Killer Circus

Жизнь в Венеции течёт совершенно иначе. Этот прекрасный островок на воде заманивает к себе множество туристов, охватывает их своей красотой и валит наповал. Не влюбиться в этот город невозможно. В нём каждый может найти спокойствие, возобновить баланс внутри себя и начать новую жизнь с чистого листа. Только здесь вместо привычных автомобилей можно увидеть лодки, только здесь происходит самый крупный длинный карнавал, которому не одна сотня лет. Между узкими уличками, мостиками и лестницами, где трудно разойтись двум пешеходам, располагается небольшой домик тёмно-красного цвета. Дверь открывается внутрь, чтобы не задеть случайного проходящего человека. Жители привыкли к этому месту, всем сердцем лелеют свой город и не готовы променять его на какой-то другой. Душе будет не спокойно, если не увидят долго родных домов, если не услышат родной голос жителей и уличное пение. Только здесь венецианцы ощущают себя свободно. Иногда количество туристов раздражает жителей, но внутри они ощущают успокоение и гордость за свой город, потому что не только они, но и чужаки согласны с тем, что Венеция потрясающая. Именно в этом городе зародился цирк "Паркстон", которому около 150 лет. Он не находится в определённом месте, чтобы люди в любой свободный для них день пришли посетить и посмотреть на выступление. Много венецианцев никогда не посещали его, даже не видели и близко, как он выглядит. Люди говорят, будто этот цирк — призрачный. И этому есть причина. Обычно такое называют "цирком на колёсах", но не в этом случае. У них нет определённого здания или огромной палатки, где поместятся много зрителей. Сотрудники самостоятельно ищут нужные места, где покажут своё шоу. Путешествуют с города в город, из страны в страну. Нет никакого покоя. Они непредсказуемы, и те, кому удалось встретить их выступления — счастливчики. Работники цирка скучают за своим домом, за своими родными, которых иногда приходится оставлять, ведь путешествие может быть опасным. Здесь никогда не работают лишние люди. Поклялись, что только родная кровь продолжит их дело, и посторонних не допустят. И сейчас, в жаркий месяц Августа, когда солнце почти опускается и прячет себя за высокими домами, мальчик, лет восьми, бежит уличками и сбивает прохожих, извиняется перед каждым и продолжает свой путь. Он наигрался вдоволь, и сейчас направляется домой. Сегодня должны вернуться его дедушка с отцом, которых не было четыре месяца. Омега скучал по родным. Плакал каждую ночь, закрывая ладонью свой рот, чтобы его не услышали. Мальчика приходится оставлять с сиделкой, потому что он слишком маленький для длинных путешествий. Иногда приходится добираться в нужное место на собственных ногах, а не использовать транспорт. Их цели непредсказуемы, тыкнут пальцем в Карту Мира, куда попадёт — туда и отправятся. Множество раз бывали в Африке, веселили детей, отправлялись под пули, где шла война, веселили народ. Родители мальчика верят, что своими представлениями вселяют людям маленькую надежду. Мальчишка забегает в дом и по пути снимает обувь, откидывая один к стенке, а второй оставляет возле двери. За ним обязательно потом уберут. Он делает всё в спешке, боится, что не успеет и родные люди снова уйдут. Потому что когда-то так ушёл папа. Молча. С ранением в сердце. Под землю. С гостевой комнаты доносятся весёлые голоса, звонкий смех сиделки, к которому омега безумно привык. Когда ему было ещё лет пять, он назвал парня папой, потому что тот относился к нему очень ласково. Видел на улице сверстников, которые гуляли с родителями, и мечтал также. Но отец объяснил, что этот человек не его папа, а скорее как старший брат. Молодому омеге с красными волосами тогда было всего восемнадцать лет, поэтому называть его как-то по другому язык не поворачивался. Да и отец не молод, тридцать восемь лет, не посмел бы к юноше прикоснуться. Омега останавливается на пороге и заглядывает внутрь гостиной, видит сидящих к нему спиной двух мужчин, в одного из которых в руках трёхлетний ребёнок. Альфа подбрасывает его, щекочет, расцеловывает лицо, только бы малыш не заплакал. И это работает. Он звонко смеётся и хлопает в ладони, после тянет ручки обратно к лицу