Стесняшка

      — Боже мой! Ну, хватит! Ты, черт возьми, реально в монашки заделался! — крикнул с возмущенным голосом Чимин, разваливаясь на кровати и подложив подушку себе под голову, наблюдал за тем, как Чонгук роется в шкафу, в попытках что-то найти.       — Чимин! Хватит уже! Мне скоро надо сдавать эти гребанные рисунки, как и тебе, если что! Только у меня в голове, как их сдать и пойти по специальности, а у тебя, как найти нового ухажера, к которому можно быстро приластиться! — кинул Чонгук, все ещё копаясь в шкафу, поочередно выбрасывая из него мешающие вещи.       — Ну и ладно! Я хотел помочь, а ты как всегда, прямолинейный эгоист! После расставания с этим, как его там Даном или Донам, да хер с ним. Вы расстались уже как год! Год назад, а ты до сих пор не подпускаешь к себе никого! — возмущался Чимин, садясь поудобнее на краю кровати, держа в руках подушку, на которую позже положил голову.       — Чимин, это наш последний год! И диплом очень сильно будет влиять на наше будущее! Мы должны сдать эти эскизы новых идей для постройки здания! Мы архитекторы! А что они должны делать? Правильно, чертить планы построек! А что делаешь ты? Правильно, шляешься везде и со всеми! — уже на взводе крикнул Чонгук. Чертова прямолинейность. Никогда не давала ему покоя, с ней он как раз всех своих друзей и послал. Вот только Чимин до сих пор его прощает, и остается рядом.       — Придурок! Не ценишь ты нашу дружбу, предатель! Я сегодня не приду! Буду, как ты сказал, шляться везде и со всеми! — яростно прикрикнул Чимин, запуская подушку, которая находилась в руках, прямо в Чонгука. Почти шипя от злости он, накидывает на себя голубую джинсовку, которая очень подходила к его наряду: голубые обтягивающие джинсы и белая футболка, классика. И со всем этим чуть ли не выбегает из комнаты.       — Чимин! — не успевает крикнуть Чон, как друга и след простыл, — Черт его дери! Думает только о том, чтобы с кем-нибудь потрахаться! А потом начнет ныть, что завалил экзамены, и кто его будет, успокаивать? Правильно, конечно же, я! — зло повторял Чон все это, и наконец-то нашел большие белые листки бумаги, на которых были изображены зарисовки жилого корпуса.       — Ну, он что, реально издевается надо мной? Блять! — почти прошептал себе под нос Чонгук и начал собираться, чтобы пойти за другом, ведь черт его знает, что он учудит. В прошлый раз взял и уехал хрен пойми куда, с каким-то пацаном, а после не желал у него оставаться, но хотел забрать его кота, — Да ну нахер, лучше сейчас остановлю! — сказал, покачав головой Чон, отмахиваясь от этих мыслей, — Ян, не мешайся. Я эту истеричку хочу успокоить и привести обратно! — произнес Чон, присаживаясь на корточки и гладя кота, тем самым пытаясь, успокоится. А кота то он реально спиздил.       Чонгук вышел из квартиры в черных джинсах и красной футболке оверсайз. На дворе лето, все веселятся, а Чон у нас — особенная личность, только он переживает грядущий экзамен и за этого чуда которого, грубо говоря, интересуют только члены. Но если закрыть на это глаза, то Пак очень даже хороший друг, он всегда поддержит, успокоит, поможет, но иногда бывает слишком настоятелен по поводу поиска, так называемой, «второй половинке».       Чон идёт по тротуару и вдали видит знакомую фигуру, похожую на Чимина. Точно его пепельные волосы, фирменная походка и излюбленная джинсовка. Чонгук решает побежать за ним, ведь и правда взболтнул лишнего. Гребаная прямолинейность! До Чимина остается метров пять, как он в кого-то врезается и вместе с бумагами летит на землю. Упав, Чонгук умудряется содрать кожу на руке и возможно немного на колене, но это сейчас не главное, нужно помочь парню собрать бумаги и продолжить путь к Чимину.       — Вы в порядке? Все нормально? Стоять можете? — судорожно спрашивал парень, протягивая руку и виновато улыбаясь.       — Аа… оо… а да! Да, все хорошо! Простите, я не хотел! Просто, очень спешу, поэтому, наверное, и не заметил вас, — начал зачем-то оправдываться Чонгук, при этом, немного краснея. И нет, это только из-за стыда, а не, потому что перед ним сидит прекрасный парень, нет, конечно, нет. — Давайте помогу. Простите, ещё раз! — сказал Чонгук и все так же стоя на коленях, стал собирать листы бумаги.       — Хорошо, спасибо, — ответил брюнет, помогая с бумагой, пока та куда-нибудь не улетела.       — А вы красавчик! — комплимент сам вырвался наружу. Как он мог проигнорировать столь красивого парня? Темные волосы были приподняты банданой, из-за чего торчали в разные стороны. Глаза темно карие, даже не янтарные, розовые губы и одно проколотое ухо с висящей в нем серьгой. По виду он был чуть плотнее телом, чем сам Чон и выше ростом. И только сейчас Чонгук понимает что сказал, поэтому прикрывает рот рукой, чтобы не взболтнуть еще чего лишнего и покрывается плотным слоем краски, от смущения.       — Хах, спасибо. Ты тоже ничего, — ответил ему парень и, подмигнув, толкнул языком в щеку.       — Прости! Прости, я не подумал, я…       — Да ладно, успокойся. Все в порядке. Как тебя зовут, стесняшка? — спросил незнакомец, смотря прямо в глаза Чонгуку. Они были особенно красивые, хоть и темные, даже создавалось такое чувство, что и вовсе черные, но было там что-то манящее, завлекающее и пленяющее.       — Меня… я… Чон Чонгук, — произнес он, запинаясь и все больше краснея, но бумагу все ещё продолжал собирать, тем самым отводя взгляд от собеседника.       — Ким Тэхен! Можно просто Тэхен. Приятно познакомиться, Чонгук, — он принял оставшиеся листы из рук парня.       — Да… и мне, — мямлил Чонгук, стараясь спрятать свои полыхающие щеки.       —А ты миленький, — это было сказано с яркой улыбкой и ноткой игривости.

***

      У Чимина все внутри пылает от злости. Кровь закипает, без какого-либо шанса на возврат в нормальное состояние. Руки чешутся, так и охото вмазать этой прямолинейной скотине.       — Учеба, учеба! Заебал! Да, я ищу себе члены и что? Тоже бы поискал, а не сидел на жопе ровно! Как же ты меня бесишь! Взять бы тебе и… — не успевает он договорить, повернув в сторону дома и замахиваясь, как будто для удара, как видит весьма увлекательную картину. Чонгук сидит на земле, его руки расположены на щеках, а рядом с ним стоит какой-то парень. Он склонился над Чоном, держа какие-то бумаги.       — Ого… Так, надо действовать! Да без меня он его пошлет и все! — всполошился Пак, а злость, после увиденного, словно рукой сняло. Поэтому он, как почти всем известный купидон, быстрым шагом направился к ребятам, по дороге обдумывая план дальнейших действий.       «Импровизация — лучшее решение! Она меня еще никогда не подводила. Нужно поторопиться, пока не поздно».

***

      — Давай помогу, — предложил новый знакомый, протягивая руку.       — Да не… нет, не надо. Я сам, — ответил Чонгук, опустив голову вниз.       — Какие мы стеснительные! И, правда, милашка! — пробасил Тэхен, понизив свой голос, убрав руку, чтобы взять бумагу поудобнее.       — Всем привет, остальным соболезную! Чон, это кто? — вмешался Чимин, обнимая поднимающегося друга за шею, освещая всех своей яркой улыбкой. А в глазах черти так и пляшут, чувствуя, что сейчас смогут повеселиться. Азарт блещет со всех щелей, ведь даже в лотерею легче выиграть, чем свести Чонгука с парнем.       — Чимин, друг этой монашки, приятно познакомиться. Почему «монашка»? Он ведь уже как год кроме меня больше ни с кем не разговаривает, особенно с представителями мужского пола. Даже с детьми, представляешь? — болтает Пак, не дожидаясь, когда Гук ответит на его вопрос, протягивая руку в знак приветствия.       — Так я, получается, везунчик, — подхватывая волну задорности и посмеиваясь, Ким отвечает на рукопожатия.       — Чимин! — толкнув в бок друга, чтобы он, наконец, перестал его позорить, покрылся новым слоем румянца, а ведь он только начал проходить. Черт!       — Что? Я где-то соврал? Или ему полностью твою горя ситуацию рассказать? — спросил Мини, чуть наклонившись к Чону и довольно улыбаясь, ведь ответ он уже знает.       — Не смей! — прошептал Гук, отталкивая от себя друга. — Ты на меня обижался, вот и иди дальше бесись! Иди, иди, давай! — отталкивая Чимина подальше от них.       Тэхен, наблюдавший за всей картиной, издает едва слышимый смешок. Ну, правда прямолинейный, милый, стеснительный, ещё и грубый. Вот это смесь всего и сразу, такое вообще бывает? Он продолжает спокойно стоять и смотреть, как эти двое чуть ли не дерутся, лишь бы отстоять свою позицию.       — Не хочу вас прерывать, но может, выпьем чашечку кофе за знакомство?       — Да!       — Нет?! — ответили парни одновременно, посмотрев друг на друга.       — Нет, он занят. Не видишь что-ли? — сказал Чонгук Чимину и показал на стоящего рядом Кима.       — Ты прав, сейчас я занят, но после шести я полностью в вашем распоряжении. Так что жду в кафе, — согласился Тэхен, доставая ручку из кармана, записывая адрес на одном из листов и протягивая его парням.       — Вот видишь! Мы или ты, обязательно придем, — довольно улыбаясь ответил Чимин, вешаясь на шею рядом стоящего Чона.       — Окей, я пошел. Пока, милашка, — подмигнув Чонгуку, он ушел.       — Да, он чертов идеал! И я смотрю, ты уже репутацию милашки успел заработать. Это охеренно! — восклицал Пак, гладя Гука по волосам.       — Нет! Мы никуда не пойдем! Ну, в любом случае, я, никуда не выйду! — возмущался он, злобно смотря на Чимина. Тем самым давая понять, что он ни за что не изменит свое мнение.

Два часа спустя.

      — Блять! Я не пойду в этом! — ныл парень, смотря на свое отражение в зеркале. Черные кожаные штаны приятно обтягивали стройные ноги, а красная шелковая рубашка была обтянута кожаной, такого же цвета, как и штаны, портупеей.       — Этот аутфит просто ходячий секс. Ты обязан в нем пойти, — Пак пытался переубедить его, развалившись на кровати и жуя любимые снеки. Этого мужчину он точно ему, просто так, не даст отпустить.       — Да не пойду я в этом! Выгляжу как будто только, что с панели вернулся. Откуда у тебя вообще все эта херня? — спросил возмущённо Чонгук, пытаясь расстегнуть ремни портупеи.       — Ну, знаешь, когда я шляюсь везде, то иногда покупаю игрушки, — сказал Чимин специально выделяя слово, из-за которого они поссорились.       — Ну, я же извинился! Прости, знаю что язык — враг мой, ну не умею я по-другому! Да, а ещё дебил Тэхена сегодня красавчиком назвал! Ты представляешь как я лоханулся? — выпалил Чонгук, ожидая согласного ответа.       — Че реально? Да ты хренов молодец! Это же теперь тебе на руку! Никогда не думал что скажу это, но я обожаю твою прямолинейность! — восторженно затараторил Чимин, начиная, улыбается во все свои тридцать два.       — Что? В смысле молодец? Ты должен был поддержать, сказать как я лоханулся или ещё чего-нибудь! А ты! — возмущался Гук, поворачиваясь к Чимину, наконец, сняв с себя ремни.       — Зачем? Это же ахеренно. Он считает тебя милашкой, который сказал, что он красавчик. Да все идёт куда лучше, чем я думал, — чуть ли не пищал от радости Пак.       — Почему за мои отношения ты переживаешь больше, чем за свои собственные? — возмущено спросил Чон.       — Так нужно. И да, у тебя осталось полчаса! Так что давай, иди! — уходя от вопроса, он подскочил с кровати начиная поторапливать друга.       — Боже мой. Ты посмотри на меня, я выгляжу как какая-то проститутка! — не унимался Чонгук.       — Ты так говоришь лишь потому, что настоящих девушек с панели не видел. Думаю нужно еще кое-что добавить. Присядь на кровать, — Чимин отошел к своему столу, доставая оттуда какую-то коробку, — Сейчас мы сделаем из тебя секси львицу-императрицу! Даже сильно стараться не придется, от тебя и так все текут.       — Что ты собрался со мной сделать? — такой друг немного пугал Чона.       — Ничего плохого или смертельного. Просто слегка дополню твой образ.       Лицу было немного щекотно, а где-то не очень то и приятно, но Чимин сказал, что так и должно быть, отбиваясь фразой: «Красота требует жертв!». Минут семь спустя он, наконец, отошел от Чонгука.       — Вот теперь все идеально! Какой же я молодец, — радовался Пак, задорно хлопая в ладоши и указывая в сторону зеркала.       Гук переборов страх все-таки подошел к зеркалу, внимательно осматривая себя. Глаза были подведены чёрным карандашом и теперь взгляд был более дерзким, но при этом сохранялась легкая невинность. Скулы смотрелись более острее, а губы стали более розовыми, но со стороны цвет смотрелся натуральным. И, правда, получилось неплохо.       — Кстати, идешь ты сегодня один, — Пак внимательно наблюдал за реакцией друга.       — В смысле? Нет! Я не пойду один! Либо с тобой, либо никак и никуда! — начал возмущаться он.       — Да? Ну, смотри, если я приеду, то явно буду там третьим лишним. Это, во-первых. Если мы пойдем к нему вдвоем, то я ему такое про тебя расскажу. Это, во-вторых. Так что? Идём вместе или ты один? — Чимин сидел, скрестив руки на груди и довольно улыбался, ведь уже знал точный ответ.       — Ладно, ладно! Пойду один, — пораженно выдыхает он.       — Отлично! Но есть еще кое-что… До одиннадцати чтобы ноги твоей здесь не было. Понял? — уточняет Пак.       — В смысле? И что я эти шесть часов делать буду? — немного с непониманием спрашивает Гук.       — Ну, смотри; первый час, возможно меньше, вы будете в кафе сидеть, потом пойдете куда-нибудь погулять, что в среднем может занять часа два-три. Так же он просто обязан позвать тебя к себе, поэтому все оставшееся время вы будете с ним трахаться. Ой, забыл, тебе же не очень нравиться это слово. Сейчас. И все остальное время вы будете сливаться в страстном, сладостном и просто головокружительном соитии. Если же это произойдет, то лучше останься у него.       — Я, по-твоему, проститутка? В первый день же знакомства отдаваться незнакомцу? — изумлялся Чон, — Читай по губам: «НИ-ЗА-ЧТО!». Понятно?       — Как хочешь, это уже не от меня зависит. Что-то мы засиделись. Иди, давай.       — Чимин!       — Иди! Я буду держать за тебя кулачки. Если хочешь, могу и свечку поставить, — ехидничает сучка.       Дверь закрывается прямо перед его носом, оставляя Гука наедине со своими мыслями.       — Господи Боже, за что мне все эти муки? Нужно доделывать проекты, но нет, мы, же на свиданку идем. Конечно, — бубнит возмущения себе под нос Чон, — А можно мне просто сбежать, как в прошлый раз?       Не успевает он договорить, как дверь вновь открывается.       — И только попробуй свалить с этого свидания. Я найду его и допрошу, пришел ты или нет.       — Ты что подслушивал? — спросил немного напуганный Чонгук.       — Нет. Ты и так пять раз сбегал со свиданий! Думаешь, я не знаю? Так что будь уверен, я спрошу его, — пригрозил Пак и снова пропал за закрывшейся дверью.       — Ну, супер. Просто класс.

