Возвращение

На его пороге стоит окровавленный Джейсон. Просто стоит и смотрит, молча. Дик ответно молчит, а до мозга совершенно не доходит очевидное. Он никак не может прочувствовать: Джейсон Тодд жив. Не может удивиться, шокироваться, хотя понимает, что должен. Молчание затягивается, и Джейсон нервно прокашливается. Дик делает шаг в сторону, и он буквально вваливается в прихожую. Дик порывается подхватить его, но тот только отталкивает, самостоятельно, хоть и медленно, хватаясь за мебель, продвигается в гостиную. Там он падает на диван лицом вниз и глухо стонет в его мягкое нутро, от чего у Дика сжимается сердце, и он, наконец выйдя из ступора, бежит за аптечкой. Ему приходится вытащить из него несколько осколков стекла и кусков металла, зашить особенно беспокоящую его рану и вместе с тем — не сойти с ума от этого молчания, которое никто не спешит нарушать. Первой фразой же становится банальное: — Я не отказался бы от чая. Дик заглядывает в лицо, в котором читается какая-то издевка, но все же идет на кухню. Впрочем, когда он возвращается, то обнаруживает Джейсона спящим, и не знает, считать ли этот факт благом. Они не поговорили — наверное, это плохо. Но он не готов, пожалуй, так что он даже рад. Дик укрывает его своим одеялом и кладет выше головы подушку, чтобы он мог потом устроиться поудобнее, а сам садится в кресло напротив и выпивает две чашки чая. Он слушает размеренное, здоровое дыхание, и это успокаивает. Нет никаких признаков, что тот серьезно пострадал. Кстати, интересно, где и каким образом? Он думает, не стоит ли сообщить Брюсу о неожиданном госте, но в конце концов решает не делать этого. Если бы Джейсон хотел дать знать ему, то именно это и сделал бы. Но нет, явился же к нему. Ладно. Нет никаких причин бодрствовать всю ночь, однако у Дика упорно не получается уснуть. Он ворочается под тонким пледом, но холод — наименьшая причина бессонницы. Он наконец-то осознал, что — боже — Джейсон жив. Хотя, возможно, находится в опасности. Но вместе они справятся. Только Джейсон, кажется, этого не хочет. Из спальни Дик слышит звуки в гостиной. Выжидает несколько секунд и застает Джейсона в прихожей. Пытается улизнуть, на пределе слышимости, как настоящий ниндзя. — Почему ты пришел ко мне? — Изо всех вопросов Дик успевает задать только один. — У тебя безопасно, — отвечает Джейсон, щелкает замком на входной двери и ныряет во тьму. Дик не двигается с места. Он не собирается его преследовать, потому что… Наверное, Джейсон знает что делает. Значит, ему так нужно. Хотел бы — остался бы и все объяснил. Может быть, сделает это позже. Не может же быть, чтобы человек воскрес, вернулся в твою жизнь, а потом исчез навеки, ведь так? Он еще даст о себе знать, Дик уверен в этом. *** И он дает, придя и следующим вечером в изрядно помятом состоянии. Дик сразу впускает его, снова пытается поддержать, но оказывается опять отвергнутым. Джейсон снова падает на диван, на ткани которого еще со вчера осталась кровь, и пачкает новой ее дозой. Дик снова идет за аптечкой. Взгляд Джейсона немного насмешливый, но Дик почему-то не чувствует от этого дискомфорта. Он и сегодня обрабатывает все видимые повреждения на теле, и, пока Джейсон одевается после его первой помощи, предупреждает: — Я пойду сделаю чай, но если ты уснешь — я разбужу. Пока вода греется, Дик гипнотизирует взглядом ночной пейзаж Готэма, подсвеченный бесчисленными огнями, а в голове поразительно пусто. Он не знает, с чего начать разговор и стоит ли вообще начинать его. И когда он возвращается с чаем, то