Зову я смерть. Мне видеть невтерпеж
Достоинство, что просят подаянья,
Над той просто глумящейся ложью,
Ничтожество в роскоши одеянье,
И совершенству ложный приговор,
И девственность, поруганная грубость,
И неуместной почести позор,
И мощь в плену у немощи беззубой,
И прямоту, что глупость слывет,
И глупость в маске мудреца, пророка,
И вдохновения зажатый рот,
И праведность на службе у порока.
Все мерзостно, что вижу я вокруг...
Но как тебя потерял, милый друг!
В. Шекспир сонет 66
Как давно вы осознали, что ваша жизнь серая и бессмысленная? А когда наконец-то поняли, вы просто смирились или ещё попытались что-то исправить? Я скорее смирился, чем решил всё изменить и исправить. Хотя, если спонтанный переезд можно принять за шаг навстречу интересной жизнью, то тогда так. Главное не вспоминать, что уехал я, лишь бы убежать от проблем, шума, спешки... В планах не так уж и много. Приехать в город, где не знают тебя, а ты не знаешь их. Снять квартиру или же комнату, как выйдет. Желательно найти работу, обеспечивать меня, к сожалению, никто не собирается. Конечно, остаётся загадкой, куда тут можно устроиться. Большим городом назвать это место сложно. Скорее провинциальный городишка, если не посёлок городского типа. Разница не так уж велика. Как по мне отличный пример глуши. Буду вести непримечательную жизнь интроверта, да так, чтобы никто с советами, помощью и всем таким ко мне не лез. Я зевнул. Сон в автобусе как-то не по мне. Шея затекает, голова бьётся об окно, так ещё й просыпаешься почти на каждой яме, конкретней, через каждые пять или семь минут. С самого утра в дороге, глаз так и не смог сомкнуть. Вот теперь даже не знаю когда смогу сходить на свидание с прекрасной подушкой и одеялом. Я наклонил голову в разные стороны, до первого хруста, отёк шеи убрать это помогло. Завёл руки за спину, скрестил их в месте, попытавшись таким способом соединить лопатки. Знаю, звучит странно, но это правда помогает при боли и усталости в плечах и спине, ну, лично мне. Немного покрутив головой, осмотрелся вокруг. Кажется мне, сейчас я словно являюсь не отрывной частью этого города. Малолюдные улицы, старые дома времён 90-х, если не старше. Много деревьев, лозы которым слишком сильно хочется закружиться в спокойном танце вместе с домами и ветром. Серые, по идеи, стены вовсе не серые. На них много надписей, рисунков, краски. Идя улицей, встречаются одинокие люди. Лавочки, под которыми спят собаки. Преследующие тебя голуби. Прохладный ветер дует в лицо. Здесь протекает своя особая жизнь, в которой теперь есть и я. С огромными мешками под глазами, в помятой рубашке с закаченными рукавами, взъерошенные чёрные волосы, бледная кожа. Надеюсь, хоть взгляд не из разряда: « Как же я замахался, ненавижу всех и всё. Киньте кто-нибудь в меня арматуру». Сейчас около семи вечера. Я хожу этими улицами больше получаса. Заметил, что никто не бежит в спешке с работы домой, на важную встречу, за покупками. Каждый наслаждается моментом. Читают газеты в парке. Выгуливают собак. Говорят по телефону. Фотографируют. Гуляют. Слушают пение тех же птиц. Я уже вовсе не засматривался по сторонам. Засунул руки в карманы и, смотря, то на небо, то под ноги, шёл. Не знаю куда, но шёл. Сам поначалу слушал вечернюю симфонию птиц, но через время я остановился внимательно прислушиваясь. Совсем рядом играла музыка, точнее мелодия, что и близко не стоит с пением птиц. Это было что-то изящное, возвышенное, прекрасное. То, что окутывает твой разум полностью, заставляет влюбиться в мелодию с первых нот.... Было слышно, что песня исполняется на одном инструменте, но у меня было ощущение, что где-то, вот совсем рядом, находится целый оркестр. Я стал крутиться на одном месте, пытаясь найти, откуда исходит этот звук. Только вот всё безуспешно. Увидел, выпрыгнувшую с кустов серую кошку, да даже та очень скоро скрылась из моего поля зрения. Я тяжело вздохнул, проведя рукой по волосам, зачёсывая передние пряди назад, что тут же опустились по сторонам. Мелодия ставала всё тише, пока и вовсе не пропала. Я же остался стоять посреди улицы, как растерянный дурак. Совсем отчаявшись узнать что-нибудь об этой музыке, я решил идти дальше. Вот только подождав минуту, снова услышал эту мелодию, которая с совсем тихой и незаметной, ставала всё громче, динамичней и волшебней. Некоторое время я снова просто стоял, наслаждаясь моментом. После пришло осознания: если буду так и дальше стоять, совершенно ничего не узнаю. Неожиданно для себя я остановил проходящую возле меня женщину, осторожно взяв её за рукав рубашки. Она немного взволновано посмотрела на меня, а после спросила, чем может мне помочь. Я же ожидал услышать множество «добрых» слов в свою сторону, но этого не было. Сделав вдох на полные лёгкие, я сказал: - Простите, а вы случаем не знаете, что это за музыка? - А я сразу поняла, что вы не местный..., — она немного улыбнулась. - Это Лука играет, её здесь все знают. Женщина кивнула вверх. Я не спеша перевёл взгляд в ту сторону. На крыше, возле самого края, стояла девушка со скрипкой. Она была той, что создавала эту прекрасную мелодию. Глаза прикрыты, руки уверено держат скрипку и смычок. Пальцы, словно не прикасаясь к струнам, создают звук. Я был уверен, что девушка, так же как и я, глубоко чувствует