немного другая история

Василиса подумала, что Астрагор переместит их в коридор или остановит время, а может, создаст временную петлю. По виду Олли было понятно что она думает сейчас только о своей внешности и живёт настоящим, а не будующим, и уж тем более её не волнует какой-то там Астрагор. Но он пошел по коридору, как обычный человек, и девочкам пришлось последовать за ним. Они спустились со стены по той же узкой лесенке и, вновь пройдя мимо фонтана с часовой стрелой и цветком, направились не куда-нибудь, а в главную башню замка. Ворота в башне оказались подъемными: железное полотно, для прочности прошитое полосами стали, поднималось медленно, со скрипом. Где-то вверху грохотали цепи, наматываемые на барабаны подъемного механизма. Но самое необычное ожидало их внутри: они прошли темным, прохладным коридором и попали в комнату с часами. Здесь не было мебели, только стояли посредине огромные напольные часы, высотой в два человеческих роста. Их корпус был стеклянным и позволял рассмотреть не только маятник с гирями, но и сам механизм в деталях. На верху часов сидели два железных человечка и миниатюрными часовыми стрелами поочередно наносили друг другу удары по голове. — Это жакемары, — заметив интерес Василисы, пояснил Астрагор. — Редкий экземпляр. Оливия хихикнула. Да, она точно прочитала много литературы связанной с Эфларой. Неожиданно часы громко пробили несколько раз подряд. Девочка глянула на циферблат: ого, уже три часа ночи. — Это часы для перехода? — вдруг спросила она. — Да, Элизабет Огнева, это так, — последовал ответ после которого Оливия фыркнула. Она не любила когда её называли не Олли, а Элизабет. — Судя по тому, что я слышал о Василиса, — Дух Осталы переключил своё внимание на сестру первой.-ты могла бы ими воспользоваться. Ведь кто-то уже ходил по часовому мосту и попал на собрание Ордена Непростых.- Он посмотрел на Василису — Непростых? — снова спросила Василиса — Так называют себя часовщики, не желающие подчиняться глупым законам РадоСвета. — Вы имеете в виду законы о Времени? — вставила своё слово Элизабет. — Тогда чему вы подчиняетесь? — Подчиняются только слабые, Огнева. Сильные сами создают законы. После этих слов Оливия снова фыркнула. Хоть она и не любила правила и законы, но всё-равно им подчинялась. Речь Астрагора её не очень устроила. Он подошел к стене из простого красного кирпича, неуловимо надавил на нее в нескольких местах, и кусок стены аккуратно отошел в сторону, открывая слабо освещенный проем. Они начали долгий подъем по каменной винтовой лестнице — у Василисы от этого даже закружилась голова, — прошли через несколько комнат, преодолели еще две винтовые лестницы — на этот раз с железными ступенями. За всю дорогу они не проронили ни слова. И Василиса не выдержала: — Зачем вы позвали нас на прогулку? Вы хотели нам что-то сказать? — Василиса, скоро узнаем- сказала Оливия Астрагор знаком пригласил следовать за ним. Он вновь вытащил свою часовую стрелу, прикоснулся ею к замку и лишь тогда сказал: — Не я. Пламя свечей тонуло в черноте бархатных штор. Потолок и пол тоже оказались черными — по-видимому, это был любимый цвет хозяина замка. На стенах, выложенных из кирпича, висели картины с изображенными на них часами разных эпох. Откуда-то дул ветер, в комнате чувствовалась прохлада, и это неудивительно, Как только Оливия переступила порог комнаты, то сразу же увидела отца. Очевидно, Нортон-старший давно находился здесь — на столе стояла едва начатая бутылка вина и бокал, рядом валялась недокуренная сигара, прислоненная к пепельнице, — от нее поднимался кверху тонкий сизый дымок. Отец выглядел как всегда; его серо-зеленые глаза смотрели все так же равнодушно, а лицо не потеряло обычной надменности. — Садитесь. Он указал на высокие деревянные стулья с украшенной позолотой спинкой. Василиса послушалась и присела, неестественно выпрямившись. Как она ни старалась, не могла посмотреть отцу в глаза. Ей стало очень страшно., Оливия решила постоять. Также как и отец, она выглядела надменной и равнодушной ко всему этому. В отличии от сестры, в её глазах не было страха, а блестели радостные и местами злые огоньки. В отличии от Василисы, у Оливии были вполне нормальные отношения с отцом. — Итак, ты все-таки меня ослушалась. Стала ключником.