Ну держись, Фелтон!

      Одним из жарких дней лета, семья Фелтон-Уотсон загорала на лужайке их виллы на Сейшелах. Индийский океан так и манил к себе каждого, кто пребывает на этом чудесном отдыхе.       Эмма расположилась на шезлонге, просматривая журнал по совету знакомой коллеги. Рядом лежал любящий муж в солнечных очках, а Тео со скучающим видом играл неподалеку в теплом песке.       Уотсон попросила Тома помочь ей с распределением защитного крема от солнца по телу и он просто не мог ей отказать, отложив телефон с новостной «газетой».       — Ложись на живот, Эмс, — он взял крем, убирая колпачок в сторону и девушка выполнила просьбу, удобнее расположившись на лежаке.       — Нанеси побольше на спину и плечи, пожалуйста. — Эмма положила голову на скрещенные над подбородком руки и накрылась легкой панамкой.       Фелтон придвинулся ближе к девушке и оглянувшись на сына, широко улыбнулся. Солнце слепило глаза и оба парня зажмурились от его лучей.       — Ему разве не пора уже спать? — Том вновь посмотрел на супругу, нанося крем на ее нагревшуюся кожу.       — Спать? А сколько сейчас? — Эмма приподняла свои солнечные очки с глаз и посмотрела на наручные часы на мужской руке рядом, — Почти час, милый. — Она с ухмылкой посмотрела на Тео, готовясь слушать бесконечные уговоры не укладывать его спать днем.       — Я слишком бодрый, чтобы тащиться в постель средь бела дня, не просите. — мальчишка даже не взглянул в сторону родителей, копаясь в песчинках горячего песка.       — Весь в тебя, — Уотсон усмехнулась, и вернув очки на переносицу, положила голову в удобное положение.       — Да, только потому что я уже достаточно взрослый, делает его похожим на меня, конечно. — с этой ухмылкой он старательно растирал крем по ее спине, пока глаза пробегались по сексуальному телу в открытом купальнике.       Том закусил губу, медленно скользя взглядом по изгибам тела Эммы. Элегантная спина, полоска у позвоночника, которая так и тянула провести по ней пальцами или языком; Аккуратная попка прикрыта чертовой ненужной тканью.       Он был уверен, если бы их невероятный сын сейчас был в своей постели или занят хоть чем-нибудь в другом месте, несомненно, Том мигом развязал бы веревки ее любимого купальника и нагнул прямо здесь.       От этих мыслей и воображения, которые услужливо подкидывали ему красочные фантазии, Фелтон почувствовал напряжение в районе паховой зоны, но решил сосредоточиться на просьбе Эммы.       Сделав серьезное лицо, он быстро закончил со своим заданием и лег на свое место, раскрывая журнал с дорогими спортивными машинами.       — Ты так быстро управился? — мило хихикая, Эмма согнула ноги, и поболтала ими. — Большое спасибо, Том. — она вытянула руку, чтобы погладить его по предплечью.       Все те картины, которые он смог себе представить за этот короткий промежуток времени, не успели улизнуть из его головы и ее прикосновение было лишь усугублением ситуации. Импульсы разбежались по телу, как ток по проводам.       — Всегда рад помочь, — изо всех сил пытаясь обуздать внезапное возбуждение, он улыбнулся, смотря на женскую ладонь, скользящую по его коже.       — Все хорошо? Может что-нибудь хочешь? — спросила она, глядя в его глаза.       — Нет, наверное, нет, мисс утка. — улыбка обоих стала шире и влюбленные оторвали взгляд друг от друга, стараясь особо не смущать.       — Тео, заканчивай играть и папа отведет тебя спать, договорились? — Эмма закрыла глаза, наслаждаясь солнцем, опаляющим спину.       Юноша закатил глаза, продолжая творить художества на песке.       — С вами спорить бесполезно, — он не двинулся с места, в отличие от Тома, который вскоре поднялся с лежака без любимого выпуска журнала.       — Идем? — он присел рядом с сыном на корточки, намереваясь подать ему руку.       — Да, но сначала я хотел бы попросить вас, — Тео уверенно посмотрел на отца, полагая, что тот сделает все, что он скажет.       — Все, что угодно, — даже не думая, ответил отец, растрепывая его белокурые волосы. — Естественно, в пределах разумного.       — В пределах разумного? — мальчик изогнул бровь, с заинтересованностью смотря на папу.       — Он имеет в виду то, на что мы можем с папочкой повлиять, дорогой. — пояснила Уотсон, ненавязчиво встревая в их разговор.       