каждую ноту. Это было заметно во всём. Её улыбка на лице, лёгкое покачивания в ритм. Каштановые пряди, в разные стороны, развевал ветер. Она не стояла на одном месте. Шаг назад. Снова вперёд. Чуть левее. Снова назад. Ступала на всю ногу, не боясь осечься и сорваться вниз. Кажется мне, её это волновало в последнее мгновение. Эта девушка была с головой вовлечена в свою игру, что дарила в этот город жизнь. Её движения были, словно вечерний летний ветер. Лёгкие, аккуратные, такие, что заставляют сердце замирать в ожидании кульминации песни, после чего стучать быстрее, лишь бы успеть за ритмом... Я не сразу осознал, что город стала накрывать темень. Женщины уже давно нет рядом. Исчезла хоть какая-нибудь мелодия. Да и самой девушки уже нет на крыше. Был только я. Я, который одиноко стоял на улице. Я, у которого до этого момента в голове звучит скрипка, и раз за разом сплывает силуэт той девушки. Никогда бы не подумал, что обычная, как может показать музыка, способна так сильно увлечь. Особенно, когда остаётся чувство, что эту песню ты знаешь прекрасно и в своё время заслушал до дыр. Ещё ответ крутится на языке, но ты всё же его не можешь поймать. Я ещё раз поднял взгляд вверх. Крыша была почти постой. На краю сидело пару голубей, они внимательно смотрели на меня, а я на них, с надеждой снова увидеть ту девушку. Только там не было и не малейшего намёка на её присутствие. Я достал с рюкзака кофту и накинул на плечи. Я, конечно, не подвожу никогда никаких итогов, довольно бессмысленно занятие, но теперь могу сказать кое-что. Со своего плана я выполнил лишь один пункт, а вот с остальным придется разбираться. Желательно сейчас, а то я не чувствую романтики, в том, чтобы спать на лавочке, но как вариант не откидаю. Ну, а вдруг. Всякое может быть. Зевнув, я направился к ближайшему магазинчику, может там что-то, да разузнаю про жильё. * Сделав глоток чая, я поднял голову вверх. Она, как и каждый вечер, была там. Я уже больше неделю живу в этом городе, её же, я уже больше недели вижу, играющей на скрипке, на этой крыше. Я снял маленькую квартиру, из всех более-менее нормальных вакансий, выбрал работу официантом. Кафе не так уж и далеко от парка, где каждый вечер играет эта девушка. Поначалу было сложно адаптироваться. Мне казалось, что этот город всегда находится в состоянии полудрёма, но это совершенно не так. У него просто свой режим. Здесь день начинается и не рано, и не поздно, в семь утра. Думал, что здесь спешить не буду, а просто буду ходить улицами, как призрак всё больше растворяясь в воздухе. Знал бы я, что первые мои 4 дня пройдут в ускоренном режиме, то сразу бы забрал свои слова назад. Почти весь день первого дня я искал работу, приживался к новому дому, осознал, что жить я буду не сам. Моим соседом по квартире стала серая упитанная мышь. Нужно будет имя ей придумать, что ли. Сначала всё было гладко, прекрасно, даже романтично. Не знакомый город, новые лица, возможности и никто не знает тебя. Ну, как не знает, я уже успел перезнакомиться со всеми бабушками своего дома.... Это вышло случайно, честно. Теперь они как видят меня, так постоянно спрашивают: Глебушка, как поживаешь? Ну, что обустроился в нашем городишке? Глеб, заходи ко мне на чай после работы, а то ходишь, костями сверкаешь и это только маленький пример. Не сказал, что бы я жаловался, скорее удивительно, то, что обо мне волнуются. Кстати. В первый мой рабочий день я умудрился опоздать на минут двадцать. Ну, мне никто не сказал, что в маленьком городе тоже можно потеряться, особенно когда ты даже не соизволил узнать о месторасположении того кафе. Хотя, давайте не будем о плохом, каждому и так хватает проблем. Со временем я смог привыкнуть к ритму города, стать его частью, почувствовать себя чуть более живым. Могло сначала показаться, что моя жизнь снова стала цикличной, но это не так. Сумасшедшее утро, работа, перерыв, снова работа, после работы по пути в парк нужно перекинуться пару фразами с многими жителями, пару часов в парке, разговоры с соседями, дом, приготовление обеда для себя и мыши, время для хобби, сон. И так каждый день, с малейшими изменениями. Только теперь я не ненавижу всю эту атмосферу, скорее я даже влюблён в неё. Работать намного проще, когда знаешь, что вечером ты обязательно насладишься прекрасной музыкой в компании чёрного чая, купленного в ближайшем ларьке и дворовых собак, что садятся возле тебя, внимательно наблюдая за всем. Я особо не интересовался музыкой, до того дня, пока не приехал сюда. Я влюбился в музыку, особенно в инструментальную, живую, особенно в скрипку. Она слишком изящна, её мелодия заставляет сердце то замирать от волнения, то биться ещё сильнее. Любая песня стаёт изящной, возвышенной, словно её создают дивные создания из другого мира. Для меня люди умеющие играть на скрипке, стали нижними богами, что лишились статуса высших и теперь живут между людей. А что бы ни слиться с серой толпой, создают прекрасное. Я уверен, что это касается не только игры на скрипке... За игрой той девушки я наблюдаю больше недели, она работает словно часы. Всегда в одно и то же время она на крыше. Разное время только того, сколько она играет. Бывает час, полчаса, минут двадцать. Было, что всего одна песня, приблизительно минут пять. Она часто с