- Он посмотрел на Василису Девочка с тоской оглянулась на дверь. Больше всего на свете ей хотелось опрометью выскочить через нее и скрыться в глубине коридоров замка Змиулан. А если за дверью поджидает Астрагор? Ведь это он привел ее… Да и вряд ли она сможет сама выбраться наружу. — И что ты собираешься делать дальше? — мягко спросил отец уже у Оливии. — Неужели так веришь в собственные силы? Что-то не замечал в тебе раньше столь ярко выраженной самоуверенности. Или думаешь, что в любой момент сможешь положиться на свои умения обретённые в Хогвартсе? — Между прочим, я была Принцессой Слизерина и лучшей ученицей. Я нашла тайную комнату, помогла Гарри Поттеру вернуть Филосовский камень и с увереностью могу сказать, что мои силы мне помогут.- девочка скучающе фыркнула- И если бы ты почаще обращал на меня внимание, то мог бы знать, насколько я самоуверенна.- в её голосе были нотки злобы- Мог бы подумать, в конце концов, я училась на змеином факультете- после этих слов у неё в глазах блеснули слёзы. Но Олли поспешила скрыть эмоции и вернула безразличный таинственный взгляд. — Ты что, боишься меня? Она подняла голову и с полным безразличаем сказала: — Нет. Нортон-старший взял другой стул и, придвинув поближе к Василисе, присел на него. — Поговорим начистоту. Я, мягко говоря, очень недоволен тем, что ты согласилась принять ЧерноКлюч. Это был глупый, никому не нужный поступок. Безрассудный! — слегка повысил он голос. — Знай я раньше, что у тебя есть этот Ключ, отнял бы без всяких раздумий. — Мне подарили его на посвящении, — огрызнулась Василиса. — Так что выбора у меня не было. — Ну, а у тебя ключ откуда? — он повернулся к Олли — Мне его подарили тоже на посвящении. Отец рассерженно вздохнул, а Олли с презрением фыркнула: — В любом случае ты зря ввязалась в эту авантюру. — Я сама не знаю что я тут делаю! Сейчас бы я спокойно гуляла по Хогвартсу. А тут такая новость от Северуса Снегга: Оливия-Элизабет Огнева, собирайся. За тобой приехал отец. Ты поедешь домой. Но, вместо тебя, там был Марк. Который издевался надо мной всю дорогу. Естественно, я сбежала. Решилась на посвещение чтобы отомстить ему.- в её голосе звучали нотки злобы и сожаления. — Конечно, лучше было бы сидеть взаперти в Одинокой Башне! — выпалила на одном дыхании Васелиса, решившая поддержать сестру. — Да еще терпеть издевательства Елены… Которая, между прочим, хотела убить меня! — Ты преувеличиваешь. — Что?! — Василиса так возмутилась, что у нее перехватило дыхание. Она решительно подалась вперед. — Твоя Елена кричала: «Умри!» — и чертила огненные кресты передо мной! С ней часто такое бывает?! Молчание все затягивалось, и девочка заерзала на стуле: пауза ее угнетала. Наконец Нортон-старший поднялся, вызвал часовую стрелу и обрисовал ею стремительный круг. Вспыхнуло золотым огнем нарисованное кольцо, и из него выплыла красная книга — на ней красовался черно-золотой обод с единственной часовой стрелкой. Потом выплыла ещё одна книга. Она была чёрная с золотым отливом и такой же часовой стрелой, как и у первого. — Это часолист. Ты уже видела такие, не правда ли? Обычно его дарят на посвящении… Но, учитывая все обстоятельства, пришлось повременить.