Мне как обычно, красавица

      Был октябрь тысяча девятьсот девяносто седьмого года.       В воздухе уже чувствовалась осень.        Солнце давно село. Вечерний Хогсмид был тих и готовился ко сну. Только в пабах и кафе еще было заметно какое-то оживление. Казалось, ничто не может потревожить покой мирной респектабельной волшебной деревни.       На главной площади появились несколько мужчин, облик  которых резко контрастировал с уютными улочками, аккуратными окошками с непременными цветочными горшками на подоконниках и обволакивающим чувством покоя, исходившим от старых каменных стен и островерхих крыш домов.       Кое-как одетые, пренебрегающие гигиеной и правилами поведения в приличном обществе, егеря были здесь чужаками. Но хотели вести себя как хозяева.        Один из них поднял с земли обломок брусчатки и пульнул его в вазон с хризантемами. На мощенную древним камнем улицу посыпались глиняные осколки, земля и сломанные цветы. Хулиган тут же получил подзатыльник от усталого мужчины с красной повязкой на левом рукаве, который держался чуть поодаль от основной группы.        — Еще раз увижу, Билли, будешь языком вылизывать мне ботинки.       Он продемонстрировал грубый высокий ботинок, в который были заправлены клетчатые штаны. Ботинок был чистым. И на штанах не было видно ни единого пятна.       Билли похабно ухмыльнулся, но возражать не решился.        — Так, валите в «Кабанью голову», — распорядился мужчина. — Там вам самое место.         — А ты, Скабиор? — осмелился спросить один из егерей.        — Я буду в другом месте. Встретимся на станции после полуночи. Ясно? — Скабиор отдавал приказы, а на вопросы отвечал далеко не всегда.       Егеря, перебрасываясь шутками, побрели в сторону «Кабаньей головы».       Скабиор проводил их взглядом.        Убедившись, что его подчиненные свернули в нужный переулок, сам он направился в паб «Три метлы».       Резко дернул на себя дверь. Подвески-колокольчики жалобно зазвенели.        Проходя мимо барной стойки, егерь свысока кивнул хозяйке паба.        — Мне как обычно, красавица, — бросил он.       Розмерта с явной ненавистью посмотрела на него и быстро отвела взгляд. Нервно звякнула кружками.       Голоса посетителей стихли, улыбки потухли, словно в паб влетел дементор. Егерь в своем черном кожаном пальто действительно напоминал это дьявольское создание. Во всяком случае, радость из окружающих его появление высосало надежно.        Егерь вальяжно продефилировал по залу, демонстративно заглядывая в лица посетителей. Люди прятали глаза. Скабиор ухмылялся, но молчал. Обойдя весь зал, сел за столик в темном углу у лестницы. Отсюда весь зал был как на ладони, но самого егеря скрывала тень.        Постепенно волшебники стали вновь вести непринужденные разговоры, даже стал слышаться смех.        Егерь сидел, уперев локти в стол и сложив ладони у лица. Он о чем-то размышлял и время от времени проводил пальцем по нижней губе. Тогда кольцо в виде черепа рогатого животного на правой руке егеря отбрасывало слабый блик, отражая свет свечей с соседних столиков.        На столике егеря свечи не было.       Когда же кто-нибудь случайно смотрел на Скабиора, то в ответ получал такой острый, пронизывающий взгляд, что мгновенно отворачивался и терял желание глазеть в его сторону.        Розмерта вышла из-за стойки с подносом, уставленным кружками и бокалами. Обойдя все столики и раздав заказанные напитки, с последним оставшимся на подносе бокалом приблизилась к столику, за которым сидел Скабиор.        Он развалился на стуле и вытянул ноги в проход.        Розмерта, наклоняясь чуть ниже, чем нужно, поставила бокал на стол.        — Что так долго, красавица? — лениво поинтересовался егерь, устремляя взор  в вырез ее блузки.       Розмерта неприязненно на него взглянула и ответила чуть громче, чем нужно:        — Радуйся, что тебя вообще здесь обслуживают.        Егерь ухмыльнулся. Взял  бокал, глянул сквозь него на Розмерту, покрутил в руке, еще раз глянул. Сделал глоток.         — Неплохо, — похвалил он.        Розмерта незаметно оглядела зал. Посетители были заняты едой и напитками.        Розмерта отнесла поднос к барной стойке. Щелкнула пальцами и проговорила:        — Тринки, я отойду за «Горной водой», следи за залом.         — Да, хозяйка, — раздался тонкий голосок из ниоткуда.       Розмерта быстро глянула под лестницу. На столике стоял пустой бокал. Егерь ушел.

