"Заветная" роль

Как известно, театр начинается с вешалки. Хорошее и верное утверждение. Да, пожалуй, соглашусь. Я тоже работаю в театре. Год. Но только в моем случае театр начался не с той самой вешалки, а скорее с серого ведра с надписью «Для мытья» и поломоечной тряпки, которая когда-то была непорочного белого цвета, но со временем, превратившиеся в меланхоличный серый. Работа несложная и ,главное, я всегда всем своим друзьям говорю, что работаю в творческой среде, среди талантливых актеров театра. Они часто восхищаются и говорят, как же мне повезло! Я бы сказал - сказочно! Наступил мой очередной рабочий день. Я, белокурый прекрасный юноша, с чертами лица самого Аполлона и с таким же чудесным телосложением, мыл запачканный пол рядом с гримерной. Атмосфера здесь просто фантастическая. Иногда я мог взять швабру в руки (не всегда использую тряпку, иногда и швабра важный девайс) и представлять ее в виде стройной девушки с прекрасными сероватыми локонами. - О, Луиза! Я ужасный человек! Я должен покинуть тебя! – я садился на левое колено, драматично закидывал голову и правой рукой прикрывал лоб. - О нет! Максимилиан! Не уходи! – отвечала в ответ мне швабра. Точнее я ее озвучивал, имитируя писклявый женский голос. - Прости! Но я должен! - Ах! Но я беременна! Да, я так развлекался. И таких миниатюр в моем арсенале было достаточно много. Ведь в каждом из нас внутри живет актер. Не убивать же его, в конце концов. И когда я был около гримерной, там была немного приоткрыта дверь, откуда доносился голос нашего нового, ну как нового, он уже полгода здесь, молодого актера Эдика. Талантливый парень. Высокий, симпатичный, с тонкими чертами лица, это ему особенный шик придавало. Стройный. Играл прекрасно. Его ждет большое будущее. Правда, в нем есть одна небольшая особенность. Он – гей! Но нашим девушкам это нравилось. Он им как подружка был. Они часто шушукались, ходили по магазинам и прочее. Я же относился к нему с опаской. Не люблю я таких товарищей. Я гордо могу сказать, что я натурал не то, что до мозга костей, а до каждой клеточки, которая безумно радуется, когда меня окружают девушки или нервно верещит, когда на горизонте появляется тело Эдика. Даже побаиваюсь немного его. И всегда стараюсь обходить стороной. На всякий случай. Эдик иногда внезапно тихо появлялся из-за угла и увесисто так, шлепал меня, как грязную и дешевую шлюху, когда я в позе «вездесущего рака» мыл пол. И ведь гад тот еще, как чуял такие моменты, ибо мне так часто перепадало. И шлепал со всей любовью, так, что, когда я приходил домой, приспускал штаны и трусы, то либо на левой стороне ягодицы либо на правой, а порой и на обеих сторонах, я наблюдал красный отпечаток «нежной» руки Эдика. Иногда он зажимал меня в углу (к тому же, я ниже Эдика на 15 см) и пытался сделать со мной всякие непристойные вещи. Иногда получалось. Я отбивался, ругался, визжал как сучка. Но это же Эдик! Ему это нравилось! Более того, он за это время, узнал, где располагаются все мои эрогенные зоны. Сволочь, еще и возбудить меня успевал. Эдик приспускал мои зеленые штанцы, точнее освобождал объект вожделения от всего лишнего, т.е. одежды. Потом нежными круговыми движениями своих ладоней поглаживал мои ягодицы. А я не такой как он! А я пытался сопротивляться! Так это голубиное яичко сжимало мои розовенькие полушария со всей силой (ранее как следует отшлепанные, им же)! Собственно, потом у меня был результат на лицо, точнее в филейной части, синяки на память его «ласковых» прикосновениях. После того, как Эдик делал всё, что положено 100% гею, он отпускал меня из своих жарких объятий. Он уходил, а я садился на корточки и плакал, как изнасилованная школьница. Кстати, это не все его подвиги с моим непорочным для мужиков телом. Так вот, вернемся к приоткрытой двери гримерной. Я услышал голос Эдика и нашего режиссера. Они разговаривали на повышенных тонах. Явно что-то случилось. Обычно режиссер Михаил Сергеевич, мужчина лет 50 и с, довольно-таки, большим социальным отложением (пузом) и лысой макушкой, спокойный как удав. Мы редко слышали, чтобы он кричал на кого-то. Он всегда старался всё по-людски объяснить и сделать. Но тут что-то серьезное произошло. - И как быть? Через два дня надо выступать на сцене! Столько готовились! И всё коту под хвост! – негодовал Михаил Сергеевич. - Надо попробовать найти ей замену! – отозвался Эдик. - О чем вы говорите? Какая замена! Как же не вовремя Оксану положили в больницу! Как не вовремя! Кто согласится выучить текст главной героини? – все еще не успокаивался Михаил