Фелтон перевел на нее взгляд и улыбнулся.       — Так, в чем твоя просьба? — он вновь нашел сына глазами.       Тео вздохнул, словно набираясь сил перед тем, как сказать что-то очень важное для него.       — Мне так скучно одному, вы знаете, — начал он, — В общем и целом, я хочу себе брата, — почесав затылок, Тео немного задумался, ненароком заставляя родителей серьезно напрячься за эти секунды молчания, — или сестру, не важно.       Том выпрямился, а улыбка вновь озарила его лицо с легкой двухдневной щетиной.       — Тео, если честно, мы с мамой не обсуждали это, но, — он не успел закончить.       — Нет, — спокойно ответила Эмма, даже не подняв головы на мальчиков.       — Нет? — Фелтон был озадачен точным ответом жены, — Почему нет? Может мы это как-то обсудим? Нельзя так категорично отказываться от сего удовольствия. — в последней фразе был двойной подтекст, что было понятно только ей.       — Не о чем тут говорить, мой ответ — нет, — коротко отрезала девушка.       Теодор рассматривал глаза отца в надежде на то, что он скажет ей что-то. Уговорит подумать или еще лучше — выполнить ненавязчивую просьбу их единственного ребенка. Но его папа только слегка понурил голову, показывая этим жестом то, что ему жаль не меньше.       Если задуматься, он уже рассуждал об этом, но никак не набирался смелости поговорить об этом с супругой. Вероятно догадываясь, что ответ будет отрицательным. Как и сейчас.       — Совсем без шансов? — шепотом спросил сын.       Влага скопилась в глазах юноши, пока он искал утешающий ответ в отцовских. Эта детская наивность была такой чистой, что боль в груди Тома только удвоилась.       С минуту помолчав, он решил, что сделает все возможное в его силах, чтобы договориться с Эммой о компромиссе и узнать причины ее строгого отказа.       Не ты здесь главная, детка.       Я покажу, кто в доме папочка.       Том был полон нахлынувшей уверенности и наклонился к уху сына, расстроенно поднявшегося с песка.       — Я уговорю маму подумать и мы все решим, не переживай, — он едва слышно прошептал ему успокаивающие фразы и отвел в детскую, укладывая спать.

***

      После нескольких коротких сказок сыну, который молил об этом своего отца, Том чуть было не погрузился в царство Морфея за него. Его глаза медленно закрылись, а спина облокотилась на стену возле детской кровати. К своему удивлению, Эмма застала спящего не только молодого юношу, но и мужа в руках с самыми фантастическими сказками, которые были у них в доме. Тихое сопение ребенка разбавлял едва уловимый храп его отца. Уотсон улыбнулась, оперевшись о дверной проем комнаты и продолжила любоваться любимой семьей.       Решив, что оставить их там спокойно спать, будет правильным решением, она спустилась из детской на кухню и начала готовить ужин. Все ее попытки воспроизвести что-то из легкого рецепта не увенчались успехом и запах гари начал постепенно распространяться по территории их дома.       — Вот же черт! — Эмма вытащила пирог из духовки и принялась размахивать полотенцем в попытках прогнать клубы дыма в сторону настежь открытого окна.       Голос, донесшийся где-то в нескольких метрах со спины заставил ее вздрогнуть и развернуться:       — Два вопроса. Первый: Кто это здесь ругается? — он глумился над ней, подходя вплотную. — и второй: Что за запах? — Том зевнул, оглядывая кухню и неудавшийся черничный десерт на столе и его лицо озарила белоснежная улыбка.       Все актерские навыки полученные годами растворились, когда он не сдержал смех при осознании всей комичности этой ситуации. Его любимая жена никогда не умела готовить. Сколько бы ни пыталась, сколько бы не брала уроков у его матери — все было коту под хвост. Но он бы соврал, если бы сказал, что это им сильно мешает. Во всяком случае, всегда есть доставка.       — Ты смеешься, — констатирует она и улыбается уголками губ. — Почему? Это не смешно, Том! — Эмма игриво ударила его полотенцем и рассмеялась.       — Ты такая привлекательная, когда пытаешься угодить мне. — его дыхание опаляло кожу над ее ухом, а по телу разбежались мурашки.       — Угодить? Это я пытаюсь угодить? — Уотсон и не собиралась сдаваться и показывать себя уязвимой, какой чувствовала себя всегда, находясь рядом с ним.       — Разве нет, милая? — поцелуй в шею заставляет ее ноги подкашиваться, но она придерживается за столешницу.       Мужские руки собственнически обнимают ее за талию и прижимают ближе к себе, проскальзывая под фартук под которым не было ничего, кроме того самого купальника. Того самого ненужного купальника. Клочка ткани, которая всегда мешает заниматься приятными делами.       Она совершает неуверенные попытки отстраниться, но Том опускает руки ниже и сжимает ее ягодицы, вызывая сладкий стон из женских уст.       — Я не отпущу тебя так просто, ты же знаешь. — серые глаза нашли карие, медленно рассматривая каждый миллиметр.       — Хочешь сказать, что это не ты заснул вместе с Теодором в комнате? — играясь, она убрала свои губы от его, чтобы не дать себя так быстро поцеловать.       — Допустим, это был я, Шарлотта, — и снова эта ухмылка от которой низ белья в пару секунд промокает насквозь. — Но сейчас я здесь, а он там, — парень кивает на лестницу ведущую на верхних этаж и возвращает взгляд на нее. — Мы ведь можем немного развлечься с тобой, не так ли?       Снова поцелуй. Мягкий. Соблазняющий. Дразнящий. Фелтон оставляет заметный засос на ее шее, вызывая болезненный стон и тут же зализывает рану, словно успокаивая свою добычу.       Эмма до крови прикусывает нижнюю губу и жмурится от дикого желания ответить на его ласки с сильной, уносящей страстью.       — Прости, я должна приготовить ужин. — девушка нехотя отстраняется и мысленно борется со своим вторым «я», а он недоуменно смотрит на нее, будто зверь, сбившийся с пути за добычей.       — Ужин? Какой ужин, Эмс? — он предпринимает новую попытку, усаживая ее на столешницу и тщательно всматриваясь в ее янтарные глаза. — Ты ведь не готовишь ужин.       — Но я все еще пытаюсь учиться и если ты позволишь, — Уотсон перевела дыхание, глубоко вдохнув воздух. — то я продолжу делать это.       — Слушай, если ты сегодня не в том настроении, то скажи об этом прямо, Эмма. — Том напрягся, отстраняясь от супруги. — Ты прекрасно знаешь, что я не посмею прикоснуться к тебе против воли и всегда уважаю твое мнение.       Эмма грустно выдохнула, словно это был удар под дых. Вина в том, что она вообще начала проявлять эту лживую незаинтересованность в их общей потребности, просочилась в ее мозг.       «Черт возьми, для кого вообще был весь этот спектакль? Захотелось прибавить ему желания? Так посмотри вниз, Эмма! Его достоинство все еще незаметно выпирает? Тебе плохо видно? Потрогай, он не будет против!» — звучало в ее голове, перекрикивая весь здравый смысл.       «Все, хватит!» — мысленно крикнула она, и наспех собравшись с мыслями, бездумно выпалила:       — У меня мокрые трусики, — щеки залил румянец, а глаза тут же опустились в пол.       — Повтори сказанное, — ему пришлось вернуть ее взгляд, взяв за аккуратный подбородок большим и указательным пальцами.       — Ты слышал, я не стану... — мягкие губы настойчиво коснулись ее, а язык раздвинул рот, проникая внутрь.       Эмма сразу таяла, когда он перебивал ее вот так. Ну, или еще многочисленными способами такого же плана. Она обвила руками его шею и зарылась в его небрежно зачесанные волосы.       Фелтон придавил ее спиной к столешнице в порыве жгучей страсти, кисть Эммы задела посудину с несостоявшимся ужином, и тот с грохотом рухнул на пол. Она недовольно прорычала, проклиная все свои навыки готовки и чертову забывчивость о посуде в такие моменты. Еще не хватало, чтобы малыш проснулся. Вот уж тогда им точно не видать жаркого секса.       — Я очень хорошо закрыл дверь в его комнату, а звуки отсюда плохо слышны на втором этаже, так что не паникуй, — выдал он на одном дыхании, словно прочитав ее мысли после поцелуя.       Уотсон ухмыльнулась и продолжила сладкое слияние их припухших губ, когда он подхватил ее на руки и понес в неизвестном направлении.       — Эй, куда мы? — она тихо рассмеялась, крепко держась за него.       — Слушай, либо ты сейчас испортишь мое запримеченное место для уединения, предложишь свой вариант заранее и я отнесу тебя туда, что, прошу заметить, будет весьма скучным, — зарекомендовал Том, все дальше унося ее от кухни. — Либо я все сделаю как и хотел. Итак, что скажешь? — в миг он остановился, ожидая ее вердикта.       — Из любопытства, — девушка улыбнулась, а в ее глазах сверкнула искра веселья. — Куда ты меня тащишь?       — Уотсон, не порти сюрприз. — Том деланно фыркнул и понес в нужное место, пока она в шутку надула губы и пихнула его в грудь.       Эмма прикрыла глаза и прижалась к нему, расслабляясь. Такие моменты с мужем приходились ей по душе и она с благодарностью принимала их. Любимые руки несли ее, пока девушка вдыхала манящий запах его нового парфюма из новомодной коллекции, подаренный кем-то из коллег. Сама она делать это не решалась, полагаясь на то, что он сам сделает это лучше. Эти духи были словно афродизиаком для нее. Хотелось сорвать его одежду в момент и наброситься как жадная голодная львица, не выпуская из своих лап. Но увы, она не может повести себя так с ним. Боже, она все еще чего-то боится. Все напрасно, ведь они поклялись друг другу и эта пара из тех, кто держит свое слово. Дело даже не в принципе. Их тела и души навечно связаны нитью судьбы.       Пока дверь в его личный кабинет отворилась, она медленно открыла глаза и осмотрелась. Все было по прежнему: любимый темно-зеленый диван возле небольшого камина с журнальным столиком, большой коричневый шкаф с их книгами совсем рядом, просторное рабочее место со столом подле окна и ее фаворит среди картин на стене.       — Милый, — ее кисть прошла по щетинистой шее, призывая его посмотреть в глаза.       — Только не говори, что тебе не понравилась идея. — Фелтон закрыл дверь ногой и пронес девушку к светлой части своего офиса. — Потому что я не стану с этим соглашаться. — он посадил Эмму на свой стол и раздвинув ее ноги, встал между ними.       В какой-то момент с лица его супруги сошла прежняя улыбка, заменяя выражение недоумением. Она открыла рот, чтобы что-то сказать и тут же закрыла его, не воспроизводя ни звука.       — Что-то не так? — он заметил как его девочка замялась.       — Я думала, мы займемся этим на диване, — Эмма кивнула в его сторону, он в секунду проследил за ее взглядом и затем вернул его к ней.       — На диване? — ухмылка была настолько чарующей, что она невольно сжала колени, пока он сдерживал все попытки дать волю смеху. — Нет, я возьму тебя прямо на этом столе. — серьезно произнес он.       Каков мерзавец! Он ведь намеренно говорит со мной так, прекрасно зная, что за пожар разрастается у меня внизу, боже мой!       — Томас! — Эмма засмеялась, держась за его мускулистые плечи.       — Возражения не принимаются, — он ответил ей своей фирменной улыбкой и принялся развязывать фартук на ней, сладко целуя шею.       Дыхание девушки нарушилось, а из ее уст начали изливаться шумные выдохи. Она начала сжимать его футболку, наслаждаясь нежными касаниями его губ. Уотсон прикусила губу, начиная избавлять Тома от одежды.       — Какие мы возбужденные, — Эмма хихикнула, устремив взгляд на его пах, и облизала пересохшие губы.       — О, милая, я тверд как камень, — ее тело с легкостью повиновалось ему, когда он прикусывал чувствительные участки на коже девушки. — Хочешь удостоверится в этом? — искорки желания в глазах Уотсон говорили за нее.       — Если ты позволишь, — не успела она сообразить, как Том уверенно взял ее за запястье и притянул к эпицентру своего возбуждения. — Ой!       Эмма погладила его плоть через ткань боксеров, неуверенно всматриваясь в глаза и заливаясь краской. Сколько бы времени не прошло, бывало, что она испытывала неловкость и волнение между ними. Этого было не отнять, они знакомы слишком давно и раньше были друзьями. Также, Уотсон не могла скрыть удивления, когда через столько лет Том все же признался ей в своих чувствах.       Заметив ее выражение лица, он убрал свою руку от ее запястья и ждал, что скажет Эмма, но ответа не последовало.       — Прости, наверное, я... — Том не закончил фразу, когда настойчивые губы впились в его, а элегантные ноги девушки прижали мужчину к себе.       Прервав поцелуй на секунду, Фелтон снял с нее фартук через голову и вернулся к припухшим устам. Тихо простонав ему в губы, она принялась блуждать ладонями по слегка подкаченной груди. Их языки боролись друг с другом в танце страсти, а тела так сильно жаждали друг друга, что при стагнации можно было сойти с ума.       