***
С момента моего тринадцатилетия мне стали снится странные сны. Слишком реалистичные и чёткие, словно то, что происходило во сне было реальным, произошедшим со мной по-настоящему. Да и я до этого момента ни разу не запоминала свои сны настолько чётко и надолго. Иногда эти сновидения прерывались привычными фантастическими, сюрреалистичными сюжетами, но это происходило всё реже и реже. Со временем я даже привыкла к этим снам, считая, что у меня просто очень бурное воображение. В этих снах мне снилась жизнь маленькой девочки с необычными фиолетовыми кудряшками, с самого её рождения. Я могла проследить за тем, как она растёт и развивается. И жизнь у малютки была, мягко говоря, хреновой уже с рождения. Я честно пыталась в этих снах помочь бедной Хитоши справиться со всем этим дерьмом, но толком не могла повлиять на тот мир. Разве что могла служить в качестве интуиции девочки. Благодаря мне она хотя бы в половине случаев избегала задир, которых я сумела засечь, либо могла переждать в укромных, "секретных" местечках, где очень редко или вовсе не было других людей. Я не могла слишком далеко отлететь от Шинсо, меня словно канатом обратно притягивало к ней, но это была хоть какая-то помощь. В реальности же я жила своей жизнью, стараясь не слишком сильно волноваться о девочке из снов, понимая, что это всего лишь реалистичные сны. Проводила время с семьёй и друзьями, училась, занималась своими хобби. У меня были свои трудности с некоторыми предметами в школе, и с поступлением в свой универ. Как и большинство подростков я имела некоторые проблемы с взаимопониманием с родителями. Я также могла с головой уходить в свои увлечения, в числе которых было и чтение манги. Мои подруги также увлекались аниме и мангой. В выпускном классе одна из моих подружек посоветовала мне одну мангу, под названием "Моя геройская академия". Я бы и не заинтересовалась этой мангой, так как больше предпочитаю комиксы с подобной тематикой, но меня заинтриговали пара моментов. Суперсилы там назывались причудами, и там был персонаж, чьё имя полностью совпало с именем девочки из моих снов. Я зачиталась этой мангой. Несмотря на то, что мир и сюжет раскрывались в основном со стороны главного героя я узнавала по этим обрывкам тот самый мир из снов. Те же термины, те же герои и злодеи. Буквально всё то же, что и из снов. А когда появился канонный Хитоши Шинсо я обомлела, поначалу совершенно не зная, как правильно реагировать на его появление. Ведь в манге это был парень! Да и было непонятно, какая была у него судьба до поступления в Юэй, так как информации о нём было буквально "кот наплакал". К тому же было очень странным то, что мне фактически приснился сюжет комикса за четыре года до того, как я начала его читать и смотреть аниме по нему. Это было даже жутко. Но тем не менее моя собственная жизнь продолжалась. Хоть я и продожала читать "Мою геройскую академию", подмечая всё больше схожести мира манги с моими снами, я решила не слишком сильно заострять на этом внимание. Вполне возможным было то, что когда манга только начала переводиться, я начала читать её, но в какой-то момент забросила, увлёкшись другими тайтлами. Но история настолько пришлась мне по душе, что аж начался сниться целый сериал из мира снов. Хотя это всё ещё не объясняло настолько чёткую и странную точность совпадений моих снов и оригинала. Да и эти сны начали сниться мне за целых два года до публикации первой главы манги, не говоря уже о переводе на русский язык. Правда иногда, когда я смотрелась в зеркало, мне казалось, что это вовсе не моё лицо а совершенно чужое. Что я должна быть не здесь, а в собственных снах, и помогать Хитоши. Но я быстро отгоняла подобного рода мысли, пусть порою они были слишком навязчивыми и порою преследовали меня целыми днями. Хотя в основном я могла заглушить эти мысли и отодвинуть их далеко на задний план, так как моя реальность была для меня не менее интересной и трудной. Да и зачем столько времени уделять