Встать, суд идёт или кто приглашал в Россию пришельцев

      Просторный, зал с высоким потолком. Все стены пустые и ничем не украшенные, кроме, разве что, западной: там расположено огромное и практически прозрачное окно. Слева от окна стоит, перекрыв дверь в зал, синяя телефонная будка, явно не вписывающаяся во временной интервал; прямо возле неё — письменный стол с пишущей машинкой и башней из бумаг. За машинкой сидит Джо Грант, которую назначили секретарём этого заседания. Возле бумаг стоит Бригадир Летбридж-Стюарт, который время от времени читает их, возмущённо фыркает и дописывает что-то ещё.       В другом конце комнаты стоит длинная скамья. На этих скамьях сидят ХХХ человек. На правом углу сидит бывший император Николай II, держащий в руках бесполезную уже корону. Возле него сидит адмирал Колчак. Раз в десять минут он тянет руки к короне Российской Империи, но его по пальцам бьёт октябрист Гучков, который тоже пытается притянуть корону к себе. Гучкова по пальцам бьёт кадет Милюков, а кадета Милюкова отвлекает от короны долгими, но бессмысленными разговорами главковерх Керенский. Керенский не сидит ни конкретно слева, ни конкретно справа, вместо этого каждые три минуты смещаясь то в один край, то в другой. Из-за того что по бокам от него сидят другие люди, делать это не удобно. Эсеру Савинкову, сидящему слева от него, это не нравится, и время от времени он всерьёз раздумывает, чтобы сбросить Керенского с лавки и сесть на его место. На самом левом конце лавки сидят товарищи Троцкий, Дзержинский, Свердлов и Ленин. Ленин пишет что-то в своём блокнотике, Свердлов чертит странные знаки, Дзержинский просто смотрит в стену, а Троцкий пытается кричать на всех, кто сидит справа от него, но его никто не слушает. Из угла комнаты идёт подозрительный дымок: то ли зажгли камин, то ли что-то загорелось.       Двери Тардис вдруг открываются, и под драматичное молчание в центре комнаты выходит Доктор. Доктор: господа, я собрал вас здесь, чтобы… Троцкий (перебивая): господа остались в прошлом! Доктор (пока что миролюбиво): хорошо. Господа и граждане, я собрал вас здесь, чтобы решить… Николай (обиженно, себе под нос): а когда-то ко мне обращались «Всемилостивейший Государь». Доктор (уже не так миролюбиво): Господа, граждане и В…       Все, кроме Николая II начинают смотреть на него так, словно готовы растерзать в любой момент. Доктор: Господа, граждане и все, кто хочет называть себя иначе, я собрал вас здесь, чтобы решить пренеприятнейшую проблему. Бригадир (нетерпеливо перебивая): один из вас — Мастер. Он это знает и прямо сейчас будет арестован и получит приговор за свои преступления. Дзержинский (оживляется, его глаза загораются огнём): преступления? Среди них есть мятеж? Спекулянтство? Саботаж? Контрреволюция?! Джо (судорожно пролистывая всю стопку в триста двадцать семь листов): нет, нет, нет и… нет. Хотя, тут есть обвинение в мошенничестве при торговле с драконианцами, краже оружия у Повелителей Времени с последующей перепродажей двадцати семи воинствующим расам, а ещё геноцид пары обитаемых планет. Дзержинский (медленно зажигает сигару, разочарованно выпускает дым): совершенно ничего интересного. Доктор: вернёмся к делу. Николай Романов, почему в феврале вы допустили то, что сознание Нестин захватило все манекены Петрограда? Николай (удручённо вздыхает и ведёт плечами. Корона практически выпадает из его рук, но он ловит её в последний момент): я об этом не знал. Доктор: вы не заметили, что к обычным людям присоединились манекены, которые при всём желании нельзя спутать с людьми?       Джо и Бригадир торопливо пролистывают стопку обвинений, ища фотографии. Когда находят, несколько минут смотрят на неестественно вытянутые лица, а потом приходят к негласному соглашению спрятать эти фотографии подальше. Доктор: вы просто не заметили этого? А может, намеренно хотели отдать Землю автонам?       