазала горячим маслом, чтобы говорить, как девушка. И поставила горшочек рядом с кроватью.       В полночь начали бить часы. В окно кто-то начал скрестись, всё сильней и сильнее. Клац! Клац-клац, стучали когти по стеклу. Клац! Распахнулось окно, и в комнате оказался красивый мужчина. Глаза его были холодные, а улыбка насмехалась над всем миром. Его одежда сверкала серебром, подобно рыбьим головам, а с перчаток осыпалась лунная пыль. Но женщина не растерялась. Её муж всё равно оставался для неё самым красивым.       Король гоблинов сел на кровать и прикоснулся к плечу женщины.       — Пойдём со мной, — произнёс он. — Завтра я приду свататься к твоим родителям. Они уже пообещали мне тебя.       Но женщина покачала головой и произнесла девичьим голосом.       — Не могу. Мачеха не кормила меня. Мне нездоровится.       — Позволь мне тебя вылечить, — усмехнулся мужчина и наклонился поближе. — Я тебя накормлю всем, чем пожелаешь.       — Нет, — произнесла женщина, хоть сердце её пропустило удар. — Отец привёз мне масла. Если я выпью его, то сразу поправлюсь и похорошею. Подай мне его, пожалуйста.       Мужчина нахмурился, но протянул горшочек. Из него валил пар. Не обожжёт ли невеста своё горлышко?       — Как же ты собираешься его пить? — с интересом спросил король гоблинов.       — А вот как! — крикнула женщина и брызнула горячим маслом ему в лицо.       Он рванулся и заскулил, как раненый зверь, а женщина вскочила с кровати. Она схватили стоящую недалеко метлу и направила на раненного. Он прикрыл ладонями лицо, но под лунным светом женщина видела всё. Как кожа горела и рвалась, как прекрасное лицо уродовалось и серебро плавилось прямо у него на груди. Там, куда попало масло вместо лица мужчины показалась уродливая гоблинская рожа, а серебро обратилось в ржавчину.       — Благословения не дам! — крикнула женщина и столкнула метлой обидчика в окно. Тот, не растерявшись, превратился в белую сову, с обугленными крыльями и, пронзительно крича, улетел. Крик был так громок, что разбудил всех домочадцев. Они бросились в комнату…       Но там стояла женщина с рыжими волосами и победно улыбалась сама себе. Не выдержав, девушка бросилась в объятья мачехи.       — Спасибо тебе! — прошептала она, всхлипывая. — Ты спасла меня!       — Ты моя дочь, — произнесла женщина и прижала девушку к груди. — Я всегда спасу тебя.