Предсказание

Очередной дождливый вечер в Редклифе. Алларос уже сбился со счёта, в который раз они останавливались в местной ночлежке, зато точно помнил, что каждый чёртов раз шёл дождь. Единственную свободную комнату пришлось делить на четверых, точнее, на троих, потому что Коул имел привычку исчезать не говоря ни слова. Но даже втроём там было слишком тесно, преимущественно из-за того, что Варрик и Кассандра — а именно они сопровождали Инквизитора в этом походе — постоянно спорили по поводу каждой мелочи. Алларосу совершенно не хотелось в очередной раз выступать в качестве судьи, поэтому он, закутавшись в два плаща, бесцельно прохаживался по деревне. Мрачно наблюдая за тем, как сапоги слой за слоем покрывались грязью, Алларос обещал себе, что впредь будет более внимательно подбирать спутников. Запах мокрой шерсти и рыбы навевал тоску по уютным аравелям и плотным кронам деревьев, промокнуть под которыми было почти невозможно. Он не был дома всего полгода, но вымотался так, будто прошло лет десять. На третьем круге вынужденной прогулки Алларос краем глаза заметил небольшую фигуру — кто-то сгорбившись сидел под деревом, почти у самой кромки воды, и, казалось, совсем не шевелился. На четвёртом круге положение незнакомца ничуть не изменилось, а ведь прошло минут двадцать, не меньше. На пятом Алларос подошёл поближе и присмотрелся — потрёпанный плащ с капюшоном, стоптанные сапоги — явно не первый день в пути, худые кисти рук, как-то болезненно-безвольно сложенные на коленях, рядом простой деревянный посох и крошечная котомка, тоже весьма потрёпанная. Мужчина или женщина? Не разобрать. Может быть, ему плохо? Или он голоден настолько, что не осталось сил идти? Да и куда здесь пойдёшь, если единственная ночлежка забита под завязку… Ферелден и раньше не был известен особым богатством, а теперь и вовсе обнищал, став местом сбора для бездомных и обездоленных. Алларос тяжело вздохнул и двинулся в сторону фигуры, на ходу роясь за пазухой. Заслышав шаги, незнакомец чуть приподнял голову. — Возьмите, — Алларос протянул ему кошель. — Тут немного, но на еду и новые сапоги должно хватить. — Я не попрошайничаю, — сказал незнакомец низким голосом, который звучал неожиданно мягко, можно даже сказать, успокаивающе. — Я… — замялся Алларос, не зная что ответить, — на его памяти ещё ни разу никто не отказывался от денег. — Я просто подумал… Вы тут под дождём сидите и одежда такая… — Что не так с моей одеждой? — незнакомец чуть склонил голову на бок. — Я имел в виду… Вы как будто давно в пути, и мне показалось… — Алларос окончательно смутился. — Извините… — Не стоит извиняться за вежливость. Алларос с удивлением уловил нотки родного долийского акцента в речи незнакомца. Он не смог разглядеть лицо из-за капюшона, надвинутого почти до самого рта, но был почти уверен, что перед ним эльф, который тоже когда-то жил в клане. От этого Алларос почувствовал себя немного увереннее. — Вы весьма проницательны, молодой человек, — продолжил незнакомец, — Что ж, не стану кривить душой, я бы не отказался от пары золотых, но не в дар, а в обмен. — Мне ничего не нужно… — И всё же я настаиваю. Вещей у меня немного, но я могу предложить услугу иного рода. Вы верите в предсказания? — Предсказания? — Да. Я о тех, что можно сделать по ладони. — Никогда о таком не слышал. — Неудивительно. Видите ли, хиромантия — гадание по рельефу и линиям на ладонях — очень сложное ремесло, оно даётся далеко не каждому. Нужны долгие годы тренировок и опыта, чтобы разобрать хитросплетения, которые судьба пожелала оставить на наших руках. Это кропотливый труд, сопоставление фактов, а не просто глупые выдумки, — голос незнакомца сложно завораживал, смешиваясь с мягким шуршанием дождя. — Вам когда-нибудь хотелось узнать, что