- он обратился к Василисе Василиса не могла оторвать взгляда от столь желанной вещи. Ох, даже кисточка есть, вон торчит между страниц. Отец дарит ей часолист. Наверное, из-за того, что она стала ключницей. Или вдруг захотел позаботиться о дочери? Ярко-красная поверхность манила, золотой циферблат переливался крохотными, то и дело вспыхивающими искрами. Василисе так хотелось прикоснуться к часолисту, открыть его и посмотреть, что же там внутри! Руки сами тянулись, чтобы потрогать матовую поверхность, наверняка гладкую и прохладную на ощупь. И все же девочка пересилила себя: — Я не возьму. Отец слегка нахмурился — на лбу его пролегла тонкая вертикальная черта. Он протянул чёрный часолист своей младшей дочери. Та его недоверчиво приняла и стала рассматривать — Извини, но у тебя нет выбора, — жестко сказал он первой. — У всех ключников есть часолисты. Я оказываю тебе большую услугу, предлагая столь бесценную вещь бесплатно. Ты сможешь получать письма, советоваться с друзьями, завести собственный уголок на планете — какой захочешь… Но главное — ты наконец-то прочтешь и заучишь наизусть правильное желание, которое вы все должны загадать при новом рождении Алого Цветка. И не забывай, вам придется так или иначе использовать силу своих Ключей. А для этого тебе просто необходимо немного подучиться, уметь выполнять самые простые из часодейных эферов. Ведь всем вам придется ходить в прошлое, а тебе, возможно, дальше всех. — Почему это? — испугалась Василиса. Нортон-старший сложил руки за спиной и в задумчивости оглядел дочь с ног до головы. — Потому что ЧерноКлюч сделал сам Эфларус — изобретатель Временного Разрыва. Он вложил в него некое… Некую тайну, о которой никто, кроме него, не знает. В лезвии твоего ключа находятся сильные часоводы. Если его немного подтолкнуть, может, он приведет тебя к самому хозяину? А путь в тысячу с лишним лет довольно труден, особенно для начинающего. А Олли он понадобиться даже больше тебя. Её ключ может закинуть на самые ранние века часодейства.- Оливия нахмурилась после его слов.- Говорят, что Огненный ключ создал Алый цветок во время первого обряда. — В тысячу лет?! — Василиса не на шутку испугалась. Конечно, ей очень хотелось попутешествовать во времени. Но ведь не на тысячу лет! — Не волнуйся, основную часть работы Ключ берет на себя, — заверил Нортон-старший. — Возьми часолист. Через него я пришлю тебе несколько интересных уроков. Ты ведь желаешь хоть в чем-то догнать своих новых друзей-часовщиков? Василиса поджала губы, стараясь не выдать своих чувств. Конечно, перспективы, обрисованные отцом, ее заинтересовали. Но… — Ты просто решил нас контролировать. — А может, помогать? — Отражая каминный свет, глаза отца блеснули таинственной золотой искрой. — Даже находясь в отдалении, я смогу обучить тебя кое-чему.- Обратился он только к Васелисе- Основам, которые необходимо знать юному часовщику, вдруг возомнившему себя ключником. — И чему конкретно ты собираешься учить меня? — бросила она с вызовом. — Увидишь. — Наверное, тебе очень нравится на Остале, — внезапно произнесла Василиса, поднимая глаза на отца. — Ведь ты — Дух, да? Нортон-старший будто очнулся; рассеянно-одухотворенное выражение на его лице вновь сменилось насмешливым. — Что за чушь, — холодно произнес он. — Это неправда. Будь я Духом, не смог бы даже раз перейти на Эфлару. — Но Елена сказала…- поддержала сестру Оливия Вспомнив о битве с госпожой Мортиновой, девочка побледнела. Да, проклятая часовщица действительно кое-что рассказала ей. — Елена сказала… — вновь начала она. — Не стоит придавать значения тому, что говорит человек в приступе ярости, — оборвал отец. — Я бы советовал вообще забыть весь ваш разговор. Но Василиса решила пойти до конца. Олли перебила её — А то, что Белая Королева — наша мама, тоже неправда? Отец с шумом выдохнул и закрыл глаза, небрежно откинувшись на спинку кресла. Девочка воспользовалась этим, чтобы получше рассмотреть его: острый, немного выдающийся вперед подбородок, прямой нос с тонкими крыльями, выделяющиеся скулы… Под веками затаилась легкая синева, свидетельствующая о постоянной усталости… Интересно, сколько ему? Около сорока, а может, и больше? — Вашу мать зовут Лисса, — произнес отец, не открывая глаз. — Мы познакомились здесь, в Змиулане. Задолго до того, как она стала Белой Королевой. — Здесь?! — У Василисы округлились глаза. — А разве тут не обучаются только