Покажи себя в свете ночных фонарей

Длинный, уходящий куда-то далеко вдаль, сквер усыпан маленькими, подтаявшими сугробами. Ночная пелена постепенно накрывает улицы, зажигая фонари, освещая путь идущей паре. На улице поздней осенью, а особенно в сумерках, мало кого можно увидеть — холодно да и, к тому же, темно. — А я говорил тебе надеть перчатки, — с наигранной строгостью, но при этом с беспокойством и безграничной заботой в душе произнес мужчина, что держал рукой в черной перчатке запястье партнёра. — Да ладно, не так уж и критично, — холодными пальцами свободной руки рыжик почесал затылок, отчего по всему телу пробежала лёгкая дрожь. Как бы Аякс не пытался не подавать виду, шатен замечал абсолютно каждую мелочь. Тарталья, повернувшись к нему, беззаботно улыбнулся, но Ли непреклонен перед этим, поэтому, тяжело вздохнув, тот останавливает юношу. — Иди сюда, — дождавшись, пока молодой человек сделает шаг к нему, дабы быть поближе, Чжун снимает одну из своих перчаток и протягивает парню, а оголенной рукой берет покрасневшее от холода запястье. Тот мгновенно чувствует чужое тепло, вновь улыбаясь, только более искренно. Ему приятна эта, даже небольшая забота, что течет из чистого сердца. — Надень, так теплее будет, — он быстро всё понимает и натягивает протянутую ему перчатку. — Спасибо, — кратко поблагодарил он шатена. Всё же его собеседник был прав — так и вправду куда лучше, чем было до этого. В животе, ближе к солнечному сплетению, появляется чувство лёгкости, с иным названием «бабочки»… Они разлетаются приятным теплом внутри. Так здорово, что с этим человеком он способен чувствовать себя комфортно. Так приятно ощущать заботу. Так замечательно ощущать, что тебя ценят. Сквозь поток собственных мыслей он и почти не замечает лёгкого поцелуя в красную, благодаря вечерней прохладе, щеку, а может и не только лёгкий морозец виноват. Слабо вздрогнув, парень повернулся к спутнику. — Пойдём, — крайне немногословно ответил тот. Им и не нужно много слов чтобы понимать друг друга. Ходит давние слухи, что у влюбленных есть особая связь… И они тому подтверждение. Они могли понимать друг друга по жестам, эмоциям, будто читали друг друга, словно открытые книги, мысленно общаясь… Размеренные, неспешные шаги неплохо контрастировали с маленькими быстрыми. Создавалось такое ощущение, что у Аякса переизбыток энергии. Сделав шаг вбок, тот быстрым и лёгким движением взобрался на бордюр, чем заставил своего кавалера повернуться к нему. Рыжик, как ни в чем не бывало, спокойно продолжал путь уже таким образом, сохраняя на своем лице яркую и нежную улыбку. Будто какой-то серьезный взрослый гулял с маленьким, озорным мальчиком… Эх, Аякс был словно глупый школьник, влюбившийся в какую-то девчонку и потеряв от нее голову. Он был будто окутан чарами какой-то темной магии, не найти слов, насколько глубоко и чувственно он любил своего Ли. Вроде уже взрослый, но так и не находит в себе сил признать эти чувства полностью, взять себя в руки и признаться во всём. Что-то его останавливает, даже немного тревожит. Знакомы они уже около двух лет, если не больше. Он знает все повадки собеседника, что тот любит и ненавидит, как он реагирует на то или иное, но все же в нем есть какая-то «тайна», которую ему ещё предстоит разузнать. А пока Тарталье остаётся лишь гадать, что это. Но волнует его не только это, но и то, что мальчишка понятия не имеет, как Чжун Ли примет его чувства и не отвергнет ли после этого. От всех этих размышлений на душе становится досадно, поэтому он мгновенно пытается переключить внимание на что-то другое. С неба падали белые хлопья снега, периодически попадая на лица героев, мгновенно растворяясь и превращаясь в маленькие капельки. Тарталья замирает на долю секунды, после чего совсем останавливается, смотря на тыльную сторону руки в перчатке. — Что такое? — подобно парню, Ли останавливается, внимательно наблюдая за ним. — Смотри, — тот показывает старшему запястье. На черной перчатке красовалась белая, изящная снежинка. Шатен немного наклоняется, рассматривая эту красивую, маленькую льдинку. Рыжик тоже слегка наклоняет корпус вперёд, оказываясь ближе к партнеру, но он это явно делает не для того, чтобы поближе рассмотреть то, что держит. Закрыв глаза, мальчишка быстро целует того в щеку и резко отдаляется, вспыхивая румянцем. Сердце бьётся как бешеное. Он не знает, чего ожидать, увидев, как на него поднимают медовые глаза с нотками недоумения. Но… Нет. Вместо отвращения на любимом лице появляется лёгкая, зато искренняя улыбка. Всё хорошо… Грех не улыбнуться в ответ, пусть и застыв на месте, как вкопанный. Оба молчат, никто не смеет проронить и слова. Старший прикрывает глаза, разгибаясь, после чего резко подхватывает того на руки, делая оборот вокруг себя. Чайльд не успевает так быстро среагировать, поэтому поначалу чуть не падает назад, но заботливая рука аккуратно ложится на спину и прижимает к себе, после чего возвращаясь ко второй, дабы покрепче удерживать юношу. Руки младшего с осторожностью обвивают шею Ли. Будучи сейчас чуть выше его, он смотрит в любимые глаза сверху вниз, по-прежнему расплываясь в искренней, нежной улыбке от настоящего счастья. Он находится буквально в двух сантиметрах от губ своего возлюбленного, а тот, будто читая его мысли, мгновенно сокращает это расстояние. Губы у рыжика слегка шершавые, в отличие от тех, что у Чжун Ли. Холодная рука Тартальи плавно перемещается на щеку мужчины, при этом углубляя поцелуй. Оба не чувствуют этот неприятный морозец, сейчас каждому из них важен лишь их партнёр. Спустя несколько секунд те отдаляются, молча смотря друг на друга. Сердце рыжеволосого буквально ликует. Его чувства взаимны, теперь он знает это. Бабочки вовсю порхают в животе, хочется растаять от этого взгляда медовых глаз. — Люблю тебя, — тихо шепчет Чайльд, прислоняясь своим лбом к партнеру. Тот отвечает ему своим бархатистым и тихим голосом, с той же теплой улыбкой. — И я тебя люблю, Аякс. Это взаимно. Так спокойно вмиг стало на душе… Уже стоя на земле, Тарталья обнимал Чжун Ли, положив голову тому на плечо, его партнёр обнимал его в ответ, легонько поглаживая по голове. Фонарный свет мягко падал на них… Они одни на всей улице, лишь редко падающие снежинки окружают их.