Логичный исход

Гарри перестал верить в добро и зло, когда его родители, Сириус и Регул восстали из мертвых. Выяснилось, правда, что Регул в действительности и не умирал — удивительно, конечно, что младшему Блэку удалось одурачить Темного лорда, но, если оглянуться назад, становилось ясно: Вольдеморт в то время наверняка плохо соображал, иначе никогда бы не позволил Лили умереть, спасая ребенка. Так что возвращение Регула совсем не казалось абсурдным, хотя то, что он скрывался под личиной Коротышки Бордмана, определенно шокировало. Что касается Лили — едва услышав об инфери, Гарри преисполнился уверенности, что Вольдеморт непременно поднимет его родителей из могил, чтобы использовать их против него, однако ему казалось, что они будут выглядеть так же, как жуткие трупы из пещеры, где они с Дамблдором нашли фальшивый крестраж (портрет Дамблдора, в свою очередь, так много болтал, что Гарри не удивился бы, узнав, что директор тоже не умер). Но Лили и Джеймс выглядели и вели себя вполне нормально — кроме тех случаев, когда Вольдеморт поручал им творить какие-нибудь кровавые злодейства. Они слушались его, как марионетки, называли Гарри «котиком» и казались влюбленными подростками — впрочем, при жизни они действительно не успели повзрослеть. Гарри пришел к выводу, что ему неловко в их присутствии, и предпочитал вымышленный образ матери — лучше пусть отдает жизнь за сына, чем пожирает мужа похотливым взглядом большую часть времени. Возвращение Сириуса оказалось последней каплей. Да, трупа никто не видел, и Гарри знал: в любом маггловском детективе это означает, что умерший вполне может оказаться живее всех живых. Но Дамблдор так убедительно уверял, что Сириус умер и ничто не может воскресить мертвых… но, конечно же, Дамблдор много в чем ошибался. В день, когда Сириус переступил через порог дома на Гриммолд плэйс, улыбаясь и с вызовом глядя на портрет своей матери, а потом схватил Люпина, будто хотел… хм, обнять его, как брата, — Гарри не почувствовал себя счастливым, он почувствовал себя обманутым. Не только из-за дома — министерство встало на его сторону, когда Сириус, раз уже не умер, попытался оспорить свое завещание. В конце концов, если смерть оказалась пустышкой, что уж говорить о жизни? Вернуть Джеймса и Лили на свою сторону оказалось относительно просто. Женщина, которой было настолько плевать на собственную жизнь, что она пожертвовала ей в бессмысленной попытке спасти ребенка, оказалась ожидаемо послушной. Как, впрочем, и Нимфадора Тонкс, внимание которой удалось переключить с Рема на Регула, и тот не устоял — хватило флирта и нескольких капель любовного зелья, украденного из личных запасов Слизнорта. Что касается Джеймса — стоило лишь напомнить ему, что раньше он был хорошим парнем, как тот снова превратился в благородного оленя. Хорошие парни не слушаются приказов Вольдеморта — они хвастаются своими талантами, издеваются над неуклюжими учениками и красуются со снитчем, впрочем, ровно до того момента, пока не выясняется, что девушка сына обращается со снитчем ничуть не менее искусно. Как бы Гарри не восхищался квиддичными навыками Джинни, он отказался с ней встречаться, узнав, что в его отсутствие она спала не только с Дином, Невиллом, Симусом, Эрни, Колином, Терри, Джастином, Захарией и даже Фиренцем, но и с Пэнси Паркинсон. Хоть Гарри и понимал, что Пэнси скучала по Драко так же, как и Джинни по нему, его передергивало от мысли, что его девушка побывала в слизеринской постели. Рон тоже страдал — да, неприятно, когда твою сестру называют квиддичной шлюхой, но все мысли друга занимали попытки впечатлить Гермиону своим достаточно средним интеллектом и посредственными квиддичными навыками, так что о сестре беспокоиться было некогда. Близнецы же пребывали в восторге — Джинни с удовольствием тестировала на себе все их экспериментальные афродизиаки. К счастью, Молли не расстроилась из-за того, что Гарри