простым снам, ведь они снятся всем людям, верно? Так я думала лишь до определённого момента. Сны продолжались и девочка в них всё росла. Не удивительным было то, что однажды все накопившиеся за годы издевательства негативные эмоции Хитоши дали о себе знать в очередной хреновый для Шинсо денёк. Она решила покончить жизнь самоубийством, причём так, чтобы её точно нашли люди из детдома. Девочка планировала это несколько дней. Я пыталась хоть как-то повлиять на неё, но она явно отмахивалась от зудящего подсознания. Я же была в некоторой растерянности и волнении. Прямо на моих глазах девятилетний ребёнок хотел устроить суицид. К тому же она была из тех персонажей манги, которые имели достаточное, пусть и небольшое, но влияние на сюжет мира. Хоть и миры манги и моих снов и имели некоторые отличия, но в основе своей сходились очень точно. Как смерть Хитоши повлияет на развитие сюжета? Кто займёт её место? Что случится с моими снами после этого? Все эти и многие другие похожие вопросы порою не давали мне нормально заснуть и думать. Я изводила себя ими, ведь за девять лет необычных сновидений я слишком сильно привязалась к Хитоши Шинсо, хоть и долгое время отводила от себя подобные мысли. Она словно стала для меня младшей сестрой, которую я очень хотела в детстве. Все эти мысли и сны сделали меня слишком рассеянной и морально уставшей. Чтобы хоть немного отвлечься я вышла на прогулку, воткнув в уши наушники. Кто же мог знать, что именно в этот самый день один пьяный идиот решит, что достаточно трезв для вождения.***
Открыть глаза было сложнейшим шагом, словно веки были буквально налиты свинцом. Даже поддержание их в полураскрытом состоянии казалось сжирало как минимум половину моих сил, которых и так едва хватало на то, чтобы хотя бы оставаться в сознании. Тело было ватным и не слушалось, как бы я не старалась. Также оно ощущалось очень странно, будто сжатым. Руки же вовсе не чувствовались, ощущение, словно в них вонзились тысячи ледяных игл, как после того, как отлежишь конечности. Запястья зудели и болели, явно чем-то накрепко перетянутые. От стойкого запаха медикаментов и слишком яркого света тошнило и кружилась голова. В общем чувствую я себя крайне хреново. Неужели я выжила после столкновения с машиной на полной скорости и стены, оказавшись зажатой между ними? Но каким образом? Определённо только чудом, никаких иных объяснений не вижу. Надо будет поблагодарить врачей после выписки, они наверняка собрали меня по кусочкам и буквально вдохнули в меня вторую жизнь. Если, конечно, я не останусь инвалидом на всю жизнь после этой аварии. (от подобных размышлений холодеют и без того ледяные руки, а к горлу подступает неприятный комок ужаса) Не знаю сколько времени я была в сознании с закрытыми глазами, но даже этого хватило на то, чтобы иссякли последние капли сил. Совершенно незаметно для себя провалилась в забытие. Пробуждение и засыпание проходили несколько раз, но я толком ничего не запоминала из моментов бодрствования, все эти моменты проходили для меня словно в густом тумане. Помню лишь то, что приходили врачи. Но постепенно я набиралась сил и периоды пробуждения всё увеличивались. Я всё чаще и дольше пробывала в ясном сознании. И то, что я видела, не особо мне нравилось. Я была в теле Хитоши Шинсо. Я сама стала Хитоши Шинсо. Даже не знаю, как себя чувствовать, ведь я заняла место маленькой девочки, у которой была вся жизнь впереди. Но при этом умирать ещё один раз, чтобы проверить, вернусь ли я в своё законное тело, мне не хочется. Ведь я вполне могла и умереть прямо на месте или остаться инвалидом на всю жизнь. Не хочу быть обузой для семьи и страдать, прикованная к кровати. Да и в этом мире есть суперсилы и супергерои, о чём я мечтала в прошлой жизни. К тому же Хитоши теперь не будет страдать. Чувствую себя полной эгоисткой и в некоторой степени мразью. Никто из числа добрых детей и воспитателей не приходил ко мне, по крайней мере когда я более или менее пришла в