ждёт вас в будущем? Конечно же, Алларосу хотелось! Было бы здорово узнать, что ему удастся оправдать все ожидания, которыми так щедро завалили его окружающие, но в то же время он до ужаса боялся того, что может услышать. — Вы поёжились, это значит «нет»? — Можно на ты, — поспешно сказал Алларос. Он присел на мокрые скользкие древесные корни, стащил перчатку и протянул правую руку незнакомцу. В детстве бабушка частенько говорила Алларосу, что у хорошего целителя руки должны быть тёплыми и сухими, поэтому он вырос с чётким представлением о том, что у настоящих мастеров своего дела всегда именно такие руки — как показатель того, что они полностью уверены в себе и в своём деле. Пальцы незнакомца идеально подходили под это описание. Мужчина низко наклонился над ладонью Аллароса. — Ты храбрый юноша. Осторожный, но храбрый. Много счастья жизнь тебе уготовила, очень много. Вижу славу и почёт, можно даже сказать, некоторую избранность. Много великих дел предначертано тебе совершить. Но это лишь одна сторона медали... Хочешь знать, что находится на другой? Словно зачарованный, Алларос кивнул. — Хорошо. Ты невероятно везучий. Счастливчик, баловень судьбы. Все твои мечты исполнятся. Да, всё, чего ты сейчас желаешь. Алларос резко вдохнул, чувствуя небывалый прилив радости и надежды. Неужели? Неужели всё так и будет? — Так и будет, — словно услышав его мысли, произнёс мужчина. — Но за великие цели платить потребуется великой ценой. Мечты твои в конченом итоге обернутся против тебя — все до единой. Дом покинешь — не вернёшься. Друзей встретишь, а с ними ложь. Будешь ты предан, растоптан и побит. Лежать тебе на земле сотни сотен раз — на ледяной, мокрой, пыльной, грязной, под мерцанием звёзд и под палящим солнцем. Кровь. Очень много крови вижу. Копья и стрелы будут протыкать твоё тело, мечи и кинжалы — рубить и резать, будешь ты обожжён огнём и обморожен льдом. Лицо, руки, тело — всё сплошные раны. Его голос из мягкого и завораживающего постепенно превратился в холодный, жёсткий и монотонный, а его ногти с силой впились в ладонь. По телу Аллароса пробежала мелкая дрожь. Он попытался расслабиться и сделать вид, что услышанное никоим образом его не взволновало. — Любовь встретишь, настоящую, такую не каждому дано испытать. Но покинет она тебя очень скоро. Алларос вспомнил Дориана — его хитрую улыбку, широкие плечи и ясные серые глаза. Где-то в груди защемило. Покинет? Неужели так и будет? Они ведь только-только начали сближаться, всего разок поцеловались… Алларос постоянно возвращался к этому воспоминанию как к спасательному маячку. Выходит, что все его чувства — зря? — Скоро, очень скоро весь мир склонится перед тобой и твоим величием и будет приветствовать тебя как героя. Но этот же мир пропустит тебя сквозь железное решето собственных прихотей и злобы, освежует словно рыбёшку, перемелет, как муку, и выплюнет то, что останется. Алларос вздрогнул и чуть было не выдернул свою ладонь из чужой крепкой хватки, но всё же сдержался, плотно сжав зубы. Незнакомец чуть склонил голову на бок. — Трон золотой тебя ждёт, но высоко он стоит, дорога к нему тёмная и шаткая, и падать с той высоты будет очень и очень больно… Небо осветила вспышка молнии и в тот же миг раздался раскатистый оглушающий грохот. Незнакомец резко вскинул голову вверх, его капюшон съехал, и Алларос наконец-то увидел его лицо. Он с любопытством вытянул шею, но тут же смущённо отвёл взгляд, поняв, почему именно мужчина так старательно кутался в плащ: через всё его лицо — от левого глаза и до подбородка — наискосок тянулся широкий шрам, перерубая губы и нос и придавая им довольно безобразную ассиметричную форму. Левый глаз незнакомца оказался полностью белым, хотя правая радужка была чёрной, словно смола. Незнакомец