Полностью избавившись от одежды, Том прижал ее спину к столу. Уотсон вздрогнула из-за прохладной поверхности, но минуя несколько секунд расплылась в довольной улыбке, наблюдая за обнаженной мужской фигурой перед собой. Его голодный взгляд блуждал по ней, заставляя сильно течь от желания. Эмма опустила руку к своему пылающему лону, пока тот смотрел на нее как очарованный. Тонкие пальцы кружили вокруг клитора, размазывая накопившуюся смазку. Из груди вырывались стоны, буквально призывающие его предпринять попытки остановить ее и сделать все самому. Взять ее так сильно, так хорошо, чтобы она кричала от волн удовольствия, срывая себе связки.       — Убери свои пальцы. — скомандовал он. — Сейчас же! — настойчивее выкинул он, не уловив ее попыток подчиниться.       Уотсон прикусила губу и медленно убрала кисть от своей промежности, все также смотря на него. В глазах Тома начало темнеть от животной потребности. Ему так нужно было оказаться сейчас в ней. Немедленно.       Девушка решила отвлечь его от рассматривания своего тела, приподняв голову Тома за подбородок, встретилась с ним глазами. Проскользнув рукой по его телу вниз к боксерам, она оттянула резинку, не отрываясь от похотливого взора мужчины, и вынула стоявший колом член. Фелтон не выдержал, опустив голову вниз.       — Думаешь, я позволю тебе взять все в свои руки? — взгляд серых глаз внимательно смотрел за ее рукой, скользящей по напряженному стволу.       — Под словом «все», ты, конечно же, имеешь в виду свое достоинство? — с озорством промурлыкала Эмма, прикасаясь к нему все увереннее, и задействуя свою вторую ладонь, пока мурашки захватили его тело.       — Если ты не прекратишь вести себя так, малышка, я возьму тебя сзади, поняла меня? — Том воспользовался своей стальной выдержкой, чтобы убрать ее руки от своей плоти, так сильно жаждавшей освобождения. Недовольное лицо супруги было свидетельством этого.       — Ты меня с ума сводишь. — выдохнув с хрипотцой, он нагнулся к ней, начиная двигать ладонью по стволу. — Чертовски сводишь, Эмма. — едва коснувшись ее половых губ головкой, Том не смог сдержать глухой стон.       Девушка вновь улыбнулась, удобнее устраиваясь на столе, не смея отводить взгляд от желанного взгляда своего родного мужчины.       Том ворвался в ее увлажненное лоно внезапным толчком, заставляя вскрикнуть от настигнутых ощущений. Одной рукой она ухватилась за его крепкое плечо, а другой сжала край стола так, что костяшки на изящных тонких пальцах побелели. Дыхание у обоих было сбито, сердце колотилось так, словно вот-вот вырвется из груди. Фелтон проник в нее целиком, и улавливая ноты настигающего наслаждения на ее лице, неспешно начал движение внутри. Яркие стоны наполняли помещение, пока на их телах начали образовываться испарины. Мужчина крепко удерживал ее за талию, толкаясь с большей силой, заставляя ее выгибаться от удовольствия. Эмма постепенно срывалась на крик, поэтому он незамедлительно накрыл ее уста ладонью.       — Дорогая, ты же не хочешь, — Том зарычал из-за ее стенок, сжимающихся вокруг него. — чтобы нас прервал ребенок?       Она отрицательно завертела головой, смотря под его напряженным взглядом, и он убрал ладонь от ее лица.       — Моя послушная девочка. — с ухмылкой произнес он над ее ухом, задевая каштановую прядь волос.       Мужчина возобновил твердые уверенные толчки, вслушиваясь в то, как Эмма отчаянно пыталась заглушить стоны, рвущиеся наружу. После продолжительного занятия любовью, он почувствовал, что уже близок. Хныканье Эммы заставляло его толкаться сильнее. Рычание вновь выливалось из него, оповещая Уотсон о приближении разрядки. Сама девушка не отставала, из последних сил сдерживаясь, чтобы не сделать это раньше него.       Люблю, когда мы делаем это одновременно...       Пара минут и они освобождают друг друга, всецело отдаваясь моменту. Горячая сперма обжигает изнутри, выуживая сладкий стон от столь приятного чувства, а ее тело сотрясается от мощи настигшего оргазма.       Только после того как они сходят в душ, к нему в голову придет озарение, что они не использовали презерватив или какую-либо контрацепцию. Он спросит собирается ли она воспользоваться противозачаточными, но это случится позже. Том убедит ее в том, что одного ребенка им будет недостаточно.