Между нами

В комнате немного душно и сладко пахнет духами — нежной лавандой и притягательной магнолией. От этого микса быстро кружится голова, из-за чего, несмотря на холодный осенний воздух, было принято единогласное решение ненадолго открыть окно. Мэйсюэ подтягивает колени к подбородку и молча наблюдает за стоящей перед зеркалом только наполовину одетой Стеллой. Та выдавливает из небольшого тюбика себе на пальцы бежевый крем и круговыми движениями втирает его в кожу, особенно уделяя внимание области вокруг глаз. Её мокрые после душа тёмные волосы, кажущиеся теперь совсем чёрными, вместе с чёлкой зачёсаны подальше от лица. — Ты до этого уже спала с женщинами? — спрашивает наконец Мэйсюэ. Её голос звучит самую малость напряжённо, и ей это не нравится. Ей вообще не нравится, что она сейчас чувствует себя самой несведущей во всём произошедшем. Пальцы Стеллы на миг застывают всего в паре сантиметров от косметички. Она усмехается, берёт помаду и ставит её на столик. — Пару раз, — следом она выуживает тушь и ставит её рядом с помадой. — Из любопытства. Мэйсюэ не знает, что ответить. Она не удивлена — вот и всё. Стелла действительно выглядит так, будто ради новых ощущений может попробовать что-нибудь необычное. А учитывая место, в котором она работает… Мэйсюэ отворачивается к окну и смотрит на оживлённую дорогу, где проносятся машины. В Токио час двадцать — город оживлённее, чем днём. — А ты? Закономерный вопрос. Будь они знакомы немного дольше, Стелла не стала бы этого спрашивать. — Нет. У меня в целом не так много опыта в этом. В Америке у меня был boyfriend, но мы расстались… Мы были первыми друг у друга. Возможно, Мэйсюэ рассказала не совсем нужные подробности и стоило ограничиться лишь коротким «нет», но ей всё равно. — Почему расстались? — Поняли, что не подходим друг другу. Стелла продолжает рыться в своей косметичке, постепенно выкладывая всё её содержимое на столик. Разговор исчерпан. Мэйсюэ бросает взгляд на часы и с коротким вздохом встаёт с кровати, заворачиваясь в шёлковое одеяло. До ванной комнаты всего два шага, но ей совсем не хочется в свете ламп — даже той ничтожной парочки у зеркала — идти туда обнажённой. Только не под взглядом Стеллы. — Не уходи, пока я не выйду, — говорит Мэйсюэ, приоткрывая дверь в ванную. — Закажем чего-нибудь в номер и тогда пойдёшь. — Но я не собиралась уходить, — Стелла усмехается. — Разве номер не оплачен на всю ночь? — Ты хочешь остаться до утра? — Почему нет? Мэйсюэ чуть улыбается и закрывает за собой дверь. Почему-то, когда она увидела Стеллу, стоявшую возле зеркала, ей подумалось, что она собиралась уйти. Но это оказалось не так. «Good», — улыбка Мэйсюэ становится шире, и она откладывает одеяло на полку. Пока она обмывается под тёплыми струями, оно бесшумно падает на пол и немного намокает. Прежде чем выйти, Мэйсюэ ненадолго останавливается возле зеркала и поправляет халат. — Я уже всё заказала, — сообщает Стелла, устроившаяся на кровати с какой-то синей книгой в руках. Стеклянный журнальный столик уже предусмотрительно придвинут ею к изножью. Мэйсюэ кивает и замечает, что чулки и пояс Стеллы все ещё валяются посреди комнаты. Нет, заходя в номер, они не стягивали друг с друга одежду. Они даже десять минут просто разговаривали. Стелла просто неряха. Мэйсюэ присаживается на край кровати и слегка встряхивает мокрыми волосами, позволяя им рассыпаться по плечам. — Что читаешь? — Китайский словарь фразеологизмов. Страсть к языкам — это то немногое общее, что у них двоих есть. — Oh my God. Твоя любовь к китайскому сильнее, чем я думала. — Кто бы говорил, Miss-I-constantly-insert-English-words. Один-один. Впрочем, это не соревнование. Они фыркают, и Стелла вновь опускает глаза в книгу, а Мэйсюэ понимает, что откладывать больше нельзя. Она садится поудобнее. — Давай поговорим. То, что случилось… — она прикусывает губу. — Это что-то значит для тебя? У нас ведь даже ни одного свидания не было. At least, те наши встречи больше, чем дружескими посиделками не назовёшь. — А ты хочешь, чтобы это что-то значило? — в голосе Стеллы лёгкое удивление. От книжки она не отрывается. Мэйсюэ хмурится. Разговор для неё важен, и она ожидает от своей партнёрши большей вовлечённости в него. Это она и говорит вслух (ей в принципе дана способность говорить о своих переживаниях через рот) и добавляет: — Меня волнует, хочешь ли этого ты. Я — да. На первый взгляд Стелла игривая и ветреная, но отношения с ней почему-то представляются крепкими. Не все, возможно, их поймут. Но кого ещё волнует чужое мнение в этом сломанном мире? Мэйдзю точно будет на их стороне. — У меня есть ребёнок. Мэйсюэ застывает, и мысли, что она мгновение назад обдумывала медленно и последовательно, наталкиваются одна на другую и смешиваются. — Ты… ты не говорила об этом. — А разве мы касались этой темы? У них не было ничего серьёзного. Пара встреч в кафе и одна в парке — закончившаяся сексом. Сегодняшняя. Здесь неоткуда было взяться разговорам о ребёнке, это правда. Мэйсюэ осторожно интересуется: — Сколько ему? В голове у неё каша и непонимание что ей делать с этой внезапно открывшейся деталью. — Два года. Зовут Юджи, — легко отвечает Стелла. — Я воспитываю его с Ричардом. Маленький двухлетний ребёнок на руках дамы вечера и её брата. Мэйсюэ не спрашивает об отце мальчика. Вряд ли история об этом будет настолько необычной, что до неё нельзя просто догадаться. Скорее всего, он просто сбежал. — Что ж… У неё своё дело и куча амбиций. Ребёнок никогда — ну или пока что — не входил в её планы. С другой стороны, Мэйсюэ сильная. Неужели она трусливо отступит только из-за этого? — Я… всё равно хотела бы попробовать, — она ждёт реакции. Стелла подпирает щёку рукой и смотрит на неё. — Интере-есно, — лениво протягивает она, чуть сощурившись; её пальцы любовно оглаживают страницы книги. — Чего же ты ждёшь от этого «попробуем»? — Отношений. Чего ещё можно ожидать? — Мэйсюэ выгибает бровь. — Хочешь поэкспериментировать после своего дружка? Эту фразу можно было бы истрактовать как недоверие или затаённую обиду, но в глазах Стеллы лишь желание узнать причину. — Что за бред? Ты мне понравилась, и я тебе, судя по всему, тоже. В чём проблема? — О, не кипятись, — Стелла смеётся, уловив гневные нотки в голосе Мэйсюэ. — Хорошо. Давай попробуем.

***

В Токио шесть двадцать восемь — город вовсю шумит, не давая двум женщинам спать.