Купи меня

После того, как жизнь покатилась по наклонной, деньги доставать было всё тяжелее с каждым днём. Конечно, в клинике Се Лянь зарабатывал достаточно, и какие-никакие сбережения у него имелись в достатке. Как и различные предметы роскоши вроде дорогих часов и коллекционных вин. В квартире у родителей, так же медиков, был целый стеллаж с алкоголем от благодарных людей, и некоторые бутылки там были старше даже самого Се Ляня. Сам парень алкоголь не пил, но понимал его ценность, и собирал чисто ради эстетического удовольствия, как красивые безделушки. Именно эта коллекция была самым первым, что пошло в расход, когда Се Ляня отстранили от работы, и все накопленные деньги начали уходить на адвокатов. Дать на лапу одному, приплатить другому – и в итоге оказывалось, что этого всё равно было мало. С той стороны у людей тоже имелись влияние, связи... И деньги. Много денег. Достаточно много для того, чтобы отыграться на человеке, который оказался в их глазах крайним. Переложить вину на кого-то другого, чтобы обелить себя в своих же глазах... Это ведь так человечно. Судебные процессы затягивались, дерьмовые статьи в газетах и на разных сайтах всплывали одна за другой, обрастая самыми невероятными подробностями, постепенно топя в грязи репутацию человека, который просто хотел помочь. В то время с лица Се Ляня, казалось, практически сошли все краски. Он даже не пытался никому ничего доказать, ни перед кем не оправдывался, оставляя все эти разбирательства на адвокатов, надеясь, что всё будет нормально. Он ведь ни в чем не виноват, а значит, его оправдают, и всё будет хорошо. Всё будет таким же, как и прежде. А потом у Се Ляня не осталось денег. Совсем. Как и у его родителей. Казалось бы, ладно. Без денег и без карьеры можно прожить, ведь рядом всегда есть близкие люди, которые помогут, поддержат, придут на помощь. Пока рядом те, на кого можно положиться, все тяготы и невзгоды были не концом света, а лишь неприятностью, которую можно пережить. Но однажды, вернувшись домой к родителям, которые из-за порицания общества и постоянных угроз съехали за город, Се Лянь, глядя на уже остывающие тела, понял, что теперь положиться больше не на кого. В этом мире остался лишь он один наедине со всеми проблемами, которые неподъемным грузом заставили его склониться почти до земли. С репутацией убийцы, которой его с лёгкой руки наградила общественность, с условным сроком и подпиской о невыезде, найти работу было практически невозможно. Да к тому же, к этому невесёлому и без того удручающему списку, добавилось наблюдение у психиатра из-за попытки суицида, которая оставила не столько глубокий шрам на шее, сколько на сердце. Хлебцы и сухари, бич пакеты, картошка. Кипяток вместо чая. Что-то из просрочки могло перепасть на работе, где приходилось до седьмого пота и практически без выходных пахать неофициально за символическую плату. Се Лянь опустил голову и посмотрел на свои руки, которые до сих пор сжимали коробку с новым телефоном. Тонкие длинные пальцы огрубели от работы, покрылись шрамами от ожогов, мозолями и случайными порезами. Парень слегка нахмурился, не до конца понимая, что ему сейчас предложили. - Моим... Телом? - переспросил он и наконец посмотрел на Хуа Чэна, будто надеясь прочесть ответ на его лице. Но тот совершенно спокойно кивнул и положил руку на руль, выбивая пальцами какой-то неровный такт. Се Лянь посмотрел на его пальцы. Белоснежные, изящные, с чёрным лаком на ногтях. - Если честно, моё тело вряд ли годится на что-то кроме того, чтобы мебель