шесть букв

Hans Zimmer - Cornfield Chase (piano cover)

      тэхен едет в такси, смотря в окно, замечая капли на стекле, сквозь которые так красиво мелькает свет. а ещё снег, такой блестящий, вьётся быстро под лампами фонарей и опадает на землю.       блестит.       веки тэхена блестят. тоже.       перламутровые блёстки обволакивают глаза и практически всё лицо. чтобы свет софитов в очередном клубе или баре, совсем неважно где, отражался от него, лишь бы незаметным быть, лишь бы никто не увидел, как у тэхена сейчас вместо души, вместо сердца огромная пустота, которая, кажется, ничем не заполнится.       и он пытается.       хочет напиться до смерти, потому что опрокидываешь стакан виски и сразу так тепло внутри. горячо. кажется, будто ты снова живым стал, снова можешь что-то чувствовать и хочется смеяться, танцевать, со всеми общаться и глупые обещания давать.       а потом та самая грань, когда алкоголя уже выпито слишком много и совсем не хочется смеяться, танцевать и глупые обещания давать. хочется разрыдаться, так сильно будто сейчас выплюнешь здесь все то, что так давно гложет, прямо изнутри черным пойдёт со слезами перемешиваясь и тело будет трястись, словно одинокая осина, где-то на краю обрыва.       тэхену бы блестеть точно так же как снег, как блёстки на его глазах, в которые он влюблён по уши.       тэхену бы влюбиться.       в себя.       ему, конечно, хочется позвонить другу, сказать: "ну, давай спасай меня, я сам уже не могу, я давным-давно на дне", где темнота поедает свет и тэхена тоже.       ему, конечно, хочется позвонить маме и сказать: "мам, там галактики сталкиваются, представляешь, новые миры образуют, ещё чёрные дыры поедают все на своём пути, и даже свет не может противостоять этому, и кажется, кажется, мам, здесь тоже есть чёрная дыра, которая высасывает из меня полностью все и поглотит всего совсем без остатка".       и тэхену, конечно, хочется просто закричать на весь мир, что имя этой чёрной дыры состоит всего из шести букв.       тэхен готов проклинать тех, кто вообще буквы придумал, кто научил его говорить и предложения составлять, ну потому что не может он в своей голове мысли допустить без этих самых шести букв, как будто жуёшь жвачку и тебе вкусно, приятно так, ты наслаждаешься тем как тебе плохо, загоняя свой разум в такую темноту, что, наверно, чёрной дыре и не снилось.       ким выходит из своих мыслей, когда таксист предупреждает, что почти приехали, а тэхен уже не хочет выходить, не хочет пить и веселиться сейчас, знакомиться с новыми людьми и отражаться от блеска софитов, тэхен не хочет.       его взгляд встречает чонгука.       тэхен не хочет.       жить.       чон стоит у клуба и курит так красиво, затягиваясь и медленно дым выдыхает, тот смешивается с блестящим снегом и просто чудо какое-то получается в воздухе, а тэхен будто с ума сходит, потому что смотря на этот дым, ему кажется, что он сердечком выходит изо рта чонгука, тэхен плывет, плывет, плывет. и тонет.       чонгук подходит, улыбается и вроде как приглашает внутрь, тэхен и слова не понял, потому что забыл как дышать, потому что чона вообще-то здесь не должно было быть, а они встретились вот так случайно, а ким, конечно, думает, ну нет, какой там случайно, это сама судьба их сейчас сводит, чтобы они вместе счастливы были, чтобы любили друга и вообще умерли в один день, держась за руки, деля под землей одно место на двоих. вот только тэхену стоило бы знать, что судьбе совершенно все равно на него, и на чонгука, и на отношения их.       они отходят чуть подальше от входа в клуб, потому что если тэхен не покурит, он умрет, он, наверно, в любом случае умрет, ну потому что, кто в здравом уме будет питаться только лишь одним зелёным чаем с молоком, попутно выкуривая две пачки в день, а кима ведёт от такого, ему нравится смотреть на прозрачного себя в отражении зеркала, нравится как тазобедренные косточки выпирают даже через одежду, ему нравится.       ему нравится.       чонгук.       - ты мне нравишься, - на выходе вместе с сигаретным дымом. год молчал, а тут так просто решился сказать, ну потому что, блять, он умирает уже изнутри, ну невозможно жить, когда ты просто выпадаешь из реальности, думая только об одном человеке, представляешь как он сейчас рядом с тобой, разговаривает, обнимет, целует, льнет ближе, ким с ума точно сходит.       - спешу тебе напомнить, что ты динамил меня, наверно, месяца три? - чонгук смотрит пристально, как будто даже не удивлён признанием, - и ясно дал понять, что со мной ты ничего не хочешь, - чон выдыхает спокойно, а вот ким уже все, он задыхается, просто забывает как нужно дышать, - стоило мне перестать обращать на тебя внимание, как я тебе, вдруг, понравился? - и усмехается так гадко.       а тэхен не видит и не слышит, он уже все, не здесь, у него внутри умерла целая галактика из множества планет и звёзд любви.       - тэхен, - чонгук слегка встряхивает кима, - помню, как мы сидели в баре, это был первый раз, когда мы встретились с тобой не наедине, и помню, как ты тогда на меня смотрел, совсем по другому, не так как в наши встречи, когда мы были только вдвоём. ты меня увидел, возможно, с другой стороны и что-то тебя привлекло, а, возможно, это твоя гордыня играет, и тебе просто хочется быть особенным, как будто после тебя никого не должны больше любить, я помню, ким, как ты смотрел, я на тебя смотрел так же в те все наши разы, когда мы просто гуляли вместе, когда я по уши нырнул в омут влюблённости, когда я видел чертовы фейерверки в отражении твоих глаз, потому что я смотрел на тебя, тэхен, всегда. а теперь смотришь ты .       чонгук больше не смотрит. никогда.       тэхена поглощает чёрная дыра. навсегда.