старшего. — Тэхёни, малыш... — мальчишка вздрагивает от родного голоса, закусывает нижнюю губу до боли и пытается сдержать в себе слёзы. — Ну же, не стой у дверей. Иди к отцу. Ким встречается с мягким взглядом мужчины, сжимает пальчиками низ синей футболки и тянет вниз. Он не сдерживается и пускает солёные капельки по красным щёчкам. Не научился ещё владеть своими эмоциями. Омега стоит всего пятнадцать секунд у порога и после срывается с места. Раскидывает руки по сторонам и бежит к альфе, который сразу же ловит его руками и прижимает к своей крепкой накачанной груди. Мужчина также сильно скучал по своему ребёнку. Его маленькие драгоценности остаются так далеко от родительского тепла и ласки. Он желал бы для них лучшего будущего, но это невозможно. Никто не осмелится разорвать контракт, который подписал их потомок и ещё некоторые семьи, что сейчас стоят плечом к плечу и путешествуют. На это нет права ни у кого. Они должны отдать себя целиком своей профессии, своему цирку, своим марионеткам... — Отец, почему так долго? — омега обнимает мужчину за шею и пальцами правой руки зарывает в густые чёрные волосы на затылке, слегка сжимая. С носа текут сопли, что смешиваются вместе со слезами. — Сколько раз я говорил тебе не реветь? — альфа хмурится и рассматривает заплаканное лицо малыша. Сиделка протягивает мужчине платок, чтобы помог ребёнку вытереть лицо. Та радость, что была пару минут назад, рассеялась. Он больше не улыбается, смотрит строго на сына и одним взглядом заставляет того успокоиться. Тэхён выпячивает нижнюю губу и шмыгает носиком, пытаясь успокоить новый порыв слёз. Всегда воспитывался строго. Альфа не позволяет своему ребёнку быть как все, не позволяет проявлять эмоции, когда сильно хочется, не позволяет плакать, когда разбил коленки, не позволяет показывать своё счастья каждому встречному. Будто делает из него куклу. В комнате наступает тишина, даже маленький ребёнок на руках в дедушки прекращает просить поиграть с ним. Шесть пар глаз наблюдают за альфой и его сыном, между которыми пробегают искорки. Каждый их приезд оканчивается агрессией отца из-за лишних эмоций Тэхёна. Часто получал по пальцам за каждую пролитую слезу, получал по щеке, был заперт в комнате на несколько дней. Мужчина делал всё, только бы сын решился этих эмоций и научился себя контролировать. Маленький омега так обучается уже три года, редко получает всю любовь отца. Следит за тем, как мужчина с младшим ребёнком играет, веселит его, а Тэхёна, старшего, обучает строгости. Он не понимает, почему к нему так относятся. Омега слишком маленький, чтобы понять истинные мотивы отца. С тех пор, как не стало папы в доме, альфа будто сошёл с ума. Стал строже, редко бывал дома, а когда приходил, сразу же занимался воспитанием сына. Никто не мешал мужчине, никто не помогал Тэхёну. Стояли и наблюдали со стороны. Потому что так нужно. Дедушка с отцом всегда говорили так, пытались сделать из омеги стального человека, чтобы в будущем смог себя защитить. Но ребёнок оказался слишком чувствительным, и только из-за этого с ним обходятся строго. Только из-за этого Тэхён страдает. — Но Донхён также плакал! — омега проговаривает громко и опускает глаза, не в силах держать зрительный контакт с отцом. Слишком крохотный. Слишком слабый. — Он ещё маленький. Ты должен защищать своего брата, когда вырастишь. — голос всё тот же холодный, режет уши. Ни капли ласки, сочувствия, поддержки. — Я с дедушкой месяц побудем дома. Придётся тебя по новой воспитывать. Снова с теми детьми играешь? — Ким Досан, он также маленький. Пусть ещё играет с детьми. Ему всего восемь лет. — омега с легкой дрожью в руках протягивает руки вперёд и отбирает ребёнка от отца. Затем прижимает к себе и начинает самостоятельно вытирать его лицо. — А ты слишком нежный с ним. Если он и дальше таким будет, то в будущем скоро умрёт. — цедит альфа сквозь сжатые зубы. Скулы сильно выделяются из-за строгости. В глазах будто огоньки злости играют. Омега, пускай и работает на них, но всегда ссорится с владельцем дома из-за Тэхёна. Он сочувствует малышу и его судьбе. Наслышался о роде Кимов, их деятельности и воспитании. Но множество вещей ещё остаются загадкой. Они слишком таинственные.