таскать, и то недалеко, - хмыкнул Се Лянь, и Хуа Чэн слегка прищурился, тщетно пытаясь скрыть тень улыбки, которая залегла на красивых губах, - Тебе нужен грузчик? - Ещё варианты будут? - спросил Хуа Чэн, слегка склонив голову и с интересом наблюдая за реакцией Се Ляня, который не то что не попался на его уловку, так ещё и поддержал беседу. - Я умею мыть окна, хоть это и не сильно заметно. У меня дома их не отмыть даже кислотой, - продолжил Се Лянь, стараясь держать максимально серьёзное лицо, что было сложным испытанием, - И я сомневаюсь, что ты был покорён моими кулинарными навыками. - Что ты, я был бы счастлив, если бы гэгэ каждый день готовил мне завтрак, - улыбнулся Хуа Чэн, на что Се Лянь смущённо отвёл взгляд. - Я польщён, конечно, но ведь ты явно хочешь предложить мне что-то другое? - спросил он и посмотрел на телефон в своих руках, - Не представляю даже, зачем тебе нужно моё тело, и чем дольше ты молчишь, тем хуже у меня предположения. - И какое же самое худшее? - лукаво ухмыльнулся Хуа Чэн, и в его радужке заплясали бесенята. - Откормить и съесть, - пошутил Се Лянь, на что Хуа Чэн почему-то перестал улыбаться. На лице проскочило что-то неуловимо болезненное, и Се Лянь тут же решил, что либо перегнул, либо угадал. - Насчёт первого ещё подумать можно, - наконец произнёс Хуа Чэн и завёл машину, - В общем, слушай, гэгэ. Заставлять тебя я не в праве, и моё предложение может прозвучать несколько... Необычно. Но если согласишься, я обещаю, что ты получишь столько денег, сколько посчитаешь нужным. - Что-то незаконное? - на всякий случай уточнил Се Лянь. - Ни в коем случае, - заверил Хуа Чэн. - Тогда... Что мне нужно делать? - наконец спросил Се Лянь, неосознанно ковыряя ногтем плёнку на коробке. В голове один за другим проскальзывали самые разные варианты. Перед глазами почему-то появились Му Цин и Фэн Синь. А вдруг они были правы? Вдруг Хуа Чэн просто втирался в доверие, чтобы как-то использовать? Конечно, не хотелось в это верить, ведь Се Лянь видел в Хуа Чэне что-то родное. Он был человеком, которому Се Лянь был готов безоговорочно доверять. На него хотелось положиться, ему хотелось верить. - Не будешь смеяться? - спокойно, но как будто на пол тона тише спросил Хуа Чэн. - Нет. - У меня есть небольшое увлечение, о котором я никому не рассказываю. Скажем так, хобби, - начал Хуа Чэн, глядя куда-то в окно, - Я... Я рисую картины. И иногда делаю статуи. Проблема в том, что я не люблю распространяться на эту тему, и... И мне бы хотелось, чтобы ты мне помог. - Я в искусстве не намногим больше преуспел, чем в кулинарии, - признался Се Лянь, - Максимум, я мог бы в магазин за кисточками сходить, и то со списком. - Я же не прошу тебя рисовать, - улыбнулся Хуа Чэн, повернувшись к Се Ляню, - Мне нужно, чтобы ты побыл для меня натурой. Твоя внешность идеально подходит под мои стандарты, и мне бы очень хотелось попрактиковаться в портретной живописи, изображая тебя. - Ты считаешь меня настолько красивым? - удивлённо вскинул брови Се Лянь. - Очень, - просто ответил Хуа Чэн. - Вот как... - задумчиво протянул Се Лянь и повернулся к окну, где слабо виднелось его отражение. Отросшие тёмные волосы собраны в хвост, брови густые, но тонкие, что придавало лицу аристократичности и в какой-то степени даже женственности. Припухлые губы, ровный нос, острый подбородок и скулы, приправленные нездоровой бледностью и худобой, делали его красивое лицо слегка необычным, но не отталкивающим. Однако, изюминкой во внешности можно было смело назвать глаза. Огромные, золотисто-карие, они