Они могли бы

На крыше холодно, морозный воздух колет легкие, и она кутается плотнее в шарф, прижимается к груди Итана, который обнимает ее за плечи. Он говорит, что все будет хорошо, что он ее защитит и они когда-нибудь выберутся из школы. Одежда их совершенно не подходит для так не вовремя сменившегося сезона, и они оба знают, что ждет их в ближайшем будущем. Они поднялись на крышу, чтобы умереть, потому что тот, кто устроил это все, заставил их подняться сюда, и точно не позволит им сбежать. Итан об этом тоже, кажется, уже догадался, но вместо еще одной попытки сразиться за жизнь они просто пошли по пути наименьшего сопротивления. — Да, — соглашается она с очередной утешительной ложью Итана, грустно улыбается, врет самой себе и пытается верить в это. Несколько часов на крыше в зиму, когда из одежды лишь то, в чем они были с середины осени, не самая удачная идея, но и не самая худшая. Никто не хочет быть разодранным на части и съеденным заживо толпой зомби, лучше уж умереть от более естественных причин. Они обречены, и оба это прекрасно знают, но молчат и тешат себя фальшивой надеждой. О ней, кстати, они уже говорили, и слова Итана показались ей самыми правильными. — Все хорошо, хорошо… — шепчет ей в макушку Итан, целует в лоб и крепче прижимает к себе. Они скоро умрут от переохлаждения, их тела замерзнут, а к весне, когда потеплеет, сгниют, и их никто не найдет, не похоронит как следует. Жалкая участь для школьников, так и не познавших жизнь как таковую. И кто же в этом виноват? К черту, сейчас это все равно не имеет никакого значения. Она потирает руки, дует на них, и Итан накрывает ее холодные ладошки своими. Становится, вроде бы, теплее. — Знаешь, а ведь это я… если бы я тогда вышла к военным… не стала бы прятаться… — она трясется и стучит зубами от холода, и очень страшно вот так глупо умирать из-за одной ошибки. — Если бы я тогда сказала всем, что Лоуренс… я такая дура!.. — Мы все ошиблись… — он прижимает ее к себе, словно хочет вжать ее всю в себя. — Поэтому не вини себя… — Прости… — она виновато опускает голову, слышит за плотно закрытой дверью стук и скрежет, завывания тварей, некогда бывших обычными людьми, закрывает глаза и мыслями возвращается туда, где нет всех этих проклятых зомби, где нет этого невыносимого холода и неминуемой участи замерзнуть до смерти. — Хотел бы я встретить тебя чуть раньше, — говорит Итан, крепко сжимая мозолистыми пальцами ее нежные руки. Она улыбается, стуча зубами и дрожащим от холода голосом добавляет: — Я бы пришла посмотреть бейсбол с Джуди, она обожает эту игру, я бы увидела тебя. Может, мы даже встретились бы взглядами. Я бы подошла к тебе на вечеринке в честь вашей победы, и ты пригласил бы меня в кино… — она рисовала в своей голове картины, а Итан ее слушал, не перебивая. А может, ей просто казалось, и она не обращая внимания говорила о прочих мелочах в отношениях двух влюбленных подростков, в котором не было места вирусу, зомби, Апокалипсису. -… Слышишь? Мы бы часто переписывались, по выходным ходили в кино и парки аттракционов, может даже в Дисней ленд… Слушай, Итан, когда этот дурацкий конец света закончится, мы с тобой обязательно туда пойдем… мы точно посетим все кафе и рестораны, посмотрим фильмы в кино, уедем куда-нибудь далеко-далеко, а еще… еще ты научишь меня играть в бейсбол… наверно, я смогу научиться бить по мячу. У меня неплохо получается бить зомби, и биту держать уже умею. Правда… а потом, может, и поженимся тоже… у нас все будет хорошо… мы выберемся, доберемся до безопасной зоны, а военные что-нибудь придумают, ученые создадут вакцину как в фильмах, и уничтожат всех этих зомби… и мы вернемся домой, к родителям, в свои дома, я тебя познакомлю с мамой, она очень хорошая… правда же… Итан, ты ей обязательно понравишься… Она все болтала и болтала, наивно так, выплескивая все свои грезы, и даже не думая останавливаться. А потом заметила, и вдруг замолчала. Холодные руки Итана плотным и мертвым кольцом смыкались на ее ладонях, его тело, к которому она прижималась в поисках тепла, больше не грело, а сердце не билось. Глубоко вдохнув холодный воздух, она закрыла глаза и с улыбкой откинула голову на плечо мертвого Итана, выдохнула, смиренно принимая свою участь. Дверь на крышу тихо скрипнула, разрывая тишину, застывшую в воздухе. — Я же говорил, — он поправил очки на переносице, улыбнулся. Подошел ближе к сидевшим на полу подросткам и сел перед ними на корточки. Она сидела в объятиях Итана, и казалось, что спала. Так умиротворенно, на фоне падающего снега на крыше школы, в объятиях человека, которому она отдала свое предпочтение. Какая нелепица! Он провел пальцами по ее щеке, убрал с пушистых ресниц упавшие снежинки. — А ведь со мной ты могла бы встретить свой конец не так печально…