Как прожить ещё год без тебя?

Здравствуй, Мариус. Как у тебя дела? Хорошо, наверное. Знаю, ты не можешь сейчас мне ответить, да и вообще не можешь говорить со мной. Больше никогда. Когда я об этом думаю, то мне становится так грустно, что слёзы сами наворачиваются на глаза и невольно начинаю плакать. Тогда Грантер подходит ко мне, обнимает, шепчет ласковые слова... Он, он такой... Он очень хороший. Он меня любит, а я - его. Но знай, Мариус - я никогда не смогу полюбить его также, как люблю тебя. Порой мне кажется, что я веду себя как падшая женщина: третий год замужем, мужа люблю, но не могу забыть тебя... Наверное, тебе хочется знать, как Козетта? С ней всё хорошо. Она каждый год приезжает в Париж и мы вместе ходим на Пер-Лашез. *** Когда случился весь тот ужас на баррикаде, я была вне себя от горя: кричала, плакала, не верила... Как, как, как? Поверить в то, что больше нет тебя, Анжольраса, Гавроша? И ещё, знаешь, кто приходил через неделю после всего? Жавер! Да как, после того, что было, он посмел прийти? Мы с Грантером пили чай в моей комнате и беседовали о вас. Вдруг открывается дверь - а тут он. Хорошо, что у инспектора хватило благоразумия унести ноги, иначе Грантер выкинул бы его в окно. Первое время нам было очень тяжело: я повредила ногу и пришлось отдать врачу немалые деньги за лечение. Но потом вспомнила, что Козетта говорила про какую-то квартиру, где она жила с отцом. Туда мы с Грантером и переехали. А через два месяца поженились. Свадьба была скромной, я даже свадебное платье не покупала, а выходила замуж в том, которое было на мне в день знакомства со всеми вами. Пожалуй, напомню, как это произошло: Был солнечный день. Вы шли по улице и оживлённо беседовали, ничего вокруг не замечая. Я шла навстречу вам, неся в руках корзину яблок и напевала балладу. Анжольрас не заметил меня и толкнул. Яблоки разлетелись по мостовой... - Простите пожалуйста, девушка. Мы не хотели. - сказал ты, улыбаясь. - Ничего страшного. Это мне надо было смотреть, куда иду. - ответила я. - Теперь вы просто обязаны пойти с нами. - Ну, это смотря куда. - Да в меблированные комнаты. Мы студенты. - ответил за тебя Анжольрас. - Знаете, я должна хотя бы знать ваши имена, чтобы в случае... - не успела я закончить фразу, как меня перебил Грантер: - Меня зовут Грантер. Моих друзей - Анжольрас и Мариус. А вас, прекрасная леди? - Эпонина. - Отлично, теперь мы знакомы. Идём? - Идём! - ответила я и рассмеялась. Я провела в комнатах всего три часа, но они показались мне вечностью. И когда наступил вечер, уходить не хотелось. У меня ещё никогда не было таких замечательных друзей. Добрых, умных, понимающих. Готовых выслушать и поддержать. Ах, как жаль, что родители не дают мне одной гулять по Парижу. Только если надо что-то купить. Ну да ладно. Уж теперь я придумаю способ, как снова попасть к вам... На следующий день меня послали за тканью и молоком. Быстро всё купив, я поспешила в меблированные комнаты, но там не было вас. Там сидел какой-то мальчик. - Ты кто? - спросил он меня. - Эпонина - А я Гаврош. - Мне очень приятно, но... Где Анжольрас? Мариус? Грантер? - Они скоро вернутся и сказали мне сидеть тут и ждать, если ты придёшь. И правда, через пятнадцать минут вошли вы трое, каждый с букетом ромашек в руках. - Где, где вы их достали? - спросила я и улыбнулась. - Не столь важно. Мы хотели порадовать тебя. - Вам это удалось. С того дня наша дружба стала ещё крепче. Почти каждый день я ходила к вам. Мы говорили обо всём на свете, читали книги и вслух обсуждали их. Я и не заметила, как влюбилась в Мариуса. Он тогда казался мне почти богом: молод, умён, красив, благороден... И через некоторое время стал заметен его интерес ко мне. Он как-то отдалился от вас, мы стали больше времени проводить вместе. Громом среди ясного неба для меня стала новость о том, что Мариус влюблён в Козетту. "Как, как?, - думала я. - а кто же тогда гулял со мною, кто дарил цветы? Неужели нельзя было сразу сказать обо всём?" Потом я узнала о готовящейся революции и помогала как могла. События, происходившие на баррикадах всплывают в моей памяти одно за другим: их построение и ваша радость по этому поводу. Мои надежды на светлое будущее, где богачи и бедняки будут равны и не будет ни болезней, ни горя. Первый штурм. Первые ранения. Горящие, точно у чертей, глаза. Вторая атака и первые потери, ведь не вы же одни защищали баррикады. Что было потом - помню смутно: солдаты прикатили несколько пушек и открыли пальбу. Ядро разорвалось рядом со мной... Чудом не убило, но сознание я потеряла. Когда очнулась, увидела подле себя Грантера с замотанной рукой. - Что случилось? Где я? Где все? - вопросы сыпались один за другим, а ответов всё не было. - Их нет. Они погибли. Погибли, понимаешь, Эпонина? Все, все до единого! Анжольрас, Мариус, Курфейрак, Прувер... Когда я очнулся и увидел рядом с собой Гавроша, то было обрадовался, что хоть кто-то поможет мне разобраться в случившемся. Но и он был мёртв. Кое как я добрался до меблированных комнат и рухнул на кровать. Когда проснулся и спросил, какое сегодня число, то оказалось, что проспал я три дня. Потом меня отвели в соседнюю комнату, где спала ты. Я ничего не ответила, лишь слёзы градом катились по моим щекам, а сердце и разум отказывались верить, что нет никого из тех, с кем я была дружна. И нет тебя, мой Мариус. Милый, желанный, свет души моей! Вернись и навсегда! Забудь Козетту! Я буду любить тебя, стану верной женою... Мои рассуждения прервал Грантер. Превозмогая боль, он встал на одно колено, накрыл мою правую руку своей ладонью и спросил: - Эпонина, ты выйдешь за меня замуж? - Я выйду за тебя, Грантер. - ответила я и заплакала. - Ну, ну, не стоит. Прошлое уже не вернуть, а вместе нам будет легче. Вместе мы переживём любую беду. - сказал Грантер и обнял меня. С тех пор прошло три года. И вот, в очередную годовщину Баррикад, я здесь, с тобой, мой Мариус. На мне то самое платье, цвета весенней листвы на деревьях. Поднимаюсь, последний раз смотря на изображение на памятнике, кладу цветы на могилу, разворачиваюсь и ухожу. Уже у ворот смотрю назад и задаюсь вопросом, который мучает меня уже давно: Как прожить ещё год без тебя?