на солнце блестели расплавленным янтарём, а в темноте казались почти чёрными. Эти глаза сверкали драгоценными камнями в оправе густых длинных ресниц, которые бросали тени на бледные щёки. Довольно миловидный, но достаточно ли, чтобы стать чьей-то музой? Возможно, и нет. Но достаточно для того, чтобы стать смыслом жизни. - Неожиданное предложение, - признался Се Лянь, отвернувшись от стекла и встретившись взглядом с Хуа Чэном, - То есть, в мои обязанности будет входить просто сидеть где-то рядом с Сань Ланом, пока он рисует? - По сути, да, - улыбнулся Хуа Чэн, - Если что-то смущает, то давай обсудим. - Если честно, мне нужно немного времени, чтобы обдумать твоё предложение, - ответил Се Лянь с вежливой улыбкой. Хуа Чэн пожал плечами, всем видом показывая, что готов ждать ответ хоть восемьсот лет, но от Се Ляня не скрылось небольшое напряжение, с которым тот выжал нужную передачу. * * * * Фэн Синь любил нагрузки на тело и поддерживал себя в достаточно хорошей физической форме, не пропуская ни единой тренировки и периодически посещая бассейн. Для здоровья спины, а не для того, чтобы любоваться Му Цином, который из всех бассейнов города ходил именно в тот, в который Фэн Синь купил годовой абонимент. Фэн Синь, опустошая бутылку с водой и сидя на лавке в качалке, невольно раз за разом возвращался мыслями к Се Ляню и его новому товарищу. Каким-то он казался мутным, и вертелся вокруг Се Ляня без видимых на то причин, что было очень подозрительно. Ещё подозрительнее было то, что на Хуа Чэна не было практически никакой информации. Ни в интернете, ни в базе, нигде. Так не бывает, что человек, который имеет кучу денег и катается на такой тачке, не был ни разу замешан ни в одном скандале. И источник его дохода тоже был под вопросом. Складывалось впечатление, что информацию кто-то очень усердно подчищал до того, как она увидит свет. Было ли это результатом влияния Хуа Чэна или наличием "крота" в структурах, неизвестно. Вся ситуация, как и этот человек, были слишком мутными. По-хорошему, к таким людям обычно не лезут без весомых доказательств, чтобы не оказаться где-нибудь на дне реки с простреленной башкой. Опасно. От него веяло опасностью. Он сам будто и был опасностью. Не физически, нет. Он был из тех, кто может по щелчку пальцев превратить жизнь в сущий кошмар. Для человека, который смог полностью убрать о себе всю информацию, вплоть до настоящего имени и даты рождения, явно ничего не стоило найти адреса родных и близких того, кто проявил излишнее любопытство. Фэн Синь вытер рот тыльной стороной ладони и закрутил пробку, поставив бутылку рядом с собой. Он уже собрался подняться, чтобы продолжить тренировку, как на глаза попался стоявший у входа человек, который словно раздумывал, к какому тренажеру подойти. Высокий, складный, но не слишком мускулистый. Он отличался скорее изящным телосложением, но было видно, что мышцы довольно крепкие и натренированные. Мужчина был одет в спортивные шорты и специальную обтягивающую майку, а волосы, частично осветленные до пепельного блонда, были собраны в плотный узел на голове. Вдруг мужчина повернул голову, и взгляд его чёрных глаз встретился с взглядом Фэн Синя. - Блять... - тихо вздохнул Фэн Синь, заметив, что Му Цин твёрдо направился в его сторону, - Ты и здесь меня достать решил? - На хер ты мне упал, - закатил глаза Му Цин, кидая полотенце на лавку, - Удивлю, но вокруг тебя мир не вертится, а я тем более. - И почему ты тогда припёрся именно в мой зал? - нахмурился Фэн Синь. - В твой? Извини, он