***

       Чонгук спустился к подъехавшему такси, которое ему заказал Чимин и даже сказал, чтобы таксист не высаживал никуда его кроме этого адреса.        Он садиться на заднее сидение и надевает наушники, включая музыку. Всю дорогу Чон думал на счёт Тэхена. А вдруг он вообще маньяк какой-нибудь или ещё чего хуже. Да и почему вообще его пригласил? Он же реально чертов идеал, так почему обратил внимание на Гука. Чонгук так задумался, что даже не заметил, как машина остановилась, а водитель минуты три пытался до него докричаться, но музыка в наушниках мешала, поэтому таксист вышел и дал понять, что они приехали.       Вот он стоит напротив кафе и как, кстати, его наряд, так скажем, очень даже подходил к нему. Кафе было выполнено в черных тонах, а окна и дверь были подсвечены неоновыми фиолетовыми цветами. Чонгук вошёл внутрь начиная осматриваться и искать нового знакомого. Помещение было похоже больше на клуб чем на кафе, внутри всё точно также выполнено в тёмной цветовой гамме, также присутствовал красный и золотой цвета. Взгляд Чонгука падает на сидящего возле панорамного окна Тэхена, который машет ему рукой, подзывая к себе.       — А ты сегодня секси! Чимин одел? Я, если честно, думал, что ты не приедешь, — признается Ким, облокачиваясь на стол и смотря прямо в глаза напротив.       — Я бы и не пришёл, и не надел это всё, если бы не он. Пригрозил, что лично с тобой встретиться и спросит, пришел ли я, — жалуется Чонгук, садясь напротив собеседника.       — Да? А он ни чё такой друг.       — Это да. А ты, кстати, учишься или работаешь? — интересуется Чон, немного подвигаясь.       — Я заканчиваю последний год журналистики. А ты? — Тэ делает тоже самое.       — Мы с Мини тоже последний год учимся, только на архитекторов, — отвечает Чонгук, немного вздрогнув от такого расстояния между ними, поэтому отсаживается подальше.       — Хах понятно, значит мы одногодки, — утвердил Тэхен.       — Да, — соглашается Гук, смущаясь пристального взгляда, и берет меню в черной кожаной обложке, на которой было написано красным цветом название кафе.        Немного полистав меню, он выберет пасту и молочный коктейль с банановым вкусом.       — А ты всё милее и милее становишься, — озвучивает свои мысли Тэ, заводя язык за щеку.        Чон на это нечего не отвечает, а Ким зовет официанта и озвучивает заказ. Пока они ждали его Гук начал думать на счёт парня напротив: «Почему он такой? Такой? И почему вообще посмотрел в мою сторону?», и видимо последний вопрос, он задал вслух.       — Потому что ты милый и забавный. Не такой как все. Настоящий, как бы глупо это не звучало. Ты не стараешься делать как все. Поступаешь и говоришь, что хочешь, а не то, что большинству навязало общество. И это меня в тебе привлекло.       — Понятно, — это все что мог ответить Чонгук. Такие лестные комплименты смутили его, ведь такого ответа он точно не ожидал услышать. Ким первый человек, который не доказывал ему обратное и это, как-то, отдавала теплом внутри.        Но поток мысли прерывает официант принесший заказ. От увиденных блюд у него сразу начинают течь слюнки, поэтому он сразу принимается уплетать свою пасту, параллельно запивая ее коктейлем.       — Хочешь еще? — интересуется парень, видя с какой скоростью, он уплетает свою порцию.       — Да, — кратко отвечает собеседник, потягивая коктейль.       — А меня?       — Да… ой… это, ну. Ты не так все понял!       — Хорошо раз хочешь, значит, получишь, — сказал Тэхен, смотря победно на покрасневшие лицо Чонгука.       — Нет, ты не правильно меня понял! — ему в этот момент хочет узнать, как это провалиться сквозь землю и это было бы самым идеальным вариантом развития событий для него в этот момент.       — Я про коктейль, — ехидно улыбается Тэ.       Гука ещё больше в краску вгоняет, хотя куда ещё больше. И чтобы хоть как-то успокоить свое воображение, он переводит взгляд на свой заканчивающиеся коктейль.       — Ну конечно, если ты хочешь…       — Нет! — быстро перебивает его Чонгук, ставя стакан на стол, и переводит взгляд прямо на горящие глаза.       — Хах ну ладно. Будешь ещё коктейль? — интересуется Ким, устраиваясь поудобнее в кожаном кресле.       — Нет. Уже не хочу.       — Ну, тогда ладно. Сейчас я расплачусь, и сходим куда-нибудь, — говорит Тэ, отходя на ресепшн.       — Блин, блин, блин! И чё делать? Чертова прямолинейность! Язык бы себе откусить! — прошептал себе Чонгук и встал из-за стола. Наблюдая за удаляющийся от него накаченной спиной парня на которую, было невозможно не засмотреться.       — Куда пойдем, милашка?       — Не знаю, и не называй меня так! — возмутился Чон, немного вздрогнув от неожиданно быстро появившегося перед ним парня, который выдернул его из своих мыслей. Пытаясь хотя бы немного приглушить пыл этого парня к своей персоне.       — Ну, тогда как насчет детки? — усмехнулся он, явно давая понять, что контроль над собой он не даст никому.       — Ну, уж нет, милашка получше будет, — возмущенно буркнул Гук, поняв, что смысла спорить с ним просто нет.       Глаза напротив, они были какими-то манящими? Загадочными? Смотря в них, появлялось чувство спокойствия, защиты и даже, в какой-то мере, доверия.       — Давай к тебе, — ответил парень, совершенно не задумываясь о последствиях, продолжая тонуть в глубине чужих глаз. — Ой, нет! Я не в этом смысле! Ты меня неправильно понял. Просто дома комфортнее смотреть кино или еще что…       — Хорошо, пойдем, — не дожидаясь пока Чонгук закончит, Тэхен берет его за руку, без капли сомнений, ведя за собой. Он все еще был удивлен, хотя и пытался этого не показывать, скрывая эмоции за хорошо выученной маской.       От этого действия со стороны Кима у Гука пробежали мурашки, и если быть очень честным, то он сейчас расплавится от этой горячей руки, а если не получилось, то приклеит себя к нему. Рядом с ним Чон становился желешкой, а мозг собрал чемоданы и, помахав платочком на прощание, отправился далеко и надолго. Если бы ему сейчас кто-нибудь объяснил, из-за чего это происходит, то получил бы кучу благодарностей. Сейчас он может только чувствовать, но никак не думать.       Чем больше он сейчас проводил времени в столь близком контакте с Тэ, тем больше переставал соображать, что чувствует. Это любовь, недостача внимания или просто подавленное желание быть с кем-то? Ответ на этот вопрос он не знал.       Наконец-то, они доходят до машины. Только Чонгук слишком задумался над своим вопросом, что даже не заметил этого. Каково же было его удивление, когда перед глазами оказался «Ягуар».       — Это твоя? — изумленно спрашивает Чон, продолжая все так же держать парня за руку.       — Да. Нравится моя малышка? — интересуется он, отпуская руку Чонгука и намеренно облокачиваясь на капот.       — Ахуеть. Конечно, еще спрашиваешь! Как она может не понравиться?       — Садись, милашка, — сказал Ким, похлопав по капоту и подойдя к пассажирскому сиденью, открыл дверь. — Прошу.       — Спасибо, господин, — хихикнул Гук, садясь в машину.       Салон был выполнен из кожи, точно так же как и руль. Бардачок и пол подсвечивался красным неоном. Сзади располагались сиденья в чехлах, а в салоне пахло парфюмом Тэхена, который моментально проникал в лёгкие и без согласия въедался, грозясь уже никогда не выветрится.       — Вау, это просто нечто, ты меня сильно удивил! — восхищался Чон, осматривая машину и немного отойдя, перевел свою концентрацию на Тэхена садящегося за руль.       — Я рад.       — Слушай, а кто твои родители? — поинтересовался парень, полностью поворачиваясь к Тэхену и строя милое личико.       — Не очень хочу об этом говорить, — метал в голосе говорил о том, что хозяин не очень приветствует эту тему для разговора.       — Блин, мне жаль, что я задел болезненную тему. Просто, я ужас, какой любопытный. Может, все-таки расскажешь, — Гук едва ли не прыгал от любознательности на сиденье, строя, при этом, оленьи глазки.       — Поцелуешь, расскажу, но просто чмок не принимается, нужен полноценный поцелуй! — ответил Ким, надеясь, что неловкость перекроет толстый слой любопытства, а ему не надо будет рассказывать о родителях и они спокойно продолжат свой путь.       — Хорошо! Иди сюда! — сказал Чонгук без капли раздумий и какого-то либо смущения.       — Ого, а куда подевалась наша стешняшка? — удивлённо интересуется парень, вскидывая бровь.       — Повторю для особо одаренных, я очень любопытный. Так что давай! Пока я не пожалел, — парирует он, притягивая Тэ ближе.        У Кима это вызвало лишь небольшой смешок. Похлопав рукой по своим коленям, он отодвинул кресло назад, для удобства. Чон сразу понял, что от него хотят, поэтому с невозмутимым лицом, будто это совершенно естественно, сел на чужие бедра. Умостившись поудобнее, он посмотрел Тэхену в глаза, немного зависая.       — Вау, милашка, ты просто…       — Меньше слов, больше дела! — перебил его Гук, взяв всю инициативу на себя. Обхватив лицо, парня напротив, руками и аккуратно приблизившись к чужим губам, он слегка касается их, но тут роль ведущего перенимает на себя Ким и проникает языком в приоткрытый рот. Он слегка оттягивает нижнюю губу и с напором вжимается в мягкие губы, сплетая их языки. Руки сами по себе, не сдержавшись, спускаются на бедра и сжимают их, от чего Тэ получает сдавленный стон в поцелуе.       — Мы… договаривались только…на поцелуй, — выдавливает запыхавшийся парнишка, пытаясь восстановить дыхание, ещё не полностью отстранившийся от чужих губ.       — Прости, не сдержался, — все ещё прикусывая губы Чона, прошептал Тэхен.       — Ну что, все. Такого поцелуя тебе достаточно? — хоть он сам и не хотел отстраняться, но любопытство перекрывала все эмоции.       — Милашка, мне по сути одного поцелуя вообще мало, но, а так да, ты выполнил мою просьбу, поэтому я расскажу.       — Ну и отлично. Говори, мне очень интересно! — тараторит Чон, немного покачиваясь от несдержанного любопытства на коленях брюнета.       — Милашка, лучше так не делай, а то будешь помогать мне справляться с этой проблемкой.       — Ой, прости. И начинай уже рассказывать!       — Ладно. Знаешь компанию «Glos Entertainment»? Компанию семейства Ким?       — Что реально? Ты прикалываешься? — с глазами по пять копеек спрашивает Гук.       — Нет, но я больше не общался с ними после восемнадцати. Это их последний подарок, как они сказали. Если я не хочу наследовать компанию, то иду на все четыре стороны без какой-либо поддержки. Как-то так, — все ещё держа Чонгука у себя на коленях, рассказывал он.       — Оу, прости. Стоп, это что получается, ты все время жил без их помощи?! Охренеть, ты не только сексуальный оказывается, — Чон понял, что ему рассказали только самое основное, а больше и не нужно. Рана глубокая и до сих пор кровоточит. Неожиданно его прошибает ток осознания всего, что он делал и сказал. Краска вновь заливает щеки, а глаза предательски уходят в сторону, лишь бы не видеть это самодовольное лицо.       — Воу, что это? Неужели наш стесняшка вернулся? Мне с тобой точно скучно не будет, — посмеиваясь, пробасил Тэхен.        У Чонгука от его голоса дрожь проходит по всему телу, внизу живота разливается приятное чувство тяжести, а сердце предательски начинает биться быстрее. Длинный прямолинейный язык тоже не отстает.       — Не говори так сексуально! Я могу не удержаться.       — Хах, тогда я буду чаще так говорить, милашка, — издевается Ким, прижимая парня ближе к себе.       — Блять, можно я уйду? Или провалюсь куда-нибудь? — Гук весь красный и не знающий, куда себя деть, все ещё сидит у него на бедрах.       Не выдержав, Тэхен начинает смеяться. Ведь этот прямолинейный комочек счастья просто нечто. Сначала выдает все что думает, а потом покрывается румянцем, осознавая сказанное.       — Господи, ты что-то с чем-то, в хорошем смысле. Можешь, говорить все как есть.       — Если я буду говорить всегда правду то, для кого-то буду сумасшедшим, для кого-то придуроком, а для тебя проституткой!       Тэ снова начинает смеяться, но уже не так сдержанно, как делал это минутой ранее. Чону нравиться, когда он смеется. В этот момент Ким становиться таким…таким неописуемым. Он и так выглядит как восьмое чудо света, а когда начинает смеяться, то просто затмевает для него всю Вселенную. Просто невообразимый.       — И что же такого ты будешь мне говорить, чтобы я начал считать тебя проституткой? — он даже не пытался сдержать смешок.       — Ооо, лучше тебе этого не знать! Я как-то Чимину сказал, что он меня достал со своими парнями и описал все его рассказы, в которых его имеют, причем все в мельчайших подробностях, и он на меня потом обиделся. Так что лучше не нужно!       — Милашка, давай встречаться? Я точно не допущу, чтобы тебя кто-то забрал, слышишь, — предупреждает Тэ, кладя руки на талию, которая оказалась куда тоньше, чем он думал, и, сжимая ее.       — С нашей первой встречи прошло меньше суток. Ты же совершенно не знаешь меня!       — Но, тем не менее, мы уже целовались, а ты до сих пор продолжаешь сидеть у меня на бедрах и рассказывать истории о своем остром язычке. Так что? Это достаточно весомые аргументы? — почти ставит перед фактом Ким.       — То, что я сижу на тебе, еще ничего не значит, тем более это полностью твоя инициатива. И поцелуй был выбран тобой, хотя ты мог выбрать что угодно. Пока я отвечу тебе — нет, но когда я буду уверен в тебе, возможно ответ изменится. Посмотрим, — уверенно рассуждает Чон, слезая с чужих колен и устраиваясь на соседнем сиденье.       — Хорошо, я уважаю твоё решение, но провоцировать тебя я не перестану. Так что не расслабляйся! — посмеялся он и перевел взгляд на дорогу.       Сейчас Ким выглядел как небесное божество. Нежные лучи заката путались в, наверняка, мягких локонах, осторожно переползая на медовую кожу, придавая ей золотистый оттенок. Взгляд осторожно скользнул на острые ключицы, ненадолго задерживаясь там. Тень от чёрных длинных ресниц непринужденно лежала на идеальной чистой кожи лица.       — Настолько красивый? — спросил парень, довольно ухмыляясь.       Тут Чонгук понял, что его поймали за разглядыванием. И сразу поспешил перевести стыдливый взгляд на открывающийся вид из окна, на что Ким только посмеялся и продолжил вести машину.       — Прости, — совсем тихо и очень смущенно.       — Ты всегда будешь милашкой-стесняшкой! — умилялся Тэ, положив руку на колено Гука, накрывая, тем самым, его ладонь. Чон и так покрасневший от смущения, удивленно перевел взгляд со своего колена на Кима и обратно.       — Эй, ты чего творишь? — вышло излишне эмоциональней, чем хотелось. Но он будет самым подлым лжецом, если не признает, что хотел всегда чувствовать эту руку на себе, его голос, глаза, губы и так можно перечислять до самого утра. Так, же Чонгук понимает, что слишком рано это принимать.       — Я же знаю, что тебе нравится, не ври мне. Будь как всегда правдив и прямолинеен, — самодовольство так и лилось через край. Он повернулся к Чону, который снова пристально смотрел на него.       — С чего это? Не буду я тебе правду говорить! Я же уже говорил причину, — возмущённо восклицал Гук, убирая руку Тэхена со своей ноги.       — А может, не запишу я тебе никуда? Может, наоборот исполню то, что ты хочешь? Или…       — Прямо как Джин из лампы?! — посмеялся он, переведя взгляд на хмурого Кима.       — Чонгук! Ты же понимаешь, что я имел ввиду.       — Ну, прости, прости. Сам же сказал быть прямолинейным, ну вот получите, распишитесь!       — Значит ты теперь мой? Давай распишусь и не куда тебя больше не отпущу, и никому не отдам, — ухмыльнулся Тэхен, подмигнув и толкнувшись языком в щеку.       — Ты все испортил! Хватит, почему я постоянно проигрываю тебе в словесных поединках? Дай и мне остаться в выигрыше хоть раз. Всего один раз, — просит Чон. Выглядел он сейчас точь-в-точь как маленький мальчик, который уговаривает родителей купить ему игрушку или сладкого.       — Нет, не дам. Мне нравится, когда ты капризничаешь, ещё милее становишься. И еще мы уже приехали, так что выходи, — припарковываясь говорит Тэ.       Гук на это лишь ещё больше надулся, но вышел из машины, так как продолжать спорить смысла он уже не видел.       — Ну, милашка, не обижайся, — просит Ким, приподнимая голову Чона за подбородок. Желание его поцеловать возрастает сразу до неминуемых размеров, но его выносливость справляется на ура. Поэтому, как только взгляд падает на губы, он сразу же переводит его на глаза, заглядывая куда-то в душу. Там он видит желание, но и большое его подавление.       — Пошли. На улице уже прохладно, да и скоро совсем стемнеет. Давай, давай.       До квартиры они добирались молча. Из-за того что Тэхен живёт на пятнадцатом этаже, им пришлось воспользоваться лифтом. Зайдя в саму квартиру, Чонгук увидел, что Ким, по сути, живет, не так уж и богато, если смотреть на то, кто его родители, хоть он и говорил, что они не поддерживают его с восемнадцати лет. Квартира была двухкомнатная с панорамным окном в зале. Серые стены украшали пластинки и фотографии, а в самом зале стоял стеклянный круглый белый стол, на такого же цвета мягком ковре, к которому был, придвинут черный диван, а по другую сторону располагался телевизор.       — А у тебя красиво. И вид из окна просто потрясающий, аж дух захватывает! — восхищенно лепечет Гук, обходя дом. Да, возможно это неприлично, но кого сейчас это волнует?       — Спасибо. Что-нибудь будешь? Чай, кофе, какао или что-то покрепче?       — Не знаю. Налей мне тоже, что и себе, — крикнул он Тэ, продолжая свое увлекательное путешествие по квартире.       — Хорошо.       Выбор Кима пал на какао. Если быть честным то он его не очень сильно любит, но Чонгук с какао это будет что-то особенное и уютное, такое домашнее и теплое. Разлив в обе кружки приятный по запаху и вкусу напиток Тэхен поставил стаканы на стол, располагавшийся в зале, присаживаясь рядом с Чоном.       — Слушай, а у тебя есть взбитые сливки? — спросил с энтузиазмом Чонгук.       — Да, принести?       — Конечно!       Когда сливки оказались в цепких лапках ручках Чона, он тут же встряхнул их и выдавил немного прямо себе в рот, сверкая счастливой улыбкой. И, о Боже, какие только мысли не проскользнули в голове Тэхена. Да он даже готов эти сливки слизывать с его тела хоть целые сутки! Предложения отведать сладость ему, конечно же, поступали и он, естественно, согласился. Как можно отказать, когда это прекрасное чудо так искренне улыбается и смеется, что хочется просто записать этот момент на камеру и пересматривать каждый раз перед сном, засыпая под столь мелодичный голос. После они приступили к просмотру кино, разбавляя атмосферу повторением фраз или мимики актеров, шутили, разговаривали и просто были собой. Когда на экране начала ползти длинная лента субтитров, оповещавшая об окончании фильма, а от сливок осталось лишь упаковка, Ким сказал:       — Я пойду в душ, а ты посиди, пока, посмотри что-нибудь. Хорошо?       — Да, конечно, — пробормотал Чонгук, начиная листать каналы, как за окном ударила молния, предвещая начало грозы.       — О Господи, только не это. Только не сейчас! — бормотал парень, закрывая уши ладонями, пытаясь хоть как-нибудь перекрыть шум со стороны улицы. Это не сильно помогало, он продолжал слышать гром и казалось, что удары молнии с каждым разом проносились все громче и громче, травмируя ушные перепонки. Гук решил, что зайдет к Тэхену, в ванной не должно быть слышно этот гром из-за шума воды. Он подходит к двери и стучит три раза.       — Заходи.       — Тэхен, там гром с грозой, мне очень страшно. Можно я постою пока тут с тобой? — спросил он, заходя в ванну и прикрывая за собой дверь.       — Что? — переспросил Ким, выключая воду.       — Там гром с грозой и мне очень страшно. Можно я постою пока тут с тобой?       — Подожди, я сейчас выйду. Не бойся, все хорошо. Я с тобой, — он пытается хотя бы словесно успокоить парня, пока накидывает полотенце на бедра и выходит из душевой. — Иди сюда.       Чонгук сразу же подрывается с места и прижимается к Тэ, услышав ещё один удар молнии. В его объятиях тепло и уютно, страх почти моментально испаряется, когда он понимает, что в безопасности. Теплая, влажная кожа приятно обжигает тело, пусть даже одежда слегка намокает. Горячее дыхание окутывает шею теплым шарфом, а руки только сильнее прижимают к себе.       — Не бойся, все хорошо. Пойдем ко мне в комнату, не будем же мы тут стоять и дожидаться окончания грозы, — говорит Тэхен, медленно выходя из ванны, все так же обнимая Чона.       — Хорошо.       Со стороны это выглядело очень даже мило. Ким прижимает Гука головой к своей груди, при этом аккуратно держась за талию. Зайдя в комнату Чонгук ничего не осматривает, страх в этом момент намного выше любопытства.       — Давай ложись, — садясь на кровать и поднимая одну сторону шелкового черного одеяла, говорит парень. Следом, ложась рядом.       Чон делает всё покорно, в голове каком-либо сопротивлении нет и речи. Только осознание, что под этим одеялом и в этих объятиях будет намного безопасней. Поэтому он быстро ныряет под мягкую ткань и прижимается к оголенной груди парня, здесь не страшно и уютно, как бы банально глупо это не звучало. Тэхен на это действие лишь пережимает испуганного Гука ближе к себе. И раздумывает, как его успокоить, или просто отвлечь. Из мыслей Кима выводит маленький комочек, который снова вздрагивает при громком ударе молнии. Он просто прижимается ближе, укладывая подбородок на его макушку.       — Не бойся, я рядом. Все будет хорошо. Просто обними меня так сильно, как только сможешь, и постарайся отвлечься, не думая о происходящем.       — Ты не боишься грозы? — спросил очевидный и довольно банальный вопрос парнишка, все ещё крепко прижимаясь к груди напротив.       — Нет, мне даже в какой-то мере нравится. Она по-особому привлекательна, как и каждый из нас, — убедившись, что его слушают внимательно, Тэ продолжает. — Она показывает себя настоящую, открывается людям, и даже иногда прячет не сдержавшиеся эмоции людей: слезы, боль, отчаянье. Но вместо такой, же любви, как например, к ясной погоде, люди ее бояться и многие даже ненавидят. Как и большинство из нас, многие в тебе не видят того, что видят другие и могут не любить тебя, не зная, насколько ты помогаешь всем, — в этом моменте Чон поднимает взгляд на Тэхена и уже с интересом начинает слушать его рассказ.— И поэтому она не когда не приходит одна, ее всегда сопровождают гром и дождь. Они как три брошенные стихии, которые нашли успокоение в друг друге и поэтому в основном не расстаются. Люди такие же, сколько бы их ненавидели, они все равно находят тех, кто так же разбит и сломлен, чтобы вместе идти через все косые взгляды и насмешки. Многие бояться их, но они не виноваты в том, что природа дала им этими возможности, они не просили этого. И я нахожу в этом свою изюминку.       — Я никогда раньше не думал о таком. Возможно, ты даже прав, ведь они очень похожи на людей. Только не бояться показать себя полностью, как это делаем мы.       — Они не бояться, потому что один из троих всегда рядом, и всегда подержит. И в этом есть свое преимущество, — снова прижимая Чона к себе, продолжает он.       — Знаешь, я не думал, что у тебя такой большой спектр мышления и столь философские мысли. Ты видишь то, что другие не могу или не хотят видеть в самых банальных вещах, и мыслишь совершенно по-другому. И я считаю, что это твоя изюминка, — он и не сопротивлялся, даже наоборот, немного поддаваясь вперед.       В этом жесте не было ничего пошлого и грязного. Это были объятия поддержки, они давали понять, что все будет хорошо. Каждый из них будет рядом, чтобы поддержать в трудную минуту. Они просто лежали и согревали друг друга своим теплом. Счёт времени давно был потерян и сколько они так пролежали никто не знает. Но это не важно, сейчас они рядом друг с другом, а большего и не нужно.       — Да, — прошептал Гук куда-то в кимову грудь, поднимая взгляд и встречаясь с темными глазами, в которых изредка отражалась молния, передовая взгляду некое волшебство и это, в какой-то степени, завораживало.       — Что?       — Я согласен, — громче произнес Чонгук, все ещё смотря в глаза, которые словно болото затягивали его в свои недра, но выбираться из него не было совершенно никакого желания. Хотелось лишь податливо тонуть в нем.       В этот момент в голове проскакивает воспоминание: »… когда я буду уверен в тебе, возможно ответ изменится. Посмотрим».       Теплая улыбка озаряет лицо напротив, а объятья становятся крепче.       — Теперь ты только мой! Запомни, я собственник и ревнивый просто до жути. О боги, наверное, в прошлой жизни я спас мир, поэтому вы решили подарить мне такого замечательного мальчика?! — сильнее прижимает он Гука к себе, теребя его мягкие волосы.       — Перестань меня смущать, дурак! Но я не против такого ревнивого оболтуса, — радостного отвечает парень, плотнее прижимаясь к столь желанному телу.       — Полежи пока тут, а я пойду, наброшу что-нибудь на себя. Или тебе все и так нравится? — с довольной ухмылкой, спросил Тэхен.       — Если честно, то полотенце мешается, но если соврать, что я и так собирался это предложить то, да, конечно иди.       — Ложь ведь не несет ничего хорошего, верно? Поэтому, думаю, нужно убрать то, что мешается?       — Нет, не сегодня! — быстро отрезал Чон.       — Почему? Я же вижу, что ты тоже хочешь этого. Так зачем мучить и себя, и меня в придачу?       Он действительно прав. Чонгук правда хочет его, но в первый день знакомства отдаваться он не хочет. Это не в его прерогативе.       — Давай я сейчас кое-что сделаю и если твое сердце начнет биться быстрее, а щеки порозовеют, то я продолжу, — не дожидаясь ответа, Ким нависает над Гуком, расстояние между их лицами менее двух сантиметров. Горячее дыхание слегка обжигает губы, которые, в скором времени, накрывают чужие. Поцелуй получается требовательный, страстный, с большим желанием на продолжение. Губы постепенно набухают от притока крови и от легких покусываний. Тэ резко отстраняется, поднимая руки Чона вверх и закрепляя их своей ладонью над его головой. Ткань поднимается и горячий, влажный язык прокладывает мокрую дорожку от пупка до груди, взгляд сразу падает на маленькие набухшие бусинки сосков, которые в ту же минуту попадают в плен прекрасных губ. Облизывая и прикусывая их Тэхен добивается того чего хотел. Гук несдержанно стонет и выгибается в пояснице и если бы не руки, находящиеся в плену шикарных длинных и столь желанных пальцев, то он бы точно выставил их перед собой в защитном жесте.       — Тэх.ен… не надо, — простонал парень, пытаясь остановить источник его будущего оргазма.       Просьбу он услышал, но решил, что с Чоном нужно поиграть.       Ким закидывает его ноги себе на плечи и начинает имитировать толчки, которые не остаются без внимания Гука. Губы снова накрывают чужие, распахнутые в немом стоне, а толчки становятся более точными, только ткань штанов и полотенца, которое держится только с божьей помощью, мешают им. Но Тэ резко отстраняется и уходит в ванну.       У Чонгука внизу живота все стянуло, а желание превышало нормы. Разум отключился, взгляд не мог сфокусироваться из-за белой пелены желания, которая затмевала все вокруг. Он подумал, что Тэхен пошел за презервативом и смазкой, но к огромному удивлению вернулся он одетый в чёрных шортах и белой футболке. А на лице непринужденность, как будто не он имитировал секс с ним несколько минут назад. Парень подходит, и ложиться рядом, включая телефона и начиная что-то листать. Он замечает сообщение, пришедшее с неизвестного номера.       Неизвестный: Это Чимин. Короче, у Чона до безумия чувствительные соски! И бедра, особенно ближе к паху. Если ты будешь его вылизывать, он может кончить только от этого. Также он любит подчинения. Выпиши хоть ты его из монашек!       А у Чонгука полное недоумение и огромное желание, которое перекрывает все остальное, и бороться с ним бессмысленно.       — Тэхен.       — Да? — отзывается парень, поворачиваясь в его сторону. Вот же паскуда такая! Завел их обоих, а теперь лежит и делать вид, что ничего не было.       — Пожалуйста…       — Что? — уже с издёвкой спрашивает Ким, откладывая телефон в сторону.       — Я хочу, пожалуйста… — начиная приближаться к нему, произносит Гук.       — А не ты ли минут пять назад сказал мне остановиться? Нет, не сегодня! — пародирует он Чона и наблюдает, как тот плакать готов от желания.       — Тэ, — он быстро седлает Тэ, покачиваясь из стороны в сторону.       Гук понимает, что у Тэхена твердо стоит и расплывается в довольной улыбке. А после, спускаясь руками на грудь и тянется к губам напротив, но прикасаясь, понимает, что это не губы, а ладонь.       — Не сегодня, — его останавливают, зная, что тот не отступит. Если он чего-то хочет, значит, он это получит, чего бы это ни стоило. Ким это понял еще в машине.       — Слышал такое выражение: «Нельзя откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня»? Так вот оно, так как никогда, подходит под эту ситуацию, — говорит Чонгук, начиная тереться о пах сильнее, пытаясь этим действием сломать его железную выдержку.       — А я так не считаю…       — Тогда я перейду на более радикальные меры! — грозится он, видя на лице Тэхена ожидание, удивление и не менее страстный огонь, чем в нем самом.       После короткого кивка, дающего разрешение на дальнейшие действия. Чон продолжил свои махинации, при этом не сдержано и громко стоня. Покрывая шею поцелуями, он тихо шепнул на ухо: «Возьми меня», прикусывая мочку уха. Губы нежно спускались по телу вниз, поцелуи были везде от груди и до пупка. Спустившись ниже, он пошло улыбнулся, смотря на Тэ, начиная снимать его шорты.       У Кима все тело горело от любого прикосновения этих мягких губ, а его дыхание только сильнее обжигало кожу. Каждый поцелуй отдавался приятным покалыванием по раскалённому телу. Как только Гук начал снимать с него шорты, вся выдержка разлетелась на мелкие кусочки. Он наклоняется и притягивает его к себе.       — Ладно, ты выиграл! Иди ко мне, стесняшка, — уже чуть ли не рыча, говорит Тэхен, подаваясь вперед для поцелуя.       — Наш девиз четыре слова, — прикрикнул Чон, отстраняясь от Тэхена, который явно находился в замешательстве из-за поведения парня. — Возбудим, но не дадим! — продолжил Чонгук, слезая сначала с опешившего парня, а затем и с кровати.       Ким совершенно не понимает происходящего. Ведь всего минуту назад его сладкий мальчик сидел на нем и целовал каждый сантиметр его тела, весь красный от возбуждения и хотел Тэ не меньше чем он сам Чонгука, а сейчас стоит довольный, смотрит на него, убрав руки за спину и лыбится.       — Значит так? — приходя в осознание, озвучивает старший, приподнимаясь на локтях и смотря на довольного Чона.       — Да.       Ким подрывается к ничего не понимающему парню и ловит его за руку. Гук быстро понимает, что произошло, выдергивает руку из цепких лап Тэхена, и начинает от него убегать, заливисто смеялась. А ему ничего не отстает, как бежать следом, улыбаясь от смеха Чонгука.       — А ну стой! — почти приказал Тэ, но делал это со смехом, поэтому на приказ совершенно не походило.       — Ни за что, — отрезал Гук, продолжая наворачивать круги по залу, вокруг стола. При этом кидать в Кима маленькими подушками, параллельно уходя от них же.       Гром все ещё гремел, а молнии ударяли с новой силой, но Чон больше не чувствовал ту атмосферу страха, она быстро сменилась на весёлую и приятную. Раскаты грома были даже не слышны из-за смеха двух бегающих друг за другом парней. Да и никого из присутствующих это не волновало, сейчас им казалось, что в этом огромном мире только они двое и никого больше.       Чонгук смотрит прямо Киму в глаза, они искренне улыбаются друг другу, а прежнее возбуждение сменилось на веселье, и просто позитивные эмоции, только лишь один стол разделял их. За которым Гуку, кажется, что он неуловим. Но все его надежды быть не пойманным рушатся, когда Тэхён ловко перепрыгивает через него и заключает парня в теплые объятия, из-за которых они, немного не удержав равновесие, пошатнулись.       — Поймал! — радостно восклицает Тэ, прижимаясь к спине Чона грудью, на что слышит только смех и более тесный контакт со стороны Чонгука.       — Ну вот, опять.       — Не опять, а снова, — поправляет его улыбающийся Ким и, беря лицо милашки в руки, изучая каждую родинку на его лице, чмокнул его в кончик носа. — Чонгук, я влюблюсь в тебя всё больше и больше, — прошептал ласково Ким, положив голову на плечо Чона.       — Влюбляешься? — зачем-то переспросил он.       — Да.       — А почему не любишь? — голос звучит предательски огорченно.       — Потому что влюбиться и любить это разные вещи. Когда ты влюбляешься, и начинаешь встречаться с человеком, у тебя появляется всего два пути. Либо ты начинаешь его любить ценой своей собственной жизни, либо понимаешь, что это был простой интерес и не более того. Влюбленность это начальная или конечная стадия, все будет зависеть от человека, — произносит он с невероятной нежностью и добротой. В его голосе была уверенность, возможно даже утверждение.       — А ты? Ты на каком пути? — он смотрит в глаза, ища там ложь, но надеется на то, что он ее там не увидит, что он накручивает себя, что увидит только себя и никого больше.       — Чонгук, — произносит Тэхен, притягивает его к себе. Он смотрит ему в глаза, видя в них вселенную. — Я прямо и безвозвратно иду по по-первой. Хоть мы с тобой знакомы очень мало, ты меня притягиваешь, и я не хочу скрывать это. Ты самый красивый и желанный, помни это! — восклицает он, прислоняя свой лоб ко лбу Чона и, как-то даже глупо, улыбаясь.       — Тэ! — Гук прыгает ему на шею, на что Ким лишь смеется и приобнимает его за талию, а после немного приподнимает.       Лица у обоих светились ярче, чем полярная звезда, а внутри все трепетало и приятно отдавало теплом по всему телу. Это чувство называется «Счастье» и не как иначе. Сейчас они самые счастливые от этих коротких и недолгих моментов, да и не очень длинных слов, но их как никогда достаточно.       — Тэ.       Когда Чонгук его так называет, в животе начинают летать бабочки и с каждым разом их всё больше. Это очень притягивает и умиляет, что Чон зовёт его таким нежным голосом.       — М? — промычал тот, задавая тем самым вопрос.       — Я тоже в тебя влюбляюсь и иду только лишь по первому пути!       — Я рад.       Можно этот момент записать? Чтобы потом смотреть его на повторе. Это нереальное чувство, и такой же момент. И если бы у Тэхена был выбор между любым количеством денег или повторе этого момента, то он однозначно выбрал бы второе. Ведь он знает, что деньги только утоляют шалости и хотелки, а счастье они не приносят. Ведь кто будет так же смотреть и так же нежно произносить его имя за деньги? Правильно, никто!       — Пошли спать? — задал вопрос Ким, посмотрев на часы и увидев на них три сорок девять утра.       — Да, давай, — кажется и только что до Чонгука дошло, что у него все это время была сонливость. Поэтому они направились, обратно в комнату к Тэхену.       И только сейчас Чон обращает внимание на интерьер комнаты Тэ. Хоть видно было плохо из-за сумеречного света, но свет луны проникал в комнату тем самым давая разглядеть некоторые моменты. В комнате было зеркало в пол с белой, вроде как, каменной рамой, возле которого находилась небольшая вешалка для вещей. Большая кровать располагалась возле окна, а рядом находилась гитара. Но все равно хорошо рассмотреть комнату не удается, ведь его валят на кровать и накрывают одеялом.       — Спокойной ночи, милашка, — говорит Ким, чмокнув Гука в макушку и прижав ближе к себе.       — Спокойной ночи, Тэ, — расплываясь в довольной улыбке, немного поерзав и прижавшись ближе к груди парня.

