"Падаешь - ловлю. Падаю - Love me"

твоё сердце — бархат, сталь, медовая смола. моё — олово, железо, стронций и карбид. столкнулись взглядом (Юпитер — Солнце) плавятся слова. отныне, сердце — железо, внутри которого ты.

Первым уроком была биология, на которой Маша откровенно скучала. Нудная биологичка, которой давно было пора на пенсию, бубнила что-то про фотосинтез, а Маша смотрела в окно, и думала, что ей делать с Пчёлкиным. Странно ещё, что Ленка ничего не спросила до сих пор. Может она уже в курсе? Ведь наверняка Пчёла поделился своими «чувствами» с друзьями, а если знает Белый, то Ленка, скорее всего тоже. Будто прочитав её мысли, Елисеева легонько ткнула Веснянину в плечо. Маша повернула на неё голову, в ожидании реплики. — Что Пчёла то вчера хотел? – тихо просила она, наконец. Маша обернулась на сидящих позади одноклассников и, убедившись, что они не слушают, прошептала: — Сказал, что я нравлюсь ему. – Ленка округлила глаза, прикрывая рот ладошкой. — Да ладно?! А ты? – Ленка сжала её запястье, слегка тряхнув его. — А что я? – не поняла Веснянина, сморщив носик. — Ну, тебе он нравится? – Ленка, по всей видимости, уже представляла, как они парочками гуляют где-нибудь вместе. Она с Белым и Маша с Пчёлой. От этих мыслей стало не по себе. Маша была девушкой спокойной, отчасти скрытной, и не особенно любившей распространяться о своих душевных симпатиях и переживаниях. — Да не знаю я. – соврала девушка. – Как вообще можно это решить, если никогда не думала о подобном? – она прикусила язык, понимая, что в очередной раз лукавит перед подругой. — Ну ты ему что-нибудь ответила? – пытала её Лена. — Нет. Мы договорились… - начала было Маша, но их окликнула биологичка. — Веснянина! Елисеева! Что вы обсуждаете? – услышали они голос учительницы. — Извините. – в один голос проговорили девушки. Маша достала из тетрадки листок: — «Мы договорились встретиться после школы в курилке. Если я не приду, это – «нет». – написала девушка на листке и сунула его подруге. Ленка округлила глаза и быстро застрочила ответ. — «Я надеюсь, ты пойдёшь?!» — «Я не знаю! Вообще не знаю что делать!» Елисеева сделала круглые глаза, всем своим видом показывая, что Маша должна пойти. Прозвенел звонок, и девочки выдвинулись в буфет. После первого урока, привозили трубочки с кремом, и Маша с Леной их просто обожали. — Ну я бы на твоём месте сходила. Что ты теряешь? – рассуждала Ленка, спускаясь. — Да меня Катерина Адольфовна с потрохами сожрёт! – Ленка хихикнула. Привычка, давать командиру их школьной комсомольской дружины различные прозвища, приравнивая надоедливую одноклассницу к всевозможным диктаторами или событиями с ними связанными появилась у них давно. — Не сожрёт. – хмыкнула Елисеева. – Её устранить проще пареной репы. – подруга подмигнула ей, перекладывая портфель из руки в руку. — Кого устранить? – перед ними возник Пчёла. Он вручил Маше трубочку, затем тоже самое преподнёс Ленке. – Комплимент от Александра. – уточнил он, довольно ухмыляясь. Маша и Лена переглянулись. — А сам он где? – Ленка взяла трубочку, а Пчёла тем временем облизнул пальцы от крошек. От этого действия у Марии почему-то перехватило дыхание. — Он в военкомат откланялся с раннего утра. – Пчёла перевёл взгляд на Машу. От этого его взгляда, ей вдруг стало не по себе. Она явственно почувствовала, как её бросило в жар, а щёки покрылись лёгким румянцем. —Так кого устранять собрались, Веснушка? – он улыбнулся ещё чуть шире, видимо, замечая её смущение. — Да так. Хвосты по биологии. – сбивчиво ответила она. Витя усмехнулся снова, будто бы он слышал их разговор. – Ну, лопайте, приятного аппетита! – он подмигнул Весняниной и скрылся за поворотом. Весь день Маша не могла найти себе места. Пчёлкин будто бы за сутки стал другим человеком в