пучком, из которого выбилось уйма прядей. Иногда с распущенными волосами, которые потом развивает ветер в разные стороны. Одежда всегда разная, не изменятся только длинная чёрная кофта с японскими иероглифами на рукаве, а так же скрипка, что с одной стороны кажется однотонной, но другой пестрит разными цветами. Всё это время я просто наблюдал, слушая музыку и восхищаясь мастерством. Иногда появлялось желание подойти, познакомится, но его я всегда убирал в сторонку, хотя это не такая ж и плоха идея. Я допил чай, кинул стаканчик в урну, взял рюкзак и направился к подъезду дома, что ведёт на нужную мне крышу. Не было никаких препятствий, смог с лёгкостью добраться к двери на четвёртом этаже. Она была чуть приоткрыта, и я отчетливо, почти в самой близи слышал музыку. Девушка, кстати, часто играет эту мелодию. Открыв дверь, я сделал пару неуверенных шагов вперёд, закрывая их за собой, как можно тише. Передо мной открылся вид на город, что завораживает, особенно когда на всю эту красоту ты смотришь под звуки скрипки. Прислонившись к стене, я стал наблюдать. Она всё так же играла, с головой погрузившись во всю эту атмосферу. Было ощущение, что время для неё остановилось, она, словно сейчас находится в другом пространстве, где есть только она, тишина и музыка, что луной раздаётся вокруг. Девушка не стояла на месте, она чувствовала музыку всем своим телом. Она играла, танцевала лёгкие движения и еле слышно подпевала. Я никогда не замечал, что бы она пела. Был уверен, что просто играет. Голос расслышать трудновато, громкая и звонкая мелодия, не давала слуху обратить на него внимание. Хотя, иногда его можно было расслышать. Он не грубый, и не мягкий, что-то среднее. Голос очень красивый, но земной, думаю, голоса у тех же нижних богов, чуть иные. Более чарующие. Она не пела громко, стараясь перекричать скрипку, она пела так, чтобы всё это выглядело гармонично. У неё вышло добиться такого результата. Мелодия ставала всё тише и тише, пока и вовсе не угасла. Девушка заправила прядь за ухо и посмотрела куда-то туда, вдаль. Осторожно положив скрипку и смычок, чуть дальше края крыши на котором она стояла, не поворачиваясь, произнесла: - Ты давно там стоишь? Я замер на мгновения. Я же вроде ни звуку не издал, как она могла меня заметить? Может третий глаз? Господи, когда я начал верить во всю эту мистику? - Да нет. Недавно - Что-то хотел спросить? – она развернулась ко мне и сделала пару шагов вперёд. - Нет, — кратко, более суховато ответил я, лаконичность превыше всего. - Я мешаю тебя своей игрой?- на лице виднелось волнения, недавняя яркая улыбка, стала тусклее, надеюсь, я её не обидел... - Что ты, нет совсем. Мне очень нравится твоя игра, вот я и пришёл послушать поближе..., — последние слова уже пробормотал себе под нос, не бывши, уверенным в их правильности. - Во-о-от оно что, а я уже подумала, что тебе мешаю. Просто уже были те, кто жаловался на меня и мою скрипку, но их мнения для меня как-то не в приоритете, всё равно большинству нравится. Как они говорят: «Ты разбрызгиваешь яркую краску в это сероватый мир». Ой, я что-то говорю много, но даже не представилась. Меня, кстати, Лука зовут, — она широко улыбнулась и протянула руку. - Лука это как..., начал я, пожав лишь сами кончики пальцев руки девушки. - Не-а, Лука это как Лукерия, а не как Лукаш. Да и вообще, Лукаш это мужское имя! - Лу-ке-ри-я, - произнёс по складам имя, пытаясь почувствовать на языке каждую букву, смотря, то на новую знакомую, то куда-то вдаль. Я не спеша подошёл к краю, присев. Девушка в свою же очередь демонстративно скрестила руки на груди и отвернула от меня голову. - Странное у тебя имя. - Да не странное оно! – Лука сделала пару шагов ко мне, немного опустившись и положив руки на колени, стала внимательно смотреть. Мы смотрели друг на друга чуть больше 30 секунд. Не знаю, что в тот момент читалось в моих глазах (скорее всего ничего), но в её ярко-янтарных было всё. Возмущение, нотки ярости, волнение, некая паника, на пару секунд даже бликов больше стало. Я внимательно смотрел в её глаза, до того момента как она резко развернулась ко мне спиной. Взяла скрипку и смычок, что лежали совсем не далеко и чуть тише добавила: - Оно просто чуть старовато, но мне нравится. Мою бабушку так же звали... Если хочешь, я могу тебе что-то сыграть?- девушка снова улыбалась, подняв чуть вверх смычок и скрипку. - Не стоит. Я не особо увлекаюсь музыкой. - Музыкой нужно наслаждаться, а не увлекаться, — ответила Лука, убрала все нижние пряди волос за спину, а нижнюю часть скрипки положила на левое плечо, крепко взявшись за шейку инструмента. – Может у тебя есть любимая песня? Ну, или же мультфильм, аниме? А может у тебя есть очень любимая книга? Если я её читала, могу попробовать сыграть то, что будет подходить под её атмосферу. Ответить на вопрос чем увлекаешься, что нравится или вообще что-то рассказать о себе, слишком сложно. Приходится вспоминать всё, что казалось, должен был знать на память. Всегда когда спрашивают о чём-либо любимом, забываешь абсолютно все название, сюжеты и героев. Да и не признаешься ж, что ты взрослый и серьёзный парень, ночью пока никто не видит, смотришь мультики. Там Мулан, Рапунцель, 101 долматинець (прекрасный мультфильм, если что). Часто пересматриваешь