***

      Тэхен проснулся от солнечных лучей, которые слепили даже закрытые глаза. Тело было немного тяжелее, чем обычно, но причину он понял сразу, как увидел ногу Чонгука на себе, аккуратно убирая ее и умиленно улыбаясь. Ну, кто сможет устоять перед таким чудом? Длинные ресницы немного подрагивают, а слегка приоткрытые губы, изредка причмокивали. Закутавшись сильнее в одеяло и прижав его к себе, становится намного уютнее. Утренние лучи солнца мягко ложились на чуть бледное лицо Чонгука, придавая ему золотой оттенок. Сейчас он выглядит так, будто его специально создавали по самым точным и идеальным параметрам. Любоваться им Тэхен может хоть все двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю, но завтрак для Гука приготовить все равно нужно. Поэтому Ким не спеша идёт на кухню, пытаясь не совершать громких движений, чтобы не разбудить этого милого мальчика. И начинает готовить сэндвичи, ставя чайник.       Чонгук просыпается и понимает, что находиться в кровати один, поэтому недовольно морщит нос, попутно протирая глаза и зевая. Полежав, прижимая к себе одеяло, ещё минуты две-три, он решает все-таки встать. Плетя ногами, он идёт на кухню, пытаясь разлепить все еще сонные глаза.       Как только Чон заходит на кухню его сразу же встречают и обнимают, чмокая в губы. От такого действия он радостно улыбается, и садиться за стол.       — Доброе утро, милашка, — начинает диалог первым Тэхен, ставя на стол тарелку с сэндвичами.       — Доброе, Тэ, — сразу тянется он к одному из сандвичей, продолжая следить за парнем.       — Чай, кофе или что-то другое? — задает вопрос Ким, открывая дверцу от гарнитура, смотря на Чонгука.       — Чай, — пробормотал Чон с набитым ртом.       Тэхен принялся наливать им чай. После чего сам садится за стол и также берет один из сэндвичей. Когда их завтрак подходил к концу, Гук заговорил:       — Я сейчас пойду домой, мне ещё проекты дорисовать нужно, да и готовится тоже, а потом в универ.       — Хорошо, а во сколько пойдешь? — поинтересовался парень, убирая посуду в раковину.       — Как позавтракаю, — немного подумав, произнес Чонгук. — Давай я пока помою посуду, ты нам и так завтрак приготовил. Надо делить все дела поровну! — даже начиная жестикулировать свои слова, настаивал он.       — Ну ладно. Если ты так хочешь то, пожалуйста.       — Хочу, — отрезал Гук, начиная мыть посуду.       Он потянулся к верхней полке, чтобы поставить кружку, как почувствовал на себе теплые руки, которые полностью обвили его грудь и живот.       — Ну, Тэ, отпусти. Дай я расставлю посуду, а потом пообнимаемся, — просит Чон, хоть и сам совершенно был бы не против простоять вот так весь день.       Теплые руки окутывали тело, отдавая свое тепло лишь ему одному. А горячее дыхание приятно обжигало и немного щекотало шею. Посмотрев на руки Тэхена, Чонгук понял, что его длинные пальцы, вены, костяшки, рисунки кожи опьяняющее притягивали, можно считать, что это та самая точка невозврата. Гук поймал себя на мысли, что теперь он натуральный фетишист.       — Неа, не хочу, — возразил Ким, кладя голову на плечо парню.       На это Чон повернулся к Тэхену, оставляя ничтожные сантиметры между их лицами, и с нежной улыбкой чмокнул его в щеку.       — Милашка, а где же тот горячий, несдержанный, похотливый, невозмутимый…       — Все, все! Я понял, не продолжай! — перебил он Тэ, снова покрываясь пеленой бордового окраса. Глаза начали бегать по всему, что только попадалось на их пути, потому что смотреть в эти довольные реакцией Чона, глаза было невозможно.       — Милашка, как же я обожаю, когда ты начинаешь стесняться!       — Почему? — поинтересовался он, наконец-то взглянув на парня.       — Не знаю. Но у меня появляется огромное желание зацеловать твои щёчки до ещё более розового оттенка. Ты вызываешь во мне бурю эмоций, которые я не хочу, и не буду скрывать, или пытаться заглушить их.       — Знаешь, если быть честным, то единственный с кем я не огрызаюсь и могу быть немного слабым это ты. Поверь мне, все привыкли видеть меня прямолинейной скотиной, многие даже тварью. Я никогда не был с кем-то нежен и податлив, только с Чимином и то редко. Так что знай, ты тоже изменил меня просто до неузнаваемости одним щелчком пальцев. Если бы мне сказали неделю назад, что я буду вот так краснеть перед кем-то, да ещё и быть послушным, я бы сказал, что он просто ебанутый на всю голову и ушёл. Потому что кто поверит, что человек так кардинально может измениться всего за какие-то сутки? — раскрываясь еще больше перед Кимом, он пытается показать свою искренность и нежность.       — Да ты прав. Я бы тоже не поверил, что за какой-то несчастный день человек может изменить в себе некоторое приоритеты и правила, которые строились годами, — соглашается Тэхен, все ещё держа своего милашку в объятиях.       Когда Чонгук начинает смеяться, его действие повергают Тэ в маленькое недопонимание и удивление. Да так, что он сдвигает брови ближе к переносице и смотрит на заливисто смеющегося Чона. А в глазах так и читается: «Че за херня?».       — Прости, прости. Просто я подумал, как Чимин отреагирует на то, что я вчера осед…— недоговорив, он начинает тушеваться от слова, которое может засмущать его снова.       — Оседлал? — продолжает его фразу Тэхен.       — Да…и, в общем, он точно охринеет от этого. Ведь Мини знает, какой я стеснительный и какие у меня принципы, которые ты как раз таки и сломал! Но я всё равно получу от него, — проговаривает через смех Чон, но отойти ему не удается, тут сразу, же прилетает интересующий Кима вопрос.       — Это ещё почему? — ведь он и правда не может понять, за что Гук отхватит от него. Он же не чего не сделал.       — Вот именно, — видимо последнее рассуждение, Ким произнес вслух.       Но Тэ все ещё не может понять, за что Чонгук получит. От того что ничего не сделал? В чем смысл?       — Он хотел, чтобы я с тобой переспал, — поясняет Чонгук. — А то, что я только сидел на тебе без, как бы выразился он «красочного» продолжения, я как раз и получу. Пак ведь меня в монашки записал. И постоянно твердит, чтобы я нашел уже кого-нибудь, но я всегда говорю ему, чтоб он просто шел и искал себе нового партнёра для удовлетворения всех его потребностей, а в мою личную и половую жизнь не лез и в принципе до меня не докапывался.       Тэхен вспоминает то сообщение от Чимина: «Выпиши ты уже его из монашек!», где посвятил Кима обо всех чувствительных и эрогенных зонах Чонгука. И возможно, что эта информация очень даже полезна, но Ким не будет пользоваться ей без желания и согласия Чона. Если бы он был жутким эгоистом, которому нужен партнер только лишь для удовлетворения потребностей, то он бы просто нашел подходящего человека на одну ночь, но ни в коем случае не звал бы человека к себе и не ставил его интересы выше своих.       — Как по мне Чимин слишком сильно перешёл границу личного и всеобщего. Не стоит ли ему меньше лезть в твою жизнь, а тем более поучать и нравоучения читать, по каким-то либо причинам, которые для тебя являются более чем правильными? — задал ожидаемый вопрос парень. Ведь в его принципах уважать интересы, личное пространство, эмоции и проблемы человека. На что у Пака явно другое восприятие.       — Да ты прав, но он мой друг.       — И что? Если он твой друг это значит, что можно и нужно лезть к тебе чуть ли не в душу? Он слишком настоятелен, обустраивать и интересоваться твоей личной жизнью, может мне поговорить с ним на этот счёт? — с огромным непониманием озвучивает свое мнение Тэ. Ну, ведь если дружите разве можно так близко подпускать? А давать вертеть своей жизнью? Это вообще нормально?       — Нет Тэхен, не надо. Хорошо? — вытащил его из мыслей Чонгук, который совершенно не хотел возможной ссоры между его лучшим другом и парнем. Парень так звучит. Спустя год Чон снова может произнести это слово собственнически. Ведь это его парень.       — Ну как пожелаешь, милашка, — пробурчал парень, протягивая руку к груди Гука, на которой уже не было той мешающийся ткани. Он вчера об этом позаботился. Кожаные штаны сменились на серые шорты, а красная рубашка на черную футболку оверсайз.       — Тэ, мне надо идти, — он убрал руку парня, поспешив добавить. — Если хочешь то, я могу сегодня вечером приехать, — а ведь Чон не хочет даже на минуту выходить из этой квартиры, но учеба, учеба. И ещё раз учеба!       — Конечно, хочу, милашка! Только возьми ключ, он вон там на тумбочке. Я сегодня, возможно, поздно приеду, — сказал брюнет, показывая на ящик в тумбочке, который располагался в коридоре возле двери.        У Гука появились сомнения. Второй ключ? Значит, он не первый, кто появился у него дома? Ну, все же он не был обязан не приводить сюда кого-то. Вроде совершенно дурацкая и банальная ситуация. Но ревность начинала свою работу.       — Хорошо, — почти поникшим голосом ответил он. Многие не заметили бы смены настроения, но Ким наблюдал все это время за ним и уже может различить его эмоции очень даже хорошо.       — Так, стесняшка, стоп, — почти приказал Тэхен, подбегая к своему мальчику и разворачивая его к себе. — Что произошло? Я что-то не так сказал?       — Нет, все нормально, — соврал Чон.       — Не ври мне! Я же говорил, что вижу тебя и твои настоящие эмоции. Так что не ври, пожалуйста, — почти с мольбой, попросил брюнет.       — Ключи… Я не первый… кто у тебя в квартире? — промямлил Чонгук, понимая, что это самая идиотская ситуация, но ревность.       — Гуки, милашка. Это просто второй экземпляр, на случай если я потеряю первый. Да несомненно ты у меня не первый, но был в моей квартире только ты единственный, из всех с кем я был. Так что, милашка, не накручивай себя, — объясняет все Тэ, смотря ровно в глаза напротив. В них виднелась благодарность, ведь кто знает, что бы он себе надумал, не объяснив, он это Чонгуку?       — Прости, я, наверное, доставал неудобство тебе этим поступком? — виновато изъявил Гук. Внутри все трепещет от услышанного. «Первый» крутится на повторе, но и кошки на душе скребут за свой поступок.       — Не смей даже думать о таком! Понял? Ты не доставляешь мне неудобств, как раз таки наоборот. Поверь мне, милаш, — заявил Тэхен, но это было сделано с такой нежностью в голосе, можно придумать, что он сейчас говорит с маленьким мальчиком, который только от одного намека на грубость может заплакать.       — Верю, — пробормотал Гуки, получая новую порцию обнимашек.       — Слушай, милашка, а может мне лучше подвести тебя? До общаги или универа? — хочется притянуть к груди Гука и не отпускать его никогда.       — Не… не надо я и сам могу. Да ещё и Чимин. Он один не любит…       — Тогда и его с собой захватим, всем же по пути, или ты не хочешь именно меня видеть? — прибегает к жалости? Тэхен как-нибудь себя за это покарает, но в следующей жизни, — Я понял, прости. Хорошо иди, удачи, — слишком самоуверенная мордашка у Кима, ну слишком, но Чонгук этого естественно не видит, перед ним обиженный парень, его парень.       — Тэ, нет! Ты не так понял! Тэхен, прости. Да, давай поехали. Пошли переодеваться и поехали! — говорит Чон, толкая довольного Тэхена. Именно этой реакции он ожидал и получил. Возможно, эгоистично, но разве хотеть быть с человеком постоянно рядом это плохо? Он просто скучает по нему.       И кто скажет, что эти двое познакомились вчера? Это настоящая парочка, которая живёт вместе месяца так три-четыре, не меньше.       Насколько бы Тэхен не был ревнивым, Чонгук его явно опережает намного по уровню ревности. Начать ревновать из-за какого-то второго ключа? Немного глупо, но мило. Значит, он и правда боится потерять Кима. Как в принципе и Ким его.       Но все, же парням удается выйти из дома уже с улыбками. И проложить свой маршрут ровно до машины Тэхена.       — Сегодня ты мне тоже благородно откроешь двери своего ягуара? — с задоринкой и намеком произнес Чонгук.       — Понял, принял, милашка, — и воздушный поцелуй полетел в сторону милого, но прямолинейного парнишки.       Во время поездки они смеялись, узнавали друг о друге больше, шутили, рассказывали истории из детства. И каждый из них запомнил самый незначительный, вовсе даже не нужный факт или ситуацию из их жизни. Для них эти ситуации на вес золота, и забыть они их не посмеют.       — Готовься! — предупредил Чонгук, открывая двери комнаты в общаге.       — Зач…       — Хай. Ты чё так долго? Все-таки переспали? Ну и чё, как он? Какой у не… го… — задавал нескончаемые вопросы Чимин, выходя из ванны с маской на лице. И стоило ему увидеть стоящего рядом Тэхена, как он немного заглючил. Они были словно пара сапогов, оба в черных шелковых рубашках (они принадлежали Тэхену, так как Чон не очень любил такое, он предпочитал свободу. Но иногда, скажем так, баловался такими нарядами) и чёрные джинсы. Только у Чонгука волосы были растрёпанные, а у Тэхена красиво лежали на лице, возможно, он специально их так уложил.       — Привет, нет. И он нас сегодня подвезет до универа, — пояснил Чон, предчувствуя будущую тему для разговора между ними на парах и в столовке.       — Эх, а я так надеялся. Ну ладно, проходи пока что, а я сейчас, быстро! — крикнул, уже убегая в комнату Чимин.       — Ну и чё это было?! Надеялся он! Хер тебе, понял? — быстро вскипел Чонгук и начал новую перепалку с другом.       — Я дождусь этого, поверь! Вы оба не железные. Сначала бы вам, конечно, начать встречаться, а потом и трахаться. Ведь ты, Чон, у нас придерживаешься только таких тактик, — выкрикивал Пак из комнаты, шурша и стуча шкафами.       — Хах, не железные, но от меня ты точно не узнаешь, когда мы с ним переспим! — возмущено издал смешок Чонгук. И как по щелчку пальцев начал снова покрываться румянцем от сказанного слова.       — Че замолчал? Опять застеснялся? И это только от слова переспать. Боже, Гук, я тебя не могу понять, от слова совсем. Прямолинейные люди не стесняются сказанного, ведь они так считают, а ты так считаешь, но, к моему удивлению, стесняешься. Ооо, Тэхен, ты ему не безразличен! Он исключительно только меня стеснялся, а при обществе кого-то еще себе такого не позволял. И как мы видим, он сейчас весь красный, — рассказывал Чим интересный для Тэхена факт о Чонгуке. От чего стало в груди теплее и улыбка, сама по себе, расплылась на лице. Не удержавшись Ким делает выпад вперёд и, очень хорошо все рассчитав, касается мягких губ напротив. Чуть-чуть оттянув нижнюю губу, Ким отстраняется.       Гук стоял, спокойно покрывался своей привычной краской, как Тэхен вдруг поцеловал его. Естественно он ничего не успел понять и только почувствовал вкус теплых губ, которые оттянули его нижнюю, и сразу же отстранились. Чон даже немного расстроился, он был бы не против подольше сминать эти губы и податливо впускать юркий язык к себе в рот. Он обязательно это сделает, только позже, после универа, например.       — Я был прав. Эй, Чон Чонгук, отомри! — произнес Чимин, похлопав у того перед носом.       — А, да… так все, все готовы? Поехали! — выходя из своих мыслях, о предстоящем вечере с Тэхеном, Чонгук, направился к выходу.       Тэхен за всем этим наблюдал и только, с улыбкой на лице, ещё больше осознавал, что Чонгук в его глазах становится всё милее и милее. Да куда еще? Разве можно быть таким? Это незаконно и было бы очень хорошо, наказать этого милашку, но… но Тэхен не будет его принуждать.       Трое парней подходят к парковке и Чимин видит в какую сторону они направляются, там стояло только две охеренные машины, и это радовало. Ну как он может обойтись без подкола над другом детства? Никак, правильно, поэтому Чимин преступает.       — Слууушай, Тэхен, может нафиг Чонгука. Давай я твоим парнем стану? Я так долго ломаться не буду, — он смотрит на то, как Чонгук снова начинает закипать, вызывая маленький смешок у него.       — Так губу закатай это, во-первых! А во-вторых, он мой, понял? И если тебе этого мало то, он ТОЛЬКО мой! — удивление на лице Чимина слишком сильно выражалось, он ожидал маленькой перепалки, но такой бурной реакции точно нет. Если только…       — Да, да! Мы с ним встречаемся! — выпрыснул Чонгук.       — Так все! Успокойтесь оба, иначе на автобусе поедете! — и к его большому удивлению оба слушаются, покорно размещаясь на сидениях машины.       — Вот так, молодцы, а теперь адрес. Я вам не гадалка или экстрасенс, чтобы знать, где вы учитесь, — выдал Тэхен, заводя машину.       Первым отмер Чимин и назвал адрес их университета. Всю дорогу они ехали молча, под какую-то совершенно никому неинтересную музыку с радио.       Солнце все так же грело и ослепляло всех, кто только подал под его лучи. Небо было идеально синее и ни одно облако не пыталось испортить эту идиллию. Теплый ветер из окна, которое открыл Гук, приятно касалось лица и сдувало с него пряди, портя тем самым прическу, над которой Чонгук даже не заморачивался.       — Чимин, ты же не против, если Гук будет жить со мной? — машина останавливается на парковке, а два недоумевающих взгляда направляются на объект, задавший одному из них вопрос, но к большому удивлению даже не посоветовавшись со вторым.       — Эээ, а меня не судьба спросить? — возмущался Чонгук, но длилось это не долго. Стоило Тэхену посмотреть своими притягивающими, заставляющими прогнуться перед ним, глазами, как он напрочь забывает о своем недавнем возмущении.       — Потому что это безоговорочно, а тебя что-то не устраивает? Если так, то давай, я полностью во внимании, готов слушать причины не жить со мной. Давай, — потребовал Тэхен, развалившись на кресле, готовясь «выслушивать» Чонгука.       — Ааа… ну. Их нет, — виновато произнес Чон. Кто начал наезжать на Тэхена с этим? Он, высказать то и нечего. Вот назовите хоть одну причину с ним не жить? Весёлый, красивый, чистоплотный, увлекается музыкой, пошлый, это больше плюс, чем минус, с обширным кругозором. Ну и? И где тут минусы? Если он ещё и готовит хорошо, то Гук просто склониться перед ним и будет молиться на него. Ведь за что ему такой подарок судьбы? Он чё в прошлой жизни сразу всю Вселенную спас, что теперь у него есть такой охеренный парень.       — Я знал. Ну, так, что, Чимин? По сути, я и не должен у тебя спрашивать, но из моего уважения к тому, что ты терпел его все это время, я задам этот вопрос.       — Да кто я такой, чтобы ему запрещать! — ловит волну Тэхена и с яркой улыбкой выдаёт. — Разрешаю, а пока я подожду его у входа. Все всем бай! — выкрикнул парень, захлопывая за собой дверь, благо, что закрыл он ее достаточно аккуратно, иначе Тэхен бы его головой так же долбанул по этой двери.       — Ладно, я пошел, пока. И спасибо, что подвез, — только ручка двери дёргается как парня, с помощью чужой силы, разворачивают и вовлекают в поцелуй. Поцелуй с Кимом всегда был и будет неописуемым. Он сладкий, пьянящий, словно несколько бутылок самого крепкого алкоголя или как наркотик, его всегда мало. И, возможно, если бы не стеснение то, Чонгук сам целовал бы его каждую минуту.       — Удачи, милашка, — заговорил первым Ким, отстраняясь от Гука. Хоть ни один из них не хотел этого. Но если они продолжат целоваться то, да, они оба задохнуться, ведь не один не захочет отстраняться. А еще Гук, да и сам Тэхен, опоздают на пары. А Киму ещё херову тучу времени пилить до своего университета. Он же рыцарь, который хочешь быть рядом и защищать этого мальчика, вот и вызвался, а о своей учебе не подумал.       Помахав рукой, Чонгук следил за тем, как теперь полюбившиеся марка машины, а точнее ее обладатель, уезжает от него.