её глаза. Обычно на перемене парня окружили его фаворитки, а сегодня весь школьный день он был лишь в компании Космоса. Это отчего-то удивляло Машу ещё больше. Прибывая весь день в своих мыслях, она не заметила, как прозвенел звонок, оповещающий о том, что шестой урок окончен. Ленка, «наградив» её ободряющим взглядом упорхнула к Белову, который уже вернулся из военкомата и ждал её дома. Маша же медленно спускалась по ступеням, пропуская вперёд, казалось, всех, кого возможно было пропустить. Школа стремительно опустела. Маша вышла во двор и огляделась. Школьники расходились по домам, навстречу предстоящим выходным. Маша вздохнула, глядя на небо. День был ясным, но не сильно солнечным. Оно то и дело пряталось за пушистыми белоснежными облаками. Нужно было решить, но она отчаянно боялась решить неправильно. Маша зажмурила глаза и подумала: «Если сейчас выглянет солнце, то я пойду к нему, если нет, значит не судьба». Она стояла так, медленно считая про себя до десяти, и когда она мысленно нарисовала в голове цифру девять, то почувствовала, как солнце выглядывает из-за облака, дотрагиваясь до прикрытых век теплом. Сердце забилось раз в сто быстрее. Маша распахнула глаза и на негнущихся ногах зашагала в сторону «курилки» за школой. Это были заросли боярышника, черёмухи и ещё каких-то кустов. Старшеклассники проводили там большую часть времени в тёплое время года. Она остановилась у кустов и сделала глубокий вдох. Сейчас или никогда. Шаг, ещё шаг. И вот перед ней поляна, с нескольким банками с окурками, старыми ящиками, заменяющих сидения. В курилке не было никого. Маша подавила вздох разочарования. Не успела. Ну что ж, значит точно не судьба. — Я уж думал ты не придёшь. – услышала она тихий, как всегда, чуть насмешливый голос за своей спиной. Он стоял близко, не так, что бы они могли соприкоснуться, но так, что бы в любой момент коснуться. Она чувствовала тепло его тело своими лопатками. — Но я пришла. – тихо проговорила она, стараясь придать своему голосу уверенности. — И я очень рад. – мелодично откликнулся он. Витя обошёл её и теперь стоял, глядя в её глаза. Маше одновременно хотелось отвернуться, скрывая смущение и никогда не отворачиваться, любуясь им. Если это была игра, то Пчёлкин только что сорвал карт-бланш. Витя взял её лицо в свои ладони и большими пальцами провёл по её скулам. От этого движения у девушку будто бы подкосились ноги, по крайней мере она точно перестала их чувствовать, а Витя уже приближался к ней. В глазах его, сейчас отчего-то тёмно-синих будто бы бушевала первая весенняя гроза и Маша, в буквально смысле растворялась в ней. На несколько секунд ей показалось, что она забыла, как дышать. И вот его тёплые мягкие губы аккуратно накрыли её нежным, сладким поцелуем с привкусом сигарет и мятной жвачки. Поцелуй одурманивал с первой секунды. Маша, конечно, уже целовалась раньше, но так, как Пчёлкин её не целовал никто и никогда. Витя оторвался от её губ, заглядывая в глаза. Он нежно улыбнулся, от чего Маша тоже не могла сдержать улыбку. Она вдруг почувствовала внутри себя такую лёгкость, будто бы те самые «бабочки» о которых раньше ей без умолку трындела Ленка, наконец-то поселились и в её животе. — Ты когда улыбаешься.. – его голос слегка осип, видимо он тоже был взволнован. Он прочистил горло и продолжил. – у тебя в глаза загораются искорки. Прямо у зрачка. – он улыбнулся. Так открыто и нежно, что Маша подумала, что он ещё никогда так ей не улыбался. — Вить…я очень боюсь оступиться. – тихо проговорила она, опуская глаза, глядя на его кеды. — Ну значит мы упадём вместе. – прошептал он, прижимая её к своей груди. Она слышала, как быстро бьётся его сердце и подумала, что, наверное, так бьётся сердце у влюблённого человека. — Захарова меня сожрёт теперь. – тихо