чародеек, Бен Тен и это только то, что вспоминается сразу же. А аниме это не отрывная часть тебя. Мой организм на много процентов, состоит из него. Казалось бы, увлечения как увлечения, совсем таким не удивишь, но мне как-то не по себе об этом рассказывать. - Эй, Мавка, ты там что заснула? – неожиданно вывела меня из размышлений Лука, постукивая ногтями по скрипке. - Это почему я Мавка? - Всё же очевидно, — она вздохнула и сделала шаг ко мне, присев на корточки. – Если я Лукаш, то ты выходит - Мавка, которую я своей игрой на скрипке заманила на крышу. Она тут ещё пропадает куда-то и игнорирует мои вопросы. - Не заманивал меня никто, я сам пришёл, — произнёс я себе под нос, приспустив голову вниз, волосы сразу же упали на глаза, и их приходилось время от времени сдувать, но всё безуспешно. - Эй, ты что обиделся? – взволновано спросила Лука. После её вопроса некоторое время было тихо. Иногда эту тишину разрезал шум проезжающей вдали машины или пролетающих птиц. Мне сначала показалось, что она ушла, оставив меня одного. Я уж хотел, подняться на ноги и тоже уйти домой, как передние пряди моих волос были заправлены назад, открывая путь к свету белому. - Ты хоть что-то с такой чёлкой видишь?- девушка была возмущена, она небольшими прядями убирала волосы с моих глаз назад, тяжело вздыхая и хмуря лицо, когда они возвращались назад. Я еле усмехнулся и поднял взгляд на неё. Мы снова встретились глазами. Мои серые и её янтарные. В этот раз взгляд она не отвела. Упрямо ждала ответа. В этот раз её глаза были в состоянии спокойствия, лишь зрачки смотрели за падающими прядями моих волос. Теперь уже мои глаза перестали быть пустыми, в чём я больше чем уверен. Они колыхались возле границы с волнением и какой-то радостью. - А ты можешь сыграть свою любимую песню? - Могу, — ответила она, выпрямилась и снова взяла скрипку в руки. - Тебя что-то классическое? - Давай ту, которую ты любишь всем сердцем и не важно, откуда она. - Хорошо..., — девушка положила скрипку на плечо, немного сжала смычок и чуть опустила взгляд в пол, рассматривая носки обуви. - Только предупреждаю сразу, у меня довольно специфические вкусы. Это так, к слову, что бы потом ко мне никаких претензий не было. - Уверен, их не будет, — я немного улыбнулся, пытаясь хоть как-то показать Луке, что всё будет хорошо. Она осторожно взялась за струны, пару раз покрутила смычок в руке. Невысоко подкинула его вверх, как только он оказался в её руке, резко начала играть. Мелодия сразу заполонила всё вокруг, начиная с высоких нот. Притихая и снова возвращаясь к началу, но уже медленнее. Это цикличность была всегда. Девушка немного прикрыла глаза, как только начала играть новую часть мелодии. Я слышал много композиций, что играла Лука, но эта завораживает. Она, была похожа на кофту, к которой пришили много разноцветных латок, что не портят её, а только дополняют. Одни моменты вызывают напряжение, другие заставляют ждать самой интересной части, а третьи возвращают во время средневековья. Эта песня мне была знакома, но я ни как не мог понять, где уже слышал её раньше. Мелодия иногда требовала резкости, но движения Луки были плавными и лёгкими. Смычок, будто ходил по протоптанной дорожке. Скрипка же нашёптывала девушки, какую струну нужно зажать. Её игра была в несколько сотен раз прекрасней. Лука не боялась сделать ошибку, она, так же как и я наслаждалась мелодией. Всё вокруг замерло. Перенося с головой в атмосферу песни, в голове пролетают до боли знакомые моменты, но мозг не может поймать хотя бы один. Девушка стала играть тише, не так энергичней, но сделав небольшой вдох, она резко прошлась смычком по скрипке, беря высокие ноты. Громким звуком она всполошила стаю чёрных птиц, что поднялись в воздух, пролетая над нами и разлетаясь в разные стороны. Лука не обратила на это внимание, она как прирожденный мастер играла до конца. Как только были проиграны все ноты, девушка, не спеша, делая мелодию всё тише и тише, сделала выдох. Заметно, что она устала, но на её лице сияла счастливая улыбка. Она смотрела на меня, ожидая того, что я скажу. Думаю, даже если бы я соврал и назвал бы песню отвратительной, она бы назло сыграла её ещё раз, пока она не станет и моей любимой. Вот только это было прекрасно, я смотрел на неё уже не как на человека, а как на прекрасную богиню, которая единственная может так играть. - Это было прекрасно, — всё, что и смог сказать я. - Рада, что тебе понравилось, — девушка улыбнулась, открыла староватый и потёртый футляр, где скоро оказались скрипка и смычок. - А откуда эта мелодия? Просто она мне очень знакома, — спросил я, внимательно наблюдая за действиями Луки. - А это из Атаки Титанов ... Мне нравится в ней всё. Мелодия, динамика, атмосфера. Эта песня захватывает и влюбляет в себя. Обожаю её, то быструю, то медленную игру, оно всё так прекрасно гармонирует между собой, да й ты сам слышал. Я готова играть её вечность, что бы как можно больше людей узнали о ней, — она рассказывала об этой песни увлечённо и с явным восторгом, потом взяла шлейку футляра и надела на одно плечо. – Я безумно была рада провести этот вечер в твоей компании, но сейчас мне уже нужно идти. Ты же не против? - Нет, конечно, — сказал я, удивляясь кислым ноткам в своём голосе. - Тогда хорошо. Если, что