***

      В кладовой было полутемно. Небольшое окно почти не давало света, только впускало в помещение темно-синие вечерние сумерки. Розмерта протиснулась мимо бочонков со сливочным пивом и стала переставлять на полке с места на место бутылочки с «Горной водой».       Тихонько скрипнула дверь. Розмерта застыла и не шевелилась.        Раздались шаги.        Егерь не спеша подошел к Розмерте сзади и положил руку ей на плечо властным жестом, сильно надавливая пальцами на ключицу. Развернул женщину к себе.        Розмерту прошибла дрожь. Она хотела было запахнуть на груди свою меховую безрукавку, но мужчина не позволил ей. По-прежнему удерживая Розмерту за плечо, другой рукой он сильно схватил ее за грудь и принялся мять и щипать ее, чувствуя, как под его пальцами под тонкой тканью все четче и четче вырисовывается сосок. Розмерта дрожащими руками сняла безрукавку и распустила шнурок на блузке. Скабиор воспользовался приглашением и теперь уже обеими руками бесцеремонно трогал и тискал мягкие груди. Розмерта кусала губы, сдерживая стон.        Егерь руками притянул голову Розмерты к себе и впился в ее губы яростным поцелуем. Она обняла его за шею. Беззащитные соски соприкоснулись с жесткой тканью жилета егеря, который тот носил под пальто. Ощущение в сочетании с поцелуем было таким острым, что Розмерта принялась тереться о жилет грудью, скользя вверх-вниз, задевая сосками холодные металлические пуговицы. Скабиор слегка выставил вперед колено, поставив свой ботинок между ботинками Розмерты, и она, расставив ноги, стала двигаться так, чтобы почувствовать егеря как можно ближе к себе. Длинная юбка отчаянно ей в этом мешала.        Розмерта прервала поцелуй, отступила на полшага назад. Отойти дальше ей помешали полки с бутылками.        — Скабиор, — сказала она.        — Ммм? — вопросительно произнес егерь. Он снова трогал женщину за грудь, сжимая ее соски между большим и указательным пальцами обеих рук.        С трудом концентрируясь на произнесении подходящих слов, Розмерта сказала:        — Сегодня ваши в Косом приходили к моей троюродной сестре…        — И? — Скабиор не отрывал взгляда от груди Розмерты и не прекращал свою ласку.         — Разбили витрину, перевернули всю мастерскую…         — Как фамилия?        — Цумтойфель. Кларисса Цумтойфель.        — Это точно не мои, — ответил Скабиор, подумав пару секунд. — Не помню такую фамилию.         — Она полукровка. А муж…         — Грязнокровка, — вздохнул Скабиор.        — Да, — подтвердила Розмерта.          — Взяли его?        — Не нашли.         — Ну, в другой раз найдут.        — Скабиор.       Розмерта не отрываясь смотрела на него. Егерь вздохнул и очень сильно сжал пальцы на груди Розмерты, так что она чуть не вскрикнула от боли. Он ослабил хватку и, продолжая ласкать Розмерту как раньше, сказал:        — Пусть напишет Ноблойеру. Он делает документы и порталы на материк. Дорого. Но твой Цумтойфель еще и на Октоберфест успеет. Хотя, Октоберфест же закончился уже?       Розмерта кивнула и сказала:         — Спасибо тебе.       Егерь усмехнулся:        — Спасибо на стол не поставишь.       Розмерта стала расстегивать ремни на его штанах.       Опустилась перед Скабиором на колени и, сначала тщательно облизав, взяла в рот его член.        Егерь шумно выдохнул, зажмурившись на пару секунд. Положил руку Розмерте на затылок, регулируя темп и глубину проникновения. Казалось, он был весь во власти ее жарких губ. Но очень скоро он  отстранился.       Розмерта недоуменно смотрела на него снизу вверх.        — Сосешь ты прекрасно, красавица, но сегодня мне нужно нечто другое.       Он помог Розмерте подняться с колен и развернул ее спиной к себе.       Задрал юбку и вошел в нее сразу на всю длину. Розмерта громко застонала, ухватилась руками за полку с «Горной водой». Прозрачные бутылочки тихо позвякивали.       Егерь крепко держал Розмерту за бедра. «Опять будут синяки», — отстраненно подумала Розмерта, подаваясь назад, навстречу ему.        Скабиор взял ее рукой под грудь, заставил слегка выпрямиться. Она сдвинула ноги, чтобы полностью чувствовать каждое движение мужчины. Егерь заметил это и сказал ей в шею:         — Кончи для меня, Рози.       Она опустила руку под юбку и стала гладить себя ладонью, натыкаясь пальцами и на член егеря, который теперь двигался в ускоренном темпе.        Скабиор прикусил ей основание шеи там, где она переходит в плечо. Розмерта протяжно застонала, и егерь почувствовал, как нежные волны властно сжимают его член.       Скабиор выпрямился, задрал Розмертину юбку повыше, обнажив ее задницу, погладил. Розмерта перехватила юбку одной рукой, другой опять взялась за полку с напитками. Двинула бедрами к Скабиору, давая понять, что готова к продолжению. Он стал двигаться очень быстро и мощно.        — Люблю ебать тебя, — Скабиор вновь наклонился к женщине, обхватил ладонью ее грудь, смял на грани боли. Опять принялся кусать плечо, водил зубами по нежной коже.        