***

В подвале раздаются негромкие звуки: скрежет, точение, стучания дерева об дерево, звук закручивающих гаек. Такое явление всегда можно наблюдать, когда дедушка приходит домой. Днями и ночами может заседать в небольшой комнатке под землёй, выходит очень редко и забирает еду с лестницы. Никого внутрь не пускает, кроме отца. Тэхёну всегда казалось, что там хранится величайший секрет, который дедушка прячет от посторонних глаз. Омега не сдерживает своё любопытство, засовывает левую перевязанную бинтами ладонь в карман красных шортов, что были выше разбитых коленок. Открывает тихо дверь и спускается в подвал с надеждой, что дедушка не накричит и не прогонит оттуда. Когда старших нет дома, подвал вечно закрытый, а ключи забирают с собой. Поэтому из-за отсутствия альф никто не может узнать, что спрятано под домом. Омега часто спрашивал сиделку, видел ли он, что там спрятано. Но парень только мягко улыбался и пожимал плечами. Он сам не знал, но догадки были. Открывается ещё одна тёмная скрипучая дверь, и в глаза ребёнку ударяется яркий свет. Тэхёну приходится поморгать длинными ресницами несколько раз, и только после распахнуть широко глаза. По середине комнаты стоит длинный стол с различными инструментами, на потолке аж три лампы, чтобы освещение было лучшим. Такая себе маленькая светлая мастерская. Но мальчишку шокировало не это. Он раньше такого не видел. Сказочно красиво и страшно. К стенам за туловища привязаны большие куклы, которых тяжело было отличить от человека. Выдавало одно — длинные линии возле глаз, шеи и на конечностях. Разные цвета глаз, цвета волос, формы головы, тела и роста. Разные цвета кожи, смешанные красками или же натянуты кожей. У каждой куклы своя одежда, ничем не напоминающая других. На некоторых были маскарадные маски, из-за чего казались таинственными. Только среди всех выделялась одна красивая кукла, что находилась ближе к столу. Она сверкала как ангел, кожа светлая, почти похожая к человеческой, тёмные пряди волос, как будто с человека забрали, были густыми и красиво уложены. Взгляд медовых глаз стеклянный, контур губ еле заметен. На кукле был маскарадный костюм сине-белого цвета, с лёгкими блёстками. Так и манит к себе. Тэхён осматривается по сторонам, не замечает присутствия ещё кого-то в этой комнате. Осторожно прикрывает за собой дверь и маленькими шажочками движется вперёд. Восхищениям нет придела. Вблизи кукла выглядит и правда как человек, очень красивый и величественный. Это первая большая кукла, которою мальчик видит в своей жизни. Забинтованными пальцами, которые повреждены из-за ударов отца, протягивает к руке куклы и осторожно проводит по ней. Затаивает дыхание и сжимает между зубов нижнюю губу. Внутри непонятные смешанные чувства: страх и тревога, теплота и любовь. На него смотрят точно такие же глаза, как у самого. — Тебе нравится? — раздаётся за спиной куклы спокойный голос дедушки. Он будто специально там стоял и ожидал, когда внук подойдёт по ближе. Словно ощущал, что этот день настанет сегодня. Мальчик дёргает рукой из-за испуга, но не отступает. Снова проходится взглядом по марионетке, оценивает и только после смотрит на рядом стоящего дедушку, который держит в ладони серые толстые колечки. — Очень... — почти шепотом слышно. Тэхён вжимает голову в спину и начинает нервничать, пряча руки в карманы шортов. Взрослые предупреждали его никогда не входить в подвал. Ослушался. Боится, что снова получит от отца. — Это Зевс. Твой отец сделал эту марионетку. — альфа как-будто не замечает волнения ребёнка. Откладывает кольца на угол стола и поворачивает куклу к себе лицом, затем берёт чемодан с пола и отодвигает в сторону. — Зевс точная копия твоего папы, Тэхён. — Моего папы? — забыв о страхе и стеснении, он распахивает широко глаза и отрывает пухлые губы друг от друга. Начинает изучать профиль марионетки. Он плохо помнит, как выглядит папа. В воспоминаниях остались только моменты с ним, но не сам облик. Умер почти сразу же после рождения Донхёна, поэтому маленький альфа никогда не узнает о ласке родного папы. Отец старается быть нежным с ребёнком, чтобы он не плакал и не нуждался во внимании ещё одного родителя. Только с Тэхёном он