не будит уснувшего Джейсона по двум причинам: его пугает предстоящий разговор и он просто не может потревожить его сон, сон явно уставшего человека, на которого свалилось немало испытаний. А через несколько часов бессонницы повторяется та же история — Джейсон пытается улизнуть незаметно. Или же хочет, чтобы его услышали? — Может, останешься? Тебе неплохо досталось, — говорит Дик, и его поражает, что Джейсон какое-то время колеблется. Неужели это значит, что плана у него на самом деле нет? Или в плане есть как минимум одна брешь? — У меня дела, — отвечает Джейсон и сбегает. Наутро Дик не убирает с дивана одеяло и подушку, как накануне, совершенно уверенный, что Джейсон придет вновь. *** Но он не приходит. И Дик не находит себе места от нервов. Ему сходу представляется худший сценарий: на этот раз он так пострадал, что не смог добраться к нему, как минимум. Дик жалеет, что не взял хотя бы номер его телефона, потому что беспокоиться и не знать, где искать, — одна из худших пыток. Он избивает подушку, на которой спал Джейсон, и в третьем часу ночи идет тренироваться в надежде, что хотя бы это отключит тревожные мысли. Однако остаток ночи и целый следующий день, за исключением нескольких часов, на которые он все-таки отключился, в голове все равно стучит навязчивая мысль: хоть бы пришел еще раз. *** И Джейсон приходит в четыре часа утра, когда надежды увидеть его почти не остается. Сегодня он выглядит еще хуже, и на этот раз он даже не отпихивает Дика, когда тот хочет поддержать его, доводя до гостиной. Дик оказывает ему уже привычную первую помощь, по-прежнему не задавая вопросов. Не решается задать. Потом уходит за чаем, внушая себе, что на этот раз точно его разбудит и, собрав всю волю в кулак, наконец-то поговорит. Однако будить его нет необходимости: на этот раз он не засыпает, хоть и выглядит смертельно уставшим. Дик подает ему кружку и садится в кресло напротив. Ловит на себе насмешливый взгляд. — Что? — Все жду, чтобы ты пристал ко мне с расспросами. — А ты ответишь? — удивляется Дик. — Зависит от вопросов. — Я хочу знать все. — Это не вопрос. — Ты жив. — Это тоже не вопрос, Дик. — Каким образом? — Ну, знаешь, есть способы. Если повезет, и твое бездыханное тельце отнесут к нужному месту. Мне повезло. Наверное. — Кто это сделал? — Это не интересный вопрос. Куда интереснее — что за этим последовало? Но на него я тебе не отвечу сейчас, скоро сам все узнаешь. — Прекрати говорить загадками, это не в твоем стиле. — Легкий флер тайны все делает лучше, — посмеивается Джейсон. — Брюс тебя видел? Джейсон цокает языком. — Нет. — Ты мне первому дал знать о своем… возвращении? — Да. — Почему мне? — Потому что хороший мальчик Дик Грейсон — именно тот, кто всегда поможет. — Джейсон замолкает на несколько секунд, а потом добавляет: — Мужчина. Дик чуть не давится чаем. Интересные у Джейсона акценты. — Даже не думай использовать меня. — Считай это просьбой о дружеской помощи. Дику почему-то кажется, что последнее было произнесено искренне. Джейсон же ставит недопитый чай на пол и встает с дивана. Покачивается, но все же делает несколько шагов к двери. — Куда ты собрался? Не думаешь, что лучше остаться, пока не оклемаешься? — Твое предложение такое заманчивое. Дик приобнимает его и возвращает к дивану. Видно, что у Джейсона нет сил опираться, должно быть, не столько ему, сколько усталости. — Отдохни. Я позабочусь о тебе, — говорит Дик — и спохватывается: звучало как-то слишком интимно. — Позаботься, — насмешливо говорит Джейсон, но Дик уверен в его