Николай снова вздыхает. Ответа от него так и не поступает, но он выглядит слишком удручающе, чтобы быть ответственным за это. Доктор: тогда, если вы тут не при чём, то кто за это ответственен? Троцкий (гаденько): а вы спросите этих буржуазных недомерков, они вам многое расскажут. Керенский (вскакивает на ноги, яростно размахивая руками и намереваясь перекричать Троцкого): да как вы смеете! Я… Савинков (шёпотом, схватив его за локоть и опуская обратно на лавку): ты соц-рев, Саша, успокойся.       Доктор, тем временем, начинает присматриваться к важным господам Милюкову и Гучкову. Бригадир уже сверлит их подозрительным взглядом. Доктор: таааак. Кто из вас ответственен за это? Гучков и Милюков (хором): Родзянко! Джо (заинтересованно): а что в итоге стало с этими автонами?       Гучков и Милюков переглядываются, а затем тяжело вздыхают. Гучков и Милюков: они тоже отказались воевать. Побастовали против нас, захватили бронепоезд и ушли куда-то на север.       Керенский, тем временем, вновь двигается по скамье вправо, тем самым сбивая с неё Милюкова. Гучков в сердцах взмахивает рукой и наконец выбивает корону из рук Николая. Корона падает, но её тут же подбирает и цепляет себе на голову Колчак. Гучков, глядя на всё это, в последний раз вздыхает и сам уходит с лавки.       Бригадир наугад вытаскивает один из листов из огромной стопки обвинений, пробегает по нему глазами и оборачивается на подсудимых. Бригадир: Борис Савинков, откуда вы достали (прищуриваясь, чуть ли не по слогам) сино-корси-анскую электро-фазо-трио-наномагнитную бомбу? Савинков (во время разговора сбривая усы и вместо них прикладывая различные бороды): выторговал в обмен на обычную фугаску (останавливается на седой козьей бородке и крепко крепит её к лицу). Да и не сработала она. Если бы сработала, то большевики бы здесь не сидели. Доктор (оживившись): о, а она ещё у вас? Если да, то я хотел бы с ней ознакомиться. Бригадир: Доктор! Доктор: исключительно в научных целях, Летбридж-Стюарт, исключительно в научных! Бригадир: ваши научные эксперименты едва не стоили Великобритании пары архитектурных достояний культурной значимости и трёх военных баз. Савинков (оторвавшись от приглаживания парика): гражданин, как вы относитесь к бартеру? Джо (обращается к Савинкову, пытаясь предотвратить очередной спор между Бригадиром и Доктором): а как вы относитесь к киберлюдям? Тут написано, что в июне 1917-го Временное правительство заключило торговый договор с киберлюдьми Мондаса.       Савинков только пожимает плечами, меняя военный китель на багровый кафтан. Между делом достаёт ещё и халат медсестры. Придирчиво смотрит на него и отбрасывает в сторону. Халат приземляется на плечи Керенскому. Сам Керенский в это время перестаёт метаться то вправо, то влево и горделиво вскакивает, не замечая халата. Керенский: да, договор был. Лучший договор, чем когда-либо заключало царское или большевистское правительство, потому что царское правительство было для этого слишком нерешительно, а большевики одним своим видом отпугивают всех хоть сколько-то разумных существ, и поэтому именно Временному правительству была… Бригадир: короче. Керенский (оскорблённо): они забирали с поля боя раненых солдат, которых невозможно было бы спасти, а взамен… (пару раз сжимает и разжимает в кулак правую руку). А взамен предоставляли определённые услуги и товары. Скажем, биопротезы. Джо (продолжая читать договор): а вот тут написано, что Временное правительство обязуется отдать им весь золотой запас России. Керенский (подорвавшись): что? Где? Джо: здесь. Керенский: где?! Джо: да вот же! Вот. Колчак: так вот почему эти роботы тогда угнали поезд…       Все взгляды оборачиваются на адмирала. Доктор: господин Верховный правитель России, а не хотите сказать, что в Омске забыли морские дьяволы?       