Сергеевич. - Может, Ольгу вызвать? – предложил Эдик. - Она в декрет сегодня ушла! Никого у нас нет свободных! - Как в декрет? Еще одна? Третья по счету! У них там либо сидром открытой форточки – надуло! - Все! Я не могу больше так! Мы не будем ничего делать. Пропал наш спектакль, – и Михаил Сергеевич направился в сторону двери. Тут же послышался звук шагов Эдика, который тоже туда направился. Когда они вышли, то Михаил Сергеевич резко остановился и как-то странно на меня посмотрел. - Максим! Ты мое спасение! – радостно воскликнул наш режиссер. - В смысле? – на что это он намекает? Или… Неужели он тоже перешел на сторону голубых труселей? - Максим, послушай, я часто наблюдал, как ты не только моешь полы, но и как здорово играл различные отрывки из спектаклей! И нам нужна твоя помощь! И Эдик против не будет! - Михаил Сергеевич! Я все слышал. И, кажется, я всё понял, на что вы намекаете! Я не буду заменять главную героиню! Если бы там был нормальный партнер, то я бы согласился. Но перед нами исчадие голубого ада! – и Эдик мне подмигнул левым глазом и хитро потер ручками, которыми намеревался как следует меня пожамкать. - Максим! Мы пропадаем! Ты же знаешь слова Оксаны! Я не раз видел как ты именно всю эту работу демонстрировал! Хочешь, я тебе оплачиваемый отпуск выдам? Хочешь в Голландию или Германию выпишу путевку? И двух месячную добавку к зарплате получишь. Максим, пойми, мы горим! Я тебя умоляю! Ты наша последняя надежда! - Хорошо! Но только ради вас! Ну, я и не против буду всего того, что вы предложили,– вот я и сделал свой выбор. Михаила Сергеевича действительно жалко. Хороший он человек. И на какие жертвы я только иду. Мда. - Отлично! Завтра утром начнем репетицию! Максим, большое тебе спасибо! – и наш режиссер, эротично тряся пузом, попорхал по своим делам. - М-м, это будет моя самая лучшая игра, Максим, - и Эдик своей правой рукой ТА-А-АК сильно сжал мой фиксатор приключений, что я невольно взвыл от боли, приобретя в свою коллекцию новые синяки его пальчиков. Я, как самая скромная персона, все-таки, иногда мечтал стать актером театра, неважно, будет ли это массовка или главная роль. Важен сам процесс. Что ж, могу себя поздравить, в некотором роде, моя мечта сбылась. И, как говорится, за все в этом мире надо платить. Моя же расплата заключалась в Эдике, яром гомосеке. Но почему-то, других представителей настоящего мужского рода он не трогал, а только до меня домогался самой извращенной фантазией. Хотя…может и их повсеместно мацает, я же не вижу его 24 часа в сутки, к счастью. Нам на репетицию было дано два дня. Если подумать, то это очень мало, даже если я и знал все слова. Но для меня эти дни показались сущим кошмаром. Эдик мог теперь лапать меня официально! А я принимать все его напасти должным образом. МА-МА-А-А! Я не хочу быть его сладким пончиком! И спектакль как назло попался пикантного содержания, и я заменял главную героиню, т.е. играл роль девушки, а этот бракованный тип мужского пола – моего возлюбленного! Замечательно всё выходит. Всегда мечтал оказаться в лапах альфа-самца в половой период активности, как какая-то самочка! Репетиции проходили с утра до самого вечера. Мать вашу, Эдик-гомосятина старался частенько где-то накосячить, когда надо было со мной играть роль, чтобы вновь все повторить. А в некоторых местах действовал не по сценарию, импровизатор хренов! Он задирал мой бледно-розовый халат (нет, я не вступил на тропу голубых эшелонов! По задумке это одежда главной героини!) и все видели мое нижнее белье, которое хотел стянуть Эдик! Нет такого в сценарии! НЕТ! Оказывается, он еще и прелюдию любит! Мне так и хотелось показать ему все прелести гомосятской ориентации, запихнув ему в задний проход огнетушитель, который висел на стене. Эдик подходил сзади, обнимал меня крепко-крепко, да так, что мне не хватало воздуха. Своей любовью он убьет меня когда-нибудь. Мне в уши шептал свои эротичные фантазии, точнее в каких бы позах хотел меня иметь и какая бы из меня вышла шикарная горничная. Да так, что я невольно вздрагивал. Самое противное, что я краснел как барышня. И так два дня. Даже противно описывать, что еще этот бык-осеменитель со мной вытворял. Наступил день нашего выступления. Зрителей пришло огромное количество. Почти не было свободных мест. Я немного волновался. Хотя, это слабо сказано. Первая роль и главная. Настал мой звездный час. Я не буду рассказывать, что было на сцене. Обычный спектакль. Каждый хорошо играл свою роль. Но я еще не выходил, т.