не подписан, - ехидно улыбнулся Му Цин. - Не подписан, но ты прекрасно знаешь, что тут я тренируюсь. - Пока что ты только язык тренируешь, - съязвил Му Цин и отвернулся, всем видом давая понять, что разговор окончен. Фэн Синь тоже решил не продолжать перепалку, отложив разборку с коллегой на потом. Но не успел он дойти до тренажёра, как Му Цин внезапно окликнул его: - Слушай, а ты тоже не можешь до Се Ляня дозвониться? - Я не пытался ему звонить, - ответил Фэн Синь, нехотя разворачиваясь к Му Цину, который взял небольшую гантель и сел на лавку, - Давно трубку не берет? - Последние несколько дней, - ответил Му Цин, и Фэн Синь сел рядом, глядя, как его товарищ без особого труда качает руку гантелью. Было видно, как под бледной кожей перекатываются и напрягаются мускулы, - Я обмозговал ситуацию, и знаешь, думается мне, что надо к нему заглянуть. - Так по одноглазому соскучился? - А ты думаешь, он там прописался? - фыркнул Му Цин, и вытер лоб свободной рукой, чувствуя, как из-за духоты зала на нём собираются капельки пота, - Нам нужно поговорить с Се Лянем, когда его рядом не будет. - Ага, и как ты себе это представляешь? - выгнул бровь Фэн Синь, - "Се Лянь, мы снова пришли к тебе, чтобы сказать, чтобы ты держался от Хуа Чэна подальше, потому что он нам не нравится"? Нам доказательства нужны, что этот тип – гандон. - Ясен пень, - улыбнулся Му Цин и наконец посмотрел Фэн Синю в глаза, - Как насчёт того, чтобы подбить Се Ляня прогуляться до "Игорного дома"? Чтобы он своими глазами увидел всё то дерьмо, которым его дорогой товарищ промышляет. - Ты про элитное казино в самом центре "Призрачного города"? - со скепсисом спросил Фэн Синь, - Наши рожи там за километр заприметят. Нас же все уёбки в лицо знают. Или... Ты предлагаешь Се Ляня одного туда отправить? Совсем тронулся? - Не одного, - спокойно ответил Му Цин, откладывая гантель. - Давай обсудим это не здесь? - предложил Фэн Синь, - Пришёл тренироваться – давай, вперёд. И меня не отвлекай. - Я специально пришёл сюда, чтобы твоё время тратить, а не моё, - хмыкнул Му Цин, - Я не особо люблю заниматься спортом на глазах у всех. - Упырь ты, - как-то уже равнодушно ответил Фэн Синь, и снова взял в руку бутылку с водой, - Кстати, ты заметил? У этого Хуа Чэна ногти накрашены были. Ни одного скола на лаке. Сто пудов пидор. - Для тебя любой мужик пидор, если он следит за собой? - вскинул бровь Му Цин. - Следить за собой нормально, но ногти красить уже перебор, - фыркнул Фэн Синь, - Бровки ровнять, ноготочки красить – это пусть девчонки делают. - Правильно, а настоящий мужик должен мыться раз в месяц, стричь ногти по праздникам, и ходить в качалку, - подъебнул Фэн Синя Му Цин. Фэн Синь никак не отреагировал, и Му Цин, решив, что тому всё равно, хотел добавить что-то ещё, но вдруг Фэн Синь схватил его за руку и резко притянул к себе. Му Цин даже понять ничего не успел, как его ладонь оказалась в плену смуглых пальцев Фэн Синя, который за запястье притянул его руку к своему лицу. - Ага... С тобой всё понятно, - сказал Фэн Синь, разглядывая ногти Му Цина. Аккуратно подстриженные, с подрезанной кутикулой и покрытые бесцветным лаком, они выглядели донельзя ухоженно. Му Цин, недолго думая, поднял вверх средний палец, ткнув им Фэн Синю прямо в лицо. - Представляешь, не всем нравится с когтями как у грифа ходить, - фыркнул он, вырывая руку из цепких пальцев, - Тебе тоже советую, мужественный ты мой. - Тебе я советую в качалку ходить, а не в салон красоты, а то ты со спины как баба. Му Цин закатил глаза. Фэн