A Magical Journey

      Обеденный перерыв в Хогвартсе резко отличался от обычного оживленного скопления людей. Люди все еще были там, но живость и чистая энергия молодых студентов исчезли, оставив после себя унылую серую атмосферу.       Айви оглядела Большой зал, и она могла видеть больше людей, которые играли и ковырялись в своей еде вместо того, чтобы на самом деле есть. Даже Рон, сидевший рядом с ней, не набил свою тарелку едой и вертел хлебную палочку в тарелке с давно остывшим супом. Никогда за столом Слизерина она не видела, чтобы дети "Пожирателей Смерти" нервно оглядывались по сторонам — явно боялись возмездия со стороны сотен палочек, обвиненных в сложившейся ситуации, неудивительно, почему некоторые выглядели намного хуже, чем все остальные в Большом зале.       Она вздохнула, не заметив ни одного счастливого лица, и была уверена, что столы были бы намного пустее, если бы Дамблдор не объявил посещение Большого зала во время еды обязательным. Многие старшие ученики хотели воспротивиться этому решению и были близки к нему, но один взгляд на лицо Дамблдора сказал им, что директор не в настроении для обсуждения.       - Вы все должны что-нибудь съесть, - легкомысленно сказала она своим друзьям.       Гермиона посмотрела на Айви, а затем на свою тарелку. Рыжая красотка проследила за ее взглядом и посмотрела на свою тарелку, обнаружив, что ее порция макарон превратилась в липкий комок от того, что к ней не прикасались. Она посмотрела на подругу и увидела, что та смотрит в потолок.       Впервые с тех пор, как она вошла в Большой зал на первом курсе, потолок, который был зачарован так, чтобы отражать небо над головой, был выключен. Она думала, что она и все присутствующие были среди редкой группы людей за всю историю Хогвартса, которые действительно видели настоящий потолок Большого зала без чар, и это было довольно стандартно, точно так же, как любой мог ожидать, что потолок будет, в нем не было скрыто никакого секрета, как многие теоретизировали на протяжении многих лет.       - Мракоборцы... - Айви обратила свое внимание на Дина Томаса, который сидел рядом с Джинни. Темнокожий мальчик тихо заговорил: - ...они смогут взломать барьер и спасут нас... верно? - Он смотрел на стол, и веселого выражения, которое обычно было в его глазах, нигде не было видно.       - Конечно, они это сделают, - уверенно сказал Гарри. - Все министерство работает над тем, чтобы спасти нас и победить Волдеморта, - люди ахнули, но Гарри совсем не выглядел смущенным. Они были внутри Хогвартса, и если Волдеморт не мог войти внутрь, ни один Егерь не мог даже мечтать об этом.       - Откуда ты это знаешь? - Люди, привлеченные разговором и слушавшие его, повернулись к Симусу Финнигану, который задал вопрос с мрачным выражением лица.       - Это Сам-Знаешь-Кто. Даже если бы они смогли сломать купол, как бы они пошли против него? Он даже не один; с ним его Пожиратели Смерти.       - У них есть Мракоборцы и Магический Спецназ... Он не может быть настолько сильным, не так ли? - обеспокоенно спросил Дин.       - Мой отец так не думает, он сказал...       - У нас есть профессор Дамблдор, - вмешался Гарри и прервал Симуса. Все вокруг него за столом Гриффиндора и даже за столами Пуффендуя теперь смотрели в его сторону.       - Волдеморт... Перестаньте дергаться. ...Волдеморт боится профессора Дамблдора, а это значит, что он не может победить его. Дамблдор никогда не позволит Волдеморту победить.       - Тогда почему он ничего не сделал? - спросил Симус; он посмотрел на директора, который сидел за главным столом и разговаривал с МакГонагалл. - Если он может победить его, почему он еще этого не сделал?       Гермиона дала ответ на его вопрос. - Из-за Хогсмида. Они взяли в заложники жителей Хогсмида, - она взглянула на главный стол. - Он, должно быть, ждет, когда мракоборцы окажутся в положении, когда ему не придется беспокоиться об их безопасности и он сможет сосредоточиться на противостоянии с ним.       Как будто он их слушал, Дамблдор повернулся к ним. Все замерли, отвернулись и начали есть свою еду. Айви оглянулась на директора, но он уже вернулся к разговору с МакГонагалл.       - Итак, - закончила Гермиона свое объяснение, - в тот момент, когда мракоборцы спасут заложников из Хогсмида, Дамблдор вызовет на дуэль... Волдеморта.       Айви тоже так думала. Но у нее была другая мысль, которая возникла из разговора, который у нее был с Куинном, когда он сказал: - Волдеморт и Дамблдор намного могущественнее, чем кто-либо думает. Если бы они действительно сражались, они бы уничтожили деревню, даже не напрягаясь — они монстры, которые не могут проявить свою магию в полной мере из-за последствий...       Это натолкнуло на мысль, что причина, по которой Дамблдор не вышел, чтобы встретиться лицом к лицу с Волдемортом, заключалась в том, что, если ситуация станет катастрофической когда два "волшебных монстра" выпустят свою магию, Хогсмид не будет выглядеть так, как сейчас, и жизни и безопасность кого-либо поблизости не могут быть гарантированы.       Но даже зная это, Айви не могла не захотеть стать свидетельницей их поединка.       