строгий, всё время обучает, никаких развлечений и нежности. Мужчина не скрывает, что любит двоих детей, но по разному воспитывает. Это задевает омегу, ощущает себя нелюбимым и лишним в семье. Спасает только дедушка и сиделка, которые проявляют свою любовь к нему. Но Тэхёну этого мало. Ему нужна любовь отца. Альфа анализирует состояния внука и слегка качает головой. Подходит к ребёнку, ставит огромные ладони на маленькую талию и поднимает, сажая на стол. Осторожно, чтобы не напугать, берёт за запястья и целует в бинты, которые перевязывал сиделка. — Не злись на отца. Ты ещё маленький, чтобы понять его мотивы. — альфа говорит почти шепотом, словно за дверью стоят и подслушивают их. Он никогда не посмеет возразить сыну и накричать на него из-за воспитания Тэхёна. Сам таким же был, точно так же воспитывал Досана. Не смеет упрекать. — Когда ты вырастишь, ты будешь благодарить его. — Но я хочу играть со всеми. Почему мне нельзя? — голос предательски дрожит. Омега пытается удержать слёзы, чтобы отец снова не кричал из-за красных глаз. Боится его. Альфа редко бывает добрым со своим сыном, редко произносит ласковых и утешительных слов. Учит всё время одному, — избавиться от лишних эмоций. Никаких слёз, никакой обиды, никакой улыбки и блеска в глазах. Нужно быть твёрдым, уверенным и со строгим взглядом. Только альфа не учёл тот факт, что сын омега и слишком маленький. У омег редко присутствует холодный характер. — Тэхёни, солнышко... — дедушка тяжело вздыхает и прикрывает веки, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы ребёнок сразу уловил их суть. — Видишь Зевса и остальных кукол? — Тэхён на это кивает и осматривает, подмечая каждую из них, затем возвращает взор на старшего, а тот продолжает, — Когда вырастишь, ты научишься ими управлять. Это марионетки, которых нужно тянуть за нити, чтобы двигались. — альфа отстраняется от внука и берёт серые колечки, которые лежат на столе. Протягивает один Тэхёну и надевает на большой палец, чтобы тот сильно не соскальзывал с него. — Видишь эту тоненькую ниточку? Она ответственна за правую кисть руки Зевса. Потяни несильно. Ким рассматривает красивое кольцо на своём пальце, подмечает, что на ней есть еле заметный узор в виде молнии. Медленно двигает пальцем и сдерживает внутри писк от испуга, когда рука марионетки поднимается. Большими щенячьими глазками глядит вперёд, дёргает ещё раз пальцем и видит, как рука опускается назад. Внутри пробуждается огромный интерес и восторг. Омега слышал, что отца называют кукловодом, нахваливают и даже боятся одновременно. Только он думал, что куклы маленькие, которых показывает в цирке детям. Не таких огромных размеров. — Тебе нравится? — Очень!.. — малыш расплывается в широкой квадратной улыбке и отдаёт колечко назад в руки дедушки, боясь, что сможет что-то сломать. У него зародилась маленькая мечта, хочет стать таким же, как его отец. Хочет подчинить себе марионетку и управлять ею. — Когда тебе исполнится четырнадцать лет, я и твой отец научим тебя управлять ими. Но это не так просто. Любой дурак сможет двигать различными частями тела куклы. Только она не будет пластичной и выглядеть, как настоящий человек. — мужчина замолкает на несколько секунд, оценивает внука, который внимательно слушает, и после тише продолжает говорить слова, которыми, надеется, сможет достучаться к ребёнку, — Тэхён, ты должен научиться контролировать свои эмоции. Ты должен стать как кукла, чтобы прочувствовать каждое движение, каждую ниточку и незаметную рану. Марионетка должна стать твоим партнёром, одним целым с тобой. — альфа надевает пять колец на пальцы правой руки, затем остальных пять уже на левые. Осторожно двигает пальцами, заставляя Зевса ходить по комнате, словно настоящий человек. Марионетка кланяется омеге, берет его за руку и притягивает к своим еле заметным губам тыльную сторону ладони, после подбирает мальчишку на руки и начинает кружиться с ним, пока дедушка стоит в стороне и двигает нитями. Анализирует радостное лицо внука и сам растягивает уголки губ в улыбке. Тэхён будет стараться, чтобы когда-то овладеть Зевсом. Он откинет все эмоции, будет становится сдержанным и слушаться отца. Тэхён станет куклой без эмоций.