***

      Тэхен отъезжает недалеко, как замечает забытый телефон Чонгука на сиденье. И, конечно же, возвращается обратно, ведь как Чон, обожающий интернет, даже можно сказать, что они одно целое, сможет обойтись без телефона весь день?

***

      Только Чонгук с Чимином заходят в аудиторию, как Чон понимает, что потерял самое драгоценное в его жизни, правда теперь это стоит после Тэхена, но все же.       — Бля, я телефон просрал! Я щас, быстро. Иди пока что. Как найду сразу же приду, — подтолкнул Чонгук друга дальше вглубь аудитории, а сам скрылся за длинными коридорами университета. Обыскав каждый миллиметр пройденного им пути, Чонгук выходит на улицу, где на него налетает самый неожиданный и бесящий человек — его бывший.       — Гуки! Ну, чё, как жизнь? Плохо без меня, да? Страдаешь, наверно? Да, я же прав? — задаёт свои нескончаемые вопросы ненавистный парень, показывая всем своим видом, что так издевается над Чонгуком.       — Блять, съеби! Ты чё сюда притащился? Че надо от моей персоны? — уже возмущённо, почти кричал Гук, предварительно грубо скинув руку надоедливого пацана.       — Тебя, — кратко отвечает тот.

***

      Ким подъезжает к недавнему месту прибытия и видит некую картину; Чонгук стоит с каким-то наглым пацаном, так мало этого, он ещё, сука этакая, положил свою руку Гуку на плечо, и весело улыбается.       Тэхена накрыло желание уехать оттуда и забыть эту картину навсегда, но что-то его останавливает, поэтому он продолжает наблюдать за этой сценой. И совершенно не жалеет, что остался, ведь в следующую секунду он видит как Гук резко скидывает руку нахального парнишки и что-то кричит ему. Это явно было не из раздела милых фраз.       Недолго думая Тэхен вылезает из машины, направляясь прямиком к своему парню и какой-то скотине, которая к нему клеится. Шаг быстрый, в какой-то мере даже свирепый, глаза пожирают каждый участок тела парня, которого очень сильно хочется ударить.       — Не помешал? — сдержанно поинтересовался Ким.       Этот голос, слишком знакомый. Он мягкий, обволакивает всю душу и сердце разом, согревает и успокаивает. Чонгук никогда его не спутает, и поэтому может c точностью сказать, что он принадлежит тому, кого он любит, Тэхен, это Тэхен. Но нет, только не сейчас, не в эту секунду, не в эту минуту.       — Гуки, это что за шавка? — слишком презрительно спросил бывший.       — Задам точно такой же вопрос, как этот молодой человек, — перебарщивая с официальным стилем, но, не упуская момента задеть этим самым пацана. Но он видимо совершенно не знают, что такое сарказм, поэтому кривится в усмешке.       — Тэ…       — Поговорим дома, хорошо малыш? Вот, на свой телефон и иди на пару, опоздаешь, — пытаясь скрыть свой гнев, как можно мягче произнес Тэхен, вручая Гуку его телефон.       — Ну, Тэ, — немного огорчившись, что не может объяснить ситуацию сейчас, промычал Чон.       — Гуки, иди на пару…       — Так я не понял, что за «малыш», а? Гук, может, объяснишь, кто эта тварь? — грустно перебив начал расспрашивать Чонгука Дин.       — Иди, я поговорю, — все с той же спокойной интонацией сказал Тэхен, посмотрев на Чонгука, улыбнувшись ему. Показывая тем самым, что он не будет делать поспешных выводов.       И Чонгук послушно разворачивается, направляясь к своему другу, который, возможно, уже заждался его в аудитории.       — И ты его послушаешь? Вот ты же шалава! В шлюхи заделался, да?       На этих словах дверь за Гуком спокойно закрывается, и тормоза Тэхена слетают.       — Сейчас шлюхой будешь ты! Мразь! — выкрикнул разъяренный Ким, сразу же без предупреждения врезая в скулу кулаком, от чего парень пошатнулся и схватился за место, куда пришелся удар.       — Мечтай, блядина! — чуть ли не пропищал от злости пацан, идя с прямым ударом на Кима. И том момент, когда он делал выпад для большей силы удара, Тэхен пнул в опорную ногу, и как было затеяно, пацан сразу свалился на колени.       — Вот ты ж…       — Кто? Кто? Ну, чё замолчал? Кто я! — перебил Тэхен наглеца и снова нанес удар в голову. От чего у парня начало кружить перед глазами, и только рука Кима удерживала его за воротник кожанки. — Еще сука раз увижу тебя рядом с Гуком, я тебе руки так выкручу, что их амплитуда станет ровно триста шестьдесят градусов. А ноги переломаю настолько, что встать на них ты уже никогда не сможешь, пальцы поотрубаю для того, чтобы ты больше не мог прикасаться ими Гука. Я надеюсь, ты понял, что тебя будет ждать, стоит тебе ещё раз появиться возле него, — крепко держа уже вырывающегося из рук пацана, вдалбливал всю информацию в его атрофированный мозг Тэхен. Страх слишком хорошо выражался в глазах, да и в принципе на всем лице.       — Да понял я! Понял! Не подойду я к нему больше! — кричал парень, вырываясь, но все его старания сходили на нет сразу же, как вторая рука сцепила обе его и не выпускала из хватки. Он словно питон, что поймал свою добычу, и отпускать ее не намеревался.       — А если ты захочешь накатать на меня заяву, то я скажу что ты сталкер, который следил за Чонгуком целый год. Что ты угрожал мне, когда увидел рядом с ним. А как думаешь, Чонгук за кого будет? За меня или за тебя? Думаю ответ очевиден, поэтому катись отсюда побыстрее и желательно безвозвратно, — прямая угроза хорошо подействовала. Пацана затрясло сильнее, зрачки расширились, заполняя темные карие глаза, адреналин от страха поступал в кровь быстрее. И Тэхен все это знал и видел, поэтому просто отпустил испуганного пацана. Который в свою очередь упал от неожиданно ослабевшей хватки, немного отползая, прямо как во всех ужастиках, он поднялся и побежал сломя голову от этого, как он посчитал, психа.       — Вот и отлично поговорили, — удовлетворённый своей работой пробормотал Тэхен, направляясь к машине.