себя и была в ясном сознании. Возможно кто-то из хороших воспитателей и приходил, но я просто не запомнила этого. Да и у них есть своя жизнь и работа или учёба. Они вовсе не должны приходить ко мне каждый день. Но было немного обидно за Хитоши, которая искренне считала этих ребят за собственных героев, из-за их помощи, хоть и редкой. Возможно мне было обидно и за себя, ведь я потеряла близких мне людей, попав в сироту, которую откровенно ненавидят в детдоме. (горло душит горечь по потерянным жизням и людям, но эти мысли старательно отгоняются новой хозяйкой тела, сметаемые беспрерывным и порою бессвязным потоком мыслей) Внутри разгорались злость и раздражение на обидчиков бедной девочки, что своими мерзкими действиями довели её до самоубийства. Хотелось отомстить им, откровенно подгадив им или избив. Но я понимаю, что в этом маленьком теле банально не хватит сил отомстить хотя бы одному хулигану, хоть Хитоши и умела драться и давать отпор одному, максимум одновременно двум или трём обидчикам. Да и таким образом я лишь подгажу сама себе, ухудшив собственное пребывание в этом теле и мире. Но при этом я понимаю, что сама могу стать жертвой суицида из-за своего порою излишне мягкого и добросердечного характера. Так что с издевательствами всё же надо что-то сделать. Но что именно? Совершенно непонятно. Но у меня есть хоть немного времени до выписки из больницы, чтобы придумать хоть какой-то план на будущее. (тело слишком ослабленно, а характер***
Следующее пробуждение немного более приятное. Словно сил после сна прибавилось, да и медсестра принесла еды и сборник японских сказок. Хоть какое-то развлечение на ближайшие время. Поначалу иероглифы воспринимаются лишь как палочки и закорючки, но постепенно каждый иероглиф начинает обретать свой смысл, складываясь в слова и предложения, словно я вспоминала давно забытый мною же язык. Порой я сбивалась с повествования, так как мозг не мог подобрать правильное значение для того или иного слова, подходящее по контексту. Но даже с моим черепашьим темпом чтения на японском языке, книгу удалось прочитать всего за три дня. За это время меня никто не посетил кроме медперсонала. Неужели администрации детского дома настолько насрать на своих воспитанников, или это касается только моей персоны? Неужто боятся мести? От, по сути, мелкого ребёнка? Или их наконец прижучил кто-то свыше? Тогда как со мной поступят? Отправят в другой детский дом или в приёмную семью? Или поставят на особый учёт? Теряясь в догадках решаю перечитать книгу, чтобы скоротать время и не забивать голову ненужными вопросами. Что будет, то будет. В любом случае я уже не смогу сбежать из сложившейся трудной ситуации. Да и раз уж на то пошло, то я вообще не смогу нихрена сделать, как минимум до пятнадцати лет, пока не поступлю в Юэй. Если поступлю, конечно же. (в голове роятся множество различных мыслей, им в такт в окружающем пространстве вспыхивают разноцветные огоньки чужих разумов) Выпиваю лекарство от головной боли. Эти таблетки спасают меня в этой жизни и помогали прошлой Хитоши, когда ей вообще выдавали их в медблоке детдома. Кто ж знал, что Шинсо страдает от мигреней из-за своей силы? Мой лечащий врач пообещал выдать для меня достаточное количество лекарства, и пообещал, чтобы детдомовские медсестры также мне выдавали мне их. Ощущать на краю сознания эфемерные, но при этом вполне реальные вспышки чужих сознаний всё ещё крайне непривычно, странно и немного неприятно. Я не могу повлиять на них мысленно, как обычный телепат, но при разговоре с кем-либо чувствую, как могу "запрограммировать" человека на любые действия, словно робота. Хотя не думаю, что всякий человек может выполнить "любые" действия. Не знаю, как правильно причуда работает, но надеюсь смогу понять за ближайшие шесть лет. Главное — экспериментировать крайне осторожно и аккуратно, так, чтобы никто на меня не подумал в случае чего. (нынешний максимум — четыре человека и простые команды, с последующей мигренью на всю ночь, как показывает практика) (в заброшенном домике на дереве в запущенной части города хранятся награбленные у обидчиков деньги) Хотя, наверное лучше повременить с этим, пока не поправлю здоровье. Только чудом я не простыла и не заработала болезни лёгких или заражение крови. Вряд ли я смогу убежать от хулиганов в таком ослабленном состоянии, да и это точно грозит повторным попаданием в больницу.***