я здесь каждый вечер, поэтому приходи, вдруг, что. Я буду ждать. Хорошего вечера,- она помахала мне, развернулась и направилась к двери. - И тебе...,- сказал я уже ей в спину. Лука уже взялась за ручку двери, как замерла на пару мгновений. Размышляя о чём-то. Может, забыла что-то. Я стал рассматриваться по сторонам крыше. Да нет, никаких вещей здесь нет, абсолютно пусто. Тогда почему она остановилась? Я уже хотел было поинтересоваться, не случилось ли у неё ничего. Как девушка повернулась ко мне и расстроено произнесла: - Я же забыла спросить, как тебя зовут... - Глеб. Меня зовут Глеб. На её лице сразу появилась радостная улыбка, а в глазах запрыгали искорки. - Я очень рада нашему знакомству, Глеб. До скорой встречи! – и только теперь она скрылась за большими, железными и скрипучими дверьми, оставляя меня одного на крыше. Тогда я ещё не знал, что это далеко не последняя наша встреча. На этой крыше мы увидимся ещё не раз. Так же й разойдемся здесь. На этом месте, что станет важным, для меня так точно... * - Вот почему ты всегда такой хмурый? – спросила Лука, постукивая ногтями по скрипке, что лежала на коленах. - Не знаю, я с детства был таким, — никогда не был ребёнком, который всегда озаряет всё своей радостной улыбкой, я, скорее ребёнок, что привык делиться своей радостью только с самыми близкими. - Мдяяя,- она часто растягивала слова, делая на них акцент. - Скучная у тебя жизнь какая-то. - Будто, у тебя веселее. - Никогда не гналась за весёлой, цветной и беззаботной жизнью, — ответила не сразу, сначала думала, брынькая струнами, но ответ прозвучал не в привычной для неё манере, он был более глубоким, а не лёгким, как все её слова. - Ну, а как же желание успеть всё, не знаешь же, когда тебя Смерть встретит. - А её я не боюсь и ничего ужасного в ней не вижу. Смерть – это далеко не конец. Все приписали ей, столько плохих качеств, а сами даже не видели нормально. Откуда им знать, что нас ждет, когда мы закроем здесь глаза навсегда? Мы можем их открыть, как в Пустоте, так и в другом мире, а может даже в нашем, просто жизнь начнётся снова, с самого начала. - А я уверен, что после смерти нас ждёт абсолютное... ничего. Сколько людей, столько мыслей на этот счёт. Только вот мне проще романтизировать серую и скудную жизнь в огромном мегаполисе, чем смерть. Для меня она, что-то пугающее, но в то же время неизбежное. Всё-таки если бы смерть была бы благом, боги не были бы бессмертными. - Ты слишком пессимистичен. В мире столько теорий на этот счёт, а ты веришь в самую скучную, банальную, ужасную... Мне продолжать раскидываться эпитетами? – Лука отложила скрипку в сторону, оперившись подбородком о руку, она посмотрела на меня, внимательно, словно пытаясь залезть в мои мысли. - За то она самая реальная. - В этом месте можно поспорить, — ответила та, выпрямившись, изменила положения, скрестив ноги по-турецки, повернувшись ко мне. - Стюарт Хамерофф выдал теорию о перерождении душ. Эту гипотезу критиковали многие, чуть ли не все кто мог, но и до этих пор никто не смог её опровергнуть. Это много о чём говорит. Вот и получается, что смерть – не конец всего, а конец одной жизни, после которой нас ждёт другая. Новая, не обычная, со своими изъянами, но определённо не менее прекрасна. - Тогда почему о других жизнях никто не помнит? – сколько себя помню, ненавидел спорить и доказывать свою точку зрения, иногда проще согласится, чем спорить со стенами, но в этой ситуации у меня что-то разбилось внутри и доказать своё мнение было жизненно необходимо. - А кто сказал, что переродится, нужно, назад в свой мир? Есть множество вселенных, а в них куча миров. Вот в одной жизни ты обычный человек, испытывающий отвращение ко всему, что тебя окружает. В следующей жизни ты становишься магом, сражающимся с опасными существами. Ты можешь даже каким-то избранным стать и будешь спасать целый мир. - Странно верить в то, о чём никогда не сможешь узнать, а если и узнаешь, доказать это другим будет невозможно. - Лучше уж во что-то верить, чем быть отродьем реализма. Вот так, незаметно для меня, наши разговоры о музыке, превратились в монологи о смерти. Даже не так. Главной целью этого разговора стало доказать, такому упрямому человеку, как Глеб, что смерть, не равно конец. Лука рассказывала теории, зачитывала фрагменты с литературы, приводила кучу примеров взятых из всего, где только можно было их найти. Она всегда говорила увлечённо, с энтузиазмом. Где-то глубоко внутри хотелось кричать о своём мнение, но я принял позицию – стоит попытаться согласится с ней. А то бывало, что она смотрела на меня, как на идиота, подумывая, скинуть с крыши. Однажды разговоры о смерти, параллельных мирах и перерождениях забрели не в ту сторону.... * - Да почему ты так упрямо держишься за эту чёртову жизнь, отвергая всё?! – крикнула она, что даже её светлые от природы глаза, горели ярым огнём. – Я сколько раз уже пыталась убедить в том, что эта жизнь совершенно ничего не стоит. Ты так спокойно, пытаешься не соглашаться со мной, стараешься доказать, что этот мир не пустое место! Ты или полный идиот, или не до конца отчаявшийся человек. Я й сам не знаю, кто я. Давно перестал испытать чувство уважения к этому миру. Он просто есть. Как и я. Просто существую. Только я никогда не