проговорила Маша, улыбаясь. Витя хмыкнул. — Пусть попробует. – он уверенно взял её за руку и вывел из курилки. – У меня есть для неё парочка козырей. Витя вывел её из школьного двора, и они вместе, держась за руки, пошли в сторону дома. У Машиного подъезда он спросил. — Во сколько у тебя заканчивается тренировка? – Маша задумалась на секунду. — В восемь. – Витя кивнул, доставая из кармана пачку сигарет и вытягивая зубами оттуда сигарету. — В восемь буду. – Витя поцеловал её в нос и направился к своему дому, на ходу прикуривая. Маша же пулей влетела на третий этаж, распахивая дверь квартиры. Дед был дома и, судя по запаху, доносящемуся с кухни, готовил что-то очень вкусное. — Деда, я дома! – крикнула Маша, на ходу скидывая школьную сумку и развязывая фартук и расплетая косу. Девушка звонко чмокнула его в морщинистую щёку и стащила с тарелки горячую оладью. — Ты чего такая? – Маша уселась за кухонный стол в ожидании обеда. — Какая? – лукаво улыбнулась Мария. — Какая-то очень уж довольная. – дед наложил внучке тарелку ароматных оладий и поставил рядом варенье и сметану. – Ты со школы обычно приходишь хмурее тучи. Маша снова улыбнулась ему и откусила кусок своего обеда. — Да так. Настроение хорошее. – повела она плечиком. Дед больше ничего спрашивать не стал. Видимо побоялся спугнуть такое настроение внучки и её на удивление хороший аппетит. Наспех сделав уроки, Веснянина отправилась на тренировку. В манеже она встретилась с Филом, который видимо тоже уже прибыл на вечернюю тренировку. — Привет, Веснушка! – поздоровался он. — Ой, Валерка, привет! – Маша остановилась, глядя ему в глаза. — Какая ты сегодня радостная. Что случилось? – Фил добродушно улыбнулся, будто бы догадывался о причинах её радости. Или Маше просто так показалось. — Да просто день хороший. – кокетливо ответила она и, махнув ему рукой, направилась на стадион. Тренировка давно не приносила ей такого удовлетворения и не давалась так легко. Даже бег с барьерами она осилила без особого труда, хотя обычно нет-нет, а пару барьеров она сбивала. Когда Маша вышла со стадиона, Витя уже стоял у ворот вместе с Филом, они что-то обсуждали, но когда Маша вышла их взгляды устремились в её сторону. Как только она показалась в поле их зрения, оба растянулись в широкой улыбке. Филатов хлопнул Витю по плечу и что-то сказав, направился в сторону своего общежития. — Веснушка, пока! – махнул он рукой. — Пока, Валер! – ответила она, подходя к Пчёлкину. Он обнял её за плечи и оставил на губах мимолётный поцелуй. Это было так странно, ещё пару дней назад она бы не поверила, что сейчас он так запросто вдруг будет встречать её с тренировки, целовать и обнимать, а главное, что ей от этого будет безумно приятно и хорошо. — Куда пойдём? – спросила Маша, когда они отошли от стадиона на приличное расстояние. — Не знаю. – пожал о плечами, закуривая. – Просто погуляем? – Маша кивнула. Эта идея казалось очень привлекательной. Пчёлкин повесил себе на плечо её тренировочную сумку, а ей на плечи накинул свою спортивную куртку. Веснянина затаив дыхание следила за тем, как он это проделывал. Вроде бы ничего такого, но, сколько магии было в этих простых движениях. И каким, совсем иным тон ей сейчас казался. Витя рассказывал истории. Очень много, часть она слышала от Космоса, часть каких-то отрывков этих историй или от Ленки, но всё равно не перебивала его. Почему-то, для неё пока это было загадкой, которую предстояло разгадать, он рассказывал безумно интересно. Неудивительно, что вокруг него всегда вились девушки, да и в принципе он всегда мог найти общий язык с кем угодно. Он приковывал к себе не только приятной внешностью, но чем-то внутренним. Он цеплял и вызывал интерес с первых слов и его уже слегка прокуренный голос с лёгкой хрипотцой, тоже