расстался с ее дочерью, и продолжила печь ему печенье. Теперь, когда на его стороне оказались Лили, Джеймс, Сириус и Регул, найти и уничтожить крестражи удалось быстрее, чем Гарри рассчитывал. Грюм удалил чужую злобную сущность, засевшую у него в голове, через ноздрю — Гарри ничего мучительнее и отвратительнее в жизни не испытывал. Финальная битва состоялась в полнолуние, Сириус на ней не присутствовал, он отлучился, чтобы… хм, обнимать Рема, как брата. Зато в качестве команды поддержки появился Хагрид и, спрятав МакГонагалл и Шеклболта за своей спиной, помог им избавиться от нескольких Пожирателей смерти. Вольдеморт был обречен. Одна седьмая часть души не смогла защитить его от Авады Кедавры, пущенной Мальчиком, который выжил. Темный лорд выглядел отвратительно — как труп, которым, впрочем, и был при жизни. Без доли сожаления Гарри позволил Червехвосту обгрызть лицо Вольдеморта. Питера Петтигрю он тоже убил — но только после того, как импровизированный пир подошел к концу. Убить Снейпа оказалось сложнее. Гарри не мог избавиться от чувства вины, узнав, что все это время Снейп был рядом и пытался его научить тому, чему не хотел учить старый дурак Дамблдор, считая слишком милым и невинным. К тому же, Снейп стал очевидцем того, как его маггловский папаша забил до смерти мать, и Гарри жалел его. Но Снейп побывал у Гарри в голове, видел все самые унизительные юношеские воспоминания и, возможно, был единственным уцелевшим в войне магом, превосходящим Гарри по силе. Так что пришлось применить быструю и грязную Сектумсемпру — в конце концов, все решили, что Принц-полукровка в отчаянии покончил жизнь самоубийством, увидев, как Люциус, будто темный ангел, пал, спасая своего сына. Люциус Малфой прожил недостаточно, чтобы узнать, что такие жертвы ни к чему — Драко тоже сменил сторону. Теперь он — комнатная собачка Гарри. Красивый, яростно преданный — но Гарри частенько задумывался, что предпочел бы, чтобы у Малфоя появилось хоть какое-то подобие гордости. Иронично, Сириус обзывал Снейпа Сопливусом, но теперь это прозвище гораздо больше подходило Драко. Лишившись девушки, Гарри радовался, что рядом есть хоть кто-то, кто может опуститься на колени и как следует отблагодарить, но, по правде говоря, в этом отношении Драко тоже был не фонтан, так что Гарри периодически подумывал снять с него Империо и получить в ответ пару-тройку хороших проклятий. После окончания войны Скримджер продержался на посту министра всего три дня; его сменил Шеклболт — считалось, что ему будет проще общаться с магглами, раз уж он проработал с ними несколько месяцев, спасая экономику и совершенствуя налоговый кодекс. Как и все члены Ордена феникса, новый министр ходил перед Гарри на задних лапках и был готов дать ему любую работу: аврор, заместитель министра, директор Хогвартса, капитан сборной Англии по квиддичу… но, вкусив силы Вольдеморта, Гарри не хотел размениваться на такие мелочи. Мать пожертвовала собой не для того, чтобы он стал профессиональным спортсменом. Нет уж, теперь Гарри знал, что такое крестражи, как воскрешать мертвых и как использовать заклинания, которые Дамблдору оказались не под силу. Зачем тратить свое прекрасное гриффиндорское образование на преподавание или преследование ничтожных темных магов? У него была штаб-квартира — Древнейший и Благороднейший особняк Блэков; с ним были его соратники, он получил в наследство целое состояние, а также распоряжался силой, превосходящей возможности любого другого волшебника. Анаграмма его имени* звучала куда увлекательней, чем «Я — Лорд Вольдеморт». Мистер Гарри Поттер собирается стать новым Темным лордом. Вместо того, чтобы тратить время на охоту за грязнокровками и взрывы мостов, он будет ходить по воде и воскрешать мертвых. Ему будут поклоняться целую вечность. Конец Примечание: * у автора «I Am Harry Potter» → «Hire A Mr To Party» («Я — Гарри Поттер» → «Наймите мистера на вечеринку»)