Драгоции? — Конечно нет. — Отец раздраженно мотнул головой и встал с кресла. — У Астрагора всегда было много учеников. К счастью, только родственники на особом счету. — Он зло усмехнулся. — Здесь великий Дух основал Орден Непростых — тех, кто не подчиняется правилам, созданным для доверчивых простаков, и создает собственные законы. — Если вы не подчиняетесь законам, то вы — преступники! — не выдержала Оливия. — Фэш рассказывал, что Астрагор обучает очень страшным вещам… Запретным! — откликнулась Василиса — Фэш — своевольный мальчишка, убежавший из дома, — с раздражением произнес Нортон-старший. — В силу своей юности он делает неправильные выводы и, что хуже всего, совершенно не хочет подчиняться. — Значит, ему самое место в Ордене Непростых, — заметила Василиса. — Вы ведь все делаете точно так же. Отец с удивлением уставился на нее и вдруг громко расхохотался. — Действительно, — сквозь подступившие слезы произнес он. — Как я раньше не подумал… Надо будет сказать Астрагору, чтобы не наказывал парня слишком сильно, когда тот вернется. — Фэш не вернется, — упрямо сказала Василиса, сама не зная, почему так защищает друга. — Он точно не хочет, — добавила Олли чуть тише. Нортон-старший хмыкнул. — Время на нашей стороне, — туманно изрек он. — Но что-то я не услышал ответа на собственный вопрос. Принимаешь ли ты мой подарок? — снова он обратился к Василисе — А что случилось с Ольгой Михайловной? — неожиданно спросила Василиса. — Моим тренером по гимнастике! Почему она попала в больницу? Скривившись, будто от зубной боли, Нортон-старший встал и круто повернулся к окну. — Мне это неизвестно, — сухо произнес он, следя за игрой света на черных шторах. — Я тебе не верю! — Имеешь право, — скучающим голосом ответил отец. — Но, прежде чем спрашивать, куда вежливее с твоей стороны было бы ответить на мой вопрос. — Тогда… — Василиса шумно вздохнула. К ней подошла сестра и что-то стала шептать на ухо. — Ладно, я согласна. Но с условием. Отец слегка повернул голову, глаза его недовольно прищурились. — И каким же? Василиса переступила с ноги на ногу, медля с ответом. И Оливия снова что-то стала шептать ей на ухо. — Я принимаю твой подарок, если ты возвращаешь Ольгу Михайловну в лагерь. — Каким образом, позволь спросить? — Уверена, ты знаешь как. Изменишь какую-нибудь временную ветку в прошлом… Или отменишь то, что сам сделал… Не знаю.- влезла в разговор и Олли Нортон-старший развернулся и, вопросительно подняв бровь, довольно долго смотрел на дочь. И наконец сказал: — Хорошо. Василиса, не ожидавшая, что он согласится, растерянно заморгала. — Надеюсь, это все условия на сегодня? Василиса собралась с духом. — А что случилось с Мартой Ми… Оливия вздохнула. В отличии от сестры она была в приюте. — С Мартой Михайловной все отлично, — перебил ее Нортон-старший. — Она получила крупное вознаграждение за свои труды и теперь живет за границей в собственном коттедже со своими настоящими внуками. Со здоровьем у нее тоже все в порядке. — Это что, все правда? — Клянусь своим именем. — Что тебя еще интересует? — Ну-у, если можно, тогда еще один вопрос… — Прежде чем продолжить, Василиса сделала глубокий вздох. — Про мои крылья… Что означает этот красный цвет? — О, это просто, — облегченно произнес отец. — В тебе течет немного духовной крови… Может, когда-то в нашему роду были Духи. — Он криво улыбнулся. — Поэтому у тебя может обнаружиться некий скрытый талант… — А черные пятна? — С этим сложнее. — Неожиданно в глазах отца вспыхнул интерес. — Возможно, ты сама поведаешь мне о чем-нибудь необычном. Например, не происходило ли с тобой чего-нибудь странного, любопытного до знакомства с часовым миром? Судя по твоему виду на семейном посвящении, тебя просто распирало от некоей тайны. Ты явно что-то скрыла от нас. — Ну а, что у тебя с крыльями? — он обратился к младшей — Они чёрные, с золотым отливом- растягивая слова произнесла девочка. — С этим ещё проще. С золотым отливом, говоришь? — он дождался когда она ему кивнула и продолжил- Скорее всего, у тебя есть ещё какой-то дар кроме той твоей магии и часодейчтва. Возможно, ты можешь управлять какой-то стихией. И да, я уверен что ещё и часовым флером.