***

      Наконец добравшись до столовой, Гук начинает рассказывать случай, произошедший с ним пару часами ранее.       — Ты представляешь кто припёрся? Не угадаешь, я тебе отвечаю, — с большой интригой говорит Чонгук, ожидая реакции или ответа друга.       — Да хер знает! Ну, кто пришел то? — и эта интрига очень хорошо подействовала на Чимина, любопытство так и шныряло у него в голове, а Гук ещё и кота за хвост тянет.       — Короче, это был Дин! Он припёрся и приставал ко мне! Так мало этого, знаешь, кто потом пришел? — снова интрига и большой ком разгорающегося удивления вперемешку с ошеломлением сваливаются на Чимина.       — Да не знаю я, блять! Кто? Ну, кто же? — как они любят тут сплетничать, рассказывать, смешить, удивлять, иногда разочаровывать и все в этой столовой. Можно считать это уже обычай.       — Тэхен! Ты представляешь?! Он приходит, а эта мразь на мне висит! Я там чуть сквозь землю не провалился! — все ещё ошарашено тараторит Гук.       — И чё Тэхен? Наорал? Потребовал объяснения? — задал самые интересующие вопросы Чимин, никак не унимаясь и все время, ерзая на этой лавке.       — Так вот именно, что нет! Он мне такой: «Поговорим дома, хорошо, малыш» и отдал телефон, а потом на пару отправил. Говорил это с такой нежностью, что я там чуть не… не, да я даже слов подработать не могу! Я не знаю, какие эмоции у меня были. Кажется, что даже все воедино. Реально после этого урода, который на меня орал даже когда я просто на кого-то посмотрю, это действие для меня просто бум! — рассказывал Чонгук, сопровождая каждое сказанное слово жестикуляцией. То растягивая, то ускоряя или замедляя для передышки свой диалог с Чимином.       — А.х.у.е.т.ь, — это все, что смог произнести Чимин, выговаривая каждую букву до самого идеального звука.       — И я о том же! Это полный пиздец! У меня такое в первый раз, когда я, который не виноват, правда, остаюсь не виноватым в глазах своего парня. Он реально идеальный, Чимин! — с большим восторгом и возможно хвастовством, сказал Гук.       — Это да. Я даже завидую тебе! Можно мне такого парня? — начал кричать в потолок Чимин, чем вызвал смех у Чонгука и несколько непонимающих взглядов у сидящих рядом студентов.       — Мечтай! — победно произнес Гук и, встав из-за стола, пошел смешной походкой к выходу из столовой.

***

      Вечером Чонгук вернулся домой на два часа раньше Тэхена. И все это время, думал, что сейчас он придет отыграться на нем, наорет, устроит скандал или ещё что-нибудь в этом роде. Накручивал Гук себя знатно. Но услышав, наконец, звон поворачивающихся ключей в замочной скважине, он бежит на всех парах к двери.       — Тэ! — кричит Чонгук, как только дверь открывается и на пороге оказывается его парень.       — Да, милашка? — говорит Ким, как ни в чем не бывало. Все так же спокойно и с искрами в глазах.       — Я тебе все объясню! Правда! Он мой бывший и мы с ним уже как год расстались! Помнишь, тебе Чимин рассказывал? Я, правда, не знаю зачем он припёрся! Я…       — Гуки, малыш, успокойся. Все нормально, я верю тебе. Все хорошо. Раз ты отшвырнул его руку и так усердно оправдываешься сейчас, значит, что ты не врешь. Так что успокойся. Хорошо, малыш? — спокойно притянув к себе Гука, успокаивает его Тэхен. Кто знает, как Чонгук тут сходил с ума, продумывая сценарии этой встречи? Только он сам об этом знает, а Тэхен просто чувствует. Чувствует, что он не врёт и этого хватает больше чем слов.       — Ты не злишься на меня? — спросил обеспокоено, поникшим голосом Чонгук. Обнимая Кима и прижимаясь к нему сильнее.       — Конечно же, нет. С чего ты взял, что я буду на тебя злиться? Ты же моя милашка. Как я могу быть зол или рассержен на тебя? — с веселой ноткой в голосе спрашивает Ким, параллельно снимая обувь.       — Тэ, я тебя люблю! Не знаю, что будет дальше, но я уже люблю тебя, — слишком громко для шепота, признался Чон и зарылся носом в шею сильнее.       — Я тебя тоже, милашка.       — Давай «малыш»? Мне так больше нравится. Прямо так уютно и радостно становится, — снова отдаётся своей прямолинейности Гук, и позволяет ей сказать все, о чём сейчас желает его душа.       — Хорошо, малыш. Будь, по-твоему.       Их идиллию прерывает совершенно неожиданный звонок в двери. Ведь оба никого не ждали.       — Ты кого-то ждёшь? — полюбопытствовал Чонгук, но в ответ получил лишь отрицательное мычание.       Тэхен отодвинув Гука себе за спину, подходит к двери, и не спеша щелкает замком. Дверь открывается и на пороге оказывается радостный, с бутылкой коньяка и с какой-то коробкой, Чимин.       — Хаай! Чё встали? Пропустите гостя! — видимо Чимину и, правда, невиданно слово навязчивость. Ведь, без какого-либо согласия, он отодвигает Тэхена с порога и проходит внутрь.       — Так, стоп. Ты чё тут забыл? И как ты узнал, где мы живём? — спросил Тэхен, отходя от «яркого» появления друга Гука.       На что парень приподнимает бровь и вопросительно смотрит на Чонгука. Бутылку с коробкой он поставил сразу на пол, как только вошёл в прихожую, поэтому сейчас начал раздеваться, но вопрос хозяина квартиры, немного ошеломил.       — А чё на меня-то смотришь? — не понимая этого взгляда от друга к себе, спрашивает Чон.       — Так, а значит то, что я тебе рассказывал в столовке, не было тобой услышано. Как я понимаю и то, что я сказал, что приду сегодня к вам. А то, что ты дал мне точный адрес, ты тоже не помнишь? Я как бы сказал, что приду разрядить обстановку, если вы тут разойдетесь, но как я вижу все отлично? — продолжает парень, вешая свою излюбленную джинсовку на вешалку и отставляя свои кроссовки в угол.       — А да? Я не помню, — мнется Чонгук, ведь правда не слушал никого и не видел не чего. Он был полностью погружен в их будущий разговор с Тэхеном, подбирая миллионы слов, обдумывая не меньше ситуаций. Но к счастью все сложилось так, что не один из вариантов Гука не был оправдан.       — М-да, вот ты даёшь. Так ладно хватит на пороге стоять, ведите меня на кухню или в гостиную, будем веселиться. Я такое придумал пока ехал сюда. Даже выпивку привез! — восклицал парень, тащась в сторону зала, разглядывая без стеснения все, что находится в этой квартире.       Обустроившись поудобнее на своих местах, расставив закуску и, дополненную Тэхеном, выпивку они начали выслушивать Чимина, а он в свою очередь просто горел синим пламенем, от задуманной им же игрой.       — Короче, — просто и понятно информирует парень. — Правила почти такие же, как в игре с выпивкой. Озвучиваем какое-то действие и если ты это делал, то выпиваешь, но в нашей игре есть маленькое дополнение. Игрок не только выпивает, но и выполняет задание от игрока, который произнес вопрос, — ехидная улыбка расползалась по лицу, глаза горели и, в них буквально можно было разглядеть всех демонят, которые таились там все это время. Слова то выделялись, то растягивались, придавая предложениям азарта. — Ну, думаю, все всё поняли. Поняли же? — в ответ Пак получил одобрительные кивки.       — Ну, тогда давайте преступать? — поинтересовался Тэхен, расставляя каждому по кружке.       — Да, давайте! — слишком громко, быстро и неожиданно воскликнул парень. — Я первый! — спросите, почему такое желание и азарт? Да все просто, он сегодня совершит весьма, почти, зловещее дело. Слабости Чонгука он знает хорошо, и он сегодня точно совершит задуманный план.       — Ладно, начинай, — спокойно произнес Чон и начал наблюдать за думающим Чимином. Опасно, даже очень, ведь эта скотина знает все. Так что Чонгук сегодня трезвым точно не останется.       — Выпейте и выполните действие, если вы катались на американских горках! — осенило, Чон же высоты боится, и поэтому не к колесу обозрения, не тем более, американским горкам он не подходил ближе, чем на десять метров. Так было и до определённого, последнего раза, когда Чимин затащил его туда, сказав, что они не очень быстрые, и показал на маленького пацана и Гук поверил. А потом очень сильно пожалел об этом.       — Блять, Чим, ты издеваешься? — Чонгук понял, Чимин точно что-то запланировал, но что именно, знает только он. Гук берет рюмку с коньяком и кружку сока, делая быстрый глоток и выпивает алкоголь до дна, запивая его соком. Немного шипит от горечи, но это быстро проходит и он поднимает взгляд уже на раззадоренного Чимина.       — Таак, а действие… О, придумал. Сядь к Тэхену на колени и просиди так пятнадцать минут! — радостно пропищал парнишка, ярко улыбаясь, радуясь своей уже начавшейся работе и хорошо идущему плану. Ведь в ту же секунду, хоть он и получил убийственный взгляд, его желание все равно было исполнено.       Чонгук лишь немного поворчал, но все равно удобно устроился на коленях Кима. И теперь его очередь, и он не отстает в познаниях о Чимине, он отыграться.       — Выпейте и выполните действие, если вы… — мысль сразу озаряет голову и Чон без какой-либо застенчивости произносит. — Меняли партнёра несколько раз на протяжении месяца.       — Вот же… — корчится Чимин, но выпивает свою порцию, также запив и закусив ее снеком.       — Так, так, так, что же тебе придумать. Ты должен будешь…       — Ты чё совсем что-ли? Нет! Ни за что на свете! — возмущался Чимин, пытаясь отстоять свое.       — Правила игры твои, так что будь добр выполняй свои изменения в игре, — змеёй прошипел Чонгук, радуясь с реакции друга. Именно это он и хотел услышать, а теперь хочет и увидеть. — Завтра. Ты должен будешь сделать это до завтра.       — Так, я смотрю, вы тут только друг друга топите? Я как бы тоже тут, — напомнил о своем существовании Тэхен.       — А, ой, прости. Давай твоя очередь, — чуть отшатнулся Чонгук, смотря из-за плеча на Тэхена.       — Выпейте и выполните действие, если вы пили банановое молоко, — улыбка озарила лицо, ведь уже всем понятно на кого нацелился Ким, говоря это предложение.       Но к его небольшому удивлению выпили оба парня, так, же немного скорчившись от горького алкоголя.       — Так ты, — обратился Ким к Чимину. — рассказываешь свою самую постыдную историю, а ты… — обращение перешло к Чонгуку. — Ты неделю называешь меня только папочкой.       — Ого, я не думал, что ты настолько раскрепощен в своих пожеланиях, — донеслось от Чимина. Он-то думал, что Тэхен такой же как и Чонгук. Стесняется сказать о своих желаниях, предпочтениях и т.д., а оказывается все совсем не так.       — Тэхен, нет, я не буду… — все тише и тише проговаривал Чонгук. — Я стесняюсь, — совсем замято получилось.       — Давай, Гуки, тут нет ничего постыдного. Я жду, — зная, что Чонгуку нравиться это, Ким понизил свой голос до томного баритона, и да, это не осталось незамеченным.       — Хорошо, па… папочка, — и пелена уже привычного всем смущения снова накрыла щеки, опаляя их ещё сильнее.       — Ахренеть, теперь я точно всего повидал в этой жизни! — открыв рот от удивления, крикнул Чимин. Ведь где это видано, что сам Чон Чонгук кого-то называет папочкой? Он может покрыть матом, послать, поднять руку, но послушаться и назвать папочкой, никогда.       — А ты сильно не удивляйся. Я жду от тебя историю, — быстро смел радость с лица Чимина Тэхен, ведь у него правда есть такая история и, в чем огромный минус, она одна! И о ней Чимин не хотел никому говорить, но видно не судьба, как говорится.       — Слушай, а может все-таки не стоит? — решил испытать свою удачу Чимин, но получил в ответ лишь отрицательный кивок.       — Теперь даже мне стало интересно, что ты так упорно пытаешься скрыть, — вошёл во вкус Чонгук, даже немного позабыв о своем недавнем смущении.       — Обещайте сильно не ржать. Короче, у меня в девятом классе был учитель по физике толстый такой, противный прям фу, и на моем выпускном он тоже был. И, короче, я нажрался как не в себя и отрубился…       — Ну и чё тут такого? Я ожидал что-то более интересное, — перебил Чонгук друга.       — Подожди это ещё не всё. И, в общем… на утро я проснулся у кого-то в доме, на мне не было моего выпускного костюма, были лишь черные чулки в сеточку, портупея, кошачьи уши, и пробка в форме кошачьего хвоста, но самым стыдным было то, что минут через пять из-за угла вышел именно тот физик…       Дальше Чимину не дали рассказать историю им и этого хватило, чтобы заржать на всю квартиру. Разошлись чересчур сильно, что Чонгук даже свалился с колен Тэхена, да тот и сам не отставал, схватился за живот, не переставая ржать, согнулся.       — Да хватит ржать! С кем не бывает, — возмущается Пак. Ну блин, он им рассказал эту до сих пор пугающую историю, а они ржут.       — Ага… ахах, все… все же просыпаются у учителя в виде секс котенка… ахах, — кое как через смех процедил Чонгук, уже вытирая слезы на глазах.       — Да блять, успокойтесь вы уже! — почти обиженным голосом пропищал Чимин, знал, что будут ржать, но не так же сильно, да и припоминать будут долго, сто процентов.       — Ага, сейчас, сейчас, — пытаясь, успокоится, сказал Тэхен, но вышло с трудом. Смех накрыл с новой силой.       Минут семь дикого смеха и возмущений Чимина ушло на то, чтобы все хоть как-то успокоить их, и продолжили игру. Около часа их веселье шло и идёт до сих пор. Они много узнали, поиздевались друг над другом. Чимину неоднократно напомнили котика в постели физика, но тот решил, видимо, отыграться и в одном из проигрышей Чонгука сказал:       — Так, я сейчас, — и свалил в прихожую. Не понимая ситуации, Чон и Ким переглянулись, снова начиная смотреть в сторону, куда свалил Чимин, но долго себя ждать он не заставил. Вернулся с коробкой в руках, той самой, с которой притащил коньяк. — Так, Чонгук, ты должен это одеть и станцевать любой танец, — коробочка перешла в руки Гука и, недолго думая, он открыл крышку, увидев его, Чимина, любимый аутфит. Черные ремни прикреплены к таким же черным кожаным шортам, железные наручники и длинная черная лента для глаз. Но он даже в такой ситуации не смог сдержаться, подкалывая Чимина.       — Папочка, — как не странно, но за час он уже привык к этому обращению. — Не желаете ли вы побыть моим учителем физики? — смешок Тэхена и вновь надутое лицо Чимина, показали, что подкол зашёл на ура.       — Бля, ну хватит уже. Иди, переодевайся лучше, — по новой возмутившись, воскликнул Пак и отправил друга в первую попавшуюся комнату. Это оказалась комната Кима, и это не могло не радовать.       Все-таки стянув с себя одежду, Чонгук натянул кожаный аутфит и, посмотрев на себя в зеркале, подметил, что не так уж и плохо в нем выглядит, Тэхену бы понравилось.       Мерные ремни оплетали не только полностью обнаженную грудь парня, но и ноги. Шорты были достаточно короткие, и прикреплённые ремни хорошо смотрелись, дополняя образ. Наручники Гук решил застегнуть только на одной руке, а лентой и вовсе не воспользоваться. Вот и все он полностью готов. Вперёд.       Парни что-то бурно обсуждали, но сразу обратили внимание на вышедшего Чонгука и замолкли. Чимин был доволен, что хорошо подобрал костюм, а Тэхен тем, что он такой ахуенный, без преувеличений.       — Ты ахуенен, — признался Ким, а зачем скрывать явные факты? Незачем, вот именно.       — Спасибо, — и Гук соврет, если скажет, что не начал возбуждаться от таких голодных, буквально раздевающих глаз напротив.