Розмерта извивалась и вскрикивала. Стоны ее нравились Скабиору. Он кончил в нее, с неконтролируемым низким рычанием, от звука которого у Розмерты каждый раз внутри сладко что-то переворачивалось.        Переведя дыхание, Скабиор поцеловал Розмерту в плечо и стал застегивать штаны.        Розмерта опустила юбку и завязывала шнурок на блузке. Поправила прическу и спросила:        — Останешься? Уже почти полночь.         — Рад бы, но нет, — пожал плечами Скабиор. — С утра работы много.        Розмерта молчала, смотрела на него.        Он взял с полки бутылочку «Горной воды», в два глотка осушил ее.         — Пожрать бы, — сказал он.        Розмерта кивнула:        — Иди за столик, сейчас накроем.        Она вышла из кладовой. Через дверь Скабиор слышал, как она объявляет, что паб закрывается, как выходят засидевшиеся посетители.       Дверной колокольчик звякнул в последний раз и затих.       Розмерта зачаровала окна, чтобы ничего не было видно с улицы. В зале было темно. Только на одном из столиков горела свеча и стоял чистый прибор.       Скабиор сел на двойной диванчик спиной к стене, чтобы видеть вход в паб. К нему подошла Розмерта.         — Посидишь со мной? — спросил Скабиор.        Розмерта присела рядом, щелкнула пальцами. Появился эльф с подносом, принялся выставлять на стол кушанья — стейк, запеченный картофель, три вида соусов, хлеб, на отдельной небольшой тарелочке жареный лук.        — Привет, Фрэсси, — сказал егерь.        Эльф нехотя кивнул и исчез.        Скабиор засмеялся:        — До сих пор помнит, что ли?       Розмерта ответила:        — Да такой позор для эльфа, как он забудет-то? Ты же его тогда так напугал, что он от неожиданности опрокинул на тебя весь поднос с едой!         — Да, вот я был дебил. Но все к лучшему — ты повела меня переодеваться…         — Видела же, какой ты красавчик… — Розмерта провела рукой по длинным волосам егеря, по щеке. Он подался за ласкающей его рукой, словно кот. Прикрыл глаза, потом улыбнулся Розмерте.         — И ты тогда сразу же отдалась мне. Я не ожидал, честно, — признался Скабиор.       Они с Розмертой часто вспоминали этот забавный эпизод из прошлого, когда студент седьмого курса применил заклинание Хлопушки над ухом у ничего не подозревающего эльфа Фрэсси.         — Я и сама не ожидала. Хотя наблюдала за тобой с твоего третьего курса.         — Ах, мадам Розмерта, то есть вы раскидываете свои сети на студентов, едва они переплывают Черное озеро? — егерь недоверчиво покачал головой, пристально глядя на Розмерту. В глазах его плясали черти.         — Нет, только когда им разрешают посещение «Трех метел», — засмеялась Розмерта. — Ешь уже, остынет.        Скабиор принялся за еду.        — Как там дела в Хоге? — спросил он, прожевав очередной кусок стейка и отрезая следующий.        Розмерта ответила не сразу.        — Непросто. С тех пор, как Северус стал директором… Все очень непросто.       Скабиор кивнул.         — Как Северус? Приходит?        — Не видела его с лета, — ответила Розмерта, опустив голову.        — Что говорят в деревне? — поинтересовался Скабиор. — Как настроения?        — Пока тихо. Пока только пересказывают слухи из Косого.        — Так не будет всегда, Рози. Сюда тоже это придет.        Он закончил со стейком и картофелем и стал есть жареный лук, предварительно набросав туда кусочки хлеба. Розмерта не понимала, что он находит в этом сочетании, но Скабиору было вкусно.         — Выпьешь еще? — спросила Розмерта и, не дожидаясь ответа, щелкнула пальцами. — Тринки!        Спустя три секунды на столе возник бокал с огневиски. Грязная посуда исчезла. Егерь, вытирая губы салфеткой, усмехнулся:        — И Тринки боится?       Он положил грязную салфетку на стол, и она тоже исчезла.        — Конечно, боится. Я и сама… иногда боюсь тебя, — сказала Розмерта. — Теперь.       Скабиор сделал глоток из бокала и, глядя на свои руки, сказал:        — В такое время живем, Рози.        Он покрутил бокал, наблюдая, как янтарная влага поднимается на стенки и сбегает вниз. Поставил бокал, взглянул на Розмерту.        — К Ноблойеру отправляй не чаще раза в неделю и не больше двух человек. Это серьезно, Рози. Иначе нам удачи не видать.       Он двумя пальцами прикоснулся к шее, там, где, Розмерта знала, у него была татуировка из Азкабана.        Она кивнула, пожала его лежащую на столе руку.        — Спасибо тебе, — поблагодарила она еще раз.        Он на секунду прикрыл ее руку своей — блеснуло рогатое кольцо —  кивнул и залпом допил оставшийся огневиски.         — Пора. Аберфорт уже выпер из «Головы» моих кретинов. Нужно следить, чтоб не натворили чего.        С улицы раздавались пьяные голоса.        Скабиор поцеловал Розмерту в губы, языком глубоко проникнув ей в рот, щекочущим движением слегка подразнил ей язык. Отстранился, поднялся. Положил на стол несколько монет. Не оглядываясь, прошел через зал и вышел вон.        Дверные колокольчики молчали.