На пятый день моего пребывания в больнице за мной пришла ничем не примечательная женщина средних лет. На её лице выделялась лишь яркая красная помада и ворот красного свитера. Как же непривычно видеть всё в серых тонах и различать лишь оттенки красного цвета, да и соулмейт, кажется, очень аккуратным. — Шинсо Хитоши. Следуй за мной, — крайне лаконично и сухо. Ни тебе "здравствуйте", ни "как твоё самочувствие". Даже не посмотрела на меня, лишь мазнула равнодушным взглядом, от которого пробрало аж до мурашек. Ну и ладно. Больно надо. Следую за женщиной по улицам города со смешанными чувствами. Вроде эту тётку представили как Омоса Ямашицу, одну из старших воспитательниц в нашем детдоме. Молчим, топаем. А она даже ни разу не обернулась, чтобы проверить, иду ли я вообще за ней. Вдруг я в толпе затеряюсь? Я, если честно, еле поспеваю за взрослым человеком. Появилась шальная мысль сбежать нафиг, но, думаю, лучше пожить в детском доме, чем на улице. Заходим в серое кирпичное здание. Внутри образуется мрачная, давящая атмосфера, как только замечают мою персону, вокруг словно образуется зона отчуждения. На меня косятся, словно голодные, злобные звери, но пока не подходят ближе. Надеюсь это отчуждение продлится хотя бы ближайшие пару дней. Хм, мне кажется, или людей тут меньше, чем обычно? — Иди в свою комнату, — кинули мне через плечо и оставили посреди холла, ничего не объясняя. — Угу, — запоздало киваю и топаю на чердачный этаж. Можно сказать, что на чердаке живут ребята из низшего звена местной иерархии. По воспоминаниям Хитоши нахожу комнату, закрываю дверь на щеколду и валюсь на тоненький футон, укрываясь старым одеялом. Не хочу сейчас ни с кем контактировать. Спущусь к ужину. Кажется только сейчас, именно в этот самый момент, до меня наконец дошло, что мою прежнюю жизнь не вернуть никоим образом. Что моя семья, друзья, универ, та хорошая жизнь, вообще всё, что у меня было, осталось в другом мире. Закутавшись с головой в одеяло и вцепившись в его край, я заплакала, стараясь не выдать себя. Хотя, кто может зайти в эту комнатушку к "проклятой"? (горечь и одиночество душат с новой силой) Не знаю, сколько времени прорыдала в своём коконе, но в какой-то момент незаметно для себя заснула. Проснулась, когда за окном уже вечерело. С трудом поднявшись, взяла полотенце, зубную пасту с щёткой и расчёску с тумбочки, вышла из комнаты, направляясь в ванную. Благо по пути никто не встретился. Приведя себя в более или менее приличный вид отправилась вниз, в столовую. Сейчас как раз время ужина. В столовой снова маловато народу. Хоть на приём пищи и дают всего лишь час, но обычно дети стараются подольше в столовой посидеть и потрындеть о всяком. И воспитатели особо не лезут в это время. Неужели за время моего отсутствия некоторых детей успели забрать в приёмные семьи? Или их перевели в более строгие детские дома? Так как точно не хватает нескольких заядлых задир. Ладно, не моего ума дело. Главное то, что это даст некоторую передышку от издевательств. Сидя в самом дальнем ото всех углу и на автомате двигая челюстью, флегматично размышляла о своей дальнейшей судьбе. Странно, что я слишком быстро приняла своё новое "я", словно так и должно быть. Возможно это связано с тем, что я люблю витать в собственных фантазиях и имела некоторые проблемы с самоидентификацией в прошлой жизни. А может из-за того, что я на протяжении девяти лет следила за жизнью Хитоши с первого дня её рождения. (несмотря ни на что расставаться с жизнью во второй раз нет желания) После ужина вновь запираюсь в комнате. Надеюсь, что никто не будет беспокоить сегодня. Ложусь на спину и укрываюсь одеялом, стараясь максимально расслабиться, и начинаю глубоко дышать, чтобы поскорее заснуть.***