***

      Тэхен с Чимином сидели молча, пока точно не удостоверились, что Чонгук не будет их слышать.       — Ким, слушай, сегодня твой шанс. Давай же, переспи с ним. Он целый, сука, год только и делал что дрочил, не меньше не больше. Хватит ему мучиться.       — Зачем ты так цепляешься за его жизнь? Если он захочет, то мы переспим. Зачем это все? — Тэхен не мог понять его напор.       — Да ты даже не представляешь, какой он, да грубо говоря, озабоченный и этот год без секса он протягивал ну слишком тяжело. Давай, помоги ты ему уже это напряжение снять…       Но дальше разговор не продолжился. Вышел Чонгук, и он был слишком, слишком горячий, сексуальный, ещё больше опьяняющий и продолжать можно ещё долго. От такого Чонгука у Тэхена даже член начал твердеть, ведь, блять, даже у импотента встанет на такого Чона.       — Ты ахуенен, — без капли преувеличения сказал Ким, и, ну блять, ещё сильнее захотел Чонгука.       — Спасибо…

***

      Видя этот огонек возбуждения в глазах Тэхена, он начал плавно распространяться и на самого Чонгука. Тело немного подрагивало, а температура поднималась.       То ли кто-то и в правду существует там наверху или внизу, да хер с ними, но Чимин сказал, что ему написал новый ухажер и нужно срочно уехать к нему, поэтому Чонгук и Тэхен остаются вдвоём. И даже слишком быстро ушел, сказав, что провожать не надо.       — Малыш, ты даже не представляешь, как сильно я тебя хочу, — глаза уже затуманены алкоголем и разбавлены возбуждением, но этот коктейль ещё больше опьянял, совершенно не помогая отрезвить сознание.       — Я тебя тоже, папочка, — быстро прильнул к теплым ладоням парень, опаляя своим дыханием шею напротив.       — Сегодня ты не сбежишь, — приказывая или предупреждая, сказал Тэхен, кто знает, он даже сам не понял в какой наклонности сказал это.       — Я даже пытаться не буду, — с томным придыханием произнес Чонгук, закидывая свои руки на шею Тэхена.       Больше слов не нужно, остались только инстинкты, а они говорят принести удовольствие обоим. Без всяких прелюдий Ким поднял Чонгука на руки, придерживая за упругие бедра. Губы накрыли чужие, юркий язык по-хозяйски изучал чужой, но такой родной рот. Тэхен аккуратно нёс Чона до его их спальни, чувствуя во рту сладкие стоны его малыша, и нетерпеливое трение об одежду. Чонгук только сильнее распалялся и разгорался, уже слишком чувствительный узел ощущался внизу живота, и при каждом шаге Тэхена по телу проходил приятный ток, так, что стоны никак не удерживались, да и никто и не пытался их сдерживать. А для полноты ощущений Гук только сильнее прижимал ногами Кима к себе.       Зайдя с парнем на руках в комнату, Тэхен аккуратно положил его на кровать, так будто Гук самое ценное и хрупкое, что было у него в жизни. А почему как будто? Все верно, Гук и есть самое ценное и самое хрупкое.       — Тэ, не тяни! — с придыханием от поцелуя сказал Чонгук.       Слишком шикарен, слишком. Смотреть вот так на лежащего Гука сверху вниз это что-то неописуемое, а когда он ещё податлив и горяч, то это вообще снос всего.       — Тэхен, сними ты уже все! Я тебя пиздец как хочу. Прошу, — уже чуть ли не скулит парень, и все наровясь снять с Кима эту чертову ткань.       Да кто он такой, чтобы ослушаться этого малыша? Правильно, никто. Поэтому первым делом слетает чёрная рубашка, и скорее всего несколько пуговиц придется зашивать, но это сейчас совершенно не важно. Важно сделать приятно этому малышу, удовлетворить его.       Прозвучал звук ширинки и джинсы сразу, вместе с бельём, оказались на полу. Полностью обнаженный Ким навис над раскрасневшимся от возбуждения Чонгуком.       — Малыш, ты прекрасен, — после этой фразы тело прошибает новым разрядом тока. Ким начинает зацеловывать, кажется, каждый сантиметр тела, произвольно, хаотично, где захочет. Грудь, шея, живот ни один сантиметр не остался без внимания. Когда Тэхен снова решил прильнуть к груди парня, Чонгук поймал его шальной взгляд, прежде чем тот наклонился, и начал облизывать кожу грудной клетки, а второй рукой проходится по соску, царапая его. Чон громко стонет, выгибаясь в спине. И вы говорите, что это только начало? Да он уже готов кончить только от ласк этого ахуенного парня, который старательно вылизывает его соски.       Тэхен накрывает ладонью вставший колом член, правда только сквозь ткань. Но Чонгуку достаточно и этого, он вообще никогда не думал, что возбудиться настолько, только от предварительных ласк. Кажется, все его партнеры до этого были полными лузерами, стоп, почему кажется? Они реально никто, по сравнению с Кимом.       — Тээ… — простонал Чон, когда ладонь немного сжала орган, ткань мешалась неимоверно, слишком тесно.       — Ммм, малыш, — прозвучало мычание, в виде вопроса, но после маленького виляния бёдрами Киму ничего объяснять не пришлось. Он спустился поцелуями до живота, начиная старательно его вылизывать, отстегивая ремни от шорт, и к большому счастью он справился с этой задачей довольно быстро. Наконец, болезненно стоящий орган получил свободу, на время. Стоило ему освободиться от тисков шорт, как теперь он красовался в тисках чужих губ.       — Аамг, Тэ, — слишком громко простонал Гук, когда ахуенный, как и его владелец, язык случайно, прошёлся по уздечке, втягивая в себя головку.       — Не Тэ, а папочка, — напомнил, отстраняясь от члена Тэхен, но ненадолго. Снова беря в рот, можно сказать, самую сладкую конфету, он стал брать глубже, параллельно помогая себе рукой.       По телу проходили то разряды удовольствия, то мурашки, от того же удовольствия, на лбу и висках появилась испарина. В глазах все мутнело, оставалось только прикрыть их и в блаженстве постанывать или же хныкать.       И уже под самый конец выдержки Чона Тэхен проводит языком по венам, лижит возле мошонки и заглатывает настолько глубоко, что Чонгук чувствует его глотку. Он стонет от этого чувства, он чувствует предел. Поэтому впутывая руку, которая прежде сжимала простынь, в волосы Кима, он слегка притягивает и с глухим стоном, кончает парню в рот.       — Какой ты вкусный, малыш, — прошептал Ким, сглатывая все семя Чона.       Чонгука всего трясет от оргазма и от слов Тэхена. Ну как можно быть таким? Много времени отойти от оргазма не дают, сразу же накрывая губы. Поцелуй мокрый, страстный, несдержанный, но стоило Киму отстраниться, как Гук расстроено застонал.       — Малыш, нужно только взять смазку и презерватив, я быстро. Ты же не хочешь, чтобы тебе было больно? Вот я не хочу, поэтому подожди, — и отстранился полностью. Он даже не ушел никуда, просто отошел к тумбочке, но это расстояние, которое было меньше метра, для Гука было слишком большим, слишком далеким. А хочется сейчас очень, и ждать ну никак нельзя.       — Ммм, папочка, пожалуйста. Я хочу тебя в себе, быстрее, — как можно сильнее извиваясь и выстанывая все слова, произнес Чонгук, и, да, это помогло. В шкафчике слишком быстро зашуршало и Ким по новой навалился на Гука, естественно держа вес своего тела на локтях.       Не отрываясь от нового не менее страстного поцелуя, Тэхен надел презерватив и открыл с громким щелчком смазку, выдавливая себе на пальцы, размазывая ее, для того чтобы нагреть. Поняв, что смазка согрелась, Тэхен аккуратно подносит один палец к колечку мышц Чонгука и слегка надавливает.       Чон чувствует, как Ким подносит руку со смазкой и тихонько надавливает, не очень приятно ведь как-никак у него не было секса год, целый год, блять. Немного простонав от неприятных ощущений растяжения, Чонгук услышал:       — Малыш, все хорошо. Я буду предельно осторожен, — продолжая погружать глубже. Когда палец полностью был в Чонгуке, Тэхен начал аккуратно двигаться, немного наращивая темп, снова слыша скулеж. — Солнышко, прости, — ещё немного ускорив движение, Ким понял, что Чонгук уже хорошо принимает его палец, поэтому добавляет ещё один.       У Гука появилось чувство наполненности, но с добавлением ещё одного пальца, болезненные ощущения снова вернулись. Ким старался успокоить его.       — Мальчик мой, скоро все пройдёт, я обещаю. Прости меня, — ключицы Чонгука накрывают мягкие губы, боль постепенно проходит, но он понимает, что два пальца для растяжки довольно мало и придется ещё потерпеть. Боль ушла полностью, сменяясь удовольствием, Тэхен решил пока не доставлять боли его малышу и просто начал искать простату.       Чонгука крыло, а ведь Ким даже не полноценно трахает его, а тихо двигается в поисках заветного комочка мышц. И как только его пальцы повторно входят в Чона, он чувствует слишком много разных ощущений, в основном это удовольствие, да такое сильное, что он выгибается в спине как какая-то кошка. Ким нашел, это понимали оба. Поэтому Тэхен добавляет третий палец.       — Малыш, прости, прости меня, пожалуйста, — очень хочется сказать Тэхену, что все хорошо и ему не нужно извиняться, но вместо этого вырывается лишь очередной скулеж и новая порция извинений, чередующаяся с поцелуями на теле. И это, правда расслабляло, и боль уходила быстрее, с каждым поцелуем и томным голосом становилось лишь приятнее. С каждым новым касанием удовольствие растекалось по нервам все быстрее. Наслаждение сливалось с кровью, удовольствие полностью отключало мозг, оставались только ощущения. Он плавился, рассыпался на части, с каждым новым прикосновением собираясь обратно и так до бесконечности.       — Войди в меня, — просит Чон, приподнимаясь и целуя парня в губы. Тэхен двигает пальцами внутри, стоня, закрывая при этом глаза. Черт, как бы не сойти с ума от всех этих ощущений, его тело словно вата. Но ему мало.       — Ты уверен? — шепчет, прикусывая губами кожу на ключице. Чонгук кивает, и Тэхен, сделав еще пару поступательных движений, вытаскивает пальцы. Гук сжимается вокруг пустоты, пока Ким приставляет головку члена к входу. Он внимательно смотрит на Чонгука, и толкается внутрь, так медленно, что парень хнычет.       — Прости малыш, прости, — новая порция извинений полилась рекой, ведь ему вообще не хочется делать больно этому мальчику, но он делает, и все равно, что он сам просит, на себя похер, а на Гука нет. Он не может забрать его боль себе, поэтому просто извиняется и целует.       Когда Тэхен вошёл было неприятно, немного тянуло и болело, но минуты три-четыре спустя боль начала отступать, давая волю удовольствию, а Ким все так, же аккуратно и медленно делал поступательные движения.       — Папочка, трахни меня. Все нормально. Как же сильно я хочу тебя! — не выдержав, возмутился Чонгук, приподнимаясь на локте.       — Тебе не больно? — заранее спросил Ким.       — Нет, пожалуйста, прошу, — уже выстанывая прошипел Гук от удовольствия, Ким начал наращивать темп.       Голова Чонгука откинулась назад, и он мог сосредоточиться лишь на ощущении, как член Тэхена двигался внутри него, каждый, гребаный, раз задевая его простату.       — Агхм, па.папочка, — это все, что смог выстонать Гук. Слишком приятно и как он, блять, целый год без этого жил? Это просто, пиздец, как хорошо.       — Да, малыш, — пытаясь восстановить сбившееся, нахрен, дыхание.       Ответа не последовало, но вместо него в комнате царили громкие, сладкие стоны, шлепки двух горящих тел и запах секса.       Тэхен только сильнее сжимал оставшиеся ремни на груди парня, насаживая податливое тело на свой член. Стоны и хлюпанье изо рта последовали сразу, даже не предупреждая их хозяина. Толчки становились только сильнее, но не менее приятнее. По телу проходят очередные волны удовольствия и чувство приближающего оргазма, но Тэхен останавливается и выходит. Не успев ничего спросить, Гук слышит:       — Вставай в колено-локтевую, — Чонгук послушно переворачивается и встаёт в сказанную ему позу.       Боже кто из богов создавал Чонгука? Они что специально подобрали все, от чего Тэхена просто ведёт? Не, ну серьёзно, у него теперь фетиш на эту выгнутую спину, да у него фетиш на всего Чонгука.       Тэхен снова начал входить, но резкости все равно не было. Положив руки на идеальные бедра, он вошёл до упора.       — Тэээ… — стон вырвался сам по себе. Слишком хорошо, чтобы не срываться, тело, словно вата, и только лишь теплые руки дают понять, что он не спит. Звёзды, можно сказать, в прямом смысле начали появляться, стоило закрыть глаза. Все просто плыло.       — Да, малыш, — Ким даже немного приостановил темп, но в ответ получил только скулеж и сильно вздымающуюся спину.       — Не… останав… ливайся, — говорить получалось только с придыханием, но чувствовалось, что разрядка близка и то, что Тэхен остановился, не понравилось ни одному, он это знает.       Темп снова начинал наращиваться, шлепки по новой оглушали комнату, так же, как и сладкие, убивающие здравый смысл, стоны Гука. Тэхен чувствовал, как тело Чона начало немного подрагивать, и стало намного чувствительней, а это означало только одно — разрядка его малыша скоро.       — Давай, малыш. Кончи для меня, — пришлось немного навалиться на Гука, но прошептать на ухо удалось, а после накрыть его шею и лопатки поцелуями.       — Ммм, Тэ, — новый громкий стон вырвался наружу, когда Тэхен обхватил своей рукой член Чонгука и начал увеличивать темп, параллельно надрачивая Чону. Тело прошибало, все чувства скапливались внизу живота, и вот-вот они вырвутся под тяжёлый стон Чонгука.       Рука легла на спину парня, свой член уже начал пульсировать, а то, как его сжимал Гук от предстоящего оргазма, это просто полностью снос крыши.       — Тэхен! — вырвалось вместе с семенем, пачкающим руку Кима. Сейчас тело точно ватное, приятное чувство распределялось по телу и укутывало его как мягкое одеяло. Но Тэхен ещё не остановился и продолжил вдалбливаться в Чона.       Ким чувствовал, что его оргазм тоже не за горами, и стоило только увеличить темп и амплитуду толчков, как внизу все стянуло, вырываясь наружу. Тяжёлый рык скрыть не удалось, но все что смог сейчас сделать Ким, это обнять Чонгука и расцеловывать его шею, лопатки, спину, плечи, да он был готов всего его расцеловать, но сил не осталось, от слова совсем.       — Спасибо, малыш. Ты лучший, — сладостно пронеслось из уст Тэхена, по-новому поцелуя за ухом.       — Ты тоже, Тэ, — получилось собрать хоть какие-то силы, повернуться и развалится на кровати, обняв Тэхена.       — Малыш, я бы так пролежал целую вечность, но нужно вставать. Пошли в душ и постельное поменяем, — ответ на все была лишь немного обиженная мордашка, от которой стало тепло внутри и плюс миллион милоты Гуку. — Давай, давай вставай, я тебя помою, — и да это сработало, улыбка сразу озарила лицо, а Гук как маленький ребенок протянул руки в сторону Тэхена.       — Хах, иди сюда, малыш, — маленький смешок прошёлся по комнате и Ким взял на руки Чонгука, мягкие ягодицы вновь накрыла большая ладонь, и они направились в ванну.       Тэхен несёт Чонгука на руках, и этот факт растекается теплом внутри. Ну не смог Чонгук удержаться и прильнул к губам своего парня и естественно его никто не останавливал, только лишь улыбка Кима чувствовалась через поцелуй.       — Че ты лыбишься? — вышло, возможно, мягче, чем планировалось.       — Потому что у меня на руках самый милый малыш, а главное мой и он меня целует. Как тут не лыбиться? — произнес Ким Гуку в губы, ступая все медленнее, но ванна уже близко, поэтому как бы, ни хотелось, но оторваться от поцелуя с Гуком придется.       Дверь открылась, ремни снялись, и они вдвоём зашли в кабинку душа. Пока Ким мылил его тело, Гук постоянно чувствовал то поцелуи, то слышал ласковые слова.       «Блин, да почему, с тобой так ахуенно?» — один из вопросов который крутится в голове ещё с того момента, как он залез на руки к Тэхену.       — Малыш, как же мне с тобой хорошо. Я люблю тебя, — губы всего на миг прильнули к губам Гука, этого мало, но жизненно необходимо.       — Тэ, у меня скоро, после экзамена, будет дискотека, придёшь? — ну слишком необходимо было знать ответ. Гук бы с радостью пришел в его сопровождении, возможно, многие бы отстали, а кличка среди одногруппников отпала.       — Конечно, приду, малыш. А когда? — закутав Чонгука в мягкое полотенце и обернув свои бедра таким же, надевая тапочки, Ким снова берет Гука на руки и несёт в спальню.       — После экзамена, завтра экзамен и все! Я свободен! — радости было много, очень много. Свобода, нет этих надоедливых одногруппников, этой клички уже приевшийся, класс.       — А ты готов к экзамену? — Гук садиться на пуховик в стороне, а Ким протягивает ему футболку с нижним бельем, принимаясь заправлять новую постель.       — Да, не переживай, — тело снова начало расслабляться, а Морфей окутывать сном, скорее всего и Тэхена тоже, движения у него стали чуть вялыми и заторможенными.       Наконец заправив постель, Ким приглашающе убрал одеяло, а Гук сразу плюхнулся в кровать и обнял Кима.       — Спокойной ночи, малыш.       — Спокойной ночи.