Синь едко ухмыльнулся, считая, что этот раунд за ним, но Му Цин вдруг взял его бутылку воды, намочил полотенце и начал тщательно вытирать руку, которую держал Фэн Синь. На вопросительный взгляд Му Цин, с самой ядовитой улыбочкой в арсенале, ответил: - Что смотришь? Вдруг ты руки после туалета не моешь, боясь всю мужественность растерять? Может, ты даже жопу не вытираешь? - Ещё слово, и я тебя выебу, - сжав зубы ответил Фэн Синь. Му Цин больше ни слова и не сказал. Он бросил Фэн Синю мокрое полотенце в лицо абсолютно молча. * * * * Се Лянь, сидя дома, долго смотрел на нераспакованную коробку с телефоном, прежде чем аккуратно снял защитную плёнку и вытащил новый мобильный на свет. В коробке были наушники, зарядка и даже защитное стекло, которое Се Лянь решил самостоятельно не клеить. Парень поставил телефон на зарядку и вытащил из старого устройства сим-карту. Увидев подарок, Фэн Синь и Му Цин бы тут же сказали его выбросить, аргументируя тем, что там могло быть что угодно, от взрывчатки до прослушки. Но Се Лянь не считал себя столь важной шишкой, чтобы тратить столько времени и ресурса на его бесполезную фигуру, но... Признаться честно, принимать такую дорогую вещь было очень неловко. Пока телефон заряжался, Се Лянь успел выпить чаю и ещё раз перебрать объявления о работе. Большая часть из них была просто макулатурой, ведь Се Лянь не подходил по требованиям. А в остальных были либо сомнительные условия, вроде той забегаловки, в которой Се Лянь уже имел удовольствие поработать, либо подработки вроде грузчика. Ещё вчера Се Лянь точно бы откликнулся на одно из них, но сегодня... Сегодня он сгрёб их в кучу, свернул рулоном и отправил в мусорное ведро. Он решил довериться Хуа Чэну. Почему? Потому что он не сделал ничего такого, за что Се Лянь мог бы его опасаться. Пока что он лишь помогал, пусть его мотивы и были не до конца понятны. Может, из жалости? Говорят, у богатых есть свои причуды. А может... Ему правда интересно с Се Лянем? И... И он действительно считает его красивым?.. Се Лянь пошёл в ванную и посмотрел в грязное пыльное зеркало. Протёр ладонью, заправил волосы за ухо. Парень стянул с себя футболку и начал разглядывать своё тело. Худощавый, с тонкой талией. На животе едва проглядывались очертания мышц, в отличие от рёбер, которые было видно невооружённым глазом. Руки жилистые и крепкие, ведь приходилось часто таскать тяжести. Выпирают ключицы, торчат лопатки и позвонки. Недоедание прямо-таки налицо. И всё же, что-то в себе Се Лянь видел. Он напоминал себе телосложением тех людей со старых картин, которые ему когда-то давно так нравилось разглядывать. Конечно, такая нездоровая худоба не может нравиться нормальному человеку, если у того нет фетиша на анорексиков. Се Лянь вздохнул и оделся обратно. Может, Хуа Чэн появился в его жизни, чтобы доказать, что не может быть только чёрного, и где-то всё же есть место для белого? Конечно, в это слабо верилось, но Се Лянь, который слишком давно разучился на что-то надеяться, просто решил думать, что ему наконец-то повезло. Когда телефон зарядился, Се Лянь какое-то время разбирался с незнакомым интерфейсом, а потом нашёл в контактах знакомый номер и позвонил. - Алло? - послышался бархатистый голос Хуа Чэна. - Здравствуй, Сань Лан, - прокашлялся Се Лянь, все ещё чувствуя неловкость, - Спасибо за телефон, он прекрасен. - Я очень рад, что тебе понравилось, - ответил Хуа Чэн, и, судя по голосу, улыбнулся. - Я тебе точно не должен ничего? - спросил Се Лянь, накручивая на палец шнур. - Точно. - В