Практические советы по созданию Валентинок для демона ночи

      Знаете. Иногда Чуя подумывал о том, что бы на старости лет податься в преподавание. Забавно говорить «на старости лет» когда ты в буквально смысле бессмертен. Нет, пристрелить конечно можно, да и самоубийство вполне дельный выход, коль жизнь не мила, но Накахара сейчас не об этом.       Так вот, рыжий всерьез задумывался о таком развитии событий, когда пулять по людям надоест. Еще пока не надоело, все же работенка интересная и не пыльная, но иногда в баре тема заходит.       Тема заходит и выходит обратно, ибо Чуя посылает эти мысли нахуй.       Сука, весь выходной чувствовал себя гребанным учителем младшей школы. Причем платить за этот опыт, никто не собирался. Даже перерыв на кофе отказались сделать!       Короче, хватило Накахаре на всю оставшуюся жизнь и на последующую реинкарнацию.       Этот Дазай Осаму просто замонал!       Нет, некая доля очарования в этом досуге присутствовала, но не когда шатен требовал целые лекции и разъяснения. Рыжий даже во время экзамена, нет, во время всех экзаменов так много не трендел о своей работе!       История, правила, порядок и традиции. Сука, все! И все с подробностями и примерами!       — То есть зависит от политических и религиозных особенностей?! Это тоже нужно учитывать?!       — Неужели в разных странах есть свои аналоги? Получается, у вас не один день в году?!       — Нет определенных стандартов?       — А стрелы правда влюбляют? Попробовать можно?!       — Почему именно красный? Я тоже часто использую этот оттенок!       Самое главное, что Чуе удалось донести, это то, что подарки делаются добровольно, от сердца.       — Когда ты радуешь кого-то, то и сам становишься счастлив, особенно, если это человек для тебя родной и любимый. Ты делаешь это просто так.       — А как же тот, кому дарят?       — Он тоже счастлив от знака внимания.       Последующую задумчивость во взгляде карих глаз Накахара перевел на человеческую речь, как «нужно попробовать!»       — Чуя, а у тебя точно нет врагов?       — Мне не нужны ничьи органы в доме!       Помыслы у Дазай конечно чисты и похвальны, но вот исполнение и методы слегка извращенные.       Потратил Накахара на это все почти двадцать часов, отчего тут же вырубился, когда пришел домой. Да, Осаму скрепя сердцем, с кислой моськой и с диким нежеланием отпустил источник желанной информации.       Помахал платочком, вытирая несуществующие слезы, пока рыжий поливал матом и грозился в следующий раз протащить Осаму по этим самым кочкам. Естественно не вручную. Пинками до границы и обратно.       На что мужчина его нагнал и спросил, является ли это каким-нибудь ритуалом на Белый день или день всех Влюбленных.       После был благополучно послан далеко и желательно надолго. С такой одержимостью и любопытством Осаму бы записать номерочек и отправить свое резюме в их контору. С руками бы оторвали. Ну или закопали бы от греха подальше, хуй знает, что такой работник выкинет.       Это и есть полная причина, почему Накахара считает себя проклятым. А как бы вы себя ощущали, если бы каждый раз как разворачивается темный шоколад, то вы взамен радости и поедания, как-то грустно вздыхали и заворачивали его обратно?       Мисочка с горьким шоколадом, что стоит дома не уменьшилась в количестве. Так же как и запасы в карманах, которые рыжий поспешил пополнить.       Прожитый опыт, почему-то устойчиво не покидал рыжую головушку.       Нет, было бы странно, если бы Чуя просто закрыл на это глаза и продолжил жить, как прежде. Событие, а именно гребаное похищение, обычно не выветривается из памяти за пару дней. А если учесть, кто именно его организовал, то подавно.       Только вот в вечер очередной пятницы, за выпивкой с соратником, Чуя не обмолвился об этой истории ни словом. Просто не сказал, трендя о чем-то далеком. А именно, сколько вкусов у леденцов. На это ему заявили что Чуя либо рехнулся на работе, либо ему нечем заняться.       