Инфантильность

Чем старше человек становится, тем сильнее он, на самом деле, напоминает ребёнка. Возвращается постепенно непосредственность, умение радоваться даже самым незначительным вещам, по-своему милая эгоистичность. Стариковское «хочу» ничем не отличается от того, что кричит ребёнок, катаясь по полу магазина. Разве что с возрастом меняются игрушки, которые дитя клянчит — сначала у родителей, потом у собственных детей. В отношении людей этот принцип работает прекрасно. А в отношении древних демонов? Билл появился на пороге Хижины Тайн в вечерних сумерках. Разодетый в пух и прах, с дебильно-радостной ухмылкой во всю рожу и возбуждённо подрагивающими плечами. Как заведённый мотор гоночного болида. — Мы едем развлекаться, — голубые глаза светятся от эмоций, которые Диппер не может понять. Может быть, просто светятся в темноте, парень ни за что не может ручаться, когда речь идёт о самом ненормальном из всех, кого он когда-либо знал или узнает. Демон бесцеремонно вытащил его за руку прочь из дома, босого, в вытянутых штанах и футболке с огромным пятном от майонеза на самом видном месте. Сопротивляться бесполезно, это Диппер уяснил уже давно, Билл всегда двигается напролом через самые колючие заросли и прошибает лбом непробиваемые стены. Потому что может себе позволить не думать о последствиях. Метрах в пяти от крыльца криво припаркована машина. Что удивительно — самая обычная, серебристая, слегка грязная и очевидно недорогая. Откуда нечто столь непритязательное у того, кто не понимает сути в шутках про золотой унитаз? — Одолжил, — отвечая на немой вопрос, небрежно бросил Билл через плечо, забираясь на водительское место. Как девочка — сначала пристроил задницу на сиденье, а потом втащил ноги. — И куда мы едем? — решился всё-таки спросить Диппер, когда надоело смотреть на мелькавшие за окном домишки на выезде из города. — Куда-нибудь, — беззаботно улыбнулся демон. Диппер молча кивнул и снова отвернулся к окну. Билл Сайфер всегда заставлял его чувствовать себя не в своей тарелке. Он просто хватал его за руку и тащил за собой — вон из зоны комфорта, развлекаться, искать приключений на то место, которое первым загружал в машину или к чёрту на рога. Парень бесился, ругался, просил, пытался шантажировать (один из самых нелепых разговоров в его жизни), но каждый раз, снова и снова покорно следовал за демоном. Спокойно относиться к капризам и сумасбродным желаниям Билла вошло в привычку. «Куда-нибудь» оказалось клубом в соседнем городе. Раз — и по щелчку пальцев вместо затрапезных домашних тряпок на подростке что-то чёрное, обтягивающее и жутко смущающее с непривычки, два — в маленький кармашек на груди охранника отправляется несколько хрустящих банкнот. От заискивающей улыбки мужика, которому Диппер доставал едва ли до плеча, тошно и как-то пусто. Он думает о том, что, возможно, не давать детям денег до определённого возраста довольно разумная мысль. Билл уверенно проталкивается через извивающиеся в танце тела к VIP-зоне. Дипперу было откровенно не по себе от масляных взглядов, которыми одаривают его опасно-красивые женщины и некоторые мужчины. Он старается не смотреть лишний раз по сторонам, но всё равно чувствует их недоброе внимание, и вопреки здравому смыслу, хочет ещё больше. Как кошка, которую походя приласкал прохожий. В зоне для непростых гостей официантки одеты не так вызывающе, а музыка тише и спокойней. Билл падает на диван в дальнем углу, вытягивает длиннющие ноги в проход и широким жестом предлагает сесть Дипперу, который затравлено озирался неподалёку. Красные тона мебели, полумрак и плывущий в воздухе сладковатый дымок кальяна навевают мысли о чём-то неприличном. Ждать, когда подросток сядет, демону надоедает быстрее, чем тот успевает сообразить, о чём его попросили — он нетерпеливо дёргает Пайнса за руку, и он теряет равновесие, падая демону на колени. Сайфер смеётся, наблюдая за тем, как парень с тихим ворчанием переползает на диван. Едва только он перестаёт возиться, демон целует его. Властно, сразу глубоко проталкивая язык — Диппер на минуту забывает, где он и кто он. Хорошо, что персонал в таких местах приучен считать абсолютной нормой всё, что делают клиенты. Если это более-менее укладывается в рамки закона, разумеется. Целующиеся мужчины далеко не самое страшное, что доводилось видеть молоденькой официантке. Билл как ни в чём ни бывало заказывает у неё две «Маргариты» и что-нибудь перекусить. Диппер, красный до кончиков ушей, отворачивается. — Расслабься, Сосна, — Билл небрежно обнимает подростка за плечи. Он сейчас в том расположении духа, которое стабильно заканчивается неприятностями. Кончики волос демона подрагивают от предвкушения, как погремушка на хвосте гадюки. Диппер обречённо ждёт, когда его ручное вселенское зло начнёт развлекаться по-настоящему. После того, как приносят напитки и миску с крошечными бутербродами, демон отправляет Пайнса танцевать, уверяя, что позже присоединится. Тот послушно кивает и уходит, но не на танцпол, а в уборную. Ночь только началась, потому подростку на пути попадается только одна разгорячённая парочка, не особо-то озабоченная поиском укромного места. Облегчив мочевой пузырь, Диппер моет руки в раковине со сколотым краем, поглядывая на