***

      Первым проснулся Тэхен. Теплые и нежные объятия его малыша окутывали как пелена, и выбираться из нее он точно не планировал.       Утро, немного волнительное ведь не только у Гука сегодня экзамен. Да и дискотека у него тоже будет, но кто он такой, чтобы его малыша на дискотеку променять? Правильно никто.       — Малыш, вставай. Сегодня у тебя важный день, — как можно нежнее прошептал на ухо Чонгуку Тэхен и крепко, крепко обнял.       — Ну, Тээ, еще пять минуточек, — спать хотелось неимоверно, глаза закрывались, тело было словно лужица, разлитая на кровать. После вчерашней «выписки из монашек» тело немного ломило, но не в первой же, не считая этот год.       — Все давай, хватит валяться! — быстро подскочил Тэхен и потянул за руки все ещё зевавшего Гука, губы, покрасневшие и в ссадинах от вчерашних покусываний.       — Не хочу. Ну, Тэ.— не отступает Чонгук, вдруг Ким сжалиться над ним и даст поспать хотя бы минут двадцать.       — Надо, малыш, надо. Если встанешь, я выполню твое желание, кроме того, где ты снова ляжешь спать, — оборвал такую радостную и желанную просьбу Ким.       — Да зачем мне твое желание, ты и так сделаешь то, что я попрошу. Так ведь? — с игривой ноткой произнес Гук. Сонливость отступила, но лень даже не собиралась никуда уходить, а перейти через нее придётся.       — Да, ты прав.       Всё-таки стащив Гука с кровати, Тэхен затащил его в ванную, умывшись и почистив зубы, Чонгук никак не смог устоять перед соблазном поцеловать самого ахуенного парня перед ним, а когда ты знаешь, что тебе ответят взаимностью то, это срывает все тормоза. И никто не посмеешь сказать, что это может, не нравится.       — Ты что будешь? Чай, кофе, какао? — поинтересовался парень, заходя на кухню вместе с Чоном.       — Давай кофе.       Быстро вскипятив чайник, Ким налил его малышу кофе, а себе чай, так как не очень был расположен к кофейным напиткам.       На удивление они позавтракали молча. Каждый выпил свой напиток, и съели какую-то сладость. Как Ким выразился на ее счёт: «Понравилась упаковка, вот и взял». Но жаловаться было не на что, она очень хорошо сочеталась как с кофе, так и с чаем, так что оба были довольны.       — Ты же не забыл про вечеринку? — напомнил о сегодняшнем вечере Гук.       — Конечно же, нет. Как я могу забыть то, что касается тебя? — получилось даже как-то хвастливо, но такой ответ удовлетворил Гука, потому что он расплылся в улыбке и чмокнул в нос Кима.       — Я рад, но ты сегодня там должен быть самым сексуальным мужчиной этого вечера! Ты понял? — без капли стеснения, скорее даже со строгим взглядом, заявил Гук.       — Не получится. Один прекрасный мужчина всё-таки будет меня затмевать, — слишком толстым намеком ответил Тэхен, и, конечно же, это не смогло остаться не замеченным.       — Даа? Я рад, что ты такого мнения обо мне, — и игривой походкой приземлился прямо на колени Кима, поудобнее устроившись, прильнул к сладким губам.       — Конечно, ты же мой малыш…       — Больше дела, меньше слов… — перебил его Гук и с новым напором, который потом переняли, углубил поцелуй.       — Давай переодевайся и поехали. Я тебя подвезу, — напомнил о времени Тэхен и, сам нехотя того, стащил Чонгука со своих колен. На что получил только недовольное мычание и такое же выражение лица.       Спустя минут пятнадцать Гук вышел и, блять, будь он даже в мешке из-под картошки, то выглядел бы сногсшибательно. Серые спортивные штаны, черная футболка с принтом настоящей молнии и сверху черная ветровка, на улице как никак и правда похолодало, летом, да.       — Малыш, ты что-то с чем-то, — восторг в голосе никто скрывать и не пытался, зачем? Зачем скрывать очевидные факты?       — Спасибо, я знаю, — со смешком произнес Гук. — Кстати, сегодня нужно обязательно заехать за Чимином. Посмотрим, выполнил ли он мое задание, — уже с огоньком в глазах пропищал Чон.       — Кстати да, я уже и забыл про это. Так сейчас, я быстро.       И Ким скрылся в той же комнате, где до этого переодевался Гук. И, правда, он был быстр, минут пять прошло, от силы семь, как он вышел. Приевшиеся черные джинсы, но смотрелись они на его ногах просто бомбезно, и чёрная рубашка с какой-то непонятной надписью. Гук уже понял, что Ким предпочитает рубашки, нежели кофты, футболки, толстовки и все связанное с этим.       Они сразу направились к машине, ехали молча. Каждый думал о своем, Гук об экзамене и о «новом» Чимине, а Ким о своем экзамене, экзамене Гука и поиске работы, после получения диплома.       Доехали они довольно быстро, а возможно, потому что никто не акцентировал внимание на времени. Гук сразу же рванул к уже слишком знакомой двери и постучал, а Ким все так же неспешно подходил к нему. Дверь распахивается и дикий ржачь повторился.       — Ты реально покрасился? — с новой волной смеха спросил Чонгук.       — Блять, да! Ты же сам сказал выполнять свои условия! — бесился теперь красноволосый Чимин.       — А тебе идет, — с явной издёвкой, говорит Тэхен сдерживая порыв заржать. — Ладно, давайте, поехали. Вам сегодня экзамен нужно сдать, — напомнил о грядущем волнение Тэхен и вывел обоих на улицу. Только лишь на улице Чонгук совсем чуть-чуть, но смог успокоиться, а Чимин беситься. В машине была веселая атмосфера, Гук все ещё посмеивался, Ким иногда подхватывал его веселье, а Пак тихо бесился.       Всё-таки доехав, он высадил до сих пор ржущего Чонгука и уже смирившегося Чимина, и уехал.       — Да прекрати ты уже! Достал ржать! — возмутился Чимин.       — Все, все, все, я спокоен. Я спокоен, ахпхп, — убеждая самого себя в этом, Чон правда пытается, но красная голова друга весь настрой сбивает нахер.       — Ой, да иди ты! — психанул Пак, направившись в сторону дверей универа, а Гук хоть и посмеиваясь, но все же догнал друга, пытаясь с самым стойким, не выражающим смешки лицом извиниться.

***

      Экзамены сданы, осталось лишь дождаться результатов. Тэхен заехал сразу за Чонгуком и Чимином, как только Гук позвонил ему. Ким закончил раньше, поэтому звонок никак не помешал ему. И сейчас они оба готовились к предстоящей вечеринке, которая начнется через три часа.       Чонгук выберет одежду, Тэхен подкрашивает глаза. Иногда они открываются от своих занятий, и просто пропадая в поцелуе, от которого тоже приходится оторваться. Выбор Чонгука пал на чёрные джоггеры и белую футболку, но с настроением Тэхена ещё и черную портупею. Ким как всегда, в тех же джинсах и новой темной рубашке, которая очень хорошо смотрелась на его божественном теле. Открывая вид на ключицы, за которые Чонгук так хотел укусить, но нет, нельзя. Потом получит знатно, и сидеть не сможет дня так два-три точно. Так что лучше воздержаться.       Ким помог Чонгуку, немного подкрасив ему глаза и сделав небольшой контуринг, выглядел он на все двести, а для Кима он всегда выглядит на двести, да какой там двести, на весь миллион. Подготовка закончена, времени ещё оставалось около получаса, потратили они его на болтовню и поездку до места вечеринки. За Чимином они не поехали, так как тот сказал, что уедет туда раньше. Так что они поехали только вдвоём.       — Так, первое, не к кому не ластиться! Второе, ты только мой! Третье…       — Ладно, ладно я понял, малыш. Я буду только исключительно твоим, — успокоил порыв собственничества Чонгука к нему, положив руку на колено парня.       — Все хорошо. Поверь, мне, кроме тебя, там никто не нужен. Да и вообще, мне, кроме тебя, никто не нужен. Ты мой малыш, стесняшка, даже та же самая монашка, ты мой, а я твой, — на этом Гук успокоился, услышав удовлетворительный ответ для его ревности и собственничества, они успокоились. Поэтому всю оставшуюся дорогу они ехали в удовлетворительной тишине.       Как только они прибыли на место к ним сразу же подлетел Чимин, радостный до чёртиков, и видимо уже не такой трезвый.       — Там пиздец как классно! Давайте быстрее! Оторвемся! Кстати, ты же тоже сдавал сегодня экзамен, так что это и твоя вечеринка! — обращение уже шло в адрес Тэхена и, увидев взгляд Чонгука, было понятно, что тот немного не понял ситуацию.       — Иди, мы сейчас придем! — почти грозно сказал Чон и Чимин сразу свалил отрываться дальше.       — И почему ты не удосужился рассказать об этом мне? — колкость и обида были отчётливо слышны в голосе.       — Не хотел тебя ещё больше накручивать, у тебя и так свой экзамен, зачем тебе ещё и за меня переживать? Ладно, прости, я больше не буду ничего скрывать, хорошо? Прости, малыш, — руки обвили податливое, но не отвечающее тело, а губы расцеловывали лоб и макушку.       — Ладно, так уж и быть, прощаю на первый раз, — улыбка снова появилась на лице, от достаточной нежности со стороны парня, а руки ответно обвили теплое тело напротив.       — Спасибо, малыш. Давай, пошли. Меня так Чимин заинтриговал, что теперь я хочу посмотреть, преувеличил он или нет, — потянув парня в проход снятого помещения, сказал Тэхен.       Внутри было достаточно хорошо, подсветка, как и полагается, столики, выпивка громкая музыка с положенными битами, ну на семь из десяти тянет.       — Посидим или предпочтешь потанцевать? — спросил Ким, ближе притягивая Гука.       — Хочу у тебя на коленях посидеть, пошли!       — Я смотрю, ты перестал сопротивляться своей прямолинейности? — и был тут же посажен на мягкий диван.       — Дааа, ты же просил, — как можно сексуальнее прошептал на ухо Чон, снова устраиваясь на уже полюбившихся коленях.       — Мм, как же я тебя обожаю, малыш.       — Я тебя тоже, папочка, — и новый поцелуй. Когда Чонгук так полюбил целоваться? Раньше он пытался меньше обмениваться микробами, но с появлением Тэхена это стало чем-то неописуемым и идеальным.       Вдруг музыка останавливается, прожекторы падают ровно на Чонгука и Тэхена, а из колонок доносится громкое:       — Ахереть, наш ледяной красавчик всё-таки нашел себе парня! Вы все это видите! Повторяю, ледяной красавчик нашел парня! — кричал в микрофон как можно громче одногруппник. Все внимание на них двоих, одобряющие крики и гул озарили помещение вместо музыки.       — Что? Ледяной красавчик? — в непонятках спросил Тэхен, смотря в глаза, покрасневшему Гуку.       — Короче, у нас в группе я являюсь красавчиком, правда мне это нахер не надо, а ледяной потому, что никого не подпускал и посылал, — быстро прошептал на ухо Тэхену и слез. — Пацан, поверь, я не приму тот факт, что мы с тобой больше не увидимся, я тебя прямо тут закопаю, если ты продолжишь эту хуйню! Вы меня не первый год знаете, так что прошу перестать глазеть своими ахуевшими глазами на нас! Поняли? — немного помолчав, все начали снова возвращается к привычной атмосфере вечеринки, но некоторые все, же поглядывали на Тэхена оценивающими взглядами.       — Ого, мой малыш такой грозный, — притягивая к себе на колени, в самые губы томно произнес Тэхен.       — О да, папочка, я тут не такой как с тобой. Здесь я хладнокровная тварь, а с тобой милый и податливый, проще говоря, настоящий, — резкое притяжение за талию немного ошарашило, в хорошем смысле, Чонгука, но губы вновь накрыли чужие.       Все оставшуюся вечеринку они в основном пили, очень редко танцевали, по большей части целовались и лапали друг друга не обращая внимания на смотрящих одногруппников Чонгука.       Вечер закончился, все пьяные без единого исключения. Тэхен с Чонгуком садятся в машину и вызывают, так называемого, трезвого водителя. Добираются они до дома полуспящими, но дойти удается, сил нет, голова болит и кружится.       — Я бы тебя с радостью трахнул, малыш, но мне так хреново. Так, что прости.       — А я бы тебе дал с радостью, но мне пиздец как хреново.       На этом их разговор заканчивается, они, ели как, стянув обувь, валятся на кровать и сразу засыпают.

***

      Утро/день, да хрен его знает, но первым проснулся вновь Тэхен. Голова пуще прежнего раскалывалась, хоть тошноты не было и на этом спасибо. Похмелье не сильное, но выпить лекарства надо, да и ждать ответ от компании нужно, работа все-таки теперь нужна.       Кое-как сползти с кровати удалось, как выпить лекарство и поставить чай. И на этом моменте из комнаты послышался недовольный стон.       «Проснулся», — подумал Ким.       — Тээ, ты где? Ммм, моя голова, — с тяжестью прошипел Гук.       — Я тут, малыш. Вот на выпей полегчает, — и сунул такой же бутылек, что и сам выпил недавно, а голова уже начала проходить. — Малыш, не забывай, скоро придут результаты экзаменов, — напомнил гнетущую тему Тэхен, но все, же никуда от нее не денешься.       — Агам, — все, на что был способен Чонгук.       Поднявшись и умывшись, они попили чай, поволновались, меняли темы, а время как будто встало на месте и не хотело идти вообще. И вот после часа блужданий по квартире, пришло время узнать результаты, немного поспорив, они решили, что первый посмотрит Гук.       Открыв пришедшее на почту электронное письмо, Гук начинает читать и…       — Я! Я! Сдал! Тэхен! — визг, радость окутали Чонгука полностью, и для полного счастья осталось только узнать положительный результат Тэхена. — Ну не томи! Говори! — уже не в силах утерпеть, просит Гук.       Тэхен лишь прочитав письмо, немного мрачнеет и снова вчитывается.       — Не сдал? Ничего, Тэ, все хорошо! Иди сюда! Пересдашь, правда, ты сможешь. Я даже буду с тобой материал учить!       — Малыш, малыш, успокойся. Сдал, сдал я, — «просто хотел увидеть твою реакцию на то, что я не сдал», остаётся не озвученным. И реакция явно понравилась, такая чрезмерная ласка, и попытка успокоить льстило.       — Эй, ну, а чё ты так пугаешь! Я же переживаю за тебя! — весело возмущался и тихонько бил по плечу Чон.       — А ещё меня в компанию приняли, так, что теперь у меня ещё и работа есть! — даже хвастливо произнес Тэхен.       — Да? Это же круто! Какой же ты молодец!       — Я знаю. Иди ко мне, — и Ким снова завлекает в новый и не менее приятный поцелуй, который нравился как Чонгуку, так и Тэхену.