Более того, каждый раз, когда в поле зрения попадались романтические атрибуты, рыжий начинал думать о том, какая бы реакция на них была бы у Осаму.       Наверняка очень оживленная.       Даже на полупустую банку из-под блесток, которую рыжий заприметил в мусорном баке коридора. Раньше Накахара бы не обратил на это внимание.       — Кошунство, — выплюнул рыжий.       — Простите? — Чуя немного вздрогнул от появившегося рядом Доппо. — Накахара, что-то стряслось?       — Кошунство так разбрасываться материалами! — повторился рыжий не желая отступать. — Если они у нас в избытке, то это не значит, что их нужно выбрасывать направо и налево! У кого-то может быть их дефицит!       — Что ж, — поправив очки, не желая разглядывать мусорный бак, Куникида пожал плечами. — Вы всегда можете подать жалобу, — перехватив бумаги он тут же двинулся дальше, но спешно остановился. — У кого-то их дефицит?       Накахара сжал губы и всплеснул руками.       — Неважно!       И быстро развернулся, удаляясь в другое направление, напоследок пнув мусорку. Прибавил газу, заслышав крик блондина о вандализме и неуважении.       Правда через пару пролетов резко остановился. Почему он вообще подумал об этом?! Баночка и правда выглядит пустой, да и даже если и нет, то какое рыжему дело?! Какая разница, что этот Дазай Осаму может душу продать за безделицу! У него наверняка бы загорелись глаза, а сам он был бы похож на ребенка, который получил желанный подарок на именины.       Тьфу.       Совсем крышей поехал. Выходной вроде бы должен был восстановить душевное равновесие? * * *       Чуя так и не смог отвлечься на работе. Меткость не страдала, но Мичизу, что был в том же районе, заметил задумчивое состояние друга рыжего.       А другой рыжий, взамен того, что бы пойти спать после смены, радуясь существованию подушек в человеческом мире, буравил взглядом отчет.       От них можно было бы и позабыть, если бы Накахара остался в небесной канцелярии, но на облаках не сыщешь адекватной выпивки. Только кагор. Он неплох, но не каждый же день! Потому Чуя и подал заявку на человеческое жилище. Конечно с этим пришли новые трудности, вроде поддержания тела, ибо проживая вместе со своими «жертвами» рыжему так же приходится спать и есть, чего не скажешь о многих коллегах.       Еще одним ужасом самостоятельной жизни стали отчеты. Шаг вправо, шаг влево — доклад.       Но это малая капля неудобства за океан свободы.       Если бы отчет был напечатан не на бумаге, то рыжий сейчас бы не крутил в руках ножницы. Увы, но ее грех в целлюлозе.       Чуя уже давно не работает в канцелярии и делопроизводстве, оттого не уверен, как именно это делается. Если. Если он сложит лист и сделает пару надрезов, то чисто гипотетически у него получится Валентинка?       По идее должна, ведь в ней главное не вид, а мотив, но все же…       Ответ - нет.       Накахара со злостью выкидывает испорченный отчет, от которого остались одни соединенные овалы.       Ну не помнит он как это делается! Это разве проблема?! Чуя вообще не должен этим занимается!       Верно! Мается какой-то ерундой! Тьфу! * * *       — Чуя? — Ацуши захлопал глазами и слегка склонил голову. — Что-то случило?       — У тебя есть, — Накахара немного неловко мялся перед чужим порогом. — есть, ну, картон? Цветной. И ленточки. Ну и возможно блестки? Розовые. И ручки, которые вкусно пахнут?       Признаться, Накахара нисколько не сердился на скептический взгляд Накаджимы, который вопреки хорошим манерам, все еще не пригласил его внутрь. Все же Чуя дал деру из канцелярии с громкими воплями, заявляя, что больше никогда не вернется к романтичной части их работы, а теперь стоит на пороге и просит совершенно противоположное.       — Чуя, ты какой-то бледный, — обеспокоенно спрашивает Ацуши и тут же прикладывает руку к чужому лбу. — Вроде не горячий. Может головой стукнулся?       — Я серьезно, — рыжий легко отнял руку обеспокоенного друга от своего лица.       — Как звали моего десятого кота? — как никогда серьезно спросил Накаджима.       — Чего, бялть?       Вот чего он не ожидал, так это подобного вопроса.       — Как звали кота, которого мы пристроили, когда переехали? — более сурово повторил спросил парень.       — Что за тупые вопросы?       Накахара всплеснул руками, но собеседник остался непреклонен. Откуда он это может помнить?! Столько лет прошло!       — Хуй его знает, — Накахара пожал плечами. — Помню, что он разбил одну бутылку и потом еще дня три терся об пол.       За последнее Чуя кота винить не смеет, сам бы кинулся к подобной сладости, будь она в дефиците. Что-то подсказывает, что усатым и полосатым достать его не так просто.       Плечи Накаджимы тут же опустились, а сам мальчишка выдохнул.       — Чуя, не пугай меня так! — тут же за возмущался Ацуши и приглашающе махнул рукой. — Я был уверен, что ты скорее воткнешь себе блестящую ручку в горло, чем попросишь ее! Да еще и блестки!       Опять-таки беспокойство Ацуши можно понять. Чуя никогда не скрывал своего отношения к приторной милоте, в которой некогда купался. Вернее тонул, но да ладно.       Квартира Накаджимы хоть и была идентична по габаритам, но ощущалась намного меньше. Все из-за большого количества мебели и пушистых жильцов в лице котов. Собственно, из-за них Чуя и познакомился с белобрысым, когда подавал заявку на хату. Главной причиной переезда Ацуши стал запрет о животных.       Да, проживая в небесном хостеле ты получаешь огромные габариты подпространства, идеальное тело, которому чужды человеческие нужды и ворох времени, в которое вклинивается работа.       И многие на это соглашаются.       Но лично для Чуи подобный расклад мало чем завлекал. Мало того, что эти святоши далеки от реальности, так еще и понятие не имеют о прелестях кабельного телевидения, ночных барах, шумных соседях, магазинах одежды с выбором на любой вкус и котиках!       Последние удачно заценил Накаджима.       Так что комиссия решила разместить их чуть ли не напротив. Не сразу конечно, Чуя безумно хотел взять домик в какой-нибудь тихой Французской деревеньке, но к моменту выбора жилья там, как назло, вспыхнула революция. Так что поколебавшись, Накахара принял предложение коллеги и выбрал Йокогаму. И по сей день остается доволен. Проживание вблизи не только коллеги, но и товарища намного упрощает жизнь и делает ее намного интересней.       — Так и, — как только Ацуши снял с плиты чайник на его лице растеклась задорная улыбка. — Рассказывай!       И состроил такой ожидающий вид, словно он тут секретики пришел обсуждать, а не серьезное дело.       — Да брось, Чуя! — не унимался Накаджима, направляясь к двери мастерской. — Ты явился ко мне ночью с просьбой дать цветной картон и собираешься сказать, что это не для Валентинки?       — Нет, — почти не соврал Чуя.       — Кто она? — мальчишка прямо-таки светился от любопытства, чем нехило выводил собеседника из себя. — Только не говори мне, что это тот парень, с которым я видел тебя в прошлом месяце.       — Я до сих пор не получил ответ на вопрос, какого хуя ты забыл ночью в стрипушнике, Ацуши, — напомнил рыжий, чем мгновенно смутил собеседника.       — А-а, как насчет подарочного пакета с двумя голубями? — мгновенно перевел тему белобрысый.       У товарища так же нашелся детский набор с конструированием открыток. Прелесть, если честно. Даже упаковка почти не пострадала. В пакет так же полетела розовая ленточка, листочек с пайетками и вдохновляющие наклейки. Там даже была маленькая книжица с примерами, видами Валентинок и инструкциями. * * *       Последующую неделю Чуя придумал себе новое хобби — пялится на картонный пакет со всем этим добром.       Набрать то набрал, а вот что дальше делать? Кто бы сказал, что подобное непотребство будет стоять на столе в гостиной, то ... Чуя бы с удовольствием оспорил чужие умственные способности.       Пакет так и стоял на столе. Ну, не всегда.       