Колчак сидит с горделивым видом, хотя корона, которую он напялил поверх адмиральской фуражки, скосилась на бок и рискует упасть в любой момент. Колчак: мне скрывать нечего. Это мои старые друзья. Я с ними ещё двадцать лет назад у Таймырского полуострова познакомился. Мы им тульских пряников дали, они нам щук на уху наловили. Так и подружились. А когда они узнали, что в Сибири есть незаселённые земли, предложили там заселиться. Мы были не против. Доктор (себе под нос): интересно, кого я смогу найти, если загляну поглубже в недра России…       Вдруг все оборачиваются к левым рядам. Там на полу разожжён костёр, от которого идёт разноцветный дым. Свердлов, поджав под себя ноги, бросает в этот костёр разные травы, а от самого костра поджигает самокрутку. Доктор: товарищ Свердлов, (кашляя и пытаясь разогнать дым, размахивая ещё парой листов) я так понимаю, это из-за вас по Москве и Петрограду несколько месяцев расхаживали гельты, вселяясь в тела прохожих и пытаясь прорвать грань между мирами? Свердлов (закрыв глаза и постепенно впадая в транс): они помогали избавиться от анархистов. И если вы нас четверых не отпустите, я позову их в эту комнату, они убьют вас и займут ваши тела.       Джо, ойкнув, скрывается за печатной машинкой. Бригадир, ругнувшись сквозь зубы, тянется к пистолету. Доктор же сначала щурится, а потом усмехается. Доктор: а в эту самокрутку вы положили табак из Орла, да?       Свердлов автоматически кивает и ещё раз затягивается. Вдруг начинает громко кашлять, а затем падает в обморок. К счастью, не в костёр, а рядом. Доктор (объясняя своим друзьям): в Орле сонтаранцы сливали остатки радиоактивной нефти из своего оружия. К слову (остановившись взглядом на бумаге, которой всё это время отмахивался из дыма), кто-нибудь объяснит, зачем вообще в РСФСР прилетали сонтаранцы? Троцкий: это за Тухачевским залетали. Хотели его к себе забрать. Доктор: и?.. Дзержинский (сурово): Тухачевский нам и здесь нужен. Троцкий (насмешливо): мы сказали им, чтобы залетали к концу тридцатых. К этому времени революция уже пройдёт во всех странах и мировое советское правительство готово будет начать войну против самих сонтаранцев. Земля станет поленом, которые мы подкинем в костёр вселенской революции! Доктор (себе под нос): да уж, будто вселенная и так плохо горит…       Разворачивает листок и начинает, уже обращаясь ко всем сразу, перечислять обвинения. Доктор: соглашение о мирном сотрудничестве с драхвинами — расой жестоких женщин-воительницы. Дзержинский: спросите у Колонтай, это была её идея. Доктор: легализация на территории империи ордена безголовых монахов? Николай: об этом попросил Распутин. Доктор: приглашение делегаций ледяных воинов? Колчак: они были хороши в арктических экспедициях. Доктор: расстрел двадцати зайгонов? Керенский: они были корниловцами! Доктор: использование андроссовского военного корабля «Аврора», выстрел из которого разрушил третью планету в галактике девять ЕН?! Троцкий: спросите со Свердлова, когда придёт в себя. Не имею ни малейшего понятия, что он там наколдовал, чтобы эта груда металла заработала. Доктор: укрытие… (замолкает, трёт глаза, выпучивает их, продолжает читать дрожащим от негодования голосом) укрытие и сговор с мексиканским диктатором Саламандером?! Савинков: ну, допустим, диктатора из него не вышло…       Доктор смотрит на Савинкова. Савинков на Доктора не смотрит. Савинков, уже избавившись от бороды и вернув на место свои усы, вплывает в дорогой коричневый костюм. Джо (устало): Доктор, может, уже закончим? Давайте задержим всех. Тот, кто первый сбежит из тюрьмы, и окажется Мастером. Троцкий: ох уж эта английская демократия… Бригадир (вспомнив о том, что среди присутствующих есть люди, которых ещё ни разу не опрашивали): мистер Ленин, что вы можете сказать о всех этих обвинениях. Ленин (всё ещё чиркая свою речь): что это всё абсугд, пговокация и никак не стыкуется с пгавдой (поднимает глаза на Бригадира). А ещё вы, товагищи, отвлекаете всех нас от габоты. Госсия не тегпит опозданий! Доктор: зато терпит влияние Мастера на политику? Ленин (отложив свою речь): так вам нужен Мастег? Хогошо, я скажу вам, кто он такой.       Все (хотя никто и не говорил) замолкают, и даже шаманский костёр свердлова начинает гореть тише. Бригадир готовится отдавать приказ об аресте Бентону и Йейтсу, которые ждут их в Тардис. Джо не терпится вернуться домой и пойти с Майком на танцы. Доктору не терпится присвоить себе бомбу гражданина Савинкова. Ленин (заняв торжественную позу): товагищи, тот человек, о которым так долго говогили англичане, наконец гаскгоется. Это… (Милюков и Гучков, ушедшие от общего дела, начинают быстро стучать по стене) товагищ… (Керенский с подозрением смотрит на Колчака, Колчак — на Савинкова, Савинков — на Дзержинского)… Тгоцкий!       