Первые недели три меня почти полностью игнорируют в детском доме, разве что учителя в школе обращают хоть какое-то внимание. Главных обидчиков Шинсо до сих пор не было видно. И почему я чую очередные крупные проблемы на горизонте? Звоночки от шестого чувства подтверждаются совсем скоро. — Ой, ребята, вы слышали, что это исчадие пыталось покончить с собой? — начала какая-то старшая девчонка, когда дети и подростки окружили меня, загнав в угол. — Такая слабачка, — подхватили другие. — Даже сдохнуть нормально не может. Да и живёт, прямо как тупая серая мышь, не умеющая защитить себя саму. — Наверняка надеялась встретиться со своей мамкой-шлюшкой на том свете, — загоготал один из парней. — Ага-ага. И как она собралась стать героиней с такими-то данными? Я лишь молча поджала губы на оскорбления. Загнали в угол в дальнем коридоре без камер наблюдения, окружили так, что не пройти не задев ни одного из них плечом. Да и говорят в третьем лице, не обращаясь именно ко мне, чтобы в случае чего сказать, что их слова не были кинуты в мою сторону. Трусливые, ёбаные черти. И даже трудная жизнь в приюте их совсем не оправдывает. Наверняка вскоре возобновятся и избиения, хоть я жутко этого боюсь. Голова начинает гудеть и пульсировать от обилия искр чужих сознаний вокруг. Пространство перед глазами словно мерцает, будто я долго смотрела на солнце или лампу. Крайне неприятные ощущения. Надо будет выпить таблетки от мигрени. За неделю в больнице успела отвыкнуть от обилия людей вокруг. Нужно будет раздвинуть границы причуды. Может быть в интернете найдётся хоть какая-нибудь информация о причудах, похожих на мою. Кажется, толпе стало скучно из-за полного отсутствия реакции на их обидные высказывания. Поэтому вскоре все разошлись по своим делам. Я смогла спокойно вздохнуть и наконец вернуться в свою комнату, оставшись в одиночестве хотя бы на несколько часов.***
— Это всё из-за тебя! Ты! Мелкая злодейская сучка! Первый удар приходится по левой щеке. От силы удара заваливаюсь назад, ударяясь затылком об стену. В затылке и щеке отдаётся острой, ноющей болью, из глаз текут непрошенные слёзы. Уже лёжа на полу инстинктивно сжимаюсь в позу эмбриона и закрываю голову руками в тщетной попытке укрыться от ударов парня. Чёрт бы побрал моё желание потренировать свою причуду. Я старалась делать это максимально незаметно, когда рядом лишь три или четыре моих невольных "подопытных", не попадаясь на камеры. Да даже их денежные заначки не трогала, хотя этим раньше промышляла оригинальная хозяйка этого тела. Но всё равно я попалась. Причём довольно глупо. Просто не проследила за окружением, сославшись на позднее время суток. Кто ж знал, что в этот день у старшаков была своеобразная вписка в тайне от воспитателей, где они провожали тех, кого скоро забирали в приёмные семьи. По итогу на меня настучали воспитателям. А над тем парнем, которого я в тот момент взяла под контроль и заставила пританцовывать, начали стебаться другие ребята и в какой-то мере сторониться. Мало ли, вдруг он теперь вечная марионетка "злодейского отребья"? Я уже не чувствовала, куда именно меня бьют. Было легче сказать, что у меня не болит, чем наоборот. Казалось, мои руки, ноги, спина и бока превратились в сплошной, ноющий синяк. Хах, если когда-нибудь встречусь со своим соулмейтом, то попрошу у этого человека прощения за все эти годы. Если доживу до того момента. Через какое-то время избиение наконец прекратилось. Я ещё немного пролежала в скрюченном положении, не решаясь двинуться, чтобы не потревожить свежие синяки. Затем осторожно встала, кривясь от боли, и пошла в свою комнату. Слёзы безостановочно текли по щекам от распирающих меня эмоций: жгучей обиды, тоски, отчаяния, злости. Запершись в комнате я не сдерживаясь зарыдала в подушку. За что