воспринимал смерть, как решение всех своих проблем. Даже она их не решит. Они останутся, упадут на кого-то другого, только вот тебя уже не будет. Ты будешь, не пойми где, если вообще будешь. Разочаровавшись в жизни (скорее в себе) я не искал утешения в мыслях о суициде и не винил ни кого в том, кем я стал. Пытался совсем разобраться, пока руки не опустились полностью. После купил рандомный билет и вот сейчас сижу на крыше почти уже родного мне города. Всё так же плохо, но я понемногу учусь ценить мелочи. Окружение, позитивных людей, интересные книги, что живут в библиотеке напротив моего дома. Радуюсь необычному виду за окном. Живу, что узнать больше про особенности этого мира. Он может быть не только вызывающим отвращение. Просто нужно найти ту сторону миру, что будет тебя зачаровывать. Порывшись немного в рюкзаке, достал пачку сигарет и зажигалку, что была обклеена маленькими стикерами. Иногда это поднимает настроение. Зажёг сигарету и, сделав одну затяжку, протянул пачку Луке. Она всё это время внимательно смотрела на меня, ожидая от меня ответного оскорбления, защитной реакции или чего-то похожего. Девушка вздохнула и последовала моему примеру. Игра в молчанку продолжилась. Всё ближе подкрадывалась ночь. Улицы были почти пустыми. Ставало прохладно. Я сделал ещё одну небольшую затяжку, выдыхая кобла дыма. Лука сидела, поджавши ноги под себя, постоянно отводя взгляд от меня. Никто не спешил начинать разговор. Даже в её словах есть доля правды, странно держатся за мир, где тебя все отпустили. Я постоянно нахожу отговорки жить дальше. Никогда не задумывался о смерти, потому что сразу появлялись причины жить. Даже дурацкие, но я был им верен. Такой причиной был даже университет, который я перед отъездом бросил на третьем курсе, но он заставлял меня жить. Не очень люблю бросать начатое. Загорелись фонари, освещая тёмные улицы. Темень пришла незаметно. Накинула на город покрывало, усеянное кучей маленьких точек. Я выдохнул дым. - Даже не начнёшь говорить как все, о том, что я гроблю своё здоровье? – тихим и спокойным голосом спросила Лука, видно, что она, как и я, никуда уже не спешит. - Не думаю, что правильно говорить человеку о вреде никотина, когда сам же куришь. Да и вообще это полностью твоё дело. Есть вещи и похуже, чем сигареты. - И то верно, — она затушила сигарету об край крыши и кинула в пустой бумажный стаканчик рядом. – Кстати, ты побил собственный рекорд. - Тоесть? – я слегка приподнял бровь, посмотрев на неё, а не вниз на улицы, пытаясь что-то там увидеть. - Сказал не одно предложение из двоих слов, а целых три! – Лука показала, над уровнем лица три пальца, немного улыбнувшись. - Просто не очень люблю говорить, слушать нравится больше. - Я заметила. И да, прости меня за те слова.... Я слишком погорячилась с суждениями о тебе. Прости ещё раз. - Не переживай, я не обиделся. Сам знаю, как трудно бывает принять, что кто-то не готов, согласится с твоими мыслями, что ты считаешь идеалом. - Возможно, — Лука провела рукой по волосам, запрокидывая их назад, опустила взгляд вниз и продолжила. - Хотя дело здесь даже не в этом. Я скорее восхищаюсь твоему жизнелюбию. Ты так крепко держишься за жизнь, это удивляет. Я й сам иногда удивляюсь своему сильному желанию жить. Возможно, на меня так сильно влияют поставленные цели, которых точно нужно добиться. А может, я просто понимаю, что смерть неизбежна и, думать о ней каждый день, создавая какой-то образ, бессмысленно. Все мы умрём, а перед этим нужно попытаться прожить жизнь. Будет сложно, но зато интересно. Днём было жарко. Весеннее солнце достаточно сильно прогревало землю, что не так уж и давно была покрыта льдом и снегом. Сейчас же стало резко холодно. Ладно, погорячился – стало прохладно. Я снял кофту и протянул её Луке. Та благодарно кивнула, взяла кофту и накинула на плечи. Поджав ноги в колени, она близко подвинула их к телу, закрепив замком из рук. Голову положила на коленные чашечки. Я был удивлён, что Лука снова начала говорить, я стал внимательно слушать, смотря в небо: - Я раньше часто сидела ночью на крыше, наблюдая за звёздами и ночным небом. Мне даже пару раз подфартило увидеть комету, это завораживающее явление. Помню, долгий период времени интересовалась астрономией, даже не так. Я была влюблена в неё, а потом я выросла и всё это прекратилось. Скрипка наверное единственное, что осталось с того времени. Мы никогда не говорили ни о нашем прошлом, ни о том, чем занимаемся сейчас и тем более не говорили о планах. Странно, что она стала это рассказывать, но я не перебивал, слушал, иногда кивал. Я замечал, что скрипка не самая новая, уже потёртая и струны не одинаковые, но я не знал, что она уже много чего пережила. Пару минут она снова молчала, после сделала глубокий вдох и выдох и продолжила: - А когда мне было 14, брат с крыши сорвался. Никто не сказал, была это случайность или же нет. Вот только я взгляд вверх поднять не могла, не хотелось видеть эти крыши, я их боялась, а когда видела на них людей, вообще паника начиналась. Только спустя годы у меня появились силы прийти сюда и сыграть, это было вероятно. Это место даёт чувство свободы, расправленных крыльев и я стала приходить сюда играть каждый день. Много раз говорили, что это опасно и добром не закончится, но