Прекрасное трио

  Есть такие люди, у которых аж одно место чешется, если они не попробуют групповуху. И не важно в какой роли, не важно с кем. Важны сами факт и процесс.   Одним из таких людей был Антон.   Ну что он может поделать, если хочется и всё тут?   Шастун не имел ранее долгих, серьёзных отношений. Но потом встретил Арсения. Неожиданно, но встретил. Хотя, это сложно назвать встречей, ведь Попов был психологом, к которому решил записаться парень, для решения некоторых своих проблем.   Что сильнее печалило Антона, так это то, что все его партнёры на короткий срок всегда посылали его с этой идеей. Несправедливо это. Очень несправедливо.   Арсений спокойно сидел с какой-то книгой на диване, подогнув под себя ноги. На нем была привычная домашняя одежда светло-серого цвета, состоящая из футболки и штанов и очки с чёрной округлой оправой.   Шастун подошёл к тому сзади, впутывает пальцы в мягкие черные волосы, делая незамысловатый массаж. Парнишка знал, как подобная ласка нравится Попову, и подтверждением служила отложенная книга и прикрытые глаза.   – Арс, ты же знаешь, как я тебя люблю? – издалека начал он, от волнения закусывая нижнюю губу.   – Конечно, малыш, – расплылся в улыбке мужчина, сощурившись, – Что ты хочешь? – ну только дурак бы не понял к чему ведут эти слова.   – Я хочу тебя кое о чем попросить, – у парня покраснели некогда бледные уши и щёки. Он обогнул диван, опускаясь на колени своего спутника жизни и аккуратно закинул тому руки за шею.   – Я всегда за любой движ. Кроме мазохизма, – отложил очки, укладывая руки на худые бёдра. Со стороны Антона последовал тяжкий вздох, а потом, собравшись с мыслями, он выпалил всё как на духу:   – Арс, я хочу устроить тройничок с двойным проникновением.   По лицу Попова было чётко видно, что он, мягко говоря охуел от жизни.   – Ты...что? – в подтверждение своего шока он даже бровь выпуклой дугой выгнул, – Это ты сейчас так шутишь или серьёзно?   – Серьёзно. Ну Арс, ну пожалуйста, ну прошу-прошу-прошу, – ныл парнишка, прижимаясь к психологу.   – Ладно, – выдохнул мужчина, поглаживая спину своего подопечного, – Как я могу тебе отказать, малыш. Но только в первый и последний раз, – нахмурился, целуя Антона в висок. А вот на лице последнего расцвела довольная, хитрая улыбка. Всё понятно. Шастун уже знал с кем, когда и как это произойдёт.   – А сейчас...время уже позднее, пошли в кроватку, – поднялся он с тёплых ног недо-врача, хватая его за руку.   – Сегодня опять без сна, да? ***   Весело устраивать групповуху. А ещё веселее, когда это происходит с твоим психологом и начальником. Вот такая вот ирония судьбы, что тут поделать.   Прикинув, что в чьей-нибудь квартире заниматься таким просто неприлично, то парни подумали и решили на одну ночь снять номер в гостинице. Ну а что? В самый раз для подобного времяпрепровождения. Плюсом, ещё и стены широкие.   На небольшом журнальном столике расположилась бутылка дорогого виски и три тумблера*. Около столика, друг напротив друга стояли два чёрных дивана: на одном расположился Паша, а на другом Арсений и собственно, виновник сия торжества – Антон.   Бутылка уже была наполовину осушена, а в головах присутствующих уже кружил очередной не очень сильный вертолёт, вызывая довольно приятные ощущения в теле.   – Может...начнём? – неуверенно начал Антон, переводя взгляд с Павла на Арсения, – Ну мы же не пить пришли, верно?...– пояснил он, делая последний глоток виски.   – В целом, ты прав, – пожал плечами Воля, отставляя чуть дальше пустой стакан, пересев к голубой парочке.   Опьянение придавало и без того возбужденному мозгу большей уверенности. Наверное, из-за этого Попов прижал парня к себе, грубо, даже немного больно впиваясь в его губы, а Добровольский этому способствовал, сильнее вжимая подталивое тело в мужчину, попутно выцеловывая мягкую, чистую кожу в области шеи зачинщика данной суеты. А Антон кайфовал, сжимая тонкими пальцами, что сейчас были непривычно без колец, пытаясь перетянуть инициативу на себя, что получалось из рук вон плохо. Сильные руки начинали стягивать немногочисленную одежду с парня, оставляя его в конец обнаженным.   Через довольно короткое время Шастун уже лежал на кровати, в коленно-локтевой позе, перед ним сидел такой же голый и возбужденный Арсений, а сзади пристроился Паша, и с его стороны послышались звуки шуршания упаковки презерватива и характерного открытия пластиковой крышки смазки. Вместе с этим в нос ударил приторный запах малины, заставляя всех троих как-то насмешливо улыбнуться.   Попов приподнял подбородок своей пары, надавлявая на него большим пальцем, чем заставил его открыть рот, начиная плавно толкаться внутрь. Антон не дурак, он всё понял, втягивая щеки и высовывая вперёд язык.    