меня так? Почему? Что я или Хитоши сделали не так, чтобы заслужить подобное отношение к себе? Просто из-за злодейского происхождения? Из-за причуды? Но они ведь проделывали со мной ужасные вещи, даже когда я их ни разу не трогала! Так за что?! Полностью обессиленная и опустошённая я провалилась в беспокойный сон. Никто даже не удосужился проверить моё состояние, ни в тот день, ни в следующие два, когда я тупо пролежала в своей комнате, пялясь в стену. На четвёртый день я наконец с огромным трудом заставила себя встать и пойти в ванную, а затем в столовую. Похрен на них. Так просто сдаваться и подыхать я не собираюсь! Они ещё узнают о героине по имени Хитоши Шинсо!***
Меня начали полностью игнорировать в детском доме. Абсолютно все. Даже воспитатели и иной персонал детдома, от уборщиц до администрации. Я буквально стала призраком в этих ненавистных стенах. Спасибо хоть продолжают кормить и одевать, и до сих пор не вышвырнули из этого кошмарного места прямо на улицу. Свои эксперименты я прекратила с того самого дня, когда меня избил тот парень. Ну нахер, подыхать раньше времени я точно не собираюсь. Ещё покажу этим идиотам, насколько они ошибаются на счёт меня и моей причуды. Теперь становление героем моя основная мечта, к которой я буду стремиться несмотря ни на что. Вместо экспериментов с причудой я начала потихоньку заниматься спортом. Бегаю по утрам и вечерам, делаю упражнения. Результаты появились не сразу, но уже через месяц вошла в ритм и выносливость понемногу увеличилась, что не могло не радовать. Да и настроение это нехило поднимает. На часть скопленной заначки купила наушники и плеер, и скачала на него любимую музыку через школьные ноутбуки. Бегать и заниматься сразу стало гораздо веселее и словно легче. От того, что со мной практически не заговартвали, кроме редких моментов в школе, я думала, что забуду звук собственного голоса. Поборов природное стеснение я начала подпевать музыке в наушниках. Конечно же делалось это не на улице, в детдоме или в школе. Потому я каждый раз убегаю в тот заброшенный домик на дереве и учусь петь уже там, в дали от посторонних глаз. Да и выпустить скопившиеся эмоции через пение. Чтобы ещё немного поднять себе настроение прикупила себе немного разноцветных мулине, чтобы плести обожаемые мною фенечки. О, и как же без геройского мерча, верно? В этом-то мире, так повёрнутом на суперсилах и супергероях. Теперь плюшевые Босатка и Джинист составляют мне компанию на тумбочке. Может быть в будущем куплю ещё что-нибудь из их мерча.***
Сквозь полусон слышу громкие, настойчивые стуки в дверь и чей-то крайне раздражённый голос с той стороны хлипкой баррикады. Едва сумев разлепить глаза и выбраться из одеяльного кокона пытаюсь понять где же я и кто я. Осознание приходит слишком медленно. Кажется, вчера я немного переусердствовала с тренировками. Шум со стороны двери тем временем ни на секунду не прекращается. — Шинсо Хитоши! Живо просыпайся и приводи себя в порядок, дрянная девчонка! Сегодня днём у тебя встреча с твоим возможным опекуном! — раздаётся грозный выкрик Омосы Ямашицу. Господи, женщина, сегодня суббота! Можно было разбудить и чуть позже. Кажется, только Омоса не боится меня и моей причуды. Хотя её квирк, по-моему, пострашнее моего. Попадала под его действие несколько раз. Ужасное, удушающее ощущение ки, придавливающее к полу, словно жалкого таракана. Да и её холодный взгляд пугает не меньше. — Хорошо, Ямашицу-сан, — наконец подаю голос, вставая с футона и переодеваясь. Мне не отвечают, а за дверью слышатся уходящие шаги. Хм, меня хотят удочерить? Как-то слишком быстро, как мне кажется. Я тут всего пару месяцев, и не помню, чтобы в каноне о родителях Шинсо вообще упоминали. Как вообще в Японии должно осуществляться удочерение? В этом я совсем не разбираюсь. Да и интересно, кто же этот человек? Обычно обо мне рассказывают небылицы с целый товарняк и телегу, так что у возможных опекунов отпадает всяческое желание со мной