здесь и дышать легче. Как говорится, у каждого человека свои странности... - Но они делают его исключительно особенными, — сказал, смотря на соседний дом, где уже всё больше окон сияли. - А почему ты так сильно стала интересоваться темой смерти? - Пытаясь успокоить себя, что это не так уж и ужасно, что жизнь не вечная и все умирают. Нашла теорию о жизни после смерти и стала верить в неё. Надеюсь, что у моего брата в другом мире всё отлично и он счастлив. И да, я и сейчас в нее, верю и буду верить. Поэтому не надо говорить, что я наконец-то встала на путь истинный, — последние два предложения она сказала чуть громче, смотря на меня, а в глазах был страх... осуждения? - Я и не планировал этого говорить. - А... это... . – девушка зависла на пару мгновения. - Я просто предупредила! - Хах, хорошо, принято,- после этой фразы последовал смешок, за который меня треснули в бок локтем, она и вправду забавная. * Я включил телефон, уже почти шесть, а её до сих пор нет. Странно, что Лука опаздывает, она обычно в такое время уже здесь, часто доигрывает вторую песню. Надеюсь, у неё ничего не случилось, и она просто где-то задерживается. Вот только чай уже успел поостыть, а на улице смеркается. А я всё так же жду её. С того ночного разговора прошла неделя, он много чего изменил, но только в лучшую сторону. Лука перестала говорить о смерти, её стала интересовать жизнь, ну, мне так кажется. В этом году хочет поступить в музыкальное училище в соседнем городе. Уверен, у неё всё выйдет, а я всегда буду готов помочь всем, чем смогу. Безумно рад, что хоть у кого-то из нас появилась мечта... Я попыталась сдуть пару чёрных прядей, упавших на глаза. Безуспешно. За это время волосы отросли, что теперь приходится завязывать небольшой хвост, но и он не до конца помогает. Теперь каждое утро приходится вставать на двадцать минут раньше, чтобы попытаться их уложить… Всё это чепуха, главное, что я счастлив. Меня радует абсолютное всё, не вижу смысла наводить пример. Их тогда будет слишком много. - Меня ждёшь? – знакомый и радостный голос послышался из-за моего плеча. Немного повернув голову, я увидел Луку. Всё-таки пришла. Она немного опустилась ко мне, глаза немного прикрыты, а на лице широкая улыбка. Лука была не такой, как всегда, она сильно изменилась. Вечно взъерошенные волосы, сейчас были немного накручены, что придавало им объема. Она была одета в короткую светлую блузку с длинными рукавами, широкие джинсовые шорты и чёрные босоножки на высокой платформе. Не изменилась только её чёрная длинная кофта. - Да. Тебя, – я й не заметил, как то же начал улыбаться. Девушка села возле меня, спустив ноги с края крыши. Я протянул стаканчик с уже с остывшим чаем, предложил сходить в ларёк за новым, она отказалась и просто стала пить тот. - Прости, сегодня сыграть не смогу, день какой-то сумасшедший. Столько мороки с этим поступлением. Им и то надо, и то им принеси, и то покажи. Я просто устала. Недавно только приехала, а за скрипкой сбегать не успела, – Лука на одном дыхание выдала всю важную информацию и потом взволнована спросила. – Ты недолго меня ждёшь? - Нет, конечно. Я только недавно пришёл, поэтому не переживай. - Хо-о-рошо, я тебе так уж и быть, поверю, — Лука улыбнулась и сделала глоток чая. Город всё так же продолжал существовать. Люди возвращались с работы, некоторые говорили между собой или просто шли в тишине, вдыхая вечерний воздух, наполненный запахом недавно распустившихся абрикос и вишен. Животные, нагревшись дневным солнышком, побежали в своих важных делах. Весна – как весна, но все счастливы. Каждый с улыбкой, хотя здесь все такие. Им просто найти радость, даже в самых мелочах. Вот и сейчас они фотографируют цветущие деревья, которые видели много раз. В моём старом городе, люди всегда куда-то спешат, у них никогда не хватает времени остановиться и посмотреть вокруг, они перестали восхищаться тем, что их окружает. Ходят без улыбки и радости в глазах, им проще сказать, что живут в ужасном городе, где нет абсолютно ничего. Так проще, чем искать что-то. Вот так мир и стал серым. Я был уверен, что он весь такой, но это не правда. Просто всё это время я был не в том месте и не с теми людьми. - Слушай,- чуть тише сказал я, опустив голову и наблюдая за случайными перехожими. – Вопрос, конечно, странный, но всё же спрошу. А где ты живешь? Она задержала взгляд на мне, а потом поставила руки возле себя, оперившись на них, став болтать ногами и смотря куда-то вдаль. Я переминал тот бумажный стаканчик с руки в руки, грызя себя за этот вопрос. Молчали мы больше минуты, ставало не по себе. Может мне не стоило... - Почему же странный, очень даже не странный! - неожиданно ответила он. – Я живу в доме, над которым каждое утро всходит солнце! Лука улыбалась с гордостью. Я же смотрел в ответ с недоумением. Если не хотела отвечать, так бы и сказала, зачем что-то выдумывать. Я совершенно не понимаю эту девушку. То она говорит, она загробной жизни, то рассказывает о чём-то невозможном... - Знаешь, почему я люблю это место? – продолжила она, заметив, наверное, мой немой шок. - Знаю. Ты говорила, что здесь особая атмос... - Потому что отсюда видно весь город. Вон смотри, — она подвинулась ко мне, положила руку мне на плечо и показала в другой конец города.