- сказав это он снова посмотрел на Василису в упор. Не выдержав его пристального взгляда, Василиса скосила глаза в сторону. Она раздумывала, стоит ли говорить отцу о часовом флере. — Ну и? — поторопил отец. — Не забывай, остальные ключники ждут вас. Да и неизвестно, когда мы вновь увидимся. Возможно, в следующий раз я не буду столь благодушен и уж точно — столь откровенен. — Уголок его рта чуть заметно дернулся. — Ладно, — буркнула Василиса. Чтобы собраться с духом, она выпрямилась в струнку, положив руки на колени. — В каждое полнолуние, почти с детства, — нехотя начала она, — происходит одна непонятная вещь. Ни с того ни с сего вокруг меня появляются цифры — золотые, серебряные, огненно-красные… всякие. — Василиса видела, что в глазах Нортона-старшего что-то промелькнуло — легкий блеск, отражение скрытой мысли. Интересно, плохой или хорошей? Волнуясь, она заговорила быстрее: — Я не знаю, почему так, но каждый раз это происходит само собой. Появляется, и все! Эрик называл это часовым флером. Услышав имя сына, отец поморщился: — Эрик… Вот уж кто всегда много болтал. Наверное, поэтому так и не смог разбудить свой часовой дар. Василиса, — он подошел к ней ближе, присел на корточки и, облокотившись на подлокотник ее кресла, глянул снизу вверх, — советую никому больше не рассказывать об этом. — Но что этот флер обозначает? — горячо спросила она. — Я должна знать! Уверена, ей- она указала на сестру, - ты уже сказал- Олли хмыкнула. — Не кипятись. Мне тоже ничего не известно. Отец резко поднялся и раздраженно взмахнул рукой, словно хотел отогнать муху. — Если ты научишься управлять этими цифрами, то сможешь делать занятные вещи. Например, путешествовать во времени без всяких часовых механизмов и приспособлений. Вот, кстати, почему ты смогла пройти по часовому мосту, — протянул он, словно обращаясь сам к себе. — И легко справилась с огненной лестницей. Да. Это весьма… забавно. Помолчав, он вновь обратился к Василисе и Оливии — Никому не рассказывайте об этом. Особенно, — его голос стал жестче и он стал смотреть только на Василису, — Черной Королеве. — А Белой? — вдруг спросила Олли. — Белой Королеве тоже не рассказывать? — Да, и ей тоже. Мало того, советую больше не стараться увидеться с матерью.- он посмотрелл на Оливию, которая уже думала о чём-то. — Значит, Белая Королева действительно моя мама? — не выдержала Василиса Оливия же глянула на отца с ненавистью. Ее сердце бешено колотилось в эту минуту. Но на её лице опять не было эмоций Сестра крепко зажмурилась, борясь с собственными чувствами. — Зачем ты спас меня? — Чтобы не выдать волнения, Василиса вновь принялась рассматривать каменные плитки пола. — От Елены? Ты ведь знал, что она рано или поздно нападет на меня. Захочет… убить. — Она вздрогнула, не сумев справиться со страхом, и тут же обняла себя за плечи, словно бы желая защититься от прошлых и будущих угроз. От отца это не укрылось. — Елена больше не нападет на тебя, — сухо произнес он Василисе. — Я приказал ей, она больше не посмеет.- он переключился на её сестру — Вот почему я не хотел брать тебя в дом.- он глянул на старшую. Нортон-старший заложил руки за спину и снова отвернулся от нее. Девочка видела, как крепко он сжал пальцы в замок. — Я знал, что в этом случае у меня не будет выбора и придется отправить тебя к Белой Королеве за Рубиновым Ключом. Она бы ни за что не отдала его мне или моему сыну… Вот почему пришлось силой забрать твой Ключ. Я не хотел подвергать тебя опасности — быть ключником совсем непросто. — А Норта, значит, хочешь подвергать опасностям? — Олли скептически хмыкнула, заступаясь за сестру — Признаться, из вас троих я больше доверял бы Норту. Во-первых, он — мальчишка, — сказал отец со значением. — Он