Сколько раз к нему приходили раздраженные соседи с вопросами чего он орет и кидается пакетами из окон, а потом спускается и забирает их? На что Чуя советовал не лезть в чужие дела и подкреплял извинении каким-нибудь презентом.       Накахара стал сновать по собственной квартире, как мышка, тот час прячась от пакета, словно он мог по-настоящему напомнить ему о намерении и мыслях. Чуя начинал немного сходить с ума, а между тем, бордовый картонный пакет все еще стоит на кухне. * * *       — Тачихара, — позвал Накахара, сверля план работы на сегодня. — Я плачу за тебя в баре до конца апреля.       — Хорошая попытка, Чуя, — тихо отозвался собеседник, целясь. — Где моя гарантия, что тебе «случайно» не выдадут задание в другом районе и ты не "будешь слишком уставшим" дабы пить со мной? — нажав на курок и выпустив пулю, Мачизу развернулся к собеседнику. — Или я не прав?       — Тц, — вот же. — Тачихара, мне в этом году отгул больше не выдадут, а дело срочное.       — Я в предвкушении, — рыжий изобразил пробежавшие мурашки и отметил мишень в бланке. — Свидание?       — Не дай бог, — выплюнул Чуя, получая слегка удивленный взгляд.       Последнее время, Накахара ломает и ломает дрова, хоть иди и продавай.       Не то что бы Чуя был ловеласом, который только и делает, что шатается по барам и клубам, подцепляя несчастные души, но … бывало.       Среди купидонов обычно распространено только две идеологии, в корне противоречащие друг друга. Первая — это мечта любого ребенка, читающего сказку. Первая и вечная любовь, один раз и навсегда, а-ля лебедушки с одной судьбою. И вторая — более беспорядочная и свободная. Быстро и интенсивно.       Накахара не причислял себя ни к какой группе, не отрицая мысль об адекватном спутнике жизни со всем вытекающим и не пренебрегая связью с разными личностями. И да, Мичизу уже прикрывал его пару раз, помогая свалить на часик другой. Как периодически и Накахара.       — Нужно передать одному палоумному посылку, — уклончиво ответил Накахара.       — Мне стоит переживать за бедолагу? — усмехнулся Мичизу. — По рукам, — согласился Тачихара. — До конца мая.       Вот же гад, а? Ни стыда, ни совести.       Но понять можно, так что Чуя скрепя сердце, пожал руку и передал свой список. * * *       Не то чтобы пересечение границ миров было противозаконно. Если постараться и подогнать речь, то никто не прикопается. Это просто некая условность, в которую никто не углубляется.       А даже если бы и стали, то Накахара не думает, что остановился бы.       Чего не скажешь о разного рода тварей, которые прямо-таки выпрыгивали из-за каждого угла. Выпрыгивали и так же упрыгивали. Подошва у Чуи твердая, а нервы железные.       Правда некоторых особо наглых приходилось прижимать и допрашивать. Дело в том, что Чуя тупо не знал куда идти. В прошлый раз его с удовольствием проводили прямо до калитки, а встречали бонусной услугой «голова в мешке».       С криками и угрозами, Накахара все же добрался до здания и … рыжий в прошлый раз не уделил внимание, убираясь на пятой скорости.       Помните, Чуя говорил, про шикарную спальню? Само здание сносило крышу не меньше. Шпили башен, что прорезают небо, готические узорчатые окна с тонким, изящным декором и темными зарослями сада.       Как поклонник старой готики и классических фильмов Накахара слюнки попускал, отчего тут же поставил одни плюсик к возвращению в этом место. Хоть глаза порадуются эстетике.       Но да ладно, время барабанить в дверь.       Долго стучать не пришлось, по краям от лестницы уже стала собираться нечисть, то ли с любопытством, то ли с сочувствием, то ли с предвкушением. Дверь открыл хмурый парень, чье усталое лицо, рыжий мельком видел.       — Я к полоумному, — Накахара перешел к делу и снискал в чужом взгляде сначала удивление, а после странное понимание.       Открыв дверь шире, рыжего благополучно впустили, грубо закрывая дверь перед носом любопытных тварей. Те заскулили и принялись сыпаться бранью, пока темноволосый спутник не махнул рукой, отделяя свою тень, что исчезла за дверью.       