Она взяла вилку и решила, что, хотя у нее и не было настроения есть, она должна, по крайней мере, доесть то, что ей положили на тарелку. Ее вилка уже собиралась вонзиться в макаронный комок, когда она услышала нечто, что потрясло ее разум.       - Обитатели Хогвартса...       Несмотря на то, что она никогда его не слышала, она точно знала, кому принадлежал этот голос. Он гремел по всему замку, касаясь каждой стены и уголка волшебного замка. Никто в Хогвартсе не прислушивался к голосу, и он эхом отдавался в их груди, гудя внутри их тела.       За главным столом Дамблдор встал с каменными эмоциями, запечатленными на его лице, когда он смотрел куда-то вдаль, его взгляд проходил сквозь стены к источнику голоса.       - ...слушайте меня, лорда Волдеморта, - продолжил голос, и все в Большом зале вздрогнули, когда поднялась суматоха, но голос продолжал звучать так же ясно с оттенком жуткого холода, смешанного с ним: - Сегодня я подхожу к порогу места, которое мой предок Салазар Слизерин помогал строить. Сегодня я прибыл сюда, чтобы сделать первый шаг к тому, чтобы забрать то, что принадлежит мне по праву. Эта страна превратилась в нечто вроде посмешища, когда тем, кто недостоин этого дара, позволено расти. Я хочу вернуть этой стране ее утраченную славу — вернуть ее в страну, которая когда-то породила самого Мерлина. . .       Как будто сам Хогвартс ловил каждое слово Волдеморта. Ничто и никто не издавал ни единого звука, боясь, что они пропустят то, что он говорил.       - ...но прежде чем я это сделаю, мне нужно кое с чем закончить. Поймите, что у меня нет желания причинять боль кому—либо из вас - дети Хогвартса - это будущее этой великой страны, и я бы даже и не подумал причинить им вред.       Несмотря на то, как невероятно это звучало, слова вызвали надежду в умах многих людей.       - Но берегитесь, если вы встанете на моем пути, то будете безжалостно уничтожены, кем бы вы ни были, - и это вызвало дрожь и страх в глубине многих душ.       - Я взываю к вам таким образом, чтобы предложить сделку. Я предлагаю всем вам завоевать мое расположение, если вы сможете выполнить одну простую задачу...       Дамблдор встал и взмахнул палочкой в величественном жесте, и сразу же голос погас, позволив тишине заменить его. Все повернулись к Дамблдору, но его глаза были устремлены вперед. На мгновение тишина стала слишком громкой... А затем жуткий голос, более громкий, чем раньше, вернулся.       - ПЕРЕДАЙТЕ МНЕ ГАРРИ ПОТТЕРА И ЕГО СЕМЬЮ, И Я ДАЮ СЛОВО, ЧТО ВСЕ, И Я ГОВОРЮ, ЧТО ВСЕ, КРОМЕ ДАМБЛДОРА, БУДУТ ЖИТЬ. - Снова Дамблдор сотворил свою магию, и голос Волдеморта снова был подавлен.       На этот раз никто не посмотрел на Дамблдора. Вместо этого Айви почувствовала на себе сотни пар глаз, и это заставило ее захотеть замкнуться в себе, пока она не сможет исчезнуть. Ей так хотелось накинуть Мантию-невидимку и просто исчезнуть из Большого зала, чтобы избежать глаз, впивающихся в нее. Айви посмотрела на Гарри и была удивлена, увидев, что он сидит спокойно, без намека на нервозность или беспокойство на его лице.       Она всегда знала, что, хотя Гарри было несколько неуютно от массового внимания, которое исходило из-за его личности Мальчика-Который-Выжил, он давно привык к этому. Но теперь, когда она увидела, что ее брат сидит там, не беспокоясь, в то время как она чувствовала жжение от пристальных взглядов, она поняла, какой была жизнь ее брата.       Дамблдор объявил: - Гарри, Айви, пройдите пожалуйста в приемную, немедленно.       Гарри встал, и Айви поспешно последовала за ним, полностью следуя его примеру, потому что она не знала, что делать и думать.       - Гарри, - сказала она.       - Не волнуйся, Айви. С нами всё будет в порядке; тебе не нужно беспокоиться о том, что он сказал.       - Но...       - Дамблдор не выдаст нас, даже если все в замке захотят этого. И я уверен, что больше людей откажутся согласиться с требованием Волдеморта, чем согласятся с ним... никто не поверит словам этого маньяка. Он убьет каждого магглорожденного, как только войдет в замок, так что не волнуйся — нам не нужно разговаривать ни с кем, кто нам не близок.       - Я... - Айви не могла озвучить свои мысли или даже правильно их сформулировать. Но даже тогда она не могла не испытывать глубокого беспокойства по поводу того, что только что произошло.       Когда они вошли в прихожую, она увидела, что Лили уже там. - Мама, - позвала она, когда Лили обняла ее.       Лили расчесала волосы дочери и мягко сказала: - Все в порядке; никто не собирается делать ничего из того, что сказал этот монстр. - Она также заключила Гарри в свои материнские объятия. - Дамблдор и другие профессора собираются все прояснить, так что не беспокойтесь об этом; выбросьте это из головы, расслабьтесь и не позволяйте этому влиять на вас...       Айви обняла маму в ответ, но она не могла игнорировать плохое предчувствие в своей голове. Ей хотелось, чтобы Куинн был здесь, и она чувствовала бы себя в достаточной безопасности, чтобы избавиться от дурного предчувствия. Ей хотелось уйти и побыть одной, чтобы поговорить с ним.       . . .       Куинн, человек, о котором шла речь, находился далеко от Хогвартса а конкретнее в другой части страны, пристально глядя на дверь в переулке перед ним.