себя в зеркало. Из стеклянной глубины, подсвеченной тусклой лампой на потолке, на него смотрит кто-то незнакомый, с задорными огоньками в тёмных глазах и мягкой улыбкой, застывшей в уголках губ. Осознание того, что действительно живым он становится только рядом с Биллом, даётся неожиданно легко. Почти так же легко, как расстегнуть ещё пару пуговиц на рубашке. Расчесав пальцами пышные кудри, он возвращается к своему спутнику. Сайфер не терял времени даром и, кажется, уже успел организовать небольшой, но очень горячий конфликт с сидящими напротив парнями. Диппер готов поспорить на что угодно, что без магии тут не обошлось — несмотря на откровенно бандитские лица, мужчины были прилично одеты и сидели в окружении девиц, не похожих на проституток. Ребята явно не из тех, кто будет бросаться на любого, кто посмеет их как-то задеть. Драка начинается, когда Билл с самым ехидным видом из возможных, кидает в одного из оппонентов диванную подушку. Дипперу немного страшно, но вместе с тем весело. Прихватив бокал, он пересаживается к девушкам напротив и спрашивает, будут ли они делать ставки. Девушки со смехом достают деньги, не забывая подбадривать парней едкими комментариями. Только одна ставит на Билла, заговорщицки подмигивая подростку. Многорукое месиво на полу разбрызгивает вокруг себя кровь, и пару раз к ногам сидящих выкатываются выбитые зубы. К тому времени, как на горизонте появляются охранники, никому уже и в голову не приходит сомневаться, кто выйдет победителем. Диппер великодушно отдаёт большую часть выигранных денег поставившей на демона, кажется, Аманде и поднимается на ноги. — Эй, Сайфер! — негромко зовёт он. Билл откидывает упавшие на лицо волосы. У него на щеке брызги чужой крови и сбиты костяшки пальцев, шальные глаза и совершенно безумный оскал. Сейчас он меньше всего похож на человека, которым никогда и не был. Диппер явственно ощущает знакомое волнение пониже живота и сорвавшимся голосом просит: — Пошли отсюда. Уже занесённый для очередного удара кулак останавливается. Демон почти привычным жестом подхватывает Пайнса поперёк туловища и бежит к выходу, нагло распихивая в стороны охрану вперемешку с полицией. Пока те в замешательстве, Билл продирается через танцующих внизу людей. Подросток хохочет, когда Сайфер закидывает его на заднее сидение. Серебристая машина, на которой они сюда приехали, не предназначена для того, чтобы пулей срываться с места под визг шин, но демону плевать. В заднее окно парень видит, как на улицу выбегает несколько человек в форме, и показывает им средний палец. Их никто не будет преследовать, но Билл всё равно несётся на полной скорости. Ночные улицы за окном сверкают сотнями огней и Диппер думает о том, что Билл готов кричать своё «хочу» на весь мир до тех пор, пока не получит желаемое. Кстати, он не заплатил за коктейли. Они останавливаются на окраине пустынного тёмного парка. Демон убирает руки с руля и смотрит на парня в зеркало заднего вида. Тот вопросительно поднимает брови. — Мы пробыли там полтора часа от силы. Нельзя было устроить мордобой ближе к дому? Билл пожимает плечами и выходит из машины, Диппер — следом за ним, не отказываясь от предложенной сигареты. Мельком глянув на марку, парень удовлетворённо фыркает. Вот уж на чём демон никогда не экономил, если вообще был знаком с этим понятием. Табачный дым облизывает горло горьким языком. Воздух пахнет травой и сыростью, над головой раскинулось городское небо с острыми огоньками редких звёзд. Кружевные силуэты деревьев слабо шевелятся от ветра. Метко швырнув окурок в ближайшую урну, демон прижимает Пайнса к себе. Подросток игриво просовывает руки в задние карманы джинсов Билла, на что тот только посмеивается. Редкий момент, когда демона тянуло на нежности, но Диппер хочет совсем другого. Он берёт его руки за запястья, проводит языком по костяшкам пальцев с запёкшейся на них кровью. Горячий металлический запах ударяет в голову, и подросток заглядывает Биллу в глаза, прекрасно зная, как действует на демона его голодный, просящий взгляд и приоткрытый влажный рот. Приступ романтического настроения у демона заканчивается, толком не начавшись. Сайфер хрипло дышит и целует его до боли в скулах, медленно и тягуче, пока лёгкие не начинают гореть от недостатка кислорода. Адреналин у обоих выветрился ещё не до конца, Диппер взвинчен и напряжён, порывисто выгибаясь в руках демона, а тот, похоже, и вовсе слетел с катушек. Как-то незаметно оказавшись на капоте со спущенными штанами, подросток стонет и теснее прижимается к Биллу, кусает губы и думает только о том, чтобы он не останавливался. Ему кажется, что демон упорно вытрахивает из него намертво вколоченную с детства моральную шелуху вроде совести или стыда, или представлений о том, что правильно. Будто хочет вернуть его в то время, когда тот ни о чём подобном не знал. У него отлично получается. Всё это вернётся позже, потасканное и молчаливое. Но пока что Диппер свободен и, чёрт побери, счастлив. Сайфер скалится, трахая его размашисто и упоённо, и на какое-то мгновение ему мерещится в глазах подростка синеватый отблеск, но он безответственно отмахивается от собственных мыслей. Сейчас есть дела поважнее. В конце концов, среди древних демонов не бывает взрослых.