искренности. Они смотрят друг другу в глаза целую гребаную минуту, неизвестно почему. Первым не выдерживает Дик. — Ты голоден? — Да. Дик кивает и сбегает на кухню. Перед мысленным взором маячат глаза Джейсона, из-за которых он почти не соображает, что делает, поэтому по несколько раз отрывает холодильник, лезет в ненужные сейчас шкафы и делает кучу других лишних телодвижений. — Пока ты принесешь пожрать, можно с голоду подохнуть, — слышится у самого уха Дика. Он выныривает из своего внезапного транса и видит Джейсона уже на кухне. — Почему ты встал? — Может, я хотел помочь с ужином… завтраком? — Неужели? — Нет, конечно. Мне нужно отдохнуть, ты это знаешь, я это знаю. — Джейсон садится к столу, привалившись к стене. — Но там я рисковал уснуть, не дождавшись еды. — Что с тобой происходит? Что тебя выматывает, кто тебя все время бьет? — Это Готэм. Здесь непросто выживать, а еще сложнее — что-то из себя представлять. — Что ты задумал? — Ты скоро все узнаешь. Не хочу портить сюрприз. — Мне он уже не нравится. — Не волнуйся, тебе я вреда не причиню. — Так мне нравится еще меньше. Джейсон посмеивается. — Я не миллион баксов, чтобы всем нравиться. — Я не говорил, что мне не нравишься ты. Только твои планы, о которых я понятия не имею, но подозреваю, что они — полная задница. — О, так я тебе нравлюсь? Дик с грохотом роняет крышку в мойку. Он не собирается отвечать. — Мм? — не унимается Джейсон. — Не выворачивай мои слова наизнанку. — Так я тебе не нравлюсь? — притворно грустнеет Джейсон. — Теперь я очень расстроен. — Не пойми мои слова неправильно, но со стороны может показаться, что ты флиртуешь со мной в какой-то своей странной манере. Джейсон заходится смехом, и Дик совсем не уверен, как его толковать. — Что смешного? — решает уточнить он. — Ты создаешь впечатление парня с нулевым любовным опытом. Дик предпочитает промолчать. Ставит перед ним тарелку с курицей и овощами, подает вилку и нож. Джейсон какое-то время вертит нож в руках, не отрывая взгляда от Дика, а потом начинает есть с заметным аппетитом. Дик от нечего делать раздвигает шторы, но утреннее серое небо без намека на солнце не воодушевляет ничуть. — О чем ты думаешь, Дик? Ни о чем он не думает, в голове вакуум. — Мне не стоит говорить Брюсу о твоем появлении, верно? — Умный мальчик, — говорит Джейсон. — Черт, меня корежит, когда я так говорю. Ты давно мужчина. Дик бросает на него удивленный взгляд. — Я посплю, идет? — Конечно. — Мистер Я-не-понимаю-намеков, — фыркает Джейсон. — Что ты хочешь этим сказать? — Сказать — ничего, а вот намекнуть… — Ты ужасный собеседник. — А ты прекрасно готовишь. — Ты сделал комплимент моей готовке? — Ну, да? — Очень мило с твоей стороны. Помочь дойти? — Ну помоги. — Джейсон закидывает руку ему на плечо. — Можешь даже понести на руках, как невесту. Дик не понимает, серьезно ли тот говорит, насмешливые интонации так сложно толковать. — Совсем не может идти? — Почему же, могу. Дошел бы и сам, но чувствовать плечо помощи так приятно. Дик снова в замешательстве от того, что ему кажется: Джейсон притворяется, что говорит несерьезно, хотя все в действительности наоборот. Он предпочитает молча довести Дика до дивана. — Просить взбить подушку и подоткнуть одеяло не буду, не хочу, чтобы ты провалился в ступор до следующей недели. Дик улыбается и взбивает ему подушку. Когда он уже хочет подоткнуть ему одеяло, тот вдруг берет его за руку и, кажется, хочет что-то сказать, но так и не говорит. Отпускает руку, и Дик уходит в спальню, так и не подоткнув одеяло. В дверях он