возиться. Просёк фишку воспитателей? Мнит себя офигенным воспитателем? В общем, у меня идей нет. В голове лишь мелькает дикая мысль об Айзаве, но я быстро отмахиваюсь от неё, как от совершенно нереалистичной. Тем временем приходится отстоять очередь к ванной комнате, где на меня привычно косятся и избегают, словно прокажённую. Ну и ладно. Хоть не пристают, ограничиваясь редкими подколками, и то хорошо. Сонно плетусь на завтрак, забиваясь в привычный уголок отчуждения. За эти пару месяцев моего пребывания в теле Хитоши количество детей в детдоме заметно уменьшилось. После обеда меня вызывают к стойке регистрации. — Шинсо. Подойди к нам, пожалуйста, — до тошноты приторный и лживый голос воспитательницы выводит меня из раздумий о возможной личности опекуна и я наконец обращаю внимание на окружающих, вставая с места. Как только мой взгляд падает на незнакомого мужчину, я цепенею на несколько долгих секунд, прежде чем подойти к взрослым. — Шинсо, это Хироюки Куронэ-сан. Он хочет удочерить тебя. Пока проходит процесс удочерения вы можете проводить время вместе, — объясняет Ямашицу. — Здравствуйте, Куронэ-сан. Пожалуйста, позаботьтесь обо мне, — вежливое приветствие и глубокий поклон выходят на автомате, пока мозг до сих пор старается осознать происходящее. — Пожалуйста, не надо так кланяться, — меня мягко разворачивают к себе за плечи, улыбаясь. Это вообще можно назвать улыбкой? — Прогуляемся? — предлагает мужчина, на что я лишь согласно киваю. — Наверное это странно и неожиданно для тебя внезапно оказаться удочерённой незнакомцем, — заговорил Хироюки уже на улице, озвучивая мои мысли, на что я вновь киваю. — Может ты и не помнишь, но это я принёс тебя в больницу в тот день. Я аж застыла на месте, уставившись на мужчину. До этого, если честно, я совершенно не задумывалась о личности моего спасителя, но теперь... — Спасибо вам, — я резко поклонилась ему, едва не упав на колени и не уткнувшись лбом в землю. — Благодаря вам я выжила и в дальнейшем смогла переосмыслить свою жизнь, — может это громко сказано, но я действительно почувствовала благодарность за второй шанс на жизнь. — Встань и прекрати так делать, пожалуйста, — меня вновь мягко взяли за плечи, заставив разогнуться. — Но почему вы решили меня удочерить? — в лоб задала интересующий вопрос, пытливо глядя на Хироюки. — Ведь есть и другие дети, с более хорошими оценками и поведением. С "геройской" причудой. Без злодеев в предках. Не... Не пытавшиеся наложить на себя руки. И вы наверняка слышали, что обо мне говорят в детдоме. Но вы выбрали именно меня. Так почему же? — Неважно, является ли твоё происхождение или причуда "злодейскими". Чужие слова о ком-либо отражают лишь видение говорящего, а не того, о ком говорили. Оценки и поведение можно исправить. Всё это не определяет человека. Да и я случайно заметил, как ты тренировалась этот месяц. Я хочу помочь тебе в становлении героем. Этих причин достаточно? — Хиро склонил голову набок, вопросительно приподняв брови. — Э, да, наверное? — не совсем ответ на мой вопрос, но, если честно, довольно приятно услышать подобные мысли хоть от кого-то. — Спасибо за ваши слова, — улыбнулась я искренне. — Кстати, вы своей улыбкой напоминаете одного клонирующегося героя. Куронэ коротко рассмеялся, слегка запрокинув голову назад. У него очень приятный, низкий голос. И я бы не назвала его внешний вид "стрёмным", скорее "экзотическим" или "необычным". — Обычно мало кто может соединить моё геройское альтер-эго с гражданским, несмотря на явное внешнее сходство. Так, слова за слово, мы понемногу разговорились, узнавая друг о друге больше. Приятный собеседник, что не сюсюкается со мной как с ребёнком и не относится словно к потенциальной злодейке. Гуляли и беседовали мы так почти каждые выходные на протяжении около шести месяцев, пока проходил процесс удочерения. Также я несколько раз встретилась с его соулмейтом и мужем. Может быть моя вторая жизнь наконец становится более приятной и светлой.