к. не пришло время. Я волновался, но был еще один неприятный момент. Моя роль – роль девушки. Безумно красивой, стройной, обаятельной. Да только я выглядел странно. На меня напялили парик с длинными волосами темно-коричневого цвета. Одели тот самый бледно-розовый халат. Выщипали брови! (садисты, даже ехидненько хихикали). Накрасили, будто на панель собираются отправить. А еще мне сделали грудь пятого размера. Из-за всех этих репетиций забыл побриться. Да, безусловно, легкая щетина на лице девушке придаст особый шарм и бонус к красоте. И, кстати, на мне были туфли на 15 см шпильке. Суровая красавица вышла из меня. И вот, наступил момент истины. Мне пора выходить на сцену к «любимому». По сценарию мой «муж» отправился в дальнее плавание (боцман, а там глядишь и сомалийский пират, стоп! Еще и муж негр, это уже экзотика), а я пригласил(а) в свои покои «любимого». И вот на сцену выхожу я, жалкое подобие девушки. По некоторым признакам, я чем-то был похож на «мамочку». И я, лёгкой джазовой походкой, еле шагая, правильнее сказать, (если помните я на 15 см шпильке) выскочил в раскорячку. Так я и поковылял до Эдика. - Ты что идешь как 90-летняя бабка-проститутка? – прошептал мне Эдик, когда я оказался в его объятьях. - А как я должен идти? На мне эти дурацкие шпильки! Я их первый раз напялил! Я тебе, что на мисс мира готовлюсь? – злобно процедил я. - Ты ходя бы ноги ровнее держи, а то идешь как кавалерист со стажем! Далее следовала постельная сцена. Точнее подразумевалось это, но Эдик только должен был кинуть меня в постель, немного изобразить любовь и на этом бы закончился первый акт. И занавес. Эдик приподнял меня и кинул. На репетициях у него всегда получалось докинуть меня до цели (кровати). Но сегодня особенный день. Либо Эдик силу не рассчитал, либо синтоистские боги решили пошутить, но я, как прекрасная чайка (также орал как эти птицы, на лету создавая новые сочетания матерных слов), пролетел как фанера над Парижем, мимо постели. Финиш был не менее прекрасен. Когда я перелетел обитель любви, я удачно свалился на спину. Удивительно, как мои туфельки не слетели с ног и не разлетелись по двум сторонам. Дивно! Эдик мгновенно подбежал ко мне, там, где я упал, Эдик повторно кинул меня на кровать. Дубль оказался удачным. Бинго! Прямо в цель. Далее началась любовь. Эдик лег возле меня. Своей рукой он нежно провел рукой от начала ноги до ляжки, а на лице появилась улыбка довольного кота, но когда он дошел до ляжки, Эдик резко приостановил свою руку. - Ты идиот? Ты почему ноги не побрил? – укоряющее сказал мне Эдик. - Что-о-о? Может мне вообще стоило пол поменять? – прошипел я. - Но ты же женщина-а-а, а не посудомоечная машина, на данный момент, но, - и Эдик несколько раз провел своей рукой по моей волосатой ноге. – Как хорошо, что ты не женщина. Помимо моих ног, Эдик лапал меня всего, где только мог. Пару раз проходился языком от шеи до кончиков ушек. Он пару раз норовился меня засосать, но я-то ловкий! Уворачивался. Своими шаловливыми ручками он начал жамкать мою грудь. - Что за глупая бутафория? Эта грудь не идет тебе! – и Эдик легким движением руки, в прямом смысле, в порыве страсти, выдернул ее и куда-то выкинул. - Т-ты, что сделал? Ты из девушки в мужика меня превратил! – это конец! Я краем глаза посмотрел на за кулисы. У всех лица вытянулись, кто-то хватался за голову, кто-то упал в обморок. - А надоело! – и Эдик более яро начал налегать на меня. Вот это развязка. Обычно в детективах убийцей оказывается дворецкий, а у нас внезапная смена пола. Эдика надо не героем любовником было назвать, а волшебным пластическим хирургом, одним прекрасным рывком и наш супер-доктор сделает из вас мужчину или какие-нибудь преображения. А Эдик, тем не менее, стал все яро приставать ко мне. Расстегивать мой халатик, проходился своими руками по всему телу. - Караул! Насилуют! – кричал я не своим голосом. – Занавес! А-А-А! В зрительских рядах наметилось заметное оживление. Что-то бурно начали обсуждать. Но тем не менее, занавес дали. Подбежали другие актеры и отковыряли от меня Эдика. И куда-то увели. Я лежал как поверженный, с размазанной помадой на лице. Было такое ощущение, что меня поимели. Ужас. Теперь долго я не захочу быть актером. Прошло два дня. Спектакль мы доиграли. Благо там таких сцен больше не было. Оксана выздоровела. Умница, вот удачно-то! Я вернулся к своим обязанностям. Эдик снова пытался приставать ко мне, только от меня получал тряпкой. И да! Чуть не забыл, оказывается, зрителям понравился момент с постелью. Было написано много хороших отзывов. И хотели бы увидеть снова.

Занавес!