задерживается, чтобы сказать: — Добрых снов. Но повернуться к нему он так и не решается. Он прикрывает дверь и забирается под плед. Глаза слипаются, но Дик то и дело гонит от себя сон, почему-то боясь упустить момент, когда Джейсон соберется уйти. Почему-то совсем не хочется, чтобы он уходил. Дик объясняет это беспокойством о его здоровье и жизни. Вполне благовидная причина, считает он. Он даже как будто слышит щелчки замка и шаги сквозь сон, но когда он через три с половиной часа просыпается и заглядывает в гостиную, то видит Джейсон все так же спящего. Дик подходит, чтобы подтянуть повыше сбившееся в ногах одеяло, но только оно оказывается под подбородком спящего, как тот обнаруживается совсем не спящим. — У тебя адски жарко. — Возможно, хорошей идеей было бы просто раздеться, прежде чем ложиться? — Раздеться и лечь — всегда хорошая идея. — У тебя пунктик? — выпаливает Дик. — Прости? — У меня ощущение, будто у тебя все или почти все мысли крутятся вокруг одного аспекта человеческой жизни. Джейсон начинает смеяться. Даже прикрывает глаза ладонью. Дику почему-то этот смех не доставляет дискомфорта: он, напротив, рад видеть Джейсона в хорошем настроении. — Я не озабоченный, если ты об этом. — Тогда походит на то, что ты меня клеишь. Какого черта? Что ты задумал? — Слушай… — Джейсон резко серьезнеет. — Неужели ты никогда не думал о себе в таком ключе? Подозреваю, что нет. — В каком ключе? — Для начала сядь, чтобы я не смотрел на тебя снизу вверх. Хотя… Что-то в этом есть. — Новый смешок. Дик начинает закипать. — Ты невыносим. Так в каком ключе, по-твоему, я никогда не думал о себе? — Дик все-таки опускается на диван рядом с ним. — Ты никогда не думал, что ты можешь кому-то понравиться? Как привлекательный мужчина. Без каких-либо хитроумных планов. Дик не верит, что слышит то, что слышит. Воскрешение Джейсона, кажется, и то меньше его потрясло. Тот же, как ни в чем не бывало, смотрит на него с усмешкой, потом зевает и откидывается на подушку, устраиваясь поудобнее, будто собирается уснуть прямо посреди этого разговора. — Я тебе нравлюсь? — спрашивает Дик спустя миллиард прокручиваний этой мысли в голове. — Из твоих уст это звучит так паршиво. Будто сейчас из шкафа вывалится купидон с кучей конфетти в виде разноцветных сердечек. Дик откидывается на спинку дивана, чувствуя ноги Джейсона ниже спины. — Я хочу знать все, — говорит Дик, ловя чувство дежавю. Однако на этот раз Джейсон отвечает: — Я пришел к тебе, потому что искал безопасное место на пару часов, ничего больше. И на свою голову увидел, как ты изменился. Дик открывает рот — и закрывает, не зная, что сказать или сделать. Вместо него продолжает говорить Джейсон: — Ты бывал когда-нибудь в подобных ситуациях? Или на противоположной позиции? — Нет. — Я так и думал. Что ж, поздравляю с почином. — Почему ты относишься к этому… так несерьезно? — Потому что наши любовные отношения — почему ты дергаешься? — наши отношения фиговая идея, лучше не относиться к ним серьезно. — Почему? — А ты разочарован? Ты хочешь? Дику кажется, что последнее сказано совсем без подколки. И он не может ответить. Не хочет врать, не хочет говорить правду, потому что вообще-то не представляет, что сейчас правда в его собственной в голове. Он знает только, что хочет заботиться о Джейсоне и не хочет, чтобы тот уходил. Но повод ли это вообще думать хотя бы о перспективе любовных отношений? — Ладно, не отвечай, — разрешает Джейсон. — И не воспринимай на свой счет. Я не тот человек, который тебе нужен. Не с моими замыслами. — Что ты