Видимо, Паша подумал, что как-то скучно живёт его подчинённый и решив ввести в эту жизнь немного разнообразия скрепляя тонкие запястья наручниками. Сложив одобрительный кивок Арсения, Добровольский вылил на руку приличное количество смазки, размазывая её по своему члену, а точнее по средству контрацепции. Он начал спокойно входить внутрь парня, нераздумывая набирая темп, вслушиваясь в сладостные стоны снизу.   Спустя не такой большой промежуток времени и слишком перевозбудившись, оба мужчины начали набирать более высокий темп, вызывая помимо довольно громких стонов маленькие капельки слёз, которые скапливались в уголках зелёных глаз. Шастун сжимал руки сильно прогибаясь в спине от приятной боли, которая значительно возрастала из-за невозможности как-либо двигаться, а на ладонях начали появляться полукруглые отпечатки коротких ноготков. Член уже невыносимо ныл, заставляя Антона сильнее жмуриться, и, обратив на это внимание, Паша предлагает Арсению сменить позиции. Как ни странно, мужчина соглашается, предоставляя парню шанс на передышку, после чего сползает с кровати и встаёт позади того на колени, шире разводя ноги, которые тот уже успел свести вместе. Надел презерватив и, не удосужившись вылить хотя-бы каплю смазки, резко вошёл в Антона, практически до конца, заставляя расслабленное тело напрячься и проскулить. Но все трое (даже не двое) знали, что мальчишке это нравится. Поэтому, Арсений не стал делать движения деликатнее, вдалбливая Шастуна в кровать.   Но в отличии от Попова, Паша был куда аккуратнее, поэтому начал вводить свой член в рот подчинённого только после того, как парнишка привык к грубым толчкам сзади. Либо просто не хотел быть кастрированным.   Антон уже сильнее изгибался, в попытке коснуться ткани, чтобы создать хотя-бы малейшее трение, однако сделать у него это не получилось ни разу, так как сильные руки крепко его держали в области поясницы, на которой, вполне возможно, останутся синяки. Как и говорилось ранее, Арсений не был милосердным человеком, поэтому сжал двумя пальцами требующий ласки орган, обрывая последнюю возможность Шастуна получить такую желаемую разрядку. Но то ли из чувства справедливости, то ли желая дойти до кое-чего ещё более интересного Попов выходит из мальчишки, обильно поливая руку смазкой, после чего вставляет сразу три пальца, двигая ими в растянутом отверстии. Наверное, каждому понятно, что без малейшей подготовки можно нанести травмы человеку, который занимает роль пассива в этом случае. А это никому не надо. Они тут за удовольствием пришли так то. Паша последовал примеру психолога, отстраняясь от мальчишки и, ещё раз обогнул кровать, садясь рядом с Арсением. Последний, в свою очередь уже добавлял четвёртый палец, заставляя парня заскулить. После внутри прямого кишечника уже оказались все пять пальцев, а Антон, осознав этот факт, сначала сам нехило так прихуел, теряя нормальный ритм дыхания, а потом подумал, что запор ему теперь не грозит о-о-о-очень долго. Хотя...запор? С Арсением? Ну не.   – Готовься, Тош, сейчас будет больновато, – "успокоил" психолог, вынимая пальцы, а к непроизвольно сжимающейся дырочке были проставлены два налитых кровью члена, что были обильно облиты смазкой, две сильные руки крепко ужерживали мальчишку на месте, а две другие – раздвигали ягодицы, для большего удобства.   – Спасибо, что успо...А-ах! – не успел договорить он, дёргаясь и пытаясь как-нибудь уйти от, пока что, болезненных ощущений, но твёрдая хватка чужих конечностей не позволяла этого сделать.   – Ну ты же сам хотел, малыш, – наигранно невинно пролепетал Арсений, глубже толкаясь внутрь парня, повторяя пример Паши.   Антон заливался в своих стонах, иногда переходя на крики, если мужчины уж совсем начинали наглеть и двигаться слишком быстро и грубо. Оба уже входили на всю длину, создавая пошлые шлепки, а их руки уже переместились от ягодиц к плечам Шастуна, заставляя того всем телом ощутить огромный спектр ощущений.   Паша и Арсений имели много общего, но в данный момент, перекинувшись хитрым взглядом и ухмылками, начали двигаться в разнобой, каждый в своём темпе и со своей амплитудой.   Приблизительно через час, находясь на грани, Антон, не выдержав, обильно кончил, пачкая руку Попова и свой живот вместе с постельным бельём. Однако, мужчины не собирались доводить себя до грани руками, поэтому, сделав ещё несколько довольно грубых движений, практически одновременно достигли разрядки, гортанно простонав.   – Хороший мальчик, Тошенька, – похлопал по бледному бедру Добровольский, выкидывая использованный презерватив, – За такое можно и повышение дать. И к психологу бесплатно сходить, – легонько пихнул Арсения локтем, подмигивая.   – Да я и без того ему услуги оказываю, – буркнул Попов, расстилая одеяло, под которое уложил себя и Антона. А с другого бока мальчишки пристроился Паша, кладя руку поперёк мальчишеской спины.   – Ну что ж, товарищи хорни, садомиты и просто извращенцы, спокойной ночи, – выдал свою великую речь Арсений, утыкаясь носом в кудрявую макушку.