делал своё дело. Весь вечер они гуляли по их району, а к десяти, как и положено было, привёл её к дому. Хотя всё-таки пришлось немного задержаться, отвлекаясь на сладкие прощальные поцелуи у подъезда, которые категорически не хотелось заканчивать. В четверть одиннадцатого Маша тихонько переступила порог квартиры. Верхний свет в комнате деда уже не горел, но телевизор и ночник работали. Маша заглянула проверить, спит ли он, что бы, если что, погасить свет. Пётр Степанович дремал, но когда услышал её, приоткрыл глаза. Он оглядел внучку с ног до головы, проговорил. — Задерживаешься, Марья Ильинична. — Прости деда, с Ленкой заболталась у подъезда. – Пётр Степанович улыбнулся, слегка кивая на её плечи, на которых всё ещё уютно лежала Пчёлина кофта. — Не припомню у Елены твоей, вещей таких больших размеров. – Маша почувствовала, что краснеет. – Честно скажешь, разрешу с ним до одиннадцати гулять. – Маша подняла на деда взгляд. — Ну, я кажется, с Витей теперь встречаюсь. – Пётр Степанович улыбнулся внучке, и, подумав, проговорил. — С Пчёлкиным? – Маша кивнула. – Ну вот, а говорила, что он оболтус и самодур. — Ну деда! – закатила глаза Маша. Пётр Степанович улыбнулся. — Главное, что бы по уму всё. – Маша кивнула. — Не волнуйся, деда. – Маша чмокнула его в щёку и отправилась к себе. В комнате она сняла с себя кофту Пчёлкина и прислонилась к ней носом, вдыхая терпкий табачный запах, а так же запах его одеколона и его запаха, особенный, пчёлкинский. Раздалась трель телефона, и Маша тут же схватила трубку. — Ну? Рассказывай! – услышала она на том конце провода голос Ленки, которая видимо, сгорала от любопытства, ведь с того момента, как они распрощались у школы, подруги ещё не говорили. — Я сходила. И… - Маша замешкалась. – Вроде как мы теперь пара. – Ленка на том конце провода радостно икнула. — Наконец-то это свершилось! — Что ты имеешь в виду? – не поняла Веснянина. Елисеева цокнула языком. — Да только тебе одной не видно было, как Пчёла всю жизнь на тебя смотрел. Как кот на сало. С таким обожанием на меня даже Сашка никогда не смотрел. А ты одна великая слепая у нас! – Маша явственно представила, как подруга закатила глаза и не смогла сдержать улыбки. Но реплику подруги она «проглотила», за нежеланием обсуждать это с Ленкой. – Ты завтра как? С Витькой? – спросила подруга, переводя тему. — Завтра дядя Юра вернётся. Так что на обед я к Холмогоровым поеду. А вечером... – Маша задумалась, не зная, что ответить. Витя её в свои планы на её счёт не посвящал. — А вечером мы все идём отмечать ваше с Пчёлкиным начало отношений! – командным тоном сообщила она. — Тоже мне повод придумала! – хмыкнула Маша. — Ещё, какой повод, Веснянина! Великий! – девушка не ответила. Не то что бы она была согласна с Елисеевой о величии этого повода, но отчасти радость подруги она понимала. Маша никогда не заводила ни с кем серьёзных отношений. Первым её парнем стал одноклассник Коля Сидорчук, но их школьный роман не продлился долго. Потом, летом, она была на сборах в лагере и там встречалась с мальчиком из Подмосковья, но как только лагерная смена кончилась, кончилась и эта «любовь». Сейчас Маша уже и не помнила, как его звали. Отчего-то Марию не сильно интересовали мальчики, а может просто она никогда не влюблялась так, как например Ленка влюбилась в Сашу. Ведь когда Ленка обратила на него внимание, а это случилось в начале девятого класса, потом был план по его завоеванию, в чем Маше пришлось оказать посильную помощь посредством её дружбы с Холмогоровым и так, после Машиного дня рождения в январе Елисеева и Белов всё-таки начали встречаться. С тех пор они вообще жить друг без друга не могут, что порядком раздражало иногда Машу. Но теперь, возможно, она пересмотрит свои взгляды в отношении этой пары.