Названный Троцкий поднимается на ноги, со злодейским смехом снимает с себя маску и оказывается Мастером. Мастер: мой дорогой Доктор! Я уж думал, что ты будешь продолжать этот допрос, пока все эти (с презрением) люди не умрут от старости.       Поднимается с лавки, перешагивает через распростёртого на полу Свердлова, издевательски отдаёт честь Бригадиру и пытается поцеловать руку мисс Грант, но она передвигает пишущую машинку, закрываясь за ней. Мастер: и что дальше? Опять земная тюрьма на пару недель? Этот спектакль длился дольше, чем я проведу за решёткой (замечает движение Бригадира к пистолету, открывающиеся двери Тардис), хотя я и не думаю, что отправлюсь туда.       Достаёт из кармана странное устройство, от вида которого Доктор резко хмурится. Мастер: это была очень любопытная беседа, но, боюсь, я вынужден вас покинуть. До свидания, господа (с издёвкой Ленину, Дзержинскому, Керенскому и Савинкову) и граждане. Через полторы минуты вас всех ждёт ужасная смерть от пулемётов, стоящих за стенами этих зданий, а меня — мировая революция на этой планетке, развращение американской финансовой системы и, наконец, развязывание войны в этой галактической системе, а затем и во всём мире. Народ, уже растерзавший сам себя, не будет сопротивляться.       Нажимает на кнопку загадочного устройства и скрывается в заполнившем уже всё комнату синеватом дымке от шаманского костра. Савинков (встаёт, мысленно ведя отсчёт): я человек свободный, господа, и моя честь не позволит мне умереть от чужой руки, а тем более, от руки человека, которого ненавидел даже до откровения о его внечеловечности.       К тому момент, когда он заканчивает свою речь, до конца отведённого Мастером времени остаётся тридцать секунд. Уже слышится, как начинают скрипеть автоматизированные пулемёты за стенами, заряжается обойма. Борис Савинков выбрасывается из окна.       Ещё через пять секунд Доктор, посредством подкинутого в шаманский костёр сельдерея, который смешивается с другими травами, постепенно выводит из строя все пулемёты. Успевает прозвучать только один выстрел. Пуля прилетает в грудь Дзержинского, но отлетает в сторону, как от бронежилета. Дзержинский (так, словно ничего и не произошло): киберлюди делают хорошие протезы. Железные.       Бригадир, раздосадованный потраченным временем, в сердцах сбрасывает на стол пачку документов о достижениях Мастера в России. Бригадир: и как нам теперь его ловить?       Из угла, откуда с самого начала шёл лёгкий дымок, раздаётся мужской голос с акцентом. Сталин: а это, товарыщи англычане, забота уже советских спэцслужб (выпускает в воздух ещё одно кольцо дыма). Уж в этом можетэ нэ сомнэватся.       Тем временем двери Тардис окончательно открываются и внутрь выходят Бентон и Йейтс. Бентон: сэр, кого прикажите паковать? Бригадир (всё ещё раздосадованный): всех пакуйте. Пусть Доктор теперь возвращает их обратно. Бентон: так точно, сэр! И ещё (переглядывается с Йейтсом, продолжает шёпотом) там мистер Петлюра уже доказал мистеру Скоропадскому, что Украина принадлежит ему, а теперь собирается доказать мистеру Врангелю, что Крым тоже принадлежит ему. Бригадир (закатывая глаза): это всё? Йейтс: а ещё мистер Столыпин обещает оторвать конечности тем, кто не дал завершить его реформу. И мистер Деникин узнал, что немцы во время войн использовали оружие далеков, и теперь собирает Добровольническую армию для похода на Скаро. Бригадир (в мечтах уже урезая Доктору размер зарплаты): мисс Грант, будьте так любезны, напечатайте мне форму для документов. Предстоит сделать одно очень важное дело.

Эпилог

      Рубка управления Тардис, в ней — два молодых парня, рыжеволосая девушка и один мужчина средних лет. Наконец дверь, ведущая в один из коридоров Тардис, открывается и внутрь входят ещё двое: женщина с кудрявыми волосами и мужчина с отлипшими усами. Оба мокрые с ног до головы, но при этом хитро улыбающиеся. Ривер: сладкий, почему ты не предупредил, что падать в бассейн мне придётся вместе с этим прекрасным джентльменом!