Кровь на голубом шелке

В бессонной ночи я снова попадаюсь на наживку болезненной эйфории. Она дарит боль, унижение и страх. Но я не стараюсь уйти от нее, не стараюсь сбежать, найти выход... Нет. Только не сегодня. В бессонной ночи я опять загнан в плен омерзительных стен. Они не дают мне быть господином бесшумного мира, повторяя эхом те звуки, о которых я предпочел бы забыть. Болезненный стон из раскрытых губ, и капля крови падает на шелк простыни. Этой ночью ты снова заменяешь мне сон, принося дозу боли, замаскированной под удовольствие. Я могу вспоминать твои слова, забавляясь, и называть себя шлюхой. Опять. Просто чтобы напомнить себе, как я жалок и мерзок. Даже гребаным стенам я не могу дать отпор. Этой ночью ты снова мой сон. Хоть ты и не приносишь энергии. Открывая глаза, я вижу лишь пустоту. Но закрыв их, я опять вспоминаю тебя. Перед лицом твой член, который ты грубо пихаешь мне в рот, дергая за волосы, сжимая челюсть. Больно, мерзко, унизительно. Но ты вновь дернул за нити, и твоя марионетка послушно подчиняется воле хозяина. Обхватив себя за плечи руками, сворачиваюсь на полу, надеясь согреться собственным же теплом, собственной кровью, размазанной по полу. Когда ты приходишь снова, я засыпаю, потому что ты заменяешь мне сон, не отрываясь от своей куклы всю ночь. И на репетициях я опять не буду смотреть тебе в глаза потому что не хочу знать реальности, полной одного лишь твоего безразличия. Кожа болит от того, как резко ты дергаешь за нити. И я стою перед тобой на коленях, вылизывая сперму с твоего члена, бедер, живота. Тебе всегда мало одного раза. Тебе мало даже тогда, когда наши тела полностью покрывает засохшая сперма. Но я упорно не издаю не звука. Я мазохист. И ты знаешь, как отчаянно я жду твоего звонка в дверь поздним вечером. Ты всегда пьян и под наркотой, но мне плевать, ведь ты заменяешь мне сны, даря боль, замаскированную под удовольствие. И я с готовностью засыпаю, тайно боясь пробуждения. Я никогда не забуду тебя. Пока ты грубо имеешь мое тело, пока ты насилуешь мой рот своим членом, я буду запоминать каждую черту твоего лица, искаженного ненавистью и удовольствием; каждый звук, пусть даже ты в очередной раз напомнишь мне, что я всего лишь шлюха, не достойная быть с тобой. Грязная, отвратительная и ничтожная шлюха. Когда боль становится невыносимой, я начинаю кричать. Но ты молчишь. Кровь течет по бедрам, кожа горит от постоянных ударов, а внутри словно каждый орган рвется на части от твоих резких движений. Чувствуя дрожь собственного тела от этих воспоминаний, я понимаю, что мне все равно. Мне все равно, что завтра меня найдет в такой позе Кай. Мне все равно, что я снова пролежу в больнице, и придется отменять интервью и съемки. Мне плевать, что Аой снова будет подкалывать меня и зажимать по углам. Мне все равно, что будут говорить за моей спиной. Я просто шлюха. Глупо влюбленная шлюха. Отрицание заглушает боль. Пусть лишь на сотую долю, но это дает мне сил заползти на кровать, где сбита простынь, где постельное белье заляпано белесыми пятнами, где на фоне голубого шелка слишком резко видны пятна крови. Где ты вновь дал мне дозу необходимого наркотика. Отрицание? Я шлюха, я блядь. Я знаю только грубость и жестокость, унижение и боль. Мне не знакомы нежность, любовь, забота, дружба. Я не признаю, что мой лучший друг лишил меня всего. Прокушенная до крови губа, когда ты вновь врываешься в мое тело. Кровь течет по лицу, смешиваясь со слезами и каплями пота, но я не издам ни звука. Это твое условие. И за каждое нарушение я получаю сполна. Замирая, я слушал только твой голос, твое дыхание, хрипы и редкие стоны. В воспоминаниях это вызывает приступы тошноты, но мне все равно. И мне все равно, что я вновь увижу в зеркале совершенно другого человека. С бледным исхудалым лицом, с разбитыми губами и опухшими глазами, под которыми залегли синяки и морщины. Я вижу это грустное лицо, когда закрываю глаза. Когда ты царапаешь мне до крови спину и кусаешь плечи, я понимаю, что мне хорошо. Что твоя ненависть делает меня сильнее. Но я лишь оправдываюсь потому что не в силах что-либо изменить. И буду ненавидеть себя за это до смерти. Ты тот, кто определил мое место в жизни. Ты тот, кто поставил меня на колени. И когда ты ложишься рядом, ловя пару мгновений отдыха, я давлю в себе слезы, мечтая быть ближе к тебе. Ты моя последняя надежда. Лежа на кровати, я понимаю, что у меня нет сил отвести взгляд от твоей фотографии, что висит на белой стене. Там мы вдвоем, еще глупые маленькие дети. Там мы с тобой лучшие друзья, погруженные в мечты о славе и толпах фанатов. Но сейчас все иначе. И я не вижу теперь, как ты улыбаешься. Но я все еще улыбаюсь, обнимая мечту вместо тебя. Пусть слезы катятся по щекам - их примет голубой шелк. И кажется, все сливается, но я лишь просто теряю сознание. Когда рассвет разрушит остатки сна, я буду чувствовать, что ты все равно рядом. Когда солнце ударит в глаза, я просто посмеюсь над этой ночью. Тебя нет рядом. Но я постараюсь заменить тебя жалкой мечтой. Закрываю глаза. И когда тепло покинет меня, я буду рядом.