Накахара снова спросил в своей голове, разумно ли он поступает. И придя к знакомому ответу «нет, совершенно нет» удовлетворенно улыбнулся. Стабильность — это хорошо.       Сейчас рыжего никто не тащит, что позволяет лучше рассмотреть внутреннее убранство. Эх, живут же некоторые! Просто сказка!       Ступая за болезненно выглядящим юношей, Чуя старался не особо палевно мотать головой. Но это было довольно сложно, от обилия возможностей словить эстетическое наслаждение голова шла кругом.       — Желаете подождать в гостевой? — вполне логичный вопрос, на который рыжий кивает головой.       Конечно, дорогой, главное не в подвале.       Вот только добраться до пункта назначения не вышло, рыжий чуть не полетел с лестницы. От падения с, бесспорно красивой, но все же лестницы, уберегли перила, хорошие рефлексы и тень спутника. А виновник совершенно не выглядел удрученно, кажется, даже если бы Чуя упал и расшиб голову это не омрачило бы безумную улыбку мужчины. Нет, шанс расшибиться мал, но все же.       — Чуя! — шатен так и вцепился в плечи, радостно тряся. — Поверить не могу ты пришел! А я уже испугался, что Акутагава научился жестоко шутить!       — Вы закончили с работой?..       — О какой работе может идти речь?! — мгновенно возмутился Осаму. — Чуечка зашел в гости, разве ты не видишь?!       Накахара, конечно, дико извиняется, но, блять, может стоит сменить положение ибо он стоит немного неустойчивой позой на шикарной лестнице, удерживаемый двумя отрицательными персонажами. Ну, это все еще лучше, чем мешок. Да запросы Чуи так низки.       Возмутиться рыжий не успел, Дазай просто дернул за плечи и с детским азартом потащил наверх, игнорируя слова собеседника. Недолго длилась спокойная прогулка. Зато в следующую секунду Чуя уже упал в кресло и ощутил знакомый каркас.       — Чуя, я так рад, ты вернулся! — по лицу мужчины это было понятно. Даже слишком. — Поверить не могу! Ты снова здесь! И!..       Накахаре пришлось буквально зажать мужчине рот, дабы угомонить возбужденного мужчину. Помогло не сразу, но помогло. Уже неплохо. Так что Чуя просто кивнул головой на пакет.       Любопытство тут же пробежалось по темной радужке и Осаму, присев на пуфик, очень осторожно и трепетно заглянул внутрь. И тут же отпрянул неверяще смотря на рыжего. Ей богу, как ребенок.       Тут же снова заглянула вновь и мгновенно перевел взгляд на Накахару, ловя воздух ртом. Все содержимое панически высыпается на ближайший журнальный столик, а Дазай выглядит так, словно ничего дороже пачки картона в руках не держал.       — Пачка не полная, — Накахара пожал плечами. — Зато цвет с двух сторон.       Шатен, прижав набор по вырезанию открыток, смотрел такими щенячьими глазами, что сердце Накахары немного ёкнуло. Вот для кого хлам, а для кого сокровище.       — Чуя, — протянул мужчина. — Ты же научишь меня вырезать Валентинки?       Последний раз, когда рыжий слышал подобное предложение, то весьма учтиво ответил начальству:       «Да подавитесь своими картонными вырезками! В задницу себе засуньте гребаные гелиевые ручки! Все, кроме фиолетовой!»       Но сейчас смог найти силы лишь на:       — Хорошо. * * *       — Чуя, только не рви! Оставь хотя бы мне на память!       Вот, вроде бы Накахара работал в канцелярии, сдавал экзамен и даже имеет благодарственное письмо за тяжкую службу. А Валентинка все равно вышла донельзя убогой!       Вот Дазай впервые в жизни «режет не плоть, а картон! Новые ощущения!» а у него все равно приглядней вышло!       Да, немного коряво и мужчина по несколько раз спрашивает, правильно ли он делает, смотрит в инструкцию и только дважды подумав клеит стразик. И выглядит так гордо и воодушевленно.       — Чуя, ты правда профессионал! — искренне восхищался шатен. — Настоящий мастер! Так красиво вышло! Мне очень нравятся эти закорючки! И цвет невероятно подходит форме! Так прекрасно работаешь с ножницами!       — Ты, блять, издеваешься?!       