- Живу я в том серовато-зеленоватом доме. Именно в той стороне сходит солнце, вот и выходит, что я живу в доме, над которым каждое утро сходит солнце. А ты где живёшь? Я осторожно проследил за ее взглядом. Тот дом и вправду каждое утро, самым первым освещается солнечными лучами. Смотрел я на него долго, пытаясь понять, в каком именно она живёт подъезде, а этаж какой? Она сразу видит восходящее солнце или все-таки чуть позже? Я даже не заметил, как она подвинулась ещё ближе, положив голову мне на плечо. Она не торопила меня с ответом, также смотрела на тот дом. Лёгкая улыбка застыла на моем лице. Я посмотрел назад и через некоторое время ответил: - Эх, а я тогда, выходит, живу в доме, за которым каждый вечер садится солнце... * - Серо-зелёный дом значит... Я не знаю, как дошёл к этому решению, но сейчас я стоял напротив этого дома. Наверное, просто хотел сделать для неё сюрприз. По дороге купил печенье, шоколадку и ещё что-то там. Сделал ли я, правильно придя сюда? Да кто его знает. Уже не думаю, что пойду назад. Вот бы ещё её подъезд найти, а потом уже квартиру. Надеюсь, она дома и будет рада такой встрече, а то меня смущает тот факт, что иду в гости без приглашения. Так, отбросить сомнения. Паниковать начнём, когда перед тобой закроют дверь, не пустив даже в коридор. Сейчас пока что всё чудесно. На считалочку я выбрал, в какой подъезд из четырёх идти. Выпал третий, ну, что ж, пускай мне повезёт. Засунув руки в карманы кофты, направился туда. Возле подъезда стоило пару человек, бурно и взволновано что-то обсуждали. Одна женщина вытирала лицо платком. К этой группе, почти в одно время со мной, подошёл высокий мужчина с бородой и в большой шляпе. Он широко улыбался, но лицо потемнело ровно сразу после одной фразы: - Лука наша, с крыши сорвалась. - Ужас то, какой,- тихо произнёс мужчина, сняв шляпу и приложив её к груди. - Бедная девочка. - А говорили же ей, что не безопасно на крыше гулять! Не слушала же! – женщина тяжело вздохнула, вытирая новую волну слёз. - Да, ну, а что уже поделаешь, — развела руками блондинка, поглаживая женщину по спине, у неё был самый спокойный вид из всех. - Девчушку словами уже не вернёшь. Жалко её, только, вся жизнь ещё впереди. Бедняжка. Я просто стоял, слушая всё это. Надеясь, что говорит они совсем не о той Луке, которую знаю я. О другой. Просто похожей на неё любовью к крышам. Да не может такого быть, она не могла сорвать. Она точно не могла. Она же столько раз была там. По щеке покатилась слеза. Резко развернувшись, побежал в сторону той чёртовой крыши. Её там быть не должно, она должна быть там вечером. Она так говорила. Мы должны были тогда встретится... - Эй, парень, ты куда? – крикнул мне кто-то в спину. Сейчас безразлично всё. Мне просто нужно туда. Рюкзак я кинул возле какой-то лавочки. Пару раз чуть не влетел в человека. Бежал со всех ног. Бежал, даже когда ставало трудно дышать. Сердце вот-вот готово было выпрыгнуть. А я бежал. В голове роились мысли. Все они ужасны и мрачны. Слава Богу, у меня не было времени над ними задумываться. Сейчас просто нужно оказаться на крыше. Я был уверен, что там есть ответ на этот вопрос. И то, что этот ответ будет прекрасным. Не хочу и, не буду верить в разговор тех людей. Мне послышалось, и они говорили совсем о другом человеке. Я забежал в подъезд дома. Железные двери громко захлопнулись. Перескакивал через две ступеньки, пытался брать и три. Не всегда выходило, но времени знатно врезало. Плечом, отпихнув последние двери, что разделяли меня от момента, где все мои сомнения развеются. Я оказался на крыше, чуть не перечепившись об порог, но я мог выдохнуть. Крыша была абсолютно пустая. Не было никого и ничего. Не было Луки, каких-то людей, странностей. Было пусто. Сделав серию коротких вдохов и выдохов, я встряхнул головой с сильно запутанными волосами и направился к краю. Подходя всё ближе сердце, билось сильнее. То замирало, то выпрыгивало. Да это шутка какая-то? Быть же этого не может. Близко к краю лежала скрипка Луки, а чуть дальше её чёрная кофта. Она же без неё никуда не ходит. Глаза стали влажными. Взял кофту, стряхнул от пыли и аккуратно сложив. Я сел на край крыши, положив ткань на колени, сверху скрипку. Это была скрипка Луки. Старая, потёртая в некоторых местах, но такая прекрасная. Больше никто в городе не играет на крыше. Только она. Опустив взгляд вниз, только сейчас заметил небольшую толпу, а среди них полицейского, который что-то записывал в блокноте. Недалеко от них валялся смычок. А я даже не заметил эту толпу. Сжав ткань, я поднял голову верх, смотря в небо. Сил больше нет. Щеками катятся слёзы. Хочется кричать. Совсем не хочется верить во всё это. Меня, словно туманом окутало. Я спрятался в этой непрозрачности ото всех, но я знал – туман не вечен. Он распылится и прейдёт смотреть опять, на этот чёртов и безрадостный мир. Знал, что он опять станет таким, как и мои глаза. Только всё наладилось и начал дышать, как мои лёгкие заросли терновником. Сдавливая и прокалывая насквозь. А так хорошо начиналась эта история, как жаль, что конец не радует. Я сейчас осознал, что в моей жизни теперь совсем нет смысла. Она полностью бесполезная. Просто есть, но мне не нужна. - Я не ожидала тебя здесь увидеть..., — совсем тихо пронеслось за моей спиной. 7.02.2022