сильный, ловкий, хитрый, амбициозный. Немного трусоват, но с возрастом это проходит… Правда, — продолжил Нортон-старший, — я абсолютно не подозревал, что ты окажешься такой безрассудной и продолжишь борьбу за Ключи. Но признаюсь, меня мучает любопытство. Зачем ты согласилась стать ключницей? Незнакомый мир, такой волшебный и таинственный, безусловно, притягателен, не спорю. Но только до первой опасности, до первой встречи с настоящим врагом лицом к лицу. Лишь почуяв малейшую угрозу собственной жизни, люди обычно разворачиваются на сто восемьдесят градусов и бегут, бегут прочь, только пятки сверкают… Зачем тебе это, Василиса? — повторил он. — Какая тебе лично разница, если Эфлара погибнет? Ты выросла здесь, на Земле, на Остале… Для тебя часовой мир — абсолютно чужая земля. Что на самом деле движет тобой? — Но и Оливии я тоже могу спокойно доверять. Она сильная, хитрая, амбициозная, храбрая. И, признаюсь, как Норт она не струсит. Поэтому, скорее мне не составит труда доверить ей какое- либо задание. Где-то раздался бой часов. Девочка начала машинально считать их: раз… два… три… четыре. Выходит, только что пробило четыре часа. — Ничего не движет, — пробурчала Василиса. — Я просто решила, что все-таки хочу стать часовщицей. Нортон-старший вновь подошел к ней и присел на одно колено. Взял ее руки в свои — Василису даже озноб пробрал от этого прикосновения. Но куда больше ее испугал взгляд отца: глаза необычайно светлого зеленого оттенка, казалось, смотрели в самую душу. — В таком случае тебе просто необходим часолист. — Отец вновь сощурился. — Я хочу дать тебе всего лишь несколько самых важных уроков. Посмотрим, сможешь ли ты с ними справиться. Но пообещай мне, что ты никому пока что не расскажешь об этом: ни своим друзьям-ключникам, ни королевам, никому вообще. Никто не должен знать, что я помогаю тебе. — А если я не хочу твоей помощи? — Тебе угрожает опасность, — твердо сказал он. — От противника гораздо худшего, чем Елена. Если хочешь выжить — слушайся меня. А будешь вести себя, как маленькая капризная девочка, быстро обожжешь свои крылышки. — Не надо меня запугивать, — вырываясь, процедила Василиса. — Я сама разберусь. И не собираюсь принимать участие в твоих загадочных планах! — Как хочешь. — Отец встал во весь рост, его лицо приняло обычное равнодушное выражение. — Но не забывай: я уже спас тебя один раз. У тебя есть основание мне доверять. Больше, чем кому-либо. Развернувшись на носках, он прошел быстрым шагом к двери и пропал. Олли не успела удивиться его скорой капитуляции: стены комнаты подернулись туманной дымкой, очертания мебели исказились, огонь в камине взметнулся яркой спиралью — рывок! — и девочки вновь очутились во дворе замка Змиулан возле фонтана с цветком, обвивающим часовую стрелу. — Посмотрите, юные ключники, — как ни в чем не бывало вещал Астрагор собравшимся возле него ребятам. — Именно здесь расцвел первый Алый Цвет. В честь столь значительного события был возведен мемориальный памятник: стрела — как символ часодейства и цветок, означающий новую эру. Когда стебель Алого Цветка был перерезан, Эфларус загадал желание, сотворив новый мир, и бросил огненную чашу на каменный алтарь. Посмотрите, что осталось от священного места, — алтарь сгорел дотла. Появление сестёр Огневых почти никто не заметил. Только Фэш глянул искоса, но, убедившись, что с ними все в порядке, тут же отвернулся. Судя по вытянувшимся лицам ребят, сгрудившихся вокруг мемориала, их только что постигло серьезное разочарование. Василиса подошла ближе и высунулась из-за спины Дианы: вместо воды в круглой нише фонтана находилась… серая зола. Всего лишь слабое напоминание о страшном костре, догоревшем ровно тысячу лет назад. Оливия расматривола её с любопытством. Вдруг, руку в которой был Огненный ключ, сильно обожгло. Она решила поверить отцу, что её ключ создал сам Алый цветок. Этому было доказательство, что он обжёг руки именно сейчас, у алторя где однажды вырос первый Алый цвет.