поправил капюшон и откашлялся. — Ну, что думаешь? Возможно, вышло немного расплывчато, но у тебя, по правде говоря, очень сложная рука. Никогда такой не видел. Ну и судьба сложная, ей под стать. — Ох… — Напугал я тебя? Алларос помедлил с ответом, пытаясь переварить всё услышанное. — Если честно — да. Напугал до самых костей. Я даже немного расстроился... Но всё же ты верно сказал, что за большую цель потребуется большая цена. Если я должен заплатить — Создателю там, или Андрасте, хоть самому Фен`Харелу — неважно, я согласен. — И ты готов? — Нет... Конечно, нет. Но выбирать мне не из чего. — Всегда есть выбор. Взять хотя бы да и уплыть на другую сторону моря — чем не вариант? — Если бы всё было так просто… — Куда проще, чем тебе кажется. Алларос вздохнул и отрицательно покачал головой. — Значит, ты для себя уже всё решил? — уточнил незнакомец и потёр пальцами ладонь Аллароса. — Выходит, что так. — М-м… Сказать, что дальше? — Куда уж дальше — всего достигну, всё потеряю и упаду. — Упадёшь, не раз и не два. Часто будешь падать: и по наивности своей, и за чужие ошибки, и за чужие грехи, но — и в этом самая суть твоей судьбы — после каждого падения ты будешь подниматься. Каждый раз тебе хватит сил встать, сплюнуть кровь, выпрямиться и продолжить путь. Потому что в тебе есть стержень, который никому не удастся сломать. А ещё — и я сказал это сразу — ты необычайно везучий юноша, потому что рядом с тобой всегда будут верные люди, которые смогут тебе помочь. Смотри-ка, дождь закончился! Алларос с удивлением обернулся к озеру и увидел, как на внезапно посветлевшем небе в лучах закатного солнца появляется радуга. Мужчина мягко похлопал Аллароса по ладони и отпустил его руку. — Ну, отработал я свои монетки? — Ой, точно! — Лавеллан встрепенулся и протянул ему свой кошель. — Держите! — Спасибо, добрый юноша! — весело рассмеялся мужчина. — Вот он! — внезапно откуда-то сзади раздался возглас Варрика. — Сюда, Искательница, я его нашёл! — Прекрасно! — откуда-то издалека донёсся крик Кассандры. — Передай ему, что я его прибью! — Фен`Харел меня забери! — Алларос вскочил, едва не поскользнувшись на корнях, — он совсем потерял счёт времени и даже не подумал о том, что соратники могут его «потерять». — Прости, это мои друзья и, кажется, они злятся… — Тогда не стоит злить их ещё больше. Иди, Вестник, иди и не бойся. Ты справишься. — Спасибо! — уже на ходу бросил Алларос через плечо, напоследок помахав мужчине рукой. Спустя минуту запыхавшаяся Кассандра уже вовсю отчитывала его за чудовищную безответственность и непростительную безалаберность. — Прости, Кассандра, я просто разговорился с… — Алларос осёкся, осознав, что не только не спросил имени у нового знакомого, но ещё и забыл представиться сам. — С кем? — спросил Варрик. — С мужчиной в капюшоне, — Алларос обернулся, указав рукой в сторону дерева, но там уже никого не было. — Надо же, только что был здесь… — Перестань валять дурака! — рявкнула Кассандра. — Ты Вестник Андрасте, веди себя подобающе! — Но… — Хватит с меня ваших глупостей! — она резко развернулась и пошла в сторону таверны. Алларосу и Варрику осталось лишь последовать за ней. *** Три дня спустя, когда они закончили со всеми делами и наконец-то собрались покинуть Редклиф, Алларос выдохнул с облегчением. Ему давно не терпелось поменять одежду и хорошенько вымыть волосы, которые, казалось, пропитались рыбным запахом до самых корней. — Нелепость, — внезапно сказал Варрик. — Что? — не поняла Кассандра. — Да памятник этот, — Варрик махнул рукой куда-то назад. — В честь Героя Ферелдена. Безобразный пучеглазый грифон. Так себе дань уважения. — Стражи раньше летали на грифонах, — пояснила Кассандра. — Ага, когда-то очень давно, но к победе над пятым мором грифоны не имеют никакого