Он не скажет

      Эльдар и Данила очень любят, не жалея своей печени, выпить до потери сознания. После каких-то тусовок, они уединялись у кого-то из них и продолжали свой вечер, выпивая ещё по паре литров крепкого алкоголя. Иногда парни просто встречались наедине, вновь открывая стеклянные бутылки. Утро начиналось далеко не с кофе, а с жуткого похмелья, ударяющего в голову, а желудок чуть ли не выворачивало. Но жизнь парней ничему не учит, и каждые выходные снова встречали с чекушкой.       Этот вечер – не исключение. Эльдар вваливается в квартиру, смеясь и разуваясь на ходу. В одной руке он держит открытую бутылку вина. Отхлебнув из неё, останавливается в коридоре, ожидая Поперечного. Рыжий входит следом, закрывая дверь.       –Да, блять, прикинь, она меня поцеловала...       –Хаха, ахуеть, да, – успокаиваясь, бросил Эльдар, заходя в гостиную, как в свою. Диван у Дани мягкий, аж тянуло в сон. Джарахов поставил бутылку белого вина на кофейный столик, стоящий рядом с белым диванчиком.       Данила, пошатываясь, заходит в комнату, заваливаясь рядом с Элом, облокотившись о парня, потянулся с тихим стоном.       –О-ой, так в сон клонит... –жалуется Поперечный, пристраивая голову на плече друга.       –Рано спать, мы только начали, – Эльдар улыбнулся, но не смея дернуться, потревожить рыжего.       Время текло, как алкоголь разливался по телам парней. Со временем они становились все пьянее, развязнее, развратнее. Их и по-трезвому гейские шутки набирали обороты, становясь все пошлее и растленнее. Данила кладёт руку на колено друга, ведёт вверх по бедру, чуть ли не касаясь паха. От этих незамысловатых движений диабетик вздрагивает, томно вздыхая. Реакция парня возбуждает рыжего, заставляет продолжать действовать, заходя дальше.       –Знаешь, будь ты телкой, я б тебя уже давно трахнул... – Эльдар в недоумении пялится на Данила. И не поймёшь, шутит ли он...       Джарахов ухмыляется, придвигаясь ближе и прищуриваясь.       –А так? – Женственным движением Эль проводит пальцами по подбородку.       Поперечный замялся на долю секунды, оценивающе разглядывая друга, прикусил губу.       –А так... так тоже можно... – Эти слова даются с трудом Дане, сдерживающим возбуждение.       Он касается подушечками пальцев щеки Эльдара, проводит до подбородка, который нежно зажал большим и указательным пальцами, притянул к себе... Между их лицами не больше пяти сантиметров. Джарахов ошарашенно глядит на рыжего, смущённо разглядывая свое тёмное отражение в голубых глазах.       Данила выжидает, подразнивая друга, ногтем большого пальца слегка подергивает нижнюю губу. Немного испуганный вид диабетика сменяется на непонимание. Уже не в силах терпеть, Эльдар подаётся вперёд, соприкасаясь губами с рыжим. Поперечный усмехается в поцелуй, притягивая к себе Эла. Младший привстает на коленях, опираясь локтями на плечи друга, приобнимает комика за шею. Дане приходится запрокидывать голову от положения Эла. Оба жаждали это так давно. Языки то сплетаются, то вновь расходятся в изучении чужого рта. Струйка слюны от нахлынувшей страсти стекает по длинной шее, обвивая выступившие венки, смешиваясь с капельками пота.       Поперечный, чувствуя острые колени, касающиеся внешней стороны бёдер, сжимает пальцы на мягких ягодицах, сжавшихся от этих движений. Джарахов словно не дышал, в забвении кусая покрасневшие губы. Эльдар опускается, сгиная коленки, устраивается на мягких ляхах рыжего, касаясь пахом чужого. Заглушенные поцелуем стоны утопают в шумном дыхании. Диабетик отстраняется, глотая воздух, похож на рыбку, оказавшуюся на берегу.       –Дань, я люблю тебя!.. – Эльдар боится запищать от переизбытка чувст, посему шепчет эти слова.       –Скажи это, когда будешь трезв... – огорченно вздыхает Поперечный. Уголки губ спускаются, отражая грустную недоулыбку.       Он не скажет. Испугается, заволнуется. "А вдруг все это спьяну?" – эта мысль не даёт покоя днями, не даёт уснуть до поздней ночи. "Вдруг он забыл, вдруг ложь, вдруг игра..." – перебирал в голове варианты диабетик, находя все новые отговорки не говорить рыжему о той ночи.       Точно ли забыл? Данила помнит... Все до мельчайших подробностей: от полапываний во время лобызания, до сплетения языков... Молчание друга понемногу убивало, раздавливало. "Он не сказал...". Это гложит Поперечного, не меньше Эла, задевая до глубины души...       Найдёт ли в себе силы хоть кто-то из них, припомнив ту ночь?..