задумал? — Я не собираюсь портить сюрприз. Последнее заставляет Дика мысленно поежиться. — Но что будет с тобой? С тем, что ты чувствуешь ко мне. — Он переключается на другую тему, что и проще, чем думать о почти наверняка грядущей катастрофе, не меньше, и вместе с тем — сложнее, потому что… Он никогда не говорил о подобном в принципе. — Я справлюсь. Не страшно. — Звучит болезненно. — Моя жизнь — это боль, и еще другая боль, и третья… много видов боли на любой вкус. Многовато на одного человека, как по мне, но я не то чтобы жалуюсь. — Я хочу тебе помочь. — Не подумай, что я сомневаюсь в твоих способностях, но… Джейсон замолкает на какое-то время, очевидно, подбивая слова. — Ты мне уже помог. Я тебе благодарен. Настолько, что не хочу тебя впутывать в свою тупую жизнь. — Джейсон. — Послушай. Я уйду сегодня. В течение часа, если позволишь принять у тебя душ. И больше приходить не буду. Наши дороги должны разойтись. Забудь о последних днях, идет? — говорит он напряженно и быстро. Сердце Дика заходится таким же ненормальным стуком. — Ощущение, будто ты одновременно и думаешь обо мне, и не думаешь совершенно, — выпаливает Дик. — Тебя не посещала мысль, что для меня твое появление может не пройти незаметно? Джейсон шумно втягивает воздух и решительно встает с дивана. Теперь Дик сморит на него снизу вверх. — Поэтому лучше разбежаться, пока не стало слишком сложно. Постарайся забыть обо мне. И, пожалуйста, не говори пока Брюсу. Он все узнает, когда придет время. — Я не скажу. Джейсон кивает. — Душ принимать у тебя не буду. Могу поддаться искушению соблазнить тебя своим мокрым и голым видом. Дик улыбается, чувствуя, однако, что ему уже больно. — Знай, что ты можешь всегда обратиться ко мне за помощью. — Знаю. Спасибо. Но не буду. — Неужели я совсем ничего не могу для тебя сделать? — Можешь меня поцеловать на прощание. Если хочешь. Это, конечно, все только усложнит, но если я заполучу первый поцелуй Дика Грейсона, вся моя жизнь будет не зря. Дик хмыкает на его поведение. И не говорит, что у него уже был дурацкий первый поцелуй, хоть и не с тем, кто его действительно интересовал. Джейсон его интересует, и можно этот поцелуй считать первым настоящим. Он встает и кладет руки Джейсону на талию, чтобы на мгновение коснуться губами его губ. А потом они зависают так на добрую минуту, молча, смотря друг другу в глаза. — Ой, беру назад свои выводы, что ты стал таким взрослым и крутым, — выдает Джейсон. — Иди к черту, — говорит Дик и прижимается губами к губам вновь. И этот поцелуй больше не сходит за невинный, и правда создается впечатление, что в помещении слишком натоплено. Джейсон прикусывает его губу и выворачивается из объятий. Он уходит в прихожую, а Дик не идет следом, решив, что такое завершение их «отношений» будет правильным. Без лишних прощаний, будто Джейсона и правда никогда не было в этом доме. *** Новость Брюса о появлении в городе Красного Колпака Дик встречает почти что с равнодушием. Проницательный Альфред тактично спрашивает, ничего ли у него не случилось, но он только качает головой. Брюс продолжает излагать всю собранную информацию, и он лишь невероятным усилием воли отгоняет тоску и раздражительность, заставляя себя слушать хоть какое-то время. Но не высказывает никаких точек зрения, остановившись на принятии во внимание. — Пойду потренируюсь, буду на связи, — говорит он во время образовавшейся паузы и направляется к выходу, когда до него вдруг доносится: — Я сброшу тебе остальные материалы. — Отличный план. И предыдущие — тоже. Перечитаю.