отношения. Лучше бы поставили памятник самому Стражу, в полный рост. Или даже побольше. — Не поставили бы, — сказала Кассандра. — Да понятное дело, — проворчал Варрик. — Почему? — не понял Алларос. — А ты не знаешь? — удивился Варрик. — Говорят, что Герой Ферелдена был уродлив до безобразия: перекошенное лицо, острые зубы в два ряда, дыра вместо носа и глаза разного цвета — один абсолютно белый, а второй чёрный, словно колодец. Смотришь — и кажется, что падаешь в бездну! Есть мнение, что у него в роду были демоны! — Что за чушь! — возмутилась Кассандра. — Люди надумали ерунды, а ты за ними повторяешь! Лелиана сказала, что у него на лице был шрам и в битве ему повредили глаз, только и всего. Никаких клыков и прочих глупостей! — А откуда тебе знать, что Лелиана не пытается замять правду? — Какую ещё правду? — О том, что среди нас ходят полудемоны! — Ты невыносим! — Кассандра уже чуть ли не кипела от злости. — Повторяю, есть подтверждённые надёжными людьми факты! Я лично говорила с теми, кто видел настоящего Стража! Никаких клыков у него не было! — Слухи не рождаются просто так. Дыма без огня не бывает, Искательница, — судя по тону Варрика, он явно потешался. — Верно я говорю, Вестник? Но Алларос ему не ответил. Он стоял на месте, с открытом ртом глядя в сторону памятника. — Что-то не так? — окликнул его Варрик. — Вы ведь говорили, что Герой Ферелдена пропал… — пролепетал Алларос. — Пропал, — кивнула Кассандра. — Даже шпионы Лелианы до сих пор не смогли его найти. — Но… но… — от волнения Алларос даже начал заикаться. — Я видел его! Здесь, в Редклифе, три дня назад! На лицах Кассандры и Варрика читалось явное сомнение. — Я говорил вам — парень в капюшоне! Он знал, что я Вестник Андрасте, и гадал мне по ладони! Он столько всего сказал — про сражения, золотой трон и про решето всего мира, которое меня перемелет, но в конце всё будет хорошо! Вроде... — Вроде? — переспросила Кассандра. — Честно слово! И шрам был! И глаза разные! А вот зубы я не рассмотрел… — Погоди-ка, давай ещё раз, ты видел Героя Ферелдена? — уточнил Варрик. — Да! — И он… Как там? Гадал тебе по ладони? — Да! — И ты предложил ему к нам присоединиться? — Нет, но я не знал, что это он! Я думал, это просто бездомный! Давайте вернёмся и поищем его! Кассандра и Варрик переглянулись. — А я говорила, что эльфийский корень в больших количествах вреден, — покачала головой Искательница и направилась дальше вверх по дороге. — Идём, парень, тебе надо отдохнуть, — Варрик махнул ему рукой, как бы приглашая за собой, и пошёл вслед за Кассандрой. — Постойте, вдруг он ещё там? — в отчаянии крикнул им Алларос. — Его там нет, — раздался тихий шёпот Коула прямо над ухом Аллароса. Алларос вздрогнул от неожиданности. — Ты не видел, куда он пошёл? — У радуги нет ни конца, ни начала, — Коул покачал головой и бесшумно растворился в воздухе. Алларос ещё раз оглянулся. Окрестности Редклифа выглядели так же, как и всегда — грязными и унылыми, как и всё в Ферелдене. Но в то же время Алларосу почудилась некая неприступность и твёрдость местных земель, которые особенно хорошо проявлялись в самые мрачные времена. И Герой Ферелдена, судя по всему, был под стать земле, которую смог защитить. — Теперь моя очередь? — спросил Алларос, обращаясь то ли к себе, то ли к Стражу, то ли ко всему Ферелдену. — Если ты наткнёшься на медведя, я не побегу тебя спасать! — раздался недовольный крик Кассандры. — Да иду я, иду, — проворчал Алларос и, поплотнее закутавшись в плащ, поспешил догнать свой крошечный отряд. Не страшно, если соратники не всегда ему верят или даже грозятся оставить на съедение диким зверям. Теперь Алларос знал точно — когда он упадёт, они будут рядом, чтобы помочь ему подняться. И для каждого из них он сделает то же самое.