Неловкие, слегка странноватые, но с каллиграфическими письменами открытки шатена выглядели очаровательно. Особенно по сравнению с Чуеным безобразием. Но мужчина по-прежнему восхищался чужой работой, как великим произведением искусств.       От цветного картона, как бы странно это не звучало, Дазай был в ужасном восторге. Как, собственно, и от цветных блесток, рассыпал их по всей поверхности, с азартом понимая, что убрать их будет почти невозможно. Теперь милый готический стол в темных тонах просто сверкал. От цветных ручек с приятным запахом Осаму вообще был безума, с упоением используя их почти на всех материалах, затягиваясь хлеще наркомана.       И Чую, блять, это пугающе завораживало.       — Чуя-Чуя-Чуя, вот так нужно, правда? — воодушевленно спрашивал мужчина, показывая очередную подделку. Слегка пугающую и красивую Валентинку. Но с такой искренней улыбкой, что аж мило. — Если бы тебе такую подарили, то тебе бы понравилась?       Скажем так, если бы вам, пускай и со всей теплотой, но подложили такое творение в сумку, то марафон был бы пройден на пятой скорости. Причем с балками и кирпичными стенами. На воде. Нет, Чуя не имеет никого против специфичных вкусов, просто большой опыт за плечами. Весьма плачевный с его-то умениями, но он есть.       — Мне бы? — переспросил Чуя, размышляя, сказать ли правду или безбожно соврать. — Поджёг бы и вызвал священника.       Дазай заметно поник, опустив метафорические ушки.       — Но если ты сделаешь ещё пару надписей, — выдохнул Накахара, ощущая себя настоящей сволочью. — то непременно поставлю в рамочку.       В глазах мужчины тут же заискрились искры и он принялся выводить псевдо милые цитаты своим каллиграфическим почерком.       Чуе они честно безумно нравились и если их на картоне станет больше, то он готов поставить сие творение на полку.       Потому что кто еще с великим упоение будет писать в открытке, на которую словно кого-то вырвало блестками: «твое сердце очень теплое и красивое».       Ах, эти очаровательные попытки нормальности!       «Ты дышишь и это очень хорошо»       «Для тебя всегда найдется место на полочке»       «Твои глубокие глаза, словно могильные ямы»       «Твои вены сплетаются в узоры цветов»       «Электричество пробирается под кожу слабее, чем твой голос»       И Чуено любимое: «Твои угрозы жестокой расправы очень изобретательны»       — Дазай, все зависит от человека, — рыжий все же решил это пояснить. — важно не качество, а то что ты делаешь это с душой, искренне. Такое нельзя не оценить.       И когда в Чуе проснулся такой праведник? Казалось, что он дал деру от подобных лицемерных речей еще несколько веков назад.       — То есть, — невинно захлопал глазами. — тебе бы все же понравилось?       — Мне уже нравится, — фыркнул Накахара и принялся вываливать блёстки на свою открытку. — ибо я вижу сколько сил ты в неё вложил.       — Чуя…       — Отсядь от меня, — тут же попроси рыжий, видя, как собеседник, сверкая слезами благодарности и восхищения, приблизился.       Осаму выглядел слишком воодушевленно, отчего Накахара мгновенно пожалел о произнесенной сентиментальности.       — Дазай, я серьёзно, прекращай пододвигаться!       — Но мне не видно, как ты складываешь бумагу!       — Раньше тебя это не смущало! * * *       Дазай с огромной скорбью, печалью и сожалением склонился над рассыпанной банкой блесток, которые безжалостно поглощал тёмный ковёр.       Чуя же с огромным сожалением склонился над прекрасным ковром, чьё великолепие осквернили блёстки. Теперь… их просто не выхлопать от сюда.       Конфетти.…       Лепестки роз…       Блёстки.…       Три всадника апокалипсиса, что уничтожают прекрасные ковры с невероятно приятным бархатом и готическим рисунком…       — Чуя, Чуя, Чуя! — кричали где-то на периферии. — Их же можно как-то собрать?! Чуя, их нужно собрать! Давай, давай мы…       Когда Накахара поднял опечаленный взгляд на шатена с чужого лица мигом сошли все краски.       — Чуя, прости, я случайно! Я честно не хотел пренебрегать… — шатен выглядел подавленно и виновато. — Их-их же можно как-то собрать?! Они такие хрупкие и-и, — Осаму выглядел слишком печально для человека, который опрокинул банку с блёстками. — и ты их привёз для меня. Мне так жаль!       Чуя пару раз моргнул прежде чем выдал.       — Дазай, ты идиот, — прости Господи, Чуя уже всякий страх потерял. — какие к черту блёстки, ты этот ковёр в жизни не очистишь!       Карие глаза с противоречие открылись, выражая то радость, то обеспокоенность.       — Значит… теперь этот ковёр можно считать Валентинкой?!       Теперь уже очередь рыжего хлопать глазками. Готический ковёр, с вековой историей, который с руками оторвут на антикварном аукционе и с удовольствием поселят как декорацию в фильме о заброшенном особняке, сдувая пылинки, превратить в Валентинку?       Нет, ковёр вещь универсальная, его можно и на стену, и на потолок, и щели закрыть, и труп тепло укутать…       Но в Валентинку?       — Если на краю обратной стороны написать пару строк, то вполне, — Чуя решил не разочаровывать это чудо ещё больше.       — А нужно вырезать из него сердечко?..       — Нет! — не смей его портить, иначе Накахара не удержится и будет рыться в чужой мусорке в поисках жалких клочков для своей спальни! — Портить такой ковёр!..       — Но, — шатен состроил грустную мордашку, отчего рыжему стало немного совестно. Немного. Недолго. Уже прошло. — но Валентина.…       — Если ты будешь дарить этот кове … эту Валентинку кому-то, то непременно нужно объяснить, что это Валентинка. Потому не обязательно придавать иную форму.       Самая дебильная ложь, которую Чуя когда-либо произносил.       — То есть…       — Ковёр будет чем-то средним между открытой и подарком.       Дазай казался действительно пугающе заинтересован в этом, словно от ответа зависло по меньшей мере его будущее.       — Нужно ли прикрепить к ней настоящую ВалентинКу?       По голосу Осаму вы бы точно не поняли, что он спрашивает о открытке. Люди таким тоном и с такой рожей спрашивают бахнуть ли ядерный взрыв по океану. Минимум.       — По желанию, — чуть призадумавшись, Чуя все же кивнул. — Думаю, можно пояснительную записку       Глаза напротив радостно блистали, совершенно забыв о потере. И снова волнительно вспомнили о ней, приемная слова рыжего за чистую монету.       — Жаль, что блёстки ушли все… Даже пропорцию не измерили…       Накахара уже не мог выдержать этого подавленного взгляда. Это просто банка с блестками!       — Да, Господи, блять, принесу я тебе другую банку!       Если дело в этом, то Накахара и две притаранит. Еще сверху накинет пару ленточек. Они тут ковёр загубили, а хозяин печется о долбленной банке!       — Чуя…       Упомянутый рыжий поднял взгляд и тут же пожалел о своих словах, памятуя о бурной реакции этого пришибленного на подобное.       Хотел бы Чуя оправдаться и сказать, что забыл о том, что его собеседник слегка ебнутый, но это тяжело забыть. Теперь на Накахару смотрели уже два огромных блюдца чёрных вод с звёздочками счастья и парочкой милых звериной мордочек. Такие обычно показывают в манге. Только в жизни это пиздец жутко.       — Чуя…       Вот теперь Накахаре стало реально страшно за свою жизнь. Благом намерениями можно разве что до ада дойти, ну или куда он сейчас попал?       Шатен не задумываясь бросился прямо на него и распластался прямо на рассыпанных блестках.       — Чуя! Это значит, что ты ещё придёшь ко мне?! — в рыжей голове так и протянулось характерное «блять» со всеми вытекающими. — Я так счастлив! — по страшенным объятьям Накахара это понял. — Эта потрясающая, новость, значит, мы теперь друзья?!       — Можешь попрощаться со своим плащом…       Кто бы сомневался, Дазаю было плевать на блески, что отныне вцепились в темную ткань, делая её уже не такой очаровательно-жуткой.       Чуя даже готов поспорить, что этот наряд будет висеть где-нибудь в центре комнаты на почетном месте.