общем... Я по поводу твоего предложения, - наконец произнёс Се Лянь. Хуа Чэн промолчал, - Я... Я думаю, что согласен. Если ты ещё не передумал. - Очень хорошо, - ответил Хуа Чэн, и его голос будто потеплел, - Тогда предлагаю увидеться, когда тебе будет удобно, и я покажу тебе мастерскую. - А мастерская где? - У меня дома, - ответил Хуа Чэн. - Вот и повод зайти к тебе в гости, - пошутил Се Лянь, глядя в потолок и почему-то улыбаясь. - Для гэгэ нет повода, чтобы зайти ко мне в гости. Мой дом для тебя всегда открыт. - Ты слишком добр ко мне, - ответил Се Лянь. Когда они закончили разговаривать по телефону, Се Лянь прижал телефон к груди, разглядывая трещинки на потолке. По телу разливалось странное чувство, а сердце словно замирало. Он подумал о том, что очень здорово, что у него наконец-то появился такой хороший друг, как Сань Лан. Он ведь такой замечательный и добрый... Хотя по отношению к другим вёл себя как последний грубиян. Вспоминая, как Хуа Чэн ставил на место его бывших друзей, Се Лянь с трудом сдерживал улыбку. Вспомнив про Фэн Синя и Му Цина, Се Лянь тут же решил им набрать, пока ещё не поздно. Пришло сообщение, что Му Цин звонил около десятка раз за эти несколько дней. Наверное, надумал там себе уже такого, что можно уже снимать криминальные хроники, и крутить по каналам для домохозяек. Се Лянь набрал его номер и приложил динамик к уху. Му Цин взял трубку далеко не сразу, но когда взял, Се Лянь тут же пожалел, что позвонил. - Д... Да? - спросил Му Цин. У него был такой голос, будто он задыхался. - Привет, Му Цин, ты звонил? - спросил Се Лянь, удивляясь странному тону бывшего друга. - Я... Ах... А... Ага... Так, подожди секунду... - он произнёс что-то неразборчивое, - ...дай блять... по телефону поговорить... Я закончу и продолжим... Фух... Так вот. Се Лянь, всё в порядке? - Да, всё хорошо, - ответил Се Лянь, прокручивая варианты, что там могло происходить. - В общем, мы бы х... Хотели встретиться с тобой... И ещё кое с кем... Фу-ух... Ши Цинсюаня помнишь? Короче... Мы на днях хотим собраться. Ты с нами? - А... Ага... - пробормотал Се Лянь, вспоминая Ши Цинсюаня, которого тоже не видел очень давно, - Ладно, думаю, нам лучше поговорить позже. - Да... Пока, - резко бросил трубку Му Цин, а Се Лянь какое-то время ещё лежал, прижимая телефон к уху. Му Цин, бросив телефон на лавку, снова согнулся пополам, пытаясь выровнять дыхание. На одной его руке была перчатка для рукопашного боя. Вторая перчатка валялась под ногами. Фэн Синь стоял рядом нахмурив брови, и раздумывал, не слишком ли сильно он прописал в дыхло этому засранцу. Пусть он и заслужил, но как-то это... Негуманно. - Дохляк, - сказал он и снял перчатку, осторожно тронув Му Цина за плечо, - Воды попей. - Сам попей, - огрызнулся он, но руку сбрасывать не стал, - Я на телефон отвлёкся. Это... Не считается. Фэн Синь ничего не ответил. Он чувствовал жар разгорячённого после спарринга тела и влажность футболки под своей ладонью. Руку почему-то не хотелось убирать. Му Цин вдруг повернул голову и посмотрел на Фэн Синя. Чёрные глаза слезились после удара, лицо было красным, а несколько прядей выбились и упали на лицо, прилипнув ко лбу и вискам. Фэн Синь поймал себя на мысли, что сейчас Му Цин выглядит беззащитно, и от этого... Как-то не отталкивающе. А скорее даже наоборот. - Ну ты и урод, - сказал Фэн Синь не понятно зачем. - Что, больше не хочется меня выебать? - в шутку спросил Му Цин, пытаясь восстановить дыхание и трогая рёбра через майку. На этот вопрос Фэн Синь решил не отвечать.